CC BY
95
УДК 811.511 ББК 81.66.3
Водясова Любовь Петровна
доктор филологических наук, профессор кафедра мордовских языков Мордовский государственный педагогический институт им. М. Е. Евсевьева
г. Саранск Vodyasova Lyubov Petrovna Doctor of Philology,
Professor Chair of the Mordovian Languages Mordovian State Pedagogical Institute named after M. E. Evsevyev
Saransk
Способы выражения связности текста в мордовских языках3 Ways of Expressing Text Coherence in the Mordovian Languages
В статье анализируются способы выражения категории связности текста на материале двух мордовских языков - мокшанского и эрзянского. Объединение предложений в одно целое происходит эксплицитно и имплицитно. Это находит отражение в использовании цепной (последовательной) или параллельной связей. Наиболее продуктивной является цепная (последовательная) связь, которая реализуется вербальными и категориальными языковыми средствами.
Ключевые слова: связность текста, эксплицитный, имплицитный,
вербальный, категориальный
This article analyzes the ways of expressing the category of text coherence on the material of the two Mordovian Languages, namely, Moksha and Erzya. Merging into a single whole is carried put explicitly and implicitly. This is reflected in the usage of chained (sequential) or parallel links. The most productive is the chained (sequential) link, which is realized by the verbal and category linguistic means.
Key words: text coherence, explicit, implicit, verbal, category
В современной научной литературе, «как ни разнообразна картина лингвистических штудий, посвященных проблеме текста, по одному вопросу наблюдается в ней абсолютное единство: не возникает сомнений в том, что текст не мыслим вне связности» [4, с. 50], ибо «назначение сообщения состоит в том, чтобы через установление связей между явлениями <...> передать коммуникантам свое знание предмета с той мотивацией, которая нацелена на побуждение собеседника к определенным действиям» [5, с. 65].
3 Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках регионального научно-исследовательского проекта РГНФ («Лексические и грамматические средства создания связности текста в мордовских языках»), проект № 11-14-13006а/В.
Однако в определении природы категории связности мнения ученых расходятся. Одни из них считают, что «законченные предложения целого текста большей частью связаны между собой различными отношениями, какие наблюдаются между членами предложения» [10, с. 3]. Другие утверждают, что «необходимым (хотя и недостаточным) условием связности текста является "повтор"» [2, с. 174]. Мнение третьих сводится к тому, что «связи» в тексте «ближе к тем, какие существуют между предикативными частями сложного предложения» [6, с. 5].
На наш взгляд, текст как лингвистическая единица имеет гораздо более высокий коммуникативный статус, чем отдельное предложение, и его категории не укладываются в рамки не только простого, но и сложного, пусть даже многокомпонентного, предложения, ибо «в отрезках, больших, чем предложение, оказываются свои типологические закономерности, возводящие их в ранг единиц языка» [3, с. 68]. «Грамматические показатели текста, -
совершенно справедливо утверждает Г. В. Колшанский, - базируются не на более или менее однозначных синтаксических формах, как это зафиксировано, например, в структуре предложения, <...> они представляют собой
совокупность одновременно свойств лексики и грамматики» [5, с. 93-94]. Следовательно, типы смысловых связей между компонентами текста значительно сложнее и разнообразнее, чем они представлены в других синтаксических единицах (словосочетаниях, предложениях).
Поскольку основной функцией текста является передача и хранение информации (содержательно-фактуальной или содержательно-
концептуальной), связность подразумевается, прежде всего, смысловая. Она проявляется в единстве темы и осуществляется с помощью таких средств, как склонение, лицо, время, наклонение, типы предложений по целеустановке высказывания, синтаксический параллелизм, порядок слов, неполнота (эллипсис) предложений и т. д. Повторяемость ключевых слов, тождество референции, ситуативные связи - все это обеспечивает единство темы. Характер и тип связности не одинаковы в текстах разной коммуникативной заданности. Сложнее и богаче они представлены в текстах художественных
произведений, в которых функция сообщения синтезируется с функцией эстетического воздействия на читателя. А это требует от писателя внимательного и вдумчивого отношения к отбору языковых средств, чтобы преобразовать их в образно-эмоциональные и выразить свою прагматическую установку.
Разная степень связности текста находит свое выражение в различных типах объединения высказываний между собой. В мордовских (мокшанском и эрзянском) языках выделяется два таких типа: 1) эксплицитная связь. Она получает выражение при помощи различных языковых средств (лексических, морфологических, синтаксических). Эксплицитно выраженная связь характерна для текстов, отличающихся стремлением к точности, лаконичности (научные, некоторые виды публицистических и т. п.); 2) имплицитная связь. Она не получает выражения при помощи отдельных языковых средств. В широком смысле это оперирование содержанием, находящимся в сознании автора и читателя. Осмысление имплицитного содержания возможно только с учетом предыдущего, а иногда - и последующего контекста.
