CC BY
336
СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ СТАТЬИ 359 УК РФ И НОРМ МЕЖДУНАРОДНОГО УГОЛОВНОГО ПРАВА
различного характера и возникающие новые столкновения на территории ряда стран способствуют развитию этого военного бизнеса. В то же время, наемничество уже давно получило статус преступления и преследуется национальными уголовными законами многих стран. Действует и ряд международных документов в области борьбы и сотрудничества государств по пресечению данного вида преступной деятельности. Уголовный кодекс РФ рассматривает наемничество как преступление в рамках главы 34 «Преступления против мира и безопасности человечества». Поэтому представляется интересным провести сравнение данной уголовно-правовой нормы российского законодательства и норм международного уголовного права, устанавливающих ответственность за преступления против мира и безопасности человечества и другие серьезные правонарушения.
В соответствии с нормами международного уголовного права под преступлениями против мира и безопасности человечества понимаются международные преступления, обладающие высокой общественной опасностью, затрагивающие интересы мирового сообщества, последствия которых могут быть значительными. Международные преступления посягают на основы мирового сообщества, на мир, мирное сосуществование между народами и государствами, безопасные условия существования всего человечества1. Традиционно к таким преступлениям относятся: агрессия, геноцид, военные преступления, преступления против человечности. За эти преступления к уголовной ответственности может привлечь любое государство, имеющее в своем законодательстве соответствующие нормы, а также данные преступления подпадают под юрисдикцию Международного уголовного суда. В отношении этих преступлений не действуют сроки давности.
Закрепление состава наемничества в рамках гл. 34 предполагает отнесение законодателем данного вида преступных действий к международным преступлениям, т. е. преступлениям, признанным таковыми мировым сообществом, которые посягают на интересы всего мирового сообщества, на которые не распространяются сроки давности и которое подпадает под международную юрисдикцию. Однако в ч. 5 ст. 78 УК РФ не указано нераспространение сроков давности на ст. 3592. Следовательно, законодатель лишает наемничество одного из признаков международного преступления. Если исходить из содержания Конвенции о неприменимости срока давности к военным преступлениям и преступлениям против мира и безопасности человечества 1968 г.3, то в данном документе непосредственно наемничество не рассматривается. Можно считать, что российский законодатель исходил из этого положения. В то же время, наемничество можно отнести к военным преступлениям, на которые распространяется действие Конвенции.
С другой стороны, в ч. 5 ст. 78 УК РФ указывает на нераспространение сроков давности в отношении преступления экоцид (ст. 358), которое по ме-
© Лисаускайте В. В., 2006
В. В. Лисаускайте — кандидат
юридических наук, доцент кафедры уголовного права Юридического института ИГУ
аемничество представляет собой одно из активно развивающихся в современном мире негативных явлений существующей действительности. Перманентно действующие вооруженные конфликты
ждународному уголовному праву вообще не рассматривается как преступление; и не указывает ст. 354 — публичные призывы к развязыванию агрессивной войны, которую можно рассматривать как один из видов преступления агрессии4. Таким образом, УК России самостоятельно, вне зависимости от общепризнанных норм международного права, определяет для каких преступлений сроки давности действуют, а для каких нет, какие преступления следует считать международными, а какие нет. Следовательно, и не проводит равенства между терминами «международные преступления» и «преступления против мира и безопасности человечества», которое давно сложилось в науке.
Наемничество, как уже было указано ранее, определено УК РФ как преступление против мира и безопасности человечества. Однако является ли оно таковым по международному уголовному праву?
Неоднократно Генеральная Ассамблея ООН в своих резолюциях осуждала наемничество и признавала его преступным, рекомендовала государствам предпринимать все необходимые меры для устранения такого явления. Однако эти акты носят рекомендательный характер. В 1977 г. был подписан Дополнительный протокол I к Женевским Конвенциям 1949 г., касающийся защиты жертв международных конфликтов. Многие юристы данный документ также относят к актам, регулирующим вопросы наемничества. Следует с этим не согласиться. Поскольку в Дополнительном Протоколе I содержится лишь определение наемника и указывается, что данное лицо не признается международным гуманитарным правом комбатантом или военнопленным, т. е. не является субъектом гуманитарной защиты и не может претендовать на какие-либо права, обязанности, гарантии в период вооруженных конфликтов. Однако в Протоколе ничего не говорится о преступности действий наемников и привлечении их к ответственности.
