CC BY
5
УДК 342.4:340.5
DOI: 10.12737/jflcl.2022.057
Сравнительные конституционные исследования: понятийный аппарат
Евгения Владимировна Кошелева1, Яна Игоревна Лебедева2, Евгений Анатольевич Фокин3 2, 3Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, Москва, Россия, venkom@izak.ru
Аннотация. В статье дан обзор заседания круглого стола «Сравнительные конституционные исследования: понятийный аппарат», прошедшего 27 апреля 2022 г. в Институте законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации. Участники обсудили методологические проблемы использования системы понятий и терминов в сравнительно-правовых исследованиях. Отмечена эффективность сравнительно-правового метода как такового, однако его успешное использование должно базироваться на четкой системе терминов. Проблема формирования понятийного аппарата актуальна для международного и конституционного права, исследований в области интеграционных объединений, судебной власти и др.
Ключевые слова: сравнительное конституционное право, сравнительное правоведение, международное право, понятийный аппарат
Для цитирования. Кошелева Е. В., Лебедева Я. И., Фокин Е. А. Сравнительные конституционные исследования: понятийный аппарат // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. 2022. Т. 18. № 4. С. 151—157. DOI: 10.12737/jflcl.2022.057
Comparative Constitutional Studies: Conceptual Framework
Evgenia V. Kosheleva1, Iana I. Lebedeva2, Evgeniy A. Fokin3
1, 2, institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation, Moscow, Russia, venkom@izak.ru
Abstract. The article provides an overview of the round table meeting "Comparative Constitutional Studies: Conceptual Framework", held on April 27, 2022 at the Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation. The participants discussed methodological problems of using the system of concepts and terms in comparative legal studies. The effectiveness of the comparative legal method as such is noted, but its successful use should be based on a clear system of terms. The problem of the formation of the conceptual apparatus is relevant for international and constitutional law, research in the field of integration associations, the judiciary, etc.
Keywords: comparative constitutional law, comparative jurisprudence, international law, conceptual apparatus
For citation. Kosheleva E. V., Lebedeva I. I., Fokin E. A. Comparative Constitutional Studies: Conceptual Framework. Journal of Foreign Legislation and Comparative Law, 2022, vol. 18, no. 4, pp. 151—157. DOI: 10.12737/jflcl.2022.057
27 апреля 2022 г. в Институте законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации (далее — ИЗиСП, Институт) состоялось заседание круглого стола «Сравнительные конституционные исследования: понятийный аппарат». Мероприятие было приурочено к завершению работы над многотомным изданием «Конституции стран мира» (тома публиковались в 2001—2021 гг.). Кроме того, заседание было задумано как первая часть регулярного семинара, посвященного методологическим проблемам сравнительно-правовых исследований, преимущественно в области публично-правовых наук.
Мероприятие объединило специалистов по различным направлениям сравнительно-правовых исследований, единодушно признающих, что краеугольным камнем любой серьезной научной работы является понятийный аппарат. Без выверенной, четкой и внутренне непротиворечивой системы понятий достигнуть значимых результатов в исследовании (особенно сравнительно-правовом) будет затруднительно, а то и невозможно.
С приветственным словом к участникам круглого стола обратилась директор ИЗиСП, академик РАН, доктор юридических наук, профессор Т. Я. Хабриева, которая отметила важность и актуальность тематики круглого стола, а многолетний выпуск русскоязычных текстов конституций стран мира оценила как большой успех и серьезный вклад в науку сравнительного правоведения. Выступающая упомянула о значимой роли в подготовке издания В. И. Лафитского, С. В. Чиркина, А. И. Ковлера и с особой теплотой вспомнила профессора Вениамина Евгеньевича Чиркина (1924— 2019), который в немалой степени был научным куратором подготовки издания «Конституции стран мира» и всегда с энтузиазмом помогал профессиональными советами.
Т. Я. Хабриева также поделилась планами по обновлению издания в связи с активизацией конституционных реформ в последние годы. В настоящее время организаторы подготовки русскоязычных текстов стоят перед задачей актуализации конституционных
актов ряда государств, в которых основные законы были обновлены.
В процессе работы сложности возникали как с переводами, так и с поиском научно обоснованных классификаций конституций. Особая трудность была связана с тем, что в ряде государств «юридические» и «фактические» конституции не совпадают.
