CC BY
54
http://www.bashinform.ru/news/116048 (Accessed December 11, 2017) (in Russ.).
8. Suleymanova, L.Sh. Istorija stanovlenija i raz-vitija natsional'nykh shkol narodov Bashkortostana v XXv. [The History of Formation and Development of the National Schools of the Peoples of Bashkortostan in the 20th Century.] Ufa: Neftegazovoe delo press, 2011. 455 p. (in Russ.).
9. Almaev, R.Z. Fizika na bashkirskom: natsio-nal'naya politika v oblasti shkol'nogo obrazovaniya
v sovetskij period (na materialakh Yuzhnogo Urala) [Physics in Bashkir: The National Policy in the Field of School Education in the Soviet Period (a Case Study of the Southern Urals)]. VestnikRUDN, ser. IstorijaRossii -RUDN Journal of Russian History. 2010. No. 3. P. 121-136 (in Russ.).
10. Gorbachev, A.A. Yazykovaya politika v sfere shkol'nogo obrazovaniya (1970-2010) [Language Policy in the Field of School Education (1970-2010)]. Abstract of Ph.D. Thesis. Kazan, 2012. 27 p. (in Russ.).
Р.Ю. Аккубеков УДК 745
СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ЭПИТАФИЙНЫЕ ПАМЯТНИКИ ХОД-Х^П ВВ. (ПО МАТЕРИАЛАМ ЧИШМИНСКОГО РАЙОНА РЕСПУБЛИКИ БАШКОРТОСТАН)*
Аннотация
Эпиграфические памятники (ХУН-ХУШ вв.) расположены в Чишминском районе Республики Башкортостан напротив мавзолея Хусейнбека. Судя по надписям и тамгам, здесь похоронены видные представители башкирского рода Мин. В написании имен собственных, числительных, титулов, определяющих принадлежность к феодальной аристократии, проявляются элементы башкирского языка. Большинство памятников изготовлены в форме арки. В верхней части эпитафий вырезаны орнаменты трилистника, коранические формулы и основной текст. Надписи оформлены рельефными или углублённо вырезанными росписями. На многих памятниках буквы крупные, четкие. Часть текстов отличаются величиной и пышностью оформления.
Они вырезаны мастерами трудночитаемой арабской вязью и взяты в бордюрные рамки. Все это показывает о сложившихся в XVII веке высокохудожественных культурных традициях региона по оформлению эпитафийных памятников и о достижениях высокого уровня башкирских мастеров по обработке камня. Данные эпитафии являются достоверными источниками информации, позволяющими выяснить историю расселения башкирского рода Мин, и о его легендарных личностях. Дальнейшее исследование эпитафийных памятников на территории Башкортостана дало бы возможность пролить свет на многие стороны этнической истории башкирского народа.
Ключевые слова: эпитафии, надмогильный камень, тюрки, мавзолей Хусейнбека
* Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ и Правительства Республики Башкортостан в рамках научного проекта N° 17-14-02012-ОГН_Урал-А «Текстологические исследования мусульманских эпитафийных памятников Х^-ХХ вв. Чишминского и Альшеевского районов РБ»
Аккубеков Рашит Юмадилович, кандидат филологических наук, научный сотрудник отдела литературоведения Института истории, языка и литературы Уфимского федерального исследовательского центра РАН (Уфа), e-mail: akkubekufa@mail.ru
Rashit Yu. Akkubekov, Cand.Sc. (Philology), Research Fellow, Department of Literary Studies, Institute of History, Language and Literature, Ufa Federal Research Centre, the Russian Academy of Science (Ufa), e-mail: akkubekufa@mail.ru
© Аккубеков Р.Ю., 2018
ПРОБЛЕМЫ ВОСТОКОВЕДЕНИЯ. 2018/2 (80)
Rashit Yu. Akkubekov
MEDIEVAL EPITAPHS OF THE 17™-18™ CENTURIES (A CASE STUDY OF THE CHISHMINSKY REGION, THE REPUBLIC OF BASHKORTOSTAN)
Abstract
The epigraphic monuments of the 17th - 18th centuries are located opposite the mausoleum of Huseynbek, the Chishminsky district of the Republic of Bashkortostan. Based on the inscriptions and tamgas one can say that prominent representatives of the Bashkir Min clan were buried here. In the writing of proper nouns, numerals, titles that determine the affiliation with the feudal nobles elements of the Bashkir language manifested themselves. Most of the monuments are made in the form of an arch. In the upper part of the epitaphs trefoil ornaments are carved, followed by the Quranic quotations, and the main text. The inscriptions are decorated with diaglyphic or deeply carved murals, in many of them letters are large and clear. Some texts differ in size and the design splendor. They are cut by masters in Arabic script that is difficult to read and are taken into the curb frames. All this demonstrates highly artistic cultural traditions in decorating epitaph monuments developed in the 17th century in the region being achievements of Bashkir masters in stone carving. These epitaphs are reliable sources to determine the history of the Bashkir Min clan's settlement and its legendary characters. The further research of the monuments in the territory of Bashkortostan would give a chance to shed light on many aspects of the Bashkir people's ethnic history.
