CC BY
568DOI 10.37523/SUI.2022.48.2.009 УДК 343
Мусалева Анна Владимировна
кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры уголовного и уголовно-исполнительного права, Самарский юридический институт ФСИН России, 443022, Россия, г. Самара, ул. Рыльская, 24в, e- mail: musaleva.a@yandex.ru
Anna V. Musaleva
Candidate of Law, Associate Professor,
Assistаnt Professor of the Department of Criminal and Criminal Executive Law,
Samara law Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia, 24v, Rylskaya str., Samara, Russia, 443022, e-mail: musaleva.a@yandex.ru
Беляков Алексей Владимирович
кандидат юридических наук, доцент,
доцент кафедры организации борьбы с экономическими
преступлениями,
Самарский государственный экономический университет, 443090, Россия, г. Самара, ул. Советской Армии, 141 e-mail: belekov2007@yandex.ru
Alexey V. Belyakov
Candidate of Law, Associate Professor,
Assistаnt Professor of the Department of Organization
of the Fight against Economic Crimes,
Samara State University of Economics,
141, Sovetskaya Armiya str., Samara, Russia, 443090,
e-mail: belekov2007@yandex.ru
СПОРНЫЕ ВОПРОСЫ КВАЛИФИКАЦИИ ПРЕСТУПЛЕНИИ, ПРЕДУСМОТРЕННЫХ СТАТЬЯМИ 228 И 228.1 УК РФ
Аннотация. Статья посвящена анализу проблемных вопросов, связанных с правильной квалификацией преступлений в сфере незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ. Начиная с концептуальной проблемы борьбы с наркотизмом - несовершенства и противоречивости антинаркотической уголовной политики, проводимой в России, авторы, анализируя расположение и содержание соответствующих норм в УК РФ, отмечают следующие дискуссионные аспекты в указанной сфере: 1) в законодательстве отсутствует четкое законодательное закрепление объекта рассматриваемой группы преступлений; 2) для отграничения сбыта наркотических средств от пособничества в их сбыте или пособничества в их приобретении и правильной классификации этих действий необходимо анализировать целый ряд объективных обстоятельств, сопутствующих преступной деятельности; 3) сложность квалификации двойного посредничества, когда посредник обращается за помощью к третьим лицам; 4) провокации совершения наркопреступлений; 5) дискуссионные вопросы квалификации различных форм множественности преступлений в сфере незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ, связанные с разграничением совокупности преступлений и единого продолжаемого преступления. Разъяснения этих вопросов, по мнению авторов, следует в обязательном порядке включить в текст Постановления Пленума ВС РФ, формирующего судебную практику по делам о незаконном обороте наркотических средств.
Ключевые слова: состав преступления, незаконный оборот наркотических средств, уголовная ответственность за незаконный оборот наркотических средств, сбыт наркотических средств, пособничество в сбыте наркотических средств, пособничество в приобретении наркотических средств, квалификация преступления.
Summary. The article is devoted to the analysis of problematic issues related to the correct qualification of crimes in the field of illicit trafficking in narcotic drugs and psychotropic substances. Starting with the conceptual problem of combating drug addiction - the imperfections and inconsistencies of the anti-drug criminal policy pursued in Russia, the authors, analyzing the location and content of the relevant norms in the Criminal Code of the Russian Federation, note the following collisions, problems and gaps: 1) there is no clear legislative consolidation of the object of the group of crimes in question in the legislation; 2) in order to distinguish the sale of narcotic drugs from complicity in their sale or complicity in their acquisition and the correct classification of these actions, it is necessary to analyze a number of objective circumstances accompanying criminal activity; 3) the complexity of the qualification of double mediation, when the intermediary seeks help from third parties; 4) provocations of drug crimes; 5) debatable issues of qualification of various forms of multiplicity of crimes in the field of illicit trafficking in narcotic drugs and psychotropic substances related to the differentiation of a set of crimes and a single ongoing
CONTROVERSIAL ISSUES OF THE QUALIFICATION OF CRIMES, PROVIDED FOR BY ARTICLES 228 AND 228.1 OF THE CRIMINAL CODE OF THE RUSSIAN FEDERATION
© 2022 Мусалева А. В., Беляков А. В.
crime. Explanations of these issues, according to the authors, should necessarily be included in the text of the Resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation, which forms judicial practice in cases of drug trafficking.
