CC BY
29
К первому сроку по Тулунскому округу поступило 63575 руб. или 13,4%. В Иркутском округе было сдано 152000 руб., что равно 19%. Ко второму сроку по Иркутскому округу было собрано только 341000 руб. или 44% вместо положенных 65%. К 1 января 1927 г. было собрано 63%, а по Тулунскому - 67%.
К третьему сроку Иркутский округ смог выполнить задание полностью. А вот к последнему, 1 апреля, весь налог собрать так и не удалось, даже на 15 число было собрано только 93% [22, с. 6].
Подводя итог, можно отметить, что за годы НЭПа политика правительства в отношении налогообложения не была последовательной. Это видно уже из того, как часто менялись сроки уплаты налогов. Каждый год корректировалась и величина налогообложения как для всей губернии, так и для каждого хозяйства в отдельности. Если в 1923-1925 гг. наблюдалась достаточно лояльная политика в отношении зажиточных хозяйств, то с 1926 г. налоговое бремя на них начинает усиливаться. И это означало, что эпоха НЭПа подходит к концу.
Статья поступила 13.07.2015 г.
Библиографический список
1. Государственный архив новейшей истории Иркутской области (ГАНИИО). Ф. 1. Оп. 1. Д. 1076.
2. ГАНИИО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 1816.
3. ГАНИИО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 1817.
4. ГАНИИО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 1821.
5. ГАНИИО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 2201.
6. В добрый час // Власть труда. 1924. 14 июня.
7. Выявление скрытых объектов обложения // Власть труда. 1925. 10 октября.
8. Гензель П.П. Система налогов Советской России. М.: Экономическая жизнь, 1924. 86 с.
9. Декрет ЦИК СССР, СНК СССР о введении в действие положения о едином сельскохозяйственном налоге от 30 апреля 1924 г. [Электронный ресурс] // Библиотека нормативно-правовых актов Союза Советских Социалистических Республик. 2009. 1^1.: http://www.libussr.ru/doc_ussr/ ussr_2009.htm (17.04.2015).
10. Единый сельхозналог по Иркутской губернии // Власть труда. 1923. 17 ноября.
11. Как поступает налог? // Власть труда. 1927. 27 февраля.
12. Как поступает сельхозналог? // Власть труда. 1926.
5 января.
13. Как у нас обстоит дело с сельхозналогом? // Власть труда. 1924. 10 апреля.
14. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. В 2 ч. М.: Госполитиздат, 1953. Ч. 1. 952 с.
15. Льготы крестьянам // Власть труда. 1924. 6 мая.
16. О деревенской бедноте // Власть труда. 1925. 16 октября.
17. Поступление сельхозналога и сумма его, поступившая на 1 февраля 1925 г. // Власть труда. 1925. 12 февраля.
18. Поступление сельхозналога по Иркутской губернии // Власть труда. 1925. 11 марта.
19. Сбор единого сельхозналога по Иркутской губернии // Власть труда. 1923. 10 ноября.
20. Сельское хозяйство // Власть труда. 1923. 9 декабря.
21. Сколько сдано сельхозналога // Власть труда. 1926.
6 февраля.
22. Срок прошел // Власть труда. 1927. 4 мая.
УДК 908:61(091)
СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ПРОТЕСТНОГО ДВИЖЕНИЯ В СФЕРАХ ОБРАЗОВАНИЯ И ЗДРАВООХРАНЕНИЯ ИРКУТСКОЙ ОБЛАСТИ В КОНЦЕ ХХ ВЕКА И РОЛЬ ОТРАСЛЕВЫХ ПРОФСОЮЗОВ В СОЦИАЛЬНОМ ПРОТЕСТЕ
© Е.С. Оболкин1
Иркутский национальный исследовательский технический университет, 664074, Россия, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83.
Проводится сравнительный анализ протестного движения в сферах образования и здравоохранения Иркутской области в конце ХХ века. Исследуется роль отраслевых региональных профсоюзов в социальных протестных действиях. Научная новизна результатов исследования заключается в том, что данная тема является малоизученной.
