CC BY
98
ББК Ш1 YAK 81'271
A.A. ПУНИНА
A.A. PUNINA
СПОСОБЫ ОРГАНИЗАУИИ ЯЗЫКОВОЙ ИГРЫ В РУССКИХ СКОРОГОВОРКАХ
METHODS OF LANGUAGE GAME
ORGANIZATION IN RUSSIAN TONGUE-TWISTERS
В данной статье рассматриваются приёмы и способы организации языковой игры на примере русских скороговорок. Автор выделяет пять языковых уровней: фонетический, словообразовательный, морфологический, лексический и синтаксический. На каждом из этих уровней проводится анализ способов построения языковой игры в скороговорках.
Methods and manners of language game organization in Russian tongue-twisters are presented in the article. The author identifies five linguistic levels: phonetic, word-formation, morphological, lexical and syntactic. Each level is under analysis in the way of application of methods of language-game organization in tongue-twisters.
Ключевые слова: языковая игра, скороговорка, языковые уровни.
Key words: a language game, a tongue-twisters, linguistic levels.
Проблему языковой игры впервые подробно рассмотрел немецкий философ Л. Витгенштейн в трактате «Философские исследования». Он назвал языковую игру совокупностью речевой деятельности людей, а также саму реальность, которую люди воспринимают только через призму языка [3, с. 80].
Языковые игры выступают в концепции Витгенштейна, прежде всего, как простейшие или упрощённые способы употребления языка, дающие ключ к пониманию более зрелых и нередко неузнаваемо видоизменённых случаев. Для пояснения идеи языковой игры Витгенштейн иногда сравнивал её с театральным спектаклем, где в одно целое объединены «сценическая площадка», «акты», «действия», «роли», конкретные «сцены», «слова», «жесты». Со временем философ все чаще стал характеризовать языковые игры как формы жизни. Он считал весь язык в целом совокупностью языковых игр.
В отечественном языкознании проблему языковой игры начали разрабатывать в 80-х годах XX века. Первое систематизированное описание явления языковой игры появилось в коллективной монографии Е.А. Земской, М.В. Китайгородской и Н.Н. Розановой, которые рассматривали языковую игру как «явления, когда говорящий «играет» с формой речи, когда свободное отношение к форме речи получает эстетическое задание, пусть даже самое скромное. Это может быть и незатейливая шутка, и более или менее удачная острота, и каламбур, и разные виды тропов (сравнения, метафоры, перифразы и т.д.)» [7, с. 11].
Значительное влияние на исследование проблемы оказали работы Е.А. Агеевой, Т.В. Булыгиной, Т.А. Гридиной, Н.Д. Голева, Н.А. Николиной, В.З. Санникова, А.Д. Шмелёва.
Е.А. Агеева и Н.А. Николина рассматривают языковую игру в современном художественном тексте и утверждают, что она мало чем отличается от языковой игры в современной русской разговорной речи, хотя подчёркивают, что «принципами её реализации становятся выдвижение на первый план звуковой организации контекста» и «высокая степень интертекстуальности произведения» [10, с. 554].
Т.В. Булыгина и А.Д. Шмелёв проводят исследования языковой игры в аспекте логических категорий. Их интересуют такие языковые игры, в которых обыгрываются законы построения логически связного текста, вследствие чего появляется комический эффект [2, с. 231].
Н.Д. Голев определил сущность данного явления следующим образом: «Языковая игра активизирует внимание носителей языка к языковой форме, к её структурным элементам, она связана с ситуацией неожиданности, обусловленной нарушением в игровом тексте каких-либо норм и стереотипов и осознанием этого нарушения» [4, с. 53].
Т.А. Гридина называет языковую игру «формой лингвокреативного мышления, эксплуатирующей механизмы ассоциативного переключения узуального стереотипа восприятия, употребления, создания языковых единиц и характеризующуюся условностью и интенциональностью - установкой на творчество, экспериментом над знаком на основе различных операциональных механизмов и лингвистических приёмов его трансформации и интерпретации» [5, с. 54].
В.З. Санников отождествляет понятие языковой игры с языковой шуткой, которую он называет «словесной формой комического» [13, с. 7]. В.З. Санников также выделяет ряд функций языковой игры: языкотворческую, развлекательную, маскировочную [13, с. 10], даёт определение понятию «языковая игра» - «это и замечательный учитель словесности, и забавный собеседник, и великий утешитель-психотерапевт» [13, с. 13].
В работах отечественных лингвистов последних десятилетий все большую значимость приобретает подход, при котором языковая игра понимается как осознанное нарушение нормы. Однако не всякое целенаправленное нарушение нормы является языковой игрой (игрой слов). Языковая ошибка имеет тенденцию к превращению в языковую игру, если эта ошибка оправдана.
