CC BY
174
Стр. 1 из 5
О. В. Калугина
СПОРЫ О «НОВОМ ИСКУССТВЕ» В ЖУРНАЛЕ СИМВОЛИСТОВ «ВЕСЫ»
При изучении столь многогранного, богатого и насыщенного периода, как Серебряный век русской культуры, представляется актуальным вопрос об объединяющих основах тех тенденций, которые нашли свое отражение во всех областях искусства и на основании которых можно говорить о целостном типе культуры. Художественные поиски начала ХХ в., давшие различные результаты, были объединены общим мировоззрением и нашли свое выражение в журналах определенного типа, специализирующихся на различных вопросах искусства, первым из которых являлся знаменитый художественный журнал С.П. Дягилева «Мир искусства» (1898 - 1904 гг.). Их функция заключалась не столько в освещении событий культурной жизни, сколько в обосновании новаторского подхода к пониманию искусства, своих эстетических позиций.
Поскольку в таких художественных журналах принимали участие яркие личности Серебряного века, обладающие своим взглядом на эти вопросы, то весьма заметно разнообразие точек зрения по общим, основным составляющим провозглашаемого ими «нового искусства», называемого символизмом и модернизмом и понимаемого как ««крайняя точка, которой пока достигло на своем пути человечество»!, особенно если учесть культивирование принципа индивидуализма.
Это хорошо демонстрирует журнал «Весы», издававшийся в Москве с 1904 по 1909 гг. символистским издательством «Скорпион». Благодаря своей изначальной критико-библиографической направленности он был ориентирован на осмысление современной ему издательской продукции, выходившей в России и Западной Европе, и посредством своих статей и рецензий вел диалог с журналами и издательствами. Поэтому журналы, близкие ему по направлению, которые затрагивали проблемы «новой культуры» не могли пройти мимо его внимания.
Этот период интересен тем, что происходит оформление идей так называемого второго поколения символистов, из которых А. Белый и Вяч. И. Иванов являются авторами большинства статей «Весов». Основная тенденция состоит в нарастании их несогласия с первыми декадентами, логическим завершением чего стал отказ от использования термина «декадентство» при обосновании «нового искусства» на страницах этого журнала.
Таким образом, можно выделить две линии, по которым на протяжении шести лет своего существования «Весы» вели полемику: с другими, преимущественно родственными им журналами и издательствами, и непосредственно внутри самой редакции «Весов».
Дискуссионные моменты обнаруживаются уже в период зарождения журнала в 1903 г.
Точку зрения главных финансовых руководителей издательства «Скорпион» выразил в своих письмах журналист М.Н. Семенов, один из пайщиков «Весов», который представлял будущий журнал исключительно как «подспорье “Скорпиону”» и стремился избежать конкуренции с близкими по духу изданиями.[2] Такими являлись журнал «Мир искусства», ориентированный на живопись и поэзию, и журнал «Новый путь», отдающий предпочтение религиозно-философским аспектам (главную роль в нем играли Д.С. Мережковский, З.Н. Гиппиус, Д.В. Философов, Н.М. Минский, В.В. Розанов).
В противовес этой узкой задаче главный редактор «Весов» В.Я. Брюсов изначально ставил цель переманить на свою сторону подписчиков «Нового пути», с которым сам разошелся во взглядах, что зафиксировано в его дневнике: «Нам разрешили «Весы», и это развело нас окончательно с “Новым путем”».[3]
Интеллектуальное соперничество с журналом «Новый путь» не ослабил даже тот факт, что это издание оказалось единственным, которое поддержало «Весы» и приветствовало их появление.
Различие между двумя журналами коренилось в понимании целей и задач «нового искусства». В отличие от «Нового пути», делавшего акцент на утверждении нового понимания христианства при помощи искусства, «Весы» постулировали идею автономности искусства. Тем самым они развивали принцип мирискусников «искусство для искусства», постепенно расширяя его до особого миропонимания, цельного и неразрывного, стирающего границы между жизнью и творчеством. Это
было особенно заметно в программных статьях А. Белого, активного сотрудника «Весов» во все время их существования.
Итак, журнал «Весы» с самого начала своего издания в 1904 г. выполнял не только свою узкую и практическую функцию - знакомить читателей с новой (не столько по времени написания, сколько отвечающей новым веяниям в искусстве) литературой, выходящей как в России, так и в Западной Европе. Он сразу же заявил о своем стремлении к философскому переосмыслению искусства Х1Х в.
Это видно уже из первых статей журнала, где обосновывается актуальность поднимаемых проблем. При этом В.Я. Брюсов отталкивался от философии А. Шопенгауэра и определял искусство очень широко: как акт познания мира иными, нерассудочными путями, которые способны привести к истинному познанию.