Ключевые слова: протестное движение; социальный протест; образование; здравоохранение; профсоюзы.
COMPARATIVE ANALYSIS OF THE PROTEST MOVEMENT IN IRKUTSK REGION EDUCATION AND HEALTH CARE SPHERES IN THE LATE XX CENTURY AND THE ROLE OF SECTORAL TRADE UNIONS IN THE SOCIAL PROTEST E.S. Obolkin
Irkutsk National Research Technical University, 83 Lermontov St., Irkutsk, 664074, Russia.
The protest movement in the spheres of Irkutsk region education and health care in the late twentieth century is subjected to a comparative analysis. The role of regional trade unions in protest actions is studied. The scientific novelty of the study results lies in the fact that this topic is poorly investigated. Keywords: protest movement; social protest; education; health care service; labor unions.
1Оболкин Евгений Сергеевич, кандидат исторических наук, доцент кафедры дизайна, тел.: 89642100219, e-mail: eobolkin@inbox.ru
Obolkin Evgeniy, Candidate of History, Associate Professor of the Design Department, tel.: 89642100219, e-mail: eobolkin@inbox.ru
Цель данного исследования - сравнительный анализ протестного движения работников образования и здравоохранения Иркутской области в конце ХХ в., также рассматривается роль отраслевых профсоюзов в этом движении.
В конце 1980-х гг. сложились предпосылки социального протеста педагогов и медиков Приангарья и были отмечены первые действия подобного характера [1, л. 106]. Причинами возникновения социального протеста работников образования региона являлись: низкая заработная плата; ухудшение социально-экономической ситуации в сфере образования СССР в целом, и Иркутской области в частности, вследствие чего в конце 1980-х гг. в Приангарье резко возрос отток учителей из отрасли [2]. В сфере здравоохранения Иркутской области причинами начала социального протеста являлись: слабая материально-техническая база отрасли региона (сюда включается не только недостаток государственного финансирования, но и недостаток медикаментов); низкая заработная плата;
серьезные недостатки в решении социальных вопросов [3, л. 27; 4, л. 59]. Также актуальной была кадровая проблема [5, л. 4].
В протестном движении педагогов и медиков Приангарья конца ХХ в. отчетливо прослеживается динамика, которая характеризуется началом социального протеста, его усилением, радикализацией и снижением. Анализ широкого комплекса архивных и других материалов свидетельствует о том, что социальный протест в сфере среднего специального и высшего образования Иркутской области протекал менее интенсивно, чем в сфере школьного образования. Это было обусловлено тем, что ситуация с государственным финансированием техникумов и вузов обстояла несколько лучше по сравнению с финансированием школьных учреждений региона.
О динамике протестных действий забастовочного характера в образовательной сфере в целом по России в 1990-е гг. целесообразно судить по данным, которые приведены в табл. 1 и 2.
Таблица 1
Забастовки в образовательной сфере РФ [6]
Год Число бастовавших предприятий Число бастовавших, тыс. чел. Количество неотработанного времени, тыс. чел.-дней
1990 6 2,4 13,2
1991 1177 58,4 187,2
1992 4929 2221,0 1217,5
1993 - - -
1994 279 36,1 165,0
1995 8555 319,9 611,7
1996 7396 251,3 1488,6
1997 15610 538,1 3504,8
1998 10586 361,0 1890,4
1999 7130 215,2 1360,4
Таблица 2
Забастовки работников образования в общем числе забастовок в России [7]
На основании данных, представленных в табл. 1 и 2, можно отметить, что российские педагоги в течение 1990-х гг. стали лидерами протестного движения забастовочного характера в стране. Особенно высокими темпами забастовочное движение в образовательной сфере РФ развивалось во второй половине 90-х гг. ХХ в., а своего пика оно достигло в 1997 г. Также стоит отметить, что наибольшую долю в общем числе коллективов, участвовавших в забастовках в России в 1990-е гг., образовательные учреждения составили в 1999 г., когда намечался общий спад забастовочного движения в России; абсолютное число учебных заведений, принимавших участие в акциях протеста после 1997 г., неуклонно снижалось. Доля бастующих педагогов в общей численности участников стачечных акций в силу малочисленности учительских коллективов была существенно меньше и колебалась в пределах 60-75% [7, с. 60, 61, 74].