Единственный (по мнению автора) международный документ императивного характера, указывающий на признание наемничества как преступления, — Международная конвенция о борьбе с вербовкой, использованием, финансированием и обучением наемников 1989 г. Этот документ, к сожалению, подписан и ратифицирован незначительным количеством государств. Рос-
сия не является участником данного соглашения, поэтому нельзя говорить об имплементации норм Конвенции в национальный уголовный закон. Следовательно, вне зависимости от норм международного права российский законодатель рассматривает наемничество как преступление и придает ему статус преступления против мира и безопасности человечества.
Если рассматривать наемничество как преступление против мира и безопасности человечества, то к какой группе международных преступлений следует его относить?
Наиболее подходящей группой международных преступлений для наемничества является группа военных преступлений. Следует отличать данную категорию преступлений от преступлений против военной службы, которые регулируются в разделе XI главе 33 УК РФ. Родовым объектом данный преступлений является установленный порядок прохождения военной службы. Родовым же объектом военных преступлений является установленный в основополагающих принципах международного права и международном гуманитарном праве порядок ведения вооруженных конфликтов международного и немеждународного характера5. Для более удобного использования и отсутствия путаницы в терминах в дальнейшем будем использовать термин «международные военные преступления».
Международные военные преступления — международные преступления, представляющие собой преступные деяния, которые посягают на законы или обычаи войны. На сегодняшний день, наиболее полным кодифицированным международным документом, определяющим перечень международных военных преступлений, является Статут Международного уголовного суда. Однако в нем отсутствует непосредственное указание на наемничество. Единственным схожим деянием можно рассматривать пп. XXVI п. Ь и пп. VII п. I ст. 8 Статута: «набор и вербовка детей в возрасте до 15 лет в состав национальных вооруженных сил или их использование для активного участия в боевых действиях»6. Схожесть прослеживается лишь в «вербовке и использовании для активного участия в боевых действиях». Остальные признаки состава преступления наемничества, характеризующие специфику его элементов, отсутствуют. Поэтому нельзя рассматривать вышеуказан-
ную норму Статута как определенную форму выражения наемничества. Таким образом, наемничество не рассматривается в качестве международного военного преступления Статутом Международного уголовного суда.
В то же время это не является основанием для непризнания наемничества международным военным преступлением с точки зрения науки. Профессор Адельханян Р. А. определяет общие требования для признания того или иного нарушения военным преступлением:
• нарушитель совершает деяние в процессе вооруженного конфликта международного характера;
• нарушитель осознает фактические обстоятельства и намеренно совершает то или иное деяние7.
Исходя из данных требований, наемничество следует признать международным военным преступлением и внести соответствующие изменения в Римский Статут, где непосредственно закрепить состав наемничества (этой позиции придерживаются Адельханян Р. А., Иногамова-Хегай Л. В. и другие ученые).
Международные военные преступления совершаются специальным субъектом — военнослужащим. Наемник таковым не является. Однако выполняет фактически те же действия, что и военнослужащие. Военные действия ведутся между вооруженными силами сторон. Состав и структура этих вооруженных сил строго определена национальным законодательством. Ст. 43 Дополнительного протокола устанавливает, что вооруженные силы признаются комбатантами, т. е. лицами, которые имеют право принимать непосредственное участие в военных действиях8. Ст. 47 Протокола указывает, что наемники не имеют право на статус комбатанта9, следовательно, не представляют собой вооруженные силы государства.
В рамках международных военных преступлений, в качестве одного из видов данных преступлений, рассматриваются запрещенные средства и способы, методы ведения военных действий. Однако Женевские конвенции и Дополнительные Протоколы к ним, Римский Статут не указывают четкий перечень этих средств, способов и методов. Они регулируются отдельными специальными международными соглашениями10. Наемничество можно рассматривать как запрещенное средство ведения войны, а лица,
используемые в качестве наемников, представляют собой определенный запрещенный способ ведения военных действий. Лица, осуществляющие вербовку, обучение, финансирование и использование наемника — представляют собой субъектов, способствующих, подготавливающих и непосредственно использующих данный запрещенный способ ведения военных действий. Исходя из вышесказанного, можно предположить, что с учетом специфики содержания наемничества и его значительной распространенности УК РФ выделил в качестве самостоятельного состава данный незаконный способ ведения войны.
Таким образом, с учетом проведенного анализа, следует сделать вывод о том, что, несмотря на сложившуюся ситуацию в современном обществе, активное развитие преступной наемнической деятельности и укрепившуюся позицию ученых о признании наемничества международным преступлением, юридически закрепленного подтверждения этого факта пока нет. Поэтому следует рассматривать наемничество в качестве преступления международного характера.
При анализе ст. 359 УК РФ возникает еще один вопрос: а соответствует ли данная норма положениям международного права?
