CC BY
0
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 11. ПРАВО. 2023. Т. 64. № 5
Научная статья УДК 340
н.в. Абрамова*
специфика правового регулирования залога недвижимости в приказах общественного призрения
Аннотация. Статья посвящена специфике правового регулирования залога в приказах общественного призрения Российской империи в первой половине XIX в. Учрежденные Екатериной II приказы играли роль губернских банков и были призваны обеспечить нужды жителей губерний. Интерес для исследования представляет деятельность приказов общественного призрения, отражающая особенности экономического развития губерний, в том числе и на присоединенных к России в первой трети XIXв. территориях Грузии и Азербайджана. Автор привлекает обширный нормативно-правовой материал и архивные документы, иллюстрирующие причины принятия изъятий из общих правил о залоге в отношении некоторых приказов общественного призрения. Исходя из специфики экономического развития территорий, в ряде случаев законодатель расширял список узаконенных предметов залога для определенных губерний. Основными субъектами среди заемщиков в приказах общественного призрения были дворяне и купцы. Недостаточное дворянское землевладение в ряде губерний привело к тому, что поручительство становится одним из возможных условий для получения ссуды в приказах. В связи с выявленными злоупотреблениями чиновников при получении ссуд в приказах общественного призрения, государственные служащие были определены как особые субъекты права, в отношении которых были введены специальные нормы права в приказах.
Ключевые слова: история права России, XIX век, приказы общественного призрения, залог недвижимости, субъекты залоговых правоотношений, предмет залога.
Для цитирования: Абрамова Н. В. Специфика правового регулирования залога недвижимости в приказах общественного призрения // Вестник Московского университета. Серия 11. Право. 2023. № 5. С. 28—43.
DOI: 10.55959/М^Ш130-0113-11-64-5-2
* Надежда Владимировна Абрамова — аспирант кафедры истории государства и права, юридический факультет, МГУ имени М. В. Ломоносова (Москва, Россия); шге. abramova.nadezhda@yandex.ru
Развитие экономических и товарно-денежных отношений в Российской империи имеет свои особенности, среди которых и достаточно позднее появление банков во второй половине XVIII в. и немногочисленность их филиалов, способных удовлетворить потребности населения. В какой-то степени это стало одной из причин, по которым различным государственным юридическим лицам, в том числе сохранным казнам воспитательных домов и приказам общественного призрения, было дозволено заниматься кредитными операциями. Отметим, что использование различных государственных органов для осуществления кредитных операций не было в новинку. Примером может служить предложение А. Л. Ордина-Нащокина в «Новоторговом уставе» 1667 г. использовать Земские избы для выдачи кредитов.
Предметом данного исследования является кредитная деятельность приказов общественного призрения в первой половине XIX в. Задача — определение векторов развития залоговых правоотношений в губерниях Российской империи, так как кредитование население как специфическая, но не основная сфера деятельности приказов общественного призрения, было призвано обеспечить решение социальных вопросов, возложенных на приказы общественного призрения. Данная проблематика исследована недостаточно, хотя и представляет несомненный интерес как для историков права, так и для тех, кто занимается финансовым правом на практике.
В работах, посвященных приказам общественного призрения, в основном исследуется их деятельность в рамках становления банковского дела в Российской империи1 или исследуется деятельность конкретного приказа2. Ряд изысканий посвящены исследованию социальной деятельности приказов3. Есть несколько статей посвященных деятельности приказов общественного призрения, в которых в основном прослеживаются вопросы правового закрепления полномочий приказов и история их деятельности4.
1 См., напр.: Морозан В. В. История банковского дела в России (вторая половина XVIII — первая половина XIX в.). СПб., 2004; Проскурякова Н.А. Ипотека в Российской империи. М., 2004.
2 См., напр.: Зиятдинова Д.Г. Деятельность Казанского Приказа общественного призрения: 1781-1869 гг.: дис. ...канд. ист. наук. Казань, 2009; Кузьмичев А.В. Создание и деятельность приказов общественного призрения в последней четверти XVIII — первой половине XIX века: на материалах Верхнего Поволжья: дис. .канд. ист. наук. Ярославль, 2012.
3 Дуплий Е. В. Деятельность приказов общественного призрения в России (1775— 1864 гг.): комплексное исследование института первых региональных структур социальной помощи и поддержки. М., 2005.
4 См., напр.: Юшин Г. С., Ширяева С.В. Правовые и организационные основы деятельности приказов общественного призрения в Российской империи // Образование и право. 2021. № 8. С. 358—361.