На основании вышеизложенного можно сделать вывод, что забастовки в образовательной сфере РФ в 1990-е гг. отличались особенно высокой активностью.
В Иркутской же области статистические данные о забастовках именно в образовательной сфере начали публиковаться только с 1997 г. На основании табл. 3
Год Удельный вес учреждений образования, где проходили забастовки, к общему числу бастующих организаций, %
1990 2,7
1991 67,1
1992 78,6
1993 66,7
1994 54,3
1995 96,6
1996 89,3
1997 91,8
1998 97,8
1999 97,9
можно сделать вывод о том, что, хотя забастовки происходили на предприятиях разных отраслей, преобладающая их часть была зафиксирована в образовательной сфере. С 1997 г в образовательной сфере Приангарья наблюдалась та же тенденция, что и в общероссийской системе образования, - снижение активности забастовочного движения.
Таким образом, в период с середины до конца 1990-х гг. в Иркутской области отмечался генезис про-тестных действий в сфере народного образования в сторону их дальнейшего усиления и радикализации. В данный период также наблюдалась тенденция перемещения акцента с экономических требований на политические. Несмотря на то что с середины 1990-х гг. в России начался процесс формирования социальной политики, обусловленный относительной политической и экономической стабилизацией ситуации в стране, приоритет социальных задач был лишь декларацией. Причина тому видится в слабом экономическом положении страны и невнятной социальной политике, проводимой государственной властью. Это
Таблица 4
Акции протеста в образовательной сфере Иркутской области в 1989-1999 гг._
Год Количество акций протеста
1989 1
1990 0
1991 4
1992 1
1993 0
1994 8
1995 15
1996 17
1997 14
1998 12
1999 1
объясняет тенденцию увеличения компетенции и ответственности в решении социально-экономических проблем региональной властью. В целом для социального протеста народного образования в Иркутской области данного периода (вторая половина 1990-х гг.) характерны: дальнейшее увеличение численности и представительства участников, рост коллективных межотраслевых акций протеста, а также всероссийский характер данных акций. Для конца данного периода характерно снижение социального протеста в сфере образования Иркутской области.
О динамике социального протеста в целом (а не только протестных действий забастовочного характера) в сфере образования Приангарья в конце ХХ в. можно судить по данным, представленным в табл. 4, так как здесь учтены такие формы протеста, как митинги, пикеты, шествия, забастовки, голодовки, приостановка работы, собрания, сбор подписей за отставку федеральных и региональных органов власти, блокада магистралей и другие акции гражданского неповиновения.
На основании табл. 4, выполненной по материалам собственных авторских научных исследований, можно сделать вывод о том, что значительное увеличение количества акций протеста работников образования Иркутской области произошло в 1994 и 1995 гг., а постепенное снижение их числа началось с 1997 г. Также стоит отметить, что в период с 1995 г. по 1998 г. включительно количество акций протеста педагогов Приангарья было стабильно высоким, а в 1999 г. произошло их интенсивное снижение.
