CC BY
94
Юридические науки
УДК 3 47. 4
Бянкина Анна Михайловна Anna Byankina
СРАВНИТЕЛЬНО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ ОСНОВАНИЙ ОСВОБОЖДЕНИЯ ПЕРЕВОЗЧИКА ОТ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ПО ДОГОВОРУ ПЕРЕВОЗКИ ГРУЗА В СООТВЕТСТВИИ С РОССИЙСКИМ, КИТАЙСКИМ И МОНГОЛЬСКИМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВОМ
THE RATHER-LEGAL ANALYSIS OF THE BASES OF CLEARING CARRIER FROM RESPONSIBILITY UNDER THE CONTRACT OF A CARGO’S TRANSPORTATION ACCORDING TO THE RUSSIAN, CHINESE AND MONGOLIAN LEGISLATION
Статья посвящена исследованию оснований освобождения перевозчика от ответственности по договору перевозки груза. Перечень оснований рассмотрен в ключе сравнительного анализа положений гражданского законодательства России, Китая и Монголии
Ключевые слова: договор, перевозка, законодательство, груз, ответственность, перевозчик, транспортное средство
The article is devoted to the research of clearing carrier bases from the responsibility under the contract of a cargo’s transportation. The list of the bases is considered from the point of view of Russia, China and Mongolia legislation rules’ comparative analysis
Key words: contract, transportation, legislation, addressee, sender, responsibility, cargo
Статья подготовлена при финансовой поддержке гранта РГНФ, проект № 10-03-00494а
Исследователи отмечают, что роль Азиатско-Тихоокеанского региона ежегодно возрастает. В связи с этим необходимы сравнительные исследования правовых систем государств, входящих в данный регион. Вопросы права государств Азиатско-Тихоокеанского региона нашли отражение в работах А.В. Юровского, Н.Н. Ныровой, С.Г. Лузянина, В.В. Грайворонского, Л.М. Гудошникова, Е.Г. Пащенко, О.Л. Беляв-
ской, И.Н. Баранник и др. Среди китаеведов и монголоведов можно отметить работы Лян Минь Янь, Л. Болор-Эрдэнэ, Ю.Н. Кручкина, Ян Сюеци, У Ган, Лю Хун Янь, Цзян Хуэйлинь, Цуй Мань и др. Однако успех политического, экономического, культурного взаимодействия между странами данного региона во многом предопределяется тем, насколько хорошо разработана правовая база такого сотрудничества. В связи с этим сравнительно-правовые исследования правовых систем государств, входящих в регион, не потеряют своей актуальности, несмотря на то, что традиционно «азиатс-
кому праву» уделяют значительно меньше внимания, чем романо-германскому, англо-саксонскому и исламскому. Законодательство разных государств по-разному регулирует сферу частноправовых отношений под влиянием разнообразных факторов, поэтому представляется важным провести анализ и сравнение оснований освобождения перевозчика от ответственности по договору перевозки груза на основании гражданского законодательства России, Китая и Монголии.
Договор перевозки грузов по Гражданскому кодексу (далее по тексту — ГК) РФ представляет соглашение, по которому «перевозчик обязуется доставить вверенный ему отправителем груз в пункт назначения и выдать его управомоченному на получение груза лицу (получателю), а отправитель обязуется уплатить за перевозку груза установленную плату» (п. 1. ст. 785) [1]. В соответствии со ст. 288 Закона Китая «О договорах», части II, под договором перевозки понимается договор, по которому «перевозчик обязуется перевезти пассажира или груз в указанных в договоре из пункта отправления в пункт назначения, а пассажир, грузоотправитель или грузополучатель обязуется оплатить стоимость перевозки или билета»[4]. В данном случае норма китайского законодательства является более общей, так как охватывает как договор перевозки пассажира, так и груза. Определение же договору перевозки пассажира содержится в п. 1 ст. 786 ГК РФ [1].