Прежде чем говорить о залоге недвижимости в приказах общественного призрения, стоит остановиться на некоторых исторических фактах, которые важны для раскрытия темы. Так, приказы общественного призрения были учреждены Екатериной II в рамках административной реформы в 1775 г. Они должны были появиться по всей России и находиться в непосредственном подчинении губернаторам. Первым в 1776 г. открыл свою деятельность Новгородский приказ общественного призрения, Санкт-Петербургский — в 1780 г., Московский же начал работу лишь в 1782 г. В некоторых губерниях приказы общественного призрения были учреждены уже в следующем XIX в5., что было связано с рядом факторов, в том числе и с расширением территории Российской империи.
Основной функцией приказов общественного призрения являлся надзор и попечение над богоугодными заведениями. На содержание каждого приказа однократно выделялось по 15 тыс. руб. Для обеспечения деятельности приказам было дозволено выдавать ссуды под верные заклады на основании положений Дворянского банка при условии, что заложенное имение расположено в той же губернии, что и сам приказ6. Отметим, что 28 июня 1786 г. Дворянский банк был реорганизован в Государственный заемный банк7. Таким образом, в основе кредитной деятельности приказов общественного призрения лежали прежде всего нормативно-правовые акты банков. Стоит согласиться с мнением ряда исследователей о том, что приказы выполняли функции своего рода губернских банков8. Да, конечно, необходимо оговорить, что, скорее всего, первоначально предполагалось, что выдача ссуд под проценты должна была лишь обеспечить выполнение социальных программ, но, как нам представляется, в процессе развития приказы общественного призрения заняли свою нишу в работе формирующегося банковского сектора, активно ведя кредитные операции в ряде губерний.
В положении о Заемном банке законным предметом залога определялось прежде всего дворянское имение. Говорилось также, что банк может принимать на свой страх каменные дома,
5 См. подробнее даты открытия приказов общественного призрения в губерниях: Благотворительная Россия: история государственной, общественной и частной благотворительности в России / Под ред. П. И. Лыкошина. Т. 1. Ч. 1. Спб., 1901. С. 183-184.
6 Полное собрание законов Российской империи (далее — ПСЗРИ). ПСЗРИ-1. Т. XX. № 14392. Гл. XXV. Ст. 378-382.
7 ПСЗРИ-1 Т. XXII. № 16407.
8 См.: Грузицкий Ю. Л. Первые губернские банки Российской империи // Финансы и кредит. 2006. № 11 (215). С. 76-79. С. 76; МорозанВ.В. Указ. соч. С. 118-119; Проскурякова Н. А. Указ. соч. С. 114.
каменные заводы и фабрики от всех хозяев, которые хотели бы взять ссуду. Уточнялось, что каменные дома, заводы и фабрики, «банк от заемщиков дворян принимает в свой заклад, а деньги выдает под оныя по тому, во что они верными оценщиками оценятся...»9. Таким образом, круг предметов недвижимости, определенных как законные, был строго ограничен и ставка прежде всего делалась на кредитование дворян. Видимо, это было связано с неудачным опытом кредитования российского купечества в XVIII в., определившем взаимоотношения государства и торгующего класса10.
В 1802 г. при Александре I во время реформы центральных органов управления приказы общественного призрения вошли в состав созданного Министерства внутренних дел11. Издается ряд указов, направленных на улучшение работы приказов общественного призрения и конкретности условий при выдаче ссуд.
Так, с указанными целями был издан указ от 6 августа 1802 г. В документе устанавливался порядок раздачи капиталов приказов общественного призрения под проценты по правилам сохранной казны воспитательного дома, в которых доход от ссудных операций наблюдался «превосходнейший». Также было снято ограничение на предоставление ссуды под проценты на один год, но сохранилось требование о том, что в залог принимается только та недвижимость, которая расположена в той же губернии, где и сам приказ. В тексте указа отмечалась еще одна задача — обеспечивать преимущественно ссудные операции тем, кто малые суммы от 500 до 1000 руб. будет требовать12. Таким образом, можно сделать вывод о том, что кредитная деятельность приказов общественного призрения была ориентирована прежде всего на более мелкие заемные операции и, как уже говорилось ранее, была ориентирована на обеспечение нужд конкретной губернии, позволяя чутко реагировать на экономические запросы населения на определенной территории.
Стоит отметить, что несмотря на прямое указание в законе о том, что предмет залога должен состоять в той же губернии, что и приказ, выдающий ссуду, были выявлены нарушения, о чем сказано в указе от 13 июля 1804 г., где перечисляются наиболее часто встречающиеся правонарушения в практике. Среди них — выдача взаимообразно ссуд из приказов общественного призрения без
9 ПСЗРИ-1. Т. XXII. № 16407.