В завершение вступительного слова Т. Я. Хабрие-ва подчеркнула важность подготовки русскоязычных конституций стран мира, а также отметила, что данная серия изданий оказалась востребованной в том числе в связи с практической работой в Европейской комиссии за демократию через право (Венецианской комиссии Совета Европы).
Модераторами круглого стола выступили заведующий отделом научного обеспечения деятельности секретариата делегации Российской Федерации в Европейской комиссии за демократию через право (Венецианской комиссии) доктор юридических наук, профессор А. И. Ковлер, а также работники этого отдела — старший научный сотрудник кандидат юридических наук А. М. Белялова и научный сотрудник кандидат юридических наук Е. А. Фокин.
Со вступительным докладом «Ценностные основы современных конституций» (в котором вновь был обобщен многолетний опыт переводов «Конституций стран мира») выступил А. И. Ковлер, отметивший, что кажущаяся простота конституционных текстов оборачивается методологическими, терминологическими и иными сложностями. Особую актуальность имеет тезис философа Б. Н. Чичерина: «Цель государства — общее благо». Именно из этого посыла исходят если не все, то абсолютное большинство современных конституций. При этом понятие блага (как цель государства) предполагает и нравственное, и собственно юридическое прочтение, но выражается весьма символическим языком.
Любопытными являются и терминологические аппараты современных конституций, в которых так или иначе отражены исторический опыт и понятийный аппарат давно минувших эпох (Княжество Монако, Великое Герцогство Люксембург, Соединенное Королевство Великобритании и Северной Ирландии и др.).
Ценностные конституционные ориентиры характерны и для деятельности Венецианской комиссии Совета Европы. Яркий пример — Доклад о верховенстве права, а также Контрольный список для оценки соблюдения верховенства права1. Данные аналитические документы фактически представляют собой свод основных общеевропейских ценностей, а впоследствии принятые доклады и заключения Венеци-
1 Русскоязычные тексты данных аналитических документов см.: Венецианская комиссия о проблемах правосудия в современном мире / сост. Т. Я. Хабриева, А. И. Ковлер, Е. А. Фокин, С. В. Чиркин; под ред. Т. Я. Хабриевой. М., 2018.
анской комиссии редко обходятся без отсылок к концепции верховенства права (и соответствующим ценностным ориентирам).
Одной из новелл послевоенных конституций стала концепция человеческого достоинства (и закрепление гарантий его защиты). Между тем само понятие «человеческое достоинство» в различных государствах трактуется неодинаково, что подчеркивает актуальность изучения именно терминологических основ современного конституционного права.
Докладчиком также были презентованы результаты исследований ведущего научного сотрудника отдела научного обеспечения деятельности секретариата делегации Российской Федерации в Европейской комиссии за демократию через право (Венецианской комиссии) С. В. Чиркина по теме «Конституции Африки: особенности конституционного дизайна». Основная мысль выступления сводилась к тому, что конституционное право африканских государств является перспективным направлением научных исследований, к сожалению, недостаточно оцененным современными учеными2. Именно в африканских конституциях последнего поколения (в отличие от текстов, подготовленных в метрополиях) ярко проявляется стремление закрепить национальные особенности организации публичной власти и ценностные ориентиры.
Доцент кафедры конституционного и муниципального права МГУ им. М. В. Ломоносова доктор юридических наук А. А. Троицкая в докладе «Путь в поисках себя: сравнительное конституционно-правовое исследование» обобщила методологические проблемы использования понятийного аппарата в сравнительных конституционных исследованиях. Общий смысл сравнительно-правовых исследований докладчик подчеркнула цитатой ученого-правоведа Эрнста Рабеля: «Сравнительное правоведение подобно тому, как маленький ребенок смотрит в зеркало — он надеется увидеть там другого ребенка, но видит себя». Так и сравнительное правоведение помогает через анализ зарубежных правовых систем лучше понять собственную.
Главный научный сотрудник Института государства и права РАН доктор юридических наук Т. А. Васильева в докладе «Сравнительные исследования как средство предотвращения "провинцианализма" конституционного права» подчеркнула, что компаративистские подходы в исследовании и преподавании права позволяют осознать, что используемые в национальном праве концепции и принципы являются составной частью более широкой транснациональной правовой традиции, выявить конституционные заим-
2 Доклад С. В. Чиркина «Конституции Африки: особенности конституционного дизайна» планируется к публикации в Журнале зарубежного законодательства и сравнительного правоведения в качестве самостоятельной научной статьи.
