15ИЗ ИСТОРИИ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ
DOI: 10.46725/IW.2020.3.1
Е. В. Миронова
СТАНОВЛЕНИЕ ЗЕМСКОЙ УЧИТЕЛЬСКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ В ЛАИШЕВСКОМ УЕЗДЕ КАЗАНСКОЙ ГУБЕРНИИ
Введение
1 января 1864 г. было издано «Положение о губернских и уездных земских учреждениях»1. Закон призывал население к участию в хозяйственных делах каждой губернии и каждого уезда посредством избранных лиц. Земства делились на губернские и уездные, состояли из земских собраний, принимавших постановления, а также их исполнительных органов — управ. Лаишевский уезд Казанской губернии являлся одним из типичных уездов Среднего Поволжья. Основные занятия населения составляли земледелие и скотоводство, бюджет земства был довольно ограничен.
Система земских образовательных учреждений в Лаишев-ском уезде создавалась не с чистого листа. На его территории до введения земского самоуправления функционировали церковноприходские школы, училища Министерства государственных имуществ и другие виды учебных заведений. Часть из них в 60-х гг. XIX в. была преобразована в начальные народные училища, обучение в которых было доступно для детей всех сословий и вероисповеданий. Финансирование этих училищ осуществлялось как самим земством, так и государством и населением.
© Миронова Е. В., 2020
Миронова Елена Валерьевна — кандидат исторических наук, старший научный сотрудник отдела историко-культурного наследия народов Республики Татарстан, Институт истории им. Ш. Марджани Академии наук Республики Татарстан, yelena.mironova@yandex.ru (Cand. Sc. (History), Senior Researcher at the Department of Historical and Cultural Heritage of the Peoples of the Republic of Tatarstan, Marjani Institute of History of Tatarstan Academy of Sciences, Kazan).
Цель статьи заключается в изучении становления земской педагогической интеллигенции в Лаишевском уезде во второй половине XIX — начале ХХ в. В связи с этим автор ставит следующие задачи: установить численность учителей, показать источники их пополнения, проанализировать образовательный ценз и рассмотреть социально-экономическое положение.
Основная часть
Земские училища стали новым типом учебных заведений в пореформенный период. По объему преподавания они представляли собой одноклассные народные училища с трехгодичным курсом. Лаишевское земство открывало новые школы или брало под свое управление уже существовавшие сельские училища. Однако первое время уездные органы самоуправления, занятые организационными вопросами, не уделяли школьному делу должного внимания. В итоге некоторые образовательные учреждения, перешедшие в ведение земства, не финансировались и закрывались. Продолжили существование только те школы, которые содержались на частные средства, в них работали учителя-
2
энтузиасты, не получавшие никакого жалованья .
В 1866 г. земское пособие было назначено только двум школам, еще шесть перешли на субсидирование через год3. Но в целом лаишевское земство довольно быстро наращивало количество подведомственных учебных заведений. Если в 1869 г. одно училище приходилось на 245 кв. верст, то спустя десятилетие — на 99 кв. верст4. Денежной поддержки удостаивались наиболее перспективные сельские школы. Так, в 1873 г. на содержание земства перешла приходская школа в с. Мансурово Сараловской волости, действовавшая с 1861 г. А в 1876 г. статус земского получило начальное училище с. Шармаши Ключищенской волости, открытое на средства прихожан местным священником еще в 1868 г.5
Общее количество земских школ в Лаишевском уезде в 1888 г. составило 48, из них 2 в городе, а в 1907-м — 92. Вместе с учреждением школ постепенно пополнялись ряды учительства. На каждое учебное заведение приходилось не более одного преподавателя светских дисциплин, поэтому количество учителей соответствовало числу училищ.
Для трудоустройства в земскую школу достаточно было иметь начальное образование и сдать экзамен на звание сельского учителя. В 1878 г. на долю таких земских преподавателей приходилось 84,5 %. Однако при найме старались отдавать предпочтение лицам со средним образованием, о чем свидетельствуют следующие статистические сведения. В 1878 г. на долю учителей со средним образованием приходилось только 15,5 %. Среди них имелись выпускники непрофильных учебных заведений. Так, в Державинском училище свыше 10 лет проработал местный житель, фельдшер по образованию. А учитель Рождественского училища окончил курс в военной прогимназии6. Но за десятилетие качественный состав педагогов значительно улучшился. В 1888 г. 43,7 % учителей являлись выпускниками учительских семинарий и Казанской земской школы, еще по 4 % приходилось на окончивших гимназии и духовную семинарию7.
