CC BY
139
УДК 94 (410)
СОЗДАНИЕ ВЕНЕЦИАНСКОЙ СВЯЩЕННОЙ ЛИГИ В 1495Г.
Р. В. Фурцев
В статье анализируются начальная фаза Итальянских войн, вызванных вторжением французских войск на Апеннинский полуостров и повлекших за собой радикальное изменение политического ландшафта в Италии, и попытки итальянских государств, опираясь на союз с империей и Испанией, создать антифранцузскую лигу для отражения интервенции. Особое внимание уделено рассмотрению политических противоречий между участниками лиги. Подробно исследована позиция имперских сословий по вопросу оказания помощи итальянским государствам.
Ключевые слова: империя, политика, Франция, Италия, Максимилиан I, Итальянские войны, Священная лига, Карл VIII
В современных условиях евроинтеграции несомненный интерес вызывает исследование процесса политического становления и развития европейских государств, что неразрывно связано с изучением истории международных отношений на континенте. Конец ХУв. стал важным рубежом в истории Европы: на смену Средневековью приходит Новое время. В этот период изменяются границы, формируются новые коалиции, происходит кардинальная перестройка политического ландшафта. Итальянская кампания короля Франции Карла УШ привела к слому старого порядка на Апеннинском полуострове и обусловила вмешательство европейских держав, объединившихся в Венецианской священной лиги для отражения французской интервенции. Этот альянс положил начало системе политического баланса в Европе [1, s. 45] и конец императорскому универсализму, как бы немецкий король Максимилиан I Габсбург, рьяно придерживавшийся традиционной имперской идеи, ни противился такому развитию событий.
Когда Максимилиан I заключил в Сенли в мае 1493 года долгожданный мир с французами и обратил свой взор на Восток, то он ни в коем случае не намеревался отказываться от имперской Италии. Хотя германский монарх формально и предоставил Карлу УШ свободу действий в отношении Неаполитанского королевства [2, s. 180], он, наверняка, рассчитывал, что уставшие от пятнадцатилетней бургундо-бретонской войны французы предпочтут набраться сил в пределах собственных границ и не станут предпринимать широкомасштабных акций на полуострове. Кроме того, Максимилиан I надеялся, что его союза с миланским правителем Лодовико Сфорцой вполне хватит для обеспечения имперских прав в Италии во время предстоящей войны с турками.
Однако когда Карл УШ пересек Альпы, для короля Германии наступил момент прозрения: если он даст французам карт-бланш в Италии, то это будет означать для него отказ от старинных привилегий империи, а, возможно, даже потерю императорского достоинства и примата среди христианских государей. Поэтому Максимилиан I, не раздумывая долго, присоединился к Священной лиге - военно-политическому союзу, образованному Венецией, папой, Испанией и Миланом ради изгнания французов из Италии. Габсбург осознавал, что в силу одного лишь императорского авторитета и титула защитника и покровителя церкви ему не удастся отстоять имперские и папские права на полуострове против такой державы, как Франция и что для решения этой задачи он будет вынужден разделить свой суверенитет в имперской Италии с другими европейскими государствами. Такое развитие событий было в новинку и, скорее всего, задумывалось монархом только как временная мера, но данное обстоятельство, несомненно, означало также признание им очевидного факта, а именно, стремления европейских держав к политике баланса и равноправия. В тот момент Максимилиан I, по-видимому, не видел никакого иного способа: превосходства империи над сильной в военном и экономическом плане Францией можно было добиться лишь с помощью союзников в рамках новой политической системы на континенте. Так называемая «политика равновесия», сложившаяся на Апеннинском полуострове за последние полвека, постепенно распространялась на всю Европу, и глава империи не мог стоять в стороне от этого процесса трансформации международных отношений. Если он, подписав мир Сенли, явно недооценил серьезность притязаний Карла УШ на Италию, то теперь Габсбург пытался исправить эту дипломатическую ошибку, занимаясь активным поиском союзников и делая все возможное, чтобы защитить имперскую Италию от нападения французов. Внешне он старался придерживаться статей договора Сенли, но французская атака на Неаполитанское королевство была недвусмысленно охарактеризована им как агрессия против империи [3, s. 545 №25]. Не помогли даже заманчивые предложения Карла УШ о передаче германскому монарху континентальных владений Венеции. Максимилиан I непоколебимо следовал своей позиции и намеренно уклонялся от личной встречи с французским королем.