Наибольший интерес, в данном случае, вызывает толкование термина «наемник». Из определения, данного в примечании к ст. 359 УК РФ, следует, что наемником признается лицо, которое не является гражданином государства, участвующего в вооруженном конфликте, либо которое не проживает постоянно на территории этого государства. Следовательно, мы не можем привлечь к ответственности российских граждан, которые постоянно проживают на территории России, принимавших участие в качестве наемников в военных действиях на территории Республики Чечня со стороны незаконных вооруженных формирований, а также на территории любого другого государства. Таким образом, российское правосудие не имеет юридических оснований привлекать к ответственности за наемничество своих граждан, что противоречит основам национального уголовного законодательства — ст. 4 УК РФ устанавливает равенство всех лиц, совершивших преступление, перед законом. С другой стороны, указанные признаки наемника определены и в Дополнительном Протоколе I 1977 г., и в Конвенции о наемничест-
ве1989г. Поэтому, по мнению автора, следует закрепить более широкое по кругу лиц определение наемника, для того, чтобы все субъекты, совершившие данное преступление, вне зависимости от гражданства могли быть привлечены к уголовной ответственности на территории России.
По мнению Кибальника А. Г. и Соломо-ненко И. Г.11, ст. 359 УК РФ более узко трактует наемника в отличие от норм международного уголовного права. В примечании к статье указано, что наемником признается лицо, которое участвует в вооруженном конфликте или военных действиях. Конвенция 1989 г. устанавливает также возможность участия наемника в насильственных действиях, направленных на свержение правительства или подрыв конституционного порядка управления государства иным образом. Расширительное толкование состава преступления вызвано активным использованием наемников не только в вооруженных конфликтах. И в данном случае, неучастие России в Конвенции, а, следовательно, отсутствие имплементации12 соответствующих норм международного права в национальное законодательство лишь ограничивает возможности правового применения ст. 359 УК РФ на практике.
В заключении следует отметить, что, на сегодняшний день, несмотря на законодательное закрепление в УК России такого преступления как наемничество, существует ряд пробелов и расхождений с нормами международного уголовного права, что отнюдь не способствует привлечению к уголовной ответственности за данное преступное деяние.
□
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Иногамова-Хегай Л. В. Международное уголовное право. СПб., 2003. С. 132.
2 Уголовный Кодекс Российской Федерации. М., 2005. С. 35.
3 Справочная Правовая Система «ГАРАНТ»
4 Согласно Резолюции ГА ООН от 14 декабря 1974 г. «Определение агрессии как международного преступления» под агрессией понимается «применение вооруженной силы государством против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства или каким-либо другим образом несовместимым с Уставом ООН». В этом же документе в ст. 4 указано, что перечень действий, закрепленный в ст. 3 Резолюции, не является исчерпывающим и Совет Безопасности может определить, что другие акты представляют собой агрессию согласно положениям Устава. Исходя из содержания ст. 354 УК РФ, можно сказать, что данная уголовно-правовая норма, с точки зрения международного уголовного права, относится к преступлениям агрессии, поскольку целью преступления является создание в обществе негативной провоцирующей обстановки, убежденности населения в необходимости и целесообразности агрессии как единственного средства разрешения конфликта. Фактически, публичные призывы к развязыванию агрессивной войны можно рассматривать как определенное выражение одного из этапов подготовки агрессивной войны, но, с учетом серьезности и опасности данных действий, они вынесены российским законодателем в самостоятельный состав. Однако не наделены в полной мере всеми признаками преступления против мира и безопасности человечества.
5 Белый И. Ю. Международное преследование за военные преступления: правовые и процессуальные аспекты. М., 2004. С. 43.
6 Римский Статут Международного уголовного суда 1998г. // Справочная Правовая Система «ГАРАНТ»
7 Адельханян Р. А. Военные преступления как преступления против мира и безопасности человечества : авто-реф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2003. С. 39.
8 Дополнительный Протокол I к женевским конвенциям от 12 августа 1949 г., касающийся защиты жертв международных вооруженных конфликтов 1977 г. // Справочная Правовая Система «ГАРАНТ»
9 Там же. С. 343.
10 Конвенция о запрещении или ограничении применения конкретных видов обычного оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерные повреждения или имеющими неизбирательное действие 1980 г.; Конвенция о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении и др.
11 Преступления против мира и безопасности человечества. Приложения. Основополагающие документы международного права о преступлениях против мира и безопасности человечества. СПб., 2004. С. 265.
12 Имплементация — фактическая реализация международных обязательств на внутригосударственном уровне. Осуществляется путем трансформации международно-правовых норм в национальные законы.