Для подготовки кадров каждое земство старалось направлять своих стипендиатов в Казанскую земскую школу, открытую в 1871 г. Однако в ней не успевали готовить учительский персонал, спрос на который увеличивался по всей губернии. В 1888 г. в Лаи-шевском уезде насчитывалось всего 18 выпускниц данного учебного заведения. И все чаще вакансии в открываемых школах занимали бывшие гимназистки. Этому же способствовали действовавшие законы. «Положение о женских гимназиях и прогимназиях Министерства народного образования» 1870 г. предоставляло ученицам прогимназий право получения звания «первоначальных учительниц и учительниц народных училищ»8, если они в течение полугода работали помощницами в начальной школе.
Приток воспитанниц гимназий и прогимназий в земскую школу отразился на квалификационном составе учителей. В 1907 г. на их долю приходилось 31,5 % преподавателей. Такой же процент педагогов имели диплом специальных педагогических учебных заведений. 14 % учителей вышли из епархиальных училищ. Но этих специалистов не хватало, и земство продолжало нанимать лиц с начальным образованием, допущенных к должности через экзамен. Они составляли свыше 20 % земских учителей. А один человек и вовсе не обладал правом преподавания9.
Увеличение числа преподавателей с гимназическим образованием вело к численному преобладанию учительниц в школьном
коллективе. Если к середине 1880-х гг. соотношение земских учителей обоих полов было одинаковым, то в 1907 г. доля женщин увеличилась до 70 %, причем количество мужчин не изменилось.
Поскольку в школу приходили люди с разным уровнем профессиональной подготовки, земство уделяло большое внимание повышению квалификации кадров. Одним из направлений этой деятельности стало учреждение учительских библиотек. Учебники и книги для внеклассного чтения закупали со скидкой в книжном магазине А. А. Дубровина в Казани, книги духовного содержания — в Училищном совете при Святейшем синоде. Но при отдельных школах библиотек не существовало, поэтому учителя пользовались передвижной библиотекой. Вторым важным способом повышения профессионального мастерства кадров стали образцовые уроки, которые проводили более опытные педагоги или инспекторы, выявлявшие недостатки в преподавании земских учителей.
Но самым значительным событием в жизни земской школы стало создание учительских курсов. Для повышения квалификации учителей начальных школ, половина которых имели только начальное образование, лаишевское земство в 1915 г. предложило организовать педагогические курсы. Инициатива получила поддержку губернских властей. В земство на эти цели из Министерства народного просвещения поступили 3 тыс. руб. Курсы стали проводиться с лета 1916 г.10
Кроме преподавателей светских дисциплин, в штате были законоучители. В основном ими становились священнослужители местного прихода. По данным на 1885 г., из 46 преподавателей Закона Божьего только один не имел священного сана, остальные 44 являлись священниками и один дьяконом. Приглашение на эту должность человека, не имевшего духовного звания, было вызвано нехваткой священнослужителей. Так, в 1890 г. законоучителем в с. Венета стала крестьянка, окончившая Казанскую земскую школу.
Довольно часто законоучители вели занятия бесплатно, поскольку обучение детей прихожан было одной из традиционных обязанностей. Касалось это главным образом тех священников, которые преподавали в церковно-приходских школах, позднее ставших земскими. От оплаты труда священника могли отказаться и сами жители. Например, Алексеевское мужское училище
обеспечивалось приходом, но после его принятия земством в свое ведение в 1867 г. все хозяйственные расходы легли на сельское общество. Раскольники, входившие в общину, не собирались отдавать своих детей на обучение, поэтому отказались участвовать в содержании школы. Общество не смогло составить приговор, только на основании которого земство должно было назначить содержание. По этой причине законоучитель Иаков Воронов работал бесплатно.