Таким образом, языковая игра определяется как зависящее от уровня лингвистической компетенции говорящих нетрадиционное, неканоническое использование языка, как лингвистический эксперимент, творчество в языке, ориентированное на скрытые эстетические возможности языкового знака. Языковая игра требует от говорящего проявления лингвокреативных способностей, что в полной мере согласуется с основными функциями скороговорки. Скороговорка как малый жанр фольклора носит игровой характер и представляет собой «специально придуманную быстро проговариваемую фразу с труднопроизносимым подбором звуков» [11, с. 722].
Объектом исследования данной статьи являются русские скороговорки из сборников В.И. Даля [6], Т.В. Лагутиной [9] и Н. Паникоровской [1]
Языковая игра в скороговорках проявляется, прежде всего, на фонетическом уровне. Это - созвучие: «Шакал шагал, шакал скакал» [1, с. 89]; «Около колодца кольцо не найдётся» [9, с. 17]; «Мама мыла Милу мылом, Мила мыло не любила» [1, с. 61]; «Жужжит над жимолостью жук. Тяжёлый на жуке кожух» [1, с. 54]; «Добр бобр для бобрят» [9, с. 11]; «Два щенка щека к щеке щиплют щётку в уголке» [1, с. 63]; звукоподражание: «Поезд мчится скрежеща: ж, ч, ш, щ, ж, ч, ш, щ» [1, с. 95]; «Хохлатые хохотушки хохотом хохотали: ха-ха-ха-ха-ха!» [6, с. 621].
Отмечаем также частичное сходство звукового облика слов: «Клара-краля кралась к Ларе» [1, с. 59]; «Вставай, Архип, петух охрип» [9, с. 21]; «В один, Клим, клин колоти» [1, с. 58]. Именно эти приёмы обеспечивают скороговорке её труднопроизносимость.
Для фонетических скороговорок характерна ритмическая организация, т.е. упорядоченное чередование ударных и безударных слогов. Ср.: «Цапля чахла, цапля сохла, цапля сдохла наконец» [1, с. 85].
На словообразовательном уровне языковая игра проявляется при создании новых слов, образованных по имеющимся в языке словообразовательным моделям: «Стоит копна с подприкопеночком...»; «...погода раз-
мокропогодилась»; «Вылит колокол, кован колокол, да не по-колоколовски. Надо колокол переколоколовать, да перевыколоколовать»; «...Наш пономарь вашего пономаря перепономарит, перевыпономарит» [6, с. 621]. В скороговорках наблюдаются повторы корней, однокоренные слова усложняются сразу несколькими аффиксами.
Реже встречаются примеры словосложения в скороговорках, то есть новообразования от словосочетаний: «Столы белодубовые гладкотёсовы-струганные» [1, с. 82].
Междусловное наложение, по определению Е.А. Земской, происходит, когда оба слова сохраняются полностью, но «наезжают друг на друга» [8, с. 191]. Сравни: «Наша дочь речистая, у неё речь чистая» [1, с. 88]. Мы видим наложение одного слова на другое (слово «речь» оканчивается на звук <ч'>, с этого же звука начинается слово «чистая», это и даёт возможность наложения слов).
Отмечаем приём обыгрывание суффикса, при котором языковая игра создается путём присоединения суффикса к основам существительных, с которыми он обычно не сочетается: «Из-под Костромы, из-под Костроми-щи шли четыре мужичищи» [9, с. 41] (обыгрывается увеличительный суффикс «ищ»), «Дуб дубовистый, широкозеленолистый» [9, с. 13] (обыгрыва-ются суффиксы «ов» и «ист»).
Рассмотрим языковую игру на морфологическом уровне. В качестве приёмов её создания используются: образование сравнительной и превосходной степени прилагательных, не соответствующих литературной норме, обыгрывание категорий лица, числа, падежа, рода, залога и др. Приведём примеры: «Шли сорок мышей, несли сорок грошей, две мыши поплоше несли по два гроша» [6, с. 621]. Нелитературная форма сравнительной степени поплоше (вместо хуже) рифмуется со словом гроша. Преобладание шипящих согласных и рифмовка создаёт комический эффект.
«Бежит лиса по шесточку: лизни, лиса песочку!»; «Утка моя, селез-нюха моя, не летай за реку, не клюй песку, не тупи носку!» [6, с. 622]. Вместо литературных форм лизни песочек, не клюй песок, не тупи носок употребляются просторечные формы, которые рифмуются по шесточку - песочку, песку - носку.
