CC BY
61
ИНФОРМАЦИОННОЕОБОЗРЕНИЕ
А. ЕПИФАНОВ, профессор кафедры международного права и прав человека Волгоградского государственного университета, доктор юридических наук
ССЫЛКА НА КАТОРЖНЫЕ РАБОТЫ КАК МЕРА НАКАЗАНИЯ ГИТЛЕРОВСКИХ ВОЕННЫХ ПРЕСТУПНИКОВ
И ИХ ПОСОБНИКОВ ^■
Ссылка на каторжные работы явилась одной из экстраординарных мер наказания, впервые в истории советского уголовного судопроизводства введенной Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года «О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников Родины» (далее Указ от 19 апреля 1943 года). Каторжные работы формально предусматривались ст. 2 этого указа только для местных пособников гитлеровских военных преступников, уличенных в совершении расправ и насилий над гражданским населением и пленными красноармейцами, на срок от 15 до 20 лет1.
В соответствии с Указом от 19 апреля 1943 года ссылка на каторжные работы первоначально применялась к пособникам военных преступников по назначению военно-полевых судов. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 сентября 1943 года право их применения было предоставлено военным трибуналам2. 31 декабря 1943 года на заседании Президиума Верховного Совета СССР было принято решение о предоставлении Верховному Суду СССР права применения в порядке осуществления судебного надзора каторжных работ к военным преступникам, осужденным к смертной казни3. По имеющимся данным, в 1944 году указанные выше права военно-полевых су-
дов специальными постановлениями Президиума Верховного Совета СССР были предоставлены выездным сессиям Военной Коллегии Верховного Суда СССР, направленным на Украину и в Белоруссию для борьбы с представителями антисоветских националистических организаций и банд-групп, большинство которых в прошлом также являлись активными участниками гитлеровских злодеяний4.
Согласно циркуляру Главного управления военных трибуналов № 001086 от 24 марта 1944 года деяния пособников гитлеровцев из местного населения, уличенных в оказании содействия в совершении расправ и насилий над гражданским населением и пленными красноармейцами, в обязательном порядке влекли санкции в виде ссылки на каторжные работы, а инкриминированные им злодеяния по ст. ст. 58-1а и 58-1б УК РСФСР (в редакции 1926 года) подлежали переквалификации на ст. 2 Указа от 19 апреля 1943 года5. Подобное положение как основное правило сохранялось вплоть до 1953 года, после чего каторжные работы на практике уже не применялись.
11 июня 1943 года для осуществления данного вида наказания приказом НКВД СССР № 00968 при некоторых исправительно-трудовых лагерях (далее ИТЛ) НКВД СССР были организованы специальные отделения каторжных ра-бот6. Отделение каторжных работ Воркутинского ИТЛ НКВД СССР (Коми АССР) было организовано для использования его заключенных на работах по строительству новых угольных шахт и на подземных работах в действующих шахтах. Каторжное отделение Норильского ИТЛ НКВД СССР предназначалось для обеспечения рабочей силой местных рудников, шахт, карьеров и кирпичных заводов. В Севвостлаге Дальстроя (ст. Находка Приморской железной
дороги) было образовано отделение каторжных работ по добыче золота и олова.
Каждое из них было рассчитано на 10 тыс. заключенных и подлежало выделению от остальных лагерных отделений перечисленных ИТЛ. Кроме того, в составе Карлага НКВД СССР (район Караганды Казахской ССР) было создано отделение для осужденных к каторжным работам, являвшихся нетрудоспособными и больными. Все каторжники согласно данному приказу немедленно после осуждения подлежали отправке в первую очередь в Норильлаг НКВД СССР, с тем, чтобы успеть до окончания навигации по Северному морскому пути. При этапировании осужденных данной категории устанавливался особо строгий режим, обеспечивавшийся соответствующей охраной.
В соответствии с приказом НКВД СССР № 479 от 30 сентября 1943 года всех осужденных к каторге мужчин и женщин, годных к физическому труду, направляли только в Воркутлаг НКВД СССР. Остальные каторжники, включая женщин с грудными детьми, подлежали направлению в Карлаг НКВД СССР7.
К концу Великой Отечественной войны (на 1 апреля 1945 года) в ИТЛ НКВД СССР отбывали наказание 15586 изменников Родины, осужденных к каторжным работам, в том числе 1113 женщин. В числе каторжников были 9084 предателя и пособника фашистских оккупантов, 319 из них содержались в Норильлаге, 7229 в Воркутлаге, 1213 в Севвостлаге, 98 в Приморском районе (очевидно, на Колыме - А.Е.) и 190 в Карлаге8. Именно с этого времени каторжники начали учитываться учетно-регистрационными службами ИТЛ и ГУЛАГа НКВД СССР как самостоятельная категория заключенных.
С окончанием войны количество осужденных к ссылке на каторжные работы в местах заключения СССР быстро росло. Уже в октябре 1945 года общее число осужденных изменников Родины данной категории составляло 25796 человек (в том числе 2381 женщина). 125 каторжников были несовершеннолетними в возрасте до 17 лет. Бывшие пособники оккупантов среди каторжников составляли 11748 человек.
Особенностью данного периода является большой удельный вес среди каторжников осужденных из числа участников антисоветских националистических формирова-
ний. Например, в Тайшетском ИТЛ на 1 июля 1945 года числились 1309 осужденных данной категории (из 2612 заключенных). По национальностям общесписочный состав каторжников Тайшетлага распределился следующим образом: 1139 русских, 5371 украинец, 43 татарина, 180 молдаван, 9 финнов и карел, 76 латышей, 10 литовцев, 14 эстонцев, 19 евреев и 60 лиц прочих национальностей. В октябре 1945 года в Тайшетском ИТЛ впервые появляются осужденные к каторжным работам граждане иностранных государств - 4 румын и 11 поляков9.
В 1945-1946 годах в открытых показательных процессах над гитлеровскими военнопленными, обвиняемыми в зверствах и злодеяниях на оккупированной территории Советского Союза, 19 человек были осуждены к каторге на срок от 12 до 20 лет (в изъятие из правил ст. 2 Указа от 19 апреля 1943 года). Гитлеровские военные преступники, осужденные к каторжным работам за злодеяния на территории СССР, согласно директиве МВД СССР № 219 «О порядке отбывания срока наказания военнопленными, осужденными советскими судами (трибуналами) за преступления, совершенные на территории СССР» от 31 августа 1946 года, направлялись для отбывания наказания в Воркутлаг МВД СССР (ст. Воркута Северо-Печерской железной до-роги)10.