Эксплицитная и имплицитная типы связи находят отражение в использовании цепной (последовательной) или параллельной связей. Наиболее продуктивной следует считать цепную (последовательную) связь. В мордовских (мокшанском и эрзянском) языках она реализуется двумя основными способами:
1) вербальным (употребляются специальные связочные средства: лексический повтор, синонимическая лексика, антонимическая лексика, перифрастические выражения, местоимения, прономинализированные послелоги, наречия и др.). Так, например, в примере на мокшанском языке: Аляксста Глушка вели кафтошка вайгяльбе. Етксост луга. Тя лугань кинява 1939 кизоня васенце сентябрьста и туме Аляксонь церанятне и стирнятне 5-це классу тонафнема [8, с. 22] «Из Алякса до села Глушки примерно два километра. Между ними луг. По этой луговой дороге первого сентября 1939 года и пошли учиться в 5-ый класс аляксовские мальчики и девочки» - первое предложение является зачином, в котором определяется тема текста -
взаимосвязь между двумя селами. Во втором предложении происходит уточнение мысли, что находит выражение с помощью
прономинализированного послелога (етксост «между ними»). И, наконец, в последнем третьем предложении эта мысль подводится под определенную квалификацию, средством связи выступает лексический повтор (луга «луг» -тя лугань «этой луговой»). Еще более информативен пример на эрзянском языке: Кувать эзть сода эрзятне, мезе тееви Обран ошонть маласо. Тосо жо апак учо кепететсь од ош. Аволь се таркантень, косо ульнесь Обран ошось, седе ало енов. Се улосонть, косо Окась пры Равонтень, ашти сэрей пандо. Те пандонть пряс Олодимирэнь ине князесь теизе од ошонть ды лемдизе Нижней Новгород [1, с. 346] «Долго не знали эрзяне, что происходит вблизи города Обрана (Абрама). Там же неожиданно поднялся новый город. Не на том месте, где был город Обран (Абрам), немного ниже. В устье, где Ока впадает в Волгу, стоит высокая гора. На вершине этой горы великий князь Владимирский построил новый город и назвал его Нижним Новгородом». В первом предложении (зачине) указана тема этого текста - события, происходящие вблизи города Обрана (Абрама). Второй компонент имеет конкретизирующий характер: тосо <...> кепететсь од ош «там <...> поднялся новый город». Наблюдается смысловое повторение путем указания на место, в котором происходят описываемые события (в качестве средства связи выступает местоименное наречие тосо «там», выполняющее заместительную функцию по отношению к словосочетанию Обран ошонть маласо «вблизи города Обрана (Абрама)». В третьем предложении высказанная мысль уточняется, но это не простое уточнение, а, прежде всего, подведение под определенную квалификацию: аволь се таркантень «не на том месте» (использование распространенного абстрактного имени существительного), затем выделение частного момента: седе ало енов «немного ниже». Четвертый компонент содержит дополнительную информацию о том, что в устье Оки стоит высокая гора. Формальных показателей связи этого предложения с предыдущими нет (параллельная связь). Последний, пятый, компонент можно считать центральным, так как в нем рассказ о событиях действительности приведен к
логическому концу. С предыдущим предложением он связан посредством лексического повтора, распространенного указательным местоимением (пандо «гора» - те пандонть пряс «на вершине этой горы»);
2) категориальным (в роли связочных средств выступают грамматические формы частей речи (имени существительного или глагола): мокш. <...> миньге бабазень мархта улихть нужаньке. Алязень пякстазь тюрьмав. Аказе тусь Астрахани [8, с. 17] «<...> и мы с бабушкой живем в нужде. Отца [моего] посадили в тюрьму. (Старшая) сестра [моя] уехала в Астрахань»; эрз. Икеле мольсть кавто солдатт. Лангсост серой шинельть, конясост кокардат. Шапкаст серойть <...> [9, с. 86] «Впереди шли два солдата. [На них] серые шинели, на [их] лбах кокарды. Шапки [у них] серые <...>». С грамматической точки зрения, построение текстов примерно однотипное. Тему в обоих случаях определяет первое предложение. Второе предложение связано с первым, а третье - со вторым и зачином одновременно. Между предложениями перечислительные отношения. Текст на мокшанском языке носит повествовательный характер, на эрзянском - описательный. Роль связочных средств выполняют притяжательные суффиксы имен существительных. В тексте на мокшанском языке они показывают на принадлежность предмета первому лицу единственного числа и, по существу, заменяют личнопритяжательное местоимение монь «мой, моя, мое, мои», в тексте на эрзянском языке - на принадлежность предмета третьему лицу множественного числа и заменяют лично-притяжательное местоимение сынст «их». Формы алязень -монь алязе» мой отец», аказе - монь аказе «моя (старшая) сестра», лангсост -сынст лангсо «на них», конясост - сынст конясо «на их лбах», шапкаст -сынст шапкаст «их шапки» являются синонимичными
Следует, однако, отметить, что отдельные предложения образуют текст не только потому, что между ними существуют какие-либо (вербальные или категориальные) средства связи. Главным, как было сказано выше, является их семантическое единство. Так, при параллельном типе связи вообще нет формальных показателей сцепления предложений, тем не менее, они образуют текст, так как объединены по смыслу: мокш. Кизонь шись ни аделавкшневсь.