[4]
В связи с этим вопросы общественной жизни отходили на второй план. В журнале отмечалось, что авторы «не против законных и даже необходимых сопоставлений важнейших фактов в сфере искусства с современными им другими социальными событиями, а против безраздельного господства этих последних, зачастую совершенно оттеняющих и затирающих собственно художественные явления».[5]
Такая установка особенно ярко проявилась в критике на страницах «Весов» «революционного пафоса» журнала радикальной мысли С.А. Соколова и Н.М. Минского «Перевал». Так, в статье, само название которой - «Сапожник, пекущий пироги»[6] - весьма красноречиво, редакция «Весов» упрекала Н.М. Минского, одного из зачинателей символистского движения, в непрофессионализме. Сыграло свою роль также и то, что журнал «Перевал» был детищем конкурирующего с 1903 г. со «Скорпионом» символистского издательства «Гриф». Просуществовавший два года «Перевал», который входившая в состав его сотрудников Н.И. Петровская называет «окончательно загубленным, несмотря на большие возможности»[7], в годы бурных событий общественно-политической жизни России (1906 - 1907 гг.) попытался соединить на своих страницах свободу в искусстве с политической свободой, тем самым отказываясь от тезиса «искусство для искусства».
Радикальной позиции журнала «Перевал» противостоит такое заявление одного из главных авторов «Весов» и популярнейшего в те годы поэта К.Д. Бальмонта: «Когда устанешь от нашей тусклой, раздробленной, некрасивой современности, радостно уноситься воспоминаниями в иные страны, в иные времена».[8]
Однако нельзя сказать, чтобы революция 1905 г. совсем не затронула журнал «Весы». Именно в это время он переживает первую кризисную ситуацию, которая повлекла за собой уход некоторых сотрудников (например, одного из зачинателей «Весов» М.Н. Семенова) и привела к созданию так называемой Конституции «Весов», где корректировалась первоначальная программа журнала. Внешне это выразилось в том, что с 1906 г., мотивировав это читательскими запросами, редакция открывает отдел беллетристики, предполагающий публикацию прозы и поэзии символистов или близких к символизму авторов.
В итоге журнал из критико-библиографического становится ежемесячником искусств и литературы, но все же продолжая печатать обзоры и рецензии на новейшие издания. Вследствие этого его функции оказались очень близки к тем, которые выполнял с 1906 г. журнал «Золотое руно», издаваемый Н.П. Рябушинским. Примечательно, что почти при идентичном составе сотрудников и ориентации на «новое искусство» между двумя журналами велись ожесточенные дебаты, где за личной неприязнью можно выявить и те теоретические вопросы, по которым обнаружились кардинальные разногласия.
О размахе этой полемики свидетельствует то, что она присутствовала на страницах «Весов» не только и не столько в отделе рецензий и в рубрике «В журналах», сколько в программных статьях обоих журналов в открытом или завуалированном виде.
Автор, пожалуй, самых громких полемических статей «Весов», писавший их под множеством псевдонимов, В.Я. Брюсов в письме отцу от 21 июня 1907 г. так характеризует литературные бои того времени: «Среди «декадентов», как ты увидишь отчасти и по «Весам», идут всевозможные распри. Все 4 фракции декадентов: «Скорпионы», «Золоторуновцы», «Перевальщики» и «Оры» (Издательство Вяч. Иванова. - Авт.) - в ссоре друг с другом и в своих органах язвительно поносят один другого». Мотив: «Слишком много нас расплодилось и приходится поедать друг друга, иначе не проживешь». [9]
Для удержания и укрепления собственных позиций «Весы» и выбирают тактику противостояния главным идеологам «Золотого руна» - Вяч. И. Иванову и Г.И. Чулкову.
Предметы спора нельзя назвать новыми для авторов «Весов». Так, теория «соборного действа» Вяч. И. Иванова, поставившая под сомнение культ индивидуализма, начала разрабатываться еще на страницах «Весов» и впоследствии была продолжена в журнале «Золотое руно», что было встречено «Весами» в штыки. Здесь сказалось и отношение к Вяч. И. Иванову в редакции «Весов», которое отражено в воспоминаниях одного из секретаря редакции Б.М. Погореловой. В ответ на сомнения В.Я. Брюсова в возможности напечатать статью Вяч. Иванова «О дионисовом действе» - «статья очень большая. И к символизму, собственно, мало отношения...» - главный пайщик «Весов» С.А. Поляков, будучи не только меценатом, но и активным сотрудником журнала, автором нескольких заметок под псевдонимом С. Ещбоев, замечает: «А вы все-таки пустите. <...> Уж больно хорош язык».[10] В результате статья была напечатана.