Key words: epitaphs, tombstone, Turks, mausoleum of Huseynbek
Одним из письменных памятников, сохранившихся со времен Золотой Орды на территории Башкортостана, являются надписи на надмогильном камне Хусейнбека (ум.1339 г.), последователя Ходжа Ахмеда Ясави, прибывшего из Туркестана. Памятник сохранился благодаря мавзолею (кэшэнэ), который был построен над могилой мусульманского проповедника. Кэшэнэ, сложенное из необработанного камня на известняковом растворе, привлекало внимание многих ученых-исследователей древностей уникальностью своей постройки. Надгробная надпись на могиле Хусейнбека наиболее подробно освещена в работах В.В. Вельяминова-Зернова, Р.И. Игнатьева, М.В. Лоссиевского, В. Юматова [2; 3; 4; 5], Г.В. Юсупова [9, с. 111-125]. Вельяминов-Зер-нов в своей статье пишет: «Что кругом описанного им памятника расположено целое кладбище. Многие из них совершенно вытерлись от времени, так что разбирать их чрезвычайно трудно. В одном месте видно имя Нурукай-батыра и год 1100 гиджры. На восток от памятника видны два небольших красноватых камня с вырезанными именами Тепикей-батыра и Имянъ-батыра без обозначения годов их смерти» [2, с. 261]. Каких-либо других сведений о памятниках, находящихся рядом с кэшэнэ, мы у Вельяминова-Зернова не встречаем. Р.Г. Игнатьев же, связав постройку мавзолея Хусейнбека с Тамерланом, пишет: «Тамерлан на этом месте лишился шести князей и велел похоронить их близ мавзолея Хусейн Бека;
шесть надгробных камней послужили основанием кладбищу» [3, с. 334]. Как видим, в литературе того времени о памятниках вокруг кэшэнэ Хусейнбека публиковались сведения, противоречащие друг другу. В 1896 г. с целью упорядочения накопленных сведений Комиссией Императорского Московского археологического общества С.Е. Сакову и Шиленкову было поручено произвести исследования «Дворца Тура Хана» и памятника Хусейнбеку [7, с. 138-143]. После господином Шиленковым был написан реферат «Хусейн-Бек, мусульманский святой у башкир во времена болгарского государства в X и XI вв. в Приуралье». Первую часть реферата составили изложение топографии местности, где расположено магометанское кладбище, образовавшееся вокруг могилы Хусейнбека; описание состояния памятника в момент осмотра в июле 1896 г.; фотографические снимки с него, равно как с дощечки с надписью на калитке ограды; детальное описание и размеры мавзолея. Автором были собраны предания о постройке Тамерланом кэшэнэ мусульманскому святому; приведены разные редакции русского перевода надписи на памятнике Хусейнбеку. Комиссией было принято решение изучить надписи рядом стоящих с мавзолеем надмогильных камней. По каким-то причинам это решение так и не было воплощено в жизнь.
В советский период в борьбе с религией многие арабографичные памятники безжалостно уничтожались, надмогильные камни заброшенных
кладбищ использовались под фундамент, а освободившиеся земли превращались в пашни. В 1954 г. памятник Хусейнбеку был подробно исследован эпиграфистом Г.В. Юсуповым. Памятник безоговорочно признавался ученым - причем независимо от языка эпитафий - булгарским [9, с. 138-143].
