CC BY
374
ПРОБЛЕМЫ КОНСТИТУЦИОННОГО И АДМИНИСТРАТИВНОГО ПРАВА
УДК 342.341
Овсепян Ж.И.
СТАТУС ИСТОЧНИКОВ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА ВО ВНУТРИГОСУДАРСТВЕННОЙ (НАЦИОНАЛЬНОЙ) ПРАВОВОЙ СИСТЕМЕ (ВОПРОСЫ ИНТЕГРАЦИИ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИЕЙ)
Ч. I. Характеристика источников международного права с позиций установлений в международном праве
В статье дается дифференцированный анализ признаков различных источников международного права; предлагается классификация общих принципов международного права на принципы межгосударственных отношений и международные принципы права справедливости; сделана попытка систематизации последних. Анализируется юридическая сила различных источников (форм) международного права как элементов международной правовой системы. Автор обосновывает принцип «согласительной иерархии» в качестве основы построения источников международного права относящихся к одному видовому ряду. Дается множество классификаций международных договоров с целью дифференцированию анализа особенностей их юридической силы.
The differentiated analysis ofsigns ofdifferent sources ofinternational law is given in the article; classification ofgeneral principles of international law is offered on principles of intergovernmental relations and international principles of right for justice the attempt of systematization of the last is done. Legal force of different sources (forms) of international law is analysed as elements of the international legal system. An author grounds principle of «conciliatory hierarchy» as basis of construction ofsources of international law related to one specific row. The great number of classifications of international agreements is given with a purpose to differentiation of analysis offeatures of their legal force.
Ключевые слова: Международные договоры (конвенции), международный обычай, общие принципы права, международный судебный прецедент, источник (форма) международного права, элементы международной правовой системы, юридическая сила источников (форм) международного права.
Keywords: International agreements (conventions), international consuetude, general principles of right, international legal precedent, source (form) of international law, elements of the international legal system, legal force of sources (forms) of international law.
1. Виды источников международного права, их дефиниции в международном праве
Согласно общепринятым (распространенным) в российской научной и учебной литературе представлениям, перечень источников (форм) международного права установлен в Статуте Международного Суда ООН (от 24.10.1945г.) в качестве оснований (постановлений), которые Суд обязан применять при разрешении международных споров.
В ст. 38 Статута указаны такие формы (источники) международного права, как:
- международные конвенции, как общие, так и специальные, устанавливающие правила, опреде-
ленно признанные спорящими государствами (п. 1
«а»);
- международный обычай как доказательство всеобщей практики, признанной в качестве правовой нормы (п. 1 «в»);
- общие принципы права, признанные цивилизованными нациями (п. 1 «е»);
- с оговоркой, указанной в ст. 59, судебные решения и доктрины наиболее квалифицированных специалистов по публичному праву различных наций в качестве вспомогательного средства для определения правовых норм (п. 1 <^»).
В свою очередь, ст. 59 Статута Международного Суда гласит, что решение суда обязательно лишь
для участвующих в деле сторон и лишь по данному делу. Это постановление не ограничивает право Суда разрешать дело ex aeguo et bono, если стороны с этим согласны (п. 2 Статута Международного Суда ООН).
Как указывают специалисты, «данная норма только указывает, какими источниками права руководствуется Международный Суд ООН при вынесении решений, но по всеобщему убеждению она рассматривается как всеобъемлющий перечень источников международного права» [1].
В российской науке международного права высказывается мнение, что ст. 38 Статута Международного Суда требует нового ее прочтения. Так, проф. И.И. Лукашук пишет, что «статья 38 была сформулирована после Первой мировой войны для ППМП и без изменений включена в Статут МС». «Ограниченность нормативного материала (на тот период - О.Ж.) побудила указать на возможность использования общих принципов права. Вместе с тем в статье отсутствует указание на такие важные акты, как резолюции международных организаций, которым сегодня принадлежит важная роль в общем процессе формирования норм международного права». В этой связи И.И. Лукашук различает такие источники права, как: договор и обычай как универсальные источники права, юридическая сила которых «вытекает из общего международного права», и правотворческие решения (резолюции международных организаций), которые считаются специальными источниками. Их юридическая сила определяется учредительным актом соответствующей организации» [2, с. 112-113]. К источникам на основе ст. 38 Статута МС ООН относятся также « в качестве вспомогательных средств для определения правовых норм ... судебные решения и доктрины наиболее квалифицированных специалистов» [2, с. 113].
Г.М. Мелков на основе анализа ст. 38 Статута МС выделяет два основных источника международного права: международный договор и международный обычай. Он относит к источникам права также акты (резолюции, конвенции, технические правила, международные нормы и стандарты) международных конференций и международных организаций («которые после их надлежащего вступления в силу становятся источниками международного права») [3, с. 24]. Однако, по мнению Г.М. Мел-кова, судебные решения и доктрины ученых, «в отличие от международного частного права, не могут называться источниками международного публичного права даже в качестве вспомогательного сред-
ства для определения правовых норм» [3, с. 27-30]. Вместе с тем он признает, что «за неимением никаких источников международного права Суд может руководствоваться и судебными прецедентами, и доктринами ученых, а при их отсутствии и правосознанием самих судей Международного Суда ООН» [3, с. 31-32]. К.А. Бекяшев также на основе анализа ст. 38 Статута МС ООН различает основные источники международного права (к ним он относит международные договоры, международный обычай и общие принципы права); производные источники международного права (резолюции международных организаций); вспомогательные источники (решения Международного Суда; доктрины наиболее квалифицированных специалистов; односторонние акты государств, содержащие протест по поводу действий какого-либо государства) [4, с. 17-24].
Обратимся к дифференцированной характеристике источников международного права, соответственно их перечню, данному в ст. 38 Статута Международного Суда ООН.
