CC BY
34Научное обеспечение ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ПРАВОНАРУШЕНИЯМ
Справедливость в уголовнопроцессуальном праве
А. М. Баранов, С. В. Супрун
Реформирование российской правовой системы повлекло серьезные изменения уголовно-процессуального законодательства. В нем появились новые, неизвестные «старому» российскому процессуальному праву институты, предусматривающие особый порядок привлечения лиц, совершивших преступления, к уголовной ответственности. Общественное сознание большинством граждан воспринимает их как отступление от общего правового положения равенства всех перед законом, а следовательно, несправедливым. В чем здесь секрет? Может, в том, что право рационально, а справедливость иррациональна? Так, для представителей западной культуры, признающих право как формальное равенство и делящих законы на правовые и неправовые, всегда справедливо то, что выражает право.
Для представителя восточной культуры закон - это право, и все законы - правовые, равные между собой участники отношений должны быть равны в правах не формально, а фактически, поэтому справедливость не может быть формальной. Вот почему на Востоке неприемлемы сделка о признании вины и компромисс в правовом споре. И вот почему для представителя Востока суд - крайняя форма разрешения конфликта, когда невозможно прийти к компромиссу вне судебных процедур и тогда он ищет справедливости в суде. Суд становится местом поиска истины и справедливости уже не в формальном юридическом значении, а в личном и социальном значении.
В отличие от западной правовой культуры, для российского правосознания юридическая форма и уголовно-процессуальная процедура выглядят второстепенными по отношению к неким внутренним сущностным свойствам права, выводимым из морали, нравственности, справедливости, целесообразности и т. д. В силу этого правда - справедливость в массовом общественном правосознании - всегда ставилась выше законов, исходящих от государства, особенно если содержание последних противоречило традиционным общепринятым представлениям о вседозволенном и запрещенном. Попытка властей обеспечить реализацию неадекватных национальной уголовно-правовой ментальности запретов приводила к ситуации, прямо противоположной, когда запрет выступал в качестве провоцирующего обстоятельства к его нарушению.
В сознании большинства российского общества справедливость выступает в качестве всеобщего принципа нормативного регулирования общественных отношений. Изменение общественных отношений, прежде всего материальных, базисных, всякий раз влечет за собой изменения в представлениях о справедливости1.
Справедливость включает в себя представление о равенстве и способах его установления. В области права законодатель всегда вставал перед дилеммой установления формального равенства (уравнивающей справедливости) участников
правоотношений либо, с целью компенсации субъективных различий, установления юридических исключений, привилегий, иммунитетов и т. п. (распределяющей справедливости).
В трудах римского юриста Ульпиана уже было сформулировано правило о равенстве применения правовых процедур в отношении участников судопроизводства: «Какие правовые положения кто-либо устанавливает в отношении другого, такие же положения могут быть применены и в отношении его самого»2. С той поры и поныне сторонники позитивного подхода в праве исходят из того, что законность предполагает предоставление одинаковых прав и предъявление единых требований ко всем гражданам, т. е. осуществление принципа равенства перед законом3 и при этом - формальным соблюдением равенства4.
Последователи концепции естественной теории права отстаивают позицию о том, что справедливость в области права не может быть сведена к формальному требованию равенства, она обусловлена содержательной стороной закона, которая, в итоге, есть плод законотворческой деятельности5. По их мнению, справедливость заключается не только в равенстве, но и в соответствующих ситуациях, а также в правильном, прогрессивном неравенстве6.
Иную позицию по этому вопросу занял Р. X. Якупов, который считал, что всякий принцип - общее правило с исключением. Эти исключения выступают не в роли изъятия из принципов, а как необходимая составная часть его содержания. Исходя из указанного обстоятельства, по его мнению, всякий принцип регулирует «соотношение двух находящихся в состоянии конкуренции систем правовых норм - общих и исключительных. Правовые нормы, касающиеся особого порядка задержания, ареста, привлечения к уголовной ответственности и т. д. в отношении народных депутатов, народных заседателей, лиц, обладающих дипломатическим иммунитетом и других категорий граждан являются нормами ис-ключительными»7.
