CC BY
73
СПЕЦИФИКА ЛАКОНИЗАЦИИ ТЕКСТА -ЯРКАЯ ЧЕРТА ИДИОСТИЛЯ В. В. ВЕРЕСАЕВА
©2009
Римиханова А.Н.
Дагестанский государственный педагогический университет
Приемы «сжатия», «стискивания» сюжета, фразы, точный отбор фактов и деталей, в которых, как в капле воды, отражается мир, делают вересаевские миниатюры удивительно емкими. Язык В. Вересаева аскетичен, фраза состоит по большей части чуть ли не из одних глаголов, он (язык) отражает принцип его творчества - раскрытие характеров героев в действии без авторского комментирования происходящего.
The methods of plot "compression", "squeezing", phrases, exact selection of facts and details, which, as a water drop, reflect the world, make Veresaev’s miniatures amazingly capacious. V. Veresaev’s language is ascetic, a phrase consists mostly of verbs only, it reflects the principle of his creative activity, i.e. revealing the characters’ nature in action without author's commenting of what goes on.
Ключевые слова: лаконизм, «секреты краткости», присоединительные
конструкции, неполные предложения, глагол, идиостиль.
Keywords: laconism, "brevity secrets", joining constructions, incomplete sentences, verb, idiostyle.
В. В. Вересаев - писатель, обладающий оригинальным, самобытным стилем, в котором сочетаются публицистика и художественность.
Часто в теоретических работах постулируется мысль, что публицистическая и художественная мысль противопоставляется одна другой, как совершенно разнородные явления. Согласиться с этим невозможно, и вот почему. Во многих литературных произведениях наблюдается слияние художественной мысли с мыслью публицистической. Авторские суждения о социальных процессах входят органичной частью в художественные произведения этих писателей.
Противопоставление художественной мысли и мысли публицистической представляется неоправданным еще и потому, что общим критерием для их оценки является отношение к действительности - как та, так и другая могут быть истинной и ложной. Находя свое выражение в художественном произведении, ложная идея не становится живой, истинной лишь в силу своего соприкосновения с эстетическим освоением мира. Однако признание того, что художественная идея обладает особой, высшей мерой достоверности, несомненно, заключается в рассуждениях о ее сущности.
Но из этого вывода, что художественная и публицистическая идеи не отделены друг от друга пропастью, никак не следует, что художественная мысль не обладает своими специфическими особенностями. Она, разумеется, и заключается в том, что мысль эта соединяется с образным видением жизни, с представлениями о человеческих характерах, их отношениях. И возникает она чаще всего под воздействием живых, эмоциональных впечатлений от явлений действительности, становясь затем путеводной нитью в творческих исканиях писателя при создании художественного произведения.
Следует отметить, что языковые, стилистические средства не формируют, не создают идиостиль, а, наоборот, языковые средства приобретают различную стилистическую значимость в рамках идиостиля. Разные поэты, писатели могут использовать одни и те же языковые средства, которые приобретают индивидуальное значение в их идиостилях. Из этого следует, что идиостиль - это не просто набор излюбленных писателем языковых приемов, а некая поэтическая система, придающая этим приемам индивидуальность.
Мы придерживаемся точки зрения, согласно которой идиостиль представляет собой совокупность лингвистического и экстралингвистического аспектов и может быть определен как творческая индивидуальность автора плюс языковые средства ее выражения.
Одной из характерных черт системы речевых средств В. В. Вересаева является лаконизм стиля повествования. Эта особенность ярко проявляется в последних работах писателя: «Записки врача», «Невыдуманные рассказы о прошлом», «Рассказы о детях», «Записки для себя» и др.
Лаконичность или лаконизм (краткость) речи - одно из коммуникативных качеств речи, характеризующее соотношение речи и мышления, речи и общения: краткость и четкость выражения идеи, замысла; мысли, - заключающее в себе только необходимое для уяснения предмета, что особенно важно для адресата. Понятие это восходит к временам Древней Греции. Лаконизм, по преданиям, был характерен для спартанцев - жителей древней Лаконии [4].
В психолого-педагогическом понимании, лаконизация - совокупность последовательных преобразований текста, содержащего сообщение о педагогическом опыте, направленных на сокращение его объема с сохранением основной идеи опыта. Когда какое-либо действие выполняется наименьшим количеством движений, то это грация, изящество. Точно так же, если та или иная мысль выражена наименьшим количеством слов, то это изящество стиля.
Античные филологи (Диоген Вавилонский, Теофраст и др.), говоря о достоинствах речи, в ряду других неизменно называли краткость. Краткость признавалась украшением стиля, многословие - порчей. У русского народа эта мысль выражена и в пословицах: хороша веревка длинная, а речь - короткая; коротко да ясно, оттого и прекрасно; много слов - клад для ослов, а короткое слово - украшение мира.