ствования, проанализировать наилучшую практику регулирования и оценить особенности развития национальных правовых институтов. В условиях глобализации права, транснационального диалога судей компаративистская составляющая становится все более востребованной в работе юристов.
Сравнительное конституционное право традиционно развивалось в нашей стране на базе страноведческих исследований, однако в последние десятилетия компаративистские исследования стали сводиться к сравнительному анализу конституций, что влечет опасность упрощенных выводов. С одной сто -роны, не учитывается тот факт, что конституционное устройство многих стран определяется не столько национальной, сколько универсальной политико-правовой культурой, сформировавшейся благодаря развитию наднационального и международного права. С другой стороны, игнорируются различные аспекты национальной идентичности, в том числе традиционные представления о достоинстве человека, характере его взаимоотношений с государством, надлежащей институциональной организации власти, положении этнических общностей, государственно-конфессиональных отношениях, которые не могут быть выявлены исключительно на основе изучения текста конституции.
Кроме того, необходимо учитывать, что в силу объективных причин российской юридической науке в течение длительного времени была присуща локальная замкнутость, и даже сегодня, когда российское право стало гораздо более открытым для международного и иностранного влияния, наша наука и практика еще в должной мере не освоили многие из концепций конституционного права, сформировавшихся и развивающихся в рамках европейской правовой традиции.
Ведущий научный сотрудник сектора прав человека Института государства и права РАН кандидат юридических наук, доцент Н. В. Варламова в докладе «Предмет сравнительного конституционного права и национальная конституционная идентичность» определила сравнительное конституционное право как систему универсальных принципов конституционализма, которые получают разнообразное позитивное воплощение в национальных правопорядках. Такое понимание предмета сравнительного конституционного права задает определенные параметры и ограничения сравнительно-правовым исследованиям; они должны концентрироваться на типологически схожих правовых системах и заниматься сопоставлением предлагаемых национальными правопорядками решений общих конституционных проблем.
Одновременно это обусловливает противоречие подходов в сравнительно-правовых исследованиях — функционального, который сосредоточивается на функциях, выполняемых теми или иными правовыми институтами, а не используемых для этого
правовых средствах, и культурологического, акцентирующего уникальность национального правового регулирования. В центре внимания каждого из этих подходов оказывается не право как специфический и универсальный регулятор общественных отношений, а социальный контекст, в котором оно действует.
Между тем социокультурная среда, безусловно, оказывает влияние на реализацию общих правовых принципов в позитивном праве конкретных стран. Национальная специфика конституционного права получает свою защиту в рамках концепции конституционной идентичности, которой оправдывают отступление от универсальных и региональных стандартов конституционно-правового регулирования. Но национальная конституционная идентичность уважается постольку, поскольку не идет вразрез с основополагающими принципами конституционализма и обеспечивает реализацию его функций с учетом особенностей национального социально-политического и культурного контекста. Таким образом, традиционная методология сравнительно-правовых исследований получает новую интерпретацию.
Главный научный сотрудник отдела конституционного права ИЗиСП доктор юридических наук Н. М. Колосова в докладе «Конституционное понятие государственного суверенитета» отметила, что в настоящее время каждое государство решает задачу сохранения своей конституционной идентичности. Подходы к содержанию понятия «государственный суверенитет» далеки от единообразия. Вместе с тем государственный суверенитет является свойством государства, его нельзя ограничить, но степень суверенитета у каждого государства своя собственная.
Заведующий центром судебного права ИЗиСП доктор юридических наук, профессор Н. С. Бондарь выступил с комментарием, в котором отметил важность сравнительного правоведения не только как науки, но и как учебной дисциплины. К сожалению, сравнительному конституционному праву в юридическом образовании уделяется недостаточно внимания.
Научный сотрудник отдела правоведения Института научной информации по общественным наукам РАН кандидат юридических наук А. В. Ульянов рассмотрел проблемы разработки единого стандарта права собственности на уровне конституций. Гармонизация конституционных норм разных стран и внедрение автономного понятия права собственно -сти существенно затрудняются вследствие различий между экономическими системами и правовыми культурами. Конституционное закрепление подобных идей выражается в появлении нечетких терминов — «формы» собственности и их «многообразие».