Развернутая характеристика международных договоров как важнейшего источника международного права дана в Венской конвенции о праве международных договоров (от 23 марта 1969 г., вступила в силу 27 января 1980 г., в том числе для России - 27 апреля 1986 г.), Венской Конвенции о праве договоров между государствами и международными организациями или между международными организациями (от 21 марта 1986 г., по состоянию на 17 октября 2004 г.). В преамбулах Конвенций говорится о важнейшей роли договоров в истории международных отношений, признается «согласительный характер договоров и их всевозрастающее значение как источника международного права»; отмечается, что «принципы свободного согласия и добросовестности и норма pacta sunt servanda получили всеобщее признание и т.д.
В Конвенциях дается также определение понятия «договор» - международное соглашение, регулируемое международным правом и имеющие письменную форму, независимо от того, содержится ли такое соглашение в одном документе, в двух или нескольких связанных между собой документах, а также независимо от его конкретного наименования (п. 1 «а» ст. 2 Венских Конвенций), заключенное:
• между одним или несколькими государствами и одной или несколькими международными организациями; или
• между международными организациями
[5].
Определение понятия «международный обычай» дано, как указывалось, в ст. 38 Статута Международного Суда ООН, где под международным обычаем понимается «доказательство всеобщей практики, признанной в качестве правовой нормы». В российской научной доктрине международного права в связи с характеристикой международного обычая как источника международного права высказываются не вполне совпадающие мнения о признаках международных обычаев. Одни авторы считают, что «признаками международного обычая являются: продолжительное существование практики; единообразие, постоянность практики; всеобщий характер практики; убежденность в правомерности и необходимости соответствующего действия» [6, с. 19]. Другие специалисты выделяют три характеристики международного обычая: «длительность, наличие повторения; проявление в аналогичной ситуации (обстановке); наличие согласия самих субъектов международного права признавать такое правило поведения в качестве международного обычая» [7, с. 25]. При этом по их информации «международная практика свидетельствует о том, что «историческая длительность» повторяемости правила поведения под влиянием научно-технического прогресса неуклонно сокращается» [8].
В сравнении с другими источниками международного права международное обычное право имеет следующие особенности. Во-первых, «обычай является первоначальным источником международного права, договоры являются источником, сила которых проистекает из обычая» [9, с. 19]. Во-вторых, хотя по времени возникновения обычай опережает договор, но в современный период «второе дыхание» обычаям дают письменные источники - международные конвенции; резолюции международных организаций (выражающие обычные нормы общего международного права); решения международных судов (опирающиеся преимущественно на обычное право) [2, с. 118-119]. В-третьих, прекращение действия международных конвенций и резолюций не прекращает действия норм обычного права, воплощенных в них.
В завершение этой части анализа поддержим следующие заключения.
«В доктрине подчеркивается, что обычные нормы - одна из наиболее важных и вместе с тем спорных и противоречивых проблем. По-разному оценивается роль обычных норм, их место в международном праве. Многие ученые считают, что международное право покоится в основном на обычае.
Некоторые полагают, что обычай - иерархически более высокая, а то и главная форма норм международного права по сравнению с договором. Некоторые юристы, напротив, полагают, что обычай все менее отвечает потребностям современного международного сообщества, иные вовсе считают обычай «неприемлемой фикцией».
«Весьма распространено мнение, будто кодификация ведет к вытеснению обычного права и замене его договорным. Более того, в доктрине встречаются высказывания о том, что обычное международное право находится в состоянии кризиса. Однако на самом деле происходит нечто противоположное. Воплотившиеся результаты кодификации конвенции содействовали росту значения обычного права, ускорили его формирование. Международный Суд ООН в последние годы почти во всех решениях опирается преимущественно на обычное право» [2, с. 118-119].
Определение понятия «общие принципы права, признанные цивилизованными нациями» как источника (формы) международного права также отчасти можно сформулировать на основе анализа содержания источников международного права и исследований в научной доктрине. Прежде всего заметим, что в научной доктрине, посвященной научному комментарию части 1 ст. 38 Устава Международного Суда ООН, обращается внимание на «тройную природу» общих (общепризнанных) принципов международного права: с одной стороны, они могут быть элементами содержания иных форм (источников) международного права (если, допустим, закреплены в международной конвенции, договоре); с другой - могут быть идентифицированы с международным обычаем. Вторая из позиций противоречит части 1 ст. 38 Устава Международного Суда, так как идентификация с международным обычаем означает полное поглощение общих принципов как самостоятельной формы (источника) международного права международным обычаем. В связи с комментарием части 1 ст. 38 Устава Международного Суда ООН специалисты отмечают, что в ней «понятия «общие принципы» и «обычное право» также упоминаются раздельно в двух самостоятельных пунктах. В теории международного права обычное право (customary law, Gewohnheitsrecht) и общие (общепризнанные) принципы права (general principles, allgemeine Rechtsgrundsätze), по распространенному мнению, представляют собой две различные категории» [10, с. 65]. Что же представляет собой «общие» («общепризнанные») принципы международного права как самостоятельная форма (источник)
международного права? В Венских Конвенциях о праве международных договоров упоминается о такой форме (источнике) международного права, который можно, очевидно, считать синонимом понятия «общие принципы права, признанные цивилизованными нациями» как императивная норма общего международного права (jus cogeus). В ст. 53 Венских Конвенций дается следующее определение: «императивная норма общего международного права является нормой, которая принимается и признается международным сообществом государств в целом как норма, отклонение от которой недопустимо и которая может быть изменена только последующей нормой общего международного права, носящей такой же характер».
По данным других авторов, «общепризнанных принципов международного права, согласно советской, а затем и российской правовой доктрине, всего семь. Некоторые из этих принципов были названы в Уставе ООН: равенство, сотрудничество, добросовестное исполнение обязательств, мирное урегулирование споров, невмешательство и неприменение силы (ст. 2). Впоследствии пять классических принципов дополнились принципом об уважении фундаментальных прав человека и правом наций на самоопределение. Можно отметить, что семь принципов ООН вполне соответствуют идеям естественного происхождения: право на жизнь, равенство, свободу, эффективное поведение субъектов, - сформулированным еще средневековыми правоведами и философами.
Относительно места общепризнанных принципов международного права в системе источников международного права следует согласиться с Германом Мозлером: «Конечно же, они могут быть трансформированы в более конкретной и четкой форме в законах, соглашениях и договорах, приобретая тем самым обязательный характер» [10, с. 65].
