CC BY
25И. В. Александрова
СПЕЦИФИКА ХУДОЖЕСТВЕННОГО ОСМЫСЛЕНИЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ В КОМЕДИОГРАФИИ М. Н. ЗАГОСКИНА
Статья анализирует способы воплощения действительности в комедияхМ. Н. Загоскина 1810 — 1820-х годов. Устанавливается активное использование драматургом элементов реалистической поэтики на уровне принципов характеристики персонажей, их речевого поведения, деталей, экспликации авторской оценки. Реалистические тенденции рассмотрены как отражение процессов динамики жанра комедии в начале XIX столетия.
Ключевые слова: комическое, комедия, реалистическое, типическое, речевое поведение, конфликт, комедийный персонаж.
Стаття анал1зуе способи вттення дiйсностi в комедiях М. М. Загоскта 1810 — 1820-х ротв. Встановлюеться активне використання драматургом елементiв реа-л^тичного методу на рiвнi принцитв характеристики персонажiв, гх мовног повед-тки, деталей, експлтацп авторськог оцтки. Реал^тичт тенденци розглянутi як вiдображення проце^в динамжи жанру комеди на початку XIX сторiччя.
Ключовi слова: комiчне, комедiя, реалiстичне, титчне, мовна поведтка, конфлiкт, комедшний персонаж.
The article analyzes the ways of realization of reality in M.N. Zagoskin's comedies in 1810 - 1820's. The playwright's active usage of the elements of realistic method at the level ofprinciples, characteristics of the characters, their verbal behavior, detail, the explication of the author's assessment is detected. Realistic tendencies are considered to be a reflection of the dynamics of the processes of comedy genre in the early XIX century.
Key words: comic, comedy, realistic, typical, verbal behavior, conflict, comedy character.
Эстетическое сознание начала XIX века связывало понимание сущности комедии с ее способностью быть точным отражением характеров, нравов, явлений действительности (отсюда ставшее тра-
© И. В. Александрова, 2013
диционным метафорическое уподобление комедии зеркалу). Миметические потенции жанра оценивались достаточно высоко, что обеспечило особую функцию принципов «портретирования» как специфической стратегии воспроизведения реальности. Значимым вектором развития жанра в рассматриваемый период становится активное насыщение текстов бытовыми реалиями изображаемой эпохи. Усилиями множества драматургов воссоздается развернутая картина национальной жизни.
При анализе комедий первой трети XIX столетия чрезвычайно важно проследить механизмы воплощения в них современного авторам историко-культурного материала, так как это процесс, непосредственным образом связанный с проблемой жанрового мышления драматургов и их мироощущения, соотносимого с тем или иным литературным методом. В этом плане значительный интерес представляют комедии М. Н. Загоскина (1789 - 1852).
В истории литературы имя М. Н. Загоскина связывается прежде всего с зарождением русского исторического романа, и литературоведческие работы отражают преимущественно эту сторону творчества писателя. Гораздо реже исследователи вспоминают о Загоскине-комедиографе. Им было создано восемнадцать пьес, которые представляют собой достаточно яркую страницу в истории русской комедии XIX века. Между тем, едва ли не общим местом в отечественном литературоведении стала констатация низких эстетических достоинств комедий Загоскина, малой их ценности для формирования идейно-художественного облика национальной драматургии. Обращение к пьесам писателя в обзорных работах о русской драматургии первой половины XIX столетия [3; 10; 12], появление нескольких специальных статей [2; 6; 11] и кандидатской диссертации С. К. Кучиги-ной [8], как представляется, пока не решили проблемы адекватной оценки драматургического наследия Загоскина, выявления художественной специфики его комедий.
Актуальность данной статьи определяется необходимостью глубокого осмысления комедиографии писателя на разных формально-содержательных уровнях. Цель статьи - проанализировать пути и принципы художественного воплощения реальности в комедиографии Загоскина.