Воспоминания бывших осужденных военнопленных вермахта о пребывании в специальных лагерных подразделениях ИТЛ для каторжан в основном сводятся к невыносимому русскому холоду, изнурительной неквалифицированной работе и издевательствам со стороны «русских бандитов». По свидетельству бывшего военнопленного солдата Эдмунда Телена, в середине октября 1947 года осужденного в Гомеле по обвинению в угоне 1500 советских граждан на принудительные работы в Германию к 20 годам каторги, он был в числе первых немцев, прибывших в Воркутлаг11.
Русские заключенные, вместе с которыми ему пришлось отбывать наказание, не испытывали никакого сочувствия к своим бывшим сообщникам по злодеяниям на оккупированной территории, что особенно огорчало иностранцев. Э. Телен с горечью вспоминает, как русский бригадир лопатой гнал его от общего костра, у которого грелись все остальные заключенные. Его производственные обязанно-
сти заключались сначала в ручной переноске тяжелых бочек с водой, а затем в подземной добыче угля. Рабочий день на шахте составлял 12 часов, не считая часа пешего пути к месту работы. Качество пищи и непосильная работа привели к тому, что уже через 14 дней немцы из-за дистрофии попали в больничный барак. С каждым годом в г. Воркуту прибывало все больше военнопленных немцев, осужденных к каторжным работам, в том числе офицеров и даже генералов. Положение последних было особенно унизительным, поскольку они наравне со всеми привлекались к работе и довольствовались местами общего пользования. По словам Э. Телена, в каторжном лагере «царил кулак» русских бандитов, которые отнимали у остальных заключенных, прежде всего пленных, лучшие продукты, принуждали их к сожительству и т. п.
Основанием для применения в отношении осужденных гитлеровских военных преступников каторжных работ являлся также Закон № 10 Контрольного Совета в Германии от 20 декабря 1945 года12. Его пункт 3/«б» ст. 2 допускал применение по приговору суда пожизненного заключения или заключения на несколько лет с отбыванием каторжных работ. На территории зоны советской оккупации данные репрессивные меры к военным преступникам из числа военнопленных и интернированных применялись в основном по приговорам военных трибуналов советских оккупационных войск.
На основании ряда правительственных и ведомственных директивных указаний здоровые и трудоспособные осужденные данной категории с 1945 года (до образования Германской Демократической Республики) для отбывания наказания направлялись в места заключения Советского Союза13.
Учитывая массовую заболеваемость и инвалидность каторжан, вызванные условиями их этапирования, работы и содержания, развитие системы соответствующих мест заключения в значительной мере было связано с проблемами по размещению нетрудоспособных осужденных. 13 декабря 1943 года распоряжением НКВД СССР № 570 направление нетрудоспособных осужденных к каторжным работам к Карлаг НКВД СССР было прекращено. С этого времени каторжники -мужчины и женщины, инвалиды и пригодные только к легкому труду, а также женщи-
ны, имеющие грудных детей, для отбытия наказания направлялись в Тюрьму № 5 УНКВД по Иркутской области14. С 10 февраля 1944 года, согласно распоряжению НКВД СССР № 48, осужденных к каторге женщин, пригодных к физическому труду, направляли в Севвостлаг НКВД СССР15.
25 июня 1945 года для содержания лиц, осужденных к каторжным работам, и обеспечения их надлежащего режима и изоляции приказом НКВД СССР № 00737 Тайшетский ИТЛ УИТЛК УНКВД по Иркутской области был реорганизован в Тайшетлаг НКВД СССР для содержания каторжников 3-й и 4-й категорий трудоспособности (т. е. ослабленных, больных и инвалидов)16. 22 января 1946 года приказом НКВД СССР № 0076 для содержания лиц, осужденных к каторжным работам 3-й и 4-й категорий трудоспособности, был организован Понышский ИТЛ НКВД СССР (Молотовская область), рассчитанный на 4 тыс. заключен-
17
ных .
25 февраля 1946 года приказом НКВД СССР № 00155 в составе ОИТК УНКВД по Томской области для содержания осужденных к каторжным работам 3-й и 4-й категорий трудоспособности был организован Томский ИТЛ18. Лимитная численность его заключенных составляла 6 тыс. человек. Характерно, что, несмотря на предельно низкую степень трудоспособности данного контингента, и эти каторжники не были оставлены без дела. Начальникам ГУЛАГа НКВД СССР и УНКВД по Томской области Министром внутренних дел СССР было предписано использовать труд завозимых каторжников на деревообработке за счет «давальческого сырья» (т. е. поступающего от заказчиков), а также местных ресурсов.
9 января 1947 года согласно приказу МВД СССР № 0023 с целью разгрузки следственных тюрем от осужденных к каторжным работам, непригодных к физическому труду, были выделены 5 тыс. мест в ряде тюрем региональных управлений МВД. 1200 таких мест было выделено в Тюрьме № 5 (село Александровское) Иркутской области; 1100 - в Тюрьме № 2 (г. Златоуст) Челябинской области; 1100 -в Тюрьме № 3 (г. Тобольск) Тюменской области; 700 - в Тюрьме № 4 (г. Верхне-Уральск) Челябинской области; 500 - в Тюрьме № 2 (г. Нижняя Тура) Свердловской области; 400 -в Тюрьме № 1 г. Вологды.
По мнению некоторых авторов, условия содержания и трудоиспользования каторжан приводили к их практически полному вымиранию, что было особенно характерно для периода военного времени19. Не располагая достоверными сведениями относительно военных лет, мы имеем возможность привести лишь те данные на этот счет, которые относятся к последующему этапу. Так, из общего числа каторжан (61509 человек), содержавшихся к началу 1947 года в специальных лагерных подразделениях ИТЛ МВД СССР, до конца года умерли 5278. «Трудовой фонд» каторжников, т. е. количество заключенных, способных к труду, в январе 1947 года составлял 45541 человек. Уровень смертности среди заключенных ИТЛ данной категории был различным. В Воркутлаге, например, где содержалось наибольшее число каторжников (в июне 1947 года - 25930), максимальные месячные показатели в отношении смертности не превышали 0,56% (195 человек). В других лагерях, где каторжников было немного, уровень смертности напротив был крайне высок. Например, стабильно высокий уровень смертности сохранялся в лагподразделении каторжан УИТЛК Молотовской области. В мае 1947 года из 3234 каторжан там умерли 192 (5,94%). «Трудовой фонд» при этом составил всего 560 человек20. По сравнению с этим смертность заключенных в целом по ИТЛ МВД СССР, где в январе 1947 года из 787408 осужденных умерли 2086 (0,26%), кажется невысокой.
