CC BY
75
Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 5 (259). Филология. Искусствоведение. Вып. 63. С. 72-79.
Н. В. Караганова
СПЕЦИФИКА ТРАНСФОРМАЦИИ ЖАНРОВО-РОДОВОЙ ДОМИНАНТЫ ПОНЯТИЯ «ПОВЕСТЬ» В МОРДОВСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ КОНЦА ХХ ВЕКА (НА ПРИМЕРЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ В. ПЕТРУХИНА «ВЫКУП»)
Работа выполнена в рамках ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 гг. по теме «Современный литературный процесс Мордовии в контексте новейшей русской литературы» (ГК № П381 от 07.05.2010)
Статья посвящена анализу жанрово-видовых характеристик повестей в мордовской литературе конца ХХ века, где актуальной становится проблема унификации форм. Автор акцентирует внимание на исследовании создания индивидуальных авторских конструкций в произведениях современных мордовских прозаиков (на примере повести В. А. Петрухина «Выкуп»).
Ключевые слова: жанр, эпическая проза, повесть, внутрижанровые разновидности, постмодернизм, «поток сознания».
Современная литература характеризуется повышением творческого разнообразия, которое обусловлено развитием самой эпохи. Множество индивидуальных художественных систем, формируемых на основе оригинальных стилевых принципов, создает картину необычайной творческой свободы. Первое десятилетие XXI века позволяет констатировать факт наличия в литературной среде синтеза форм, идей, соединения еще во второй половине ХХ века противоборствующих течений. В определенном смысле это нашло отражение в выдвигаемой учеными-литературоведами М. Н. Липовецким, Н. Л. Лейдерманом теории постреализма как некой системы, включающей в себя реалистические тенденции и постмодернистский подход к их изображению.
Вместе с тем описание развития литературного процесса России невозможно без анализа эволюции отдельных родов и жанров. В этом отношении доминантным в конце ХХ - начале XXI веков остается эпос, а повесть занимает особое место в современном литературном процессе. Опираясь на жанрово-видовые характеристики повести, обоснуем некоторые самостоятельные наблюдения, взяв за основу рассуждений развитие жанра повести в литературе Мордовии.
Повесть - жанр подвижный, меняющийся, на него оказывают влияние как большие, так и малые эпические формы, вместе с тем он сохраняет свои индивидуальные устойчивые черты.
Повесть, по мнению таких исследователей, как В. М. Головко, Н. Д. Тамарченко, Е. А. Суркова, до сих пор остается наименее изученным
и самым дискуссионным жанром. Рассмотрев большое количество историко-литературных исследований, посвященных данному жанру, мы можем констатировать следующее: жанровые особенности повести трудно уловимы для оформления в научные категории, так как она, «занимая срединное место между романом и рассказом, как бы растворяет свои приметы в их художественных структурах»1.
При изучении поэтики жанра важно учитывать, что нередко отнесение того или иного произведения именно к повести требует дополнительной аргументации. Именно поэтому исследователи дают совершенно разные характеристики этого жанра: «аналитизм» (В. С. Си-ненко2, Е. Г. Новикова3, Н. Л. Лейдерман4), «достоверность» (В. С. Синенко5, А. И. Кузьмин6), «связь с непосредственностью жизни» (В. М. Акимов7, особый тип повествования, при котором показываются типические обстоятельства, «запечатляющиеся в типических характерах» (Ю. И. Суровцев8), «специфический сюжет, который не претендует на создание цельной и законченной картины мира и при котором события могут трактоваться символи-чески»9 и т. д.
Дискуссионным остается и определение «повесть», утверждения одних исследователей подвергаются сомнению и опровергаются другими: одни ученые относят повесть к «рассказываемому» жанру и считают, что она «тяготеет к эпичности, к хроникальному сюжету и композиции», «не имеет сложного, напряженного и законченного сюжетного узла» (В. В. Кожинов10, А. И. Кузьмин11); другие же считают ее «письменным» жанром (В. И. За-
харов12) и говорят о том, «что типы повествования («письменный» - «рассказываемый») не должны быть положены в основу жанровых классификаций» (Н. П. Утехин13); третьи указывают на то, что в повести имеется «два типа повествования - собственно-повествовательное и новеллистическое, романное, в ней происходит синтез «рассказываемого» и «письменного» жанров» (Е. Г. Новикова14).