В юридической науке высказывается отрицательная оценка предложений о составлении каких-то «списков» принципов, которые можно было бы относить к категории общих (общепризнанных). Однако, на наш взгляд, целесообразно некоторое движение в этом направлении - через официальные и неофициальные (научные) систематизации, классификации и т.д.
По нашему мнению, принципы международного права можно дифференцировать на два блока: принципы международного права, являющиеся принципами межгосударственных отношений, и принципы международного права, относящиеся
к категории принципов права справедливости (обеспечивающих права, свободы и достоинство человека). Источниками внутригосударственной судебной практики являются, прежде всего, принципы второго блока. Соответствующие блоки принципов систематизированы в следующих международно-правовых актах.
К общепризнанным принципам и нормам международного права, характеризующим взаимоотношения государств между собой, относятся цели и принципы, сформулированные в таких международных договорах: Устав ООН с изменениями, внесенными: резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 16 сентября 2005 г. № 60/1. Ратифицирован Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 августа 1945 г.); Декларация о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН (принята 24 октября 1970 г. резолюцией 2625 (XXV) на 1883-ем пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН);Декларация тысячелетия ООН ( утверждена резолюцией 55/2 Генеральной Ассамблеи от 8 сентября 2000 г.), где выделен раздел I «Ценности и принципы»; Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (подписан в Хельсинки 01.08.1975 г.), где сформулированы 10 принципов, которыми государства-участники обязуются руководствоваться во взаимных отношениях; и др.
Так, в Уставе ООН сказано, что «Организация Объединенных Наций преследует цели:
• Поддерживать международный мир и безопасность и с этой целью принимать эффективные коллективные меры для предотвращения и устранения угрозы миру и подавления актов агрессии или других нарушений мира и проводить мирными средствами, в согласии с принципами справедливости и международного права, улаживание или разрешение международных споров или ситуаций, которые могут привести к нарушению мира;
• Развивать дружественные отношения между нациями на основе уважения принципа равноправия и самоопределения народов, а также принимать другие соответствующие меры для укрепления всеобщего мира;
• Осуществлять международное сотрудничество в разрешении международных проблем экономического, социального, культурного и гуманитарного характера и в поощрении и развитии уважения к правам человека и основным свободам для всех, без различия расы, пола, языка, религии и т.д.
• Быть центром для согласования действий наций в достижении этих общих целей. ( Ст. 1 Устава ООН).
В Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН (от 24 октября 1970 г.), говорится, что «осуществлению целей ООН, с тем, чтобы обеспечить их эффективное применение в рамках международного сообщества», будет способствовать «прогрессивное развитие и кодификация следующих принципов:
a) принципа, согласно которому государства воздерживаются в своих международных отношениях от угрозы силой или ее применения как против территориальной целостности или политической независимости любого государства, так и каким-либо иным образом, несовместимым с целями Организации Объединенных Наций,
b) принципа, согласно которому государства разрешают свои международные споры мирными средствами таким образом, чтобы не подвергать угрозе международный мир, безопасность и справедливость,
c) обязанности в соответствии с Уставом не вмешиваться в дела, входящие во внутреннюю компетенцию любого государства,
d) обязанности государств сотрудничать друг с другом в соответствии с Уставом,
e) принципа равноправия и самоопределения народов,
£) принципа суверенного равенства государств,
g) принципа, согласно которому государства добросовестно выполняют обязательства, принятые ими в соответствии с Уставом» ( преамбула Декларации).
В Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (подписан в Хельсинки 01.08.1975 г.) провозглашена «Декларация принципов, которыми государства-участники будут руководствоваться во взаимных отношениях». В их числе:
• Суверенное равенство, уважение прав, присущих суверенитету;
• Неприменение силы или угрозы силой;
• Нерушимость границ;
• Территориальная целостность государств;
• Мирное урегулирование споров;
• Невмешательство во внутренние дела;
• Уважение прав человека и основных свобод, включая свободу мысли, совести, религии и убеждений;
• Равноправие и право народов распоряжаться своей судьбой;
• Сотрудничество между государствами;
• Добросовестное выполнение обязательств по международному праву.
Как указывалось, принципы международного права можно дифференцировать на два блока: принципы международного права, являющиеся принципами межгосударственных отношений, и принципы международного права, относящиеся к категории принципов права справедливости (обеспечивающих права, свободы и достоинство человека).
Выше был дан обзор международно-правовых принципов межгосударственных отношений. Что же касается общих принципов международного права, характеризующих взаимоотношения государства и человека (гражданина) - принципов права справедливости, то они сформулированы в следующих международных документах:
- в Приложении Декларации ООН о праве и обязанности отдельных лиц, групп и органов общества поощрять и защищать общепризнанные права человека и основные свободы (1998, утв. резолюцией 53/144, принятой Генеральной Ассамблеей), где указывается, что Генеральная Ассамблея подтверждает «важное значение соблюдения целей и принципов Устава Организации Объединенных Наций для поощрения и защиты всех прав человека и основных свобод всех лиц во всех странах мира»;
- в «Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе» (подписан в г. Хельсинки 01.08.1975 г.), где сформулированы принципы уважения прав человека и основных свобод, включая свободу мысли, слова, религии и убеждений;
- в документе Копенгагенского Совещания Конференции по человеческому измерению СБСЕ, принятом 29 июня 1990 г., 35 государствами-участниками Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе осуществлена широкая систематизация той части принципов международного права, которые могут быть охарактеризованы как признаваемые государствами-участниками принципы права справедливости - обеспечивающие права, свободы и достоинство человека (21 пункт о принципах);
- в Парижской хартии для новой Европы (от 21 ноября 1990 г., по состоянию на 30 августа 2006 г.);
- в Декларации тысячелетия ООН (от 8 сентября 2000 г.) и др.
Так, в Документе Копенгагенского Совещания сформулированы следующие принципы взаимоот-
ношений государства-участника с человеком (гражданином):
• «Государства-участники выражают свою убежденность в том, что защита и поощрение прав человека и основных свобод является одной из основополагающих целей правления, и подтверждают, что признание этих прав и свобод является основой свободы, справедливости и мира.
