CC BY
32
СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ОРГАНОВ МЕЩАНСКОГО САМОУПРАВЛЕНИЯ В СЕВЕРО-ЗАПАДНОМ КРАЕ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX - НАЧАЛЕ XX ВВ.
© Юрочкин М.А.*
Филиал Российского государственного социального университета, Республика Беларусь, г. Минск
Статья посвящена изучению формирования правового статуса в губерниях Северо-Западного края органов мещанского самоуправления в дореволюционной юридической литературе и законодательстве Российской империи XIX - начале XX вв.
В настоящее время в историографии внимание исследователей все больше привлекает такая тема, как деятельность органов самоуправления отдельных сословий и их связь с проводимой национальной политикой Российской империи в XIX - начале XX вв. В процессе унификации законодательства на окраинах империи правительство стремилось ликвидировать особенности в системе управления. В статье, на примере губерний Северо-Западного края рассматривается процесс формирования и деятельности органов мещанского самоуправления.
Ключевые слова: Российская империи, законодательство, политика, правовой статус, мещанское самоуправление, Северо-Западный край.
Введение в действие Городового положения 16 июня 1870 г. привело к изменениям не только в городском самоуправлении, но и в сословном [14, с. 432]. Положение 1870 г. устранило связь городского самоуправления с сословными обществами купцов, мещан и ремесленников, но не отменило ни сословного управления, ни самих сословий.
Мещанство являлось сословием в том смысле, что оно было наследственным и до 5 октября 1906 г. исключало принадлежность к другому сословию. Однако считать мещан сословием в соответствии с действовавшим законодательством нельзя потому, что они не обладали никакими сословными правами и приписка какого-либо лица, «обязанного избрать род жизни» например, (питомец воспитательного дома), к мещанству ничего в его правовом положении не меняла.
Введение «Временных правил» 1882 г., запрещающих проживание евреев вне городов, не повлияло на изменение юридического статуса местечек [23, с. 37, 82].
При рассмотрении вопроса о применении Городового положения 1870 г. в Северо-Западном крае генерал-адъютант Потапов отмечал, что «если при-
* Заведующий кафедрой Гражданского права и процесса, кандидат юридических наук, доцент.
знанно будет нужным не сливать их (местечки - М. Ю.) с городами в отношении общественного управления, то в сем случае разорвется и последняя, существующая ныне связь их с городами и, таким образом, они останутся без всякого управления. Если же предлагается возможность установить самостоятельного устройства местечек, не стесняясь представленным проектом положения о них, то применение начал городового положения в местечках с устройством самоуправления их на этих началах было бы вполне желательно» [1, с. 6]. Вопрос о предоставлении местечкам общественного управления неоднократно рассматривался в комиссиях по вопросу о введении городового положения 1870 г. в городах Северо-Западного края [25, с. 61].
Городовое положение 1870 г. предоставляло право создавать мещанские общества в городах и местечках из постоянно жительствующих мещан как христианского, так и нехристианского вероисповедания [14, ст. 4 п. 1]. Еврейские и белорусские общества объединялись в одно. Однако купцы, проживающие в местечках, по-прежнему приписывались к ближайшим городам, а крестьянские общества отделялись от мещанских.
В местечках, имеющих не менее десяти мещанских дворов или отдельных домохозяев, постоянно проживающие мещане создавали самостоятельное мещанское общество [14, ст. 4 п. 1].
В тех же местечках, население которых не достигало указанного количества, мещане «приписывались» к мещанским обществам городов или др. местечек, в которых существовало мещанское самоуправление. 18 августа 1876 г. Министерство внутренних дел дало разъяснение о том, что местечки с населением менее 10 мещанских дворов не создают отдельных обществ, а соединяются в одно [18, с. 3].
Каждому самостоятельному мещанскому обществу предоставлялось право: «1) образовывать сословное управление для ведения дел общества и др. дел, возложенных на данное управление; 2) вступать в подряды по правилам, означенных в законах гражданских; 3) иметь в собственном владении и приобретать: а) дома и другую недвижимую собственность; б) домашние заведения и капиталы; 4) по всем делам, подлежащим ведению общества, составлять собрания и выносить общественные приговоры» [19, ст. 574, 558, 568, 569].
Положение 1870 г. определяло, что «правительственные установления, земские и городские учреждения обязаны оказывать содействие к исполнению законных требований мещанских сословных учреждений» [14, № 54640].