Keywords: illicit trafficking of narcotic drugs, corpus delicti, criminal liability for illicit trafficking of narcotic drugs, sale of narcotic drugs, complicity in the sale of narcotic drugs, complicity in the acquisition of narcotic drugs, qualification of a crime.
Анализ проблемных вопросов, связанных с правильной квалификацией преступлений в сфере незаконного оборота наркотиков, представляется правильным начать с дискуссионных аспектов определения объекта преступных посягательств рассматриваемых деяний.
Расположение интересующих нас преступлений в гл. 25 УК РФ, названной «Преступления против здоровья населения и общественной нравственности», позволяет сделать однозначный вывод о том, что общим родовым объектом для всех помещенных туда деяний в сфере незаконного оборота наркотиков являются общественные отношения, обеспечивающие здоровье населения, то есть те отношения, которые по сути своей должны обеспечивать и поддерживать безопасные с точки зрения общественного здоровья условия жизни людей [1, с. 272].
При попытке определить видовой объект интересующих нас преступлений мы, во-первых, сталкиваемся с отсутствием его четкого законодательного закрепления, а, во-вторых, с необходимостью его выделения из содержания диспозиций соответствующих статей УК РФ, что также не делает использование уголовного закона более удобным. Вероятнее всего, видовым объектом рассматриваемых в нашей работе наркопреступлений являются общественные отношения, определяющие законный (легальный) порядок оборота наркотических средств и психотропных веществ.
Следует признать, что подобная формулировка в определении объекта рассматриваемых преступлений является слишком общей и практически не позволяет уяснить специфику содержания охраняемых законом общественных отношений. Начнем с того, что сам по себе термин «здоровье населения» как отражение состояния здоровья определенной группы лиц (общества), проживающих на определенной территории, зависит от целого ряда факторов, иногда практически не подлежащих учету и измерению. В идеале понятие «здоровье населения» должно давать представление о нуждающихся в уголовно-правовой охране общественных отношениях, а также позволять уголовному праву с помощью соответствующих мер воздействия эффективно защищать здоровье людей от различных угроз противоправного характера [2, с. 107].
При этом не следует забывать, что уголовное право является охранительной правовой отраслью, в силу чего оно не устанавливает и не регулирует сами отношения по поводу здоровья населения, а в силу своей специфики должно противодействовать незаконным попыткам это здоровье «подорвать» [3, с. 157].
Из сказанного выше следует, что наркопреступления, исходя из сущности и содержания, указанного выше объекта, должны посягать на подрыв здоровья именно людей, населения. При этом, согласно складывающейся судебной практике, такое понимание объекта преступного посягательства рассматриваемых преступлений зачастую произвольно расширяется органами расследования и судьями.
В качестве иллюстрации можно привести уголовные дела в отношении целого ряда ветеринаров, которые в начале 2000-х гг. практически одновременно были привлечены к уголовной ответственности за незаконное приобретение наркотического средства (как правило, медицинских препаратов на основе кетамина и его производных) и осуждены по ст. 228 УК РФ, которые они использовали в своей ветеринарной практике (для обезболивания или для безболезненного усыпления смертельно больных животных). И, хотя согласно абз. 2 п. 15 Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 15 июня 2006 г. № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» в тех случаях, когда лицо в целях лечения животных использует незаконно приобретенное наркотическое средство или психотропное вещество (например, кетамин, кетамина гидрохлорид), в его действиях отсутствуют признаки преступления, влекущего уголовную ответственность за незаконный сбыт этих средств или веществ (то есть по ст. 228.1 УК РФ), указанные врачи привлекались по ст. 228 УК РФ за незаконное приобретение и хранение [4, с. 37].