Выступающий отметил усилия юристов, которые приводят к постепенному формированию единообразных параметров права собственности как в объективном, так и в субъективном смысле. При этом
объем экономической власти собственника соответствует наиболее полному имущественному праву, а юридическое содержание такого права подвергается типизации — вплоть до принципа законного режима и его аналогов в странах общего права. При этом состав правомочий собственника на конституционном уровне устанавливается как средство охраны против недопустимых ограничений права собственности.
С целью избежать ущемлений конституционного права собственности следует установить непри-косносновенное «ядро» данного права — правомочия, которые не должны быть затронуты ограничениями. Введение ограничений против «ядра» права собственности превращает это право в ius nudum, что является лишением права собственности под видом ограничения. Риск такого обхода Конституции вызван тем, что экспроприация предполагает, как правило, выполнение государством более жестких правовых условий, чем обычное ограничение права собственности.
Заведующий кафедрой правовых основ экономической деятельности, заведующий отделом сравнительно-правовых исследований ИЗиСП доктор юридических наук, профессор Р. А. Курбанов высоко оценил не только исследования Института по зарубежным конституциям государств, но и усилия в области интеграционного права. Выступающий отметил значительный потенциал сотрудников в отношении реализации исследований по данному направлению и поделился с коллегами дальнейшими планами по подготовке фундаментальных исследований интеграционных процессов, а также изложил собственное видение текущих трендов в области интеграции и дезинтеграции правовых пространств современности и используемой терминологии при проведении исследований в этой области.
Ведущий научный сотрудник отдела международного права ИЗиСП кандидат юридических наук А. Н. Морозов рассмотрел вопросы реализации международно-правовых актов в правовых системах государств — членов ЕАЭС в контексте взаимодействия конституционного и международно-правового регулирования. В российском законодательстве по-прежнему имеются определенные лакуны, связанные с реализацией решений международных организаций и органов. Важность этого вопроса обусловлена тем, что участие в межгосударственных объединениях в современном мире для государства влечет целый конгломерат последствий, которые могут быть связаны как с передачей части суверенных полномочий, так и с иными международными обязательствами. Таким образом, для эффективной реализации международных обязательств, вытекающих из решений органов межгосударственных объединений, необходима внутригосударственная нормативно-правовая база и соответствующий понятийный аппарат.
В сравнительно-правовом аспекте были проанализированы нормы конституций и законодательства государств — членов ЕАЭС, касающиеся реализации международно-правовых актов, а также высказаны предложения, направленные на совершенствование российского законодательства в этой сфере. Докладчик озвучил предложения, сформулированные учеными ИЗиСП в проекте федерального закона «О нормативных правовых актах в Российской Федерации». Совершенствование правовых механизмов реализации решений, принимаемых межгосударственными органами, является одним из важнейших направлений развития российского законодательства как в свете конституционных поправок, так и в целом в контексте выполнения Российской Федерацией своих международных обязательств, вытекающих не только из международных договоров, но также из не противоречащих Конституции России решений межгосударственных органов.
Ведущий научный сотрудник отдела научного обеспечения деятельности секретариата делегации Российской Федерации в Европейской комиссии за демократию через право (Венецианской комиссии) ИЗиСП кандидат юридических наук А. А. Каширки-на в докладе «Международная правосубъектность ЕАЭС и Союзного государства России и Беларуси: сравнительно-правовые аспекты и перспективы реализации» отметила, что «Союзное государство» с семантической и международно-правовой точки зрения это термин, выбранный разработчиками Договора 1999 г. применительно к международной межправительственной организации, относящийся к виду межгосударственных интеграционных объединений с повышенной степенью интеграции, т. е. объединений sui generis (особого рода). При этом определение правосубъектности Союзного государства осложняется тем, что в Договоре между Российской Федерацией и Республикой Беларусь о создании Союзного государства от 18 декабря 1999 г. не содержится положений, касающихся правосубъектности Союзного государства. Комплексный анализ Договора о создании Союзного государства свидетельствует о наличии в структуре указанного международного договора правового «пробела», выражающегося в отсутствии в Договоре статьи, прямо указывающей на международную правосубъектность Союзного государства, хотя имеющиеся в Договоре положения свидетельствуют, что объективно Союзное государство — субъект международного права, обладающий полноценной международной правосубъектностью, которую необходимо развивать и реализовывать в межгосударственных отношениях.
