CC BY
73
УДК 37.013
Е. В. КАРГАПОЛОВА,
доктор социологических наук, профессор, Российский экономический университет им. Г. В. Плеханова, г. Москва, e-mail: k474671@list. ru
Ю. А. ДАВЫДОВА,
кандидат исторических наук, доцент, Российский экономический университет им Г В Плеханова, г. Москва, e-mail: ylkadav@mail. ru
СПРАВЕДЛИВОСТЬ В СИСТЕМЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ: ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЕ ДИСКУРСЫ
В статье анализируется научный дискурс по проблеме реализации принципа социальной справедливости в сфере высшего образования. Показано, что в современном обществе этот принцип проявляется в таких аспектах, как доступность высшего образования, равенство образовательных возможностей, государственное финансирование образовательных учреждений. Выявлены проблемы, связанные с изменением роли образования в глобализирующемся мире.
Ключевые слова: социальная справедливость, высшее образование, качество образовательных услуг, элитное образование, массовое образование.
E. V. KARGAPOLOVA,
Doctor of Sociological Sciences, Professor, Plekhanov Russian University of Economics,Moscow, e-mail: k474671@list.ru
YU. A. DAVYDOVA,
Candidate of Historical Sciences, Associate Professor, Plekhanov Russian University of Economics, Moscow, e-mail: ylkadav@mail.ru
EQUITY IN HIGHER EDUCATION: RESEARCH DISCOURSES
The article analyzes the scientific discourse on the implementation of the principle of social equity in higher education. It is shown that in modern society this principle is manifested in such aspects as accessibility of higher education, equality of educational opportunities, state funding of educational institutions. The revealed problems associated with the changing role of education in the globalizing world.
Keywords: social justice, higher education, quality of educational services, elite education, mass education.
Образование - это процесс присвоения человеком знаний о мире, опыта, накопленного предшествующими поколениями. Основная цель образования как социального института заключается в приобщении человека к идеалам,
убеждениям, ценностям общественной системы [18]. Образование является определяющим фактором социально-экономического развития страны. Вопросы социальной справедливости тесно связаны с функционированием системы образования в целом и высшего образования в частности.
Ряд исследователей считают справедливость, наряду с нравственностью и идеалами, непреходящей, внеисторической ценностью педагогической деятельности, хотя и отмечают появление новых форм взаимодействия в современном образовательно-воспитательном пространстве в условиях роста коммуникаций и новых технологических методов [1]. Другие отмечают, что высшее образование являлось и является «одним из ключевых звеньев сотворения социальной справедливости в процессе воспитания молодежи и социализации в общественные и государственные институты», но каждому периоду развития общества соответствует свое понимание социальной справедливости, сопряженное с вопросами равенства и доступа к образованию и воспитанию [4]. По мнению третьих в эпоху Средневековья университетское образование было ориентировано на теологические ценности, в эпоху Возрождения - на ценности гуманизма. И только эпоха современности выдвигает на первый план реализацию социальной справедливости в образовании. «В иерархической системе ценностей современной образовательной парадигмы на первое место выходят ценности справедливости, свободы, компетенций и лояльности, которые находятся в постоянном конфликте, так как одна ценность может противоречить другой» [21, с. 54].
Проблема разрешения конфликта справедливости и других ценностей в системе высшего образования остро стоит на повестке дня не только в российском социуме, но и во всем мировом сообществе [34]. Так, исследователи отмечают, что в международных университетских рейтингах конкурентоспособность университетов стала определяться не только показателями наукометрии, качества образования, интернационализации, инновационной деятельности, доходности, но и социально-экономическими измерениями, сопряженными с ценностями социальной справедливости, и прежде всего -доступностью высшего образования для молодежи, а также гендерным паритетом, государственной финансовой поддержкой, соотношением расходов и доходов на образование. «В последнее время социальным и социально-экономическим показателям и особенно показателям доступности высшего образования все больше внимания уделяется в странах - участницах Болонского процесса, а также в образовательной политике США и Канады» [5].
В ряде научных работ подчеркивается особая миссия вузов, понимаемая как служение общественным интересам через воспроизводство человеческого капитала высокого качества, а ценность справедливости воплощается в доступности образования через равенство образовательных возможностей. Отмечается, что капитализация высшего образования противоречит реализации принципа социальной справедливости [25], акцентируется неэффективность рыночных механизмов в управлении образовательной сферой, необходимость
государственной поддержки высшего образовании и даже «реализации режима позитивной дискриминации в отношении определенных социальных групп при доступе к образовательным благам» [22].