10 См.: Морозан В. В. Указ. соч. С. 49.
11 ПСЗРИ-1. Т. XXVII. № 20176.
12 Там же. № 20362.
залога недвижимости «под обязательные токмо письма» или под залог имений в других губерниях13.
В ряде случаев были выявлены и коллизии среди нормативно-правовых актов, по которым должны предоставляться ссуды из приказов общественного призрения. Об этом свидетельствует переписка между губернаторами и министерством внутренних дел, сохранившаяся в архивных делах.
Так, например, гражданский губернатор Курской губернии докладывал министру внутренних дел графу Кочубею о том, что их приказ общественного призрения находится в губернии I класса, где залог крестьян был установлен в 75 руб.,14 в то время как по правилам сохранной казны, которые были распространены на все приказы указом от 6 августа 1802 г., ревизская душа должна приниматься из расчета 50 руб..15 В итоге было издано частное определение для Курского приказа общественного призрения о приеме недвижимых имений по правилам сохранной казны16. В другом случае Рязанский гражданский губернатор наоборот просил дать разрешение на выдачу ссуд под залог 75 руб. по правилам Государственного вспомогательного банка, а не под 50 руб. по правилам сохранной казны, мотивируя свое представление тем, что берут ссуды не так охотно, так как по откупам и подрядам, где размер залога за душу составляет 90 руб. Также в частном определении Рязанскому гражданскому губернатору было предписано руководствоваться правилами, установленными для сохранной казны17. Таким образом, приведенные примеры свидетельствуют о том, что обилие норм по одному и тому же вопросу для различных учреждений, а также их коллизии, приводили к затруднению в их применении на практике и разрешались только путем издания частных определений.
Отметим, что развитие товарно-денежных отношений приводит к тому, что потребность в кредите возрастает и в указах все чаще появляются изъятия для определенных территорий в связи с особенностями развития экономических отношений, ведь, как уже говорилось ранее, приказы играли роль губернских банков.
Так, например, Именным указом от 19 июля 1802 г. Вятскому приказу общественного призрения были подтверждены ранее сделанные изъятия по причине уважения к местным об-
13 Там же. Т. XXVIII. № 21398.
14 Там же. Т. XXIV. № 18274.
15 Российский государственный исторический архив (далее — РГИА) Ф. 1287. Оп. 11. Д. 175. Л. 249.
16 Там же. Л. 252.
17 Там же. Д. 221. Л. 217 — Об. Л. 217.
стоятельствам18. В основу дела легло представление Вятского гражданского губернатора от 29 июня 1803 г. Отмечалось, что согласно указу от 13 декабря 1798 г., «суммы в Вятском приказе общественного призрения без оборота оставшиеся за неимением в здешней губернии дворян отдавать помещикам других губерний под верные залоги сообразно правилам вообще на сии случаи постановленным»19. Далее на основании указа от 24 мая 1802 г. дозволялось передавать невостребованные капиталы купечеству под залог каменных домов и поручительство, а оставшуюся сумму в Казанскую палату общественного призрения «на выдачу для подобного приращения процентов тамошнему дворянству»20. Данные положения вошли в Именной указ от 19 июля 1803 г.21. Согласно статистическим данным, которые были приведены в материалах дела, купцам Вятской губернии было роздано ссуд на 22 тыс. руб. Помещикам Костромской, Казанской и Вологодской губерний — 8 тыс. руб. 40 тыс. руб. было передано в Казанский приказ общественного призрения для раздачи дворянству22. В процессе проведения ревизии было сделано представление, которое содержало предложение о возвращении капиталов, переданных в Казанский приказ общественного призрения, с целью увеличить кредитование непосредственно вятских купцов23. Таким образом, вопросы кредитования представителей купечества постепенно становятся приоритетными.
Специфика землевладения в Финляндской губернии приводит к необходимости урегулирования специального предмета залога — геймата24. В ответ на представление финляндского военного губернатора издается 3 февраля 1805 г. Именной указ, по которому была разрешена раздача капиталов под залог коронных гейматов. Ссуды должны были предоставляться с соблюдением следующих условий: во-первых, коронные гейматы в Финляндии — собственность короны и поэтому принимать в оценку допускалось только чистый доход получаемый с них; во-вторых, оценка должна производиться через герардский (уездный) суд со-
18 ПСЗРИ-1. Т. XXVII. № 20855.
19 РГИА. Ф. 1287. Оп. 11. Д. 166. Об. Л. 1.
20 Там же.
21 ПСЗРИ-1. Т. XXVII. № 20855.
22 РГИА. Ф. 1287. Оп. 11. Д. 166. Об. Л. 1. — Л. 2.