Большинство надмогильных камней, находящихся напротив входа мавзолея, относятся Х^Н в. Во многих эпитафиях имеются родовые тамги. Родовая тамга играла огромную роль в жизни башкир того времени. Принадлежность индивида к определенному роду гарантировала право пользования всеми его благами: землей, водой, лесами на территории этого рода. Кроме того, после смерти человека хоронили в родовом кладбище рядом с его предками. Эта традиция большинством башкир сохраняется и по сей день. При сравнительном изучении тамг с надмогильных камней с тамгами метрических книг села Кара-Якупово Чишминского района обнаруживаются определенные сходства [6, л. 32]. Наиболее важным на сегодняшний день является комплекс работ, связанных по выявлению и оцифровке сохранившихся эпитафийных памятников башкирских сел и деревень, т.к. с каждым годом их количество уменьшается. Следующим этапом исследования мусульманских надмогильных камней Башкортостана является научное описание и прочтение текстов с дальнейшей их публикацией. Публикация арабографичных эпитафийных памятников в первую очередь помогла бы выявить места захоронения наших предков и уточнить основоположников населенных пунктов, зафиксировать и определить сохранившиеся на надмогильных камнях родовые тамги. Исследование арабографичных надписей на надгробных камнях дает возможность пролить свет на территорию расселения башкирских родов и выявить забытые имена феодальной знати и религиозных деятелей. Автором этих строк в этом направлении были опубликованы некоторые работы [1, с. 44].
В августе 2017 г. на территории Чишминского района РБ в рамках научно-исследовательского проекта РФФИ были изучены эпитафийные памятники, находящиеся рядом с мавзолеем Ху-сейнбека. Выполнены фотоснимки, произведены замеры и сняты кальки с резной поверхности камней и эпиграфических текстов. Некоторые из сохранившихся камней не поддаются какой-либо расшифровке. Мы же выбрали объектом изучения наиболее читаемые и хорошо сохра-
нившиеся надгробные памятники XVII в. и начала XVШ в. Прочтение арабографичных эпи-тафийных текстов дано на языке оригинала памятника, также произведена транслитерация на современную башкирскую графику и выполнен перевод на русский язык.
Памятник № 1 Надмогильный камень Арыка, сына Ямашбая
Белый песчаник. Высота камня 120 см, ширина - 65 см, толщина - 27 см. Рельефная надпись состоит из шести строк. Текст сильно выветрен и трудночитаем. В написании имен собственных Ямашбай (Йамашбай), Арык (Арытс), существительного ожиданье (емет), числительного седьмом (йетедэ) видны элементы башкирского языка. В нижней части камня образовалась выемка. В верхней части вырезан рисунок -трехчастная композиция розеток с восходящими линиями. Эпитафия по григорианскому летоисчислению датируется 1695 г. Памятник с прори-
совками текстов путем копирования рукописной тетради был опубликован В.М. Усмановым [8, с. 40-42]. Во время прорисовки некоторые места надписей им были пропущены, так этот памятник им прочитан как Арык Ямаш оглы, хотя там четко прочитывается Арык Ямашбай углы (Арытс Ямашбай углы) [8, с. 40]. Ошибки, допущенные им, на наш взгляд, просматриваются при прочтении и других памятников.
Текст:
\ ¿¿^ Я^Оз 1 д I» т- « \
Транслитерация:
hвYЭ эл-хэййе эл-лэзи лэ йэмYте вэ келли хэййи сэйэмYте. (Ул (Аллаh) мэцге идэн, вэ hэр терек-лек Yлэ). / ^ал эн-нэби Fэлэйhи эс-сэлэм келле нэфсен заикэт эл-мэYт (Эйтте пэйгэмбэребез уга Алланыц сэлэме бул^ш: Ьэр йэн Yлем асьЛы та-тыр. / Садик эд-донъя сэгэт фэ-эжFалhэ тагэт (Хатстыр: донъя бер сэFэтлек, уны АллаFа яратаы эштэр менэн Yткэр). Тарих мендэ / йездэ йете дэ ирде. Мецнец Йамашбай / уFлы Арытсныц билге-седер. / Ирэнлэрдин доFа емет [итеб].
Перевод:
Он (Всевышний) вечно живой, который не умирает, все живущее умрет. / Сказал пророк, мир ему и благословение Аллаха, и каждая душа вкусит смерть. / Истинно. Мир есть час, так используй его в богоугодных делах. По летоисчислению в тысяча / сто седьмом было. Минцу сыну Ямаш-бая / Арыку памятник. / От мужчин молитв ожидая.