Таким образом, изучив различные точки зрения, мы определяем общие черты, характерные для исследуемого жанра, следующим образом: повесть - разновидность эпической прозы, занимающий по объему жанрового «события» (сюжета) серединное место между большими и малыми повествовательными формами; данный жанр отличается от других ярко выраженной объективированностью изображения, определенностью событийной основы, высокой степенью пересоздания действительности, внутренней завершенностью, строгой подчиненностью всех элементов образной структуры произведения; характерными особенностями данного жанра являются аналитизм, достоверность, связь с непосредственностью жизни, особый тип повествования, при котором показываются типические обстоятельства и типические характеры.
Разные исследователи жанра повести выделяют множество ее типов, считая основой различные принципы деления. Еще В. Г. Белинский замечал, что в прозаических произведениях одного и того же объема может быть раскрыто различное жанровое содержание. Существует множество концепций жанровых разновидностей повести: например, В. М. Головко, выделяет два типа повести: романическую и реалистическую15, А. И. Кузьмин - описательную, экстенсивную, новеллистическую, лирическую и другие16.
Движение жанра повести в мордовской литературе идет, в основном, по тем же традиционным направлениям, положенным еще классиками русской литературы. Вслед за
А. И. Брыжинским считаем, что мордовскую повесть по наличию определенных признаков можно классифицировать следующим образом: биографическая, лирическая, фантастическая, философская, героическая, мемуарная и другие.
На наш взгляд, приоритетное положение во второй половине ХХ века занимает лирическая повесть. Ее особенность заключается в четкой последовательности изложения материала,
обязательном проникновении во внутренний мир героев, в представлении их переживаний, эмоций, размышлений, вместе с тем лиризм обычно сочетается с конкретностью изложения фактов. Лирическими мы можем назвать повести Ю. Ф. Кузнецова «Коряй пайгонят» («Колокольчики мои»), «Все начинается с дороги», «И снова лето»; Н. М. Мирской «Ветка рябины»; Г. И. Пинясова «Пси киза» («Жаркое лето»), «Ветецесь» («Пятый»); А. А. Соболевского «Прощание навсегда»; Н. Эркая «Новая родня» и другие.
В конце ХХ века повесть в мордовской литературе тяготеет к героической тематике, обязательной чертой которой является трагизм повествования, в них на первый план выдвигается тема героизма, которая может раскрываться на основе документальных или вымышленных фактов. Героические повести волнуют читателей, если они правдиво изображают события и людские судьбы. Начало развитию этого жанра положили А. С. Щеглов и М. Кяшкин повестями «Настоящая любовь» и «Кури-Родина». Оба произведения посвящены событиям Великой Отечественной войны и привлекают внимание читателей прежде всего необычностью судеб героев, беспримерной отвагой воинов в трагических обстоятельствах.
Мордовские критики и литературоведы
A. И. Брыжинский, О. В. Пашутина, Е. И. Чернов отмечают, что в мордовских повестях, посвященных событиям Великой Отечественной войны, исследование характера стало более глубоким. Они объясняют это тем, что «современного читателя, имеющего богатую информацию о событиях минувшей войны и ее участниках, уже не удовлетворяет только фиксация самого подвига. Ему хочется познать духовный мир во-ина-победителя многомерно»17. В полной мере это удалось В. Д. Еремкину в повестях «Рядом шептались колосья», «Стряпухины», И. М. Девину в повести «Иван-лейтенант», М. Винтиной в повести «Жан Свобода» и т. д.
Не последнее место в мордовской литературе занимает философская повесть. К этой форме мы можем отнести, например, повести
B. И. Мишаниной «К своему берегу», В. А. Пе-трухина «Избранник», в которых можно увидеть размышления авторов о жизни, о своем времени. Главное в таких повестях, по мнению
А. И. Брыжинского, «умение проводить типизацию»18.
