CC BY
118
УДК 338.1
СПЕЦИФИКА ОППОРТУНИСТИЧЕСКОГО ПОВЕДЕНИЯ В РОССИЙСКОЙ ЭКОНОМИКЕ
_ л о
Ю.В. Алферова1, А.Е. Колмаков2
Иркутский государственный технический университет, 664074, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83.
В статье рассматривается природа и эволюция такого актуального для российской деловой практики феномена, как оппортунистическое поведение контрагентов по сделке. Подробно исследована теория оппортунизма как ответвления в теории трансакционных издержек. Исследованы факторы, способствующие распространенности этого феномена в российской экономике. Сделаны выводы о краткосрочном временном горизонте, лежащем в основе оппортунистического поведения. Подробно проанализированы те виды достоверных обязательств, которые используются для сторон в зарубежной и отечественной деловой практике. Ключевые слова: экономика; сделка; деловые партнеры; обязательства; оппортунизм.
OPPORTUNUSTIC BEHAVIOUR FEATURES IN RUSSIAN ECONOMICS Yu.V. Alferova, A.E. Kolmakov
Irkutsk State Technical University, 83 Lermontov St., Irkutsk, 664074.
The article deals with the nature and evolution of opportunistic behavior of counterparties to the deal, which is a topical phenomenon for current Russian business practice. The authors provide a thorough examination of the opportunism theory as a branch of the theory of transaction costs; study the factors contributing to the prevalence of this phenomenon in Russian economy; make conclusions on a short-term time horizon underlying the opportunistic behavior; give a detailed analysis of those credible commitments that are used for parties in foreign and domestic business practice. Key words: economy; deal; business partners; commitments; opportunism.
Для того чтобы экономические модели, призванные отразить действительность, были реалистичными, они должны соответствовать тому, как думает человек, каким образом он принимает решения, когда попадает в ситуацию выбора.
Начиная с Адама Смита, экономическая наука базирует свои модели, отталкиваясь от эгоизма как основного мотива в поведении экономического агента. Когда-то для формирования реалистичных моделей было достаточно предположения о простом эгоизме. В центре внимания находился пресловутый Homo eco-nomicus - человек, стремящийся к удовлетворению исключительно собственных потребностей. Модель «экономического человека», по мнению критиков, страдает существенными упрощениями. Так, человек в ней достаточно точно ранжирует свои потребности, в круг его интересов входят только экономические переменные, которые могут быть субординированы по принципу «больше - меньше». Наконец, такой человек обладает невероятными способностями быстро и точно оценивать имеющиеся перспективы.
Этой простой предпосылки было вполне достаточно для построения моделей в рамках классической теории. Однако более углубленное, более конкретное исследование экономики на базе этой предпосылки оказывается невозможным. Например, она не позволяет объяснить многообразие форм, в которых осуществляются взаимоотношения между экономическими агентами; дифференциацию организационных форм ведения бизнеса и проч. Поэтому исходная
предпосылка об эгоистическом поведении человека была модифицирована, главным образом, усилиями представителей институционального направления в экономической науке.
Базовая предпосылка об эгоистическом поведении индивида была дополнена двумя гипотезами. Первая из них касается познавательных возможностей индивида. Если в классической модели использовалась гипотеза о неограниченной рациональности индивида, то в институциональной теории принята гипотеза об ограниченной рациональности. Ограниченная рациональность «предполагает, что экономические субъекты стремятся действовать преднамеренно рационально, но в действительности обладают этой способностью лишь в ограниченной степени»3.