Вопреки утверждениям ряда авторов21, в специальных лагерных подразделениях для каторжан, хотя это и не было предусмотрено инструкцией, действовали оздоровительные учреждения. Например, в Воркутлаге, по данным на 1 апреля 1945 года, в оздоровительной группе содержалось 3907 каторжников. Количество осужденных данной категории, пригодных к тяжелому физическому труду (группа № 1), на этот период составляло 521 человек, к среднему (группа № 2) -2868, к легкому (группа № 3) - 3858, ослабленных и нетрудоспособных (группа № 4) - 24922. Практиковалось размещение каторжников-инвалидов в отдельных лагерных отделениях, в которых были созданы несколько улучшенные условия содержания и обеспечения. Так, в 4 лаготделении особого лагеря № 6 (Воркута) в январе 1949 года были размещены 514 нетрудоспособных осужденных к каторжным
работам. В 14 отведенных им бараках общая жилая площадь составляла 1007 кв. м и лечебная - 646 кв. м23.
С течением времени немало каторжников оказалось в особых лагерях МВД СССР, организованных в 1948 году для содержания особо опасных государственных преступников. В послевоенные годы количество гитлеровских военных преступников и их пособников, осужденных к каторжным работам, в местах заключения МВД СССР значительно возросло (см. табл. № 1).
Таблица № 1
№ п/п Наименование мест заключения Количество каторжников по годам
1.01.46 1.01.47 1.01.48 1.01.49 1.10.49
1 Карлаг 2725 2515 3144 379 739
2 Сиблаг 2674 2522 2763 2194 2047
3 Тайшетлаг 550 - - - -
4 Западное управление БАМ (Братский ИТЛ) 1064
5 Норильлаг 1541 2410 2937 2748 74
6 Воркутлаг 10977 13899 18873 15257 11744
7 Севвостлаг 4282 5388 4447 186 1028
8 Приморский район - 50 - - -
9 ОИТК Томской обл. - 4659 4134 2364 -
10 УИТЛК Молотовской обл. (Понышлаг) 3327 2183
11 Ангарлаг - - - 1117 -
12 Особый лагерь № 2 (Горный) - - - 294 344
13 Особый лагерь № 5 (Береговой) - - - 1443 681
14 Особый лагерь № 6(Речной) - - - 770 3975
15 Строительство МВД № 601 - - - - 2070
Всего 22749 34770 37362 28935 22702
Характерно, что среди лагподразделений для каторжан существовала специализация в зависимости от «окраски» осужденных. Так, в ОИТК Вологодской области лица, осужденные за злодеяния на оккупированной территории, отбывали наказание только между апрелем и октябрем 1948 года (до 449 человек). Это было вызвано тем, что в Вологде содержались,
как правило, каторжники, осужденные за измену Родине иного рода, а также уголовный элемент.
В соответствующих учетно-регистрацион-ных документах мест заключения каторжники данной категории фигурировали в основном как «предатели и пособники немецко-фашистских оккупантов» (включая бывших старост, бургомистров, полицейских и власовцев). Помимо этого, гитлеровских военных преступников и их пособников учитывали и под «окраской» «участники антисоветских фашистских вооруженных формирований». За тот же период в местах заключения Советского Союза числилось некоторое количество каторжников и данной категории (см. табл. № 2).
Таблица № 2
№ п/п Наименование мест заключения Количество каторжников по годам
1.01.46 1.01.47 1.01.48 1.01.49 1.10.49
1 Карлаг - - - - 23
2 Сиблаг 12 - - 22 14
3 Норильлаг 1274 1671 1888 - -
4 Воркутлаг - - 123 125 93
5 Севвостлаг 327 134 221 - -
6 Ангарлаг - - - 14 -
7 Особый лагерь № 2 (Горный) - - - 91 86
8 Особый лагерь № 5(Береговой) - - - 561 42
9 Особый лагерь № 6(Речной) - - - 128 241
Всего 1613 1805 2232 941 499
Распоряжением МВД СССР № 67 от 19 января 1951 года всех особо опасных государственных преступников, осужденных к каторжным работам (независимо от их физического состояния), было предписано впредь направлять в особые лагеря МВД. Каторжники-инвалиды концентрировались в Ангарлаге и Понышском лаготделении для каторжан УИТЛК УМВД по Молотовской области. Подразделения общих лагерей, в которых содержались осужденные к каторжным работам, с этого времени получили официальное наименование «специальные лагерные отделения для каторжников».
Как правило, каторжные лагеря организовывались на месте ранее действовавших мест
заключения, что было призвано обеспечить надлежащий режим и изоляцию заключенных данной категории. Например, Понышский ИТЛ для содержания осужденных к каторжным работам был организован в составе УИТЛК Управления НКВД по Молотовской области, на месте ликвидированного спецлагеря НКВД № 519. Личный состав сотрудников и военизированной охраны последнего был обращен на укомплектование вновь образованного Понышлага и его подразделений. Организация охраны и содержания каторжан осуществлялись специально командированными работниками ГУЛАГа НКВД СССР. Учитывая особые условия содержания и охраны каторжников, оборудование жилых и производственных зон, сигнализации, средств связи и освещения лагерей производилось с использованием ресурсов Управления материально-технического снабжения (УМТС) НКВД СССР.
В других случаях, как, например, при ликвидации специализированных каторжных лагерей, при вновь образуемых ИТЛ МВД могли сохраняться особые отделения для содержания заключенных, осужденных к каторжным работам. Это имело место, в частности, при ликвидации 4 октября 1945 года Тайшетлага УИТЛК УМВД по Иркутской области, когда не только его личный состав и имущество были переданы вновь образованному Братскому ИТЛ МВД СССР, но и заключенные каторжники, для которых было сохранено специальное отделение.
Учитывая необходимость организации надлежащего трудоиспользования лиц, осужденных к каторжным работам, особую заботу для органов внутренних дел составляла сортировка осужденных данной категории в зависимости от их состояния здоровья. Несмотря на строгие указания, в Воркуту в больших количествах прибывали каторжники-инвалиды, слабосильные и годные к легкому физическому труду. В этой связи по предложению НКВД СССР каторжники в соответствии с распоряжением последнего № 90 от 8 марта 1944 года отправлялись в Воркуту только после медосвидетельствования и получения заключения о пригодности к физическому труду. Соответствующая медицинская справка за подписью врача включалась в личное дело осужденного24.
Инструкция «О порядке содержания осужденных к каторжным работам в лагерях
НКВД» была издана за подписью начальника ГУЛАГа, комиссара государственной безопасности В. Г. Наседкина и явилась приложением к приказу НКВД СССР № 00968 от 11 июня 1943 года25. В соответствии с ней каторжане подлежали размещению отдельно от остальных лагерников в особых бараках с решетками на окнах. Эти бараки постоянно были заперты и охранялись стрелками. От остальной зоны ИТЛ они отделялись высоким забором. Для осужденных к каторжным работам устанавливалась одежда специального образца, особого цвета и с нашивкой личного номера заключенного.