По мнению С.Г. Осмачько, деградация социальной сферы России в 1991-1999 гг. особенно серьезно проявилась в области здравоохранения [9]. И различные цифры и факты подтверждают данную точку зрения. Так, в соответствии с рекомендациями Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), расходы на сферу здравоохранения в развитых странах не должны опускаться ниже 5% ВВП, в то время как в конце 1980-х гг. в СССР этот показатель равнялся 3,6%, а в 2000 г. в России - менее 3% ВВП. Кроме того, уровень государственных затрат на здравоохранение в России в расчете на душу населения в 2000 г. составлял:
Таблица 3
Забастовки в Иркутской области в 1997-1999 гг. [8]_
По отраслям Число предприятий Число участников забастовок, чел. Потери рабочего времени, чел.-дней
1997 1998 1999 1997 1998 1999 1997 1998 1999
Всего 851 646 309 36088 29309 8923 289869 172591 70570
Промышленность 6 8 4 2469 842 1208 6411 2169 1208
Строительство - 1 - - 70 - - 70 -
Транспорт 1 3 - 38 288 - 38 288 -
Жилищно- коммунальное хозяйство 6 5 - 194 544 - 2320 5557 -
Здравоохранение 2 1 - 461 61 - 1082 281 -
Образование 835 627 305 32921 27426 7715 279754 164154 69362
Прочие отрасли 1 1 - 11 72 - 264 72 -
22,1% от уровня расходов в Германии, 21% - США, 15,1% - Франции. Как следствие этого в системе медицинской помощи расширяется сфера платных услуг. Так, в 1996 г. - 23%, в 1998 году - 40% госпитализированных в государственные больницы должны были сами оплатить свое пребывание там.
Также сокращалась обеспеченность населения России средствами здравоохранения. Данную тенденцию подтверждают факты: в 1990-1998 гг. количество больниц уменьшилось с 12,8 до 11,2 тыс., больничных коек на 1 тыс. жителей - с 13,8 до 11,9, медицинского персонала на 10 тыс. жителей - с 124,5 до 111,1.
Таким образом, в период с 1991 по 1999 гг. в Российской Федерации происходило снижение качества медицинских услуг. Необходимо также отметить, что данное снижение начинается в тот период, когда проблема нездоровья россиян приобретает катастрофические размеры. Так, по данным 1991-1992 гг., к числу абсолютно здоровых можно было отнести только 20% школьников (в старших классах - 14%), лишь у 10% взрослого населения не зарегистрированы какие-либо хронические заболевания, а общая численность больных инфекционными заболеваниями в России была в 2-5 раз больше, чем в США [9].
В РФ в течение 1990-х гг. неуклонно сокращалось народонаселение, падала рождаемость, росла смертность в трудоспособном возрасте, санитарно-эпидемиологическая обстановка стала критической, увеличивалась заболеваемость социально значимыми болезнями: венерическими, СПИДом, наркоманией, туберкулезом. Государство перестало выполнять свои функции по охране здоровья, так как не обеспечивались конституционные права граждан на получение бесплатной медицинской помощи, на здравоохранение выделялось гораздо меньше средств, чем требовалось на самом деле.
Таким образом, ухудшающееся на протяжении 1990-х гг. состояние здоровья жителей России было напрямую связано с несостоятельной государственной политикой в области здравоохранения.
Что же касается непосредственно социального протеста в здравоохранении Иркутской области в конце ХХ в., то о его динамике можно судить по данным, представленным в табл. 5. В ней учтены такие формы протеста, как митинги, шествия, пикеты, забастовки, голодовки, приостановка работы, собрания, сбор подписей за отставку федеральных и региональных органов власти, блокада магистралей и другие акции гражданского неповиновения.
На основании данной таблицы, выполненной по результатам собственных авторских научных исследований, можно сделать вывод о том, что значительное увеличение количества акций протеста в здравоохранении Приангарья произошло в 1996 г. и достигло своего пика в 1997 г. Однако стоит заметить, что стабильно высоким число протестных акций медиков области было только на протяжении этих двух лет. В 1998 г. началось интенсивное снижение количества акций протеста, но оно было кратковременным, так как в начале 1999 г. произошел всплеск локальных
протестных действий медиков, после которого снова наблюдалось интенсивное снижение числа акций протеста. Из вышесказанного следует, что снижение количества протестных акций медиков области не было постепенным, а носило волнообразный характер.
Таблица 5
Акции протеста в здравоохранении Иркутской области в 1988-1999 гг.