Органами мещанского самоуправления являлись: «в многолюдных мещанских обществах - мещанская управа, в малолюдных - мещанский староста и его помощники [19, ст. 667, 668]. Эти органы создавались решением мещанского общества. В местечках, имеющих 50 дворов и более, общество могло ходатайствовать о создании мещанской управы, состоящей из председателя - мещанского старосты и двух членов управы, избираемых на три года. Для производства денежных сборов дополнительно избирались помощники мещанского старосты [19, ст. 672, 673].
Также избирались кандидаты для замещения должностей председателя и членов управы в случае их болезни или отсутствия. В тех местечках, где не были учреждены мещанские управы, управление общества находилось в руках мещанского старосты и его помощников (ст. 668). В выборах могли участвовать все приписанные к данному обществу домохозяева - мещане, имеющие не менее 25 лет возраста и не лишенные избирательных прав [19, ст. 597; 59, ст. 4 п. 1].
На председателя мещанской управы или мещанского старосту возлагалась ответственность за сбор мещанского общества и порядок при проведении собрания.
Избирательного права были лишены: «1) осужденные за преступления, влекущие за собой лишение или ограничение прав состояния, исключенные со службы, а также за кражу и укрывательство похищенных предметов, цена которых не свыше 300 р., обман, обмер, мошенничество, за присвоение или растрату чужого движимого и недвижимого имущества вверенного для сохранения; 2) отстраненные от должности в течении трех лет со времени отстранения; 3) состоящие под следствием или судом по обвинению в преступных действиях, указанных в п. 1, или влекущих за собой наказание, указанное в пункте 2; 4) лица признанные недееспособными; 5) исключенные из среды общества, по приговорам общества» [19, ст. 599].
Основанием для производства выборов служил именной список, составленный всем обществом. Избиратели приводились к присяге перед началом выборов, каждый в соответствии со своим вероисповеданием. Выборы производились баллотировкой шарами. Избранными считались те, кто набрал наибольшее число избирательных шаров, чем неизбирательных. Если же этих кандидатов было недостаточно, то выбирались кандидаты из тех, кто набрал наибольшее количество баллов из полученных неизбирательных голосов (ст. 621, 623, 632, 662).
Мещанский староста и его помощники избирались из благонадежных лиц, на один год (ст. 662, 663, 668, 669). Там, где создавались мещанские управы, избирались мещанские депутаты на три года по одному от каждых пяти дворов.
Жалобы на нарушения при проведении выборов рассматривались губернским по городским делам присутствием. Так, в 1894 г. в могилевское губернское по городским делам присутствие поступила жалоба от членов Рогачевской мещанской управы на неправильное производство выборов на должности членов управы. Присутствие поручило Рогачевскому уездному исправнику рассмотреть жалобу. В своем рапорте уездный исправник отмечал, «что лица от коих написаны эти жалобы в г. Рогачеве не было и нет ... жалобы поступили от мещан, дважды не утвержденных в указанной должности и подавших прошение в Правительственный Сенат» [12, л. 1-1об.].
Мещанские старосты утверждались в должности губернатором (ст. 663, 669). После принятия присяги в мещанском управлении лица, из-
бранные для службы, приступали к исполнению своих обязанностей. Запрещалось совмещать должности по службе в мещанском самоуправлении отцу с сыном, тестю с зятем, родным братьям, дядям с племянниками по мужской линии, т.е. предотвращалась семейственность (ст. 600).
Таким образом, закон предоставлял избирательные права всем членам мещанского общества, достигшим 25 лет, в отличие от выборов в городские думы, где предусматривалось наличие имущественного ценза для избирателей.
Освобождение от должности производилось только по болезни или же при выбытии из членов общества на законных основаниях. По распоряжению губернского правления эти места занимались кандидатами до новых выборов (ст. 647).
Мещанский староста, члены мещанских управ, помощники мещанских старост и др. «за противоправные действия, медленность или неисполнение законных предписаний» подвергались взысканиям на основании общих законов.