Краткость и многословие отличает друг от друга один признак - наличие или отсутствие лишних слов: краткая речь обходится без лишних слов, многословная -включает лишние слова и обороты, употребление которых не вызвано потребностями выражения мысли.
Конечно, художественное произведение не подчиняется жестким требованиям сжатого изложения, которые предъявляются к научным работам. В художественном произведении часто требуется большая детализация описываемых сцен, картин, событий. Но эти описания не дублируют, а дополняют объем информации, обогащают содержание произведения. Затрата средств выражения на передачу определенного объема информации должна быть минимальной.
Стремление максимально сократить число формальных средств (знаков) выражения должно вести к возможно более эффективному использованию тех, которые остаются в речи. Так возникают способы выражать одну и ту же мысль, одно и то же содержание с помощью формально свернутых (сокращенных) средств.
Вересаев неоднократно говорил, что всякий писатель, если хочет оставить по себе след в искусстве, должен сказать свое слово, пусть не очень значительное, но обязательно свое, а не просто в подражание корифеям литературы. Для этого, в частности, всякому, занимающемуся словесным творчеством, необходим трезвый учет своих возможностей, особенностей своего дарования, своих слабостей и сильных сторон. «Невыдуманные рассказы о прошлом» - яркий пример к этим рассуждениям писателя. Все то лучшее, что было свойственно творческой манере В. В Вересаева, сконцентрировалось в «Невыдуманных рассказах», получив здесь наивысшее выражение. Например:
«Оказалось, действительно пьет. Днем в трактире, вечером возвращается, -спать. Ночью проснется, хрипит «Водки!» Жена ему вставляет в рот горлышко бутылки. Утром проснется, опять «Водки!» Встает и идет в трактир. Дома спит, пьет водку и бьет жену» («Случай на Хитровом рынке»).
Почти весь отрывок состоит из неполных предложений. В последнем предложении однородные сказуемые.
Зная события эпохи, являясь активным их участником, писатель стремился к изображению факта пережитого, виденного или кем-то ему сообщенного. Это придавало его произведениям неподдельность документа эпохи. Обретя большой художественный опыт, В. Вересаев теперь уже пишет только коротенькие рассказы и как никогда крепко держится реальных, житейских случаев, что подчеркнуто и заглавием цикла.
Во внешне незамысловатых миниатюрах цикла писатель неизменно идет к типическому, к обобщению: либо из разбросанных по жизни «невыдуманных» фактов воссоздает единый человеческий характер и его судьбу (как в рассказе «Всю жизнь отдала»), либо выхватывает из жизни «готовую» историю, уже заключающую в себе обобщение (как в «Дне рождения»).
Приемы «сжатия», «стискивания» сюжета, фразы, точный отбор фактов и деталей, в которых, как в капле, отражается мир, делают вересаевские миниатюры удивительно емкими. С годами пристрастие к лаконичности усиливалось. «Великим хочешь быть -умей сжиматься» - не только заголовок одной из статей В. Вересаева о Пушкине, но и творческая программа, развитая затем в предисловии к «Невыдуманным рассказам о прошлом»: «...С каждым годом мне все менее интересными становятся романы, повести; и все интереснее - живые рассказы о действительно бывшем... И вообще мне кажется, что беллетристы и поэты говорят ужасно много и много напихивают в свои произведения известки, единственное назначение которой - тонким слоем спаивать кирпичи» («Невыдуманные рассказы о прошлом»), А эти «кирпичи» совсем незачем развивать», обставлять психологией, описаниями природы, бытовыми подробностями, разгонять листа на три, на четыре, - они и без того «представляют самостоятельный художественный интерес». И если в предисловии, несомненно, была доля полемической крайности, то самими «Невыдуманными рассказами о прошлом» писатель действительно раскрыл некоторые плодотворные «секреты краткости».
В «Невыдуманных рассказах» строгость В. Вересаева к слогу достигла высшей меры. Образцом безраздельно стал Пушкин, экономность и емкость фраз которого восхищала. «Я не знаю ни одного другого поэта в мире, который столько сумел бы вложить в молчание многоточий», - писал В. Вересаев в черновых набросках «Над Пушкиным» (1942-1943 гг.).