В течение первого года заключения каторжники были лишены права переписки и получения премиальных денег за работу. В последующие годы, в зависимости от поведения в лагере и отношения к труду, разрешение на переписку и выдачу премиальных денег могло выдаваться начальником лагеря. Питание и снабжение вещевым довольствием осужденных к каторжным работам производилось на общих основаниях, по действовавшим лагерным нормам. Порядок использования каторжников на работах отличался особой суровостью. Продолжительность их рабочего дня на один час превышала общелагерную норму. Осужденные данной категории выводились на работу всегда под усиленным конвоем. В течение первых двух лет заключения каторжники использовались только «в качестве чернорабочей силы на непосредственной работе» и постоянно в первую очередь привлекались на все особо тяжелые работы. Старшие, бригадиры и мастера для осужденных к каторжным работам назначались только из вольнонаемных или заключенных других категорий.
За отказ от работы, невыполнение нормы выработки, нарушение режима и неисполнение любого распоряжения лагерной администрации для каторжников устанавливались следующие виды наказаний: увеличение рабочего дня до двух часов дополнительно и перевод на более тяжелую работу; содержание в одиночном карцере на срок до 20 суток; арест и привлечение к уголовной ответственности с рассмотрением дела Особым совещанием НКВД СССР.
По отбытии годичного испытательного срока каторжникам, хорошо проявившим себя на работе, отличившимся примерным поведением в быту и соблюдением лагерного режима,
распоряжением начальника лагеря могло быть предоставлено право на получение денежных премий, переписку с родственниками, получение посылок, а также чтение книг и газет.
16 июня 1943 года распоряжением НКВД СССР № 311 был введен особый порядок для содержания осужденных к каторжным работам в тюрьмах26. Последние подлежали строгой изоляции от прочих заключенных, в том числе от осужденных за особо опасные преступления. Камеры для содержания каторжников выделялись лично начальниками тюрем, которым предписывалось проявлять особую осмотрительность на предмет прочности запоров, решеток и удобства надзора. Оборудование камер для заключенных данной категории железными койками запрещалось. На посты, выставленные у таких камер, назначались только наиболее опытные, физически крепкие, прошедшие надлежащий инструктаж надзиратели. В зависимости от количества каторжан, содержавшихся в той или иной тюрьме, посты могли усиливаться специальным приказом ее начальника. Осужденным к каторжным работам полагалась ежедневная 20-минутная прогулка, на которую их выводили под усиленным конвоем строго покамерно и только на огражденные заборами прогулочные дворы. Специальные меры предусматривались при проверке продуктовых и вещевых передач, разрешенных каторжникам, а также их ежедневной перекличке. Данные мероприятия проводились только в присутствии начальствующего состава тюрем. Порядок содержания осужденных к каторжным работам подлежал повседневному контролю со стороны начальников тюрем, а также при всех посещениях их вышестоящим руководством.
Директивой МВД СССР от 16 января 1947 года на каторжников, непригодных к физическому труду, оставленных для отбывания срока наказания в тюрьмах, был распространен режим содержания, установленный Положением о тюрьмах для осужденных (объявлено приказом НКВД СССР № 001477 от 14 декабря 1939 года)27. Наряду с этим в течение первого года отбытия наказания каторжникам, содержавшимся в тюрьмах, по-прежнему запрещалась переписка с родственниками. В последующие годы она могла быть разрешена начальником тюрьмы, но не более одного письма в месяц.
Несмотря на то, что лица, осужденные к ссылке на каторжные работы как особо опас-
ные государственные преступники, не могли рассчитывать на послабления в режиме содержания, руководство органов внутренних дел все же предпринимало определенные шаги по облегчению их положения в местах заключения. Так, заботой о поддержании здоровья каторжников и сохранении их как рабочей силы было продиктовано распоряжение НКВД СССР № 23 от 22 февраля 1946 года «О временном разрешении заключенным-каторжникам, в период их пребывания на пересыльных пунктах УИТЛК - ОИТК, получения продуктовых и вещевых посылок и передач»28. Несмотря на свой временный характер, оно действовало на всем протяжении существования каторжных лагерей, вплоть до 1954 года. Посылки и передачи, предназначенные для каторжан, подлежали особо строгой и тщательной проверке.
Учитывая неопределенность директивных указаний о порядке трудоиспользования каторжников и вызванные этим запросы с мест, 1 июня 1950 года было издано распоряжение МВД СССР № 451 «О продолжительности рабочего времени и порядке предоставления дней отдыха для осужденных к ссылке на каторжные работы»29. Согласно разъяснениям Министра внутренних дел СССР С. Н. Круглова для осужденных данной категории устанавливался 10-часовой рабочий день, не считая перерыва на обед. Каторжникам предоставлялись четыре выходных дня в месяц, а также специальные «дни отдыха» 1 и 22 января, 1 и 2 мая, 7 и 8 ноября, а также 5 декабря.
17 июля 1943 года приказом НКВД СССР № 001241 была утверждена временная инструкция по учету и этапированию заключенных, осужденных к каторжным работам30. Опуская детали делопроизводства, имевшего место в отношении осужденных данной категории, отметим лишь, что каждому каторжнику и его личному делу присваивались номера, которые исчислялись сериями (с 1 по 999 включительно). Каждой серии, в свою очередь, присваивалась определенная буква алфавита. Кроме того, после номеров проставлялась еще и аббревиатура «КТР». Поскольку номера на одежде обязаны были носить и заключенные особых лагерей МВД, отличительным признаком каторжников в данном случае служила буква «К», также проставляемая на их одежде. Особенностью учетно-регистрационных документов лиц, осужденных к каторжным рабо-
там, служила также черная поперечная полоса. Дважды в год, в апреле и октябре, аппаратом культурно-воспитательной части на каждого каторжника в обязательном порядке составлялась персональная характеристика, которая затем приобщалась к личному делу.
Этапирование каторжан осуществлялось в первую очередь с соблюдением особых мер предосторожности и с размещением их в отдельных от остальных заключенных камерах. Учитывая особую опасность осужденных данной категории, для каторжников вводились особые условия учета и транспортировки. В частности, о любом случае единовременной отправки к месту отбывания наказания свыше 20 осужденных к каторжным работам надлежало немедленно сообщать лично начальнику Тюремного управления НКВД СССР31.