Должностным лицам мещанского общественного управления не полагалось государственного содержания, но мещанское общество своим приговором могло определить определенные суммы на нужды управления (ст. 637). Например, Минская мещанская управа в 1881 г. своим приговором установила следующие суммы на общественные нужды: «1) Жалование председателю мещанской управы - 1300 руб.; 2) Двум членам управы - по 350 руб.; 3) Старостам по сборам повинностей - по 350 руб.; 4) Наем помещения для мещанской управы - 450 руб.; 5) Наем писцов - 1040 руб.; 6) На отопление, освещение, канцелярские расходы, покупка почтовых марок - 400 руб.; 7) Содержание пробирного учреждения - 317 руб.; 8) Пособие городской лечебнице - 100 руб.; 9) Непредвиденные расходы - 150 руб.; 10) На наем сторожей - 340 руб.». Приговор управы передавался на рассмотрение губернатора, и после его утверждения общество могло расходовать деньги на указанные нужды [7, л. 1-2]. Мещанские общества выплачивали содержание общественным раввинам. Однако не всегда общества производили это своевременно. Так, в 1879 г. Минский общественный раввин обратился в Минское губернское правление с рапортом о неуплате денег ему от Минского мещанского общества. Губернское правление обратилось к Минскому уездному исправнику с просьбой «понудить общество к выдаче ему жалования ... собрать и доставить сведения, почему не выполнилось требование раввина» [2, л. 1-1об.].
Архивные материалы свидетельствуют о том, что не всегда мещане стремились к созданию мещанских общественных управлений. Так, 23 декабря 1885 г. генерал-губернатор Виленский, Ковенский и Гродненский И.С. Каха-нов в письме на имя министра внутренних дел отмечал: «Хотя и принимаются все соответствующие меры к своевременному производству выборов на должности мещанских старост, их помощников и членов мещанских управ, но в большинстве случаев не достигает своей цели. Причиной такого
порядка по многим мещанским обществам служит неявка на выборы мещан избирателей ... Уклонение избирателей мещан от явки в общественное собрание, для производства выборов . делает невозможным исполнение установленных правил [16, л. 1-10].
Наличие в местечках, как правило, большинства еврейского населения не позволяло властям выполнить требование закона о недопущении в руководство общественного управления лиц нехристианского вероисповедания. Большое количество еврейского населения было связано с «Одним из самых значительных мероприятий правительства в сфере законодательного закрепления особого статуса еврейского населения в белорусских губерниях, было введение так называемой «черты оседлости» - запрещение свободного перемещения евреев по территории Российской империи» [24, с. 277]. Так, в 1890-1891 гг. Минский губернатор обращался с прошениями в Министерство внутренних дел «о разрешении сделать исключение в ст. 983 Т. 9 Закона о состояниях, замещении евреями должностей в мещанском управлении при возобновлении выборов.». Губернатор отмечал, что в состав Щедринского мещанского общества входит 182 мещанских двора, состоящих исключительно из евреев. Аналогичная ситуация отмечалась губернатором при производстве выборов в местечках Смиловичи, Дукора, Игумен, Столин, Ка-линковичи и др. мещанских обществах Минской губернии. С подобными прошениями обращался также в Министерство внутренних дел генерал-губернатор Виленский, Ковенский и Гродненский, отмечая подобное положение при производстве выборов в местечках Лынтупы, Скидель, Мстибов, Немиров, Троки, Янов и др. Изучив данную ситуацию, Министерство разрешило сделать исключение и допустить евреев к руководящим должностям в мещанском управлении [17, л. 1-82].
На мещанское общественное управление возлагались следующие обязанности: «1) попечение обо всех делах относящихся к мещанскому сословию; 2) принятие от губернского начальства указов и предписаний, а от других установлений требований и приведение их в исполнение на законных основаниях; 3) собрание и представление по принадлежности, а равно содержание в порядке и исправности ревизских сказок своего сословия; 4) содержание ведомостей о мещанах: по именам, семействам, летам и прочим, с означением особ престарелых и обедневших, и сведений о поведении и занятиях мещан, 5) созыв в потребных случаях, мещанского общества или же особых выборных депутатов, охранение порядка в собрании и свидетельст-вования, что приговор мещанского общества подписан теми лицами, которые находились в собрании; 6) раскладка, с согласия общества государственных и общественных повинностей с мещан и т.д.» [19, ст. 666].
Центральное место в делопроизводстве мещанских управ занимали журналы заседаний и приговоры мещанских обществ. В соответствии с регламентом, они вычитывались в начале каждого очередного собрания, утвержда-
лись и в виде копий вносились в специальные годовые книги. Каждый журнал фиксировал дату проведения, список присутствующих и вопросы, рассматриваемые в заседании мещанской управы, высказанные предложения, формулировки окончательных решений. Эти документы дают возможность расширить информационный фон мещанских заседаний [6, л. 1-10].