• Они преисполнены решимости поддерживать и развивать эти принципы справедливости, которые составляют основу правового государства. Они считают, что правовое государство означает не просто формальную законность, которая обеспечивает регулярность и последовательность в достижении и поддержании демократического порядка, но и справедливость, основанную на признании и полном принятии высшей человеческой личности и гарантируемую учреждениями, образующими структуры, обеспечивающие ее наиболее полное выражение.
• Они подтверждают, что будут уважать право друг друга свободно выбирать и развивать в соответствии с международными стандартами в области прав человека свои политические, социальные, экономические и культурные системы.
• Осуществляя это право, они будут обеспечивать, чтобы их законы, административные правила, практика и политика сообразовывалась с их обязательством по международному праву и были гармонизированы с положениями Декларации принципов и другими обязательствами по СБСЕ.
• Они торжественно заявляют, что к числу элементов справедливости, которые существенно необходимы для полного выражения достоинства, присущего человеческой личности, и равных и неотъемлемых прав всех людей, относятся следующие:
- свободные выборы, проводимые через разумные промежутки времени путем тайного голосования или равноценной процедуры свободного голосования в условиях, которые обеспечивают на практике свободное выражение мнения избирателями при выборе своих представителей;
- представительная по своему характеру форма правления, при которой исполнительная власть подотчетна избранным законодательным органам или избирателям;
- обязанность правительства и государственных властей соблюдать конституцию и действовать совместным с законом образом;
- четкое разделение между государством и политическими партиями; в частности, политические партии не будут сливаться с государством;
- деятельность правительства и администрации, а также судебных органов осуществляется в соответствии с системой, установленной законом; уважение такой системы должно быть обеспечено;
- вооруженные силы и полиция находятся под контролем гражданских властей и подотчетны им;
- права человека и основные свободы будут гарантироваться законом и соответствовать обязательствам по международному праву;
- законы, принятые по завершении соответствующей гласной процедуры, и административные положения публикуются, что является условием их применения. Эти тексты будут доступны для всех.
- все люди равны перед законом и имеют право без какой бы то ни было дискриминации на равную защиту со стороны закона. В этой связи закон запрещает любую дискриминацию и гарантирует всем лицам равную и эффективную защиту от дискриминации по какому бы то ни было признаку;
- каждый человек будет обладать эффективными средствами правовой защиты против административных решений, с тем чтобы гарантировалось уважение основных прав и обеспечивалось не нанесение ущерба правовой системе;
- административные решения, направленные против какого-либо лица, будут полностью обоснованными и должны, как правило, содержать указание на имеющиеся обычные средства правовой защиты;
- независимость судей и беспристрастное функционирование государственной судебной службы обеспечивается;
- независимость адвоката признается и защищается, в частности в том, что касается условий их приема на работу и практики;
- нормы, касающиеся уголовного процесса, будут содержать четкое определение компетенции в отношении разбирательства и мер, которые предшествуют и сопровождают такое разбирательство;
- каждое арестованное или задержанное по уголовному обвинению лицо имеет право, с тем, чтобы можно было вынести решение относительно законности его ареста или задержания, быть в срочном порядке доставленным судье или другому должностному лицу, уполномоченному законом осуществлять такую функцию;
- каждый человек имеет право при рассмотрении любого предъявленного ему уголовного об-
винения или при определении его прав и обязанностей в каком-либо гражданском процессе на справедливое и открытое разбирательство компетентным, независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона;
- любое лицо, преследуемое в судебном порядке, имеет право защищать себя лично или без промедления через посредство выбранного им самим защитника, или, если это лицо не располагает достаточными средствами для оплаты услуг защитника, на безвозмездное получение таких услуг, когда этого требуют интересы правосудия;
- никто не будет обвинен, судим или же осужден за какое-либо уголовное преступление, если только оно не предусмотрено законом, который ясно и четко определяет элементы этого преступления;
- каждый считается невиновным, пока виновность его не будет доказана согласно закону»; и др. (ст. 1-5.19 Документа Копенгагенского Совещания).
В «Заключительном Акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе» (01.08.1975г.) государства-участники провозгласили принцип «уважения прав человека и основных свобод, включая свободу мысли, совести, религии и убеждений», содержание которого раскрывается следующим образом. Согласно Заключительному акту: «Государства-участники будут уважать права человека и основные свободы, включая свободу мысли, совести, религии и убеждений, для всех, без различия расы, пола, языка и религии». Раскрывая содержание соответствующего принципа, государства-участники заявили также, что:
«Будут поощрять и развивать эффективное осуществление гражданских, политических, экономических, социальных, культурных и других прав и свобод, которые все вытекают из достоинства, присущего человеческой личности, и являются существенными для ее свободного и полного развития».
«Будут признавать и уважать свободу личности, исповедовать, единолично или совместно с другими, религию или веру, действуя согласно велению собственной совести».
«Будут уважать право лиц, принадлежащих к таким меньшинствам, на равенство перед законом, будут предоставлять им полную возможность фактического пользования правами человека и основными свободами и будут таким образом защищать законные интересы в этой области».
«Признают всеобщее значение прав человека и основных свобод, уважение которых является существенным фактором мира, справедливости и бла-
гополучия, необходимых для обеспечения развития дружественных отношений и сотрудничества между ними, как и между всеми государствами»
«Будут постоянно уважать эти права и свободы в своих взаимных отношениях и будут прилагать усилия, совместно и самостоятельно, включая в сотрудничестве с Организацией Объединенных Наций, в целях содействия всеобщему и эффективному уважению их».
«Подтверждают право лиц знать свои права и обязанности в этой области и поступать в соответствии с ними» и др.
В завершение анализа общих (общепризнанных) принципов международного права согласимся с выводами И.И. Лукашук о том, что «общие принципы права играют заметную роль в системе международного права прежде всего в связи с тем, что их частью являются общие принципы, утверждающие основные права человека и другие демократические нормы» и что «значимость общих принципов международного права в том, что они служат инструментом сближения международного и национального права, а также унификации конституционного права государств на демократической основе» [2, с. 126-127].