Принцип равенства граждан перед законом и судом неоднократно становился предметом научного исследования, в том числе на монографическом уровне8, однако единства взглядов
о его сущности, проявлениях, а также по ряду других вопросов достигнуто не было. Необходимо отметить то обстоятельство, что большинство юристов не являются последовательными сторонниками того или иного подхода в решении проблемы равенства в уголовно-процессуальном праве. Очень часто происходит смешение двух подходов. Ярчайшим примером стала позиция профессора Т. Н. Добровольской, которая на макроуровне выступает сторонником формального равенства и утверждает, что равенство граждан перед законом есть не что иное, как «единые материальные и процессуальные законы, которые не создают каких-либо преимуществ или, наоборот, ограничений», а равенство граждан перед судом означает, что «рассмотрение дел осуществляется всеми средствами в отношении всех граждан в одном и том же процессуальном порядке»9.
Ею же высказывается суждение о непротиворечивости принципу равенства норм уголовно-процессуального права, устанавливающего особый порядок привлечения к уголовной ответственности и ареста депутатов законодательных органов и судей10. По мнению Т. Н. Добровольской, «этот порядок не создает указанным лицам каких-либо привилегий, позволяющих безнаказанно нарушать нормы закона. Он представляет только одну из необходимых гарантий осуществления своих депутатских или судейских полномочий»11.
Сторонники фактического равенства прав участников правоотношений указывают: «Закон обеспечивает процессуальное равенство участников процесса без наделения кого-либо из них привилегиями или преимуществами»12. По их мнению, «.. .любые исключения, в том числе положения, содержащие иммунитеты некоторых категорий лиц (депутатов, судей, прокуроров и др.), являются отступлением от конституционного прин-
13
ципа равенства всех граждан перед законом и судом»13.
Высказанная позиция не нова. Еще в Наказе Временному Верховному Правителю (1906 г.) П. И. Пестель сформулировал тезис о равенстве всех перед законом и, как следствие, отмене различий по сословиям. Все люди в государстве, по его мнению, должны составлять только одно сословие, которое следует называть гражданами, и все граждане должны иметь одни и те же права и быть перед законом равными14.
Из сказанного выше вытекает, что равенство в уголовнопроцессуальном праве - это формальное равенство. Оно выражается в предоставлении государством всем участникам правоотношений одинаковых юридических возможностей по отстаиванию законных интересов и имеющихся у них прав. Различие правового положения между участниками процесса может зависеть от занимаемого каждым из них статуса. Но его не может и не должно быть среди субъектов, занимающих одинаковый статус, например между подозреваемым, работающим на предприятии токарем, и подозреваемым - судьей.
Несправедливость возникает, когда в отношении субъекта законодатель допускает необоснованные исключения из общего правила равенства всех перед законом.
В российском уголовном процессе равенство граждан перед законом исключает неравенство в осуществлении уголовного преследования. По нашему мнению, все исключения, касающиеся начала уголовного преследования, порядка его производства и прекращения, должны вытекать из норм материального права. Уголовно-процессуальный закон призван обеспечивать реализацию материального права, он произво-ден от материального права и потому не может и не должен вводить основания освобождения от уголовной ответственности, не предусмотренные в уголовном законе. О соотношении и производности процессуальных оснований освобождения от уголовной ответственности от материальных высказываются
В. П. Божьев, А. Д. Прошляков, В. Т. Томин, В. Сверчков, А. Якубов15. По их мнению, уголовное судопроизводство может содержать только те исключения из общего порядка уголовного преследования, которые вытекают из материально-правовых оснований освобождения от уголовной ответственности.
Полностью поддерживая высказанную позицию, отметим, что в этом смысле в действующем Уголовно-процессуальном кодексе существует большое число правовых предписаний, устанавливающих особый порядок уголовного преследования в отношении ряда лиц, который не вытекает из уголовного закона. Следовательно, в этой части ряд институтов УПК РФ выступает в качестве несправедливых, поскольку нарушает принцип формального равенства граждан перед законом. К таким институтам относится особый порядок возбуждения уголовного дела и уголовного преследования в отношении де-
путатов Государственной Думы, членов Совета Федерации, депутатов иных представительных органов власти, судей Конституционного Суда, Верховного, Высшего Арбитражного и иных судов, Генерального прокурора, Председателя Счетной палаты, Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, следователя и адвоката, установленных в п. 6 ч. 1 ст. 24, п. 6 ч. 1 ст. 27, ст. ст. 447-452 главы 52 Раздела XVII «Особенности производства по уголовным делам в отношении отдельных категорий лиц».
Уголовное судопроизводство советского периода характеризуется не иначе как инквизиционным, а политический режим - полицейским, однако следует подчеркнуть, что уголовно-процессуальные кодексы РСФСР и других союзных республик не содержали многих нынешних исключений из общего порядка уголовного преследования отдельных представителей органов законодательной власти. Исключений в отношении представителей исполнительной и судебной власти закон не предусматривал вообще.