Другой формой регистрации заседаний мещанской управы и мещанского общества были приговоры. В сравнении с журналами заседаний приговоры имеют более лаконичный характер, однако они содержат в себе следующий блок информации: дату заседаний, высказанные предложения, формулировки окончательных решений. Приговоры подразделялись на «увольнительный, приемный, на раскладку денежных повинностей, на расходование сумм на общественные нужды и др.». Здесь необходимо также отметить, что делопроизводство велось отдельно по христианскому столу и отдельно по еврейскому [7, л. 24-28].
Заседания мещанской управы подразделялись на обыкновенные и чрезвычайные. Мещанскому старосте как председателю управы принадлежал общий надзор и контроль над деятельностью управы. Дела между членами управы распределялись так, чтобы каждый вел отдельное направление деятельности. Канцелярия управы обязана была составлять доклады, справки, исполнительные бумаги и вообще все дела, имеющие отношения к мещанскому управлению. Дела в канцелярии управы распределяли председатель и члены [18, с. 80-82].
Все дела, принадлежащие к мещанскому управлению, решались мещанской управой, постановлениями присутствия или же исполнялись по резолюции председателя членами управы. Там, где не была учреждена мещанская управа, все дела вел мещанский староста. Постановлениями присутствия рассматривались дела, требующие предварительного обсуждения: «1) приговоры и раскладки мещанского общества; 2) жалобы и доносы всякого рода на лиц принадлежащих к мещанскому сословию; 3) все требующие решения вышестоящего руководства; 4) все новые предложения, до передачи их на рассмотрение общества; 5) снабжение подведомственных лиц наставлениями; 6) все хозяйственные дела; определение, увольнение или взыскание по службе лиц канцелярии; 7) рассмотрение ведомостей по недоимкам, казенным и др. сборам, взыскание которых предоставлено мещанскому управлению и т.д.» [18, с. 83-84].
На мещанского старосту, как председателя управы, возлагались следующие дела: «1) исполнение предписаний губернского руководства, которые утверждались постановлениями присутствия; 2) предоставление губернскому руководству дел, не требующих рассмотрения в управе; 3) решение всех исполнительных вопросов, составление срочных справок, ведомостей, сведений и т.д.» [18, с. 85].
Ревизию делопроизводства в управе производил председатель или члены управы. Председатель - один раз в год, члены управы - не менее двух раз в год.
В каждом мещанском обществе должны были вестись следующие книги: «1) окладной лист о налоге с недвижимых имуществ; 2) окладная книга о налоге с недвижимых имуществ; 3) ведомость о недвижимых имуществах, по которым в течение месяца после срока, назначенного к платежу налога, недоимка не поступила; 4) журнал прихода и расхода общественного управления; 5) книга для записи прихода и расхода переходящих сумм; 6) книга для записи выдаваемых паспортов и билетов мещанского общества; 7) книга на записку прихода паспортных бланков и расхода денег на покупку; 8) книга на записку расхода паспортных бланков и прихода, получаемых от продажи их денег; 9) алфавит мещанского управления о выдаваемых паспортах и билетах; книга для записки требований о невыдаче паспортов; 10) входящий реестр мещанской управы; 11) исходящий реестр мещанской управы; 12) разносная книга мещанской управы; 12) опись дел мещанской управы; 13) книга для записи проступков мещан неблагонадежного поведения; 14) книга на записку приговоров мещанского общества» [18, приложение 1-26].
Таким образом, в мещанских обществах регламентировался порядок ведения делопроизводства, распределение обязанностей между членами управы. Однако, как показывают архивные материалы, делопроизводство не везде и не всегда находилось на должном уровне.
На мещанское общественное управление возлагалось выполнение обязанностей, находившихся в компетенции городской управы, а именно: 1) по «Уставу по воинской повинности (ст. 98, 102, 113, 115, 116, 118, 120); 2) по налогу с недвижимых имуществ в пользу казны «Устав о податях» (ст. 17, 18, 24-28, 30, 15); исполнение «Устава земских повинностей», при распределении между мещанами натуральных повинностей.