Вторая гипотеза касается непосредственно поведенческих аспектов индивида. Согласно этой гипотезе в поведении людей (экономических агентов) прослеживается устойчивый стереотип «оппортунизм» (от англ. opportunity). Как и классическая теория, инсти-туционализм принимает преследование собственных интересов как основную поведенческую посылку экономических агентов. Но институционалисты идут ещё дальше, вводя три степени, в которых индивид может преследовать собственные интересы. Это три степени: послушание, простое следование собственным интересам и, наконец, оппортунизм. Послушание означает практически полное отсутствие мотива преследования собственных интересов в поведении человека. По мнению О. Уильямсона, послушание
1Алферова Юлия Валерьевна, соискатель, тел.: 89025602063, e-mail: [email protected]
Alferova Yuliya, Applicant for scientific degree, tel.: 89025602063, e-mail: [email protected]
2Колмаков Александр Евгеньевич, кандидат экономических наук, доцент, тел.: 89149175949,e-mail:[email protected]
Kolmakov Alexander, Candidate of Economics, Associate Professor, tel.: 89149175949, e-mail:[email protected]
3Уильямсон О. Экономические институты капитализма. СПб.: Лениздат; CEV Press, 1996. С.94.
«означает крайнюю степень регулирования, когда начисто исключается всякое проявление личного интереса»4. Предпосылка о простом следовании личным интересам означает, что «сделки заключаются на условиях, отражающих исходное положение сторон, причем эти исходные положения будут по требованию партнера полностью и честно раскрыты, сведения о реальном состоянии дел будут точными и исполнение контрактов будет обеспечено нерушимыми обязательствами сторон или непреложными правилами»5. Однако, наиболее реалистичным типом поведения считается оппортунизм, понимаемый как преследование собственных интересов с использованием коварства. «Подобное поведение включает такие его более явные формы, как ложь, воровство и мошенничество, но едва ли ограничивается ими.... В более общем случае оппортунизм означает предоставление неполной и искаженной информации, особенно когда речь идёт о преднамеренном обмане, введении в заблуждение, искажении и сокрытии истины или других методах запутывания партнера. Он лежит в основе действительной или мнимой информационной асимметрии, которая существенно осложняет проблемы экономической организации»6.
Наличие оппортунистических мотивов в поведении индивидов вызывает существенное увеличение издержек в экономической системе. Эти издержки называют трансакционными (от англ. transaction). Дело в том, что при наличии оппортунизма контракты не могут осуществляться автоматически. Требуются некоторые специализированные структуры для управления контрактными взаимоотношениями экономических агентов. Если использовать терминологию, принятую в институциональной теории, то все трансакционные издержки можно разделить на два вида: издержки ex ante и издержки ex post. Первые включают в себя затраты на составление проекта контракта, проведение переговоров и обеспечение гарантий реализации соглашения. Данные действия можно проводить с особой тщательностью, предусматривая многочисленные возможные будущие события и соответствующие им действия контрагентов. Либо договор между сторонами остается неполным и пустоты в нем заполняются сторонами по ходу возникновения непредвиденных обстоятельств. В этом случае сторонам достаточно оговорить лишь необходимость решения проблем по мере их появления.
Гарантии выполнения контракта могут принимать множество форм. Наиболее сильная их таких гарантий - общая собственность. В этом случае под угрозой возникновения неразрешимых контрактных трудностей стороны отказываются от использования рыночных сделок в пользу внутренней организации, то есть фирмы. Гораздо чаще межфирменные гарантии разрабатываются с целью обеспечения достоверных обязательств исполнения контракта сторонами.
Контрактные издержки ex post также встречаются
4Там же. С.101
5Там же. С.100
6Там же. С.97-98
в нескольких формах. Во-первых, они возникают в том случае, когда стороны плохо адаптируются к событиям, которые не удалось предусмотреть в контракте. То есть когда механизм сделок перестает соответствовать обстоятельствам их реализации. Во-вторых, они приобретают форму расходов на тяжбы, сопровождающие двусторонние усилия по устранению сбоев в осуществлении сделки. В-третьих, необходимы расходы, сопряженные с использованием специальных структур управления сделками.
