CC BY
10УДК 81.367, 81.373 А.З.Абдусаламова
Сравнения с зооморфным кодом культуры в аварских народных шуточных
песнях
Дагестанский государственный университет; Россия, 367001,г. Махачкала, ул. М. Гаджиева, 43 а;тиг@таИт
Статья посвящена лингвистической и лингвокультурологической характеристике сравнений с зооморфным кодом культуры в аварских народных шуточных песнях. В ней определяются образно-ассоциативные признаки, мотивирующие сравнительные образы, выявляются и описываются фонетические и лексико-грамматические признаки сравнений, служащие основой выполняемой ими текстообразующей функции. Символ, закодированный в рассматриваемых текстах шуточных песен, выступает носителем культурной информации. Специфика сравнений с зооморфным кодом культуры в аварских народных шуточных песнях заключается и в их ген-дерной направленности. Характеризуемые сравнения выполняют текстообразующие функции, используя при этом лексико-фонетические и грамматические возможности аварского языка.
Ключевые слова: аварский язык, народные шуточные песни, лексико-грамматический состав, символика, лингвокультурология, гендер, национально-культурные коннотации.
Языковые особенности аварского фольклора изучены недостаточно. Между тем фольклорный материал представляет интерес как для лингвистики, так и для пограничных с лингвистикой наук - лингвокультурологии, этнической лингвистики, когнитивной лингвистики и т.д. Как пословицы и поговорки, народные песни представляют собой источник лингвистической и этнокультурной информации [8, с. 115]. Фольклорные тексты разных жанров представляют значительный интерес для определения специфики языковой картины мира.
Одна из недавно опубликованных статей посвящена исследованию глагольной метафоры в аварских колыбельных песнях [9, с. 136-138]. Было определено, что сравнения и метафоры имеют обратимый характер. Исследователи обращают внимание и на лингвокультурологические особенности сравнений, используемых в аварской художественной литературе [4, с.115-119; 5, с.80-83] и в паремиологических единицах [1, с. 103-107]. В отдельных публикациях по аварской паремиологии собственно лингвистической направленности поднимаются частично и проблемы компаративных компонентов в структуре пословиц и поговорок [6, с.13-17].
Учитывая лингвистическую и лингвокультурологическую значимость фольклорного материала, мы в настоящей статье ставим целью определить специфику сравнений с зооморфным кодом культуры в аварских народных шуточных песнях, которые впервые рассматриваются в качестве объекта специального лингвокультурологического исследования.
Фольклорный материал - это компонент языковой культуры народа. «Культура неотделима от сравнения, а сравнение от культуры» [7, с.144]. В фольклорных текстах отразились особенности древнейших представлений языкового сообщества и эмоционально-интеллектуального осмысления различных ситуаций реальной действительности. Результаты такого образно-ассоциативного мировосприятия сохранились в достаточно очевидной форме в аварских народных песнях, в том числе и в шуточных. Материал этих песен [2, с.62-78] в настоящей статье вводится в научный оборот впервые.
Сравнения, являющиеся этнокультурным компонентом аварской фольклорной поэзии, соотносятся с различными кодами культуры. В основе таких сравнений лежат зооморфные, растительные, природные, вещные и другие метафоры. Что же касается жанра шуточных песен, то материал исследования показывает, что главным образом здесь сравнения строятся на основе зооморфной метафоры. Такие сравнения определяют национально-культурную специфику видения предметов и явлений окружающего мира носителями аварского языка и характер коннотативной наполненности соответствующих образов.
Многие из характеризуемых сравнений в шуточных народных песнях выполняют текстообразующие функции. В силу устойчивого употребления и гендерно-национальной обусловленности часть характеризуемых сравнений цементирует составляющие текста, формируя структурное целое и выступая в таких развернутых фрагментах в качестве культурных символов.
Достаточно много сравнений с зооморфным кодом культуры использовано в народной шуточной песне: уставшая, замученная жена обращается к нелюбимому, надоевшему мужу, у которого тяжелый характер и дурные привычки.