Год Количество акций протеста
1988 0
1989 1
1990 1
1991 0
1992 1
1993 0
1994 1
1995 2
1996 10
1997 15
1998 5
1999 10
Отраслевые профсоюзы работников образования и здравоохранения Иркутской области сыграли значительную роль в протестном движении педагогов и медиков Приангарья в конце ХХ в. Данные профсоюзы выполняли в региональном отраслевом социальном протесте организационную, координационную и руководящую функции. Но, тем не менее, следующие факты свидетельствуют также о слабости и малой эффективности профсоюзов образования и здравоохранения Иркутской области в деле защиты трудовых интересов своих работников в конце ХХ в.: не были изжиты внут-рипрофсоюзные проблемы, касающиеся, прежде всего, организационного и финансового укрепления профсоюзных органов; численность членов отраслевых профсоюзов области уменьшилась, а действующие члены профсоюзных организаций предъявляли избранному руководству требования более эффективной защиты своих прав; областные отраслевые профсоюзы педагогов и медиков основной акцент в борьбе трудящихся за свои права сделали на стратегии социального партнерства с властью, не став тем самым организующей силой протестной борьбы работников образования и здравоохранения, так как стратегия социального партнерства была явно непродуктивной по причине того, что переговорный процесс давал низкие результаты, а количество и продолжительность крайних форм протеста учителей и врачей Приангарья в виде забастовок и голодовок во второй половине 1990-х гг. увеличились. Опять же, в силу отмеченной позиции профсоюзов, эти формы протеста работников образования и здравоохранения носили в регионе локальный характер.
Причина данной слабости профсоюзов образования и здравоохранения Иркутской области заключается в том, что в своей деятельности они использовали прежние методы работы, применявшиеся еще в советское время, когда профсоюз исполнял роль так
называемого «приводного ремня» КПСС. К тому же руководство профсоюзных организаций работников образования и здравоохранения Иркутской области в большинстве своем состояло из бывшей советской номенклатуры, а российские политические и социально-экономические реалии 1990-х гг. требовали перестройки деятельности профсоюзов в целях более эффективной защиты трудовых интересов своих членов.
В период конца 1980-х - первой половины 1990-х гг. в Приангарье региональная власть берет на себя ряд социально-экономических обязательств перед непроизводственной сферой для того, чтобы снизить протестную активность педагогов и медиков. Парадокс сложившейся ситуации заключался в том, что федеральная власть передала в регионы экономические полномочия, а необходимый инструментарий в виде финансовых ресурсов не предоставила.
Несмотря на то, что с середины 1990-х гг. в России начался процесс формирования социальной политики, обусловленный относительной политической и экономической стабилизацией, приоритет социальных задач носил всего лишь декларационный характер. Причина этого крылась в слабом финансовом положении страны и невнятной социальной политике, проводимой государственной властью. Это также объясняет тенденцию увеличения компетенции и ответственности региональной власти в решении социально-экономических проблем.
В результате протестных действий работников образования и здравоохранения Иркутской области в 1990-е гг. в РФ и Приангарье был принят целый комплекс указов, постановлений и распоряжений, направленных на улучшение социально-экономической ситуации в сферах образования и здравоохранения.
В частности, 1 декабря 1993 г. в регионе были введены надбавки работникам бюджетной сферы, финансируемые из бюджета Иркутской области [10, л. 4, 11]. Но в 1999 г. данные областные дифференцированные надбавки были отменены, несмотря на возмущение бюджетников.
Социальный протест в сферах образования и здравоохранения Иркутской области конца ХХ в. привел к тому, что во исполнение Постановления Правительства РФ от 18 марта 1999 г. о повышении зарплаты работникам бюджетных отраслей было издано постановление губернатора Иркутской области от 30 апреля 1999 г. «Об упорядочении оплаты труда работников организаций бюджетной сферы», по которому повышение оплаты труда бюджетников ставилось в зависимость от состояния областного и местного бюджетов, а отмена областной надбавки бюджетникам входила в противоречие с требованиями ст. 34 Закона РФ «Об образовании», условиями Генерального Соглашения между общероссийскими объединениями профсоюзов, работодателей и Правительством РФ на 1998-1999 гг.