Среди преподавателей Закона Божьего встречалось немало священнослужителей, имевших богатый педагогический и административный опыт. Так, до прихода в Белкинское земское училище местный священник успел проработать на поприще народного образования почти 40 лет. Тремя десятками лет исчислялся педагогический стаж его коллег, взятых в Алексеевское и Лаи-шевское мужские училища. В этой связи показателен пример выпускника духовной семинарии приходского священника с. Шармаши П. П. Соколова. В основанной им школе на протяжении 21 года он безраздельно являлся «и учителем, и законоучителем, и руководителем, и воспитателем»11. Когда же учебное заведение перешло под управление земства, то о. Павел занял должность второго учителя, а в качестве основного педагога была приглашена учительница со специальным педагогическим образованием, окончившая курс в Казанской учительской женской семинарии. Однако возникшие расхождения в методике преподавания породили конфликты с новым педагогом, что вынудило Соколова подать прошение о том, чтобы за ним оставили только его основной предмет — Закон Божий12.
Законоучители, уступившие первенство новому поколению учителей, сохранили за собой роль духовных наставников для школьников и их родителей. И там, где удавалось достичь согласия с прихожанами, совместными усилиями открывали новые школы. К примеру, выпускник духовной семинарии бывший священник с. Селенгуш Лаишевского уезда Ф. Н. Сосунцов, перейдя в каймарский приход в Казанском уезде, открыл в с. Хотня школу в собственном доме и бесплатно вел занятия несколько лет. Затем, вернувшись в селенгушский приход, вновь взялся за народное образование и преподавал Закон Божий в православной школе Братства св. Гурия в с. Альведино, в Селенгушском
земском училище и в двух школах Селенгушской волости, которые он основал на деньги прихожан в 1886—1887 гг. Независимо от местности, в которой жил и работал о. Федор, ему удавалось найти общий язык с учителями-коллегами, чему способствовали природная мягкость характера, деликатное отношение к окружающим. По свидетельству современников, его поведение сформировалось в период близкого общения с хотнинскими помещиками Перцовыми: «В кругу интеллигентного общества молодой о. Федор, вместе с уменьем держать себя, приобрел знание жизни и людей, охоту к чтению и навык в литературной разговорной речи, свободной от бурсацких выражений.. ,»13
Но некоторые священнослужители никогда не преподавали в церковно-приходских школах, в земском училище начиналась их педагогическая карьера. Например, священник Павел Трофимов поступил законоучителем в Анатышское училище в 1892 г., практически сразу по окончании Казанской духовной семинарии. Выпускник Уфимской духовной семинарии всю жизнь проработал только в Ла-ишевском мужском земском училище, придя сюда в 1875 г.14
Каждая школа становилась учебным центром для целой округи. К примеру, начальное земское училище в с. Венета Арка-товской волости посещали дети из окрестных деревень: 3 мальчика и 4 девочки были из соседней Ермоловки, находившейся в одной версте от школы, такое же расстояние преодолевали 11 мальчиков и 1 девочка из Красногорки, еще по 1 ребенку приходили из Андреевки и Михайловки15. Всего же при 23 селениях в Аркатовской волости насчитывалось лишь 3 земских училища. Аналогичная ситуация сложилась в Алексеевской, Беть-ковской, Державинской волостях. Но были благополучные волости, например Астраханская, в которой на 8 селений приходилось 5 земских училищ, а также имелись церковно-приходская школа, школа грамотности и мектеб.
Недостаточное количество земских учебных заведений приводило к тому, что в одной школе обучалось по полсотни и более детей. В зависимости от численности учащихся могли приглашаться помощники, как это было, например, в Алексеевском мужском училище, где обучалось больше 120 мальчиков. Здесь в 1887 г. эту должность заняла молодая дворянка Зиновья Пантелеева16, окончившая курс в чистопольской прогимназии. Но, как
правило, педагоги были вынуждены обходиться своими силами. Это касается Шумковского, Ошняковского, Верхнесердинского, Урахчинского училищ и Казыльского соединенного училища, насчитывавших довольно много детей — по 60—80 человек17. Поэтому требовался педагог, который мог заниматься хотя бы с младшим отделением. В 1885 г. на весь уезд приходилось всего 10 помощников, но по мере возможности земство расширяло штат, доведя их число до 20 в 1905 г. Круг обязанностей помощников не был строго очерчен, и это порождало конфликты со старшими учителями. Более того, оба педагога вынуждены были вести занятия в одном классном помещении, что, конечно же, снижало эффективность образовательного процесса. Как следствие, возникали «путаница и взаимное сваливание педагогических грехов друг на друга»18.