Укрепление международной правосубъектности Союзного государства за счет его полной и точной юридической объективации отвечает интересам двух дружественных стран — Российской Федерации и Республики Беларусь. Также интересам России и го-
сударств — членов ЕАЭС отвечает расширение реализации международной правосубъектности ЕАЭС, которой он обладает в соответствии с Договором о ЕАЭС. Примером реализации международной правосубъектности ЕАЭС являются соглашения между Евразийским экономическим союзом и его государствами-членами с Вьетнамом, Китаем, Ираном, Сингапуром, Сербией. Представляется, что подобный международно-правовой опыт при условии необходимой адаптации может быть использован и в Союзном государстве, включая развитие положений о международной деятельности в рамках Договора о создании Союзного государства. Особое внимание при этом следует уделить международно-правовой терминологии.
С докладом «"Государственный язык" и "официальные языки": особенности правового статуса» выступила ведущий научный сотрудник отдела конституционного права ИЗиСП кандидат юридических наук Л. Н. Васильева. Предварительно докладчик отметила важность подбора идентичных терминов, особенно при инкорпорации их в отечественное законодательство. Идентичность в ряде случае переводится как самобытность. Однако термин «идентичность» применяется к вещам, которые не всегда входят в содержание понятия «самобытность». Ключевыми элементами самобытности являются культура и язык. Идентичность — более широкое гибридное понятие. В качестве примера неадекватного использования терминов докладчик отметила флаг Европы, который включен в состав охраняемых элементов европейской самобытности. Если понимать последнюю как идентичность, то все встает на свои места. Такие понятия, как «государственный язык» и «официальный язык» сложились в зарубежном законодательстве: еще в 1953 г. экспертами ЮНЕСКО было предложено разграничивать эти понятия. «Государственный язык» — язык, выполняющий интеграционную функцию в рамках того или иного государства, в политической, социальной и культурной сферах. Именно «государственный язык» выступает в качестве символа того или иного государства. «Официальный язык», в свою очередь, это язык законодательства и судопроизводства. Ряд государств, в том числе Российская Федерация, закрепляет статус исключительно государственного языка. При этом в республиках Российской Федерации — тоже государственные языки. Некоторые государства закрепляют именно официальные языки (например, Кипр, Польша, Турция). Во Франции без уточнения: язык Республики — французский. Здесь нет этнического понимания. В ряде государств закреплены «рабочие языки», которые в действительности выполняют функции официального языка, но уже в рамках местных сообществ. Докладчик далее остановилась на опыте стран СНГ, особо уделив внимание актуальному законодательству Украины, которое расширя-
ет конституционные положения о статусе украинского языка как государственного: украинский язык не только государственный, но и единственный официальный язык. В качестве языка межэтнического общения в украинском законодательстве также закрепляется украинский язык. Совокупность данных положений существенно ограничивает сферу использования других языков, в первую очередь русского. В качестве одной из основных неисторических причин перекосов в языковой политике Украины докладчик назвала смешение в употреблении терминов в политико-этатистском и этническом значениях.
Ведущий научный сотрудник отдела конституционного права ИЗиСП кандидат юридических наук А. Е. Помазанский выступил с докладом, посвященным проблематике трансформации конституционных понятий под влиянием понятия «конституционная идентичность». Появление термина идентичности не является событием последних лет, однако именно сейчас эта проблема получила признание в научном сообществе. Конституционную идентичность следует понимать в двух аспектах: как совокупность отличительных особенностей, придающих конкретному конституционному строю качество уникальности (внутренний аспект) и как результат самоидентификации конкретного конституционного строя по отношению к внешним конституционным системам (внешний аспект). Докладчик изложил существующие взаимосвязи между конституционной идентичностью и понятиями основ конституционно -го строя. Признание влияния термина «конституционная идентичность» на эти понятия возможно только в том случае, если мы отходим от исключительно позитивистского понимания термина «конституционная идентичность». Для понимания этой взаимосвязи, в частности, важен исторический аспект. Например, понятие социального государства стало известно российскому конституционализму в 1993 г., однако само по себе закрепление социальных прав — это одна из первых особенностей социалистических конституций. Сегодня наполнением содержания понятия «конституционная идентичность» занимаются в первую очередь конституционные суды. В современном контексте выхода России из состава Совета Европы, по мысли докладчика, можно прогнозировать активизацию Конституционного Суда РФ в этой области.