С учетом рассмотренного выше понимания родового объекта наркопреступлений, становится очевидным, что «здоровье населения» в том понимании, которое мы рассматривали, никаким образом не затрагивается подобными действиями, а следовательно, попытки сотрудников правоохранительных органов возбудить уголовное дело при подобных обстоятельствах выглядят однозначно незаконными, так как в действиях ветеринаров отсутствуют необходимые признаки состава преступления. Ветеринарные манипуляции с животными (например, введение им наркотического вещества) не может расцениваться как сбыт, а приобретение и хранение нарковеществ в указанных целях не затрагивает здоровья населения. В этой ситуации (при всей ее кажущейся очевидности) удалось разобраться только Верховному суду РФ, на основании решения которого все ранее принятые решения нижестоящих судов были отменены, а уголовные дела - прекращены.
В связи с изложенным более точное определение как видового, так и непосредственного объекта наркопреступлений позволило бы четко отграничить преступные действия, связанные с оборотом наркотиков, от непреступных деяний, что, в свою очередь, позволило бы избежать ошибок в вопросах привлечения к ответственности.
Другой концептуальной проблемой борьбы с наркотизмом следует признать несовершенство (а иногда и явную противоречивость) антинаркотической уголовной политики, проводимой в России.
С одной стороны, цифры о количестве привлеченных к уголовной ответственности постоянно растут. В вопросах борьбы с наркопреступлениями в последние годы прослеживается четкая линия на ужесточение назначаемых наказаний. Как проявление ужесточения ответственности можно рассматривать и введение трехзвенной системы дифференциации уголовной ответственности за преступления в сфере незаконного оборота наркотиков (значительный, крупный и особо крупный размеры), а также более строгие санкции за их совершение, к примеру, с 2012 г. в России устанавливается возможность назначения пожизненного лишения свободы за сбыт наркотиков в особо крупных размерах.
С другой же стороны, хотя основным уголовным наказанием за незаконный оборот наркотиков и является лишение свободы, но при этом реальное лишение свободы получают лишь двое из троих осужденных за эти преступления (около 60 % от общего числа назначенных наказаний), а условное лишение свободы - более 40 % привлеченных к ответственности лиц [5, с. 12]. Более того, активно реализуемая в России в последние десятилетия уголовная политика направлена в том числе на гуманизацию и на назначение не связанных с лишением свободы наказаний по самому широкому кругу преступлений, что фактически также способствует сохранению наркопреступности.
Как мы видим, уголовная политика в вопросах противодействия незаконному обороту наркотиков противоречива и не всегда последовательна. На наш взгляд, и законодатель, и, в первую очередь, суды должны четко реализовывать более жесткую позицию в борьбе с наркоугрозой. В противном случае наркотизм может достичь уровня национального бедствия и необратимо подорвать основы российской государственности.
Переходя к проблемам квалификации наркопреступлений, остановимся на давно существующей в практике проблеме разграничения преступлений, предусмотренных ст. ст. 228 и 228.1 УК РФ.
Основным способом выявления и пресечения деятельности конкретных наркосбытчиков в практике оперативных сотрудников правоохранительных органов была и остается так называемая контрольная или проверочная закупка, в ходе которой сотрудник или «уполномоченное» им лицо выдают себя за желающего приобрести наркотик клиента, а после совершения «сделки» и получения запрещенного вещества на руки производится задержание «сбытчика».
В приведенных типичных ситуациях действия наркоторговца, как правило, квалифицируются как покушение на сбыт наркотического средства или психотропного вещества. В большинстве случаев такое решение действительно верно. Но только при условии, что сбытчик наркопрепарата приобрел его до того, как к нему обратился «клиент-потребитель». В реальности же нередко продающее наркотики лицо само предпринимает действия для приобретения заказанного препарата уже после обращения к нему, что делает квалификацию содеянного как покушение на сбыт абсолютно неправильной. Если его задерживают на этапе при приобретении наркотических средств, которое он по независящим от него обстоятельствам не успел передать приобретателю, такое лицо привлекается к уголовной ответственности за покушение на незаконный сбыт наркотических средств; а в случае совершения лицом всех необходимых действий по передаче приобретателю наркотических средств, действия преступника квалифицируются как оконченный сбыт.