К государственным и общественным налогам с мещан относились: а) общественный; б) на пополнение различных государственных нужд. С мещан евреев дополнительно собирались следующие налоги: «коробочный или кружечный», предназначенный на общественные нужды евреев; свечной, установленный для еврейского образования [19, ст. 241, 281].
За своевременную уплату налогов отвечало все общество. Распределение общественного налога между мещанами производилось в соответствии с их состоянием, родом их деятельности и другими правилами. Составленный мещанским обществом приговор утверждался мещанским старостой или управой и приводился в исполнение. После распределения налога мещанское управление записывало в тетрадь имена хозяев с распределением, за какое количество людей или хозяйств он должен платить. Каждому хозяину выдавалась таблица, в которой указывалось количество налога с каждого человека и общая сумма налога и «недоимок». Сбор налога и долгов по
ним мещанский староста производил сам или при помощи налоговых помощников. Каждому из них выдавалась инструкция (ст. 260, 270). В ней указывалось, что помощники старосты находятся в непосредственном распоряжении старосты. Старостам за их общественную службу денежного вознаграждения не полагалось. Но староста мог из денег, предназначенных на канцелярские расходы и писарей, выделять деньги и помощникам. Староста в начале года каждому из помощников определял участок сбора налогов и выдавал тетрадь с указанием в ней фамилий хозяев, живущих на участке, и какое количество налога на них распределено. Если в течение года назначался дополнительный налог, то он записывался в тетрадь помощников. Помощники под личным наблюдением старосты должны были неукоснительно собирать налог с мещан. Собранные деньги помощник в тот же день должен был представить старосте. В конце года помощник сдавал тетрадь старосте с отчетом о сборе налога с мещан. За неисполнение своих обязанностей или недобросовестное отношение к сбору налога помощники привлекались к ответственности в соответствии с действующим законодательством [18, с. 95-100].
Мещанское общество отчитывалось перед мещанами или доверенными лицами общества о поступивших налогах не позднее 2-х недель после окончания срока уплаты налога за каждую половину года, и каждый раз по требованию общества. После истечения года сбор всех налогов проверялся. Отчетность по казенным суммам передавалась в контрольную палату.
В мещане записывались все лица, имеющие право избрать «род жизни» [19, ст. 521, 522, 550]. Для вхождения в мещанское общество требовалось согласие всего общества (ст. 521). Мещане, переходящие из одного общества в другое, кроме увольнительного приговора должны были получить приговор приемный. Переход из одного общества в другое и запись в мещане осуществлялась казенной палатой. Например, в мае 1881 г. в Минскую мещанскую управу обратился с заявлением крестьянин Игуменского уезда Иван Свиридович с прошением о приеме его «с семейством в минские мещане и о выдаче ему приемного приговора». Депутаты минского мещанского христианского общества постановили причислить Свиридовича в мещане с выдачей ему приемного приговора [10, л. 28]. 22 августа депутаты минского мещанского общества слушали прошение Любови Алещенковой с сыновьями о выдаче им увольнительного приговора для причисления в Вяземские мещане. Общество приговорило выдать увольнительный приговор [3, л. 32]. Следует отметить, что при приеме в мещане или увольнении из общества предоставлялись следующие документы: 1) справка о составе семьи; 2) данные об уплате налогов; 3) данные о нахождении под судом или следствием.
Причисление в мещане производилось также в тех случаях, когда при проведении переписи и проверке ревизских сказок были пропущены отдельные мещане или семьи [8, л. 163-228].
Многочисленные архивные материалы свидетельствуют о том, что прием в мещанские общества и увольнение происходило также при аресте мещан или при их освобождении их из мест заключения. Так, в январе 1892 г. минское полицейское управление сообщило в Минскую мещанскую управу о том, что истек срок заключения минского мещанина Рафаина Фишкина, осужденного за кражу, для внесения данных в книгу о судимости мещан [9, л. 7].
Зачисление в мещане производилось без согласия мещанского общества. При этом соблюдались следующие правила: «1) при поступлении в мещанское общество, эти лица должны были уплатить налоги за год и предоставить одобрение шести мещан-домохозяев; 2) в течение пяти лет с момента приписки они должны получить согласие общества на постоянное их причисление и только после этого они получали право голоса; 3) запрещалось давать согласие на постоянное проживание в обществе лицам находившимся под судом; 4) после истечения пятилетнего срока лица, не получившие согласия общества на постоянное причисление в мещане, в соответствии с Уставом о податях переводились в рабочие» [19, ст. 524, 529, 526, 527, 657].