По подсчетам исследователей[11], перу Вяч. И. Иванова принадлежит наибольшее количество теоретических статей «Весов», но его положение в журнале оставалось несколько обособленным. Он сожалел, что ему так и не удалось превратить «Весы» в «орган самоопределения нашей секты».[12]
Примечательно, что резкие статьи «Весов» были зачастую направлены не против отдельных авторов, а против журнала «Золотое руно» в целом как не оправдавшего надежд, но в то же время наиболее жизнеспособного конкурента самих «Весов». Явные удачи «Золотого руна» трактовались как исключение из правил, в целом же журнал оценивался как «скучный и досадный», назывался «махровым цветком подозрительного запаха»[13], а выступавшие на его страницах авторы - эпигонами символизма.
Подобными эпитетами характеризовалась и нашумевшая в то время «теория мистического анархизма», провозглашаемая на страницах «Золотого руна» и в сборниках «Факелы» поэтом и литературным критиком Г.И. Чулковым. Тем самым «Весы», скорее, оказали Г.И. Чулкову услугу: заметив и бурно обсуждая его позицию, они способствовали ее известности. А. А. Блок по этому поводу заметил в одном из писем: «Мистическому анархизму я никогда не придавал значения и он был бы, по моему мнению, забыт, если б его не раздули теперь».[14] Использование скандальной полемики для достижения известности было характерно для того времени.
Нападки на «союзнические» издания со стороны «Весов» обусловлены и тем, что журнал пристально следил за деятельностью именно тех издательств, которые были близки к символизму. Вырабатывая ценности «нового искусства», «Весы» отнюдь не стремились быть абсолютно исчерпывающими в этом вопросе, дать завершенную картину творческих исканий своей эпохи. Скорее, они ставили перед собой задачу наметить пути современного и будущего искусства, осознавая себя находящимися на переломе исторических эпох. Так, А. Белый, постоянный сотрудник редакции «Весов», назвал цикл своих литературно-критических статей об этом времени «На перевале», а в своих воспоминаниях определил заслугу «Весов» следующим образом: «Произошел сворот оси!».[15]
Поворот происходил, с одной стороны, в идейном плане, где выразился в поиске средств обновления символизма в русском фольклоре, прежде всего С.М. Соловьевым и К.Д. Бальмонтом. С другой стороны, можно заметить изменения и в отношении публики к новаторству символистов, о чем свидетельствует достижение ими определенной популярности. Интересу публики способствовало то, что полемика «Весов» и «Золотого руна» широко комментировалась ежедневными газетами. Это привело как к возрастанию числа подписчиков журналов, так и к открытию для символистов дверей других периодических изданий, в частности «Русской мысли» и «Образования». «Даже старые рутинеры, ругавшие «Весы», стали ровняться по ним», - замечает в этой связи А. Белый и неожиданно добавляет: «Когда это обнаружилось, «Весы» кончились».[16]
Получается, что полемика предстает если не главной целью издания «Весов», то необходимым условием их существования. И если 1907 г. можно назвать вслед за Б.А. Садовским, постоянным сотрудником журнала, «апогеем могущества и славы»[17] ежемесячника, то одновременно начинается его упадок. Вместе с известностью нарастают конфликты и противоречия, которые привели к прекращению издания.
Конец журнала связан с уходом из редакции в феврале 1909 г. В.Я. Брюсова, которого М. А. Кузмин справедливо называл «душой “Весов”». Заслуги В.Я. Брюсова оцениваются современной
исследовательницей А. Пайман очень высоко: «Благодаря настойчивости и удивительной
работоспособности В.Я. Брюсова, «Скорпион» и «Весы» завоевали такой авторитет, что затмили всю «предысторию» русского символизма».[18]
Но основная причина закрытия журнала видится в нехватке денег вопросе, особенно если учесть постоянную убыточность издания. Главный издатель «Весов» С. А. Поляков в связи с этим предложил сначала уменьшить объем журнала, а затем выдвинул идею о выпуске «Весов» в качестве библиографических обзоров [19], но ни одна из этих идей не была поддержана другими членами редакции.
