CC BY
48
Специфика и механизмы эмоциональных нарушений среди гендерно вариативных лиц
Specifics and mechanisms of emotional disorders among gender variant persons
Чекунков Д.Д.
Студент 6 курса,
Факультет социальной работы и клинической психологии, Волгоградский государственный медицинский университет,
РФ, Волгоград e-mail: neoober@gmail.com
Chekunkov D.D.
6th year student,
Faculty of social work and clinical psychology, The Volgograd State Medical University, Russia, Volgograd e-mail: neoober@gmail.com
Аннотация.
Статья является теоретическим анализом научной психологической литературы, посвященной специфическим чертам и механизмам формирования эмоциональных нарушений у гендерно вариативных лиц. Согласно проанализированным данным, гендерно вариативные лица по сравнению с гендерно конформными людьми гораздо больше подвержены дискриминации, стигматизации, насилию, неприятию обществом, которые приводят в итоге к появлению эмоциональных нарушений. Самыми частыми эмоциональными нарушениями гендерно вариативных лиц становятся тревожные (генерализованное тревожное, социофобия) и депрессивные расстройства (с высоким риском суицидальных тенденций). Важно понимать, что сама по себе гендерная вариативность не относится к психическим патологиям и что патологизация гендерной идентичности клиента недопустима. Полученные теоретические знания могут быть полезны практикующим психологам широкого спектра , потому что способствуют более глубокому пониманию столь специфичной группы потенциальных клиентов.
Annotation.
The article is a theoretical analysis of scientific psychological literature which is devoted to specific traits and mechanisms of formation of emotional disorders among gender variant persons. According to analyzed data, gender variant persons are much more subjected to discrimination, stigmatization, violence, rejection by society than gender conforming people that leads to emotional disorders as a result. The most common emotional disorders of gender variant persons are anxiety disorder (including generalized anxiety disorder, social phobia) and depressive ones (with high risk of suicidal tendencies). It is important to understand that gender variance is not a mental pathology and its patologization is forbidden. Received theoretical knowledge may be useful for practicing psychologists of a wide spectrum, because it helps to understand deeper such a specific group of potential clients.
Ключевые слова: психология, клиническая психология, клинические психологи, гендерная психология, гендер, гендерные исследования, гендерная вариативность, гендерно вариативные люди, гендерно конформные люди, эмоциональные расстройства, депрессия, тревожность, социофобия, последствия дискриминации, дискриминация, норма и патология.
Key words: psychology, clinical psychology, clinical psychologists, gender psychology, gender, gender studies, gender variance, gender variant people, gender conforming people, emotional disorders, depression, anxiety, social phobia, consequences of discrimination, discrimination, norm and pathology.
Гендерная вариативность (синоним - гендерная неконформность) обозначает паттерны поведения, интересы, внешний вид или психологические черты, которые не совпадают с социальными ожиданиями, связанными с акушерским (биологическим) полом.
В детстве и подростковом возрасте гендерная вариативность может проявляться в предпочтении игрушек, товарищей по играм и одежды, обычно ассоциирующейся с другим гендером.
Ehrensaft [1] описывает гендерно вариативных детей как преодолевающих культурно заданную бинарность мальчик/девочка. К примеру, гендерно вариативный ребёнок женского пола нередко выбирает для игр грузовики, отказывается носить юбки и платья, тем самым переступая через типичные представления о женских предпочтениях, ведь указанное, как правило, ассоциируется с ребёнком мужского пола.
Необходимо прояснить, что гендерно вариативные индивидуумы вовсе необязательно идентифицируют себя как трансгендеры. Многие из них выражают интерес или желают участвовать в деятельности, которая воспринимается обществом как присущая другому тендеру, но по-прежнему идентифицируются в соответствии с тендером, предписанным при рождении.
Следовательно, термин «гендерная вариативность» апеллирует как к трансгендерным людям, так и к лицам, демонстрирующим атипичное гендерное поведение и мироощущение. В связи с тем, что гендерные нормы влияют на различные аспекты нашей повседневной жизни в значительной степени [2, 3], существует множество возможностей для личности преодолевать эти культурно заданные роли.