Также стоит отметить, что Правительство РФ не предпринимало конкретных мер по изменению ЕТС с учетом тарифных коэффициентов, действовавших до 1 апреля 1999 г., а увеличение зарплаты в бюджетной
сфере, и всего лишь в 1,2 раза, было предусмотрено проектом Федерального бюджета на 2000 г. с 1 апреля 2000 г. [11, л. 12].
В конце 1990-х гг. социальный протест в сферах образования и здравоохранения Иркутской области начал снижаться, поскольку в регионе стабилизировалась и улучшилась ситуация с выплатой заработной платы, что тоже являлось одним из завоеваний про-тестного движения педагогов и медиков Приангарья в конце ХХ в.
Но тем не менее заработная плата в непроизводственной сфере региона по-прежнему оставалась низкой, а задолженность по зарплате учителям и врачам в ряде территорий области к концу ХХ в. сохранялась.
Таким образом, к концу 1990-х гг. социально-экономическое положение в сферах образования и здравоохранения Иркутской области улучшилось, но коренным образом ситуация в данных отраслях не изменилась.
Значительное увеличение количества акций протеста в Приангарье в сфере образования произошло в 1994 г., а в здравоохранении - только в 1996 г. Число данных акций педагогов оставалось стабильно высоким с 1995 по 1998 гг. включительно, тогда как в здравоохранении региона стабильно высокое количество протестных акций было лишь на протяжении двух лет - в 1996 и 1997 гг. Также стоит отметить, что постепенное снижение числа акций протеста педагогов Иркутской области началось в 1997 г., а интенсивное снижение количества данных акций произошло в 1999 г. В здравоохранении Приангарья снижение числа акций протеста началось в 1998 г., но оно не было постепенным, а носило интенсивный характер. Кроме того, данное снижение было кратковременным, так как в начале 1999 г. наблюдался всплеск локальных протестных действий медиков Иркутской области, после которого снова произошло интенсивное снижение количества акций протеста.
Протестное движение в сферах образования и здравоохранения Приангарья началось примерно в одно время, в конце 1980-х гг., но в медицинской среде оно началось все же чуть раньше. Усиление социального протеста в обоих отраслях произошло в 1994 г. Однако радикализация протестных действий в педагогической среде области произошла в 1995 г., тогда как в здравоохранении данный процесс был характерен для 1997 г. Период снижения социального протеста в сфере образования Приангарья обозначен началом 1998 г., а в здравоохранении - сентябрем 1998 г.
В период второй половины 1990-х гг. в отраслях образования и здравоохранения Иркутской области прослеживается прямая зависимость между ростом задолженности по зарплате и степенью интенсивности протестных действий педагогов и медиков.
Требования, выдвигаемые в ходе социального протеста работниками образования и здравоохранения Приангарья, были примерно одинаковыми, так как обе отрасли являлись схожими и входили в непроизводственную бюджетную сферу РФ.
Педагоги Иркутской области, в отличие от меди-
ков региона, в социальном протесте выступали более сплоченным, единым и массовым фронтом, а их про-тестные действия отличались большей интенсивностью.
Причина локальности и меньшей интенсивности социального протеста медиков Приангарья, по сравнению с образовательной сферой региона, видится в профессиональной специфике работников здравоохранения, от деятельности которых часто зависит жизнь человека.
Но у данной ситуации имеется и обратная сторона, которая заключается в том, что локальные про-тестные действия в сфере здравоохранения Иркутской области в конце ХХ в. были более радикальными, по сравнению с действиями протестного характера в образовательной сфере Приангарья того же периода.