В отношении определения предмета договора нормы совпадают, и соответственно, предмет договора перевозки будет заключаться в доставке вверенного перевозчику груза в конкретный пункт назначения и, согласно российской норме, выдаче его там управомоченному на получение лицу, норма китайского законодательства не содержит указания относительно выдачи груза. Цель договора — доставить вверенный груз в пункт назначения. Монгольское законодательство, согласно ст. 380.1 Гражданского закона (далее по тексту — ГЗ) Монголии, предусматривает, что «по договору перевозки перевозчик обязан доставить пасса-
жиров либо груз в место назначения, а отправитель обязан оплатить согласованное вознаграждение» [2]. Таким образом, монгольское законодательство также не содержит условия о выдаче груза, в отличие от нормы российского законодательства; и в сопоставлении с положениями китайского закона субъектный состав по оплате услуг перевозчика более узок и включает только отправителя, что совпадает с положениями российского законодательства, но является более узким в сравнении с китайским, положения которого предусматривают возможность оплаты и для грузополучателя. Монгольское законодательство, в отличие от российского, как и китайский закон, охватывает правовой нормой перевозку пассажира и груза.
Российское законодательство в соответствии со ст. 784 ГК РФ определяет, что общие условия по перевозке регламентируются транспортными уставами, кодексами и иными правилами, которые выступают специальным законодательством, регламентирующим процесс перевозки для каждого вида транспорта. Монгольское законодательство также предусматривает подобную норму, в частности, ст. 380. 2 ГЗ Монголии предусматривает, что «условия перевозки пассажиров либо грузов, ответственность сторон относительно перевозки определяются законом и соответствующими закону уставами (инструкциями) определенных видов транспорта». Закон Китая «О договорах» такой отсылочной нормы не содержит.
Несмотря на установление презумпции вины перевозчика, гражданским законодательством государств установлены типовые основания освобождения перевозчика от ответственности. В соответствии со ст. 311 Закона Китая «О договорах» «в случае возникновения ответственности перевозчика по возмещении в связи с порчей, гибелью груза в процессе перевозки он не несет ответственности, если предоставит документы, подтверждающие, что порча, гибель груза произошли из-за непреодолимой силы, природных свойств самого груза либо из-за его разумных потерь, а также по
вине управомоченного лица, получателя» [4]. ГК РФ в ст. 796 также предусматривает, что перевозчик несет ответственность, если «не докажет, что утрата, недостача или повреждение (порча) груза или багажа произошли вследствие обстоятельств, которые перевозчик не мог предотвратить и устранение которых от него не зависело» [1].
Российское транспортное законодательство в качестве оснований освобождения перевозчика от ответственности называет, например для автомобильного транспорта, непреодолимую силу, временные ограничения или запрет движения транспортных средств по автомобильным дорогам, введенных в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, по независящим от перевозчика причинам, а также по иным причинам, в данном случае перечень оснований остается открытым (ст. 36 Устава автомобильного транспорта и городского наземного электрического транспорта ) [4]. В этом случае норма специального транспортного российского законодательства поддается расширительному толкованию и может предусматривать иные условия (нормы естественной убыли, вину управомоченного лица и т.д.). Таким образом, норма ГК РФ является более общей в сравнении с нормой китайского законодательства. Однако при этом нормы ответственности более полно раскрыты в транспортных уставах и кодексах России.
Согласно ст. 393.2 ГЗ Монголии «перевозчик освобождается от ответственности, если утрата, недостача, повреждение или просрочка доставки груза произошли по вине полномочного лица или вследствие исполнения его указаний, или если у перевозчика не было возможности заблаговременно устранить приведенные обстоятельства и их последствия» [2]. Как уже было указано, законы Китая и России также предусматривают условие о снятии ответственности с перевозчика при наличии вины уполномоченного лица. В силу ст. 393 ГЗ Монголии перевозчик освобождается от ответственности при утрате, недостаче или повреждении груза: «если стороны непосредственно согласовали и отметили в на-
кладной применение открытого транспортного средства; если груз был без упаковки или в упаковке плохого качества; если осмотр, погрузка либо разгрузка груза были проведены отправителем, получателем или представляющим их третьим лицом; в зависимости от особенностей определенного вида груза была опасность частичного или полного их повреждения в результате поломки, коррозии, усушки, износа, пролития, естественных потерь или воздействия грызунов; нумерация или отметки перевозимого груза не отвечали требованиям; при перевозке животных» [2]. Однако если причина нанесения вреда иная, то за вред отвечает перевозчик. В данном случае перечень оснований более широкий, чем это предусмотрено законодательством Китая и России. Имеется условие о «воздействии грызунов», так как международные нормативные правовые акты, регулирующие транспортную деятельность, включают его в перечень оснований освобождения от ответственности перевозчика. В законодательстве России такое условие отсутствует.