В мае 2010 г. ВПАЗТ (Всемирная профессиональная ассоциация по здоровью трансгендерных и гендерно вариативных людей) опубликовала обращение, призывающее во всех странах мира перестать рассматривать гендерную неконформность как психопатологию [4]. В этом обращении подчеркивалось, что «выражение характеристик пола, включая идентичности, которые в силу стереотипов не ассоциируются с установленным при рождении полом, является всеобщим и разнообразным в различных культурах человеческим феноменом, (который) не следует рассматривать как по сути патологический или негативный». К сожалению, во многих обществах по всему миру гендерная неконформность связана со стигмой. Эта стигма может приводить к предубеждениям и дискриминации, которые порождают «стресс меньшинства» [5].
Стресс меньшинства является уникальным (добавляющимся к обычным стрессорам, переживаемым всеми людьми), социально обусловленным и хроническим, и он способен сделать гендерно неконформных индивидуумов более уязвимыми к развитию таких проблем с психическим здоровьем, как тревожность и депрессия [6]. Вдобавок к предубеждению и дискриминации в обществе в целом, стигма может способствовать плохому обращению и пренебрежению в отношениях индивидуума с окружающими и членами семьи, что, в свою очередь, может вести к психологическому дистрессу. Однако эти симптомы порождаются социумом и не обязательно присущи транссексуалу, трансгендеру или гендерно неконформному индивидууму.
Согласно модели «стресса меньшинства», гендерно вариативная молодёжь переживает частые отвержения сверстниками и стресс, что подтверждено и исследованиями.
Baams и коллеги [7] выявили, что гендерно неконформные участники исследования характеризуются значительно более низким уровнем психического здоровья по сравнению с гендерно конформными лицами. Эта связь, по мнению авторов, опосредована опытом стигматизации обществом.
Одной из самых изученных форм психопатологии среди гендерно вариативных людей является депрессия. Используя данные опроса взрослых от 20 до 30 лет в Проекте по принятию семьёй (Family Acceptance Project), Toomey и коллеги [8] обнаружили, что у двухсот сорока пяти респондентов гендерная вариативность в детстве позитивно коррелирует с депрессией, продиагностированной с помощью шкалы депрессивных проявлений Центра Эпидемиологических исследований.
Эти авторы также установили, что сообщения об удовлетворенности жизнью и принятии сверстниками негативно коррелирует с гендерной вариативностью среди и подростков, и взрослых от 20 до 30 лет.
Похожие результаты, исследовав выборку из двухсот двадцати девяти подростков, получили Smith and Leeper [9], которые сообщили, что гендерная вариативность связана с низким уровнем принятия сверстниками и низким уровнем самооценки.
Таким образом, в обоих исследованиях гендерная вариативность позволяет прогнозировать низкие уровни принятия сверстниками и высокий уровень депрессии и дистресса.
Виктимизация и буллинг в школах также служат связующим звеном между гендерной вариативностью и психологическим дистрессом [8, 10].
Было выявлено, что гендерная вариативность в детстве серьёзно влияет на низкую самооценку у мальчиков [11]. Нетипичное гендерное самовыражение при этом влекло за собой негативные детско-родительские взаимоотношения, которые, по мнению авторов, внесли свой вклад в будущее ухудшение социальной адаптации.
Лонгитюдное исследование Aubre and Koestner [12] показало, что мужчины, которые в возрасте около двенадцати лет проявляли психологические черты и интересы, связанные с типичной феминностью, имели высокий уровень дистресса как во время первого диагностирования, так и в течение девятнадцати лет после. Мало того, гендерная вариативность позволяет прогнозировать нарушение социальной адаптации и в детстве, и во взрослом возрасте.
Гендерная неконформность во взрослом возрасте влечёт высокий уровень дистресса среди мужчин. В исследовании девятисот двенадцати человек мужского пола было обнаружено, что те респонденты, которые описали себя как феминных, подвергаются виктимизации и имеют более высокий уровень дистресса, чем те участники, которые описали себя как маскулинных [13]. Аналогичные результаты предоставила работа Skidmore [14], продемонстрировавшая связь гендерной вариативности и дистресса среди мужчин.
