CC BY
24
турный аспект: дис. ... канд. филолог. наук. М.: РУДН, 2013. 180 с.
6. Покровская Е.А. Динамика русского синтаксиса в XX веке, лингвокультурологический анализ: дис. ... д-ра филолог. наук. Ростов-на-Дону: РГУ, 2001. 482 с.
7. Скляревская Г.Н. Слово в меняющемся мире. Русский язык начала XXI столетия: состояние, проблемы, перспективы // Исследования по славянским языкам. 2001. № 6. С. 177-202.
8. Третьякова В.С. Конфликт глазами лингвиста // «Лингво» -электронная библиотека, 2009 [Электронный ресурс]. URL:
http://www.philology.ru/linguistics2/tretyakova-00.htm (7 апр. 2014).
9. Химик В.В. Национальная идея и русский язык // Политическая лингвистика. 2008. № 3 (26). С. 9-16.
10. Шмелев А.Д. Ложная тревога и подлинная беда // Отечественные записки. 2005. № 2 (23). С. 56-73.
11. Яковлева Е.Б. Английский язык в диалоге культур // Социокультурное регионоведение. 2012 [Электронный ресурс]. URL: http://regionalstudies.ru/journal/homejornal/archives/-2005-/130-2012-08-31 -06-32-00.html (7 апр. 2014).
УДК 908:61(091)
НАЧАЛО ПРОТЕСТНОГО ДВИЖЕНИЯ РАБОТНИКОВ ЗДРАВООХРАНЕНИЯ ИРКУТСКОЙ ОБЛАСТИ В КОНЦЕ ХХ ВЕКА
© Е.С. Оболкин1
Иркутский государственный технический университет, 664074, Россия, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83.
Исследуются истоки социального протеста в здравоохранении Иркутской области в конце ХХ века. Проанализи -рованы деятельность и роль отраслевого профсоюза медицинских работников региона в социальном протесте, предпосылки и первые действия забастовочного характера, а также итоги начального этапа протестного движения медицинских работников Иркутской области. Библиогр. 8 назв.
Ключевые слова: социальный протест; здравоохранение; забастовки; профсоюзы.
BEGINNINGS OF IRKUTSK REGION MEDICAL WORKERS PROTEST MOVEMENT IN LATE XX CENTURY E.S. Obolkin
Irkutsk State Technical University, 83 Lermontov St., Irkutsk, 664074, Russia.
The article explores the origins of the social protest in the Irkutsk region health sector in the late twentieth century. The analysis is given to the activities and the role of the trade union of regional medical workers in the social protest, protest background and first protest actions as well as the results of the initial phase of the protest movement of Irkutsk region medical workers. 8 sources.
Key words: social protest; public health service; strikes; trade unions.
Как известно, социальный протест в советском обществе открыто проявился в период «перестройки», данная тенденция была характерна и для отраслевого социального протеста работников здравоохранения Иркутской области.
Еще 30 января 1988 года на совместном пленуме областного комитета профсоюза медицинских работников и обкома общества Красного Креста в городе Иркутске заместитель председателя облисполкома В.А. Игнатов обращал внимание участников собрания на проблему в здравоохранении Иркутской области, а именно - на чрезвычайно низкое развитие его материальной базы [1, л. 27]. Положение дел в целом по региону В.А. Игнатов охарактеризовал как очень серьезное, а по некоторым районам как недопустимое. Кроме того, и материальная база областных медучилищ признавалась крайне слабой, острая ситуация сложилась также в службах родовспоможения и «скорой помощи». Для устранения проблемы заместитель
председателя облисполкома предложил в наступившем году увеличить объем капиталовложений в объекты здравоохранения в 2,5 раза, хотя в 1987 году имело место недоосвоение бюджетных средств в размере более 2 млн. рублей [1, л. 28]. Также на пленуме было предложено трудовым коллективам медицинских работников Иркутской области взять на местах под постоянный контроль строящиеся объекты здравоохранения [1, л. 28].