В правоприменительной деятельности нередко возникают вопросы по разграничению посреднических действий при осуществлении сбыта или приобретения. Приговором Октябрьского районного суда г. Омска осужденный У. был признан виновным в сбыте наркотических средств. Отменяя указанное решение, Верховный суд РФ указал, что действия У. не могут квалифицироваться как сбыт наркотиков, так как из материалов дела не следует, что его умысел был направлен на распространение наркотических средств. У. лишь оказывал помощь своему приятелю А. в приобретении у распространяющего наркотики Р., которого знал до этого. Судом не установлено какой-либо материальной выгоды У. в результате совершенных действий. Деньги им полностью передавались Р., что последний подтвердил в судебном заседании, а наркотическое средство - А. Изложенное свидетельствует об отсутствии у У. личного материального интереса в совершении указанных действий, и содеянное подлежит квалификации по ч. 5 ст. 33 и ч. 1 ст. 228 УК РФ как пособничество в приобретении, а не как сбыт наркотических средств [6].
В соответствии с п. 15.1 постановления Пленума от 15 июня 2009 г. № 14 лицо, которое передает приобретателю наркотические средства по просьбе другого лица, которому они не принадлежат, является соисполнителем в незаконном сбыте наркотических средств.
Если посредник действовал по просьбе и в интересах приобретателя, то действия посредника следует квалифицировать не как пособничество в приобретении по ч. 5 ст. 33 и соответствующей части ст. 228 УК РФ.
При всей кажущейся теоретичности рассматриваемой проблемы, она имеет самое непосредственное практическое значение. Деяния, предусмотренные ст. ст. 228 и 228.1 УК РФ, не только различаются между собой строгостью применяемых наказаний, но и другими признаками. Так, сбыт наркопрепаратов влечет уголовную ответственность вне зависимости от того, какое количество наркотика было продано. Это, однако, не означает, что размер сбываемой партии наркотика не будет учтен при назначении наказания. При этом «приобретение» тех же средств или веществ влечет уголовную ответственность лишь в случае совершения деяния в значительном, крупном или особо крупном размере. «Недостаточное» для уголовной ответственности количество приобретаемого наркотического вещества не освобождает лицо от административной ответственности, однако уголовно-правовых последствий не влечет. Вот почему правильное определение фактических обстоятельств дела имеет столь важное значение для предотвращения случаев привлечения к уголовной ответственности лиц, в действиях которых нет всех необходимых признаков состава преступления.
При этом опасна и другая крайность. Зачастую и действия сбытчиков наркотиков ошибочно квалифицируются как пособничество в приобретении. Так, в случаях когда «размах» преступной деятельности такого «посредника» таков, что данное лицо на постоянной основе держит связи с потребителями, для чего и приобретает наркотические средства с целью их дальнейшей передачи, наличие соответствующей договоренности с потребителями рассматривается как одно из обстоятельств, свидетельствующих лишь о цели сбыта [7, с. 106]. Наличие же наркотика у виновного в момент передачи денег и то, что расчет с ним производится сразу при передаче, должны свидетельствовать не об оказании посреднических услуг, а о сбыте наркотиков, тем более если сбыт происходит по месту жительства виновного.
В качестве примера можно привести следующий случай из практики. Гражданка В. около подъезда своего дома осуществила покушение на сбыт наркотического средства героин в двух полиэтиленовых свертках общей массой 12,14 г гражданке К., которая до этого уже несколько раз приобретала героин у В., после чего В. была задержана. В соответствии с договоренностью К. заранее обращалась к В., после чего приезжала к ее дому с деньгами. После задержания К. сотрудниками правоохранительных органов, К. согласилась помочь изобличить В. в сбыте наркотиков, в результате чего осуществила у нее закупку двух пакетиков с героином и передала их правоохранителям. В результате в действиях В. были установлены признаки преступления, предусмотренного п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, то есть сбыт героина в крупном размере. При этом судом абсолютно обоснованно были отвергнуты доводы В. о том, что она только оказывала помощь К. в приобретении наркотического средства, так как установленные в ходе расследования обстоятельства свидетельствовали об умысле на сбыт [8].