Большое количество желающих обучаться в бесплатной земской школе вынуждало отказывать в приеме детей, и лишь некоторые учителя на свой страх и риск набирали классы сверх возможностей помещения училища, вводя вторую смену. Учителю приходилось вести занятия практически весь день — с девяти до часу для первой группы учеников и с часу до пяти — для второй. Это сказывалось на эффективности преподавания. Например, учитель Белкинского (Чертовского) земского училища не справился с возросшей часовой нагрузкой, что привело к снижению успеваемости. Там же, где удавалось найти благотворителей, начальные школы переводили в более просторные дома. Например, из-за тесноты училища в с. Большая Елань несколько ребят пропускали уроки до тех пор, пока не была обустроена новая школа в здании, пожертвованном г-жой Новиковой19. А закрытая в 1891 г. школа в д. Сокуры через год возобновила свою деятельность в отдельном доме, построенном на средства землевладелицы О. А. Лебедевой20. Другие помещики Лаишевского уезда также участвовали в устройстве школ. В частности, П. И. Берс-тель предоставил здание под школу в с. Казыли.
Очевидным было, что выбор здания для школы во многом определял успех учебного процесса, влиял на посещаемость занятий, успеваемость детей. По свидетельству Лаишевской земской управы, лучшие в плане санитарно-гигиенической обстановки училища находились в селениях Смолдиярове, Емельянове, Люткине.
Довольно удовлетворительно оценивалось мужское училище в г. Лаишево, но отмечался недостаток вентиляции, из-за чего к концу занятий воздух застаивался и отрицательно сказывался на самочувствии учеников и педагогов. По этой причине врачи требовали строить школы, руководствуясь их указаниями, поскольку даже новый дом мог иметь грубые и непоправимые недостатки. Иллюстрацией может служить Алексеевское мужское училище, которое разместилось в прекрасном здании с высокими потолками, но окна располагались неправильно: свет, проникавший в комнату, бил прямо в глаза, что, по мнению доктора А. Амстердамского, плохо отражалось на зрении и внимании учеников.
Преобладающая часть образовательных учреждений находилась в ветхих избушках, а не в специально выстроенных зданиях, поэтому достаточным содержанием воздуха не могла похвастаться ни одна из школ21. А кроме отсутствия вентиляции, имелась масса других проблем. К примеру, Шуранская школа была «сырая, низкая, темная, очень холодная, с задхлым возду-хом»22, помещение класса тесное, окна небольшие. Имелось всего три скамьи и парты, и те были устроены кое-как; парты без всякого наклона располагались так, что ученик загораживал свет. Сельские общества неохотно исполняли свои обязательства, и почти во всех училищах уезда хозяйственная часть школьного обихода велась беспорядочно и случайно. А пребывание в некоторых школах становилось опасным для жизни. К числу аварийных относились здания Пановского, Уреево-Челнинского, Ана-тышского, Кульгинского училищ: они протекали и могли обрушиться в любой момент, а зимой отапливались неисправно. Но сельские старосты не пытались привести их в надлежащий порядок. В начале ХХ в. школ, малопригодных для обучения, насчитывалось полтора десятка.
Некоторые земства по собственной инициативе проводили серьезные исследования санитарного состояния в училищах, стараясь с учетом полученных результатов внести улучшения. Например, в Слободском уезде Вятской губернии земство детально изучило гигиеническую обстановку в земских школах с научных позиций. Но на общероссийском уровне соответствующей нормативно-правовой базы не существовало до начала ХХ в. Лаишевское земство довольно формально относилось
к благоустройству классных комнат, ограничивая проверку осмотром без должного анализа. По итогам ревизий члены управы давали в своих отчетах короткие справки о вентиляции, освещенности, вместимости помещений и температуре в них, при этом не учитывали современные требования школьной гигиены.