Паспорта мещанам выдавались мещанской управой, а там, где не было управы, - мещанским старостой. Все мещане, приписанные к обществу, должны были иметь паспорта. Мещане, которые выбывали из своего общества в зависимости от времени и расстояния, на которое они выбывали, получали билеты или плакатные паспорта. Для мещан, «отлучающихся» из общества далее 30 верст и на срок менее полугода выдавались билеты: месячные, двухмесячные и трехмесячные [21, ст. 144-145; 256, ст. 444-445].
Мещане, которые отлучались из мещанского общества на срок более полугода, получали плакатные паспорта. Их было четыре вида: полугодовые, годовые, двухгодовые, трехгодовые. При выдаче билетов или плакатных паспортов мещанские управления руководствовались следующими правилами: 1) управления несли ответственность за выдачу, учет паспортов и бланков; 2) выдача паспортов разрешалась только тем мещанам, которые были приписаны к данному обществу; 3) мещанские управления обязаны были иметь прошнурованную и опечатанную книгу, в которой отдельно записывались паспорта и отдельно билеты; 4) паспорта и билеты должны были быть только печатного вида» [15, с. 47-49]. В паспортах или билетах указывались следующие данные: 1) на какой срок выдан и кому; 2) холост или женат; 3) приметы: возраст, рост, волосы, брови, глаза, подбородок, овал лица, особые приметы [9, л. 19; 190, л. 414].
Материалы свидетельствуют о том, что мещане не всегда могли беспрепятственно получить паспорт или билет. Задержка в выдаче происходила по требованию полицейских или судебных органов [13, л. 64, 333-334об.].
Мещане обращались в мещанское управление с различными прошениями. Так, в 1881 г. в Минскую мещанскую управу обратился купец Бера Виленчик с прошением выдать ему удостоверение о том, что за ним ника-
ких неуплат не числится и он «имеет хорошее поведение» для зачисления в «коренные» купцы г. Вильно [4, л. 50]. Мещанские управления выдавали также различные удостоверения мещанам об их хорошем поведении и уплате налогов для открытия мещанами в собственном доме трактирных заведений. Выдавались также удостоверения о принадлежности к мещанскому обществу [5, л. 4-4об.; 107, л. 1-4].
На мещанские управления возлагались обязанности по Уставу о воинской повинности. В соответствии с ним управы обязаны были: 1) приписывать мещан к призывному участку и выдавать приписные свидетельства; 2) составлять частные приписные списки; 3) вести посемейные списки членов своего общества; 4) составлять особые списки лиц, возраст которых определяется по внешнему виду; 5) опубликовывать призывные списки; 6) проверять заявления о пропусках и ошибках в призывных списках.
Приписка к призывному участку производилась на основании заявления, которое приписывающийся обязан, был предоставить вместе с метрическим свидетельством. В приписных свидетельствах указывалось: имя, фамилия, отчество приписанного; год, месяц и день рождения; вероисповедание; сословие; занятие, ремесло или промысел; образование; кем, когда, за каким номером выдано свидетельство [20, ст. 94-99, 105, 113, 115-116]. Губернское руководство производило ревизию посемейных списков. Так, в декабре 1883 г. командированный для наблюдения за воинским призывом в могилевской губернии полковник Баранок отмечал, что «посемейные списки мещан, хранящиеся в Чаусской, Рогачевской, Гомельских управах, содержатся в высшей степени небрежно, первоначальные отметки, сделанные в них, подчищаются и исправляются сообразно желанию каждого ходатайствующего с целью уклонения от воинской повинности тем или иным способом». Губернское по городским делам присутствие произвело в связи с этим докладом ревизию посемейных списков мещан в управах [11, л. 1-3об].
Таким образом, мещанское самоуправление решало вопросы приема и увольнения из общества, выдавало паспорта и справки, вело списки членов общества, распределяло и собирало налоги с членов общества, решало вопросы, связанные с исполнением членами общества воинской повинности.
Мещанское общество вело учет денежных средств общества, имущества и учреждений, принадлежащих обществу (богадельни, больницы, школы), занималось ремонтом мостов, дорог. Однако исполнение этих обязанностей было связано с финансовыми трудностями и мещанским обществам приходилось прилагать усилия всего общества для решения этих вопросов [22, с. 69-77].