После того как были образованы особые лагеря и тюрьмы, в конце 40-х годов специалистами 2-го управления ГУЛАГа МВД СССР впервые была предпринята попытка упорядочить режим содержания лиц, осужденных к каторге (очевидно, прежде всего с тем, чтобы разграничить правовое положение каторжан и особо опасных государственных преступников). Результаты труда по обобщению соответствующих нормативных правовых актов и практики их применения получили выражение в форме проекта «положения о местах заключения для содержания осужденных к ссылке на каторжные работы», первый вариант которого появился в декабре 1948 года32. Прежде всего было выработано определение ссылки на каторжные работы как меры советской уголовной репрессии. Под каторгой понимался наиболее тяжкий вид уголовного наказания, заключающийся в изоляции осужденных особо опасных преступников от общества, с содержанием в условиях строгого режима и обязательном труде осужденных в пользу государства в «наиболее тяжелых отраслях работы». Отражая фактически сложившееся положение, проект предусматривал отбывание наказания каторжанами в специально предназначенных для них лагерях или отделениях при особых лагерях и ИТЛ.
Все доходы, поступавшие от использования труда каторжников, предназначались только для союзного бюджета. Лагери для их содержания планировалось организовывать, как и прежде, в отдаленных и особо отдаленных местностях страны для выполнения народно-
хозяйственных заданий Правительства СССР по разработке и добыче ценных и полезных ископаемых, строительству промышленных объектов, дорог и т. п. В проекте положения была предпринята попытка усовершенствовать дифференциацию каторжников в зависимости от сроков и условий отбывания ими наказания, которая уже предусматривалась в приказе НКВД СССР № 00968 от 11 июня 1943 года. В этой связи для осужденных к каторжным работам предусматривалось деление на 3 разряда. Срок пребывания каторжников, отнесенных к 1-му разряду («испытуемых»), должен был продолжаться два года. Особенностью данного периода была строгая изоляция, наиболее тяжелые физические работы (вне зависимости от квалификации труда и профессии), запрещение всякой переписки с родственниками, повышенная уголовная и дисциплинарная ответственность за преступления и проступки, совершенные в лагере.
Период пребывания каторжников, отнесенных ко 2-му разряду («исправляющихся»), составлял три года. Они содержались в бараках с улучшенными бытовыми условиями, их переводили на работу, требующую более высокой квалификации, им разрешались переписка с родственниками и получение посылок.
Третий разряд получил наименование «льготного» и предусматривал изолированное содержание лиц, отнесенных к этому разряду, от контингента двух первых. Каторжникам данной категории разрешалось работать по специальности, исполнять обязанности низового административно-производственного персонала (инженеров, мастеров, десятников, бригадиров, учетчиков и т. п.). Помимо переписки и получения посылок, им разрешались свидания с родственниками и даже получение денежного премиального вознаграждения. При «особо хорошей» работе и безупречном поведении, по истечении пяти лет лишения свободы, каторжники, отнесенные к 3-му разряду, могли рассчитывать на перевод для отбытия оставшегося срока наказания в ИТЛ с общим режимом содержания (по приговору специального лагерного суда или ОСО).
Как это и сложилось на практике, проектом положения предусматривалось содержание женщин-каторжниц в отдельных подразделениях лагеря (корпусах тюрьмы) и работа раздельно с мужчинами. Каких-либо изменений в продолжительности рабочего дня каторж-
ников не предусматривалось, за исключением тех из них, кто использовался на подземных работах. В данном случае рабочий день был ограничен девятью часами. Количество нерабочих дней для каторжников сокращалось до трех дней в месяц.
Помимо преимуществ, которые имелись у каторжников, отнесенных ко 2-му и 3-му разряду, для лиц, осужденных к каторжным работам, в качестве поощрения за хорошую работу и соблюдение режима содержания предусматривалось улучшенное дополнительное питание, а также дополнительные ежемесячные дни отдыха. За нарушение правил режима каторжники наказывались возвращением в разряд испытуемых, отменой предоставленных льгот, заключением в карцер, наложением наручников и переводом в спецтюрьмы, предназначенные для неисправимых. Коллективное нарушение правил режима влекло перевод на карцерный режим всех заключенных соответствующей камеры или барака. За совершение в период отбывания наказания убийств, побегов, нападений на охрану или надзорсо-став, организацию коллективного саботажа или возмущения против администрации, отказ от работы, симуляцию заболеваний каторжники подлежали суровой уголовной ответственности с применением к ним максимальных санкций, предусмотренных уголовным законодательством. Указанные деяния, совершенные группой осужденных, также влекли наказание всех каторжников соответствующего барака, камеры или бригады. Проектом положения каторжникам разрешалось в установленном порядке подавать жалобы и заявления в советские и партийные органы.
Судя по имеющимся данным, первое время управление контингентами заключенных, осужденных к каторжным работам, осуществлялось администрацией общих ИТЛ НКВД СССР. В последующем для укрепления режима и трудового использования каторжников в состав администрации исправительно-трудовых лагерей вводились специальные штатные единицы. Например, приказом НКВД СССР № 00782 от 7 июля 1944 года в штат Управления Воркуто-Печерского ИТЛ была введена специальная должность заместителя начальника лагеря по каторжным работам33.
28 декабря 1950 года в целях «усиления руководства» деятельностью особых лагерей и специальных лагерных подразделений для
каторжников приказом МВД СССР № 00730 в составе ГУЛАГа был образован 4-й отдел, который возглавил подполковник Г. А. Марин34. Указанным приказом в действие было введено Положение «об отделе особых лагерей и специальных лагерных пунктах для каторжан», автором которого значился начальник ГУЛАГа МВД СССР генерал-майор Г. П. Добрынин35.
Что касается каторжных работ, в компетенцию 4-го отдела входили: обеспечение выполнения Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года; организация специальных лагерных пунктов для каторжников; установление для последних строгого режима содержания, направленного на обеспечение их надлежащей изоляции, исключающей возможность побегов и «нелегальных связей с волей»; контроль за состоянием и повседневной деятельностью мест заключения осужденных данной категории, выполнением соответствующих приказов и инструкций МВД СССР о порядке содержания, трудового использования, обеспечением надлежащих жилищно-бытовых условий и медико-санитарного обеспечения заключенных; организация культурно-воспитательной работы среди заключенных; направление в ссылку каторжников, отбывших установленные судебными приговорами сроки наказания.
К числу основных функций 4-го отдела относились контроль за организацией в лагерных подразделениях для каторжан надлежащего оперативного учета заключенных; исполнением судебных приговоров и Особого совещания при МВД (МГБ) СССР; соблюдением в указанных местах заключения социалистической законности; трудовым использованием заключенных; обеспечением лагерей продовольствием, вещевым имуществом и предметами хозяйственного обихода; а также их проверка по всем направлениям работы; разработка мероприятий по дальнейшему улучшению состояния и деятельности лагерных подразделений каторжан; выдача нарядов для направления в последние вновь осужденных и перемещение заключенных; установление правил несения службы надзорсоставом; разработка проектов руководящих документов как ГУЛАГа, так и МВД СССР по вопросам, касающимся работы специальных лагерных пунктов для каторжан; анализ отчетности о режиме содержания, учете и трудовом использовании каторжников и выработка соответствующих предложений
вышестоящему руководству. Руководство вневедомственной охраной мест заключения каторжан осуществлялось Управлением охраны ГУЛАГа МВД СССР.
