CC BY
61
УДК 1:821.161.1
О ВКЛАДЕ В.В. ВЕРЕСАЕВА В ОТЕЧЕСТВЕННУЮ ФИЛОСОФИЮ
Т.В. Данилкина
Исследованы философские аспекты литературного творчества В.В. Вересаева. Определены философские концепции, оказавшие значительное воздействие на мировоззрение писателя. Уделено внимание методологическим проблемам изучения философского и литературного концепта «живая жизнь».
Ключевые слова: В.В. Вересаев, гуманизм, «живая жизнь», индивидуализм, интеллигенция, культура, литература, этика, право.
В литературе, посвящённой жизни и творчеству В.В. Вересаева, философский аспект ограничивается рассмотрением философского мировоззрения писателя в контексте сравнительно узкого круга идей и персоналий. Чаще всего указывается на влияние революционного народничества и марксизма, ницшеанства, творчества Л.Н. Толстого и Ф.М. Достоевского. Такой, достаточно узкий, угол зрения существенно ограничивает возможность адекватного восприятия не только произведений Вересаева, но и одного из основных действующих (и бездействующих) лиц трагедии России на всем протяжении XIX и XX столетий - интеллигенции.
Интеллигенция никогда не была однородной, стабильной социальной группой. Консервативное, революционное, либеральное, шовинистическое, монархическое и другие направления находились в постоянном взаимодействии и противодействии. Значение имел экономический, социальный, возрастной, тендерный, этнический, религиозный статус интеллигента. Поэтому не следует искать в текстах В.В. Вересаева исчерпывающего отражения многоликой интеллигенции. Он писал прежде всего о своей жизни, о политических и нравственных ценностях, подчас противоречивых, социального слоя, который сегодня относят к среднему классу.
Особое внимание в работе предполагается уделить выявлению недостаточно изученных факторов, определивших содержание философских взглядов В.В. Вересаева, а также панораму философских идей в его произведениях. К сожалению, остаётся практически полностью неопубликованным, недоступным эпистолярное наследие писателя. Впрочем, написанное после октября 1917 года не могло быть информативным. Остаётся только один путь - бережное отношение к каждому слову, внимательное прочтение воспоминаний, романов, повестей и рассказов.
Следует помнить также о том, что для российской интеллигенции на рубеже XIX - XX веков чтение литературы на основных европейских языках было столь же естественным, как и на русском. Превосходное владение немецким языком, отличное знание французского и древнегреческого языка открыло будущему писателю широкую дорогу к философским и филологическим текстам-первоисточникам, высветило острые социальные проблемы. Основы знаний по философии истории, философии религии и философии языка дало чтение сочи-
нений немецкоязычных авторов, рекомендованных профессорами университета - германо-российского исследователя и публициста А.Л. Шлёцера (1735-1809) и австрийского учёного Ф. Мюллера (1834-1898). Чтение этих книг не только приносило знания, но и формировало протест против произвола, злоупотреблений правами, готовность противостоять ограничению личной свободы, искажениям истории. О сохранении интереса В.В. Вересаева к философии после окончания университета свидетельствует упоминание в одном из рассказов об изданном в 1886 г. на немецком языке (и в 1894 г. в переводе) учебнике Р. Фалькенберга по истории философии [1, с. 56]. Учебник в ряде стран воспринимается как классический, последнее переиздание на английском языке осуществлено в 2015 году.
Во время учёбы в столичном университете среди его учителей были А.Н. Веселовский, М.И. Владиславлев, А.Д. Градовский. Лекции и сочинения
A.Д. Градовского способствовали утверждению в сознании будущего писателя гуманистических политических и правовых представлений о приоритете человеческой личности перед общественными институтами, необходимости существования правового государства для защиты прав индивида. Все произведения
B.В. Вересаева, в том числе и советского периода, самого трудного для творчества по совести, свидетельствуют о духовной близости учителя и ученика.