Создание мещанских обществ и активное развитие института мещанского самоуправления и его практическая деятельность в местечках и городах Беларуси оказывало прогрессивное влияние на формирование института самоуправления на территории Беларуси, но его деятельность ограничивалась наличием «черты еврейской оседлости».
Список литературы:
1. Материалы относящиеся до нового общественного устройства в городах империи: в 6-ти т. - СПб.: Тип. Министерства внутренних дел, 1878. -Т. 5. - 290 с.
2. Национальный государственный исторический архив Беларуси (НГИ-АБ), ф. 22, оп. 1, д. 41. «Протоколы заседания присутствия».
3. НГИАБ, ф. 330, оп. 1, д. 151. «О причислении лиц в Минские мещане».
4. НГИАБ, ф. 330, оп. 1, д. 199. «Наряд Миснкой мещанской управе об исключении мещан евреев».
5. НГИАБ, ф. 330, оп. 1, д. 202. «Наряд Минской мещанской управе о выдаче мещанам разного рода удостоверений и копий».
6. НГИАБ, ф. 330, оп. 1, д. 209. «Наряд Минской мещанской управы по уведомлению судебных мест и лиц о подсудимости мещан евреев».
7. НГИАБ, ф. 330, оп. 1, д. 211. «Расклад на взыскание с мещан христиан общественных повинностей».
8. НГИАБ, ф. 330, оп. 1, д. 216. «Наряд Минской мещанской управы».
9. НГИАБ, ф. 330, оп. 1, д. 473. «О доставлении сведений по требованию разных учредений и записи по семейным спискам лиц, а также и о месте жительства и судимости».
10. НГИАБ, ф. 620, оп. 1, д. 7. «Журнал записи прихода денежных сумм Слуцкой городской думы».
11. НГИАБ, ф. 2013, оп. 1, д. 1. «Журнал присутствия от 7 января 1884 г.».
12. НГИАБ, ф. 2013, оп. 1, д. 8. «Дело по прошению жителей г. Рогачева А. Биндера и Е. Гринберга о неутверждении в должности члена Рогачевской мещанской управы в связи с нарушением при производстве выборов».
13. НГИАБ, ф. 2511, оп. 1, д. 4. «О наложении запрещения на выдачу паспортов мещанам христианам и евреям».
14. ПСЗРИ. Собр. II. - СПб., 1875. - Т. 50. - № 54640.
15. Российский государственный исторический архив (РГИА), ф. 1284, оп. 194, д. 52. «Отчет виленского губернатора за 1903 г.».
16. РГИА. ф. 1287, оп. 38, д. 2284. «По предложению об обеспечении своевременного производства выборов должностных лиц мещанских управлений в городах Западных губерний с наложением денежных взысканий».
17. РГИА, ф. 1287, оп. 38, д. 2534. «О допущении в изъятии из действия ст. 983 Т. IX. «Закона о состояниях» при возобновлении состава мещанских управлений в местечках Западных губерний замещении должностей сих управлений из евреев».
18. Сборник узаконений и правительственных разъяснений о управлении в мещанских обществах. - Витебск. Губернская типография, 1882. - 100 с.
19. Свод Законов Российской империи // Законы о состояниях. Т. IX. -СПб., 1876. - 315 с.
20. Свод законов Российской империи // Устав о воинской повинности. Т. IV - СПб., 1874. - 157 с.
21. Свод законов Российской империи // Устав о паспортах. Т. XIV. -СПб., 1876. - 146 с.
22. Шыбека З.В. Беларусшя 1 яурэйсюя грамады мястэчак Беларуа у 1861-1904 гг. / З.В. Шыбека // АЪагиШетка. - Мшск: Навука 1 тэхтка, 1995. -Кн. 4. - С. 69-77.
23. Шыбека З.В. Гарады Беларуа (60-я гады XIX - пачатак ХХ стагод-дзяу / З.В. Шыбека. - Мн.: Эурафорум, 1997. - 292 с.
24. Юрочкин М.А. Формирование правового статуса этнических меньшинств в белорууских губерниях Российской империи в XVIII - начале XIX вв. // Актуальные вопросы современной науки: сборник научных трудов. - 2015. - № 39. - С. 265-279.
25. Юрочкин М.А. Реформа городского самоуправления в Беларуси во второй половине XIX - начале XX вв. / М.А. Юрочкин - Гомель: Изд. Бел-ницэкология, 2002. - 152 с.