В издаваемом Загоскиным в 1817 году журнале «Северный наблюдатель» он утверждал, ссылаясь на авторитет Лагарпа, что истинная комедия «должна не только исправлять нравы, но также забавлять и смешить своих зрителей» [9, № 13, с. 414] (выделено автором. - И. А.). Преобладание весомой сатирической составляющей, по мнению драматурга, разрушало самый жанр: «Пьеса, в которой почти все действующие лица возбуждают к себе презрение и только изредка заставляют смеяться, может быть прекрасною сатирою, но никогда не будет хорошею комедиею» [9, № 6, с. 196]. Позже представление о способности комедии быть «училищем нравов» подвергается Загоскиным переосмыслению и корректировке. «...Не стану уверять, что театр исправляет нравы, и даже, признаюсь, не очень верю, чтоб скупой, лицемер, игрок и расточитель исправились, слушая комедии Мольера, Реньяра и Детуша <...> Комедия не исправляет порочных, но может иногда истреблять смешные предрассудки, вредные обычаи и, что всего важнее в глазах истинного любителя словесности, противоборствовать успехам дурного вкуса» [4, с. 140], - утверждал драматург в 1822 году в речи при вступлении в Общество любителей российской словесности Московского университета. Эта эстетическая позиция и определила идейно-художественные особенности комедиографии Загоскина, в частности, превалирование в ней юмористического элемента над сатирическим.
Уже в ранней пьесе, «Комедия против комедии, или Урок волокитам» (1815), Загоскиным была заявлена установка на «зеркальность» как магистральный принцип изображения действительности в комедии (т. е. достоверность, точность в передаче характеров и явлений). Один из ее героев, сочинитель Эрастов, на глазах у зрителей (и находящихся рядом с ним на сцене, и сидящих в зале) пишет комедию, что называется, «с натуры», следуя полученному совету «только слушать и примечать», «не терять из виду своих оригиналов» [5, с. 17]. Если учесть, что в предисловии к пьесе ее автор в определенной степени уподоблял себя Эрастову, то можно говорить об известной солидарности самого Загоскина с такой творческой установкой. Острая наблюдательность и стремление запечатлеть «с натуры» многообразные проявления русской действительности ощутимы во всех его последующих комедиях.
В загоскинских пьесах варьируется один и тот же традиционный сюжет: преодоление юными влюбленными препятствий на пути к счастью, любовное соперничество, помощь благодетеля, осмеяние комического «жениха». Действие комедий строится на основе расхожих формул, театрально-драматургических трафаретов. Подобная формульность, по наблюдению Д. Кавелти, - типичный способ сю-жетосложения в массовой литературе; под литературной формулой при этом понимается «структура повествовательных или драматургических конвенций, использованных в очень большом числе произведений» [7, с. 34]. Оригинальность пьес Загоскина состоит в привнесении в их художественную ткань особенных акцентов, связанных с презентацией бытовых форм частной жизни, конкретики частных отношений; эти акценты и формируют специфику художественной манеры писателя. Подчеркнутое внимание к бытовой сфере, особая погруженность в быт отличают пьесы Загоскина от комедий его современников. В этом отношении писатель наследует традиции са-тирико-бытовой комедии XVШ века, представленной творчеством Д. И. Фонвизина, П. А. Плавильщикова, А. Д. Копиева, М. И. Верев-кина, И. А. Крылова и др. Ближайшим литературным контекстом является комедиография А. А. Шаховского, которого критика не раз упрекала за наличие в его пьесах черт «низкой» действительности и просторечных выражений, за их «грубость» и «прозаизм». Вместе с тем, Загоскин творчески развивает и углубляет эти тенденции.
Пьесы драматурга густо населены многообразными русскими типами. Здесь и вздорные барыни, и помещики-прожектеры, и молодые офицеры, и светские галломаны, и хитрые управляющие, и бойкие горничные, и карточные шулера, и проходимцы, промышляющие по ярмаркам, и бездарные литераторы, наводняющие своими «творениями» русские журналы. Количество действующих лиц значительно увеличено по сравнению с комедиями предшественников и современников Загоскина (например, комедии «Богатонов в деревне» их 17, а в «Уроке матушкам» - 22, не считая гостей на балу). В этом приеме сказалась установка автора на многостороннее, объемное отражение национальных нравов.