Отличительной чертой произведений современных мордовских писателей является
автобиографизм, что обусловило появление в мордовской литературе мемуарной повести. В основном к такой форме прибегают писатели военного поколения, являющиеся непосредственными участниками войны. Это повести С. Г. Афонина «Шаги над пропастью», М. П. Девятаева «Побег из ада», А. И. Инчина «Шумят леса Хинельские».
В последнее время активно идет освоение мордовскими писателями жанра фантастической повести: «Железный сундучок» А. П. Тя-паева, «Отказ от земного» Н. Я. Тремасова, «Сборщик кидатей» А. Зевайкина, «Взорванный остров» Н. Учватова и других.
Унификация форм, попытка создания индивидуальных повествовательных конструкций
- характерные черты экспериментаторства, нашедшего свое воплощение в трансляции художественной традиции повествования в Мордовии конца ХХ века.
Каждый талантливый писатель способствует появлению новых форм, стилей, разновидностей повествования: например, повесть
В. А. Петрухина «Выкуп» выполнена в постмодернистском ключе. Писатель пытается переосмыслить поэтику изображения внутреннего мира человека, создав исповедь не в форме традиционно развивающегося повествования, а в виде потока сознания. Как отмечается в «Литературной энциклопедии терминов и понятий», «поток сознания (англ. stream of consciousness)
- концепция изображения реальности и душевной жизни персонажей, получившая особенно широкое распространение в англоязычной модернистской литературе первых десятилетий
20 века»19. Сам термин принадлежит американскому философу ХХ века Уильяму Джеймсу. «Поток сознания» представляет собой крайнюю форму «внутреннего монолога», при этом мысли героя зачастую перебивают друг друга, переплетаются таким причудливым образом, что иногда сложно отделить реальность от вымысла. Авторы таких произведений стремятся выразить тайные мысли героя, передать духовную жизнь своих персонажей во всей ее непосредственности, в непрерывной смене мгновенно сменяющих друг друга мыслей, чувств, впечатлений, воспоминаний, художники слова без всяких комментариев подключают читателя к человеческой психике.
В подобном стиле работали многие зарубежные писатели ХХ века: М. Пруст, В. Вулф, Дж. Джойс. Не обошли этот стиль своим вниманием и мордовские прозаики. Примером мо-
жет служить повесть Валерия Петрухина «Выкуп», написанная в 1994 году.
Повесть В. А. Петрухина «Выкуп» можно отнести к философско-психологической разновидности, где главная тема - человек в диалектической противоречивости его внутреннего мира. Автор ставит своих героев в экстремальные психологические ситуации, стремясь при этом исследовать такие противоречия в их нравственной жизни, как прошедшее - настоящее, поэтическое - прозаическое, верность внутреннему компасу - и плавание по течению. Композиция, способы развертывания повествования, особенности синтаксиса свидетельствуют о поиске писателем средств адекватного воплощения данных творческих установок.
В своем произведении автор использовал прием потока сознания, который как бы фотографирует все обрывки мыслей, впечатлений, воспоминаний, мелькающих в сознании человека, что прямо указывает на родство повести
В. А. Петрухина «Выкуп» с экзистенциальной традицией. В произведении В. А. Петрухина нет определенного сюжета и четкой последовательности изложения событий, движение чувств становится основным моментом сюжетного развития, под напором жизненных впечатлений, стихии лирического чувства размываются устойчивые границы жанра, создается художественный текст без границ. Главное для писателя - передать многогранность, объемность человеческого сознания, предметность, разнообразие окружающего мира, чему и способствует используемый прием выражения мыслей. Пристрастие автора к изображению переходных, текучих состояний человека, диалектики жизни, где грубое, низменное и утонченное, возвышенное существуют бок о бок - вот отличительные характеристики эксперимента, который представлен в содержании данной повести.
В произведении нет разделения на главы или части, есть характерная для ряда постмодернистских образцов разноголосица. Первый и четвертый голоса - это размышления и воспоминания Андрея; второй голос - мысли его жены Анны о себе, своей болезни, о муже и выходе из создавшейся ситуации; третий голос
- это поток сознания Юрия, друга Андрея, не-удавшегося художника и спившегося человека. Из их разрозненных, обрывочных мыслей читатель и составляет условную сюжетную канву.