Положение, как видно, не изменилось, поскольку в перечне критических замечаний и предложений, сделанных делегатами городских и районных отчетно-выборных партийных конференций Иркутской области в декабре 1988 года, содержится очень много нареканий, касающихся сферы здравоохранения Прианга-рья. Так, в частности, председатель Братского горисполкома Т.Т. Серебрякова заявила о необходимости увеличения финансирования по линии облисполкома на нужды здравоохранения и просвещения [2, л. 106];
1Оболкин Евгений Сергеевич, кандидат исторических наук, доцент кафедры дизайна, тел.: 89642100219, e-mail: eobol-kin@inbox.ru
Obolkin Evgeny, Candidate of History, Associate Professor of the Department of Design, tel.: 89642100219, e-mail: eo-bolkin@inbox.ru
главный врач Центральной районной больницы (ЦРБ) И.Г. Шестаков требовал, чтобы облздравотдел выполнял заявки по врачебным кадрам хотя бы на 50% [2, л. 112]; а секретарь партийного комитета Ждановского лесопромышленного хозяйства (ЛПХ) О.В. Волощенко констатировал, что облздравотдел не обеспечивает районную и поселковые больницы необходимыми медикаментами, даже из категории недефицитных [2, л. 114]. В итоге 9 декабря 1988 года Иркутский обком КПСС постановил отделам и инспекторам обкома обеспечить контроль за ходом выполнения поручений по реализации критических замечаний и предложений, изложенных в вышеупомянутом перечне [2, л. 95]. Таким образом, можно сделать вывод о том, что в 1988 году в сфере здравоохранения региона существовала не только слабая материальная база (имеются в виду недостатки в финансировании и низкий контроль за использованием средств, сложности с медикаментами), но и кадровая проблема.
В том же 1988 году создаются 24 совета трудовых коллективов медицинских учреждений области, в результате количество трудовых споров уменьшилось с 295 до 269, в том числе по оплате труда с 195 до 181, из них удовлетворено 129, или 71,2% [3, л. 59].
27 октября 1989 года в г. Иркутске состоялась 23-я областная профсоюзная конференция. Выступившая на ней председатель профкома Иркутской областной клинической больницы Г.А. Авдеева высказала недовольство по поводу того, что хозрасчетная поликлиника получила указание министерства финансов о том, чтобы за прием у врача с больного бралась плата три рубля, в то время как кооперативам финансовые органы не ограничили стоимость обслуживания [4, л. 82]. Прием у высококвалифицированного врача по уровню оплаты, добавила еще Г.А. Авдеева, сопоставим с одной стрижкой у парикмахера, и тем самым основной претензией председателя профкома областной клинической больницы было то, что труд специалиста-медика низко ценится.
И действительно, ситуация с оплатой труда медицинских работников в Приангарье в 1989 году сложилась очень острая. Этот вывод можно сделать на основании ряда фактов. В частности, заявление на данной конференции Г.А. Авдеевой о том, что «медицинские работники понимают, что забастовка - это не решение вопроса, но в то же время они прямо заявляют, что, если не пересмотрят механизм оплаты труда, то придется проявить свою инициативу» [4, л. 8283]. Медицинский коллектив областной клинической больницы прямо поставил вопрос о том, что, если отраслевой комитет не сможет решить поставленные медиками вопросы, то они перестанут доверять обл-совпрофу (областному совету профсоюзов) и будут иметь большие претензии к отраслевому комитету. Также на данной конференции профсоюзный организатор города Ангарска М.И. Китаева констатировала, что причины падения престижа врача и среднего медицинского работника повсюду одни и те же: низкая заработная плата, бытовая неустроенность, плохие условия труда, недостаточное снабжение медицинской техникой и лекарствами, а также остаточный
принцип финансирования здравоохранения [4, л. 91]. Что же касается позиции Иркутского областного отраслевого профсоюза медиков по обозначенным проблемам, то председатель обкома В.Ф. Горюнова заявила, что важнейшим механизмом для осуществления первичными профсоюзными организациями защитной функции должны стать коллективный договор и соглашение по охране труда как система требований к администрации, вносимая профсоюзами от имени трудящихся [4, л. 42].
Своеобразным барометром социально-правовой незащищенности медицинских работников являлись также письма, жалобы и обращения в обком профсоюза. За отчетный период с 27 октября 1986 года по 27 октября 1989 года в Иркутский обком профсоюза поступило 967 писем, а руководством и аппаратом принято по жалобам 270 человек [4, Л. 53]. Поступающие письма от персонала лечебных учреждений стали более требовательными, настойчивыми и критичными, имелись случаи и коллективных обращений. Наибольшее число составляли запросы по заработной плате и нормированию труда (60%), второе место занимали жалобы по жилищным вопросам (26,5%).