С депрессией и дистрессом тесно связаны суицидальные тенденции. Remafedi, Farrow, and Deisher [15] сообщили, что почти треть выборки из ста тридцати семи мужчин имела одну или более попыток совершить самоубийство, причём эта треть состояла из респондентов, которые, согласно полоролевому опроснику С.Бем, обладали феминными чертами.
Proctor and Groze [16] тоже обозначили гендерную вариативность как потенциальный фактор риска
в развитии суицидальных тенденций после изучения связи социальной поддержки и суицидального риска.
Эти авторы показали, что гендерная неконформность влечёт снижение социальной поддержки, и предположили, что это может посодействовать увеличению риска суицидального поведения среди гендерно вариативных личностей.
Friedman и коллеги [17] также обнаружили свидетельства, связывающие гендерную неконформность с высоким риском суицидальных попыток. В этом исследовании у мужчин с высокой степенью феминности был выявлен высокий риск суицидальности, особенно в средней школе. В дополнение к этим данным о более высоком уровне суицидальных тенденций среди гедерно вариативных мужчин исследование предположило, что взаимосвязь гендерного самоощущения и суицидальности опосредована буллингом феминных мужчин со стороны сверстников. Другими словами, высокие значения гендерной неконформности ведут к учащенным случаем буллинга, который, в свою очередь, опосредует суицидальные тенденции.
Savin-Williams and Ream [18] также нашли связь между гендерно неконформным поведением среди мужчин и суицидальными тенденциями. Согласно их исследованию, помимо суицидальных мыслей и ощущений беспомощности, виктимизация и абьюз со стороны сверстников тоже связаны с повышенным уровнем гендерной вариативности. Респонденты, пытавшиеся совершить суицид, более подвержены виктимизации как реакции на атипичное гендерное поведение и внешний вид, влиянию низкой самооценки, чем участники исследования, не пытавшиеся ранее предпринять попыток самоубийства.
Указанные исследования вносят свой вклад в возрастающий пласт литературы, предполагающей, что феминность мужчин может усиливать буллинг и виктимизацию, вспоследствии влияя на формирование депрессии, тревожных расстройств и других факторов риска суицидальных тенденций.
В своём обзоре McDaniel, Purcell, and D'Augelli [19] подчеркивают факторы риска, вносящие свой вклад в повышенный уровень суицидальности. Особенно авторами был подчеркнут такой фактор, как гендерная вариативность. Кроме того, данные исследователи полагают, что депрессия, тревожные расстройства, присущие гендерно неконформным личностям, приводят к повышенному риску суицидальных тенденций в той же мере. Авторы пришли к выводу, что гендерная вариативность с сопутствующими виктимизацией и суиуидальными тенденциями встречается
среди мужчин чаще, чем среди женщин. Соглашаясь с изученными работами, они предположили, что гендерная неконформность может быть более стигматизирующим опытом для мужчин, чем для женщин.
В противовес приведённому выше обзору масштабное исследование шестисот семидесяти одного студента университета в возрасте от 18 до 57 лет [20] обнаружило, что гендерная вариативность и связанные
с ней травма и жестокое обращение более присущи женщинам, чем мужчинам.
Гендерно неконформные лица как детского, так и взрослого возраста отличаются более высоким уровнем тревожных расстройств [10, 21, 22, 23]. В исследовании девятисот пятидесяти человек, Lippa [22] установил взаимосвязь между гендерной вариативностью в детстве, гендерным самоощущением во взрослом возрасте и тревожными расстройствами. Он выявил, что гендерная неконформность влечёт повышенный уровень тревоги у мужчин, но не у женщинХаМок и коллеги обнаружили [21] на выборке из ста девяноста одного человека, что отвержение родителями и сверстниками в детском возрасте, связанное с гендерной вариативностью, в дальнейшем привело к высоким показателям тревожной привязанности, вызванной страхом одиночества, к окружающим.