В повести отсутствует жесткий сюжетный каркас. Условно сюжетная линия может быть связана с небольшим жизненным периодом главного героя. Повествование начинается с воспоминаний героя о знакомстве с Анной, за которую он заступился перед пьяными хулиганами, за что и был избит. Затем герой размышляет о болезни Анны, о смерти своего друга Юрия. На этом первый голос заканчивает свои размышления. Вступает второй голос - поток сознания Анны. Из ее размышлений читатель узнает о ее пристрастиях, о дружбе мужа с Юрием, о начале и продолжении болезни и о дальнейшем развитии ее семейных отношений. Затем вступает третий голос - голос Юрия размышляет о предназначении художника, о своем месте в этой жизни. Юрий описывает отношения Андрея и Анны. Вспоминая рассказы Андрея, Юрий тем самым помогает читателю лучше узнать себя и главного героя. Собрав воедино все потоки сознания персонажей, читатель узнает историю зарождения и развития любви Анны и Андрея.
Авторская оценка героев ненавязчива, деликатна. Прозаик как бы предлагает читателю самому определить отношение к прочитанному. Этому способствует отказ В. А. Петру-хина от традиционных для повести приемов: портретной характеристики, логически развивающегося действия, диалога. Автор экспериментирует в процессе передачи потока сознания, используя при этом совершенно иные механизмы воспроизведения переживаний. Одним их них является, на наш взгляд, прием сбоя мысли: «... о, ты снова возвращаешься к своему лицу; ну зачем оно - тебе; просто лицо - а за этим: нет ничего самостоятельного; принципиального: ты же давал себе обещание; не выдержал и вступился - что теперь каяться; лучше обратись к книгам; ты коснешься иного; и боль, и слабость - забудутся; это я знаю; но, может быть, боль будет мешать тебе; она еще шевелится на самом донышке; и - лучше - не прикасайся, а ляг на постель и вытяни свободно ноги; да, страх ожидания дня; завтрашнего; ожидание новой встречи - и все-таки лучше забыть об этом; вспомни Веневитинова; оставь свой ропот; да. осторожно прикоснись к губе
- о маленькие гнезда боли, соединившиеся в цепочку огней; надо; просто необходимо заснуть; спрятаться сейчас; правда, в этом вечернем свете есть что-то успокаивающее; словно ты прощаешься с кем-то: «думали - человек. И умереть заставили. Умер. Теперь навек. Плачь-
те о мертвом ангеле», крохотное пятнышко плесени - на столе; потолок в трещинах - будто множество лиц...»20. Мысли героя дробны. Сначала это рассуждения об избитом лице, затем герой размышляет на философские темы: о жизни и смерти, о человеке, - потом мысли о высоком сменяют рассуждения об окружающей обстановке и, наконец, герой снова возвращается к своему лицу.