Исследования А.Н. Веселовского стали для будущего писателя образцом анализа и сравнительного изучения литературных произведений, в том числе мифов. Методология А.Н. Веселовского (строгость приёмов критики, подкрепленной обширной эрудицией, доказуемость гипотез) стала одной из предпосылок постижения философских интенций Л.Н. Толстого и Ф.М. Достоевского, философии культуры Ф. Ницше, обоснования собственной интерпретации древнегреческой мифологии и трагедии в книге «Живая жизнь». В.В. Вересаев высоко ценил роль метода и методологии в научном познании, утверждая, что «методы и пути науки составляют в каждой науке самую трудную её часть». В «Записках врача» он указывает на взаимосвязь научной теории и метода, подкрепляет свои мысли словами Ф. Бэкона [2, с. 235, 305].
«Записки врача», опубликованные в 1901 г., по сей день не утратили социальную актуальность. Они основаны на изучении медицинской литературы и периодических изданий, прежде всего профессиональных, протоколов научных обществ и материалов съездов врачей, статистических отчётов и писем врачей. Основная задача автора - диагностика. Как врач, он особое внимание уделяет трудностям медицинской диагностики, как писатель - социальной. В.В. Вересаев анализирует свою врачебную деятельность и её результаты, предельно откровенно рассказывает о своих врачебных ошибках, состоянии здравоохранения в стране, заявляет о необходимости формирования медицинской этики.
В.В. Вересаев отмечал, что в начале XX века не существовало медицинской этики в широком смысле. Нельзя же, писал он, под медицинской этикой понимать ту специально-корпоративную врачебную этику, которая занималась лишь нормированием отношений врачей к пациентам и врачей между собой. «Необходима этика в широком, философском смысле, и эта этика прежде всего должна охватить во всей полноте ... вопрос о взаимном отношении между вра-чебною наукою и живою личностью» [3, с. 51]. В.В. Вересаев отмечал, что это
не есть специальный вопрос какой-то особенной врачебной этики, а большой, вековечный общий вопрос об отношении личности и общества, нравственности и права. Не являясь частью медицинской науки, этот вопрос тесно сплетается с нею и не может быть ею игнорируемым и решаемым каждым врачом отдельно, исходя из его собственных надобностей. Тесная и разносторонняя связь медицины с живым человеком делает необходимым, чтобы все, даже чисто научные, вопросы решались в свете этого основного этического вопроса. Главная задача заключается во всестороннем теоретическом выяснении вопроса об отношении между личностью и врачебной наукой в тех границах, за которыми интересы отдельного человека могут быть принесены в жертву интересам науки. В.В. Вересаев был глубоко убеждён, что «...узкие вопросы врачебной практики прежде всего должны решаться именно с философской точки зрения; и только в этом случае мы сумеем, наконец, создать настоящую медицинскую этику, в основу которой ляжет глубокое изречение одного из самых привлекательных по душевному строю врачебных деятелей...» [3, с. 54]. В.В. Вересаев имел в виду изречение знаменитого германского врача Х.А.Т. Бильрота, которое он привёл в качестве эпиграфа к работе «По поводу «Записок врача»: «Мы работаем для человечества над самым трудным материалом, именно - над человеком».
В этическом осмыслении соотношения человека и медицины писатель-публицист выделяет также ряд социальных аспектов: влияние общественного и экономического статуса пациента на отношение к нему медицины; уровень практической подготовленности молодых врачей; платность медицинских услуг; прививки болезней здоровым людям с научной целью; отношение к врачебной тайне; нравственная ответственность врача перед пациентом.
В творческом наследии В.В. Вересаева наибольший интерес в философском отношении представляет работа «Живая жизнь», которая по форме и объекту изучения - литературоведческая, а по содержанию и предмету исследования - философско-антропологический трактат. Основным объектом критики являются сочинения Л.Н. Толстого, Ф.М. Достоевского, Ф. Ницше. Однако критика для автора является не самоцелью, а средством сформулировать и выразить собственное видение предмета размышлений - живой жизни. Осознав неудачу повести «К жизни», В.В. Вересаев отмечал, что «...все свои искания и нахождения изложил в другой форме - в форме критического исследования. Во Льве Толстом и Достоевском, в Гомере, эллинских трагиках и Ницше я нашёл неоценимый материал для построения моих выводов» [4, с. 394].