На обратной стороне памятника выбита родовая тамга.
Памятник № 2 Надмогильный камень Ямашбая, сынаМухаммадкула
Белый известняк. Высота камня 157 см, ширина - 62 см, толщина - 27 см. Рельефная надпись из семи строк. В написании имени собственного Ямашбай (Йамашбай), числительного седьмом (йетедэ) проявляются элементы башкирского языка. В нижней части надписи имеется выемка. В верхней части вырезан рисунок -трехчастная композиция розеток с восходящими линиями. Памятник по григорианскому летоисчислению датируется 1695 г.
Текст:
Транслитерация:
hеYЭ эл-хэййе эл-лэзи лэ йэмYте вэ келли хэййи сэйэмYте. ТСал / эн-нэби Fэлэйhи эс-сэлэм келле нэфсен заикэт эл-мэYт (Эйтте пэйгэмбэребез уга Алланыц сэлэме булhын: Ьэр йэн Yлем асыhы татыр. / Садик эд-донъя сэгэт фэ-эжFалhэ тагэт. Эд-донъя жифэт / вэ тэлэбиhэ килэб (вэ аца этлэр мохтаж) Тарих мендэ йездэ ете / дэ ирде. Мецнец Мехэммэдтсол уFлы Йамаш- / байныц билгеседер. Ирэнлэрдин / доFа [емет итеб].
Перевод:
Он (Всевышний) живой, который не умирает, все живущее умрет. Сказал / пророк, мир ему и благословение Аллаха, и всякая душа вкусит смерть. / Истинно. Мир есть час, так используй его в богоугодных делах. Мир есть падаль / и все желающие его - собаки. По летоисчислению в тысяча сто седьмом / было. Минцу сыну Мухаммадкула Ямаш- / баю памятник. От мужчин / молитву (ожидая).
На обратной стороне (в середине) памятника выбита родовая тамга.
надписи вырезан орнамент в виде тимпана. Почерк насх. Язык тюрки. Элементы башкирского языка видны в написании слов батыра (батырныц), минца (мецнец), ожиданье (емет), седьмом (йетедэ). Памятник датируется по григорианскому стилю 1695 г.
Текст:
Памятник № 3 Нуркай батыру, сыну Ямашбая
Изготовлен из белого известняка. Высота камня 142 см, ширина - 62 см, толщина - 24 см. Верх имеет форму треугольной арки. Надписи вытесаны вовнутрь рамок рельефными буквами. Сверху
Транслитерация:
Ьеуэ эл-хэййе эл-лэзи лэ йэмуте вэ келли хэййи (Ул (АллаИ) мэцге идэн, вэ Иэр тереклек улэ). / сэйэмуте. Кал эн-нэби Fэлэйhи эс-сэлэм келле нэфсен за- / итсэт эл-мэут (Эйтте пэЙFЭмбэребез уFа Алланыц сэлэме буЛын: Ьэр йэн улем асыhы татыр. / Садик эд-донъя CЭFЭT фэ-эжFалhэ таFЭт (Хатс. Донъя бер сэFЭтлек, уны АллаFа яратслы эштэр менэн уткэр). / Тарих мецдэ / йездэ йете дэ ирде. Йамашбай / уFлы Нуркай батырныц билгу-седер. / Мецнец ирэнлэрдин доFа емет [итеб]. / Садик эд-донъя жифэт вэ талаб^а килэб. (Хатс. Бар донъя Yлэкhэ, уны телэуселэр этлэр).
Перевод:
Он (Всевышний) живой, который не умирает, все живущее / умрет. И сказал пророк, мир ему и благословение Аллаха, всякая душа в^- / сит смерть. Истинно. Мир есть час, так используй его в богоугодных делах. / По летоисчислению в тысяча сто седьмом было. Сыну Ямашбая / Нуркай батыру памятник. / От мужчин минцев молитву ожидая. / Истинно. Мир есть падаль, и все желающие его - собаки.
На боковой стороне камня вырезана родовая тамга.