В самом журнале прекращение издания обосновывалось в заключительной статье весьма пафосно: торжеством идей «нового искусства». Даже происходившая среди символистов дифференциация здесь оценивалась как показатель силы и зрелости оформившегося на их страницах движения в культуре: «Все позднее возникшие идейные направления и все литературные органы (за самыми редкими исключениями) должны были стать в ту или иную преемственную связь с циклом идей и образов символизма вообще, идей, за которые боролись “Весы”».[20]
При всей декларативности этой формулировки, она нашла подтверждение на страницах возникшего в 1909 г. модернистского журнала С.К. Маковского «Аполлон», где в 1910 г. разгорелась дискуссия о журнале «Весы», примечательная уже тем, что она впервые касалась определения их роли в истории символизма, их заслуг и просчетов. Первой здесь оказалась статья Г. И. Чулкова, которая вызвала очень резкое письмо в редакцию «Аполлона» от В.Я. Брюсова, А. Белого и других. Бывшие сотрудники «Весов» протестовали против какого бы то ни было деления истории журнала на периоды, тем более, что в статье Г.И. Чулкова, далеко не равнодушного к «Весам» человека, оценочные характеристики, которые дает автор обоим периодам, разделяя их 1906 г., полностью противоположны. В то время, как в первый период, благодаря своему «кормчему» В.Я. Брюсову, журнал был «если не с определенным лицом, то во всяком случае с определенной физиономией»[21], с 1906 г., времени наиболее жарких споров, следуя логике статьи, журнал следовало бы закрыть, поскольку он стал свидетельством истерики тех лет, и ничем более.
Иной взгляд на журнал «Весы» содержится в статье Н.С. Гумилева «Поэзия в “Весах”». Высокой оценке, которую дает ее автор «Весам» - их история «может быть признана историей русского символизма в его главном русле»[22], - способствовали опять-таки в большей степени личные причины, чем теоретические выкладки. Начиная в 1907 г. свой путь в литературу, будущий вождь акмеизма очень дорожил возможностью участвовать в таком журнале. Как вспоминал А. Белый, при первом знакомстве с петербургским бомондом, Н.С. Гумилев после произнесения своей, мало кому тогда известной фамилии, тут же добавлял: «Поэт из “Весов”».[23] Это еще раз свидетельствует о возросшем авторитете журнала, что способствовало частому упоминанию о «Весах» в других изданиях и составлению алфавитного указателя к ним (это было библиографическим исключением по сравнению с другими журналами Серебряного века).
Таким образом, журнальные дискуссии 1904 - 1909 гг. не всегда касались непосредственно литературы и искусства. Зачастую оказывался неважным конкретный объект нападения, ведь появлявшееся во «враждебном» издательстве или журнале художественное произведение, как правило, подвергалось на страницах «Весов» резкой критике. Трудно сказать, рождалась ли в этих спорах истина, но несомненно, что они являлись неотъемлемой частью своей эпохи. Впоследствии наиболее резкие моменты полемики были сглажены уже мемуаристами Серебряного века, не говоря уже о работах историков. Поэтому обращение к журналам способно открыть еще многие грани и типологические черты межличностных взаимоотношений того периода.
Примечания:
1 К читателям//Весы. 1904. № 1. С.1.
[2] Из переписки В.Я. Брюсова с М.Н. Семеновым: к истории издания журнала «Весы»//Альманах библиофила. Вып.25. М., 1989. С.226.
[3] Брюсов В.Я. Дневники, 1891-1910. М., 1927. С.134.
[4] Брюсов В.Я. Ключи тайн//Весы. 1904. № 1. С.5.
[5] Щукин И. Рецензия//Весы. 1905. № 6. С.68.
[6] Весы. 1906. №12. С.56.
[7] Петровская Н. Воспоминания//Минувшее: Исторический альманах. Вып.8. М.,1992. С.32.
[8] Бальмонт К.Д. Поэзия стихий//Весы. 1905. № 1. С.13.
[9] Литературное наследство. Т.15. С.214.
[10] Воспоминания о Серебряном веке. М., 1993. С.319.
[11] Азадовский К.М., Максимов Д.Е. Брюсов и «Весы» (К истории издания)//В. Брюсов: Литературное наследство. Т.85. М.,1976. С.257-324.
[12] Литературное наследство. Т.85. М., 1976. С.459.
[13] Тов. Герман [В.Я. Брюсов]. Засоборились//Весы. 1907. № 7. С.83.
[14] Чулков Г.И. Годы странствий. М., 1999. С.383.
[15] А. Белый. Начало века. М., 1933. С.375.
[16] Там же. С.388.
[17] Садовской Б.А. «Весы» (Воспоминания сотрудника)//Минувшее: Исторический альманах. Т.13. СПб., 1993. С.31.
[18] Пайман А. История русского символизма. М., 1998. С.160.
[19] Переписка В.Я. Брюсова и С.А. Полякова//В. Брюсов и его корреспонденты: Литературное наследство. Т.98. Кн.2. М., 1994. С.114.
[20] К читателям//Весы. 1909. № 12. С.189.
[21] Чулков Г.И. Указ. соч. С.206.
[22] Гумилев Н.С. Поэзия в «Весах»/'/Гумилев Н.С. Письма о русской поэзии. М.,1990. С.108.
[23] Н. Гумилев в воспоминаниях современников. М., 1990. С.33.