Социальное недовольство проявилось в 1989 году и в среде будущих медицинских работников - студентов Иркутского государственного медицинского института (ИГМИ). Они накануне вышеупомянутой конференции провели митинг, во время которого высказывали возмущение серьезными недостатками в решении социальных вопросов [4, л. 57]. Возмущение было справедливым и обоснованным, так как, во-первых, финансирование на содержание общежитий по всем вузам на 1989 год сократилось на 30% по сравнению с предыдущим годом, а во-вторых, значительная часть студенчества региона в 1989 году находилась за чертой бедности, так как минимальный размер стипендии составлял 40 рублей, а 28% студентов вообще ее не получали [4, л. 57]. Необходимо также заметить, что обоснованность претензий студенчества ИГМИ выражалась не только в характере предъявляемых ими требований, но и в том, что адресовались они областному комитету профсоюза работников здравоохранения. Дело в том, что членами профсоюза тогда состояли 99,75% работающих медиков и 99,5% студентов [4, л. 66]. Даже председателю Иркутского обкома профсоюза работников здравоохранения В.Ф. Горю-новой в своем отчетном докладе пришлось признать, что облсовпроф не сумел оказать должного воздействия на практическую деятельность комитетов профсоюза по повышению их роли в ускорении социально-экономического развития отрасли, улучшения качества медицинской помощи населению.
Увеличилось и количество жалоб [4, л. 70]. Жаловались на неправильное распределение жилья, нарушения в оплате труда, писали о задержке выплат пособия на детей, конфликтах с администрацией, причем большое количество обращений поступило от медработников городов Усть-Илимска, Братска, Же-лезногорска, Усть-Кута, то есть северных территорий Иркутской области. Кроме того, в связи с выходом приказа Министерства здравоохранения СССР № 524
от 04. 07. 1988 г. «О дополнительном отпуске медицинских и аптечных работников» в Иркутский обком профсоюза поступило большое количество запросов и жалоб на порядок предоставления отпусков, особенно от работников Крайнего Севера [4, л. 70]. Таким образом, на основании вышеизложенных фактов можно сделать вывод о том, что в 1989 наибольшее социальное недовольство посредством писем, жалоб и заявлений в отрасли здравоохранения выражали медработники северных территорий области.
29 октября 1989 года на Иркутской областной отчетно-выборной профсоюзной конференции работников здравоохранения был избран новый состав областного комитета, его президиум, а также общественные комиссии по защите прав работников различных социально-профессиональных групп отрасли [5, л. 11].
Выделенные на 1990 год ассигнования по фонду заработной платы вновь не обеспечивали потребности учреждений здравоохранения, так как необходимы были дополнительные поступления на введение новых условий оплаты труда работникам сельских районов, дежурств врачей (в связи с отменой дежурств в счет нормы рабочего времени), на надбавки к зарплате в южных районах Иркутской области в соответствии с постановлением Совета министров СССР и ВЦСПС № 794 от 24. 09. 1989 г. [6, л. 4]. В результате по вопросу дефицита средств начальник финансового управления Иркутского облисполкома А.Ф. Куртаев и заведующий Иркутским областным отделом здравоохранения Н.А. Дудко в 1990 году обратились в министерство финансов РСФСР и министерство здравоохранения с просьбой о выделении дополнительных ассигнований на 1990 год [6, л. 4]. Таким образом, ситуация в здравоохранении Иркутской области и СССР в целом в 1990 году продолжала ухудшаться. Работники здравоохранения Советского Союза направили обращение к президенту СССР М.С. Горбачеву по поводу угрожающего положения, складывающегося в отрасли, и по требованию участников VIII пленума ЦК профсоюза медицинских работников СССР текст данного обращения был напечатан в «Медицинской газете» 27 мая 1990 года [6, л. 4].
Еще одним фактом, косвенно подтверждающим ухудшение ситуации в сфере здравоохранения Иркутской области, явилось вхождение Иркутской областной организации профсоюза медицинских работников в состав Федерации независимых профсоюзов России (ФНПР) 31 мая 1990 года, а точнее, голосование по данному вопросу на II пленуме Иркутского обкома профсоюза медработников, когда практически все высказались за вхождение, при одном голосе «против» и одном воздержавшемся [6, л. 20]. С помощью общефедеральной структуры можно было более продуктивно отстаивать свои трудовые интересы, а активизация борьбы медиков за собственные права, в свою очередь, подтверждает факт ухудшения в 1990 году ситуации в сфере здравоохранения Иркутской области.