Исследователей интересует вопрос о том, каким образом вопросы социальной справедливости определяются при осмыслении социально-экономической роли высшего образования в обществе знаний в глобализирующемся мире; была ли социальная справедливость в высшем образовании включена в неолиберальную стратегию для растущей конкурентоспособной экономики; и можно ли использовать инструменты нового государственного управления для продвижения целей социальной справедливости в высшем образовании [35].
Отмечается взаимосвязь доступности образовательных услуг с укреплением социально-экономического равенства в высшем образовании, что достигается двумя путями-стратегиями. Первая стратегия заключается в обеспечении «справедливости» путем изменения состава участников, приведения высшего образования в соответствие с идеальной моделью социально репрезентативной системы. Вторая стратегия способствует «инклюзивности» путем расширения доступа к недостаточно представленным группам. Правительства развитых стран, как правило, концентрируют внимание на обеих стратегиях. Например, нынешняя образовательная политика Австралии упоминает обе цели, отдавая приоритет справедливости. По мнению С. Маргин-сон, «утопический подход, основанный на справедливости, подчеркивает надлежащее функционирование институтов. Реалистичный подход к инклюзии подчеркивает значимость роли тех, кто исключен. Опыт стран ОЭСР показывает, что, хотя меры по обеспечению справедливости дают полезную информацию, программная ориентация на расширение охвата является как более достижимой, так и более плодотворной» [30].
Вместе с тем исследователи динамичных взаимосвязей между политическими и организационными изменениями в высшем образовании, справедливостью и демократической риторикой расширения доступа и установления связей между равенством и качеством ставят под сомнение изменяющийся характер продукта, доступного для новых групп учащихся [31]. Так, например, для реализации социальной справедливости существует настоятельная необходимость устранения неравенства в показателях завершения университетского образования. Ученики из стран с низким рейтингом социально-экономического развития, из регионов и представители коренного населения имеют более низкие показатели завершения обучения, чем их сверстники. Выпускники, не владеющие английским языком, и выпускники с ограниченными возможностями постоянно демонстрируют худшие результаты в сфере занятости. Несмотря на эти тенденции, равенство студентов остается на периферии большинства стратегий трудоустройства в университетах, включая предоставление услуг по развитию карьеры. Вместе с тем услуги, связанные с профессиональной деятельностью в университетах, являются центральным
ресурсом для расширения возможностей трудоустройства студентов. Эти услуги предусматривают целый ряд мероприятий, таких как профессиональное обучение, подготовка к собеседованиям, подготовка резюме и поиск возможностей трудоустройства [29].
Ученые отмечают, что наблюдающийся в последние 25 лет переход от элитного образования к массовому и политика по расширению доступа к высшему образованию способствуют реализации принципа социальной справедливости. Однако конкретные эмпирические исследования среди студентов позволяют сделать более сложные и менее оптимистичные выводы: массови-зация образования, подпитываемая значительным притоком как зрелых, так и молодых студентов, придает высшему образованию черты более сложной и нестабильной системы, чем, например, всего лишь десять лет назад. Углубляются также социальные различия между поступающими в вузы, что усугубляет неравенство в доступе к образованию [24].
Российский исследователь Е. А. Максимова отмечает связь процессов эли-таризации и эгалитаризации в высшем профессиональном образовании в России с процессами централизации и регионализации образования, а также его гуманитаризации и профилизации. Исследователь подчеркивает особенности пролетаризации высшей школы как радикальной эгалитаризации, что характеризует только высшую профессиональную школу России в отличие от других европейских стран. Автор предлагает обеспечивать элитарность образования его качеством, а не директивной элитаризацией посредством наделения вузов различными статусами. По мнению автора, регионализация образования и его профилизация отражают его эгалитаризацию, а централизация и гуманитаризация связаны с его элитаризацией [14].