Понятие «живая жизнь» - калька одного из терминов немецкоязычной литературы и философии - «ein lebendiges Leben». Точный источник выражения «живая жизнь» - трагедия Ф. Шиллера «Мессинская невеста» (1803 г.) Там есть строка: «Mir gefällt ein lebendiges Leben...» («Мне нравится живая жизнь...») [5, с. 420]. Знакомством с немецкой культурой можно объяснить использование в 1829 г. словосочетания «живая жизнь» бывшим дерптским студентом Н. Языковым в стихотворении «Прощальная песня», опубликованном в 1830 г. Не надо забывать, что даже гораздо позднее, во время учёбы В.В. Вересаева (1888 - 1894 гг.) в Дерптском университете, преподавание осуществлялось исключительно на немецком языке. Выражение «живая жизнь» употребляется в 1842 г. в работе К.С. Аксакова; в романе «Русские ночи» В.Ф. Одоевско-
го, изданном в 1844 г.; в статьях Ап. Григорьева, посвящённых творчеству Л.Н. Толстого и опубликованных в 1862 г. Ф.М. Достоевский впервые употребляет понятие «живая жизнь» в повести «Записки из подполья» (1864 г.) [6, с. 72-74]. Словосочетание «живая жизнь» на немецком языке в родительном падеже (des lebendigen Lebens) дважды использовал А.Н. Веселовский в исследовании жизни и творчества В.А. Жуковского [7, с. 357, 359].
Обращение В.В. Вересаева к творчеству Толстого и Достоевского объясняется не только общностью интереса к осмыслению жизни. Толстой и Достоевский стали знаковыми фигурами в рефлексии русской интеллигенции. Рефлексия есть мысль, направленная на мысль. Рефлексия личности или социальной группы зарождается при возникновении труднопреодолимых препятствий в социальной практике. Апелляция самых разных политических и идейных течений - народничества и либерализма, марксизма и «нового религиозного сознания» - к авторитету Толстого и Достоевского свидетельствует о глубоком кризисе интеллигенции и общества в целом. Полемика Н.К. Михайловского, П.Б. Струве, Д.С. Мережковского, Н.А. Бердяева, В.В. Вересаева вокруг взглядов Толстого и Достоевского - свидетельство не только уважения к ним, но и поисков аргументации в отстаивании собственного видения социальной жизни. Однако в работе «Живая жизнь» В.В. Вересаев не затрагивал непосредственно политические проблемы.
Работа «Живая жизнь» - философская дискуссия, «круглый стол», основные темы которого - жизнь и смерть, страдание и счастье человека, самоопределение человека в мире. В терминах современных информационных технологий, В.В. Вересаев - модератор дискуссии, Л. Толстой и Ф. Достоевский -основные оппоненты. Симпатии автора всецело на стороне Л.Н. Толстого. Позиция Ф. Ницше, в изложении автора, двойственная, внутренне противоречивая.
Однако в заочной полемике русских писателей, аполлонического и дио-нисийского начал в сознании Ф. Ницше, участвуют также менее заметные, но достаточно авторитетные эксперты - профессиональные философы, культурологи. Открытая артикуляция базовых философских идей позволила В.В. Вересаеву глубже охарактеризовать мировоззренческие позиции авторов и их героев, полнее и определённее высказать собственное видение и отношение к проблемам.
Особое внимание В.В. Вересаев уделяет интерпретации концепций А. Бергсона и М. Штирнера. Содержание трудов В.В. Вересаева свидетельствует о глубоком проникновении в учение французского философа. Писатель признает, что у А. Бергсона много спорных утверждений, с которыми трудно согласиться. Однако, по его мнению, основные положения философии А. Бергсона имеют огромную важность. Наибольшее внимание В.В. Вересаев уделяет размышлениям А. Бергсона о содержании и соотношении интеллекта и инстинкта. Бергсоновское восприятие интеллекта и развивающейся из инстинкта интуиции как различных способов познания жизни органично встраивается в учение о «живой жизни».
Оставаясь в целом на позициях рационализма, верности сциентизму, автор «Живой жизни» вместе с тем высоко оценивает роль инстинкта в понима-
нии, определении и оценке жизни. Инстинкт укоренён в жизни, «...целостно сливается с нею, охраняет нас, заставляет нас жить, не помнить о смерти, бороться за жизнь и её продолжение, но при этом молчит и невыявленным хранит в себе смысл того, что делает» [8, с. 118-119]. Инстинкт жизни даёт способность не умом понимать, а всем существом своим чувствовать самоценность жизни. Только разложение в человеке инстинкта жизни делает возможным вопрос о смысле жизни, полагал В.В. Вересаев.