Памятник № 4 Сююнбике, дочери Искербая1
Белый известняк. Высота камня 125 см, ширина - 55 см, толщина - 25 см. Верхняя часть выполнена в форме килевидной арки. Надписи вытесаны вовнутрь рамок рельефными буквами. Сверху надписи вырезан растительный орнамент. Почерк насх. Язык тюрки. Элементы башкирского языка видны в написании имен собственных Сююнбика (Сейенбикэ), Искербай (Искербай), Юнысбай (Йунысбай), существительного ожиданье (емет), числительного седь-
1 См. третью страницу обложки.
мом (йетедэ). Памятник датируется по григорианскому календарю 1695-1696 годами.
Текст:
Транслитерация:
Ьеуэ эл-хэййе эл-лэзи лэ йэмуте вэ келли хэййи / сэйэмуте (Ул (Алла^ мэцге идэн, вэ hэр тереклек улэ) вэ тал эн-нэби Fэлэйhи эс-сэлэм / келле нэфсен заитсэт эл-мэут. Садитс эд- / донъя CЭFЭT фэ-эжFалhэ таFЭт (Хатс. Донъя бер сэFЭтлек, уны АллаFа яратслы эштэр менэн уткэр). Тарих / мецдэ йездэ йете дэ ирде Искербай? / тсызы Сейенбикэнец билгуседер. УFлы / Юнысбай бина тсылды ирэнлэрдин доFа емет [итеб].
Перевод:
Он (Всевышний) живой, который не умирает, все живущее / умрет. И сказал пророк - да будет мир над ним, / всякая душа вкусит смерть, истинно. / Мир есть час, так используй его в богоугодных делах. По летоисчислению / в тысяча сто седьмом было. Искербая? / дочери Сююнбике памятник, сын ее / Юнусбай воздвиг. От мужчин молитв ожидая.
Памятник № 5 Салтыкбаю, сыну Амангильде
Камень изготовлен из белого известняка. Высота камня 133 см, ширина - 46 см, толщина - 22 см. Верхняя часть выполнена в форме стрельчатой арки. Надписи вытесаны внутри рамок рельефными буквами. Сверху надписи вырезан растительный орнамент. Почерк насх. Язык тюрки. Памятник датируется 1695-1696 гг.
Текст:
\ СлуьАьл (ji JS J til JA] V (jsJt jA
\ tiiJAII îîilj j-jj j ^JLJI «ulc- jjjll Jli \ \ <LJc. 1 j Ь à LüJl jx-a \
\ .^SLuSjjU jJjl IjjlU 'jjjJ 1-lS-iui jjJ\J \
^Lfcjj jjjjSWjal Lib-ûjj\
Транслитерация:
heY3 эл-хэййе эл-лэзи лэ йэмуте вэ келли хэййи сэйэмYте (Ул (Алла^) мэцге ^эн, вэ hэр тереклек Yлэ). / Кал эн-нэби гэлэ^и эс-сэлэм, келле нэфсен заитсэт эл-мэут (Эйтте пэйгэмбэребез уга Алланыц сэлэме бу^ын: hэр йэн Yлем асьЛы татыр). / Садитс эд-донъя сэгэт фэ-эжFалhэ тагэт (Хатс. Донъя бер сэгэтлек, уны Аллага яратслы эштэр менэн
уткэр). Кал эн-нэби гэлэ^и / эс-сэлэм, эд-донъя жифэт вэ талаб^а килэб. (Бар донъя Yлэкhэ, уны телэYселэр этлэр). / Тарих мендэ йездэ йете дэ ирде мецнец / Амангилде углы Салтыкбай- / ныц билгYседер бу лэухэне углы / Юнысбай бина тсыл-ды ирэнлэрдин дога [емет итеб].
Перевод:
Он (Всевышний) живой, который не умирает, все живущее умрет. / И сказал пророк, да будет над ним мир - и каждая душа вкусит смерть. / Истинно. Мир есть час, так используй его в богоугодных делах, сказал пророк да будет мир над ним. / Мир есть падаль, все желающие его - собаки. / По летоисчислению в тысяча сто седьмом было. Минцу / сыну Аман(к)гильде Салтыкбаю / памятник - эту стелу его сын / Юнусбай воздвиг, от мужчин молитву ожидая.
На боковой стороне камня выбиты две тамги.
Памятник № 6 Йенею, сыну Арыка
Впервые в научном плане он был исследован В.М. Усмановым [8, с. 56]. Памятник изготовлен из белого известняка. Высота камня 115 см, ширина - 31 см, толщина - 14 см. Надписи вытесаны вовнутрь рамок рельефными буквами. Сверху надписи вырезан орнамент. Почерк насх. Язык тюрки. Памятник датируется 1112 годом Хидж-ри, что соответствует 1700 году нашего стиля.