В обоих исследованиях, изложенных последними, гендерная неконформность в детстве рассматривалась как несомненный предвестник тревожных расстройств во взрослом возрасте.
Помимо обычных симптомов тревоги, гендерная неконформность связана с высоким риском появления социального тревожного расстройства, или социофобии. Roberts и коллеги [23] обрсовывают модель, в которой гендерная нонконформность в детском возрасте может помочь в объяснении преобладания социального тревожного расстройства среди мужчин и женщин, сохранивших нетипичное гендерное самовыражение во взрослой жизни. Согласно этим авторам, возрастающий риск абьюза внутри семьи и виктимизации сверстниками, связаный с атипичным гендерным самовыражением, косвенно и напрямую формирует основу развития социального тревожного расстройства. Рассматриваемое исследование подтверждает, кроме того, гипотезу о том, что гендерная неконформность создаёт добавочные стрессоры в процессе развития взаимоотношений со сверстниками, что приводит к возникновению тревожных расстройств.
В то время как изучение повышения уровня абьюза, связанного с гендерной неконформностью, получает всплеск интереса и расширяется, работы, исследующие тревожные расстройства на фоне ПТСР вследствие того же самого абьюза, тоже стали активно публиковаться.
Рассматривая подверженность гендерно неконформной молодёжи сексуальному, физическому и психологическому жестокому обращению, Roberts и коллеги [23], отметили и высокий уровень встречаемости ПТСР с сопутствующим патологическим уровнем тревожности среди той же выборки. Их исследование установило, что учащение случаев появления ПТСР было опосредовано высокой частотой абьюза и виктимизации, и предположило, что гендерная неконформность не только увеличивает риск жестого обращения и виктимизации, но и риск возникновения тревожных расстройств на фоне ПТСР. Эта работа также помогла установить факт существования травмы, переживаемой гендерно неконформными юношами и девушками.
На выборке из пятисот двадцати восьми человек было показано [24], что психологическое состояние около 10% из них соответствует диагностическим критериям ПТСР. При этом гендерно неконформные лица с ПТСР, в отличие от гендерно конформных, намного чаще имели опыт вербального и физического насилия и отличались более высоким уровнем тревожных расстройств. Помимо этого, респонденты с ПТСР чаще остальных подвергались словесному унижению со стороны родителей и сверстников за нетипичное гендерное самовыражение и поведение. Исследователи заключили, что жестокое обращение и издевательства, вызванные нетипичным гендерным поведением, позволяют в совокупности объяснить высокий уровень встречаемости ПТСР среди гендерно вариативных личностей.
Таким образом, можно выделить несколько важных моментов.
Во-первых, гендерная вариативность (неконформность) обозначает психологические черты, внешние признаки, поведенческие особенности, не совпадающие с социальными ожиданиями по признаку биологического пола.
Во-вторых, гендерная вариативность не может рассматриваться как психопатология.
В-третьих, согласно многочисленным исследованиям, гендерно вариативные лица более подвержены жестокому обращению, дискриминации и насилию, а также отвержению родителями и сверстниками, которые в совокупности приводят к психическим нарушениям, включая серьёзные эмоциональные расстройства.
В-четвёртых, самыми распространёнными эмоциональными нарушениями у гендерно вариативных лиц являются депрессивные (с высоким риском развития суицидальных тенденций) и тревожные, включая генерализованную тревогу, социальное тревожное расстройство и патологическую тревожность как симптом ПТСР.
Список используемой литературы:
1. Ehrensaft, D. (2011). Boys will be girls and girls will be boys: Children affect parents as parentsaffect children in gender nonconformity. Psychoanalytic Psychology, 28, 528-548
2. Basow, S.A. (2010). Gender in the classroom. In J. C. Chrisler & D. R. McCreary (Eds.) Handbook of gender research in psychology. New York: Springer.