В 1990 году состоялся XV съезд профсоюза работников здравоохранения СССР [7, л. 18]. Главными
итогами съезда стало то, что: 1. Российская делегация дала согласие на вступление во Всесоюзную Федерацию профсоюзов работников здравоохранения; 2. Были приняты, с дополнениями и изменениями, Устав Всесоюзной Федерации, а также избранный председатель Федерации и его заместитель (ими стали Л.И. Новак и Г.А. Щербаков соответственно). На основании этих итогов можно сделать вывод, что у медработников СССР в 1990 году появилась потребность в совместных, скоординированных и единых действиях по отстаиванию трудовых прав и интересов.
В июле 1990 года учреждается Иркутский областной координационный совет стачечных комитетов для согласования работы создаваемых в городах и районах региона стачечных комитетов [7, л. 5], но на состоявшейся в г. Иркутске 5 октября 1990 г. 24-ой областной профсоюзной конференции председатель областного координационного совета стачечных комитетов А.Ф. Портнягин сетовал на низкую активность медработников, так как многие из них не верили, что данная организация что-то может сделать [7, л. 6].
18 августа 1990 года, в день единства действий медиков страны, во многих городах и районах Иркутской области прошли митинги солидарности медицинских работников в борьбе за свои права [7, л. 6]. Митингующие выработали требования, в основном экономического характера, которые направлялись в различные инстанции: районные, городские, областной исполнительные комитеты народных депутатов, Верховный Совет РСФСР и министерство здравоохранения РСФСР. Главными были запросы: по созданию нормальных условий для труда; прекращения финансирования здравоохранения по остаточному принципу; поднимался вопрос по зарплате для всех категорий работников в 1990 году. Кроме того, медики При-ангарья потребовали, чтобы не менее 10% от средств, выделяемых на развитие материально-технической базы здравоохранения, направлялось на развитие социальной сферы. Говорилось также о прекращении «долгостроя» медучреждений и ликвидации понятия «совместительство».
В резолюции митинга работников здравоохранения Иркутской области, принятой 18 августа 1990 г., отмечалось, что, в случае невыполнения их требований до 1 октября 1990 г., они оставляют за собой право на решительные формы протеста, вплоть до забастовки, но без приостановления работы [7, л. 27]. Условие вполне логичное, если исходить из специфики работы медиков и даваемой каждым клятвы Гиппократа. И 5 октября 1990 г. на 24-ой Иркутской областной профсоюзной конференции работников здравоохранения А.Ф. Портнягин, председатель Иркутского областного координационного совета стачечных комитетов (а именно под эгидой данной организации выдвигали свои требования медики области на митинге 18 августа 1990 года), заявил о том, что некоторые требования медиков области от 18 августа 1990 года уже выполнены [7, л. 6]. Также на конференции обсуждался вопрос вступления Иркутского обкома профсоюза работников здравоохранения во Всесоюзную федерацию профсоюза работников здравоохранения.
В прениях делегаты высказывались единодушно против вступления. Основными причинами называлось то, что: 1. В данной Федерации руководители остались те же, что были и в ЦК профсоюза медработников, то есть новая форма наполнилась старым содержанием; 2. Функции и задачи союзной Федерации были не определены; 3. Существовало желание объединиться только на республиканском, областном, городском уровне (здесь стоит вспомнить о вхождении Иркутской областной организации профсоюза медработников в состав ФНПР 31 мая 1990 года); 4. Предстояла подготовка к переходу на страховую медицину.