23 Там же. Л. 16.
24 Геймат — крестьянская ферма в остзейских губерниях (Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. Материалы для лексической разработки заимствованных слов в рус. лит. речи / Сост. А. Н. Чудинов. Спб., 1910); в Прибалтийском крае — земля с лугом в усадьбой крестьянина. (Полный словарь иностранных слов, вошедших в употребление в русском языке / Сост. М. Попов. М., 1907).
вместно с земским комиссаром и утверждением казенной палаты; в-третьих, необходимо было предоставить поручителей, «кои бы ответствовали за верность платежа собственным недвижимым имением, свободным от запрещения и иска»25. Таким образом, круг предметов, разрешенных к залогу в конкретных губерниях в Прибалтике, расширяется.
В том же году в Министерство внутренних дело также поступило представление финляндского военного губернатора, в котором говорилось о сложности раздачи капиталов и содержалась просьба дозволить приказу передать невостребованные капиталы под проценты в Санкт-Петербургский воспитательный дом.
Вопросы рассмотрения сложности раздачи капиталов Вятского и Финляндского приказов общественного призрения были объеденены в одно производство. В итоге 16 января 1806 г. Вятскому и Финляндскому приказам общественного призрения было дозволено передавать в Государственный заемный банк денежные средства для их обращения26.
Представляется, что указ 16 января 1806 г. можно считать продолжением законодательной политики по унификации изъятий в отношении приказов общественного призрения. Ему предшествовал нормативно-правовой акт от 20 мая 1805 г. в отношении Тобольского, Иркутского и Томского приказов общественного призрения.
В основу документа от 20 мая 1805 г. легло представление Сибирского генерал-губернатора в Министерство внутренних дел, в котором говорилось о затруднениях при раздаче капиталов под узаконенные залоги, по весьма малому количеству недвижимых помещичьих имений. Для разрешения вопроса Александр I повелел принимать для обращения невостребованные денежные средства приказов в Государственный заемный банк под 6% годовых27.
Указ 1805 г. в отношении Тобольского, Иркутского и Томского приказов общественного призрения стал поводом для еще одного представления Сибирским генерал-губернатором в Хозяйственный департамент Министерства внутренних дел. В документе сообщалось, что в Иркутске есть два каменных гостиных двора и до тридцати пяти каменных партикулярных домов и «посему если оные не будут в залоге, то купечество претерпеть долженствует великое расстройство, что знатные их части не будут в обороте»28. В связи с чем испрашивалось разрешение об оставлении части ка-
25 ПСЗРИ-1. Т. XXVIII. № 21613.
26 Там же. Т. XXIX. № 21994.
27 Там же. Т. XXVIII. № 21762.
28 РГИА. Ф. 1287. Оп. 11. Д. 279. Л. 214.
питала для раздачи под залоги купцам и жителям губернии. В итоге Иркутскому приказу общественного призрения было дозволено отправлять в банк только те денежные средства, которые останутся после раздачи под верные залоги местному купечеству29. Таким образом, вопросы кредитования местных жителей — купцов был разрешен положительно, так как во главу угла была поставлена задача развития товарно-денежных отношений в губернии.
Также для пользы городских и сельских жителей 5 августа 1805 г. в отношении Иркутского приказа общественного призрения последовал еще один указ, по которому было дозволено заимообразно городским, сельским и иноверческим обществам раздавать ссуды под верные залоги30.
Несмотря на предпринятые меры вопрос о раздаче капиталов в Сибири оставался актуальным. 25 ноября 1826 г. последовало Высочайше утвержденное положение Сибирского комитета. В нем говорилось о том, что ввиду недостатка в Сибири дворянских поместий и других имуществ, которые дозволено принимать в залог, разрешено раздавать ссуды «под ручательство граждан, известных по своему состоянию и промыслам, соизмеряя число поручителей количеству выдаваемой суммы». При этом благонадежность лица должна была быть засвидетельствована городской думой или ратушей. Сроки займа в связи с отдаленностью Восточной Сибири от внутренних губерний и по причине «медленности, от сего происходящей в торговых оборотах частных капиталов» допускалась на шесть и до двенадцати месяцев31.
Анализ достаточно многочисленных частных представлений и обобщение практики приводят к изданию нового нормативно-правового акта 3 октября 1806 г., когда сила указов от 20 мая 1805 г. и 16 января 1806 г. была распространена на все приказы общественного призрения. Теперь невостребованные денежные средства приказов общественного призрения ввиду невозможности обеспечения ссуды узаконенными залогами должен был принимать Государственный заемный банк под 6%32.