Г. А. Норкин анализирует последствия, которые возникают при несправедливости в обществе, в том числе в сфере образования, и подчеркивает, что «бесплатность высшего образования не является синонимом его доступности» [17]. Кроме того, сохраняются проблемы территориального неравенства в системе образования, как меж-, так и внутристрановые. Так, например, были исследованы потребительские расходы в домашних хозяйствах на образование в штате Одиша, одном из самых бедных индийских штатов по сравнению с двумя передовыми штатами в области развития человеческого потенциала и доступа к техническому образованию - Керала и Тамилнаду, соответственно. Исследование показало, что общий доступ к высшему образованию в Одише является привилегией населения, относящегося к группе с более высоким и средним уровнем дохода, что также характерно для технического/профессионального образования. Низкая представленность зарезервированных категорий в городских районах лишает их возможности пользоваться возможностями резервации, предоставляемыми правительством, по причине их невежества. Большая часть льгот зарезервированных категорий населения распределяется между обеспеченными слоями. Чрезмерно амбициозные городские учащиеся опережают своих сверстников в штатах Керала и Тамилна-
ду в сфере начального и среднего образования и сельских учащихся по уровню спроса и доступа к техническому/профессиональному образованию [33].
Ученые рассматривают также и новые явления, связанные с тематикой социальной справедливости, в образовании развитых стран. Так, немецкие социологи исследуют вопросы сохранения социальной справедливости при доступе к высшему образованию представителей различных социальных слоев населения; территориальное распределение студентов в зависимости от рейтинга вузов; международный опыт организации школьного обучения и его влияние на качество выпускников; снижение качества знаний у выпускников гимназий. Отмечается «проблема чрезмерного увеличения количества абитуриентов, изменение их целей и мотивов, а также стандартной последовательности действий, ведущей к получению высшего образования: начальная школа - гимназия - вуз. Обращается внимание на тот факт, что все больше абитуриентов в Германии поступают в высшие учебные заведения не по баллам, полученным на экзаменах на аттестат зрелости, а благодаря трудовому стажу, когда оценки, выставленные мастером или хозяином предприятия, заменяют при поступлении в вуз оценки, полученные на обычном экзамене. Комбинация высшего образования и профессиональной подготовки все больше становится нормой. При этом постоянно увеличивается доля студентов, прерывающих обучение в вузе из-за низкого уровня знаний и недостаточных способностей, а также из-за неуверенности в правильном выборе направления подготовки. Как правило, это студенты, начавшие обучение в вузе сразу после окончания гимназии. Выделяются недостатки государственной политики "диплом о высшем образовании для всех", в частности, снижение уровня требований к выпускникам гимназий, инфляция школьных оценок, обесценивание аттестата зрелости» [26].
Даже в «просвещенной» Великобритании прослеживается противоречивость правительственного курса реформ в области образования, проводимого в последние 25 лет, что отражает напряженность между социально-культурной и экономической функциями образования, «противостояние технократического и социально-гуманистического подходов к решению проблемы адаптации высшей школы к новой технологической и социальной реальности XXI в. со стороны лейбористов и консерваторов. Конфликт интерпретаций принципов социальной справедливости, свободы выбора, ответственности и эффективности основными политическими акторами проецируется на их выбор стратегии формирования отношений "нового" партнерства между агентами системы высшего образования - университетами, студентами, бизнесом, государством» [7].
Вместе с тем на страницах научных изданий можно найти предложения конкретных мероприятий по реализации социальной справедливости и равенства в высшем образовании. Так, например, австралийскими учеными для Австралийского бюро по обучению и преподаванию (ОЦГ) был разработан проект «Передовая практика обеспечения участия студентов в процессе обучения
в высших учебных заведениях». Его целью является разработка комплекса принципов, руководств и ресурсов, основанных на социальной справедливости, для защиты программ и практики, предназначенных для мониторинга вовлеченности учащихся в процесс обучения. В свете целей правительства по расширению участия и социальной интеграции в системе высшего образования многие учебные заведения, включая восемь университетов, принявших участие в этом проекте, приступили к осуществлению программ, направленных на выявление студентов, которые могут оказаться в группе риска, связанной с их отрывом от учебы. Со студентами, отобранными в рамках этих программ, своевременно связываются и предлагают советы и поддержку (раннее вмешательство), чтобы помочь им вернуться к учебе и продолжить ее. В данном проекте эти меры в совокупности именуются программами мониторинга вовлеченности учащихся в процесс обучения. Этот проект направлен на то, чтобы инициативы разрабатывались и осуществлялись надлежащим образом и с соблюдением этических норм и, в частности, чтобы они соответствовали философским основам и традициям социальной справедливости. Таким образом, будут сохранены результаты для студентов, которые определены в рамках мероприятий программы. Такое согласование необходимо для обеспечения того, чтобы подобные проекты способствовали преодолению препятствий для успешного участия, существующих в силу неравного доступа к социальным, финансовым, политическим и культурным ресурсам. Таким образом, мероприятия, соответствующие представлениям о социальной справедливости, будут также обеспечивать защиту мероприятий, направленных на расширение участия и вовлеченности учащихся [32].