В повести В. А. Петрухин использует прием параллельного развития мыслей. Например, герой, вспоминая свою встречу с Анной, воспроизводит в памяти параллельно поток слов Анны и свои мысли по этому поводу: «... Может быть, вы знаете, я хочу вам сказать; так вот, откровенно:
«мне кажется, что вы «вы так страстно гоне хотите меня видеть; ворите, словно хоя права; это в самом тите меня в чем-то деле так; но если вы убедить; но я ничего хотите, я сейчас же не хочу уточнять; вы уйду; поймите - я же ведь пришли и уйдете; только из-за того, что не так ли; а кто в этом вы. должны понять, будет виноват; ни вы, что со мной происхо- ни я; и никто не хочет дит; ведь все это не так почувствовать себя легко объяснить...» виноватым; я запомнил ваше имя, и будет нелегко «избавиться от наваждения вашего лица...»21
На наш взгляд, особое внимание следует обратить на особенности синтаксиса в произведении: автор использует только предложения сложной конструкции, с различными видами связи. Хотя явное предпочтение отдается предложениям с бессоюзной связью. Есть и особые авторские синтаксические метки. Например, такой знак препинания, как точка, зачастую заменяет точка с запятой, что в общем-то не соответствует общепринятым правилам орфографии: «Да не стоит смотреть в зеркало; утро уже; и солнце там плавает; больно глазам; но если хочешь: приблизь - видишь: двойник появился; да не душа ли твоя смотрит на тебя.»22. Частотное использование многоточия помогает, по убеждению автора, достовернее передать поток мыслей героев. В. А. Петрухин заставляет читателя додумывать то, что утаило сознание персонажей, помогает передать их душевное состояние: «... какое у него было лицо, когда он принес эту палочку. я уже не могла ходить как следует. двигалась, как ста-
рушка. подошвами шаркала. я их совсем не поднимала. больно было. и долго не могла идти. меня всю словно пытали. но это потом. было потом. и палочка, которую он мне принес. я ведь о ней не просила, он сам догадался. он, верно, подметил, как закрывается болезненной судорогой мое лицо.»23. Благодаря использованию такого знака препинания, как тире, В. А. Петрухин пытается передать стремительность происходящего события. Приведем пример одновременности того, что герой успел заметить и что отложилось в его памяти: «Подпрыгнул второй; похожий на взъерошенного козлика: он тоже затанцевал перед ней что-то глумливое, а потом вытер руку о мокрые штаны - и протянул ей руки - пальцы его! - шевелились, красные, как рак. Она стояла, не поворачиваясь. Тогда взъерошенный козлик схватил ее за руку; за скользкий рукав облитого противным дождем плаща; я почувствовал толчок - меня толкнули в их сторону; но вода - я плохо протер очки, войдя сюда, - мешала мне видеть»24.
Следует отметить, что для каждого персонажа автор использует свою систему знаков препинания: так, например, в потоке сознания первого голоса характерно использование многочисленных тире и точки с запятой, для второго голоса автор использует многоточия, в потоке сознания третьего голоса - предложения краткие, обрывочные. Таким образом писатель пытается передать характеры героев: используя точку с запятой и тире в первом голосе, автор хочет подчеркнуть философский склад ума Андрея, многие его мысли скрываются за многочисленными тире, поэтому читатель может лишь догадываться о них.
Такой знак препинания, как многоточие, используется чаще всего в потоке сознания голоса второго - Анны, что, на наш взгляд, говорит о тяжелом физическом и душевном состоянии женщины, как будто она пытается забыться, отогнать все эти мысли, но они настойчиво вновь и вновь появляются в ее сознании, героиня не может перестать думать и размышлять, как бы ей этого не хотелось.
Необычно в повести представление главного героя читателю. Писатели чаще всего начинают рассказ о своих персонажах с описания внешности или с рассуждений о них. В таком случае читатель составляет для себя облик героя, полагаясь на авторскую оценку, оценку окружающих героя людей, и лишь потом сам персонаж раскрывает читателю внутренний
мир, свою душу. В данном случае автор ломает эти стереотипы: читателю сразу открывается внутренний мир Андрея, его мысли и впечатления, и лишь позднее из уст других персонажей становится известно о его внешности, характере, привычках.
Опираясь только на поток сознания Андрея, читатель может сделать вывод, что герой скорее романтик, нежели реалист. Андрей очень начитан и эрудирован, в его потоке сознания постоянно возникают цитаты известных людей: писателей, поэтов, философов (М. Пруст, Ю. Олеша, Ф. Достоевский, В. Брюсов и другие). Герой любит читать, книги, являясь неотъемлемой частью его жизни, научили анализировать свои и чужие поступки. Первое впечатление о герое складывается следующее: это человек очень замкнутый, как бы немного не от мира сего, вдумчивый, любящий поразмышлять и пофилософствовать: человек, живущий в своем иллюзорном мире. Однако вскоре писатель развенчивает сложившееся первое впечатление. Со слов Анны становится известно, что не настолько замкнут Андрей: «. с людьми он умел быть очаровательным. был душа компании.»25, «. у него было много друзей.»26. Да и сам герой позднее замечает, что не выносит одиночества: «Мне надо, чтобы зеркало отражало чужое лицо, чужую жизнь -а не меня»27.