Текст:
\ CilA^jli qÂI \
Транслитерация:
hеYЭ эл-хэййе эл-лэзи лэ йэмYте /вэ келли хэййи сэйэмYте (Ул (АллаИ) мэцге идэн, вэ hэр тереклек Yлэ). / ТСал эн-нэби Fэлэйhи эс-сэлэм, / келле нэфсен заитсэт эл-мэYт (Эйтте пэЙFэмбэребез уFа Алланыц сэлэме булhын: Ьэр йэн Yлем асыhы татыр). / / Тарих мендэ йездэ / ун ике дэ мецне / Арытс уFлы Йэнэйнец / (билгYседер).
Перевод:
Он живой, который не умирает, / и все живущее умрет. / Сказал пророк, - да будет мир над ним, / Всякая душа вкусит смерть. / По летоисчислению в тысяча сто / двенадцатом минцу / Йенею сыну Арыка [памятник].
Таким образом, большинство памятников вблизи мавзолея датируются 1695-1696 годами. Эти годы не совпадают с какими-либо военными событиями, чтобы говорить о покойных как о жертвах. Тем более, что нет ни слова об этом и в самих эпитафиях, поэтому мы предполагаем, что такое совпадение дат смерти могло быть результатом эпидемий чумы, тифа, холеры, которые свирепствовали в те времена.
При сравнении рельефных надмогильных памятников выявляется ряд сходств, что говорит о сложившихся в этот период мусульманских традициях эпитафийных памятников. Установка памятников с рельефной резьбой свидетельствует также о высоком социальном положении усопшего.
Одинаковый стилизованный растительный орнамент - бутон цветка в верхней части большинства эпитафий и схожая рельефная скоропись показывают об изготовлении этих памятников профессиональным мастером-резчиком и о существовании мастерских по изготовлению дорогостоящих надмогильных памятников. Наличие в надписях титулов «батыр» обозначает их принадлежность к башкирской родоплеменной знати. Присутствие в них уточняющих слов, таких как «минец», и дополнительно выбитых родо-племенных тамг свидетельствует о принадлежности усопших к башкирскому роду Мин. При рассмотрении языка эпитафий в написании числительных и имен собственных обнаруживаются элементы башкирского языка. Исходя из этого, мы предполагаем, что оформление надписей памятников было выполнено мастером-резчиком из башкир.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что эпитафийный материал служит историческим источником, достоверность которого подтверждается письменными свидетельствами и способствует раскрытию сущности процессов, протекавших в крае. Эпитафии являются свидетелями далекого прошлого, подтверждая гипотезу о том, что они - хранилища исторической информации, подлинные исторические документы. Через них можно проследить ступени этнической истории, этногенеза башкир, историю отдельно взятого рода.
Дальнейшее исследование эпитафийных памятников на территории Башкортостана позволит пролить свет на многие стороны этнической истории башкирского народа.
ЛИТЕРАТУРА
1. Аккубеков Р.Ю. Древнетюркские традиции в мусульманских эпитафиях (на примере намогильных памятников с. Саиткулово Кугарчинского района РБ) // Проблемы востоковедения. 2015. № 3 (69). С. 47-51.
2. Вельяминов-Зернов В.В. Памятник с арабско-татарской надписью в Башкирии // Труды Восточного
отделения Императорского археологического общества: журнал. СПб.: Тип. Имп. Академии наук, 1859. Т. IV С. 257-284.
3. Лоссиевский М.В. Прошлое Башкортостана и башкир по легендам, сказаниям и шэжэре // Справочная книжка Уфимской губернии. Уфа: Печатня Н. Блохина, 1883. С. 368-385.
4. Юматов В.С. Древние предания башкирцев Чубиминской волости // Оренбургские губернские ведомости. 1848. № 1. С. 3.
5. Игнатьев Р.И. Памятники доисторических древностей Уфимской губернии // Справочная книжка Уфимской губернии. Уфа: Печатня Н. Блохина, 1883. С. 328-355.
6. Национальный архив РБ. Ф. 295. Оп. 16. Ед. хр. 1752.