Отмечаются и значительные шаги в реализации принципа социальной справедливости в образовательных системах развивающихся стран. Так, например, акцентируется существенный вклад системы высшего образования в ЮАР после отмены апартеида в 1994 г. в экономическое и социальное развитие и демократию, что способствовало устойчивому экономическому росту, социальному равенству и справедливости [16].
В Китайской Народной Республике система образования позиционируется как «регулируемая государством стратегическая отрасль производства, механизм стабилизации общества, важный канал достижения общественной справедливости, воспроизводства социокультурных и научно-технических инноваций, создания социалистического гармоничного общества» [6, с. 187]. Успехи в системе образования КНР были достигнуты в связи с реализацией стратегии опоры на науку и образование как факторов подъема и процветания государства. Так, до 4 % снизилась доля безграмотных в возрасте 15-45 лет. По абсолютным показателям система высшего образования в Китае вышла на первое место в мире. За период 1995-2015 гг. прием в вузы молодых людей соответствующего возраста увеличился с 7 до 21 %, что дает возможность сделать вывод о переходе от элитного высшего образования к массовому и создании базы высококвалифицированных кадров для перехода Китая в обще-
ство «малого благосостояния» (сяокан). Отдельным направлением является организация непрерывного образования для взрослых, которая реализуется посредством курсов переобучения без отрыва от производства, обучения техническим специальностям в сельском хозяйстве. Бурно развивается система образования для национальных меньшинств, для иностранцев в Китае и китайцев за рубежом. Среди вызовов развитию высшей школы в Китае - «дефицит ресурсов, несовершенство экзаменационной системы, системы набора, недостаток ассигнований, дисбаланс между социальной потребностью и предложением» [6, с. 187].
В современной России проблемы социальной справедливости в системе высшего образования во многом обусловлены становлением рыночных отношений, до сих пор характеризующимися нецивилизованными способами и практиками. Подобные условия радикального, нецивилизованного перехода к рынку актуализируют потребность социума в социальной справедливости, «проявляют и обостряют противоречие между ценностями индивидуализма, прагматизма, насилия, потребительского отношения к людям и традиционными ценностями: приоритета общего интереса над частными» [11, с. 152].
О. Н. Кузнецова высказывается пессимистично по поводу разрешения проблемы социальной справедливости в системе рыночных отношений, называя одним из провалов рынка его неспособность обеспечить социальную справедливость в обществе, решить проблему социального неравенства. И, соответственно, по логике исследователя, провалом высшего образования может стать влияние на его функционирование социального неравенства в «условиях рынка, что предполагает возмездный характер отношений между производителем услуг и их потребителем» [13]. С. В. Коваленко высказывается более оптимистично, признавая созидательную активность рынка. По его мнению, «для снятия противоречий между традиционными ценностями и стимулами созидательной активности рынка необходима коррекция системы высшего образования как основы формирования национальной интеллигенции, способной обеспечить развитие государственности России» [11].
На наш взгляд, качество образования существенно снижается при превращении его в образовательную услугу. Трансформация образовательного процесса в товар, регулируемый товарно-денежными отношениями, нивелирует такие традиционные ценности университетского образования, как академичность, статусность и авторитет преподавателя, профессора, доцента, предоставляющего услугу клиенту - студенту. Тем самым разрушается одна из основ социальности - иерархичность.
Одновременно при рыночных отношениях возникает социальный запрос на исследование справедливости цены на предоставляемую услугу, измерения эффектов восприятия категории «ценовая справедливость», основных аспектов «ценообразования на рынке услуг высшей школы, которые необходимо учитывать при улучшении системного качества образовательной услуги: профиль подготовки кадров, отношения между специализированны-
ми областями образования, цены и тарифы на образовательные услуги» [27, с. 39]. Ряд ученых интересуют проблемы справедливости в контексте качества и справедливости экспертизы, выносящей решение об аккредитации и лицензии вузов [15].