Как нам представляется, последующие обращения приказов общественного призрения с прошениями о введении изъятий для их губерний уже рассматривались в целом с точки зрения экономической целесообразности развития конкретной территории. Достаточно часто ставился вопрос о развитии кредитования для купцов или расширении круга предметов залога.
29 Там же. Л. 215 — Л. 216.
30 ПСЗРИ-1. Т. XXXI. № 24317.
31 ПСЗРИ-2. Т. I. № 697.
32 ПСЗРИ-1. Т. XXIX. № 22307.
В 1802 г. в состав Российской империи входит часть Грузии — Картли-Кахетия. Кроме того, в 1820-е годы вошел Азербайджан — мусульманский регион со своими традициями и особенностями. С расширением территорий растет и сеть приказов общественного призрения.
Так, например, 19 октября 1806 г. был расширен перечень недвижимости в Кавказском приказе общественного призрения. В него вошли виноградные сады и деревянные строения33. В основу данного указа легло дело о выдаче ссуды Кавказским приказом общественного призрения дворянину Нинееву в размере 5 тыс. руб. под залог виноградных садов34. В Правительственном Сенате был заслушан рапорт гражданского губернатора Гильденшольда, в котором говорилось, что за ссудами в приказ обращались лишь два лица: помещик Нинеев и купец из города Георгиевск. Первый предоставил в залог крестьян в обеспечение суммы в 5 тыс. руб., второй — каменный дом в Георгиевске в обеспечение ссуды в 4 тыс. руб. Оставшиеся 6 тыс. руб. в приказе оставались без оборота в связи с невозможностью предоставить в залог узаконенные залоги. Принимая во внимание обстоятельства, когда дворянин Нинеев повторно обратился в приказ за ссудой под залог виноградных садов в Кизляре, разведенных им совместно с братьями Константином и Евстафием и приносящих им в год 340 ведерных бочек вина, продажа которых приносит до 9 тыс. руб., приказ выдал ссуду еще на 5 тыс. руб. Одним из условий предоставления кредита было условие о том, что в случае смерти братьев, если наследники не примут на себя это обязательство, то приказ имеет право покрыть долг путем продажи садов и другого имущества такого как шелковичный сад с заводом, двух водочных заводов приносящих доходу до 1,5 тыс. руб. в год35.
В процессе рассмотрения обстоятельств дела среди аргументов в пользу расширения круга предметов залога для Кавказского приказа общественного призрения приводились уже принятые нормативно-правовые акты в отношении других приказов, где были затруднения с раздачей ссуд под узаконенные залоги ввиду особенностей экономического развития территорий. Среди них отмечался указ по Вятскому приказу общественного призрения от 22 мая 1802 г. о раздаче капиталов под залоги помещикам других губерний и купечеству под залог каменных домов, указ по Архангельскому приказу общественного призрения от 30 июля
33 Там же. № 22323.
34 РГИА. Ф. 1287. Оп. 11. Д. 292.
35 Там же. Л. 383-385.
1804 г. о раздаче капиталов под поручительство местных купцов с удостоверением магистрата, указ по Киевскому приказу от декабря 1802 г. о раздаче ссуд под залог деревянных домов дворянам.
На имя министра внутренних дел графа Кочубея поступил также отзыв графа Гудовича, Астраханского военного губернатора и главноуправляющего Грузией, в котором говорилось о том, что необходимо принимать во внимание следующие факторы: в связи с тем что сады могут погибнуть, а деревянные дома сгореть, необходимо ограничить сумму ссуды под такие залоги в одни руки в 1 тыс. руб. с предоставлением свидетельств от платежеспособных поручителей36. Предложение графа Гудовича было рассмотрено положительно. Таким образом, экономическая составляющая явилась главным аргументом в пользу расширения перечня узаконенных залогов для данной территории.
В дальнейшем положения в отношении Грузинского приказа общественного призрения были неоднократно дополнены. Залог виноградных садов и деревянных домов стал регулироваться положениями Высочайше утвержденного мнения Государственного Совета от 23 октября 1828 г. Главной целью, отмечалось в документе, являлось распространение торговли и промышленности в Кавказском крае для пользы государства в целом37.
Вопрос кредитования представителей купечества ввиду малочисленности дворянского землевладения был поднят и в Архангельском приказе общественного призрения, которому по указу от 30 июля 1804 г. было дозволено производить ссуды под поручительство местных купцов38. В губернии сложилась определенная практика, которая, по мнению Архангельского военного губернатора, вице-адмирала Романа Платоновича Бойла, была пагубной для государства. В 1853 г. было возбуждено дело, которое было разрешено в 1855 г.