Перечисленные нами издержки ex ante и ex post составляют лишь одну часть трансакционных издержек - издержки управленческого характера. Они связаны именно с тем, что многие контракты не могут осуществляться в автоматическом режиме, и поэтому требуется постоянная «ручная» состыковка стимулов участников сделки. Помимо издержек управленческого характера, участники сделок вынуждены считаться ещё и с трансакционными издержками измерительного свойства. Дело в том, что не всегда очевидно соответствие между конкретными созидательными усилиями какого-либо участника сделки и тем вознаграждением, которое он получает за эти действия. Эта проблема широко известна в научной литературе, где она исследуется под рубрикой «асимметричности информации».
Заметим, что в институциональных исследованиях термин «оппортунизм» имеет узкое применение - им обозначаются действия индивида по отношению только к тем субъектам, с которым он связан контрактными отношениями. Приходится делать такую оговорку, поскольку в отечественной экономической литературе в последнее время исходные границы термина «оппортунизм» размылись - с его помощью теперь обозначаются любые недружественные действия и намерения одного экономического агента в отношении другого. В частности, под рубрику оппортунизм попало такое распространенное явление российской экономической жизни, как рейдерство. Это не совсем верно. Если произошло недружелюбное поглощение одной фирмы, то зачастую это действие может быть классифицировано как простое следование агента личным интересам, поскольку он не был связан с поглощаемой фирмой контрактными обязательствами. По-видимому, имеется в виду практика перераспределения собственности внутри фирмы между самими акционерами, которой зачастую предшествуют завуалированные маневры сторон. Однако в отечественной литературе не приходилось встречать оговорки подобного рода. Ещё досаднее, что под определение «оппортунизм» подводятся действия сторон, лежащие вне правового поля. Суть оппортунизма в том и состоит, что действия индивида направлены на получение односторонних преимуществ в рамках действующего контракта. Оппортунизм также встречается в двух видах - ex ante и ex post. Оппортунизм ex ante имеет место в том случае, если одна из сторон утаивает существенную информацию об условиях выполнения будущего контракта от своего контрагента либо намеренно вводит его в заблуждение относительно размера будущих выгод, которые тот может получить в про-
цессе реализации контракта. Оппортунизм ex post возникает, если в случае непредвиденного отклонения действительных условий выполнения сделки от условий, оговоренных в контракте, одна из сторон использует сложившуюся ситуацию к своей выгоде. Однако и в том, и в другом случае оппортунистическое поведение контрагента ограничено границами действия контракта. Оппортунистическое поведение становится эффективным только в том случае, если противоположная сторона не может отказаться от сделки под угрозой потери всех инвестиций (или существенной доли инвестиций), которые она ранее произвела для создания активов. Это происходит в том случае, если активы носят специфический характер, то есть приспособлены конкретно для выполнения данной трансакции. Вне данной сделки активы не представляют ценности и не могут быть утилизированы с эффектом, который по размеру сопоставим с объёмом инвестиций в создание этих активов. В предельном случае та сторона контракта, которая практикует оппортунистическое поведение, присвоит себе весь выигрыш, который намеревалась получить в результате сделки противоположная сторона. Графически это равносильно оттеснению контрагента на исходную кривую безразличия.
Теперь становится понятным, какую угрозу представляет оппортунистическое поведение для экономики. Оппортунизм становится тем более притягательной манерой поведения, чем специфичнее активы, вовлеченные в сделку. Это понимают обе стороны контракта. Единственным способом, позволяющим избежать опасностей оппортунизма, является полный отказ сторон от инвестирования в специфические активы. Но дело в том, что только специфические (специализированные) активы позволяют существенно повысить эффективность использования имеющихся ресурсов. Таким образом, ничем не сдерживаемый оппортунизм неизбежно приведет к неэффективному использованию ресурсов.
Может ли общество каким-нибудь способом предотвратить оппортунистическое поведение или хотя бы ограничить его распространение, не прибегая при этом к сокращению объёма инвестиций в специфические активы? Такие механизмы, несомненно, существуют. Во-первых, наиболее разрушительные формы оппортунистического поведения могут стать объектом законодательного регулирования.