Ощутимое воздействие на мировоззрение В.В. Вересаева оказала работа М. Штирнера «Единственный и его собственность». Русский писатель в начале XX века был просто обречён на искушение мыслями Ф. Ницше, а затем и М. Штирнера. Книга «Единственный и его собственность» была издана в 19061910 гг. в трёх вариантах перевода. Впрочем, В.В. Вересаев и не нуждался в переводе. На немецком языке книга была переиздана в 1882 году, а в 1891 году была перепечатана в массовой серии «Reclams Ш^е^а1-ШЫюШек», предназначенной, прежде всего, для использования в школьном и университетском образовании.
В.В. Вересаев находит в произведениях Толстого и Достоевского множество мест и действующих лиц, подтверждающих глубокую правду о человеке, высказанную М. Штирнером. Писатель делает вывод: «Живи для себя, не думай о других и о добродетели - и дело твоё будет плодотворно, будет необходимо для жизни. Это значит: не нужно, чтоб тебя механически вело узкое, намеренное добро - оно только сушит, обесцвечивает душу, и потому ничего не даёт для жизни. Задача твоя: органически развивать себя из самого себя, проявлять ту радостную, широкую, безнамеренную жизнь, которую заложила природа в тебе, как и во всех живых существах. Только живи подлинною своею сущностью, и само собою придёт единение с миром, придёт добро. Об этом уж без нас позаботится природа, благая и мудрая, которую не нам учить и не нам направлять» [8, с. 191].
Влияние М. Штирнера проявляется не только в прямых и скрытых цитатах из его работы или авторских размышлениях. Право индивида на свою собственную живую жизнь, на самореализацию В.В. Вересаев утверждает и отстаивает всем своим творчеством. Герои его произведений живут именно такой жизнью. Даже в советский период он делал максимум возможного для защиты идеи индивидуализма, а также поддержки нуждающихся в помощи писателей.
Отношение В.В. Вересаева к религиозно-философским исканиям Ф.М. Достоевского в значительной мере инициировано идеями выдающегося датского философа Х. Гёффдинга (1843-1931), мировоззрение которого можно охарактеризовать как либеральный атеистический гуманизм. В России начала XX века были изданы его основные труды: «О принципах этики» (1898 г.), «Философские проблемы» (1905 г.), «История новейшей философии» (1909 г.), «Философия религии (1912 г.). Х. Гёффдинг отстаивал этический принцип максимального блага для наибольшего числа людей, религиозный опыт рассматривал с точки зрения психологии, этики и теории познания. Опираясь на концепцию датского философа, В.В. Вересаев определил религию Достоевского как лазарет для потерявших веру в себя, безнадёжно уставших людей [8, с. 92].
В.В. Вересаев приходит к выводу о принципиальном различии в восприятии жизни между Аполлоном и Дионисом, Гомером и древнегреческими трагиками, Л.Н. Толстым и Ф.М. Достоевским. Единственный текст Ф.М. Достоевского, близкий, по мнению В.В. Вересаева, толстовскому (и вересаевскому) пониманию «живой жизни» - рассказ «Сон смешного человека», размещённый в «Дневнике писателя». К сожалению, в действительности этот рассказ - всего лишь антитолстовский памфлет, ироничный и карикатурный, а не итог самых заветных дум и настроений Достоевского, как хотел верить писатель.
В.В. Вересаеву близок активизм Л.Н. Толстого, осознание необходимости живого творчества жизни, возможности счастья. Размышляя о счастье, автор «Живой жизни» неоднократно обращается к трудам Л. Бёрне (1786 - 1837). Произведения Л. Бёрне на протяжении 200 лет в общественном сознании Германии занимают примерно такое же место, как творчество А.И. Герцена в русской литературе и общественной жизни. Труды Л. Бёрне издавались в России несколько раз на протяжении XIX века. Для В.В. Вересаева они стали образцом писательской честности, политической публицистики.