В материалах дела отмечалось, что «пользуясь этим, многие из служащих чиновников делают займы под поручительство купцов и некоторые из них по ходатайству приказа с разрешения Министерства внутренних дел пересрочивают платежи по два и более раза» и «что в числе заемщиков есть такие чиновники, которые в служебных им обязанностях имеют меньше или больше влияния на дела купцов и которые могут увлечь к поручительству по себе купцов не всегда доброю волею, но иногда, как будто бы принужденно обстоятельствами следовательно из таких займов
36 Там же. Л. 391-392.
37 ПСЗРИ-2. Т. III. № 2368.
38 РГИА Ф. 1287. Оп. 13. Д. 1184.
чиновниками сумм, в приказе под поручительства купцов может иногда вкрасться действительное зло». По мнению гражданского губернатора, действительного статского советника Викентия Францевича Фрибеса, необходимо сделать по займам из приказа такое ограничение, «чтобы чиновники доколе стоят на службе, не иначе могли получать в ссуду деньги, как под узаконенные залоги, а не под поручительство купцов; тем же, кои ныне состоят должниками приказа, по истечении срока займов отсрочек более не делать»39.
По запросу Хозяйственного департамента для доклада господину министру внутренних дел были также предоставлены статистические данные за последние пять лет. Было установлено, что «в течение последних пяти лет выдано приказом в ссуду под свидетельства городового магистрата 24 650 р. 44 копейки, в том числе служащим чиновникам произведено ссуд 28 на 8 560 руб-лей»40. То есть общий размер ссуд чиновникам составил примерно одну треть.
Принимая во внимание, что законом разрешена выдача ссуд из Архангельского приказа общественного призрения под поручительство для всех сословий без ограничений встал вопрос: «не будет ли предполагаемое начальником губернии ограничение прав служащих чиновников иметь вредных последствий отнять у них возможность воспользоваться законным вспомоществованием и не послужит ли им поводом искать удовлетворения своим потребностям в недозволенных средствах»41?
Военный губернатор сообщил в Санкт-Петербург, что из предоставленных ему сведений приказом общественного призрения «видно, что из служащих в Архангельске чиновников, сделавших заем денег в приказе под поручительство купцов с 1847 г. не заплатили в срок долга 6 человек, всего 1 895 р. и что из этой суммы 1 540 руб. уже взысканы, а остальные взыскиваются с поручителей (речь идет о 395 руб. — Н.А.); в этом числе за двоих чиновников поручители должны были заплатить их долг за смертью заемщиков; за прочих же четверых — по случаю неуплаты долга в срок». Вице-адмирал отмечал, что «этот невольный платеж чужих долгов уже доказывает неприятное положение поручителей, которые в сих случаях поставлены между двух крайностей: или поручиться за заемщиков в ожидании взыскания казенных долгов, или, отказавшись от поручительства, навлечь на себя этою осторожностью
39 Там же. Об. Л. 1. — Л. 2.
40 Там же. Л. 4 — Об. Л. 4.
41 Там же. Об. Л. 5.
неприязнь чиновников, которая может иметь влияние на дела коммерческие. Самое поручительство за чиновника, имеющего какое-либо влияние на дела, не есть ли благовидная услужливость, которая в случае производства дела, относящегося до поручителя, будет служить поводом к наклонению мнения в пользу обязательного поручителя. Таким образом, поручительство может быть вредно для службы». Также, по мнению военного губернатора, «такие поручительства могут порождать между чиновниками желание жить выше своего состояния; обманчивая надежда на лучшие обстоятельства в будущем, заставляет опрометчиво входить в долги, когда их легко делать; между тем при неимении такого легкого средства к займу, у чиновников было бы более расчетливости и соразмерности желаний с способами жизни»42. И как итог, по изложенным причинам дозволение должностным лицам привлекать к поручительству купцов в займах влечет за собою более вреда, нежели добра.
Ходатайство начальника губернии и его мнение сочли «заслуживающим уважения»43.
Достаточно жесткая позиция вице-адмирала Бойля, казалось бы на первый взгляд в простом вопросе, приводит к тому, что министр внутренних дел Бибиков передает дело на рассмотрение во Второе отделение Его Императорского Величества канцелярии. Был поставлен вопрос о том, что чиновники в Архангельской губернии — это особые субъекты, которые, осуществляя свою профессиональную деятельность, взаимодействуют с широким кругом лиц, и могут злоупотреблять своими служебными полномочиями с целью получения определенных выгод. В итоге был введен запрет на производство ссуд служащим чиновникам под поручительство местных купцов во избежание принуждения купцов выступать поручителями у чиновников, от которых они были зависимы.