Для Карла УШ оправданием итальянского похода служили старые наследственные
притязания Анжуйского дома на Неаполитанское королевство. Немалую роль играли также его романтические фантазии о Карле Великом, о крестовых походах на Восток и, вообще, желание выделиться героическими поступками. Не в последнюю очередь сказывалась и внутренняя динамика развития его государства, которое вышло победителем из Столетней войны и имело сильную боеспособную армию со значительной долей мелких рыцарей, не мысливших жизни без войны и авантюр. Карл УШ был уверен в нейтралитете империи, рассчитывая, что и другие европейские державы будут сидеть сложа руки и пассивно наблюдать за его действиями в Италии.
В августе 1494 года французская армия вторглась в Пьемонт и оккупировала Асти. Одновременно была начата военно-морская операция против Неаполя. Развитие событий на полуострове тут же оказалось в центре внимания всей Европы. Максимилиан I еще до вступления французов в Ломбардию инвестировал Лодовико Моро имперскими ленами на территории Милана и пожаловал ему герцогский титул, о чем 5 сентября 1494 года была выдана соответствующая грамота [4, s. 483 №37]. Таким образом, монарх взял Милан под свою опеку и подтвердил верховную власть империи над герцогством. В тот момент Габсбург надеялся, что Карл УШ истощит свои силы, увязнув войне не только с Неаполем, но и Испанией и Венецией, которые выступили резко против итальянских планов правителя Франции. Все это могло повлечь за собой затяжную военную кампанию и взаимное ослабление противников.
Начальная фаза похода Карла УШ, казалось, подтверждала эти расчеты. Французский король из-за болезни надолго застрял в Асти, в то время как противодействие итальянских государств все более возрастало, а Лодовико решился даже на открытый разрыв с Францией и публично заявил о своей поддержке империи и ее правам на полуострове. Однако затем удача вновь улыбнулась французскому монарху, и его войска, не встречая ни малейшего сопротивления, маршем прошли до самой Тосканы. 9 ноября они вступили в Пизу. Несмотря на то что этот город был старинным имперским леном, на него разом претендовали Милан, Флоренция и Венеция. Правитель Франции же подарил Пизе свободу. 17 ноября его армия достигла Флоренции и торжественно вошла в нее с развевающимися крестоносными знаменами и под благословения Савонаролы [5, s. 483]. Монах-доминиканец лично приветствовал Карла УШ как реформатора церкви и исполнителя Божьего суда против недостойного папы. Власть Медичи была свергнута, и республиканцы чествовали короля Франции как избавителя от тирании. А между тем военно-политические успехи Карла УШ в Италии вызвали немалую тревогу среди европейских государств. В Венеции начались консультации послов заинтересованных держав по вопросу о том, как остановить интервенцию и затем полностью изгнать французов с полуострова.
Стараясь развеять надвигающуюся бурю, Карл УШ во Флоренции издал адресованный всему христианскому миру манифест о начале крестового похода против турок [6, s. 136]. Однако такая неуклюжая попытка отвлечь внимание европейцев от событий в Италии лишь усугубила ситуацию, так как папа и глава империи восприняли эту инициативу как явное вмешательство в их прерогативы. Александр У! официально обратился за помощью к Максимилиану I, заявив, что французский король посягает на права церкви, имперские владения и императорскую корону. Начался процесс политического сближения Святого престола и главы империи на почве отражения общей угрозы.