Подводя итог сказанному, отметим, что для отграничения «сбыта наркотиков» от «пособничества в сбыте» или «пособничества в приобретении» необходимо проанализировать целый ряд объективных обстоятельств, сопутствующих преступной деятельности. Например, факт передачи наркотических средств сразу при получении денежных средств от покупателя, особенно в случаях,
когда такие «сделки» между этими лицами уже осуществлялись ранее, свидетельствуют об отсутствии посредничества и необходимости привлечения к ответственности за сбыт. Логика проста: если наркотики есть в наличии, находятся у продавца и есть готовность их передать сразу после оплаты - говорить о посредничестве не приходится. С другой стороны, сам по себе факт разрыва во времени между передачей денег и получением наркотика также не может однозначно свидетельствовать о пособничестве, так как практике известно достаточное число случаев маскировки действий по сбыту наркотика такими «отвлекающими маневрами». Еще раз подчеркнем, что наличие стабильной связи между торговцем наркотиком и наркопотребителем свидетельствует о сбыте и необходимости квалификации по ст. 228.1 УК РФ. Если установить постоянную связь не удалось, а дополнительные данные, позволяющие судить о направленности умысла, отсутствуют, возможна квалификация по ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 228 УК РФ, то есть как пособничество в приобретении наркопрепарата.
Другим сложным вопросом в рамках рассматриваемой проблемы является сложность квалификации так называемого «двойного посредничества», то есть случаев, когда лицо, оказывающее посреднические услуги в вопросах приобретения наркотического средства, вынуждено в силу объективных причин обратиться к третьим лицам за помощью. С точки зрения закона и складывающейся практики логика при квалификации та же самая, что и в рассмотренной только что ситуации: при отсутствии умысла на сбыт содеянное полностью подпадает под «пособничество в приобретении».
Для иллюстрации приведем следующее судебное решение. Отбывающий наказание в колонии общего режима осужденный М. на свидании со своей матерью, гражданкой П., попросил ее на следующую встречу принести ему наркотическое средство. П. пообещала помочь, после чего обратилась к двоюродному брату М., гражданину В., который для осуществления задуманного приобрел у неизвестных следствию лиц наркотическое средство «гашиш» и передал его П. для проноса в исправительное учреждение. После задержания В. и П. им было предъявлено обвинение в покушении на сбыт гашиша, совершенном группой лиц по предварительному сговору, а затем эту квалификацию подтвердил районный суд. Отменяя данное решение в кассационном порядке, Свердловский областной суд указал, что нижестоящие судебные инстанции ошибочно установили признаки сбыта в действиях П. и В., так как их умысел был направлен не на сбыт, а на приобретение наркотика для их родственника М., в соответствии с чем отменил ранее принятые судебные решения [9].
Таким образом, отграничение сбыта и посредничества в приобретении нуждается, на наш взгляд, в гораздо более подробной регламентации, чем это дано в действующем Постановлении Пленума ВС РФ. Указанные выше критерии разграничения должны быть отражены в нем гораздо четче и понятнее, что существенно повысит правильность квалификации, осуществляемой правоприменителями.
Также, по нашему мнению, необходимо остановиться на дискуссионных вопросах квалификации различных форм множественности преступлений в сфере незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ.
Основная сложность для правоприменителей в этом вопросе вытекает из того, что при квалификации наркопреступлений допускаются многочисленные ошибки в разграничении совокупности преступлений, связанных с оборотом наркотиков, и понятия единого продолжаемого преступления. Во многом эти трудности продиктованы неверным или неполным установлением необходимых субъективных признаков состава (цели преступной деятельности, направленности умысла и т. п.). Однако гораздо чаще ошибки допускаются при рассмотрении в качестве самостоятельных преступлений (то есть в качестве реальной совокупности преступлений) действий виновного, объединенных общей целью, а иногда еще и объективными признаками (местом, временем, способом совершения и т. п.), то есть деяния, которое в теории уголовного права называется единичным продолжаемым преступлением.
Эти проблемы квалификации существуют уже много лет [10, с. 38], однако, несмотря на неоднократные разъяснения Верховного суда РФ, правоприменители продолжают совершать эти типичные ошибки. В качестве примера изначально неправильной квалификации можно привести следующее судебное решение.