УПК РФ, принятый и действующий в условиях демократического государства, по сравнению с уголовно-процессуальным законодательством РСФСР, наоборот, содержит массу исключений, которые оцениваются правосознанием общества как привилегии и неравенство. Получается удивительная правовая картина. Устанавливая в законе исключения из общего порядка уголовного судопроизводства не по объективным свойствам личности, а в зависимости от занимаемого социального положения, законодатель сам вносит сомнения в справедливость действующего закона. Свойство справедливости действующего УПК РФ подвергается сомнению еще и по той причине, что исключения, неравенства в возможности начала и производства уголовного преследования установлены в отношении судей и прокуроров.
Представления общества о справедливости правосудия во многом зависят от того, насколько действующему порядку производства и его результатам доверяют лица, его осуществляющие. Если же закон устанавливает для судей и прокуроров более усложненный порядок производства, то в представлении общества это свидетельствует о стремлении данной категории лиц оградить себя от процедуры уголовного производства, т. е. о недоверии в справедливости результатов этого производства со стороны лиц, его осуществляющих.
Институт иммунитетов - фактически институт привилегий - в современном праве исследуется многими учеными. Одни рассматривают привилегии и иммунитеты как синони-мы16, другие видят между ними различия17. Некоторые авторы возникновение института иммунитетов относят к периоду появления и становления римского права18. Результаты исследования нормативных актов древности и исторических описаний приводят к выводу о том, что иммунитеты (привилегии) появились одновременно с обособлением власти как государственного образования. Как только в обществе начинало формироваться государство, так сразу же представители власти устанавливали иммунитеты для себя, своих близких и определенного круга лиц, находящихся у них на службе и защищающих (представляющих) интересы лиц, обладающих властью. Тем самым власть как бы создавала юридическую и моральную базу для обоснования своего отличия от других членов общества. Отсутствие такого отличия в правах между представителями власти и всем остальным обществом невозможно, пока существуют сама власть и общество, поскольку именно это отличие и есть основная составляющая всего явления власти.
В настоящее время различными видами исключительного права (иммунитетами) в уголовном процессе России пользу-
Научное обеспечение противодействия правонарушениям
13
ются 30 категорий российских и более 150 категорий иност-
19
ранных граждан19.
Анализ норм об иммунитетах, предусмотренных законами России и обязательными для нее международными договорами показал, что изъятиями из общего порядка уголовного судопроизводства и особыми преимуществами, льготами наделены 187 категорий российских и иностранных граждан в связи с выполнением ими специфичных функций. Среди них 34 категории - российские граждане, пользующиеся иммунитетом по законам России20.
В труде, посвященном римскому праву, М. Бартошек, определяет иммунитет ([шшитв) как освобождение от общественных повинностей, особенно от военной службы, предоставляемое постоянно (жрецам, мужчинам старше 45 лет) или временно, от податей или общественных повинностей как особую привилегию, которую давал Сенат при Республике, а впоследствии - император Рима отдельному лицу, социальной категории или общине21 .
Если возобладает тенденция увеличения числа категорий таких лиц, начнет утрачивать свое значение принцип равенства граждан перед законом. В любом обществе люди всегда будут стремиться укрепить свой социальный и правовой статус, в том числе и за счет расширения действия исключительных прав. Однако подобная тенденция противоречит идеалу открытого гражданского общества22.
При таком порядке вещей трудно требовать от общества и пытаться привить в правосознании граждан убеждение в справедливости действующего уголовного судопроизводства. Выход из данной ситуации возможен только один. Уголовнопроцессуальный кодекс России должен устанавливать для представителей органов исполнительной и законодательной ветвей власти общий порядок производства в части расследования, выдвижения обвинения и судебного разбирательства. Исключения могут касаться только применения мер процессуального принуждения, связанных с ограничением свободы. Процедуры согласования о возможности уголовного преследования должны проводиться не до начала (в начале) производства, а после вступления в законную силу приговора суда. Согласие (несогласие) должно получаться на возможность исполнения наказания либо на освобождение от уголовной ответственности. Такое согласие или несогласие в отношении должностных лиц исполнительной, законодательной власти, судей и прокуроров субъекта Федерации должно получаться от соответствующего органа представительной власти, для высших должностных лиц государства исполнительной, законодательной, судебной власти и прокуратуры - в Государственной Думе Российской Федерации.