В 1951 году в недрах ГУЛАГа МВД СССР был разработан новый проект положения о порядке содержания лиц, осужденных к ссылке на каторжные работы, призванного закрепить весь накопленный при этом опыт36. Этот документ воплотил в себе наиболее эффективные достижения в области организации и деятельности советских мест заключения. Режим содержания, порядок трудоиспользо-вания и охраны каторжан были урегулированы в нем до мельчайших деталей. Особое внимание при этом было уделено организации охраны каторжников в жилых и производственных зонах. Они оборудовались наиболее совершенными видами ограждений в усиленных вариантах. Для того, чтобы еще более усилить их охрану, в дополнение к составу караула через каждые 100-150 м линии оцепления выставлялись караульные собаки и средства технической сигнализации. В лесозаготовительных подразделениях за пределами производственных зон ставились секреты и производилось конное патрулирование. В случаях, когда на производстве каторжникам выдавались рабочие инструменты (топоры, ломы, кирки, лопаты и т. п.), личный состав наряда охраны вооружался автоматами и гранатами, а часть стрелков (на случай преследования беглецов) винтовками. Конвоирование каторжников к месту работы группами свыше 100 человек строго запрещалось.
Строгий режим содержания, установленный для каторжников, включал использование их труда исключительно на тяжелых физических работах; категорическое запрещение расконвоирования и совместной работы женщин с мужчинами, с вольнонаемными рабочими и заключенными других категорий; усиленный надзор за каторжниками в жилых зонах и на производственных объектах; повышенные требования по выполнению установленных норм выработки; строгие меры наказания. Хотя применение льготного режима к каторжникам во втором варианте положения не предусматривалось, условия их пребывания облегчались увеличением нерабочих дней до четырех в месяц, а также правом на получение зарплаты.
Впервые затронутые права каторжников включали возможность получения индивиду-
ального спального места на 2-ярусных нарах вагонной системы и комплекта постельного белья.
Жилая площадь на каждого заключенного в камерах общих бараков должна была составлять 1,8 кв. м, в штрафных бараках - 1,5 кв. м. Последние предназначались для лиц, склонных к побегам, уголовно-бандитствующего элемента и злостных нарушителей лагерного режима, помещавшихся в отдельные камеры на срок до трех лет. К месту работ и с работы каторжники данной категории конвоировались в наручниках (только в теплое время года). Помимо основного ограждения зоны, штрафные бараки ограждались колючей проволокой в два ряда. В течение всего времени нахождения в штрафном бараке каторжники использовались только на особо тяжелых работах.
Входы в жилые бараки каторжников оборудовались тамбурами, оконные проемы заделывались железными решетками. Двери камер обивались железом и запирались на внутренний и наружный замки. Двери камер, оборудованные смотровыми окошками, находились на запоре: в общих бараках от отбоя ко сну и до утреннего подъема, в штрафных - постоянно. Открывались они только при выводе каторжников на работу и их возвращении в камеру. Хождение каторжников из камеры в камеру, из барака в барак запрещалось.
В отдельных, изолированных от общей зоны бараках, в светлых и сухих камерах размещались каторжницы (беременные женщины и женщины с грудными детьми). Полезная площадь их камер должная была составлять 4 кв. м. До двухлетнего возраста дети каторжниц содержались в особых домах младенца, расположенных за пределами жилой зоны матерей. По достижении этого возраста их передавали родственникам, находящимся на свободе, а при отсутствии таковых - на воспитание в детские учреждения министерств здравоохранения или просвещения. Тем самым на положение детей каторжниц распространялись правила, введенные Указом Президиума Верховного Совета СССР «О возрасте детей, которые могут находиться при осужденных матерях в местах заключения» и постановлением Совета Министров СССР № 2213 «О сокращении срока содержания при осужденных матерях детей и передаче детей старше 2-х лет на содержание близким родственникам осужденных или в детские учреждения» (оба от 29 мая 1949 года)37. Освобождение или
перевод в общие ИТЛ женщин-каторжниц, имеющих малолетних детей или беременных, не допускалось. После рождения ребенка они возвращались на общелагерный каторжный режим.
Как это сложилось на практике и предусматривалось рассматриваемым проектом, каторжникам предоставлялись свидания с родственниками, но только с прямыми, по письменному разрешению начальника управления ИТЛ. Первое свидание допускалось по отбытии 1/3 срока наказания, последующие - через каждые два года. Их продолжительность составляла от одного до трех часов в нерабочее время. Исключение составляли только каторжники, содержавшиеся в особых лагерях МВД, нарушители лагерного режима, водворенные в карцеры и штрафные бараки.
Каторжане, кроме лиц, содержавшихся в карцере или штрафном бараке, могли получать посылки с продуктами и носильными вещами, а также денежные переводы. В период отбытия первых трех лет наказания каторжникам разрешалось отправлять своим близким родственникам одно письмо в год. В последующий период - одно письмо в три месяца.
Меры взыскания каторжников за нарушение установленного режима содержания, трудовой дисциплины и невыполнение норм выработки включали лишение права переписки и получения посылок на срок до двух лет; водворение в карцер до 20 суток; перевод на штрафной режим (в штрафной барак) до одного года; перевод в тюрьму до двух лет. Карцеры, предназначенные для каторжников, представляли собой одиночные камеры, расположенные в особом помещении зоны штрафного барака. Установленная там подъемная железная койка с брезентовым покрытием днем запиралась на замок. Матраца, тюфяка, а также подушки и одеяла в карцере не полагалось. Вывод на работу, переписка, получение посылок и курение для содержащихся в карцере каторжан запрещались. Наказанным подобным образом заключенным выдавалось по 300 грамм хлеба в сутки и кипяток. Жидкая горячая пища (по нормам штрафного пайка) полагалась только раз в три дня. На буйствующих каторжников старшим надзирателям и дежурным по карцеру в присутствии врача разрешалось надевать смирительную рубашку.