Двойственность отношения В.В. Вересаева к концепции жизни Ф. Ницше в значительной мере основана на материалах дискуссии между Э. Роде (1845 - 1898) и У. фон Виламовиц-Мёллендорфом (1848 - 1931) вокруг работы «Рождение трагедии из духа музыки». Персонаж романа «В тупике», устами которого писатель произносит имена германских учёных, приходит к выводу: «Происходит новое нашествие варваров. Ведь, по существу, это война против культуры, против всех высших духовных ценностей» [9, с. 20]. Совпадение культурфилософских выводов автора и героя позволяет сделать предположение о тождестве их оценок трагических событий гражданской войны, ощущения исторического тупика.
Впрочем, особенно если иметь в виду склонность В.В. Вересаева к включению эпиграфов в ткань крупных литературных произведений, для наиболее адекватного понимания позиции автора следует вспомнить, что роман «В тупике» открывает выдержка из дантовского «Ада». Автору удалось найти удивительно ёмкую и точную ассоциативную характеристику трагической судьбы нашего народа (прежде всего интеллигенции), культуры, ближайшей исторической перспективы.
В тесной корреляции и идейной взаимосвязи с важнейшими выражениями самосознания интеллигенции начала XX века, с интеллигентскими манифестами эпохи находятся многие произведения В.В. Вересаева. Повести «Без дороги» и «На повороте», рассказ «Поветрие» и восточную сказку «Звезда» можно рассматривать как литературное приложение к сборнику «Вехи». Есть также все основания видеть в романе «В тупике» литературную иллюстрацию к сборнику «Из глубины». С другой стороны, философские идеи, выраженные в этих сборниках, послужили бы теоретическим и методологическим ориентиром анализа сочинений В.В. Вересаева, способствуя более глубокому их пониманию.
По мнению В.В. Вересаева, литература, будучи рассмотренной в глубинных своих основаниях, оказывается феноменом, имеющим мало общего с литературой в нашем обыденном понимании. «Авторы искренне полагают, что
самостоятельно сочиняют свои «сюжеты», наполняя их подробностями, которые позволяют отличить одни тексты от других. На самом же деле, сквозь все, что они делают, проходят мощные смысловые потоки, имеющие универсальное, надличностное значение. Эти потоки порождены набором фундаментальных человеческих потребностей...» (10, с. 197). Это особенно важно учитывать при анализе произведений эпохи социальных потрясений, революций и войн. Настоящая литература - живая часть живой жизни.
Философия и литература имеют общую территорию, общие объекты исследования - человека и природу. В художественной литературе можно обнаружить философию, прежде всего, в методологии идейного творчества и жизненной сверхзадаче. Философское осмысление художественного произведения вовсе не предполагает его разложения на онтологическую, гносеологическую, аксиологическую или любые иные составляющие. Философской рефлексии доступны лишь отблески отдельных граней литературного текста. Проанализировать их, по крайней мере частично, возможно, только фиксируя внимание на личности автора и на окружающем его мире, на взаимоотношениях автора и общества.
Художественный текст неотделим от его создателя. Понять смысл произведения - значит приблизиться к пониманию личности творца в единстве его социальных, психологических и даже физиологических особенностей. Изучение всех аспектов биографии писателя помогает понять его произведения. Незначительное, с внешней точки зрения, событие, особенно в детские и юношеские годы, может оставить глубокий отпечаток на всём творчестве. Философскому постижению творчества В.В. Вересаева благоприятствует его внимание к деталям, имплицитная автобиографичность многих произведений и эксплицит-ность метафизических оснований восприятия жизни.
В литературном тексте живут феномены знания и чувства, веры и воли, идеала и цели, памяти автора. Имеет значение как природное, так и социальное: персонажи, предметы, пространство, время, социокультурные явления и события в определённом историческом контексте, выраженные посредством языка, жанра, стиля. Особое внимание следует уделять тем местам в повествовании, где эти образования повторяются или представлены в наиболее выразительной форме. Например, повесть «На повороте» и роман «В тупике», важнейшие в творчестве В.В. Вересаева, имеют один финал: главные герои, испытав искушение мыслями о самоубийстве, уходят в ночь, «не зная куда», «неизвестно куда». Совпадение многозначительное и грустное, особенно если вспомнить о том, что тексты разделены двумя десятилетиями жизни, напряжённых размышлений и самоотверженной деятельности.