В городах материально-техническое обслуживание школы иногда возлагали на учителя. Например, в 1885 г. учительница Лаишевского женского земского училища за дополнительную плату в размере 60 руб. отапливала помещение. А в сельской местности учителя могли обязать следить за отхожими местами и
23
своевременно нанимать крестьян для их очистки .
Поскольку размер здания и общее его состояние влияли на набор школьников, лаишевское земство поделило все подведомственные училища на три разряда в соответствии с численностью детей. Эта же классификация отразилась на оплате труда, поскольку учитывала нагрузку педагогов. В 1890 г. размер оклада варьировался от 156 до 240 руб. К 1 -му разряду были причислены 13 школ с годичным жалованьем преподавателя 240 руб., помощникам было назначено по 144 руб., законоучителям — по 60. В школах 2-го и 3-го разрядов помощников не было, значительно ниже был и оклад: учителя получали по 180 и 156 руб. соответственно. Вознаграждение законоучителей в школах этих разрядов составляло 40 руб.
Например, максимальный оклад в 240 руб. получал учитель Казыльского училища, отнесенного к 1 -му разряду. Здесь к началу 1898/99 учебного года числилось 60 мальчиков и девочек. А минимальный оклад в 156 руб. получал учитель Балахчинского училища, насчитывавшего к началу занятий 20 детей и входившего в 3-й разряд.
В трех учебных заведениях размер окладов был особый. К ним относились Алексеевское мужское училище и два училища в г. Лаишево. Так, по данным на 1898/99 учебный год, 300 руб. получал учитель Алексеевского училища, по 180 руб. — два помощника и 60 — законоучитель. Годовой оклад преподавателя Лаишевского мужского земского училища составлял 300 руб., двух помощников — по 120 руб., законоучителя — 105 руб. А вот учительнице Лаишевского женского училища вдове чиновника Агнии Николаевне Мордвиновой, работавшей в нем
с 1871 г., был назначен повышенный оклад в размере 420 руб. Ее помощница получала 240 руб., законоучитель — 120. Для сравнения: учитель Лаишевского мужского городского училища зарабатывал 675 руб.
Положив в основу формирования заработной платы численность школьников, лаишевское земство проигнорировало такой важный фактор, как уровень образования педагогов. На деле это приводило к тому, что учитель, окончивший начальное училище, мог получать жалованье выше своего коллеги со средним образованием.
Низкие оклады приводили к несерьезному отношению к учительским обязанностям. Крестьяне с. Венета были крайне недовольны молодым учителем, нанятым на работу в только что открытой местной школе сразу после окончания им уездного училища. По их отзывам, вчерашний студент мало занимался с детьми, приходил в училище поздно, часто отлучался домой, а ученики оставались одни24. Зато в последующем многие преподаватели этого училища были отмечены за свое трудолюбие и знание дела. Такими учителями стали Афанасий Сперанский и Григорий Тренин, проработавший в Венетинской школе с 1 ноября 1873 по 1883 г.25 В условиях дефицита учительских кадров земская управа ограничивалась воспитательным воздействием на нерадивых педагогов. Например, учительница Егорьевского училища на время проверки, проводимой инспектором народных училищ, отпросилась в отпуск, а ранее поступали жалобы на неаккуратность в проведении занятий. Поэтому члены Училищного совета перевели ее в другую школу с целью осуществления постоянного наблюдения за ее преподаванием.
Со временем земство пришло к пониманию того, что ответственных педагогов следует удерживать рублем, и ввело надбавки, благодаря чему количество опытных учителей в Лаишевском уезде было значительным. К 1907 г. каждый второй преподаватель получал 5 %-ную надбавку за стаж. До 20 % земских учителей имели опыт, исчислявшийся 5—10 годами. 13 % учителей проработали свыше 10 лет. А больше 15 % педагогов преподавали с 80-х гг. XIX столетия. Чтобы поощрить ветеранов педагогического труда, земство не скупилось на подарки и денежные награды. Разовые вознаграждения для учителей со стажем свыше
четверти века достигали 150 руб.26 Среди таких педагогов были Попова-Яковлева, Устинов, Иванов, Бурмакин. В 1908 г. Министерство народного просвещения установило минимальный оклад в 360 руб. Однако лаишевское земство не могло довести до этой планки содержание преподавателей, составлявшее к этому времени 210 руб., и ограничилось его повышением на 30 руб.