В цикле он прямо следует традициям пушкинской прозы с ее короткой фразой, экономностью в образах, резким повышением удельного веса глагола. Только, пожалуй, язык В. Вересаева еще более аскетичен, фраза состоит по большей части чуть ли не из одних глаголов, отмечающих поступок и действие героя; и в языке отразился общий принцип «Невыдуманных рассказов» - лаконизм - требовал раскрытия характеров героев в действии, без помощи авторского «комментирования», происходящего, как это бывает в драме. «Пришла в собор. Софийский собор открыт для посетителей целый день. Димка ходила, смотрела, садилась отдохнуть, опять ходила. Никто не являлся. Она с утра не ела. От голода и пережитого волнения начала кружиться голова. Упадет в обморок, обратит на себя внимание... Всю силу воли направила на то, чтоб не упасть...» («Два побега»). Ни слова о внутреннем состоянии героини после побега из тюрьмы, и в то же время нервное возбуждение Димки ясно передано ее поведением.
Будучи решительным врагом словесных «вычурностей и кривлянья», при всей строгости к языку, В. Вересаев, однако, чужд пассивному отношению к слову. Его забота о развитии литературного языка сказывалась не только в настойчивых поисках в народной гуще образных словечек и оборотов, она проявлялась в отыскивании лаконичных языковых форм.
Эллиптичность и в то же время эмоциональность и выразительность языка, сказывающиеся в тенденции к произнесению минимума необходимых для взаимного понимания слов, реально отражаются в обилии разного рода неполных предложений. Структура неполных предложений определяется речевым контекстом предшествующих и последующих предложений.
На фоне яркой весенней зелени - великолепный конь золотистой масти, с раздувающимися черными ноздрями. На нем - нагая девушка с беломраморным телом, румяная, с алыми устами. Красиво («Невыдуманные рассказы о прошлом»).
Предельно краткие неполные предложения входят в так называемые присоединительные конструкции - сложные построения, в которых неполные предложения представляют собой грамматически зависящие друг от друга, интонационно обособленные синтагмы.
Допрос свидетелей.
Спрашивают об убитом. Он очень уклончиво. Ничего путного нельзя добиться. Наконец сознался («Случай на Хитровом рынке»).
Под железной кроватью труп задушенного старика с багровым лицом. Ему хозяин шапочного заведения сдавал под жилье чулан. Все вещи целы. В комоде найдена
жестянка, в ней семнадцать рублей с копейками. Не грабеж. Кто убил? («Случай на Хитровом рынке») - причинно-следственные связи выражены присоединительными конструкциями.
Один из наиболее употребительных путей реализации сжатости, по мнению многих авторов, - это преобразование сложных синтаксических образований, например, придаточных предложений в причастное определение, которое может передавать содержание целого придаточного, и, следовательно, его можно рассматривать как сжатый вариант последнего.
Когда мне было лет двенадцать-тринадцать, новая, постоянно грызущая душу боль вошла в жизнь отца, это - постепенный, все увеличивавшийся упадок практики («Воспоминания»),
В творчестве писателя преобладают, главным образом, простые синтаксические конструкции, т.е. простые предложения над сложными, а в последних сочинение над подчинением, бессоюзная связь - над союзной.
Вдруг он исчез. На рынке сказали: арестован за кражу.
После этого у нее - усталость, глубокое желание покоя, тихой жизни («Случай на Хитровом рынке»).
Писатель разбивал представление о коротком рассказе как о жанре, не позволяющем широко и полно отражать все многообразие мира, жанре ограниченном, а потому второсортном. «Невыдуманность» миниатюр при огромной их емкости и силе типизирующего заряда позволила В. Вересаеву из летописца русской интеллигенции стать летописцем революционной эпохи. Пусть каждая из них - только «короткая заметка», только «кирпич», из которых писатели обычно строят высокое здание повести или романа, но, объединенные вместе, они составили целостную картину жизни, проникнутую единой авторской идеей, картину всестороннюю и, если хотите, эпическую.
Примечания
1. Вересаев В.В. Собрание соч. в 5 томах. М., 1961. 2. Глаголева Н.В. Языковая экономия и языковая избыточность в синтаксисе разговорной речи. Автореферат дис. ... канд. фил. наук. М., 1967. 3. Индивидуально-художественный стиль и его исследование / Под ред. В. А. Кухаренко. Киев - Одесса : Вища школа, 1980. 4. Коммуникативная стилистика художественного текста: лексическая структура и идиостиль. М., 2001. 5. Лосев А.Ф. Проблема художественного стиля. Киев, 1994. 6. Минералов Ю.И. Теория художественной словесности. М. : ВЛАДОС, 1999. 7. Нольде В.М. Вересаев. Жизнь и творчество. Тула, 1986. 8. Одинцов В.В. Стилистика текста. М.: Наука, 1980.
Статья поступила в редакцию 29.10.2009 г.