Заведующий кафедрой конституционного и административного права Севастопольского государственного университета кандидат юридических наук С. А. Васильев представил доклад «Религиозные категории в конституциях зарубежных стран», сконцентрировав внимание на конституционной новелле 2020 г.: в Конституции России появилось упоминание Бога. Отсылка к божественному является распространенной конституционной практикой, и не только в государствах, преобладающей религией которых
является ислам. Речь идет, например, о Греции, Канаде, Бразилии, Польше, об Албании и др. По ряду воззрений, такое упоминание легитимирует власть в той или иной сфере: появляется элемент, связывающий власть и народ. Ранее в России использовались, по мнению некоторых ученых, более завуалированные механизмы легитимации власти. Докладчик отметил, что традиция легитимации власти через различные сакральные предметы существует с древних времен. Сакрализация власти свойственна всему периоду конституционного строительства. Здесь традиции уходят в средневековую Европу, когда существо -вали уголовно-правовые составы преступлений про -тив Бога. Обращаясь к философии, докладчик привел утверждение Э. Фромма: капитуляция человека перед Богом — залог благополучия для человека. Подобный тезис был перенесен и на взаимоотношения с государством, что объясняет, по мнению исследователя, обращение учредительных документов к сакральному.
Исследователь Омского государственного университета им. Ф. М. Достоевского, аспирант и преподаватель Т. В. Рехачева поделилась своим определением конституционного нигилизма. В последнее время с этим понятием все чаще приходится сталкиваться в обыденной жизни, однако четкого определения данного явления в российском научном сообществе нет. Большая часть исследователей сходится на том, что конституционный нигилизм выражается в нарушении положений и ценностей конституции. Проанализировав существующие определения, докладчик вывела несколько характерных признаков конституционного нигилизма: демонстративно-агрессивный характер, особая степень разрушительности, связь с негативизмом, многообразие форм его выражения (около 40), широкая распространенность, отрицание базовых ценностей конституционализма, тесная связь с деятельностью государственного аппарата и деформация правосознания. Конституционный нигилизм — это комплексное общественно опасное явление, характеризующееся демонстративно-агрессивным характером, изменяющее психологические отношение человека к конституционным правам, свободам и установлениям и заставляющее индивида отрицать базовые ценности конституционализма. В настоящее время конституционный нигилизм — часть правового нигилизма. Однако имеет место тенденция выделения конституционного нигилизма в качестве самостоятельного феномена.
Специалист первой категории отдела научного обеспечения деятельности секретариата делегации Российской Федерации в Европейской комиссии за демократию через право (Венецианской комиссии) ИЗиСП аспирант Е. В. Кошелева в докладе «Контекстный метод и этноцентризм в сравнительных конституционных исследованиях» подчеркнула актуальность одного из классических методов ком-
паративистики — контекстного метода, который сегодня может служить эффективным инструментом преодоления таких негативных явлений в праве, как этноцентризм и нередко сопровождающая его некоторая степень эволюционизма. Речь не идет о разрешении вечного спора, какой метод лучше — каждый обладает своей ценностью. Как во взаимодействии правовых систем можно выделить периоды сближения и отдаления, интеграции и дезинтеграции, так и в правовой науке происходит смена запросов на методы, обеспечивающие эти процессы. В периоды интеграции преобладает тенденция концентрации на общем и здесь главную роль играет функциональный метод, ищущий «лучшее право» для общей цели (функции); периоды дезинтеграции — время для осознания различий и ценности этого различного, и здесь незаменим контекстный метод. Преимущества этого метода заключаются во внимательном отношении ко всей совокупности факторов, что позволяет понять функционирование изучаемой правовой системы, «живое право». Контекстный метод не только дает возможность посмотреть на правовую систему «глазами туземца» (под туземцем имеется в виду представитель любой иной правовой системы), но и, как говорят антропологи, «принять сторону туземца». Последнее, в первую очередь, предполагает отказ от оценки «другого» мерками своей отечественной правовой системы. Большой вклад в это внесла многолетняя работа ИЗиСП по изданию «Конституций стран мира». Этот труд, безусловно, отличается разнообразием национальных конституционно-правовых особенностей, которые убедительно свидетельствуют об уникальной истории каждой правовой системы. Подобное осознание уникальности каждой правовой системы может привести если не к принятию, то к учету существующих национальных особенностей.