В период политических и правовых потрясений между февралём и октябрём 1917 года, следствием которых стал правовой нигилизм, безоглядное насилие одних и бессильный страх других, В.В. Вересаев вынужден был обратиться к философии права. Опубликованная в серии «Культурно-просветительная работа» работа «Наплевать! (Борьба за право)» была обращена к широкому читателю. Нарочитая резкость названия подчёркивает сложность и актуальность рассматриваемых проблем, правовых коллизий. Глубину анализа выдаёт уточняющее примечание: «По Р. Иерингу».
Рудольф фон Иеринг (1818 - 1892) - одна из самых заметных фигур европейского правоведения. Р. Иеринг стремился соединить политико-правовые теории с философскими, социологическими и психологическими концепциями. По его мнению, объектом философии права, правоведения должны стать жизненные ценности, действительные интересы людей. Наряду с философскими конструкциями, значительное внимание он уделял эмпирическому материалу. Телеологическая трактовка права привела Иеринга к постановке вопроса о субъекте целеполагания, о создателе права. Право он интерпретировал как сферу совместной деятельности людей, объединённых общими целями. В этой сфере каждый, действуя для других, действует также для себя; действуя для себя, действует и для других. Р. Иеринг привнёс в философию права концепт борьбы как универсального принципа бытия органического мира. По его убеждению, право должно быть реализовано в ходе борьбы за справедливость и законность в обществе, за строгий порядок в нём.
Вслед за германским мыслителем, писатель-публицист, с учётом феноменов российской действительности, особенностей национального менталитета, утверждает: все наши права прочны только до тех пор, пока мы готовы за них бороться. Трудно жить в стране, где люди вяло и равнодушно смотрят на попрание своих прав. Ужасна в такой стране судьба тех немногих смельчаков, которые не мирятся с этим и упорно борются за свои права. Союзников у них нет, они борются в одиночку среди всеобщей трусости и неподвижности. Одиночные борцы терпят поражение, и беззаконие в стране всё больше разрастается.
Защита своих прав - обязанность человека не только перед собой, но и перед всем обществом. Защищая свои права, человек защищает закон, а в законе - весь необходимый порядок жизни. Отказ от защиты своего права есть трусливое бегство из жизни [11]. Мысль писателя-гражданина выходит здесь за пределы философии права, оставаясь при этом в пределах философии жизни. Следовательно, представления В.В. Вересаева о важных проблемах философии права являются органичной частью его учения о живой жизни.
Трудностям и опасностям формирования правосознания свободного и ответственного гражданина посвящена также работа «Тёмный пожар». Заголовок в форме оксюморона стал способом отображения реальной правовой ситуации и перспектив её развития в России. В.В. Вересаев напоминает: закон должен запрещать бесправие, но не душить свободу, так как она есть обязательное условие истинно человеческого существования; гражданин свободной страны должен уважать и защищать универсальный характер свободы слова. Писатель предчувствовал неизбежность трагической развязки противоречивого сосуществования должного и сущего в сфере права, свободы и несвободы, закона и беззакония: «Зачинается на Руси тёмный, подземный пожар - пожар злобной ненависти ко всякому чужому мнению: люди стремятся зажать друг другу рот, скрутить, сократить, не дать пикнуть. И пожар только ещё начинает разгораться, только-только ещё начинают вырываться из-под земли отдельные языки тёмного пламени. Осенью начнутся выборы в Учредительное собрание, и тогда пожар может запылать вовсю» [12, с. 13].
Писатель отмечал, что в первой четверти XX века произошли события, глубокой пропастью отделившие проблемы и интересы нынешние от прежних. В частности, в Советском Союзе формировалось негативное отношение к философским, политологическим и психологическим аспектам концепции индивидуализма. В общественном сознании и социальной практике утверждался абсолютный приоритет интересов государства над правами и интересами личности. Уже в 1928 году требовалось немалое мужество для того, чтобы отстаивать собственную, отличную от официальной, точку зрения на содержание и социальную роль индивидуализма и коллективизма. В.В. Вересаев противопоставляет коллективизму животного мира и первобытных людей современное понимание коллективизма как цели общественного развития. Понятие «коллективизм» лишь абстракция, указывает он. Реальной жизнью, реальным сознанием обладает индивид. «Главный смысл и главная цель нашего коллективизма заключается как раз в гарантировании для личности возможностей широчайшего её развития» [2, с. 227]. В современном обществе попрание прав личности - не право или обязанность коллектива, а только печальная необходимость, которая должна быть по возможности минимизирована.