Слово кету «кот» в этой песне, отличающееся гендерной спецификой (характеризует лицо мужского пола), выступает в качестве символа блудливого гуляки. Такой образ находит лексическую поддержу в лице конкретных субстантивов и соответствующих по семантике глаголов: къват1 «улица», къват1у (фолькл. уст.) «уличный бродяга; гуляка», свердезе «гулять, бродить (по улицам), ваккизе «показываться (на улицах), сновать» и т.д. Например:
Сардилъ, къват1у г1адинан, Ночью, как бродяга (уличный),
Къват1азда мун сверулев. На улицах ты гуляешь.
Къват1ул кетуг1адинан, Подобноуличному коту
Къват1абахъе ваккулев. По улицам снуешь.
Негативное отношение к характеризуемому лицу (образу лица) здесь выражается сочетанием къват1улкету «уличная [=одичавшая] (букв. «улицы») кошка» (ср. рукъ-алъул кету «домашняя (букв. «дома») кошка». На фонетическом уровне такая негативная коннотация поддерживается аллитерацией в ряде повторяющихся однокорневых слов с предметным (лицо), локативным (место бродяжничания) и определительным значениями: къват1у - къват1азда - къват1абахъе - къват1ул. Другой лингвистической особенностью в данном случае является употребление адъективных (причастных) форм (сверулев, ваккулев) одновременно в определительной и предикативно-характеризующей функции (=такой, который [гуляет и снует по улицам]). Такие причастные формы маркируются выделенным показателем мужского класса, являющимся элементом согласования по числу и классу адъективного компонента с субстантивным (так называемый классно-числовой показатель).
Слово къват1 «улица» встречается и в других строфах в составе сравнений, соотносящихся с зооморфным кодом культуры:
Сардилъ къват1ахъ хьвадулеб Ночью по улицам шастающей Къоркъолин ккола рилълъин. Лягушки будто ходьба.
Сравнение выражено в необычной форме: здесь не употребляется сравнительный союз г1адин (ан), а обозначаются образно-ассоциативные особенности восприятия реальной или представляемой (ирреальной) действительности, легшие в основу имплицированного сравнения: къоркъолин ккола рилълъин «лягушачьей кажется [представляется] походка». Как и в предыдущем примере, здесь в словах с отрицательной коннотацией использована аллитерация: къват1ахъ «по улицам» - къоркъол «лягушачья» (по-
ходка). Такая же форма сравнения имеет место и в следующих примерах, в которых в качестве символа хитрости, коварства, лицемерия использовано слово цер «лиса», а слово кету «кошка» символизирует коварство:
Карт1ихъе баккарулеб В норы заглядывающей
Царалин кколеб г1амал. Лисы кажутся [словно] повадки.
Г1онк1к1ое чан ккун ч1араб За мышкой охотящегося
Катилин кколел берал. Кота кажутся глаза.
Чаще всего в характеризуемых сравнениях используется союз г1адинав «как»/«такой, как», «подобный». При этом в основном описываются определительно (путем сравнения с животными) разные отрицательные качества лица: гьаракьх1амил г1адинав «голос у которого, как у осла», ц1огьор кету г1адинав «подобный коту-ворюге», берал г1унк1к1ол г1адинав «с глазами, как у мышки» и др.
В ряде случаев сравнительный союз г1адинав персонифицируется (употребляется в значении сравнительно характеризуемого лица «тот, который»/«такой, как») и приобретает признаки субстантива: так, например, употребляется в значении лица в эргатив-ном падеже (г1адин-ас) субъектной семантики:
Бет1ер борхьилг1адинас Голова змеиная[тот] у которого
Би ц1улеб бугин чорхол. Кровь высасывает из тела.
Рилълъин г1акдал г1адинас Походка коровья [тот] у которого
Гьурмадул т1ом ч1ик1улин. Лица кожу облизывает.
Г1амал бац1ил г1адинас Повадки волка [тот] у которого
Т1ад реч1ч1ун х1анч1арулин. Набросившись, кусается.
В таких сравнениях, как свидетельствуют примеры, используются ставшие негативными символы: борохь «змея» (внешне неприятная, нападающая, коварная), г1ака «корова» (метафорически характеризует никчемного, несобранного человека), бац1 «волк» (в контексте выражает негативную коннотацию).
Негативная оценка поддерживается соответствующими по семантике глагольными компонентами интенсивного действия: би ц1узе «мучить» (букв. высасывать кровь), ч1ик1изе «облизывать», т1адреч1ч1изе «наброситься», х1анч1аризе «кусаться» (со значением неоднократности, повторяемости действия).