Исследователи отмечают, что реализация принципа социальной справедливости остается важнейшим фактором трудовой мотивации как у студентов [3], так и профессорско-преподавательского состава [20]. Так, например, результаты эмпирического исследования в Иране Университета Исфахана (Isfahan University), Исфаханского университета медицинских наук (Isfahan University of Medical Sciences) и Исфаханского технологического университета (Isfahan University of Technology) показали, что рост воспринимаемой преподавателями организационной справедливости влечет за собой рост научной результативности преподавателей. А как известно, «результаты научной деятельности преподавателей вузов служат одним из важных критериев оценки продуктивности университетов. Игроки рынка высшего образования стремятся к улучшению этих показателей во исполнение поставленных перед ними целей и обязательств по отношению к различным частям общества» [28, c. 83].
Вместе с тем нарушение принципа социальной справедливости, вызванное неадекватной оплатой труда административных и рядовых работников, «оптимизацией» системы высшего образования, нацеленной на сокращение вузовской сети, увеличением нагрузки преподавателей, бюрократизацией деятельности, неэффективным внутривузовским управлением, приводят к снижению трудовой мотивации [12]. По результатам социологического исследования, среди уволенных в результате серии массовых увольнений среди преподавательского корпуса ведущих вузов Санкт-Петербурга в 2015 и 2017 гг. понятие «социальная справедливость» стало находиться «в обратной корреляции с понятиями "добросовестность", "нравственность", "благо" в государственной политике в области образования» [19].
Нарушение реализации принципа социальной справедливости приводит к возникновению все новых коррупциогенных факторов в системе высшего образования. Среди таких факторов не только получение взяток, а манипулирование учебной нагрузкой, нарушение принципов открытости и справедливости при ее распределении. В этих условиях коррупциогенным фактором становится даже расширительное толкование конфиденциальных персональных данных и отнесение к ним учебной нагрузки. Это девальвирует высшее образование, подрывая его качество [2]. Масштабы социальной несправедливости в сфере образования приводят к парадоксальному использованию как студентами, так и преподавателями категории «справедливость» для «легитимации», «оправдания» «коррупционных порядков». И это также приводит к девальвации ценности знаний в российском вузе, «а высшее образование становится ординарным квалификационным требованием» [8].
Еще раз подчеркнем социальную незащищенность современной молодежи, что приводит к более острому переживанию в этой социальной группе
проблем справедливости/несправедливости общественной среды [23]. Девальвация справедливости приводит у будущих выпускников, среди которых есть и будущие правоохранители, к тому, что доминирующими в этой категории студентов «являются ожидания гарантированного трудоустройства, социальных гарантий, стабильного и достаточно высокого для региона денежного содержания, профессиональной статусности, и в меньшей мере -службы для Отечества; борьбы с преступностью, за справедливость; получение качественного высшего юридического образования» [10]. В этой ситуации подчеркивается все более возрастающая ответственность вузов за подготовку кадров, способных осуществлять профессиональную деятельность, исходя из понятий «честность», «справедливость», «гуманизм» [9].
Таким образом, в исследовательских дискурсах отмечается ключевая роль высшего образования в реализации принципа социальной справедливости. Выявлены противоречивые тенденции в развитии системы высшего образования, содержания его подготовки, усиленные территориальными диспропорциями. Растет доля лиц с высшим образованием, но при этом уровень образования и статус вуза становятся существенным фактором социальной стратификации населения по материальному признаку, качеству и стилю жизни, что противоречит реализации принципа социальной справедливости.
Список использованных источников
1. Алеева, Л. В. Мировоззренческие ценности и перспективы холизма всех уровней образования России / Л. В. Алеева, Н. В. Брюханцева // Социально-культурные процессы в условиях интеграции и дезинтеграции : материалы Всерос. науч. конф. с междунар. участием, Улан-Удэ, 27-29 июня 2017 г. / отв. ред. Д. Ш. Цырендоржиева. - Улан-Удэ : Изд-во Бурятского госуниверситета, 2017. - С. 168-171.
2. Боброва, Н А. Борьба с коррупцией в вузах / Н. А. Боброва // Вестн. Междунар. ин-та рынка. - 2018. - № 1. - С. 89-93.