Действие большинства пьес Загоскина организуется смысловой оппозицией «провинция - столица». Эта антитеза, получившая ис-
ключительное значение в семиотике русской культуры XVIII века, не утрачивает своей актуальности и в первые десятилетия XIX века. Комедии Загоскина пронизывает диалог между миром столичным и миром провинциальным, он поддерживается концептуально организованной системой персонажей, прямых указаний и прозрачных намеков на события русской общественной жизни, реалии русского быта. Провинциальный топос обозначается в афише («Действие происходит в двух верстах от губернского города, в деревне Богатонова» («Богатонов в деревне» [5, с. 274])), в детальных обстановочных ремарках, тяготеющих к конкретизации места действия («Театр представляет сад; с левой стороны деревья и кустарники, с правой часть дома; в глубине сада решетчатый забор с воротами, за которым видно поле и несколько крестьянских изб» («Деревенский философ» [5, с. 393]). Противопоставление столицы и провинции реализуется в образной системе комедий. Так, в комедии «Господин Богатонов, или Провинциал в столице» (1817) все действующие лица оцениваются в соответствии с тем, к какому полюсу они тяготеют - провинциальному или столичному.
Экспликация ценностно маркированной оппозиции «провинция -столица» обеспечивает дополнительные коннотации при характеристике героев комедий. Например, в том же «Господине Богатонове» заглавный герой, являющийся русским вариантом мольеровского «мещанина во дворянстве», характеризуется прежде всего как незадачливый провинциал, вздумавший выбиться в столичную знать. В осмыслении Загоскина оппозиция «провинция - столица» приобретает характер противостояния «истинное - ложное». Столица предстает сферой тотального обмана, лицемерия, суеты, ложных ценностей, мнимой образованности, слепого преклонения перед французской культурой. Деревня оказывается миром здравого смысла и практического действия (именно здесь Богатонов проявил себя рачительным хозяином, его фабрика и завод приносили немалый доход), особым ло-кусом, связанным с идеей истинных добродетелей и укорененным в национальных традициях. Попытка Богатонова стать столичным жителем воспринимается как отклонение от нормы, искажение ее, а его финальный отъезд в деревню - как восстановление нормы, возвращение к привычному порядку вещей. Выразителем позитивного
начала, «рупором» авторских идей выступает приятель главного героя, провинциальный помещик Мирославский. Обман, мошенничество, карточное шулерство становятся характеристиками московской жизни в комедии «Добрый малый» (1819). Здесь также положительные начала связываются с героем, олицетворяющим провинциальную среду, - рязанским помещиком Стародубовым. В «Деревенском философе» (1823) в этой функции выступает бывший офицер, а теперь помещик Болес-лавский, в «Вечеринке ученых» (1817) - приехавший из деревни Волгин. В «Комедии против комедии...» внешнему европеизму и нравственной ущербности столичного дворянства противопоставлены честность, прямодушие и верность добрым старинным нравам провинциальных жителей. Столичная среда у Загоскина связана также с миром бездарных литераторов, чьи произведения далеки от изображения настоящей жизни, и беспринципных журналистов («Вечеринка ученых»).
Одна из наиболее дискуссионных тем первой трети XIX века -тема науки, истинной и ложной учености, характера образования -тоже освещается драматургом сквозь призму противопоставления провинции и столицы. Столичный свет - место, где «легко. прослыть умницей», если ты «мастер танцевать, шаркать ногами, говорить по-французски». Для успехов в обществе достаточно поверхностных знаний: «выучить наизусть несколько стихов из Буало, два-три монолога из Расина, полдюжины моральных заключений из Лабрюй-ера» [5, с. 60, 80-81], - говорит Мирославский в комедии «Господин Богатонов». В провинции же ценятся истинные знания, которые поверяются практикой повседневной жизни. При этом принадлежность к провинциальному миру не обозначает отсталости и ограниченности: речь того же Мирославского и молодого помещика Владимилова выдает в них хорошо образованных людей.
Герои, воплощающие провинциальный топос, - патриоты, в противовес столичным космополитам. «.Человек, который не любит свое отечество, - жалок, а тот, кто осмеливается поносить его, заслуживает общее презрение» [5, с. 89], - заключает Владимилов после беседы с «полуфранцузским петиметром» князем Блёсткиным, в которой он тщетно пытался внушить последнему гордость за Россию, одержавшую блистательную победу над наполеоновской Францией. Волгин в «Вечеринке ученых» удручен тем, что русские дворя-
не не знают родного языка, барышни говорят только по-французски: «Не мешало бы им уметь хотя молитвы читать на своем языке» [5, с. 151].