Федерации (досудебное производство): Автореф. дис... канд. юрид. наук. - М., 1998; Воеводин Л. Д. Юридический статус личности в России: Учебное пособие. - М., 1997; Добровольская Т. Н. Принципы советского уголовного процесса: (Вопросы теории и практики). - М., 1971; Келина С. Г., Кудрявцев В. Н. Принципы советского уголовного права. - М., 1988; Нерсесянц В. С. Право и закон. - М., 1983; и др.
9 Добровольская Т. Н. Указ. соч. - С. 81.
10 См.: Даев В. Г. Иммунитеты в уголовно-процессуальной деятельности // Правоведение. - 1992. - № 3. - С. 48.
11 Добровольская Т. Н. Указ. соч. - С. 83.
12 Демидов И. Ф. Принципы советского уголовного процесса // Курс советского уголовного процесса: (Общая часть) / Под ред. А. Д. Бойкова, И. И. Карпеца. - М., 1989. - С. 154-156.
13 Руднев В. Иммунитеты в уголовном судопроизводстве // Рос. юстиция. - 1996. - № 8.
14 См.: Пестель П. И. Русская Правда: Наказ Временному Верховному Правителю. - СПб., 1906. - С. 59-60.
15 См.: Божьев В. П. Влияние Уголовного кодекса Российской Федерации на формирование норм и институтов уголовно-процессуального права // Новый уголовно-процессуальный закон: (Теория и практика применения: Материалы межведомственного «Круглого стола») / Под ред. О. А. Галустьяна, О. И. Цоколовой. - М.: Моск. ун-т МВД России, 2003. - С. 34-38; Якубов А. Процессуалисты «совершенствуют» уголовный закон // Законность. - 2003. - № 1. - С. 2-5; Томин В., Сверчков В. Соотношение уголовного материального и процессуального законодательств // Законность. - 2002. - № 5. - С. 5-8; Прошляков А. Д. Взаимосвязь материального и процессуального уголовного права. - Екатеринбург: Изд-во Гуманитарного ун-та, 1997. -
С. 5-23, 164-189.
16 См.: Блищенко И. П., Дурденевскии В. Н. Дипломатическое и консульское право. - М., 1962. - С. 327-411; Международное право. -М., 1974. - С. 358; Международное право / Под ред. Г. И. Тункина. -М., 1982. - С. 272-279; и др.
17 См.: Курс международного права. - М., 1972. - С. 243; Международное право. - М., 1978 - С. 151; Кардашев В. Г. Неприкосновенность помещения дипломатического представительства и ее гарантии в современном международном праве: Автореф. дис... канд. юрид. наук. - М., 1986. - С. 12; и др.
18 См.: Бартошек М. Римское право: понятия, термины, определения / Пер. с чеш. - М., 1989. - С. 146; Корякин И. П. Иммунитеты в уголовном судопроизводстве: (Генезис и гносеология): Учебное пособие. - Алматы: Данекер, 2004. - С. 68.
19 См.: Агаев Ф. А., Галузо В. Н. Иммунитеты в российском уголовном процессе: Монография. - М.: ТЕИС, 1998. - С. 4.
20 См.: Пастухов П. С. Указ. соч. - С. 20.
21 См.: Бартошек М. Указ. соч. - С. 146.
22 См.: Кибалькик А. Иммунитет как основание освобождения от уголовной ответственности // Рос. юстиция. - 2000. - № 8. - С. 34-35.
1 См.: Похмелкин В. В. Социальная справедливость и уголовная ответственность. - Красноярск: Изд-во Краснояр. ун-та, 1990. - С. 9.
2 Цит. по: Нерсесянц В. С. Философия права: Учебник для вузов. - М.: Инфра-М - Норма, 1997. - С. 28-29.
3 См.: Кудрявцев В. Н. Законность в Российской Федерации. - М.: Спарк, 1998. - С. 4.
4 См.: Денисова Л. В. Справедливость как базовая ценность права // Онтология и аксиология права: Мат-лы междунар. науч. конф. -Омск, 2003. - С. 45.
5 Там же. - С. 46.
6 См.: Боннер А. Т. Законность и справедливость в правоприменительной деятельности. - М.: Российское право, 1992. - С. 16.
7Якупов Р. X. Правоприменение в уголовном процессе: (Юридические проблемы). - М., 1993. - С. 3, 80.
8 См., напр.: Пастухов П. С. Конституционный принцип равенства всех перед законом и судом в уголовном процессе Российской