3. Богданов, Ю. В. Мотивация студента к обучению: теория и практика / Ю. В. Богданов // Terra economicus. - 2013. - Т. 11, № 4-3. - С. 253-257.
4. Герасимова, И. А. Утверждение социальной справедливости в молодежной среде: роль проектной деятельности в вузе / И. А. Герасимова, Ю. Б. Прибытков // Актуальные проблемы гуманитарных и социально-экономических наук. - 2018. - Т. 12, № 3. - С. 81-84.
5. Губин, И. О. Методологические аспекты социально-экономических измерений высшего образования и конкурентоспособности университетов / И. О. Губин, А. В. Ионов // ЭТАП: экономическая теория, анализ, практика. - 2015. - № 3. - С. 114-129.
6. Дугарова, Д. Ц. О политике и стратегии в области качества подготовки выпускников высшей школы Китая / Д. Ц. Дугарова, Ван Ци // Современные проблемы науки и образования. - 2011. - № 6.
7. Золотарева, Е. В. Реформирование высшего образования в Великобритании: нормативно-ценностный аспект / Е. В. Золотарева // Высшее образование в России. - 2017. - № 1. -С. 156-168.
8. Карчагин, Е. В. Справедливость и коррупция: феномен коррупции в сфере высшего образования / Е. В. Карчагин, А. В. Одинцов, М. В. Галенко // Социология города. - 2015. - № 4. -С. 83-94.
9. Кежов, А. А. Повышение эффективности педагогической работы руководителей факультетов (курсов) по работе с личным составом / А. А. Кежов, Е. М. Марченко // Вестн. Санкт-Пе-терб. ун-та МВД России. - 2018. - № 3 (79). - С. 169-174.
10. Клеймёнов, Е. А. Институциональные ожидания курсантов и слушателей в образовательной организации / Е. А. Клеймёнов // Власть и управление на Востоке России. - 2018. -№ 3 (84). - С. 92-105.
11. Коваленко, С. В. Философско-антропологические функции современного университета в воспитании национальной интеллигенции / С. В. Коваленко // Социальные и психологические проблемы современного образования : материалы Всерос. науч.-практ. конф., Иркутск, 29 нояб. 2018 г. - Иркутск : Вост.-Сиб. ин-т МВД РФ, 2018. - С. 152-157.
12. Красинская, Л. Ф. Трудовая мотивация преподавателей в условиях оптимизации системы высшего образования: результаты исследования / Л. Ф. Красинская // Актуальные проблемы гуманитарных и социально-экономических наук. - 2017. - Т. 11, № 8. - С. 112-114.
13. Кузнецова, О. Н. Влияние социального неравенства на систему высшего профессионального образования / О. Н. Кузнецова // Социология. - 2014. - № 2. - С. 147-151.
14. Максимова, Е. А. Элитаризация и эгалитаризация высшего образования в России / Е. А. Максимова // Образование. Наука. Инновации: Южное измерение. - 2015. - № 1 (39). -С. 77-83.
15. Малёва, У. И. Аккредитация вузов в РФ: проблемы и перспективы развития / У. И. Ма-лёва // Аллея науки. - 2018. - Т. 1, № 10 (26). - С. 893-897.
16. Михальченкова, Н. А. Реформы высшего образования в ЮАР в контексте перехода страны от режима апартеида к демократическому развитию / Н. А. Михальченкова // Власть. -
2017. - Т. 25, № 6. - С. 137-146.
17. Норкин, Г. А. Принцип справедливости в правовом регулировании системы высшего образования / Г. А. Норкин // Актуальные проблемы юридической науки и практики : материалы Междунар. науч.-практ. конф. «Гатчинские чтения 2018», Гатчина, 25 мая 2018 г. / Гос. ин-т экономики, финансов, права и технологий ; науч. ред.: Т. О. Бозиев [и др.]. - Гатчина,
2018. - Т. 1. - С. 71-73.
18. Овсянников, А А Система образования в России и образование России / А. А. Овсянников // Мир России. Социология. Этнология. - 1999. - № 3. - С. 73-132.
19. Окладникова, Е. А. Социальная справедливость в нарративах и жизненных практиках преподавателей вузов Санкт-Петербурга, попавших под оптимизацию / Е. А. Окладникова // Социальная справедливость - основа общественного здоровья : материалы науч.-практ. конф., Санкт-Петербург, 13 марта 2018 г. ; под общ. ред. В. Н. Аргуновой, А. Н. Нурутдиновой. -СПб. : Культурно-просветительское товарищество, 2018. - С. 161-167.