Таким образом, чиновники, по мнению государства, являются особыми субъектами права, действия которых не могут быть направлены на получение личной выгоды.
Разрозненные нормы и правила в отношении приказов общественного призрения были обобщены в Своде учреждений и уставов об общественном призрении, который вошел в XIII том Свода законов Российской империи (далее — Свод законов). В этом нормативно-правовом акте закреплялось, что приказы общественного призрения раздают вверенные им капиталы под залог недвижимых имуществ (ст. 370, гл. 4, кн. I, разд. II, т. XIII,
42 Там же. Л. 6 — Об. Л. 6.
43 Там же. Об. Л. 11.
Свод законов, изд. 1842 г.44). По общему правилу, ссуды производятся на основании установленных общих правил для Сохранной казны воспитательных домов и для Заемного банка с учетом изъятий особо изданных положений для приказов (ст. 372).
Устанавливались общие правила, предъявляемые к предмету недвижимости. В залог в приказах принимались только узаконенные залоги с ясным о несомненности их свидетельством (ст. 402). Было выделено три группы недвижимости. Первую группу составили дворянские заселенные имения на 26 лет и на кратковременные сроки. Вторую — каменные дома при условии залога не далее трех лет в губернских и тех уездных городах, где разрешено Приказами принимать такие здания в залог. Если же представленные в залог здания никакого дохода не приносят и не представляют верного обеспечения по невыгодности местоположения, то ссуд под такие здания не выдавать (ст. 387). Третью группу составили предметы, залог которых был разрешен особыми положениями для некоторых приказов: ненаселенные земли, деревянные дома и фруктовые сады (ст. 375). То есть была произведена систематизация правил и норм в отношении приказов общественного призрения, был определен перечень предметов недвижимости и определены сроки, на которые выдавались кредиты. Вводились специальные нормы для отдельных приказов. В большинстве случаев специальные положения были приняты исходя из особенностей отдельных территорий.
Было установлено обязательное требование о страховании имущества в российских страховых обществах от огня в отношении предмета залога, предоставляемого по договору ссуды в приказы общественного призрения (ст. 388).
Определялось, что размер ссуд при залоге населенных имений зависит от разряда губернии, которых было установлено три (ст. 379).
Существовали и изъятия в отношении круга субъектов. Так, например, был установлен общий запрет для Приказов о приеме в залог при выдаче ссуд людей магометанского происхождения (ст. 385) исходя из указа от 18 января 1833 г. о воспрещении принимать в залог крестьян магометанского исповедания при выдаче ссуд приказами общественного призрения. Данный документ распространил ранее изданное положение в отношении запрета на залог магометан при залогах и при подрядах от 2 ноября 1827 г..45 Стоит также отметить, что существовало и изъятие из
44 Свод законов Российской империи. В 15 т. Т. 13. Спб., 1842.
45 ПСЗРИ-2. Т. VIII. Ч. 1. № 5914.
этого правила. Закавказскому приказу общественного призрения 24 августа 1850 г. Сенатским указом по Высочайшему повелению было дозволено производить ссуды под залог как крепостных магометан, так и евреев, принадлежащих грузинским помещикам «на крепостном праве»46. Стоит отметить, что положение о крепостных евреях достаточно необычно. Скорее всего, речь идет о той части еврейского населения, которое проживало на территории вошедшего в состав Российской империи мусульманского Азербайджана. Такое предположение можно сделать исходя из двух фактов: во-первых, крепостные евреи по указу 1850 г. перечислены наравне с крепостными магометанами, во-вторых, евреи, проживавшие на других территориях России еще при Екатерине II, были приписаны или к мещанам, или к купцам47. Таким образом, можно сделать вывод о том, что общие нормы в ряде случаев дополнялись изъятиями исходя из интересов конкретных территорий, вводя в том числе исключения и для каких-то групп населения.
По общему правилу, заложенные в приказах имения было запрещено принимать в залог по откупам и подрядам (ст. 398).
Отметим, что с 10 июля 1859 г. кредитные операции приказов общественного призрения стали подчиняться министру финан-сов48, а 26 декабря 1859 г. деятельность приказов по предоставлению ссуд была прекращена49. Подобные изменения в деятельности приказов общественного призрения были вызваны в том числе и подготовкой к финансовым реформам в конце 50-х гг. XIX в., среди которых была и реформа Государственного банка.
Таким образом, являясь прообразами губернских банков, приказы общественного призрения сыграли значимую роль в становлении банковской системы Российской империи и оказали значительное влияние на развитие залоговых правоотношений. Если первоначально развитие кредитной деятельности приказов общественного призрения было сопряжено с необходимостью обеспечения финансирования богоугодных заведений, то по мере развития приказы как кредитные организации занимают определенную нишу. Учет специфики географического положения и климата, особенности экономического развития отдельных территорий приводят к введению многочисленных изъятий и появлению новых узаконенных предметов залога, например виноградных садов. Если первоначально кредитная деятельность
46 Там же. Т. XXV. Ч. 1. № 24424.