Помимо включения в международно-правовую систему договоров, международных обычаев, резолюций международных организаций, общих принципов права, в научной доктрине обсуждается вопрос о юридической природе решений международных судов (квазисудебных органов). Высказываются разные мнения по этому поводу: от самого широкого определения их значимости как источников международного права до полного отрицания за ними такого качества.
Так, по мнению К.А. Бекяшева, «источником международного права являются не только решения Международного Суда ООН, но и решения иных международных и региональных судов (например, Международного уголовного суда ООН, Европейского суда по правам человека), а также в известном смысле решения и национальных судов».
Г.М. Мелков, напротив, полагает, что: судебные решения, как и доктрины ученых, «в отличие от международного частного права, не могут называться источниками международного публичного пава даже в качестве вспомогательного средства или определения правовых норм» [7, с. 31].
По нашему мнению, решения международных судов (квазисудебных органов), которым международными договорами (конвенциями) об их создании придается общая (прецедентная) юридическая
сила, относятся к бесспорным источникам (формам) международного права. По усмотрению конкретного государства может быть признана прецедентная сила решения Международного суда на основе международного обычая.
2. Юридическая сила источников (форм) международного права как элементов международной правовой системы
Теперь обратимся к вопросу: какова юридическая сила различных источников (форм) международного права как элементов международной правой системы? Где она устанавливается с позиций международно-правового регулирования?
Возможна ли дифференциация различных источников международного права: международных договоров (конвенций), общих (общепринятых) принципов международного права, международных обычаев, международных судебных прецедентов - по их юридической силе между собой и в пределах каждого из названных четырех видов, а также в контексте их оценок в связи с включением в правовую систему национального государства? Поведем исследование по поставленным вопросам с акцентированным вниманием к юридической природе международных договоров - основного вида международных правовых источников.
Особенность системы источников (форм) международного (межгосударственного) права, в отличие от источников (форм) внутригосударственного (национального) права, заключается в том, что все виды его источников (форм) - международные договоры (конвенции), общие (общепризнанные) принципы международного права, международные обычаи, международные судебные прецеденты - по своей глубинной природе, по их происхождению (первородству) являются согласительным, горизонтальным правом. Эта характеристика относится не только к договорам, которые имеют согласительную природу в силу согласительного характера процедуры заключения договоров, но и к иным формам (источникам) международного права - общим принципам и международным обычаям. Так, международное обычное право является согласительной формой, поскольку государство должно дать соглашение на обязательность действия в отношении нормы обычного права. Причем «согласие на то, что норма обычного права носит юридически обязательный характер» может быть выраженным, однако «по убеждению большинства ученых и практиков, обычное право является источником
права для государства «по умолчанию» до тех пор, пока само государство не заявит о неприемлемости для него того или иного обычая» [10, с. 67].
Система источников международного права по их генезису изначально лишена иерархичности, со-подчиненности источников (форм) в традиционном понимании, которая является имманентным признаком системы источников внутригосударственного (национального) права. Поскольку источники международного права есть итог совместной правотворческой деятельности и (или) договоренностей (выраженных в активной форме, либо по умолчанию) суверенных государств - равноправных субъектов международного сообщества.
Вместе с тем, наряду с констатацией согласительной природы источников международного права, можно говорить, что система форм международного права имеет определенные черты (проявления) иерархичности, «вертикали» построения и ее структура основана на специфической соподчинен-ности, которую можно охарактеризовать как принцип «согласительной иерархичности» («согласительной иерархии», «согласительной вертикали»). Этот принцип «согласительной иерархии», лежит в основе построения соотношения четырех указанных выше видов источников (форм) международного права между собой и в пределах систем источников, относящихся к одному и тому же видовому ряду.
Так, в Венских Конвенциях о праве международных договоров предусмотрена следующая иерархия источников международного права, которая является согласительной иерархией в силу договорной природы самой Венской Конвенции.
Во-первых, устанавливается, что императивные нормы общего международного права (jus cogens) имеют более высокую юридическую силу, чем международные договоры:
В статье 53 Конвенции говорится что «договор является ничтожным, если в момент заключения он противоречит императивной норме общего международного права». А согласно статье 64 Венской Конвенции, «если возникает новая императивная норма общего международного права, то любой существующий договор, который оказывается в противоречии с этой нормой, становится недействительным и прекращается».
Во-вторых, в Венских Конвенциях признается особая юридическая сила международных обычаев как источника международного права, дополняющего эту Конвенцию, т.е. в качестве одноуровневого с Конвенцией источника регулирования меж-
дународных отношений в случае пробельности конвенционного регулирования. Такой вывод можно сделать на основе анализа преамбулы Венских Конвенций, где указывается, что «нормы международного обычного права будут по-прежнему регулировать вопросы, которые не нашли решения в положениях соответствующей Конвенции» (ст. 66 Конвенции «О праве договоров между государствами и международными организациями или международными организациями»).
В-третьих, особенно наглядно принцип «согласительной иерархичности» обнаруживается применительно к построению международного договорного (конвенционного) права.
Международное договорное (конвенционное) право, как и общие, общепризнанные императивные нормы международного права и как международные обычаи, оставаясь в своей сущностной, глубинной основе согласительным, горизонтальным правом, имеет определенные иерархические признаки, которые в новейший период усиливаются в связи с расширением процессов международной интеграции и глобализации. «Согласительная иерархия» международных договоров во многих случаях проистекает из их видового разнообразия. В научной доктрине, в международном и внутригосударственном законодательстве осуществляется ряд классификаций международных договоров, часть из них значима для дифференциации международных договоров, выявления различий их юридической силы и определения места в системе источников международного права на основе принципа «согласительной иерархии» (или «иерархии по договору»). Кроме того, видовые различия договоров должны учитываться при определении их места в системе источников внутригосударственного (национального) права в связи с имплементацией в правовую систему того или иного государства.
- По их наименованию международные договоры дифференцируются на договоры, соглашения, конвенции, протокол, обмен письмами или нотами и др. (п. 2 ст. 1 ФЗ «О международных договорах Российской Федерации»).