Помимо прав, перечисленных в рассмотренном выше проекте, а также имевших место
на практике, на каторжников распространялись зачеты рабочих дней (в тех особых лагерях, где они предусматривались). Кроме того, в особых лагерях каторжники содержались не в специальных подразделениях, а в общих для всех заключенных. Режим содержания лиц, осужденных к каторжным работам, в этой связи подвергся дифференциации. В общих лагерях МВД СССР он по-прежнему формально регулировался инструкцией, объявленной в приказе НКВД СССР № 00968 от 11 июня 1943 года. В особых лагерях на каторжников распространялась временная инструкция для всех особых контингентов, введенная с 1 января 1949 года, что и нашло отражение в тексте рассмотренного проекта. Таким образом, с 1951 года в ведомственных нормативных правовых актах начинает прослеживаться тенденция к выравниванию правового положения и условий содержания гитлеровских военных преступников и их пособников, осужденных к ссылке на каторжных работах и лишению свободы в особых лагерях.
На практике режим содержания каторжников также не отличался от того, что был установлен для заключенных особых лагерей. Например, начальник Речного лагеря, в котором содержались 8916 заключенных особого контингента и 7421 каторжник (в большинстве своем гитлеровские военные преступники и их пособники), на совещании по обсуждению проекта инструкции по режиму содержания осужденных в особых лагерях, проходившем 6 июня 1949 года, сообщал руководству МВД СССР о том, что каторжники от прочего особого контингента не отделены и содержатся вместе с ним в одних и тех же подразделениях.
В этой связи участники совещания, а вместе с ними и руководство МВД СССР в целом, пришли к заключению, что имевшее место уравнивание режима содержания каторжников и других особых контингентов закону не соответствует. Отсутствие спецподразделений для каторжников приводило к тому, что приговоры о ссылке на каторжные работы практически не исполнялись.
Однако, несмотря на этот очевидный факт, последующее развитие карательной практики в отношении военных преступников и их пособников в особых лагерях происходило именно по пути сближения условий содержания, охраны и трудоиспользования заключенных данной категории, осужденных к отбыванию
наказания в особых лагерях и на каторжных работах.
На 1 января 1951 года в особых лагерях МВД СССР количество изменников Родины, осужденных к каторжным работам, достигло 22593, в том числе в особом лагере № 2 (Норильск) - 4106; № 5 (Магадан) - 3846; № 6 (Воркута) - 11593; № 1 (Инта Коми АССР) - 143; № 7 (Тайшет) -2905. Учитывая, что помимо гитлеровских военных преступников и их пособников, к каторжным работам приговаривались изменники Родины из числа шпионов и осужденные некоторых других категорий, ради чистоты исследования представляется необходимым внести некоторые уточнения в данные количественные характеристики.
Из указанного общего числа каторжников количество осужденных за военные преступления по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года составляло (подсчитано автором) 4002 человека, в том числе 3412 отбывали наказание в Воркуте и 590 в Норильске. Бывших предателей и пособников немецко-фашистских оккупантов (бургомистров, старост, полицейских, власовцев) среди каторжников особых лагерей насчитывалось 6595 человек (в том числе 4162 в Воркуте), бывших участников антисоветских фашистских формирований - 239 (221 в Воркуте). В особых лагерях МВД на данный момент наказание отбывали 79 иностранных граждан (военнопленных и интернированных), осужденных к каторжным работам по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года, и 31 - по Закону № 10 Контрольного Совета в Германии. В последнем случае
29 каторжников-иностранцев содержались в Воркуте, а двое в Норильске.
Из числа осужденных к каторжным работам военнопленных и интернированных отбывали наказание в особом лагере № 5 - 1 болгарский подданный, 1 австрийский, 2 германских, 2 румынских, 5 польских, 2 чехословацких и 3 венгерских; № 6 - 38 германских, 3 румынских,
30 польских, 1 югославский, 2 чехословацких, 1 венгерский, 1 турецкий, 1 голландский; № 2 -17 германских, 1 чехословацкий, 9 румынских, 4 венгерских, 17 польских, 1 австрийский,
1 бельгийский подданный. По срокам лишения свободы из общего количества каторжников к ссылке на срок от 5 до 10 лет были осуждены
2 человека; от 10 до 15 - 12233; от 15 до 20 -
9944; свыше 20 - 414; пожизненно - 2 (иностранные граждане, осужденные по Закону № 10 Контрольного Совета в Германии, содержались в Норильске)38.
Несмотря на крайне усиленные требования к режиму отбывания наказания каторжниками, они нередко совершали побеги, в том числе групповые. Например, 19 августа 1945 года в Норильлаге из зоны лагпункта «Каерпан» бежал сразу 31 каторжник. Произведенным расследованием было установлено, что данный инцидент произошел в результате преступно-халатного отношения оперативно-служебного наряда ВОХР к своим обязанностям, отсутствия должного оперативно-чекистского обслуживания каторжников, а также надлежащих режимных условий для их содержания.
Для предотвращения подобных случаев впредь приказом НКВД СССР № 001186 от 10 октября 1945 года каторжники, проявлявшие склонность к побегам, бандитизму и злостным нарушениям режима, были сосредоточены в отдельных лагерных подразделениях с установлением за ними строгого надзора. Во всех случаях конвоирование таких каторжников производилось под усиленной охраной с обязательным применением наручников. Оперативная разработка осужденных к каторжным работам была усилена с привлечением к этой работе наиболее квалифицированных сотрудников. В течение двух недель отведенные для каторжников зоны были оборудованы необходимыми ограждениями, освещением, а также средствами связи и сигнализацией 39.
18 мая 1954 года распоряжением МВД СССР № 150с «О порядке содержания осужденных к каторжным работам в лагерных подразделениях при ИТЛ и УИТЛК МВД-УМВД» в целях обеспечения надлежащего режима содержания, повышения производительности труда и улучшения политико-воспитательной работы среди осужденных данной категории, последние в своем правовом положении были уравнены с прочими заключенными40. С этого момента для каторжан был установлен режим содержания, предусмотренный общей инструкцией по режиму содержания заключенных в исправительно-трудовых лагерях и колониях МВД СССР, объявленной в приказе МВД СССР № 0190 от 27 марта 1947 года. С 18 мая 1954 года они практически ничем не выделялись среди контингента мест заклю-
чения строгого режима. В прежнем порядке осуществлялась только охрана лагерных подразделений, в которых содержались осужденные к каторжным работам.
На основании изложенного можно сделать вывод о том, что каторжные работы явились специальной мерой уголовной репрессии, введенной в 1943 году Советским государством в отношении гитлеровских военных преступников и их пособников.
По общему правилу ссылка на каторжные работы явилась единственной мерой наказания для пособников гитлеровских военных преступников из числа советских граждан, уличенных в оказании содействия в совершении расправ и насилий над мирным советским населением и пленными красноармейцами. Вместе с тем ее применение в изъятие из правил действовавших нормативных правовых актов было распространено и на иностранных граждан (военнопленных и интернированных). Отбывание наказания в обоих случаях осуществлялось в специально организованных местах заключения СССР, по особым правилам, установленным советскими нормативными правовыми актами.