47 ПСЗРИ-1. Т. XXIII. № 17224.
48 ПСЗРИ-2. Т. XXXIV. Ч. 1. № 34730.
49 Там же. Ч. 2. № 35287.
приказов общественного призрения была ориентирована на обеспечение прежде всего нужд дворян, то с течением времени ссуды для купеческого сословия также становятся приоритетными. Индивидуальный подход в обеспечении кредитных потребностей населения определенных губерний — одна из специфических черт работы приказов общественного призрения, не являясь при этом основной функцией этих учреждений.
список литературы
1. Благотворительная Россия: история государственной, общественной и частной благотворительности в России / Под ред. П. И. Лыкошина. Т. 1. Ч. 1. Спб., 1901.
2. Грузицкий Ю. Л. Первые губернские банки Российской империи // Финансы и кредит. 2006. № 11 (215). С. 76-79.
3. Дуплий Е. В. Деятельность приказов общественного призрения в России (1775-1864 гг.): комплексное исследование института первых региональных структур социальной помощи и поддержки. М., 2005.
4. Морозан В. В. История банковского дела в России (вторая половина XVIII — первая половина XIX в.). СПб., 2004.
5. Проскурякова Н. А. Ипотека в Российской империи. М., 2004.
6. Юшин Г. С. Ширяева С. В. Правовые и организационные основы деятельности приказов общественного призрения в Российской империи // Образование и право. 2021. № 8. С. 358-361.
Статья поступила в редакцию 08.12.2022; одобрена после рецензирования 14.12.2022; принята к публикации 30.11.2023.
Original article Nadezha v. Abramova*
key aspects of legal regulation of real estate pledge in the boards of social welfare
Abstract. The article aims at the assessment of legal regulation of pledge in the Boards of Social Welfare of the Russian Empire in the first half of the 19th century. The boards established by Catherine II worked as provincial banks accredited to meet the needs of the inhabitants of the governorates. The study focuses on the activity of the boards, which reflects the details of the economic development of the governorates,
50 * Ph. D. Student, Department of History of State and Law, Faculty of Law, Lomonosov MSU (Moscow, Russia).
including those in the territories of Georgia and Azerbaijan integrated into the Empire in the first third of the 19th century. The author draws on extensive legal material and archival documents illustrating the reasons for the adoption of exemptions from general pledge regulations in relation to some of the boards. The specifics of the economic development of the territories, in a number of cases, empowered the legislator to expand the list of legalized pledge for certain governorates. The main subjects among the borrowers in the boards were nobles and merchants. Insufficient landownership of the nobility in a number of governorates led to the guarantee as one of the possible conditions for obtaining a loan in the boards. Due to the identified corrupt practices of the officials for obtaining loans in the boards, state workers were identified as special subjects of law, in respect of which special legal provisions were introduced in the boards.
Keywords: history of Russian law, XIX century, Boards of Social Welfare, pledge of real estate, subjects of pledge legal relations, subject of pledge.
For citation: Abramova, N.V. (2023). The key aspects of legal regulation of real estate pledge in the boards of social welfare. Lomonosov Law Journal, 5, pp. 28—43 (in Russ.).
Bibliography
1. Lykoshin, P.I. (Ed.) (1901). Charitable Russia: the History of State, Public and Private Charity in Russia. Vol. I. P. 1. St. Petersburg (in Russ.).
2. Gruzitskii, Yu.L. (2006). The First Provincial Banks of the Russian Empire. Finance and Credit, 11(215), pp. 76—79 (in Russ.).
3. Duplii, E.V. (2005). The Activity of the Boards of Social Welfare in Russia (1775—1864): Comprehensive Study of the Institution of the First Regional Structures of Social Welfare and Support. Moscow (in Russ.).
4. Morozan, V.V. (2004). The History of Banking in Russia (second half of the 18th — first half of the 19th centuries). St.Petersburg (in Russ.).
5. Proskuryakova, N.A. (2004). Mortgage in the Russian Empire. Moscow (in Russ.).
6. Yushin, G.S. and Shiryaeva, S.V. (2021) Legal and Organizational Framework for the Business of the Boards of Social Welfare in the Russian Empire. Education and Law, 8, pp. 358—361 (in Russ.).
The article was submitted 08.12.2022; approved 14.12.2022; accepted 30.11.2023.