Научный сотрудник отдела научного обеспечения деятельности секретариата делегации Российской Федерации в Европейской комиссии за демократию через право (Венецианской комиссии) ИЗиСП кандидат юридических наукМ. Г. Мехтиев выступил с докладом, посвященным судебной системе государств Океании. Учитывая специфику данного региона, интересным представляется так называемый экспорт правосудия (вероятно, единственный случай в мире), в соответствии с которым решения высшей инстанции Науру могут быть обжалованы в Высоком суде Австралии. Верховный суд Науру объединен с соответствующими судебными органами других государств региона (например, Тувалу, Тонга, Кирибати и т. д.), а судьями являются, как правило, австралийские адвокаты.
Судебные решения в данном регионе нередко становятся причиной внесения поправок в Основной закон. При этом судам нередко приходится искать баланс между правами островов (традициями и обы-
чаями племен, которые, однако, не закреплены в письменной форме) и правами индивидов. В попытке разрешить такие споры Верховный суд Тувалу создал прецедент, на основе которого были внесены поправки в Конституцию, определившие вектор развития конституционного законодательства в сторону общепринятых принципов уважения прав человека.
Младший научный сотрудник отдела научного обеспечения деятельности секретариата делегации Российской Федерации в Европейской комиссии за демократию через право (Венецианской комиссии) ИЗиСП Я. И. Лебедева высказала идею о необходимости поиска нестандартных правовых подходов в условиях автономизации евразийского правового порядка в целом и российского — в частности. Европейский союз развивал собственное правозащитное измерение при отсутствии соответствующей правовой основы и четкой компетенции. Указанное стало возможным благодаря рассмотрению учредительных договоров в качестве совокупности прав и обязанностей частных лиц, которые получают развитие и конкретизацию в решениях Суда справедливости как актах обязательного толкования. Творческий потенциал Суда ЕАЭС еще не раскрыт — на практике не получает значительной поддержки широкое понимание права интеграционного объединения в качестве совокупности экономических прав и обязанностей частных лиц, которые проистекают из Договора о ЕАЭС.
Аспирант ИЗиСП З. Б. Хамчиева отметила, что несовпадение юридических терминов и понятий значительно усложняет процесс теоретических изысканий.
Одним из важных путей формирования сравнительного правоведения является изучение конституционных явлений объективно, иногда вне зависимости от их понимания национальным правом. В связи с этим возникают практические сложности в определении пределов конституционного регулирования, а также единого критерия отнесения правоотношений к конституционно-правовым. Одним из сложных конституционно-правовых понятий является термин «конституционное развитие», определение которого осложнено не только наличием разных национальных подходов, но и специфических целей и задач, с которыми сталкивается законодатель в рамках интерпретации или изменения конституционных текстов.
С заключительным словом выступил модератор круглого стола Е. А. Фокин, подчеркнувший, что понятийному аппарату правовых позиций Венецианской комиссии не всегда хватает системности и предсказуемости. Например, понятие дисциплинарного проступка судьи так и не получило раскрытия в аналитических документах Комиссии. Вместе с тем эксперты Венецианской комиссии, несмотря на отсутствие прочной основы в виде понятийного аппарата, активно анализируют законодательство о дисциплинарной ответственности судей в самых разных странах. Кроме того, Е. А. Фокин поддержал предложение о проведении постоянно действующего семинара по актуальным методологическим проблемам сравнительного правоведения и предложил провести заседание круглого стола, посвященное целям и задачам сравнительно-правовых исследований.
Информация об авторах
Е. В. Кошелева, специалист первой категории отдела сравнительно-правовых исследований Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ
Я. И. Лебедева, младший научный сотрудник отдела сравнительно-правовых исследований Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ
Е. А. Фокин, кандидат юридических наук, старший научный сотрудник отдела сравнительно-правовых исследований Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ
♦