- По критерию международного субъекта их заключения выделяются: международные договоры РФ, заключенные с иностранным государством (или государствами), либо с международной организацией, либо с иным образование обладающим правом заключать международные договоры (п. «а» ст. 2 ФЗ).
- По критерию числа участников различаются многосторонние конвенции и двусторонние до-
говоры. По поводу юридической природы двусторонних договоров в юридической литературе высказываются прямо противоположные мнения. Одни специалисты считают, что двусторонние договоры не являются источниками международного права. Другие указывают, что «двусторонние договоры могут быть источником международно-правовых норм, правда, только локального характера» [2, с. 123].
- По такому основанию, как орган (должностное лицо), уполномоченный заключать международный договор (соглашение), согласно Венским Конвенциям о праве международных договоров, следует различать договоры, заключенные от имени государства разными его представителями, такими как: международные договоры, заключенные главами государств, главами правительств и министрами иностранных дел - полномочными совершать все акты, относящиеся к заключению договора; международные договоры, заключенные при посредничестве глав дипломатических представительств - компетентных на принятие текста договора между аккредитующим государством и государством, при котором они аккредитованы; заключаемые представителями, уполномоченными государствами представлять их на международной конференции или в международной организации, или в одном из ее органов, - уполномочными на принятие текста договора на такой конференции, в такой организации или в таком органе (ст. 7 Венской Конвенции 1969г.). В Венской Конвенции 1986г. круг полномочных представителей государств-участников международного договорного процесса шире.
Согалсно законодательству Российской Федерации, по рассматриваемому критерию договоры дифференцируются на заключенные от имени Российской Федерации главой государства - Президентом РФ; договоры, заключенные от имени Российской Федерации по вопросам, относящимся к ведению Правительства РФ - Правительством РФ; межправительственные международные договоры, заключаемые от имени Правительства - Правительством РФ; договоры межведомственного характера - заключаемые федеральным министром, руководителем иного федерального органа исполнительной власти или уполномоченной организации (ст. ст.3, 13 ФЗ «О международных договорах Российской Федерации» 1995 г., с изм. и доп. на 5 декабря 2007 г.).
- По критерию участия Парламента (Федерального Собрания РФ) в договорной процедуре различаются: международные договоры государ-
ства (Российской Федерации), подлежащие ратификации Парламентом государства-участника, и заключаемые, но не ратифицируемые Парламентом государства международные договоры.
- По критерию наличия (отсутствия) нормоу-станавливающего содержания «в доктрине (международного права) издавна распространено деление договоров на договоры - законы и договоры - сделки. Как пишет И.И. Лукашук, «сторонники такого подхода нередко утверждают, что источниками международного права могут быть только первые, вторые же уподобляются ими частноправовым контрактам, создающим субъективные права и обязанности» [2, с. 123].
- По критерию порядка их реализации (исполнения) широко известно деление в научной доктрине международных договоров на самоисполнимые (или самоисполняющиеся - self-executing) и несамоисполнимые (несамоисполняющиеся). К первым относятся те, которые не требуют издания нормативных актов для их применения внутри страны, они «пригодны для применения так, как сформулированы». Ко вторым отнесены договоры, для осуществления которых внутри страны необходимо издать конкретизирующие их правовые акты и потому они не могут применяться непосредственно [11].
Как считает В.А. Карташкин, «многие международные соглашения по правам человека (например, большинство положений Пакта о гражданских и политических правах, устанавливающие конкретные права и свободы человека) могут непосредственно реализовываться государственными судебными и административными органами. Что же касается несамоисполнимых международных договоров, то их исполнение возможно лишь в случае принятия государствами законодательных и иных мер. К числу несамоисполнимых относятся, например, многие положения Пакта об экономических, социальных и культурных правах.
Поэтому ратификация государствами подобных договоров обычно сопровождается принятием законодательных и иных мер, необходимых для исполнения этих договоров. Такие меры должны предшествовать вступлению в силу международного договора или совпадать по времени с его вступлением в силу. Иное будет означать невыполнение взятых государством на себя международных обязательств» [12, с. 122].
В этой связи в научных кругах высказывается мнение, что: «При ратификации Россией международных соглашений следует указывать, как это уже
практикуется некоторыми странами, рассматривается ли данный договор как самоисполнимый или несамоисполнимый.
Если в целях исполнения международного договора необходимо внести изменения и дополнения в законодательство государства, то решение парламента о порядке исполнения должно содержать такие изменения. Если для исполнения международного договора не нужно вносить изменения или дополнения в законодательство, то постановление правительства должно содержать соответствующие распоряжения государственным учреждениям и организациям о порядке выполнения норм международного договора» [12, с. 122].
Российское законодательство исходит из учета определенной условности указанной научно-доктринальной классификации. Так, из ФЗ « О международных договорах Российской Федерации» (1995г.) следует, что «самоисполняющимся необязательно должен быть весь договор, коль скоро норма закона гласит об отдельных «положениях» договоров». Здесь говорится: «Положения официально опубликованных международных договоров Российской Федерации, не требующие издания внутригосударственных актов для применения, действуют в Российской Федерации непосредственно. Для осуществления иных положений международных договоров Российской Федерации принимаются соответствующие правовые акты» (п.3 ст.5).
В российской научной литературе отдельные авторы (И.И. Лукашук, С. Патракеев, некоторые другие) называют в качестве признака самоисполняющегося договора не обязательность его ратификации [2, с. 45, 63]. Справедливо подчеркивается, что обязательной характеристикой самоисполняемого договора является его официальное опубликование. С. Патракеев называет и такое свойство самоисполняемого договора, как: «в случае применения самоисполняющегося договора следует помнить, что должна быть соблюдена надлежащая техника, то есть когда определенная норма международного договора применяется не сама по себе, а в совокупности с соответствующей отсылочной нормой национального законодательства. Ими могут быть конституционные нормы ( п. 4 ст. 15, ст. 17 и др.) или нормы, предусмотренные в отраслевых законодательных актах (ст. 7 ГК РФ, ст. 6 Семейного кодекса РФ, п. 3 ст. 1 УПК РФ, ст. 7 Налогового кодекса РФ и т.д.) [10].