В отдельных имплицированных сравнениях используется прием прямой идентификации человека с животным по компаративному признаку (при этом используется слово буго «есть», выражающее в соответствующем контексте с названиями двух сравниваемых объектов значение тождества):
Чед рехидал бортулеб На хлеб набрасывающейся Гьведул буго балагьи. Собаки есть взгляд.
Взгляд голодной собаки в данном случае отождествляется со взглядом человека. Использование символа собаки не является случайным. В основном в дагестанских языках данное слово имеет отрицательное коннотативное содержание. Отчасти это связано с религиозными представлениями «чистый/дозволенный» - «нечистый/недозволенный» (собака в исламской религии характеризуется понятия-мих1арамаб, капураб «нечистый, недозволенный»). Ряд сравнений и фразеологических единиц с компонентом гьве/гьой «собака» в аварском языке, как и в некоторыхдругих дагестанских языках, имеет негативную коннотацию: гьой г1адинав «собаке подобный» (=злой, агрессивный), гьой г1адин мехтизе «как собака напиться», гьойда к1алдибе
т1ил бегьизе «собаке в пасть палку сунуть» в значении «взяться за опасное дело», «играть с огнем».
Гендерный характер имеют сравнения и в шуточной песне частушечного типа, построенной в форме поэтического диалога юноши и девушки. В таких примерах сравнение сливается с метафорой, что приводит к формированию развернутых образных номинаций метафорического типа, в которых компаративная семантика формальным показателем (сравнительным союзом, сравнительной частицей) не выражается:
1) о девушке: х1ат1ал баг1араб мокъокъ «куропатка с красными ногами», х1ат1ал баг1ар т1инч1 мокъокъ «куропаточка (т1инч1 мокъокъ «птенец куропатки») с красными ногами» (использование сочетания х1ат1ал баг1ар «[у которой] красные ноги» в данном случае не является случайным, так как в дагестанском фольклоре девушку сравнивают с куропаткой, когда хотят подчеркнуть легкость ее походки); куркьбал хъах1абхъах1микки «белая голубь с белыми крыльями» (при слове микки «голубь» с позитивно-оценочной символикой использованы повторы прилагательного хъах1аб (кр.ф. хъах1), усиливающие оценочную коннотацию;
2) о юноше: мокъокъ кколеб къвек1аб ц1ум «охотящийся на куропатку храбрый орел». Слово ц1ум «орел» в текстах разных жанров метафорически используется в качестве символа свободы, гордости, храбрости, используется в ряде фразеологических единиц соответствующей коннотации: къвек1аб ц1удулт1инч1 (характеристика мальчика) «храброго орла птенец», ц1ум г1адинав «гордый, храбрый», ц1удул г1амал бугев «орла поведение имеющий» (=гордый, как орел) и т.д.
Как свидетельствует материал исследования, в аварских народных шуточных песнях зооморфная метафора используется достаточно широко. Такие метафоры носят гендерный и символический характер. В основном в рассматриваемых песнях использованы сравнения с зооморфным кодом культуры, выражающие по отношению к лицу иронически-негативное отношение. Соответственно здесь используются такие зооморфные метафоры-символы, как къверкъ «лягушка», г1ака «корова», кету «кот», бо-рохь «змея», гьой «собака», цер «лиса» и др.
Образная негативная характеристика лица посредством использования таких зооморфных метафор поддерживается фонетическими (аллитерации), морфологическими и лексико-синтаксическими средствами определительного характера. Часто в определительной функции используется форма родительного падежа зоонима, соответствующая относительно-притяжательным прилагательным в русском языке: г1акдал рилълъин «коровья (букв. «коровы») походка», борхьил бет1ер «змеиная (букв. «змеи») голова», къоркъол рилълъин «лягушачья походка», катил берал «кошачьи глаза», г1унк1к1ол берал «мышиные глаза», царал г1амал «лисьи повадки», бац1ил г1амал «волчьи повадки» и т.д.