Квартирные расходы учителей брало на себя земство, выплачивая 60 руб. в деревне и 80 руб. в городе. Нередко преподаватель проживал в том же здании, где вел уроки. Например, землевладелец Н. И. Мертваго, по просьбе которого в 1875 г. было открыто Карноуховское земское училище, не только выделил в своем доме удобную классную комнату с мебелью и необходимыми учебными принадлежностями, но и обустроил квартиру для учительницы, обеспечив ее всем необходимым, включая питание. Но были и прямо противоположные условия проживания педагогов. Так, крохотная квартирка учительницы в с. Шураны помещалась через дощатую стену в другой половине школьного дома. А расположенное на открытой местности здание продувало со всех сторон. «Нести тяжкий ответственный труд и не иметь порядочной комнаты для отдыха от классной пыли и сутолоки, это надрывает учительские силы раньше времени», — признава-
27
ли члены управы .
Но земство старалось обеспечить поддержку учителям и их семьям, о чем свидетельствуют многочисленные примеры. Вдове бывшего учителя Некрасовского училища Комарова было выдано пособие на воспитание дочери в Казанской земской женской учительской семинарии — 120 руб. Семье умершего учителя Ошня-ковского земского училища Ананиева, прослужившего около 25 лет, было назначено единовременное пособие в 100 руб., а трое детей помещены на стипендии от земства в различные учебные заведения. Сын учительницы Емельяновского училища Поповой-Яковлевой зачислен на стипендию лаишевского земства в пансионат казанского общества вспомоществования, также регулярно выдавались средства на содержание ее дочери в пансионате Общества попечения о детях учителей и учительниц начальных школ в Казанской губернии. А учителю Мансуровского земского училища Кобызеву, утратившему всё имущество во время пожара, было выдано 100 руб.
Без преувеличения можно сказать, что учитель являлся ключевой фигурой учебного процесса. Так, по итогам 1900/01 учебного года не состоялись выпускные экзамены в Со-рочьегорском училище вследствие продолжительной болезни учителя. Были даже случаи перехода в земскую школу из церков-но-приходской. Успех преподавания определялся количеством выпускников. Но, кроме профессионального мастерства, существовали факторы, на которые учителя никак не могли повлиять. Так, в 1901 г. три училища — Каинское, Нижнесердинское и Шу-ранское — выпустили только по три ученика. И всему виной стали семейные обстоятельства: привлечение родителями детей к выполнению сельскохозяйственных работ, элементарное отсутствие зимней одежды и обуви и т. д.
Выводы
К началу ХХ в. образовательный уровень учителей земских народных училищ Лаишевского уезда значительно повысился. Если в 1870-х гг. преобладали преподаватели с начальным образованием, то в начале XX в. 75 % всего педагогического состава были выпускниками средних учебных заведений. Земство заботилось о повышении квалификации учителей, организовывало для них библиотеки, образцовые уроки, посылало на курсы.
Но социально-экономическое положение учительства уезда продолжало оставаться на низком уровне. Невысокое жалованье, плохие жилищные условия, большую загруженность могли выдерживать лишь люди, чувствовавшие призвание к профессии учителя, или те, кто не имел возможности устроиться в более прибыльной сфере. Причем последних было немало. Небольшая оплата труда и сравнительная легкость трудоустройства часто приводили в эту профессию случайных людей, что вызывало недоверие к педагогам как со стороны крестьян, так и со стороны образованных слоев. Например, губернский предводитель дворянства С. С. Толстой-Милославский, критично относившийся к земцам, считал, что они «настроили скверных школ, напустили туда недоучек-учителей» и оставили их на попечение «третьего элемента»28. Но такой взгляд представляется нам однобоким. В рядах земских учителей были и опытные преподаватели,
работавшие на совесть. Их старались поддерживать материально и обеспечивали семью учителя в случае его смерти. Но все же следует признать, что профессия сельского учителя требовала кропотливого труда, однако была не слишком престижной и доходной.
В то же время учительство открыло женщинам доступ к профессиональной деятельности. Становление земского образования совпало с началом эмансипации, и преподавание стало сферой общественной жизни, за работу в которой женщины не осуждались. В результате начал формироваться образ женщины не только как хранительницы очага, но и как профессионала своего дела.