Вместе с тем, драматург не идеализирует провинциальный мир, подмечая в некоторых его представителях интеллектуальную неразвитость, низкий культурный уровень (Посиделова («Добрый малый»), Ландышев («Деревенский философ»)). Загоскин показывает крайнее уничижение некоторых провинциалов перед столичной знатью [5, с. 410-412, 417-419]; порицает порочную практику двойного оброка с крестьян для удовлетворения нужд нерадивых помещиков («Деревенский философ» [5, с. 400]); страсть к реформаторству по западному образцу («Богатонов в деревне»). Однако негативные свойства одних персонажей искупаются искренностью, великодушием, честностью других, их приверженностью к непреходящим духовным ценностям. В комедиях воссоздается типичная атмосфера русской провинциальной жизни, помещичьего уклада и обихода (например, обычай держать в доме шутов, огромное количество дворовых людей, пристрастие к роговой музыке, псовой охоте («Добрый малый» [5, с. 233]), домашним театрам («Благородный театр»), маскарадам и фейерверкам («Богатонов в деревне» [5, с. 278-279]).
Яркие зарисовки русского провинциального быта представляются специфической чертой пьес Загоскина. Драматург не только рисует колоритные картины провинциальной жизни, но и создает обобщенный образ русской глубинки. Антитеза «провинция - столица» являлась одной из ключевых антиномий российской культуры конца XVIII - начала XIX века, поэтому пьесы Загоскина, эксплицирующие это противостояние, воспринимались современниками как оригинальные комедии, отражающие «русские нравы». Примечательно, что в русской драматургии первой трети XIX века подчеркнутое внимание к данной оппозиции наиболее характерно именно для Загоскина: выходец из Пензы, он сам прошел нелегкий путь «провинциала в столице» и никогда не порывал своей внутренней связи с миром русской провинции.
При анализе загоскинских индивидуально-авторских стратегий отражения действительности обращает на себя внимание наличие в пьесах драматурга некоторых черт формирующейся реалистической поэтики.
В комедиях Загоскина проявилось тяготение драматурга к обобщению изображаемых явлений, их типизации. В пьесе «Господин Бо-гатонов», заглавный герой которой всеми силами стремится в высшее общество, страстью сравняться со знатью одержима и его жена (своего рода женский вариант «мещанина во дворянстве»); выйти «в баре» мечтает и управляющий Богатонова Клим Кондратьич, потихоньку обирающий своего хозяина и мечтающий о более высоком статусе. Картину дополняет внесценический персонаж - некий Про-мотаев, над которым насмехается Богатонов, не видя своего с ним сходства. Словом, желание «бариться» предстает как типичное явление русской действительности. Кроме внесценического «двойника» главного героя, создается параллель к образу князя Блёсткина за счет введения другого лица из внесценической зоны пьесы - графа Недочётова, который постоянно занимает у Богатонова деньги, делая при этом вид, что собирается рассчитаться с ним. Таким образом, с целью типизации основным осмеиваемым персонажам драматург зачастую создает сценические и внесценические параллели, призванные проиллюстрировать мысль, что разоблачаемые чудачества и недостатки - не исключения, а типические явления современной автору общественной жизни.
Типическое у Загоскина сопрягается с индивидуальным, что также присуще реалистическому способу освоения действительности. Обращаясь к традиционным комедийным типам, драматург вносит в их трактовку национальную и психологическую определенность. Например, в комедии «Богатонов в деревне, или Сюрприз самому себе» (1821) описывается «беда» помещика Сундукова: получил от кого-то двадцать тысяч, среди купюр попалась фальшивая «синенькая», «сокрушила его окаянного: не знает куда с нею деваться» [5, с. 276]. Скряга и ханжа, Сундуков «в богомолье ударился - милостыню подает, и даже иногда <...> в большой праздник копеек двадцать раздает нищим» [5, с. 284]. Свое нежелание помочь бедствующему в Петербурге племяннику он прикрывает демагогическими сентенциями о мудрости Всевышнего; не соглашается на свадьбу сестры - старой девы чтобы не лишиться двухсот душ, оставленных ей отцом с условием, что Марья Юдишна не выйдет замуж без согласия брата. Традиционный в комедии тип скупого обретает колоритные индиви-
дуальные черты, социальные и психологические детерминанты, укоренен в национальной бытовой среде. Подобные характеры и обстоятельства комедий Загоскина в определенной мере предвосхищают пьесы А. Н. Островского.