Не можем мы назвать Андрея и смелым человеком, хотя он, действительно, заступился за Анну перед хулиганами и был избит, однако автор дает такому поступку совершенно иную мотивацию: «Может, все из-за того, что мою трусость она приняла за геройство. Произошел банальный случай: я испуганно заслонил ее от хулиганов или пьяных, трудно сейчас вспомнить.»28.
Интересно отношение героя к любви: он высоко ценит женскую любовь: «. я хорошо знал, что женщина умеет только любить, больше она ничего не способна дать в этом мире»29. Андрей пришел к своей единственной любви через страдание: он терпеливо ухаживал за больной, не умеющей ходить женой и делал это не из чувства долга или жалости, а именно из-за любви к той единственной женщине, которая стала для него смыслом жизни. Свое чувство Андрей сначала не осознает: «Я хотел только одного: быть с нею вместе. Любил ли я ее - об этом не думал»30. Анна долгое время считала, что он с ней лишь из сострадания, из жалости, его любовь Анне казалась фаль-
шивой. Однако вскоре Андрей сам осознает, что это не наказание, которое послал ему Бог, не тяжкое бремя, а весь смысл человеческой жизни: «Я же не мог притворяться, ибо не сострадал, я вдруг полюбил ее - вот такую: злую, истеричную, уходящую навсегда от меня.»31. Много размышляя о смысле жизни, о своем месте в этом мире, Андрей приходит к выводу, что каждый человек не зря живет на земле. За свое пребывание здесь он должен заплатить выкуп: «. я выхожу из себя: свирепею, раздражаюсь, злюсь, когда кто-то напоминает о возврате; о ВЫКУПЕ, который я должен заплатить, потому что оказался здесь.»32. Герой уверен, что он обязательно должен страдать, поэтому любовь к Анне он считает своим выкупом на этой земле. Вместе с тем эта любовь к женщине и очистила героя, сделала его тем, кем он хотел быть. На всем протяжении повествования читатель видит постоянные колебания Андрея: спас он девушку от хулиганов, потому что хотел быть героем или еще по какой-то другой причине; он не знает, любит или ненавидит свою жену, герой постоянно занимается самоанализом, он осознает свою раздвоенность: «Я хотел начать жить новой жизнью. Войти в автобус одним - выйти другим. Войти маленьким, беззащитным, трусливым, выйти смелым, храбрым, ничего не боящимся. У меня не было четких принципов. Я хотел их приобрести. Но. приходилось оставаться тем, кем я был на самом деле»33.
Таким образом, в своей повести автор дал глубокий психологический анализ характера Андрея. В. А. Петрухин считает, что в душе человека способны уживаться часто две противоположности: любовь и ненависть, трусость и геройство, жестокость и сострадание, и только оказавшись в критической ситуации, человек способен сделать правильный выбор, только через боль, страдания он придет к осознанию своего выкупа и станет действительно счастливым человеком. Примером могут служить судьбы Анны и Юрия.
Анна неизлечимо больна, и болезнь все прогрессирует. Однако героиня не хочет с этим примириться. Сначала Анна решила, что Андрей - это тот человек, который ей нужен: заботливый, честный, любящий. Казалось, она влюблена, но все оказалось фальшью. Только заболев, Анна осознала, что не любит Андрея, что он ей совершенно безразличен: «. прошло уже много времени. я тогда словно смотрела на него из какой-то невидимой кабины. спра-
шивала себя, что это за человек, что ему нужно в моей жизни, какой чужой человек, разве он близок мне, это было страшное чувство,»34. Постепенно болезнь берет верх и на поверхность выходит то, что Анна пыталась скрыть от многих: ее истинная натура. Анна не такая, какой кажется на первый взгляд. Это сразу же заметил Юрий как истинный знаток человеческих лиц и душ. Его поразило это несоответствие внутреннего и внешнего в Анне: «Я пытался разгадать ее лицо, как и многих женщин, которых я видел, - но единственное, что я выдумал: она не та, за которую себя выдает. Она не любит мужа, а делает вид, что обожает его; она терпеть не может стихов - а читает их с наслаждением, пуская от удовольствия пузыри слюны, словно младенец; ей глубоко равнодушно все, что я делаю, - но она ершится и говорит мне что-то, тыкая пальчиком в холст,»35. Андрей был не таким наблюдательным, как Юрий, он не сумел сразу уловить истинную натуру Анны, но его тоже что-то отталкивало в ней. Так, он замечает, что «Анна пытается спровоцировать боль у других»36.