В результате 5 октября 1990 года на 24-ой областной профсоюзной конференции работников здравоохранения было принято постановление «Об итогах работы XV съезда профсоюза работников здравоохранения СССР», в соответствии с которым Иркутский обком профсоюза работников здравоохранения воздержался от вступления во Всесоюзную федерацию профсоюза работников здравоохранения [7, л. 5]. Тогда же решался вопрос о создании областного ста-чечно-координационного комитета работников здравоохранения. Необходимо отметить, что еще в июле 1990 года в регионе был создан областной координационный совет стачечных комитетов, и обсуждение спустя 3 месяца после этого вопроса о едином стачечном органе, а не просто координационном совете, говорит о тенденции усиления социального протеста в отрасли здравоохранения в сторону более радикальных, скоординированных и масштабных действий. Тем более, что подавляющим большинством голосов делегаты конференции проголосовали за создание Иркутского областного стачечно-координационного комитета работников здравоохранения [7, л. 10]. Кроме того, данный вывод подтверждает и анализ выступлений на 24-ой областной профсоюзной конференции медиков, характер которых в целом сводился к призыву к более скоординированных, решительным и даже радикальным (не исключая областной забастовки) действиям, хотя прозвучало и особое мнение делегата от Нижне-Илимского района Ю.Л. Хана о том, что забастовки не нужны и все надо решать договорным путем [7, л. 7-8]. В итоге 5 октября 1990 года стало датой создания Иркутского областного стачечного комитета работников здравоохранения, как следует из постановления 24-ой областной профсоюзной конференции медработников, - «для разрешения коллективных трудовых споров работников здравоохранения» [7, л. 10]. Таким образом, на основании вышеизложенных фактов можно полагать, что основной причиной возрастания социальной напряженности в сфере здравоохранения Иркутской области в конце 1990 г. послужила низкая зарплата в отрасли: разница среднемесячной зарплаты в народном хозяйстве и в здравоохранении составляла 72,7 рубля не в пользу здравоохранения [7, л. 15]. Здесь стоит вспомнить, что, с учетом инициатив с мест, ЦК профсоюза, Минздрава СССР и ВЦСПС было принято постановление Совета министров СССР и ВЦСПС, от 18. 11. 1989 г. № 988 «О порядке рассмотрения предложений трудовых коллективов по изменению условий оплаты труда и
предоставлению дополнительных льгот». Нашло оно применение только в 26 областях страны, в том числе и в Иркутской области, за счет собственных средств местных Советов [7, л. 15]. В результате все работники медицинской отрасли Приангарья были переведены на новые условия оплаты труда, за исключением здравниц, но, в связи с ростом цен и инфляцией, благосостояние медработников и их семей как одной из самых низкооплачиваемых категорий в народном хозяйстве - не улучшилось [7, л. 15]. Кроме того, по состоянию на 5 октября 1990 года полностью не «работало» постановление Госкомтруда СССР и секретариата ВЦСПС от 11. 06. 1990 г. № 229/9-44 «О совершенствовании организации заработной платы и введении новых условий оплаты труда работников учреждений и организаций здравоохранения и социального обеспечения» вследствие уже названной причины: ассигнования по фонду заработной платы вновь не обеспечивали потребности учреждений здравоохранения [7, л. 15-16].
В связи со сложившейся ситуацией в здравоохранении СССР, в 1990 г. была разработана концепции новой системы оплаты труда, направленная на ликвидацию отставания уровня заработной платы работников здравоохранения от средней зарплаты и темпов ее роста в народном хозяйстве [7, л. 16]. Новая концепция являлась лишь проектом, поэтому данный документ отправили для обсуждения на местах. А пока медработники достаточно остро реагировали на имеющиеся ошибки в оплате труда. Так, только за 6 месяцев 1990 г. по требованию Иркутского обкома профсоюза и облздравотдела медикам области было дополнительно выплачено 35,6 тыс. рублей [7, л. 16]. Кроме того, в своем докладе на 24-ой областной профсоюзной конференции медработников 5 октября 1990 г. председатель обкома В.Ф. Горюнова призвала профсоюзные комитеты использовать свои права по контролю за правильностью применения действующего законодательства по оплате труда и не допускать незаконной экономии на себе [7, л. 16].
19 октября 1990 г. Верховный Совет СССР одобрил «Основные направления стабилизации народного хозяйства и перехода к рыночной экономике», и экономическая реформа начала внедряться также в здравоохранении [8, л. 9].
Таким образом, период с 1988 г. по 1991 г. является начальным этапом социального протеста в здравоохранении Иркутской области, так как в это время сложились предпосылки и были отмечены первые действия протестного характера в отрасли. Кроме того, данный период характеризуется созданием в городах и районах сначала стачечных комитетов, а затем единого отраслевого стачечного органа региона - Иркутского областного стачечно-координационного комитета работников здравоохранения. В результате отмеченных тенденций, в 1990 году в области произошло усиление социального протеста в здравоохранении в сторону более радикальных, скоординированных и масштабных действий; основной же причиной возрастания социальной напряженности стала низкая зарплата медицинских работников.