В отдельных случаях такие образы обосновываются, мотивируются определительными причастными оборотами: Карт1ихъе баккарулебцаралин кколеб г1амал «В норы заглядывающей лисы кажутся повадки». Сардилъ къват1ахъ хьвадулеб къоркъолин ккола рилълъин «Ночью поулицам шастающей лягушки будто ходьба».
Символика, связанная с лицами женского пола, в исследованных песнях чаще отличается положительными национально-специфическими коннотациями (ср. употребление в сравнениях субстантивов микки «голубь», хъах1микки «белая голубка», мокъ-окъ «куропатка», сопровождаемые определительными компонентами, соотносящимися с телесным кодом культуры: х1ат1ал баг1араб (мокъокъ) «красноногая» (куропатка), куркьбал хъах1аб (микки) «белокрылая» (голубка) и др.
Обобщая сказанное, следует отметить, что большинство использованных в народных шуточных песнях сравнений носит национально-культурный характер. Они определяют собой результат образно-ассоциативного восприятия окружающего мира носителями аварского языка. Такие сравнения являются продуктом национального сознания и мировосприятия. Символ, закодированный в рассматриваемых текстах шуточных песен, выступает носителем культурной информации. Специфика сравнений с зооморфным кодом культуры в аварских народных шуточных песнях заключается и в их ген-дерной направленности. Некоторые сравнения отличаются элементами преувеличения, что характерно, как отмечают исследователи, и для художественных произведений [3, с. 52]. Характеризуемые сравнения выполняют текстообразующие функции, используя при этом лексико-фонетические и грамматические возможности аварского языка.
Литература
1. Абдуразакова З.Г. Лингвокультурологическая характеристика аварских компаративных паремиологических единиц// Вестник Дагестанского государственного университета. Вып.3. Филологические науки. - Махачкала, 2014.
2. Аварские народные песни. - Махачкала, 2001. - На авар. яз.
3. Ахмедова У.С. К вопросу о своеобразии гротеска в новеллистике Ф.О'Коннор//Вестник Дагестанского государственного университета. Вып.3.Филологические науки. - Махачкала, 2014.
4. Магомедова С.М. Лексико-семантические и лингвокультурологические особенности сравнений как средств создания образа женщины в поэзии Р.Гамзатова//Вестник Дагестанского государственного университета. Вып. 3. Филологические науки. - Ма-хачкала,2014.
5. Магомедова С.М. Образ материнской шали в поэзии Расула Гамзатова и Фазу Алиевой: лингвокультурологический анализ// Вестник Дагестанского государственного университета.Вып.3. Филологические науки. -Махачкала,2012.
6. Магомедова А.Н. Морфолого-синтаксический состав аварских паремиологических единиц как средство формирования паремиологических образов//Вестник Дагестанского государственного университета. Вып.3. Филологические науки. - Махачкала, 2012.
7. МасловаВ.А. Лингвокультурология. - М., 2004.
8. Панина Л.С. Пословица как источник этнокультурной и лингвистической информации (на материале пословиц народов, живущих в оренбургской облас-ти)//История языкознания, литературоведения и журналистики как основа современного филологического знания;Материалы Межд. научной конференции. - Ростовн/Д-Адлер, 2003.
9. Самедов Д.С. Субстантивная метафора в аварских колыбельных пес-нях//Вопросы кавказского языкознания;Материалы Межд. конференции «Вопросы кавказского языкознания». - Махачкала, 2013.
Поступила в редакцию 12 февраля 2015 г.
UDC 81.367, 81.373
Similies with zoomorphic culture code in Avar folk comic songs
A. Z.Abdusalamova
Dagestan State University; Russia, 367001,Makhachkala, M. Gadzhiev st., 43 a; mur@mail.ru
The article is devoted to the linguistic and cultural linguistic characteristic of similies with zoomorphic culture code in Avar folk comic songs. It identifies the image-associative features that motivate comparative images, the phonetic and lexical and grammatical features of similies are identified and described. They form the basis of text-forming function, they perform. Symbol encoded in these comic songs texts, is a bearer of cultural information. The peculiarity of similies with zoomorphic culture code in Avar folk comic songs is in their gender orientation. Analysed similies perform text-forming functions, using the lexical and phonetic and grammatical features of Avar.
Keywords: Avar, folk comic songs, lexical and grammatical structure, symbols, gender, national and cultural connotations.
Received 12 February, 2015