В ходе осуществления оперативно-розыскных мероприятий гражданин Л. в салоне своего легкового автомобиля осуществил попытку сбыта гражданину Г., являющемуся участником проверочной закупки со стороны органов наркоконтроля, наркотического средства гашиш общим весом 3 кг 990 г. После достижения согласия на приобретение данного количества наркотика,
Л. предложил Г. купить у него со скидкой оставшуюся часть гашиша общим весом 613 г. Г. от покупки второй части наркотика отказался, обосновав свой отказ отсутствием необходимых денег, после чего покинул автомобиль Л. В ходе обыска в автомобиле задержанного спустя несколько минут гражданина Л. были обнаружены переданные ему денежные средства за первую часть наркотического средства и полиэтиленовый пакет с гашишем весом 613 г.
Органы предварительного следствия определили в приведенной ситуации наличие совокупности двух преступлений: покушения на сбыт гашиша в особо крупном размере (в то время действовали иные параметры определения размера наркотических средств) в отношении большей части наркотического средства и аналогичного покушения (не удавшегося по причине отсутствия денег у Г.) на сбыт в отношении оставшейся в автомобиле части.
Лишь при обжаловании приговора в Верховном суде РФ было установлено, что нижестоящие суды допустили ошибку, усмотрев совокупность преступлений там, где имело место единое продолжаемое преступление. Суд указал, что у Л. имелся единый умысел на сбыт всего гашиша, что следовало квалифицировать как одно продолжаемое преступление [11].
Как нам представляется, решающим фактором в вопросе разграничения единого продолжаемого преступления и совокупности преступных деяний в сфере оборота наркотиков должен являться признак конкретизированности умысла. Так, если лицо собирается осуществить сбыт определенной партии наркотического средства даже в несколько заходов разным покупателям, но при этом его умысел конкретизирован (по размеру, срокам продажи, фасовке наркотика каждому покупателю и т. п.), то имеет место единое преступление. При этом несколько тождественных, но не объединенных общим умыслом противоправных действий в отношении сбыта наркотиков должны квалифицироваться по правилам реальной совокупности со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Подобные разъяснения, на наш взгляд, следует в обязательном порядке включить в текст Постановления Пленума ВС РФ, формирующего судебную практику по делам о незаконном обороте наркотиков.
Библиографический список
1. Тимошин В. В. Понятие и характеристика отдельных объективных признаков незаконного оборота наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов // Система конституционного права современной России: ценности, принципы, институты и нормы: материалы Х1 Международного конституционного форума, посвященного 110-летию Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского. Саратов, 2020. С. 272-276.
2. Жариков Ю. С. К вопросу об объекте преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков // Современное право. 2011. № 3. С. 107.
3. Саядова А. С., Гайдук Д. С. Наркотические средства в ночных клубах // Общество, экономика и право в процессе развития: сборник научных статей по материалам XI Международного научно-практического форума / под ред. А. А. Паршиной, В. Н. Харченко. Ростов н/Д., 2019. С. 157.
4. Гарбатович Д. А. Проблемы квалификации множественности преступлений при сбыте наркотических средств // Наркоконтроль. 2009. № 4. С. 37-39.
5. Овчинский В. С. О развитии наркоситуации в России: как обезвредить мины на российском наркополе // Наркоконтроль. 2019. № 1. С. 11-13.
6. Определение Верховного суда РФ от 11.09.2018 № 50-Д18-40 [Электронный ресурс] // СПС «Консультант Плюс» (дата обращения: 01.09.2021).
7. Левандовская М. Г. Проблемы квалификации действий посредника в сбыте или приобретении наркотических средств // Современная наука: актуальные проблемы теории и практики. 2019. № 3. С. 105-106.
8. Постановление Московского городского суда от 26.03.2018 г. № 5у/3-10718 [Электронный ресурс] // СПС «Консультант Плюс» (дата обращения: 11.09.2021).
9. Кассационное определение Свердловского областного суда от 16 января 2008 г. по делу № 22-337/2008 [Электронный ресурс]. URL: http://www.ekboblsud.ru/sudpr (дата обращения: 11.09.2021).
10. Гарбатович Д. А. Проблемы квалификации множественности преступлений при сбыте наркотических средств // Наркоконтроль. 2009. № 4. С. 37-39.
11. Определение Верховного суда РФ от 27.11.2008 № 74-Д08-17 [Электронный ресурс] // СПС «Консультант Плюс» (дата обращения: 11.09.2021).