Анна - сильная натура, она не принимает жалости и соболезнований даже от любимого человека, ей легче уйти и остаться одной, чем смотреть в его глаза, читать в них сострадание и слушать слова утешения. Однако, понимая, что причиняет мужу боль, Анна не может разорвать отношения, ей не хватает смелости, ей, как эгоистичной натуре, приятно мучить мужа, оправдывая это тем, что «сам он, подсознательно тянется к страданию, к соучастию в нем,»37. Лишь осознание того, что Андрей живет с ней не из жалости, а только из любви, приносит героине успокоение. И опять автор проводит мысль о том, что это ее выкуп за жизнь на земле, и что только познав настоящую любовь, познаешь настоящее счастье. Любовь - вот смысл жизни и спасение для Анны, то, что так и осталось ей не подвластно, ею не изведано, но достойно, по мнению героини, уважения.
Смысл жизни для Юрия, друга Андрея, состоит несколько в ином: Юрий - талантливый художник, растрачивающий свой дар в выпивке, смысл жизни он видит в том, чтобы написать картину, которая бы завораживала всех, от дилетантов до ученых мужей: «Я хотел написать картину, которую можно было слу-шать,»38. Он создал много картин, но все их уничтожил. Свое вдохновение Юрий находил в водке, которая, по словам Андрея, «стала для
него утешением; как плачущая мать; он даже любил писать с похмелья; горел каким-то воодушевлением перед чистым холстом; говоря мне что-то про «обновление мира».»39. Юрий же видит причины своей неудачи в следующем: «. если б я не видел ЛИЦА мира, а попытался его создать, воспроизвести - у меня были бы гениальные картины. Но я все знал заранее.»40. Для Юрия живопись - это прежде всего средство выражения самого себя, это его предназначение, то, чему он поклоняется и ради чего готов пожертвовать собственной жизнью. Живопись для него не является способом обогащения: всю свою жизнь он посвятил ей, «хотел искать, хотел нащупать - чтобы других задело»41.
Писатель много размышляет о предназначении художника, сопоставляя в повести два персонажа: первый - это образ Юрия - истинно талантливого художника, всегда неудовлетворенного своей работой, находящегося в вечном поиске и, наконец, погибшего ради искусства; второй - это образ мэтра, пришедшего взглянуть на работы Юрия. Для мэтра живопись
- это способ заработать, способ стать известным. Он служит не искусству, это искусство служит ему. В мастерской Юрия мэтр, всеми признанный и считающийся талантливым, понимает свою бездарность, и на его лице отражается испуг. Это страх за то, что Юрий может стать серьезным конкурентом, это зависть к его таланту.
Таким образом, мы приходим к следующим выводам:
1. Повесть является одним из древнейших жанров. В настоящее время нет единого мнения литературоведов в его определении, однако все они сходятся в одном: повесть - жанр, промежуточный между романом, с одной стороны, и рассказом и новеллой - с другой. Современные теоретики расходятся в определении как объема, так и содержания повести и поэтому рассматривают совершенно разные характеристики данного жанра. Литературоведы выделяют множество различных жанровых классификаций повести, однако ни одну из них нельзя назвать полной, поскольку данный жанр постоянно видоизменяется, принимает все новые формы, сохраняя вместе с тем устойчивые черты, такие как: аналитизм, достоверность, особый тип повествования, свой предмет изображения и т. д. Совокупность всех этих признаков значительно расширяет представления
о повести.
2. Развитие мордовской повести идет по пути освоения не только уже известных литературных традиций, но и многочисленных жанровых разновидностей: лирическая, героическая, психологическая, философская, фантастическая и т. д. Конечно, это далеко не все разновидности жанра повести, встречающиеся в мордовской литературе конца ХХ века, она постоянно видоизменяется, принимая новые формы.