Ссылка на каторжные работы среди прочих видов лишения свободы явилась наиболее суровым видом наказания, предусматривавшим усиленные правила охраны, конвоирования, содержания и трудоиспользования осужденных данной категории. Реальное применение ссылки на каторжные работы имело место до 1954 года, после чего прекратилось не только осуждение к данному виду наказания, но и были ликвидированы соответствующие условия режима мест заключения.
1 См.: Архив Военной Коллегии Верховного Суда Российской Федерации (далее ВК ВС РФ). Оп. 5. П. 2. Д. 1. Л. 17.
2 См.: Архив ВК ВС РФ. Оп. 5. П. 2. Д. 1. Л. 27.
3 См.: Архив ВК ВС РФ. Оп. 5. П. 2. Д. 1. Л. 20.
4 См.: Государственный архив Российской Федерации (далее - ГАРФ). Ф. Р-9401. Оп. 2. Д. 68. Л. 90-93.
5 См.: Архив ВК ВС РФ. Оп. 7. П. 2. Д. 3. Л. 30.
6 См.: ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 1а. Д. 135. Л. 170.
7 См.: ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 1а. Д. 135. Л. 146.
8 См.: ГАРФ. Ф. Р-9414. Оп. 1. Д. 428. Л. 15.
9 См.: ГАРФ. Ф. Р-9414. Оп. 1. Д. 428. Л. 107.
10 См.: ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 1а. Д. 215. Л. 63.
11 См.: Erwin Peter. Von Workuta bis Astrahan. - GrazStuttgart, 1998. С. 83-89.
12 См.: Сборник № 1 официальных документов, принятых и подписанных Контрольным Советом в Германии в 1945 году. Берлин, Карлсхорст, 1946. С. 38-41.
13 На территории других стран, оккупированных советскими войсками, например Австрии, для уголовного преследования гитлеровских военных преступников в послевоенные годы применялся не закон № 10, а Указ Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года. Трудоспособные осужденные при этом также направлялись для отбытия наказания в места заключения СССР.
14 ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 1а. Д. 155. Л. 570.
15 См.: Там же. Оп. 12. Д. 171. Л. 67.
16 См.: Там же. Д. 178. Л. 42.
17 См.: Там же. Д. 195. Л. 136.
18 См.: Там же. Д. 196. Л. 19.
19 См. например: Солженицын А.И. Архипелаг ГУЛАГ. М., 1993. С. 369.
20 См.: ГАРФ. Ф. Р-9414. Оп. 1. Д. 620.
21 См. например: Кокурин А., Петров Н. МВД: структура, функции, кадры (19461953) // Свободная мысль. 1998. С. 110.
22 См.: ГАРФ. Ф. Р-9414. Оп. 1. Д. 428. Л. 13.
23 См.: ГАРФ. Ф. Р-9414. Оп. 1. Д. 1856. Л. 25.
24 См.: ГАРФ. Ф. Р-9414. Оп. 12. Д. 171. 117.
25 См.: ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 1а. Д. 135. Л. 171.
26 См.: ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 1а. Д. 53. Л. 182.
27 См.: ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 12. Д. 257. Л. 7.
28 См.: ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 1а. Д. 216. Л. 48.
29 ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 12. Д. 376. Л. 152.
30 См.: Там же. Оп. 1а. Д. 136. Л. 186-188.
31 См.: ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 1а. Д. 154. Л. 49.
32 См.: ГАРФ. Ф. Р-9414. Оп. 1. Д. 359. Л. 39-45.
33 См.: ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 1а. Д. 160. Л. 110.
34 См.: Там же. Д. 346. Л. 294-295.
35 Там же. Л. 296-298.
36 См.: ГАРФ. Ф. Р-9414. Оп. 1. Д. 503. Л. 1-11.
37 См.: Архив ВК ВС РФ. Оп. 22. П. 1. Д. 1. Л. 13, 14.
38 См.: ГАРФ. Ф. Р-9414. Оп. 1. Д. 482. Л. 2-36.
39 Архив Информационного центра УВД Астраханской обл. Ф. 70. Оп. 1. Д. 22. Л. 242.
40 См.: ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 12. Д. 542. Л. 318.
СЛОВО О СБОРНИКЕ
Российским Советом ветеранов и Федеральной службой исполнения наказаний к 65-й годовщине победных салютных залпов издан второй сборник «Эхо Великой Победы». В нем помещены очерки о 63 участниках Великой Отечественной войны, ветеранах уголовно-исполнительной системы. С теплыми приветственными словами к читателям сборника, к героям битв и труженикам тыла обратился директор ФСИН России генерал-полковник внутренней службы А. А. Реймер. Под его руководством работал редакционный совет.
В 1995 году, к 50-летию Победы были впервые опубликованы боевые биографии сотрудников службы исполнения наказаний, ветеранов-фронтовиков ГУИН МВД СССР. За прошедшие годы было издано восемь выпусков и два сборника. Начиная с шестого издания, вышедшего в 2007 году после создания Российской ветеранской организации ФСИН, читателю стали доступны очерки о героях войны всей уголовно-исполнительной системы России. За 15 лет энтузиастами патриотической поисковой работы собраны сотни материалов о ветеранах-защитниках Отечества, участниках войны и тружениках тыла, посвятивших долгие годы службе в правоохранительных органах. На их основе Советом ветеранов подготовлено и издано около 300 рассказов о людях, героически сражавшихся на фронтах войны, самоотверженно трудившихся в тылу, в малом возрасте познавших тяготы военного времени. Все эти годы поисковая и издательская работа была постоянной заботой, находилась в фокусе повышенного внимания председателя Совета ветеранов В. Н. Кременецкого.
Герои опубликованных очерков и читатели сборника должны быть признательны Объединенной редакции ФСИН России (Ю. К. Александров), отделу героико-патриотической и историко-просветительской работы ЦОУВР ФСИН России (В. Б. Усаневич, Е. В. Павлова), пресс-бюро ФСИН России (А. П. Кромин), типографии НИИИиПТ ФСИН России (В. А. Сидоренко), региональным советам ветеранов ФСИН России за титанический труд по подготовке материалов, разработку дизайна и макета.
Каждый рассказ, помещенный в этом издании, - это память о тех, кто защищал свое Отечество и стал освободителем европейских народов от дикости и варварства. Об этом мы должны хорошо помнить сами и без устали взывать к совести и памяти тех, кто жаждет умалить заслуги нашего народа, нашего солдата. Сегодняшним фальсификаторам истории пора уяснить и не забывать, что ни одной другой армии Европы во Второй мировой войне такие ратные подвиги оказались не по силам.