Однако Загоскин не ограничивает действие своих комедий сферой частной жизни персонажей, изображением семейных отношений, поведения в быту. Он запечатлевает многие характерные черты своей эпохи: падение нравов дворянства, зарождение капиталистических отношений, активизацию представителей третьего сословия. Актуальная общественная проблематика входит в его пьесы через реплики действующих лиц, обсуждение важнейших вопросов социальной действительности. Так, вполне отчетливы признаки нравов петербургского высшего общества в комедии «Господин Богатонов»: обсуждается увлечение дворян магнетизмом, воссоздаются споры о просвещении, о преимуществах Франции перед Россией, отмечается всеобщее преклонение перед владельцами нескольких тысяч душ крепостных. Таким образом создается социальный фон, на котором разворачивается действие комедии. В «Добром малом» Загоскин устами положительного героя Стародубова осуждает принятый в светском обществе и не считающийся зазорным бесчестный способ обогащения: «По-вашему, стыдно бедному человеку принять от кого-нибудь подарок, а не стыдно богатому скупать по гривне свои векселя и разорить несколько семейств» [5, с. 232]. Психологически точно и социально детерминировано поведение Ландышева в «Деревенском философе»: войдя в роль влиятельного лица, он наедине с собой разыгрывает диалоги с потенциальными просителями, упивается своей властью и значительностью, ролью вершителя чужих судеб [5, с. 419420]. События в комедиях Загоскина определяются не только случаем - традиционным двигателем комедийного сюжета, но и - в не меньшей степени - влиянием социальной среды и логикой характеров.
В «Богатонове в деревне» мишенью насмешки Загоскина становятся распространившиеся в обществе либеральные идеи и популярные в России начала века помещичьи попытки рационализации сельского хозяйства. Вдохновившись идеей «крестьянского самоуправления» и не встречая со стороны властей никаких препятствий для нововведений в своем поместье, Богатонов заменил старосту и де-
сятских выборными «депутатами» и устранился от заботы о своих мужиках: «.. .я теперь ни во что не мешаюсь; а если сделается какая экстра, то мои депутаты сойдутся в сборную избу, да и почнут меж собой толковать, - ну вот, ни дать, ни взять, как в парламенте» [5, с. 282]. Но эта «система» не выдерживает проверки жизнью: во время пожара депутаты спорят, как его можно потушить, вместо того чтобы принимать конкретные меры. Авторская позиция выражена словами положительного героя Мирославского: «... не все то, что прилично для государства иного, может быть кстати для твоей деревни» [5, с. 282], то есть критикуется не европейская парламентская система, а ее непригодность для русской деревни, в которой, по мнению Загоскина, стоявшего на консервативных общественных позициях, испокон веку существовали патриархальные отношения между барином и крестьянами, традиционные национальные формы управления. При западных же способах устройства помещичье-крестьянских отношений барин не отвечает за судьбы своих крестьян, не печется об их благе, что и происходит в имении Богатонова. На вопрос о том, как его мужики зиму перезимуют, если все их «избы по полю разбросаны» на саксонский манер, оторваны друг от друга, Богатонов отвечает: «.трудненько сначала мужичкам будет; да и то сказать! покряхтят, покряхтят, да привыкнут» [5, с. 281]. Так в комедии отражаются распространенные в русской действительности начала XIX века явления, типичные социальные и нравственные конфликты эпохи.