20. Окнянская, А. А. Теоретические основы оптимизации системы стимулирования трудовой мотивации преподавателей вуза в условиях переходной экономики / А. А. Окнянская, Н. Г. Свинина // Социальная политика и социология. - 2009. - № 7 (49). - С. 442-451.
21. Ольшанникова, Н. А. Формирование современных ценностных ориентиров в образовании / Н. А. Ольшанникова // Вестн. Сибирского гос. ун-та путей сообщения. Гуманитар. ис-след. - 2018. - № 2 (4). - С. 54-59.
22. Пашков, В. А Роль и функции высшего образования в общественном развитии сквозь призму современной доктрины социал-демократии / В. А. Пашков // Науч. ведомости Белгородского гос. ун-та. Сер. История. Политология. - 2015. - № 13 (210). - С. 185-192.
23. Потенциал и особенности адаптации учащейся молодежи Астраханской области: опыт социологического, психологического и политического анализа / А. Ю. Арясова [и др.] ; отв. ред. А. Ю. Арясова. - Астрахань : АИСИ, 2011. - 160 с.
24. Рей, Д. «Все знать» и «никогда не быть уверенным»: хабитус семьи и учреждения и выбор относительно высшего образования / Д. Рей // Вопр. образования. - 2008. - № 2. -С. 122-135.
25. Слесарев, А. А. Капитализация высшего образования и проблема социальной справедливости / А. А. Слесарев // «Третья миссия» университета в современной России : новации и интеллектуальные традиции : сб. науч. тр. V Сибирского филос. семинара. - Кемерово : Куз-бас. гос. техн. ун-т им. Т. Ф. Горбачева, 2016. - С. 184-188.
26. Соколов, В. М. Аттестат зрелости в Германии - «чек без покрытия»? / В. М. Соколов, Д. А. Шпилев, М. В. Рябоконь // Вестн. Перм. нац. исслед. политехн. ун-та. Соц.-экон. науки. -2018. - № 4. - С. 62-73.
27. Цацулин, А. Н. Восприятие ценовой справедливости потребителями образовательной услуги / А. Н. Цацулин, А. В. Ксенофонтов // Вестн. Нац. акад. туризма. - 2015. - № 3 (35). -С. 39-44.
28. Эгбаль Ф. Управление потенциалом преподавателей как инструмент повышения их научной продуктивности: роль организационной справедливости / Ф. Эгбаль [и др.] // Форсайт. -2017. - Т. 11, № 2. - С. 83-91.
29. Andrewartha, L . Employability and student equity in higher education: The role of university careers services [Electronic resource] / L. Andrewarth, A. Harvey // Australian Journal of Career Development. - Mode of access: https://journals.sagepub.com/doi/abs/10.1177/1038416217718365?jour-nalCode=acda. - Date of access: 28.08.2019.
30. Marginson, S. Equity, status and freedom: a note on higher education / S. Marginson // Cambridge J. of Education. - 2011. - Vol. 41, is. 1 : Globalisation and Student Equity in Higher Education. - P. 23-36.
31. Morley, L. Change and Equity in Higher Education / L. Morley // British J. of Sociology of Education. - 1997. - Vol. 18, No. 2. - P. 231-242.
32. Nelson, K. Social justice and equity issues in the higher education context [Electronic resource] / К. Nelson, T. Creagh. - Mode of access : https://pdfs.semanticscholar.org/9cfd/a744f8d-7c116524996617e1de7474d9f4b52.pdf. - Date of access : 27.08.2019.
33. Panigrahi, J. Policy Discourses in Higher Education: Impact on Access and Equity / J. Pa-nigrahi // Higher Education for the Future. - Vol. 1, is. 1. - P. 63-78.
34. Reheilo, I. Value orientations of the bologna process (1988-2009) : regulatory aspect / I. Re-heilo // Неперервна професшна освгга : теорiя i практика. - 2018. - № 3-4. - С. 43-51.
35. Singh, M The place of social justice in higher education and social change discourses / M. Singh // Compare: A J. of Comparative and International Education. - 2011. - Vol. 41, is. 4 : Education and social justice in challenging times. - P. 481-494.
Поступила 05.11.2019 г.