Во-вторых, механизмом предотвращения оппортунистического поведения выступают достоверные обязательства (залоги). Если стороны всё-таки намерены инвестировать в специализированные активы, то они либо выставят более высокую цену продажи блага, которая позволяет компенсировать риск, либо потребуют от противоположной стороны предоставления каких-либо гарантий. Такие гарантии и получили название достоверных обязательств7. Достоверное обязательство - это актив, который, безусловно, бу-
7Богатырева М.В. Институт доверия как фактор формирова-
ния транзакционных издержек: дис.... канд. эк. наук. Ир-
кутск: БГУЭП, 2011.
дет полностью или частично утрачен контрагентом, пытающимся модифицировать условия действующего контракта в одностороннем порядке. Наиболее простым способом создания достоверных обязательств служит институт залогов, имеющий многовековую историю. Эффективность залогов (в смысле их реального воздействия на поведение контрагента в сделке) обеспечивается тем, что они имеют несомненную ценность, хотя бы для одной из сторон контракта.
В качестве примера идеального залога можно привести такой феномен, как полная предоплата. Известны и другие формы материальных достоверных обязательств - имущественные залоги, заложники. В последнем случае достоверное обязательство, хотя и является неликвидным (не имеет ценности для залогодержателя), но все-таки эффективно препятствует оппортунизму, поскольку имеет высокую ценность для залогодателя. В странах с давними традициями предпринимательства огромное значение в качестве залога имеет репутация фирмы (индивида).
До сих пор излагаемые нами идеи носили сугубо теоретический характер. Настало время перейти к исследованию конкретных проявлений оппортунизма в российской экономике, сравнительной оценке потерь оппортунистического характера и выявлению специфических черт оппортунизма в отечественной экономике.
Оппортунизм как манера поведения распространен в экономике России гораздо шире, чем в странах с развитыми традициями предпринимательства и рыночной экономики. Это касается обеих ветвей оппортунизма - как управленческого, так и измерительного характера. Разберем особенности российского оппортунизма последовательно. При этом необходимо принять во внимание, что основные навыки ведения бизнеса и взаимоотношения в паре «работодатель - работник» формировались ещё в недрах социалистической экономики и в период первоначального накопления капитала в 90-е годы ХХ века.
Оппортунизм вообще является неустранимой угрозой для бизнеса в любой экономике - это обусловливается исключительно высокой эффективностью оппортунистических действий. Действительно, богатство индивида возрастает без всяких инвестиций с его стороны (исключая, конечно, инвестиции в стратегическую торговлю), достаточно только раз за разом экспроприировать активы, принадлежащие контрагенту по сделке8. Проблема состоит только в том, что такая политика не может быть успешной в течение достаточно длительного периода времени. Рано или поздно индивид потеряет возможность практиковать оппортунизм из-за отсутствия контрагентов. Так что
Экспроприация означает, что активы (или часть активов) контрагента переходят в собственность индивида без соответствующей компенсации. На практике экспроприация активов может выражаться в таких формах, как снижение качества обслуживания, обсчёт покупателя или его обвес. В российской практике распространена такая форма экспроприации, как использование наемным работником активов фирмы в собственных интересах.
необходимо сделать оговорку о том, что оппортунизм чрезвычайно эффективен в коротком, а особенно в мгновенном периоде, т.е. при заключении сделок разового характера.
Любопытно, что изучением данной проблемы Р. Коуз предварял написание своей бессмертной «Природы фирмы». Вот что он пишет. «Обман (оппортунизм - Ю.А.) увеличивает доходы фирмы обманщика, но уменьшает её клиентуру, то есть сужает её будущий бизнес. Потеря клиентуры зависит от способности выявить поставщика-обманщика и от того, будет ли он, уже разоблаченный, продолжать заниматься тем же бизнесом. Очевидно, что в высокомобильном обществе повышается вероятность нечестного поведения. Просматривая статьи Альфреда Маршалла, я нашел одну фразу, в которой эта мысль выражена очень четко: «Деньги терпимее, чем хорошая репутация». Р. Коуз подытоживает проблему такими словами: «Будет потеряна клиентура или нет, зависит от класса товара, от того, как идет его сбыт, и от темпа экономического развития в данном обществе - от этого последнего зависит время, которое потребуется для того, чтобы обнаружить обман. Важность этого фактора может быть связана с тем, что существует некто, чья работа состоит в выявлении надежных партнеров. Так, фирма потребитель может и не знать, что представляют собой фирмы-производители - но есть оптовик, который специализируется на выявле-
9
нии надежных партнеров и хороших клиентов» .