3. Каждый писатель стремится к оригинальности и унификации повести. Одним из таких авторов является современный мордовский писатель В. Петрухин. Его повесть «Выкуп» создана по принципам модернистского искусства. Писатель пытается переосмыслить поэтику изображения внутреннего мира человека, создав исповедь не в форме традиционно развивающегося повествования, а в виде потока сознания. Автор использовал особый прием, отражающий, по его мнению, поток сознания, который как бы фотографирует все обрывки мыслей, впечатлений, воспоминаний человека, что прямо указывает на родство повести В. А. Петрухина «Выкуп» с произведениями Джеймса Джойса и другими писателями модернистского направления. Мордовский прозаик стремится выразить тайные мысли и чувства героя, передать духовную жизнь своих персонажей во всей ее противоречивости, в непрерывной смене чувств, впечатлений, воспоминаний. Художник слова хочет без каких-либо комментариев подключить читателя к человеческой психике. Все это выражается в особенностях композиции, способах повествования, в оригинальности поэтического синтаксиса.
Примечания
1 Утехин, Н. П. Жанры эпической прозы. Л. : Наука, 1982. С. 21.
2 Синенко, В. С. Русская советская повесть 40-50-х годов : вопросы поэтики и типологии жанра // Проблемы жанра и стиля. Уфа : Башк. гос. ун-т, 1970. Вып. 44. С. 47.
3 Новикова, Е. Г. Проблемы малого жанра в эстетике И. С. Тургенева // Проблемы метода и жанра. Томск, 1978. С. 15.
4 Лейдерман, Н. Л. К определению сущности категории «жанр» // Жанр и композиция литературного произведения. Калининград, 1976. Вып. 3. С. 8.
5 Синенко, В. С. Указ соч. С. 48.
6 Кузьмин, А. И. Повесть как жанр литературы. М. : Знание, 1984. С. 45.
7 Акимов, В. М. Где же искать ответ? // Звезда. 1968. № 5. С. 210-212.
8 Суровцев, Ю. И. Родные братья, но не близнецы // Звезда. 1968. № 5. С. 205.
9 Кросс, Я. На чем стоит повесть / Я. Кросс, Ю. Смелков // Лит. обозрение. 1975. № 10. С. 16.
10 Кожинов, В. В. Статьи о современной литературе. М. : Сов. Россия, 1990. С. 342.
11 Кузьмин, А. И. Указ. соч. С. 6.
12 Захаров, В. И. Система жанров Достоевского : типология и поэтика. М., 1985. С. 43.
13 Утехин, Н. П. Указ. соч. С. 15.
14 Новикова, Е. Г. Указ. соч. С. 19.
15 См.: Головко, В. М. Повесть как жанр эпической прозы. М.; Ставрополь, 1997. 117 с.
16 См.: Кузьмин, А. И. Указ. соч.
17 Брыжинский, А. И. Писатели Мордовии : библиогр. указ. / А. И. Брыжинский, О. В. Па-шутина, Е. И. Чернов. Саранск : Мордов. кн. изд-во, 2001. С. 31.
18 Там же. С.136.
19 Литературная энциклопедия терминов и понятий / сост. и ред. А. Н. Николюкин. М. : Ин-телвак, 2003. Стб. 773.
20 Петрухин, В. А. Выкуп // Черный узел : повести и рассказы. Саранск : Мордов. кн. изд-во, 1994. С. 272.
21 Там же. С. 278-279.
22 Там же. С. 275.
23 Там же. С. 286.
24 Там же. С. 328.
25 Там же. С. 287.
26 Там же. С. 291.
27 Там же. С. 317.
28 Там же. С. 322.
29 Там же. С. 282.
30 Там же. С. 317.
31 Там же. С. 319.
32 Там же. С. 280-281.
33 Там же. С. 314-315.
34 Там же. С. 287.
35 Там же. С. 304.
36 Там же. С. 279.
37 Там же. С.291.
38 Там же. С. 299.
39 Там же. С. 284.
40 Там же. С. 300.
41 Там же. С. 307.