3. Carr, L. C. (2007). Where have all the tomboys gone? Women's accounts of gender in adolescence. Sex
4.WPATH Board of Directors. (2010). Depsychopathologisation Statement released May 26, 2010:
5. Meyer,I.H. (2003). Prejudice as stress:Conceptual and measurement problems.American Journal of Public Health,
93(2)
6. Institute of Medicine. (2011). The health of lesbian, gay, bisexual, and transgender people: Building a foundation for better understanding. Washington, DC: The National Academies Press.
7. Baams L, Beek T, Hille H, Zevenbergen FC, Bos HMW. Gender nonconformity, perceived stigmatization, and psychological well-being in Dutch sexual minority youth and young adults: A mediation analysis. Archives of Sexual Behavior
8. Toomey, R. B., Ryan, C., Diaz, R. M., Card, N. A., & Russell, S. T. (2010). Gender nonconforming lesbian, gay, bisexual, and transgender youth: School victimization and young adult psychosocial adjustment. Developmental Psychology, 46, 1580-1589
9. Smith, T. E. & Leaper, C. (2006). Self-perceived gender typicality and the peer context during adolescence. Journal of Research on Adolescence, 16(1), 91-103
10.Carver, P. R., Yunger, J. L., & Perry, D. G. (2003). Gender identity and adjustment in middle childhood. Sex Roles, 49, 95-109
11.Beard,A. J. & Bakeman, R. (2001). Boyhood gender nonconformity: Reported parental behavior and the development of narcissistic issues. Journal of Gay & Lesbian Psychotherapy, 4(2), 81-97.
12.Aubre, J., & Koestner, R. (1992). Gender characteristics and adjustment: A longitudinal study. Journal of Personality and Social Psychology, 63(3), 485-493
13.Sandfort T.G., Melendez R.M., & Diaz R. M. (2007). Gender nonconformity, homophobia, and mental distress in latino gay and bisexual men. Journal of Sex Research, 44(2)
14.Skidmore, W. C., Linsenmeier, J. A, & Bailey, J. M. (2006). Gender nonconformity and psychological distress in lesbians and gay men. Archives of Sexual Behavior, 35(6)
15.Remafedi, G., French, S., Story, M., Resnick, M. D., & Blum, R. (1998). The relationship between suicide risk and sexual orientation: Results of a population-based study. American Journal of Public Health, 88, 57-60.
16.Proctor, C. D., & Groze, V. K. (1994). Risk factors for suicide among gay, lesbian, and bisexual youths. Social Work, 39, 504-513.
17.Friedman, M. S., Koeske, G. F., Silvestre, A. J., Korr, W. S., & Sites, E. W. (2006). The impact of gender-role nonconforming behavior, bullying, and social support on suicidality among gay male youth. Journal of Adolescent Health, 38, 621-623
18.Savin-Williams, R. C. & Ream, G. L. (2003). Suicide attempts among sexual-minority male youth. Journal of Clinical Child and Adolescent Psychology, 32(4)
19. McDaniel, J.S., Purcell, D., D'Augelli, A. R. (2011). The relationship between sexual 41 orientation and risk for suicide: Research findings and future directions for research and prevention. Suicide and Life-Threatening Behavior, 31, 84-106
20.Landolt, M.A., Bartholomew, K., Saffrey C., Oram, D., & Perlman, D. (2004). Gender nonconformity, Childhood Rejection, and adult attachment: A study of gay men. Archives of Sexual Behavior, 33, 117-128
21. Lippa, R.A. (2008). The relation between childhood gender nonconformity and adult masculinity-femininity and anxiety in heterosexual and homosexual men and women. Sex Roles, 59, 684-693
22.Roberts, K. E., Schwartz, D., & Hart, T. A. (2011). Social axiety among lesbian, gay, bisexual, and transgender adolescents and young adults. In K. E. Roberts, D. 43 Schwarts, & T. A. Hart (Eds.) Social anxiety in adolescents and young adults: Translating developmental science into practice (pp. 161-181)
23.D'Augelli A.R., Grossman A. H., & Starks M. T. (2006). Childhood gender atypicality, victimization, and PTSD among lesbian, gay, and bisexual youth. Journal of Interpersonal Violence, 21(11), 1462-82