- По критерию международной либо государственной правосубъектности участника международного договора, последние делятся на: договоры,
учреждающие международные организации и договоры, принятые в рамках международных организаций (ст. 5 Венских Конвенций).
- По критерию способа выражения согласия государства (Российской Федерации) на обязательность для него международного договора следует различать договоры, введенные в правовую систему государства путем подписания международного договора (в том числе парафирование текста договора как разновидности способов подписания и подписание ad referendum договора); международный договор, согласие на обязательность которого для себя государство-участник выразило через обмен с другим (другими) государством-участником (государствами-участниками). документами, составляющими этот договор; международный договор, согласие на обязательность которого для государства выражено ратификацией, принятием или утверждением; международный договор, согласие на обязательность которого для договорившихся государств выражается в обмене ими ратификационными грамотами и документами о принятии, утверждении или присоединении; либо депонировании договора у депозитария (ст.ст. 11-16 Венских Конвенций о праве международных договоров от 23 мая 1969 г. и от 21 марта 1986 г.).
По анализируемому критерию - способу выражения согласия государства на обязательность для него международного договора - законодательство РФ различает: международные договоры, заключенные РФ путем: подписания договора; обмена документами, образующими договор; ратификации договора; утверждения договора; принятия договора; присоединения к договору, др. (ст. 6 ФЗ «О международных договорах Российской Федерации» 1995 г.).
- По критерию очередности (времени) их принятия различаются предыдущий и последующий действующие международные договоры (относящиеся к одному и тому же вопросу, охватывающие во многом совпадающий круг участников) (ст. 30 и др. Венских конвенций о праве договоров 1969 и 1986 гг.).
- По критерию участия государства в международных договорах, последние можно делить также на международные договоры, в которых конкретное государство (Россия) является одной из сторон (либо участником), и международные договоры, в которых данное государство не участвует, не является стороной-участником.
По общему правилу, к источникам (формам) российского права следует относить международ-
ные договоры, в которых Россия выступает одной из сторон (участников). Кроме того, ФЗ «О международных договорах Российской Федерации» (ч. 3 ст. 1), Пленум Верховного Суда РФ (Постановление от 10 октября 2003 г. «О применении судами общей юрисдикции общепринятых принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации») называют в качестве составной части правовой системы РФ «также заключенные СССР действующие международные договоры, в отношении которых Российская Федерация продолжает осуществлять международные права и обязательства СССР в качестве государства - продолжателя Союза ССР».
В научной доктрине высказывается мнение, что «к международным договорам России можно отнести и договоры Российской империи. Подтверждением этому может служить российско-французское Соглашение об окончательном урегулировании взаимных финансовых и имущественных требований, возникших до 9 мая 1945 г., включая займы и облигации Российской империи от 27 мая 1997 г. (БМД, 1997, № 10)» [13, с. 118]. Однако, если в международных договорах, которые Россия еще не признала обязательными для себя, содержатся общепризнанные принципы и нормы, либо общепризнанные принципы «закреплены в иных международных документах, которые сами по себе не имеют обязательного юридического значения», эти нормы и принципы могут квалифицироваться в качестве элементов правовой системы РФ, существующих в форме международного обычая и использованы в качестве вспомогательного источника при пробелах в нормативно-правовом и договорном регулировании [14, с. 61].
Иерархия международных договоров проявляется как элемент модификации внутреннего строения самой системы источников международного договорного (конвенционного) права: во многих региональных международных договорных источниках указывается на приоритет конкретных универсальных международных договоров (конвенций) над региональными, либо подчеркивается иерархия в системе универсальных международно-правовых источников одного и того же организационного происхождения. Так, в преамбулах универсальных международных источников - Международных пактов «О гражданских и политических правах» и «Об экономических, социальных и культурных правах» (от 16 декабря 1966г.) указывается, например, что их составители руководствуются Уставом Организации Объединенных Наций (1945 г.)
и Всеобщей декларацией прав человека, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 16 декабря 1948г. В преамбулах Венских Конвенций о праве договоров между государствами и международными организациями или между международными организациями (от 21 марта 1986 г.) государства-участники этой Конвенции ссылаются на принципы международного права, воплощенные в Уставе ООН. В преамбуле Венской Конвенции о праве договоров между государствами и международными организациями или между международными организациями (от 21 марта 1986 г.) - одном из важнейших актов широкой по географии признания кодификации международного права (76 государств-участников) - государства-участники Конвенции ссылаются на важнейшие принципы международного права, воплощенные в Уставе ООН. В преамбуле Венской Конвенции сказано, что «споры, касающиеся договоров, как и прочие международные споры, должны разрешаться в соответствии с принципами справедливости и международного права».
В Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод (от 4 ноября 1950 г., Рим, с изменениями; ратифицирована Федеральным Собранием РФ в связи с принятием Федерального закона от 30 марта 1998 г. № 54-ФЗ) указывается, что целью принятия этого важнейшего документа является достижение целей Всеобщей декларации прав человека. В преамбуле Конвенции аргументация целей Соглашения увязываются с такими мотивами, как: «сделать первые шаги по пути коллективного осуществления некоторых из прав, сформулированных во Всеобщей Декларации».
В «Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе» (подписан в г. Хельсинки 01.08.1975 г.), как уже указывалось выше, было заявлено, что «в области прав и основных свобод государства-участники будут действовать в соответствии с целями и принципами Устава ООН и Всеобщей Декларации прав человека. Они будут также выполнять свои обязательства, как они установлены в международных декларациях и соглашениях в этой области, включая в том числе Международные пакты о правах человека, если они ими связаны».
В преамбуле Европейской Социальной Хартии (открыта для подписания 3 мая 1998 г., вступила в силу 1 июля 1999 г.) сказано, что она основана на Европейской Конвенции по защите прав человека и основных свобод, подписанной в Риме 4 ноября 1950 г. и протоколе к ней, в которых «государства-члены Совета Европы соглашались обеспечить сво-
ему населению права и свободы, закрепленные в указанных документах».