Статья поступила 28.04.2014 г.
Библиографический список
1. Государственный архив новейшей истории Иркутской 5. ГАНИИО. Ф. Р-2786. Оп. 2. Д. 324. области (ГАНИИО). Ф. Р-2786, Оп. 2. Д. 274. 6. ГАНИИО. Ф. Р-2786. Оп. 2. Д. 301.
2. ГАНИИО. Ф. 127. Оп. 126. Д. 46. 7. ГАНИИО. Ф. Р-2786. Оп. 2. Д. 300.
3. ГАНИИО. Ф. Р-2786. Оп. 2. Д. 291. 8. ГАНИИО. Ф. Р-2786. Оп. 2. Д. 310.
4. ГАНИИО. Ф. Р-2786. Оп. 2. Д. 289.
УДК 328(571.54)
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА ПО ИСТОРИИ СТАНОВЛЕНИЯ ГОСУДАРСТВЕННОГО АППАРАТА РЕСПУБЛИКИ БУРЯТИИ И ЕЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭЛИТЫ
Л
© Е.Т. Протасов1
Бурятская государственная сельскохозяйственная академия им. В.Р. Филиппова, 670024, Россия, г. Улан-Удэ, ул. Пушкина, 8.
Анализируется документальный комплекс, освещающий историю формирования и становления номенклатурных кадров и государственных структур в Республике Бурятии. Для полноценного осмысления и совершенствования путей государственного строительства необходимо учитывать исторический опыт становления и развития органов государственной власти различных уровней и органов местного самоуправления. Получению определенных результатов способствует использование проблемного и сравнительного методов исследования. Особое внимание уделено видовой классификации архивных документов, хранящихся в государственных хранилищах Иркутской области, Республики Бурятии, Забайкальского края. Библиогр. 14 назв.
Ключевые слова: Бурят-Монгольская АССР; законодательная власть; ревком; государственный аппарат власти; Народный Хурал.
SOURCES AND LITERATURE ON FORMATION HISTORY OF BURYAT REPUBLIC STATE APPARATUS AND POLITICAL ELITE E.T. Protasov
V.R. Filippov Buryat State Agricultural Academy, 8 Pushkin St., Ulan-Ude, 670024, Russia.
The article analyzes a documentary complex covering the formation history of nomenclature personnel and government institutions in the Republic of Buryatia. Complete understanding and improvement of government organization methods require the consideration of the historical experience of formation and development of public authorities of different levels and local authorities. Problem and comparative research methods contribute to the obtaining of certain results. Particular attention is paid to the specific classification of archival documents that are stored in public archives of the Irkutsk region, the Republic of Buryatia and Trans-Baikal region. 14 sources.
Key words: Buryat-Mongolian Autonomous Soviet Socialist Republic; legislative power; Revolutionary Committee; state apparatus; People's Khural.
Для современного понимания проблем правового регулирования федеративных отношений в России, государственного строительства необходимо учитывать исторический опыт становления и развития единой системы конституционного законодательства страны. Объективно требуется комплексный анализ тенденций развития и повышения эффективности функционирования государственного управления, в том числе на региональном уровне. При этом частные проблемы нельзя отделять от общих и обязательно нужно видеть изменения не только отдельных управленческих механизмов, но и государственного аппарата в целом.
Цели и задачи исследования определены актуальностью темы, степенью ее изученности и заклю-
чаются в том, чтобы проанализировать и переосмыслить этапы создания и становления политической элиты и государственного аппарата власти в Бурятии, а также выявить их роль и значение в общей системе государственных органов в процессе развития республики с помощью проблемного и сравнительного методов.
Первым научным опытом обобщения и анализа государственного устройства, работы государственного аппарата нового типа стали небольшие исследования в 50-х гг. прошлого столетия [1]. Статьи содержали ряд актуальных для того времени оценок и выводов о специфике государственного строительства в Бурятии. В 1960-1970-е годы формируется направление, целью изучения которого является кадровая по-
1 Протасов Евгений Тарасович, кандидат исторических наук, и.о. доцента кафедры государственного и муниципального управления, тел.: 89021602310, e-mail: protasov-evg@mail.ru
Protasov Evgeny, Candidate of History, Acting Associate Professor of the Department of State and Municipal Administration, tel.: 89021602310, e-mail: protasov-evg@mail.ru