Илядень зарять эса коцасть менельге уи туцятнень акша толгасна. Кепсесь сетьме варманя [7, с. б2] «Летний день еще не закончился. В вечерней заре копошились белые перья плывущих по небу туч. Поднимался легкий ветерок»; эрз. Чинь струятне новольсть масторонтень. Менелесь хоть маней, хрусталькс вандолды, ялатеке чамазо авардезь ашти. Кальтнень ало леесь, мерят, сэтьместэ уды [9, с. S5] «Солнечные струи опустились на землю. Небо хоть и ясно, сверкает словно хрусталь, но лицо его остается плачущим. Река под ивами будто тихо спит».
Связность проявляет себя в частных содержательных категориях, таких, как выделение элемента семантического повторения, выражение идентичности понятия, локализованность во времени, градация важности, подведение факта под определенную квалификацию, комментарий, оценка факта.
Библиографический список
1. Абрамов, К. Г. Пургаз : роман-евтамо [Текст] / К. Г. Абрамов. - Саранск : Мордов. кн. изд-во, 19SS. - 4SG с. - Мордов.-эрзя яз.
2. Беллерт, И. Об одном условии связности текста / пер. с польского [Текст] / И. Беллерт // Новое в зарубежной лингвистике: Лингвистика текста. Выпуск S. - М. : Прогресс, 197S. - С. 172-2G7.
3. Гальперин, И. Р. О понятии «текст» [Текст] / И. Р. Гальперин // Вопросы языкознания. - 1974. - № 4. - С. 6S-77.
4. Кожевникова, К. Об аспектах связности в тексте как целом [Текст] / К. Коженикова // Синтаксис текста. - М. : Наука, 1979. - С. 49-б7.
5. Колшанский, Г. В. Коммуникативная функция и структура языка / [Текст] / Г. В. Колшанский / под ред. Т. В. Булыгиной. - Изд. 2-е, стереотип. - М. : ЛКИ, 2GG7. - 17б с.
6. Лосева, Л. М. Как строится текст [Текст] / Л. М. Лосева. - М. : Просвещение, 19SG.
- 9S с.
7. Мокша : литературно-художественный и общественно-политический журнал [Текст]. - 2G1G. - № б. - 144 с.
S. Мокша : литературно-художественный и общественно-политический журнал [Текст]. - 2G1G. - № 12. - 144 с.
9. Сятко : литературно-художественный и общественно-политический журнал
[Текст]. -199б. - № 7. - 144 с.
1G. Фигуровский, И. А. Синтаксис целого текста и ученические письменные работы [Текст] / И. А. Фигуровский. - М. : Учпедгиз, 19б1. - 171 с.
Bibliography
1. Abramov, K. G. Purgaz: The Novel-Legend [Text] / K. G. Abramov. - Saransk : Mordov. Book Publishing House, 19SS. - 4SG p. - Mordov.-Erzya.
2. Bellert, I. About a Condition of Text Cohesion / Translated from Polish [Text] / I. Bellert // New in Foreign Linguistics: Text Linguistics. Issue S. - Moscow: Progress, 197S. - P. 172-2G7.
3. Figurovsky, I. A. The Syntax of a Text and Students’ Written Work [Text] / I.A. Figurovsky. - М.: Uchpedgiz, 19б1. - 171 p.
4. Galperin, I. R. On the Notion of «Text» [Text] / I. R. Galperin // Questions of Linguistics. - 1974. - № 4. - P. 6S-77.
5. Iskra: Literary-Artistic and Socio-Political Magazine [Text]. - 199б. - № 7. - 144 p.
6. Kolshansky, G. V. Communicative Function and Structure of the Language [Text] / G.V. Kolshansky / Edited by T. V. Bulygina. - 2nd Ed. 2, Stereotyp. - M.: LCI, 2007. - 176 p.
7. Kozhevnikova, K. On the Aspects of Text Cohesion As a Whole [Text] / K. Kozhevnikova // Text Syntax. - M.: Science, 1979. - P. 49-67.
8. Loseva, L. M. How Is Text Organized [Text] / L. M. Loseva. - M.: Education, 1980. - 98 p.
9. Moksha: Literary-Artistic and Socio-Political Magazine [Text]. - 2010. - № 6. - 144 p.
10. Moksha: Literary-Artistic and Socio-Political Magazine [Text]. - 2010. - № 12. - 144 p.