Сегодня социальный протест в России в целом, и в Иркутской области в частности, не потерял своей актуальности и принимает все новые формы. К тому же введение против России санкций и нестабильная
экономическая ситуация в стране еще больше обострили проблемы в обществе. Автор ни в коей мере не претендует на исчерпывающее освещение истории отраслевых региональных протестных действий, но выражает надежду, что выводы данного исследования могут быть использованы в качестве практических рекомендаций для деятельности региональных и общероссийских отраслевых профсоюзных организаций работников образования и здравоохранения, органов законодательной и исполнительной власти, социальной защиты, органов образования и здравоохранения как России в целом, так и Иркутской области в частности, по регулированию трудовых отношений, разработке региональной социальной политики, а также по разработке комплекса мер для профилактики и уменьшения социальной напряженности, то есть по достижению социально-экономической стабильности в обществе.
Статья поступила 10.08.2015 г.
Библиографический список
1. Государственный архив новейшей истории Иркутской области (ГАНИИО). Ф. 127. Оп. 126. Д. 46.
2. Кичатинов Л. Баобаб в горшке не вырастишь // Восточно -Сибирская правда. 1989. 14 февраля.
3. ГАНИИО. Ф. Р-2786. Оп. 2. Д. 274.
4. ГАНИИО. Ф. Р-2786. Оп. 2. Д. 291.
5. ГАНИИО. Ф. Р-2786. Оп. 2. Д. 325.
6. Кацва А.М. Массовый протест в социально-трудовой сфере. Коллективные действия наемных работников в современной России: истоки, проблемы и особенности. М.; СПб.: Летний сад, 2002.
7. Российский профсоюз работников народного образования и науки: становление, социальные проблемы и коллективные действия: проблем.-темат. сб. М.: Рохос, 2002.
8. Основные тенденции развития рынка труда в Иркутской области : стат. сб. Иркутск: Иркутскстат, 2006.
9. Осмачько С.Г. Политическое и социально-экономическое развитие СССР, РФ (1985-1999 гг.). Ярославль: Изд-во ЯГТУ, 2003.
10. ГАНИИО. Ф. Р-2786. Оп. 2. Д. 325.
11. ГАНИИО. Ф. Р-2786. Оп. 2. Д. 365.
УДК 378.146
АКМЕОЛОГИЧЕСКИЙ ПОДХОД К ДИАГНОСТИКЕ КАДРОВ МОРСКИХ ПРОФЕССИЙ
_ Л о
© С.Г. Платонов1, Е.Ф. Ковлакас2
Государственный морской университет имени адмирала Ф.Ф. Ушакова, 353908, Россия, г. Новороссийск, пр. Ленина, 89.
Современный этап развития общества характеризуется вступлением России на путь духовного возрождения, который сопровождается повышенным вниманием к традициям народа, нравственной зрелости личности, уровню реализации ее морально-этических норм, соблюдению и признанию правовых требований. Акмеологическая концепция направлена на поиск оптимальных характеристик уровня развития профессиональных и личностных качеств человека. Методы психодиагностики, их критерии оценки акмеологического уровня профессиональных и личностных качеств могут служить базисом для формирования целостных представлений о курсантах морских специальностей на основе экспериментально-теоретического анализа.
Ключевые слова: акмеологический подход; психодиагностика; интеллект; обучаемость; профессионализм.
ACMEOLOGICAL APPROACH TO MARINE STAFF DIAGNOSTICS S.G. Platonov, E.F. Kovlakas
Admiral Ushakov State Maritime University, 89 Lenin Pr., Novorossiysk, 353908, Russia.
1Платонов Сергей Геннадьевич, доцент кафедры кораблевождения и применения средств радиосвязи, тел.: 89034598813, e-mail: dedplatonov56@yandex.ru
Platonov Sergey, Associate Professor of the Department of Navigation and Use of Radio Communication, tel.: 8(903)4598813, е-mail: dedplatonov56@yandex.ru
2Ковлакас Елена Федоровна, кандидат филологических наук, доцент, профессор кафедры профессиональной педагогики, психологии и культурологии, тел.: 89180566952, e-mail: amica.2013@mail.ru
Kovlakas Elena, Candidate of Philology, Associate Professor, Professor of the Department of Professional Pedagogics, Psychology and History of Culture, tel.: 8(918)0566952, е-mail: amica1969@mail.ru