Ответственность перевозчика наступает не только при исполнении уже заключенного договора перевозки, но и на этапе совершения определенных действий, связанных с организацией перевозок. В соответствии с п. 2 ст. 794 ГК РФ перевозчик, как и отправитель груза, освобождается от ответственности в случае неподачи транспортных средств либо неиспользования уже поданных транспортных средств, если это произошло вследствие непреодолимой силы, а также иных явлений стихийного характера (пожаров, заносов, наводнений) и военных действий; прекращения или ограничения перевозки грузов в определенных направлениях, установленных в порядке, предусмотренном соответствующим транспортным уставом или кодексом; а также в иных случаях. Монгольское и китайское законодательства не предусматривают оснований освобождения перевозчика от ответственности непосредственно в случаях, возникающих при подаче транспортных средств либо неиспользовании по назначению уже поданных транспортных средств.
На основе проведенного сравнительного анализа можно отметить следующее.
1. Основания освобождения перевозчика от ответственности предусмотрены законодательством всех рассматриваемых государств (России, Китая, Монголии).
2. Российское и монгольское гражданское законодательство включает отсылочные нормы к транспортному законодательству, более детально регулирующему вопросы, связанные с перевозкой груза. Законодательство Китая таких отсылочных норм не содержит.
3. Нормы содержательно схожи. Однако российский законодатель в ГК РФ дает лишь общие положения о перевозке, а детально все вопросы регламентируются транспортным законодательством. Китай-
ское и монгольское гражданское законодательство, по возможности, включает не только общие правовые нормы, но и специальные нормы по регулированию договора перевозки по всем видам транспорта, в частности, перечень оснований освобождения перевозчика от ответственности.
4. Близость содержания правовых норм определяет тенденцию к унификации права, тем более, что широкий спектр всестороннего сотрудничества с государствами Азиатско-Тихоокеанского региона требует целенаправленного исследования права данных государств, особенностей и различий в правовых системах. Это особенно актуально в настоящее время, когда вектор геополитических взглядов постепенно смещается на Восток.
Литература
1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть II) от 26 января 1996 г. № 14-ФЗ (с пос. изм. и доп.) // Собрание законодательства Российской Федерации. — 1996. — № 5. — Ст. 410.
2. Гражданский закон Монголии (ГК Монголии, был принят в 1994 г. ВГХ Монголии, вступил в силу 1 января 1995 г.) // В кн.: Кручкин Юрий (Аюур). Монголия. Энциклопедический справочник / Юрий Кручкин (Аюур). — Москва-Улан-Батор, 2005. — 967 с.
3. Закон КНР «О договорах» часть II (Принят 2-й сессией ВСНП девятого созыва 15 марта 1999 г.) // Неофициальный перевод с китайского языка.
4. Федеральный закон «Устав автомобильного транспорта и городского наземного электрического транспорта» от 8 ноября 2007 г. № 259-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. - 2002. - № 46. - Ст. 5555.
Коротко об авторе _
Briefly about the author
Бянкина А. М., ст. преподаватель кафедры гражданского права и процесса юридического факультета Забайкальского государственного гуманитарно-педагогического университета им. Н.Г. Чернышевского, аспирантка Хабаровской академии экономики и права
A. Byankina, senior teacher, civil law and process department, Zabaikalsky state humanitarian and pedagogical university named after N.G. Chernyshevsky, the post-graduate student, Khabarovsk academy of economy and right
Научные интересы: гражданское право, международное частное право, транспортное право, компаративистика («азиатское направление»)
Scientific interests: civil law, international private law, transport right, comparative law («the Asian direction»)