При всем схематизме системы комедийных персонажей, связанном с использованием амплуа как традиционного драматургического способа их характеристики, Загоскин стремится к жизненно правдивому изображению характеров. Конечно, мы не найдем в них диалектической противоречивости, однако в ряде случаев заметны попытки писателя соединить разнообразные черты в пределах одного характера, приблизив его таким образом к «правде жизни». Так, Вельский («Добрый малый») не только хитрец, интриган, карточный шулер, демагог, но и достаточно умный человек, чтобы, распознав слабости окружающих его людей, выставить их на посмешище и использовать в своих низких целях. Ладов из этой же комедии не может однозначно быть определен как положительный или отрицательный герой: человек легковерный и недалекий, дорожащий чужим мнением и ладом
в своей семье (эта семантика закреплена и в его фамилии), он в то же время способен критично оценить поведение своей жены и ее тетки, высказывает подчас вполне здравые суждения о жизни. Изборский («Роман на большой дороге») воплощает черты легкомысленного светского человека, страстного игрока, но доброго товарища. Харк-теры, таким образом, уже не всегда однолинейны, порой вызывают неоднозначную авторскую оценку. Симптоматично, например, амбивалентное авторское отношение к заглавному герою комедии «Господин Богатонов». Состоятельный владелец винного завода и суконной фабрики, живший безвыездно в деревенской глуши и вздумавший на старости лет перебраться в Петербург, карикатурен в своем стремлении подражать во всем столичным аристократам. Для Загоскина он прежде всего чудак, который при всей своей глупости и комизме поступков заслуживает не только осмеяния, но и некоторой доли сочувствия положительных персонажей, - как жертва обмана, заблуждающийся человек, способный в финале увидеть свои ошибки и устремиться к их исправлению.
Один из способов индивидуализации характеров действующих лиц в комедиях Загоскина - дифференциация их речи. Драматургом творчески осваивалась стихия живого разговорного языка. «.. .Живая человеческая речь слышна у всех, даже иногда у добродетельных людей» [1, с. 387], - замечал С. Т. Аксаков. В комедии, по традиции, репликами с ощутимым разговорным компонентом, просторечиями наделялись преимущественно отрицательные персонажи, что обеспечивало черты характерности. Речевое поведение положительных персонажей связывалось с «высокой» речью. У Загоскина в репликах осмеиваемых персонажей эта характерность сохраняется: речь Богатонова и его жены выдает их невежество, петиметра Блёсткина («Господин Богатонов») - пестрит галлицизмами и кальками с французского языка («позволительно ли иметь такие дистракции!», «я давно уже не слышал вас петь» [5, с. 73, 89]); в репликах незадачливых литераторов («Вечеринка ученых») пародируются штампы представляемых ими жанров и направлений (сентиментализма, «неистового» романтизма, классицистической оды, мелодрамы). Здесь Загоскин развивает традиционные принципы конструирования речи комедийных персонажей. Новации драматурга связаны с репрезентацией ре-
чевого поведения позитивных героев. Провинциальные помещики у Загоскина говорят «литературно», если нужно подчеркнуть их широкую образованность и верную позицию в идеологическом споре (см., напр., речевые партии Мирославского и Владимилова в «Господине Богатонове» (д. 3, явл.1, 3)). Чаще же речевые ресурсы добродетельных провинциалов связаны с просторечиями и инверсиями («и подавно кривить душой не буду», «Дурак что ли я вам достался?», «я знаю, каково сердцу родительскому», «готов с ними всякое горе пополам делить», «видно, слёзы-то у вас даровые» [5, с. 232, 233, 248, 265]), использованием пословиц и поговорок, воплощающих народную мудрость. Яркая способность драматурга насытить речь героев народными красками и живыми интонациями обеспечила его пьесам особый стиль. Воспроизведение разговорной речи во всем ее многообразии явилось результатом устремленности писателя к отражению в пьесах жизненной правды, а также стало свидетельством процессов демократизации в русской комедии первых десятилетий XIX века.
Выводы. Специфическим способом отражения национальной жизни и нравов для Загоскина становится точная передача реалий русской действительности, воссоздание бытовых деталей. Быт в его комедиях выступает в новой эстетической функции: драматургом воссоздается достоверная материальная среда, служащая одним из приемов характерологии; в нее погружена и на ее фоне разворачивается духовная жизнь человека.