7. Саков С.Е. и Шиленков. Хусейн-Бек, мусульманский святой у башкир X- XI в. Дворец Тура-Хана // Древности восточные. Труды восточной комиссии Императорского Московского Археологического общества. Т. 2. Вып. 11. М.: Типография и словолитня О.О. Гербека, 1901. С. 138-143.
8. Усманов В.М. Исторические памятники. 10 книга. Мусульманские эпитафии Чишмы. Уфа: ООО По-лиграфдизайн. 91 с.
9. Юсупов Г.В. Введение в булгаро-татарскую эпиграфику. М., Л.: Изд-во АН СССР, 1960. 322 с.
REFERENCES
1. Akkubekov, R.Yu. Drevnetjurkskie traditsii v mu-sul'manskikh epitafijakh (na primere namogil'nykh pam-jatnikov s. Saitkulovo Kugarchinskogo rajona RB) [Old Turkic Traditions in Muslim Epitaphs (Exemplified by Tomb Monuments of Saitkulov Village in the Kugarchi District of the Republic of Bashkortostan)]. Problemy vostokovedenija - Problems of Oriental Studies Journal. 2015, no. 3 (69), pp. 47-51 (in Russ.).
2. Velyaminov-Zernov, V.V. Pamjatnik s arabsko-ta-tarskoj nadpis'ju v Bashkirii [Monument with the Arab-Tatar Inscription in Bashkiria]. In: Trudy Vostochnogo otdelenija Imperatorskogo arkheologicheskogo obshche-
stva: zhurnal [Proceedings of the Oriental Branch of the Imperial Archaeological Society: Journal]. St. Petersburg: Printing House of the Imperial Academy of Sciences, 1859. Vol. IV, pp. 257-284 (in Russ.).
3. Ignatyev, R.I. Pamjatniki doistoricheskikh drev-nostej Ufimskoj gubernii [Monuments of Prehistoric Antiquities in the Ufa Province]. In: Spravochnaja knizhka Ufimskoj gubernii [A Reference-Book of the Ufa Province]. Ufa: N. Blokhin's Printing House, 1883, pp. 328355 (in Russ.).
4. Lossievskij, M.V Proshloe Bashkortostana i bashkir po legendam, skazanijam i shjezhjere [The Past of Bashkortostan and the Bashkirs According to Legends, Folk Tales and the Shejere]. In: Spravochnaja knizhka Ufimskoj gubernii [A Reference-Book of the Ufa Province]. Ufa: N. Blokhin's Printing House, 1883, pp. 368385 (in Russ.).
5. Jumatov, VS. Drevniepredanija bashkirtsev Chu-biminskoj volosti [Ancient Legends of the Bashkirs in the Chubiminsky Volost]. Orenburgskie gubernskie vedomo-sti - The Orenburg Province Bulletin. 1848. No. 1, p. 3 (in Russ.).
6. Natsional'nyj akrhiv RB. F. 295. Op. 16. Ed. khr. 1752 [The National Archives of the Republic of Bashkortostan. Fund 295. Bordereau 16. Item 1752] (in Russ.).
7. Sakov, S.E. and Shilenkov. Husejn-Bek, mu-sul'manskij svjatoj u bashkir X-Xl v. Dvorets Tura-Hana [Hussein-Bek, the Muslim Saint of the Bashkirs in the 10th - 11th Centuries. The Tura-Khan Palace]. In: Drev-nosti vostochnye. Trudy vostochnoj komissii lmperator-skogo Moskovskogo Arkheologicheskogo obshchestva [Oriental Antiquities. Proceedings of the Oriental Commission, the Imperial Moscow Archaeological Society]. Vol. 2. Issue 11. Moscow: Typography and Type Foundry of O.O. Gerbek, 1901, pp. 138 -143 (in Russ.).
8. Usmanov, V.M. Istoricheskiepamjatniki. 10 kni-ga. Musul'manskie epitafii Chishmy [Historical Monuments. Book 10. Muslim Epitaphs of Chishma]. Ufa: Poligrafdizajn Ltd., 91 p. (in Russ.).
9. Jusupov, G.V. Vvedenie v bulgaro-tatarskuju ep-igrafiku [Introduction to the Bulgar-Tatar Epigraphics]. Moscow, Leningrad: The USSR Academy of Sciences press, 1960. 322 p. (in Russ.).