Изучение наследия большого писателя даёт возможность увидеть его как один большой текст, одну большую книгу, определить основные темы, проблемы, особенности, в конечном счёте - понять смысл творчества. Творимый им мир, по крайней мере частично, изоморфен его личности, его мировосприятию, психологии, возрасту, состоянию здоровья.
Концепт «живая жизнь» не имеет у В.В. Вересаева завершённости, чёткой определённости: «Живая жизнь не может быть определена никаким конкретным содержанием. В чём жизнь? В чём её смысл? В чём цель? Ответ только один: в самой жизни. Жизнь сама по себе представляет высочайшую ценность, полную таинственной глубины» [8, с. 125]. Один из первых рассказов, который писатель считал началом литературной деятельности, неизменно открывая им собрания своих сочинений, - «Загадка». Уже в этом произведении была намечена тема жизни - единой, тайной и неуловимой, постижение которой стало главной целью творчества В.В. Вересаева. Философия, как и медицина, стала инструментом познания жизни и частью общественной и личной жизни писателя. В.В. Вересаев на всём протяжении своей творческой жизни напряжённо обдумывал собственные онтологические проблемы - жизни, предстоящей смерти, соотношения жизни и смерти. Создавая художественные и публицистические произведения, писатель утверждал философское понимание жизни как единственной универсальной ценности, расширял её горизонт.
Список литературы
1. Вересаев В.В. Прекрасная Елена // Вересаев В.В. Записки врача. Повести, рассказы. Тула: Приок. кн. изд-во, 1987. С. 55-60.
2. Вересаев В.В. Записки врача // Вересаев В.В. Записки врача. Повести, рассказы. Тула: Приок. кн. изд-во, 1987. С. 221-366.
3. Вересаев В.В. По поводу «Записок врача»: Ответ моим критикам. СПб.: Электропеч. Н. Никитенко, 1903. 79 с.
4. Вересаев В.В. Записи для себя // Вересаев В.В. Собр. соч.: в 4 т. М.: Изд-во «Правда», 1985. Т. 4. С. 357-460.
5. Шиллер Ф. Die Braut von Messina // Шиллер Ф. Избранные произведения. М.: Радуга, 1984. С. 381-502.
6. Кунильский А.Е. О возникновении концепта «живая жизнь» у Достоевского // Вестник Новгородского гос. ун - та. 2007. №44. С. 72-75.
7. Веселовский А.Н. В.А. Жуковский. Поэзия чувства и «сердечного воображения». СПб.: Тип. Имп. Акад. наук, 1904. 546 с.
8. Вересаев В.В. Живая жизнь: О Достоевском. О Льве Толстом. О Ницше. М.: Республика, 1999. 447 с.
9. Вересаев В.В. В тупике // Вересаев В.В. В тупике; Сёстры. М.: Кн. Палата, 1990. С. 9-185.
10. Карасёв Л.В. Онтологическая поэтика: автокомментарий // Вопросы философии. 2015. №1. С. 188-199.
11. Вересаев В.В. Наплевать!: Борьба за право. М.: Т-во «Книгоиздательство писателей в Москве», 1917. 16 с.
12. Вересаев В.В. Тёмный пожар: О свободе слова. М.: Т-во «Книгоиздательство писателей в Москве», 1917. 14 с.
Данилкина Татьяна Владимировна, канд. филос. наук, доц., [email protected], Россия, Тула, Тульский государственный университет
ABOUT THE CONTRIBUTION OF V.V. VERESAEV IN NATIVE PHILOSOPHY
T.V. Danilkina
The philosophical aspects of V.V. Veresaev are investigated. Philosophical concepts that have had a significant impact on the writer's worldview are defined. Attention is paid to the methodological problems of studying the philosophical and literary concept of "living life ".
Key words: V.V. Veresaev, humanism, "living life", individualism, intellectuals, culture, literature, ethics, law.
Danilkina Tatyana Vladimirovna, candidate of philosophical sciences, docent, [email protected], Russia, Tula, Tula State University.