Конкретизация пространства и времени действия, насыщение пьес бытовыми деталями, отражение диалектики типического и индивидуального, стремление к уходу от доминантного характера героя и изображению его в многообразных социально-бытовых и психологических связях с окружающей реальностью, точное отражение социальных и культурно-исторических обстоятельств национальной жизни становятся важнейшими принципами драматургической техники Загоскина-комедиографа. В его комедиях, таким образом, обнаруживаются проявления реалистических тенденций, обозначившихся в комедии начала XIX века. Понятно, что говорить о преимущественно реалистическом способе отражения действительности в пьесах Загоскина было бы натяжкой, однако художественный поиск писателя в
этом направлении не вызывает сомнения. Оставаясь в построении комедий в целом в рамках классицистической поэтики, драматург, вместе с тем, подверг ее требования некоторой корректировке, что стало отражением наметившейся в литературе тенденции правдивого воплощения национальной действительности в ее конкретике и характеров, аккумулирующих в себе магистральные черты эпохи. Результатом творческой реализации Загоскиным установки на детальное воспроизведение нравов и явлений внехудожественной реальности становится формирование особого стиля его комедий, что свидетельствует о творческой самобытности драматурга.
Как представляется, подобные авторские стратегии отражения действительности определили вектор последующего развития русской сатирико-бытовой комедии и драмы, готовили почву для появления реалистических пьес А. Н. Островского, А. В. Сухово-Кобылина, М. Е. Салтыкова-Щедрина. Комедии Загоскина стали связующим звеном в общей линии развития русской комедиографии, сыграли существенную роль в формировании в русской драматургии черт реализма.
Список использованных источников
1. Аксаков, С. Т. Биография Михаила Николаевича Загоскина <1852> / С.Т. Аксаков // Аксаков С. Т. Собр. соч.: В 3 т. - Т. 3. - М.: Худ. лит., 1986. - С. 383-431.
2. Александрова, И. В. Трансформация мольеровского сюжета в комедии М. Н. Загоскина «Господин Богатонов, или Провинциал в столице» / И. В. Александрова // Вюник Харювського нацюнального ушверситету iм. В. Н. Каразша. - N° 910. - Ч. 2. - Харьков, 2010. - С. 102-106.
3. Данилов, С. С. Русский драматический театр XIX века. Первая половина / С. С. Данилов. - Л.; М.: Искусство, 1957. - 523 с.
4. З-нъ М. (Загоскин М. Н.) О русском театре / М. Н. Загоскин // Труды Общества любителей российской словесности при Императорском Московском университете. - Ч. II. - М. : В унив. типогр., 1822. - С. 135-148.
5. Загоскин, М. Н. Сочинения: В 7 т. - Т. 6: Драматические произведения / М. Н. Загоскин - СПб.: Тип. и фототипия В. И. Штейн, 1889. - 747 с.
6. Иванов, Д. Кто был автором «Комедии против комедии, или Урока волокитам»? / Д. Иванов // Новое литературное обозрение. -2007. - № 86. - С. 107 - 122.
7. Кавелти, Д. Изучение литературных формул / Д. Кавелти; пер. с англ. Е. М. Лазаревой // Новое литературное обозрение. - 1996. -№ 22. - С. 33 - 64.
8. Кучигина, С. К. М. Н. Загоскин как комедиограф: вопросы поэтики. Дисс. ... канд. филол. наук / С. К. Кучигина. - Самара: Самарский гос. пед. университет, 2007. - Электронный ресурс. - Режим доступа: http://www.dslib.net/russkaja-literatura/m-n-zagoskin-kak-komediograf-voprosy-poj etiki.html
9. Северный наблюдатель / М. Н. Загоскин. - 1817. - Ч. 1. -№№ 1-13; Ч. 2. - №№ 14-26.
10. Слонимский, А. Л. Комедия первой четверти XIX века (от Крылова до Грибоедова) / А. Л. Слонимский // История русской литературы: В 10 т. - Т. V. - М.; Л.: АН СССР, 1941. - С. 293-312.
11. Сорочан, А. Ю. И снова Эрастов. (еще о литературной позиции М. Н. Загоскина) / А. Ю. Сорочан // «Липецкий потоп» и пути развития русской литературы: Сб. научн. статей / Отв. ред. М. В. Строганов. - Липецк: Липецкий гос. пед. университет, 2006. - С. 77-82.
12. Стенник, Ю. В. Комедия 1800 - 1820-х годов / Ю. В. Стенник // История русской драматургии. XVII - первая половина XIX века. -Л.: Наука, 1982. - С. 221-238.