На лексическом уровне языковая игра создается за счёт обыгрывания значений слов, использование омонимов, синонимов, паронимов и др. Ср.: «Маленькая болтунья молоко болтала-болтала, да не выболтала» [9, с. 20]. Приёмом языковой игры являются: омонимия имени собственного и нарицательного: «Осип охрип, а Архип осип» [1, с. 101]; «Снежинки ловит Тая, они слетают, тая» [9, с. 35]; сближение в произношении имени собственного и нарицательного: «Колотил Клим в один блин клин» [6, с. 622], «Карл у Клары украл кораллы...» [1, с. 73]. Подобный приём рассматривает в своей работе Н.Н. Парфёнова, называя его «паронимическим сближением звучания»: «Архип охрип...» [12, с. 113].
Часто в скороговорках встречается лексический повтор: «Худ едет на гору, худ едет под гору; худ худу бает: ты худ, я худ; сядь худ на худ; погоняй худ худом, железным прутом» [6, с. 621]; «Мыла Мила мишку мылом, / Мыло Мила уронила, / Уронила Мила мыло - / Мишку мылом не домыла» [1, с. 61]. Так же, как и фонетические средства, лексические повторы указывают на специфику скороговорки как фольклорного жанра и «обеспечивают» её труднопроизносимость.
Способы организации языковой игры на синтаксическом уровне характеризуются громоздкими синтаксическими конструкциями. Ср.:
«Скороговорун скороговорил, скоровыговаривал,
Что всех скороговорок не перескороговоришь не перескоровыговари-ваешь,
Но, заскороговорившись, выскороговорил,
Что все скороговорки перескороговоришь, перескоровыговариваешь; «И прыгают скороговорки как караси на сковородке» [1, с. 71]. В пределах одной скороговорки чаще всего используется совокупность приёмов и способов организации языковой игры, основными функциями которых являются языкотворческая, развлекательная, развивающая.
Литература
1. 1000 загадок, скороговорок, считалок [Текст] / сост. Н. Паникоровская. -М. : Астрель ; СПб. : Сова ; Владимир : ВКТ, 2010. - 255 с.
2. Булыгина, Т.В. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики) [Текст] / Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев. - М. : Языки русской культуры, 1997. - 576 с.
3. Витгенштейн, Л. Философские исследования [Текст] / Л. Витгенштейн // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып. XVI. - М., 1985. - С. 79-128.
4. Голев, Н.Д. Языковая игра как приём обучения грамотному письму [Текст] // Преподавание словесности в высшей и средней школе : сб. статей / ред. Л.Б. Парубченко. - Барнаул : Изд-во Алтайского ун-та. - 1995. -С. 47-54.
5. Гридина, Т.А. Языковая игра: стереотип и творчество [Текст] / Т.А. Гридина. -Екатеринбург, 1996. - 214 с.
6. Даль, В.И. Пословицы русского народа [Текст] // Сб. пословиц, поговорок, речений, присловий, чистоговорок, прибауток, загадок, поверий /
B.И. Даль. - М., 1862. - 1392 с.
7. Земская, Е.А. Русская разговорная речь. Фонетика. Морфология. Лексикология. Жест [Текст] / Е.А. Земская, М.В. Китайгородская, Н.Н. Розанова. -М. : Наука, 1983. - 205 с.
8. Земская, Е.А. Словообразование как деятельность [Текст] / Е.А. Земская. -М. : Наука, 1992. - 160 с.
9. Лагутина, Т.В. Народные частушки, скороговорки, прибаутки, пословицы и загадки [Текст] / Т.В. Лагутина. - М. : РИПОЛ классик, 2012. - 576 с.
10. Николина, Н.А. Языковая игра в структуре современного прозаического текста [Текст] / Н.А. Николина, Е.А. Агеева // Русский язык сегодня : сб. статей. - М. : Просвещение, 2000. - С. 553-557.
11. Ожегов, С.И. Словарь русского языка: 70 000 слов [Текст] / под ред. Н.Ю. Шведовой. - 23-е изд., испр. - М. : Русский язык, 1990. - 917 с.
12. Парфёнова, Н.Н. Личные имена в малых фольклорных жанрах в русской языковой картине мира [Текст] // Актуальные проблемы лингвистики : сб. статей междун. межвуз. науч. конф., проведённой на кафедре русского языка и методики его преподавания СурГПУ 23 апреля 2010 года / отв. ред. Н.Н. Парфёнова. - Омск : Полиграфический центр КАН, 2011. - Вып. IV -
C. 102-114.
13. Санников, В.З. Русский язык в зеркале языковой игры [Текст] / В.З. Санников. - М. : Языки русской культуры, 1999. - 533 с.