Примечания
1 Полное собрание законов Российской империи: собрание 2. СПб., 1864. Т. 39. № 40457. С. 1. Далее: ПСЗ: собр. 2.
2 Ивановский В. В. Опыт исследования деятельности органов земского самоуправления в России: уезды — Слободской Вятской губернии и Лаишевский Казанской губернии. Казань, 1881. С. 256.
3 Отчет Лаишевской уездной земской управы о состоянии уездного земского хозяйства и о действиях уездной управы в 1867/68 г. Казань, 1868. С. 22.
4 Ивановский В. В. Указ. соч. С. 255.
5 Список населенных мест Казанской губернии с кратким описанием их: Лаишевский уезд / сост. И. А. Износков. Казань, 1893. С. 31, 679.
6 Журнал Министерства народного просвещения. 1876. Т. 188. С. 77.
7 Отчет Лаишевской уездной земской управы о состоянии уездного земского хозяйства и о действиях уездной управы в 1888/89 г. Казань, 1889. С. 29.
8 ПСЗ: собр. 2. Т. 39. № 40457. С. 1.
9 Отчет Лаишевской уездной земской управы о состоянии уездного земского хозяйства и о действиях уездной управы в 1907/08 г. Казань, 1908. С. 107.
10 Хайрутдинов А. Г., Сулейманова Я. Р. Из истории школьного образования в городе Лаишево (XIX — начало ХХ в.). URL: https://pomnirod.ru/ materialy-k-statyam/administrativno-territorialnoe-delenie-rossijskoj-imperii/ gubernii-rossii/kazanskaya-guberniya/uezdy-kazanskoj -gubernii/laishevskij -uezd/исторические-документы-лаишевский-уезд-казанской-губернии/ из-истории-школьного-образования-в-городе-лаишево^х-начало-хх-вв.Ыт! (дата обращения: 30.04.2020).
11 Боголюбов А. Воспоминания по поводу одного юбилея // Известия по Казанской епархии. 1904. № 21 (1 июня). С. 678.
12 Там же.
13 Священник Ф. Н. Сосунцов: (некролог): (продолжение) // Известия по Казанской епархии. 1906. № 43 (15 ноября). С. 1366.
14 Российский государственный исторический архив. Ф. 91. Оп. 3. Д. 415. Л. 14. Далее: РГИА.
15 Материалы для истории народного образования в Лаишевском уезде. Казань, 1887. С. 34.
16 РГИА. Ф. 91. Оп. 3. Д. 415. Л. 20.
17 Отчет Лаишевской уездной земской управы о состоянии уездного земского хозяйства и о действиях уездной управы в 1889/90 г. Казань,
1890. С. 27.
18 Там же. С. 109.
19 Отчет Лаишевской уездной земской управы о состоянии уездного земского хозяйства и о действиях уездной управы в 1885/86 г. Казань, 1886. С. 29.
20 Саматова Ч. Х. Из истории организации и функционирования сельских учебных заведений на территории Лаишевского района Республики Татарстан во второй половине XIX — начале ХХ в. URL: http://www.vipstd.ru/index.php/en/series-humanities-sciences/series-humanities-sciences-2016/гуманитарные-науки-2016-май/339-a-11 (дата обращения: 30.04.2020).
21 Там же.
22 Отчет Лаишевской уездной земской управы о состоянии уездного земского хозяйства и о действиях уездной управы в 1890/91 г. Казань,
1891. С. 26.
23 Журнал Министерства народного просвещения. 1871. Т. 158. С. 176.
24 Материалы для истории народного образования в Лаишевском уезде. Казань, 1887. С. 34.
25 Отчет Лаишевской уездной земской управы о состоянии уездного земского хозяйства и о действиях уездной управы в 1909/10 г. Казань, 1910. С. 26—27.
26 Отчет Лаишевской уездной земской управы о состоянии уездного земского хозяйства и о действиях уездной управы в 1894/95 г. Казань, 1895. С. 96.
27 Там же.
28 Мельников Н. А. 19 лет на земской службе: (автобиографический очерк и воспоминания). Йошкар-Ола, 2008. С. 64.