Теперь можно сделать некоторые предположения относительно распространенности оппортунизма в российской экономике. Этот феномен является следствием нескольких обстоятельств. Во-первых, в стране так и не создана система однозначного правового отношения к практике оппортунистического поведения даже в самых выпуклых его формах. Конечно, большинство конфликтов улаживаются самими участниками сделки без участия судов. Но давно известно, что любые частные договоренности совершаются с оглядкой на существующую судебную практику. Так сказать, «в тени закона».
Во-вторых, при заключении контрактов в современной российской экономике сторонам трудно подобрать соответствующие гарантии (достоверные обязательства) исполнения контракта. Со стороны фирмы-поставщика такой идеальной гарантией является полная предоплата покупки, но это не так для покупателя. Для него сохраняется угроза потери денежного залога в результате его экспроприации фирмой-поставщиком. Совершенно неприемлемо использование имущественных залогов ввиду их громоздкости и высоких операционных издержек. В поисках выхода из
9Коуз Р. «Природа фирмы»: истолкование. В кн. Природа фирмы / пер. с англ. М.: Дело, 2001. С.88.
тупика была предпринята попытка вернуться к такому допотопному типу гарантий, как круговая порука. Именно так можно расценить требование к фирмам действовать только в составе СРО (саморегулирующихся организаций). Смысл состоит в том, что даже при невозможности фирмы рассчитаться по своим обязательствам, её ответственность возлагают на себя другие члены СРО. Однако правовая практика показала неэффективность подобного рода гарантий. Одной из самых распространенных форм гарантий в развитой экономике выступают инвестиции в специализированные активы, произведенные контрагентом по сделке. Инвестиция в такие активы показывает, что фирма намерена надолго задержаться на данном рынке. В российской практике суррогатом этой гарантии является требование к контрагенту иметь в собственности достаточный объём специализированных активов (в том числе и человеческого капитала). Особенно распространена такая практика при проведении торгов с участием бюджетных ресурсов. На практике фирмы научились обходить это требование, создавая фиктивные активы. Наконец, одной из проблем российской деловой практики является несоразмерно ничтожная роль репутации в качестве достоверного обязательства. Например, в сфере розничного банковского кредитования значение репутации можно смело приравнять к нулю. Именно так следует расценить нежелание банков возобновлять кредитные отношения с клиентом, опираясь только на его кредитную историю. Впрочем, нельзя сказать, что этот фактор вовсе не имеет значения. Свидетельством тому является тот факт, что феномен фундаментальной трансформации, несомненно, сохраняет своё значение и в российской экономике.
В-третьих, отличительной особенностью российской модели экономического поведения является короткий временной горизонт планирования. Причины этого феномена рассмотрены одним из авторов ра-нее10. Последствия этой привычки оказываются губительными для экономики. Дело в том, что отсутствие длительного горизонта планирования подрывает стимулы к осуществлению инвестиций в специализированные активы со стороны индивида. Это означает, что индивиды отказываются от использования активов наиболее производительным способом и общий уровень благосостояния общества снижается. Одним из самых ярких свидетельств распространенности оппортунизма в отечественной экономике является как раз отсутствие рынка высокоспециализированных товаров и услуг. В России достаточно легко приобрести стандартное благо, но очень трудно найти поставщика специализированного товара или услуги.
10Богатырева М. В., Колмаков А.Е. Временные границы принятия решений в российской экономике // Социальные и экономические аспекты развития бизнеса: материалы международной научно-практической конференции (Иркутск, 6 апр. 2010 г.). Иркутск, 2010. С. 162-177.