На основе представленного обзора можно сделать вывод, что в системе международного права складывается согласительная по происхождению иерархия ее договорных (конвенционных) источников (форм). В отличие от иерархии во внутренней системе государственного (национального) права, иерархия в системе источников договорного (конвенционного) международного права своеобразна: это иерархия «своего рода», иерархия «ad hoc». Это иерархия, касающаяся соотношения не определенного вида международных актов - объединенных, допустим, единством органа (организации) субъекта правотворчества, другими, традиционными для внутригосударственного права, источникообразую-щими признаками; а это иерархия «по договоренности» государств-создателей, государств, признавших международный акт, и это иерархия, возникающая в результате определения статуса, места в системе международно-правовых источников конкретного международно-правового акта. Можно говорить о такой последовательности расположения конкретных международно-правовых актов ( по убыванию их юридической силы), как:
- Устав ООН;
- Международные пакты о правах 1966 г.;
- Венские Конвенции о праве договоров 1969 и 1986 гг.;
- Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод, 1950 г.;
- Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, 1975 г.
- Европейская социальная Хартия, 1999 г.; и т.д.
Критерием отнесения того или иного
международно-правового акта к соответствующей согласительной иерархической группе (ряду) в системе источников международного права является наличие ссылок на него в последующем международном праве, с квалификацией этого источника в качестве основы, которой руководствуются государства, заключающие последующее международное соглашение.
Указанное заключение о критериях согласительной иерархии в системе источников международного права, на наш взгляд, «перекликается» с положениями о силе международных договоров, сформулированными в Венских Конвенциях о праве международных договоров (1969 и 1986 гг.). Согласно ст. 30 «применение последовательно заключенных договоров, относящихся к одному и тому же вопросу» Венских Конвенций:
«1. Если в договоре устанавливается, что он обусловлен предыдущим или последующим договором или что он не должен считаться несовместимым с таким договором, то преимущественную силу имеют положения этого другого договора.
2. Если все участники предыдущего договора являются также участниками последующего договора, но действие предыдущего не прекращено или не приостановлено в соответствии со статьей 59, предыдущий договор применяется только в той мере, в какой его положения совместимы с положениями последующего договора.
3. Если не все участники последующего договора являются участниками предыдущего договора:
a) в отношении между двумя участниками, каждый из которых является участником обоих договоров, применяется то же правило, что и в пункте 2;
b) в отношениях между участниками обоих договоров и участником только одного договора, договор, в котором оба являются участниками, регулирует их взаимные права и обязанности.».
Согласно же ст. 59 «Прекращение договора или приостановление его действия, вытекающее из заключения последующего договора» Венской Конвенции:
1. Договор считается прекращенным, если все его участники заключат последующий договор по тому же вопросу и:
a) из последующего договора вытекает или иным образом установлено намерение участников, чтобы данный вопрос регулировался этим договором; или
b) положения последующего договора настолько несовместимы с положениями предыдущего договора, что оба договора невозможно применять одновременно.
2. Действие предыдущего договора считается лишь приостановленным, если из последующего договора вытекает или иным образом установлено, что таково было намерение участников».
В завершении данного исследования предложим следующее заключение: источники международного права, находясь в отношениях «согласительной иерархии» в системе международного права, приобретают новые иерархические признаки в связи с их включением в «вертикальную» (иерархическую) систему форм (источников) внутригосударственного (российского) права. Однако данный вопрос в силу его многогранности требует самостоятельного, развернутого исследования, что предполагается осуществить в последующей части нашего анализа.
Литература
1. См. об этом, например: Лукашук И.И. Гл. 4 «Источники международного права» // Международное право / Отв. ред. В.И. Кузнецов (1940-2002); Тузмухамедов Б.Р. 3-е изд. М., 2010. С. 112; Патракеев С. Международные договоры о защите прав и свобод человека и гражданина в системе российского права // Сравнительное конституционное обозрение. 2005. № 2 (51). С. 65.
2. Лукашук И.И. Гл. 4 «Источники международного права» // Международное право / Отв. ред. В.И. Кузнецов (1940-2002); Тузмухамедов Б.Р. 3-е изд. М., 2010.
3. Мелков Г.М. Понятие международного права // Ануфриев Л.П., Мелков Г.М., Панов В.П., Шинкарецкая Г.Г., Шумилов В.М. Международное право: Учебник. М., 2009.
4. Бекяшев Д.К. Понятие, предмет и система международного права // Ануфриева Л.П., Бекяшев Д.К., Бекяшев К.А., Устинов В.В. и др. Международное публичное право: Учебник. М., 2005.
5. Анализ международных договоров с позиций государствоведения в научной доктрине см., например: Волова Л.И. Международные договоры в правовых системах федеральных государств. Ростов-на-Дону, 2004.
6. Броунли Л. Международное право. М., 1977. Кн. 1. С. 28-33; Бекяшев К.А. Указ. соч.
7. Мелков Г.М. Указ. соч.
8. Мелков Г.М. Указ. соч.; Лукашук И.И. Указ. соч. С. 116-117.
9. Оппенгейм Л. Международное право / Пер. с англ. М., 1948. Т. 1 (полутом 1). С. 51; Бекяшев К.А. Указ. соч. С. 19.
10. Патракеев С. Международные договоры о защите прав и свобод человека и гражданина в системе российского права // Сравнительной Конституционное обозрение. 2005 № 2 (51).
11. Лукашук И.И. Конституция России и международное право // Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры в практике конституционного правосудия. М., 2004. С. 45; Патракеев С. Международные договоры о защите конституционных прав и свобод человека и гражданина // Сравнительное конституционное обозрение. 2005 № 2 (51). Карташкин В.А. Права человека: международная защита в условиях глобализации. М., 2009. С. 123-124.
12. Карташкин В.А. Права человека: международная защита в условиях глобализации. М., 2009.
13. Андрианов В.И. Комментарий к Конституции РФ. 2-е изд. / Под общ ред. В.Д. Карпова. М., 2002.
14. Толстик В.А. Международное право в правовой системе России: проблема включения и иерархического размещения // Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры в практике конституционного правосудия. М., 2004.