References
1. Timoshin V. V. Ponyatie i harakteristika otdel'nyh ob"ektivnyh priznakov nezakonnogo obo-rota narkoticheskih sredstv, psihotropnyh veshchestv ili ih analogov [The concept and characteristics of certain objective signs of illicit trafficking in narcotic drugs, psychotropic substances or their analogues]. Sistema konstitucionnogo prava sovremennoj Rossii: cennosti, principy, instituty i normy: Materialy XIMezhdunarodnogo konstitucionnogo foruma, posvyashchennogo 110-letiyu Saratovskogo gosudar-stvennogo universiteta im. N. G. Chernyshevskogo analogov [The system of constitutional law of modern Russia: values, principles, institutions and norms: materials of the XI International Constitutional Forum dedicated to the 110th anniversary of Saratov State University named after N.G. Chernyshevsky]. Saratov, 2020, pp. 272-276 [in Russian].
2. Zharikov Yu. S. K voprosu ob ob"ekte prestuplenij, svyazannyh s nezakonnym oborotom narkotikov [On the issue of the object of crimes related to drug trafficking]. Sovremennoepravo [Modern law], 2011, no. 3, p. 107 [in Russian].
3. Sayadova A. S., Gajduk D. S. Narkoticheskie sredstva v nochnyh klubah [Narcotic drugs in night clubs]. Obshchestvo, ekonomika ipravo v processe razvitiya. Sborniknauchnyh statejpo materialam XI mezhdunarodnogo nauchno-prakticheskogo foruma [Society, economics and law in the process of development. Collection of scientific articles based on the materials of the XI International Scientific and Practical Forum]. Rostov-on-Don, 2019, p. 157 [in Russian].
4. Garbatovich D. A. Problemy kvalifikacii mnozhestvennosti prestuplenij pri sbyte narkoticheskih sredstv [Problems of qualification of the multiplicity of crimes in the sale of narcotic drugs]. Narko-kontrol' [Drug control], 2009, no. 4, pp. 37-39 [in Russian].
5. Ovchinsky V. S. O razvitii narkosituacii v Rossii: kak obezvredit' miny na rossijskom narkopole [On the development of drug situation in Russia: how to defuse mines in the Russian drug field]. Narkokontrol' [Drug control], 2019, no. 1, pp. 11-13 [in Russian].
6. Opredelenie Verhovnogo Suda RF dated 11.09.2018 no. 50-D18-40 [Ruling of the Supreme Court of the Russian Federation]. SPS «Konsul'tant Plyus» [SPS Consultant Plus] Accessed: 01.09.2021) [in Russian].
7. Levandovskaya M. G. Problemy kvalifikacii dejstvij posrednika v sbyte ili priobretenii narkoticheskih sredstv [Problems of qualification of intermediary actions in the sale or purchase of narcotic drugs]. Sovremennaya nauka: aktual'nye problemy teorii i praktiki [Modern science: actual problems of theory and practice], 2019, no. 3, pp. 105-106 [in Russian].
8. Postanovlenie Moskovskogo gorodskogo suda of 26.03.2018 no. 5u/3 -10718[Resolution of the Moscow City Court]. SPS «Konsul'tant Plyus» [SPS Consultant Plus] Accessed: 01.09.2021) [in Russian].
9. Kassacionnoe opredelenie Sverdlovskogo oblastnogo suda ot 16 yanvarya 2008 g. po delu no. 22-337/2008 [Cassation ruling of the Sverdlovsk Regional Court of January 16, 2008 in case no. 22-337/2008]. URL: http://www.ekboblsud.ru/sudpr Accessed: 11.09.2021) [in Russian].
10. Garbatovich D. A. roblemy kvalifikacii mnozhestvennosti prestuplenij pri sbyte narkoticheskih sredstv [Problems of qualification of the multiplicity of crimes in the sale of narcotic drugs]. Narkokontrol' [Drug control], 2009, no. 4, pp. 37-39 [in Russian].
11. Opredelenie Verhovnogo suda RF ot 27.11.2008 no. 74-D08-17 [Definition of the Supreme Court of the Russian Federation of 27.11.2008 no. 74-D08-17]. SPS «Konsul'tant Plyus» [SPS Consultant Plus] Accessed 11.09.2021) [in Russian].