На основании имеющихся источников нельзя достоверно определить, кто являлся подлинным организатором тайных переговоров в Венеции. Должно быть, забота о сохранении политического баланса сил в Европе сама собой подталкивала заинтересованные страны к единению, хотя их мотивы зачастую различались. Максимилиан I был принципиально против итальянского похода Карла УШ, поэтому еще прежде, чем французская армия перешла Альпы, он уже заранее пытался договориться о союзе с испанцами. Папа боялся и ненавидел короля Франции, который постоянно угрожал понтифику свержением с престола и проведением церковной реформы, и, кроме того, пригласил к своему двору многих врагов Александра УТ Лодовико хоть формально и призвал французов на полуостров, но вскоре отмежевался от них и предпочел альянс с империей.
Но самым ярым противником Франции была Испания, открыто выступившая против французских завоеваний в Италии. Испанцы первыми бросили вызов Карлу УШ [7, s. 114]. К тому же они старались примирить Габсбурга с Генрихом УП, чтобы склонить Англию вступить в антифранцузскую коалицию [8, s. 94]. Решительная позиция Испании повлияла на политику других государств, прежде всего Святого престола, ведь французская интервенция угрожала Александру VI и как папе, и как сюзерену Неаполитанского королевства. Папский авторитет придал больший стимул переговорам в Венеции, а лига получила название «священной».
Первое время Максимилиан I внешне придерживался статей Сенлиского договора и даже поддерживал контакт с послами короля Франции, маршировавшего между тем через Чивитавеккью
на Рим. Понтифик умолял немецкого монарха о помощи, утверждая, что Карл УШ якобы намеревается сместить его с апостолического престола, жаждет заполучить императорскую корону и хочет подмять под себя всю Италию, узурпировав имперские права. Также Милан и Испания неустанно оказывали давление на Максимилиана I. Лодовико Моро писал, что появление Карла УШ в Италии затмило императорский титул [9, s. 118]. Французский король и в самом деле вел себя на полуострове, как будто он являлся преемником Карла Великого. После того как Александр VI поддался угрозам и удовлетворил все требования, о созыве собора или о его смещении речь больше не заходила. Однако Максимилиану I приходилось серьезно опасаться за свой императорский титул. И в итоге успешные действия французов заставили его отрядить своих представителей в Венецию, хотя он не испытывал большого желания сидеть за одним переговорным столом с венецианской синьорией в силу многочисленных разногласий между империей и республикой Святого Марка.
Переговоры в Венеции быстро продвигались вперед, чему немало способствовали почти ежедневно прибывавшие сообщения о победах Карла УШ в Южной Италии. 22 февраля 1495 года французы заняли Неаполь. Король Франции более не упоминал крестовый поход против турок, которым он прикрывался до сих пор. Теперь, как подозревали венецианцы, его план состоял в оккупации Папской области, Флоренции и Милана.
Французские притязания и военные успехи в Италии всколыхнули всю Европу. Многие государства континента видели единственный выход в скорейшем заключении союза для «спасения папства, защиты Италии и изгнания французов с полуострова», а у венецианцев на душе было, как у римлян после Канн [10, s. 117]. Тем не менее ведущие участники европейской политики не хотели поступать опрометчиво и вели переговоры крайне медленно. Но в течение марта 1495 года стороны смогли постепенно найти общий язык по вопросу о создании Священной лиги и о подписании соответствующего договора, включая секретные пункты о ведении всеми союзниками тотальной войны против Франции.
Максимилиан I, Испания и Милан представляли себе эту лигу как мощный наступательный альянс, который одновременным нападением на Францию со всех сторон заставил бы Карла УШ не только отказаться от своих итальянских планов, но и позволил бы продолжить войну до полного уничтожения противника и раздела французских земель между союзниками. Венеция же, напротив, ни в коей мере не была готова следовать таким далеко идущим планам, не желая содействовать тому, чтобы вместо французского владычества в Италии утвердилась бы гегемония империи или Испании, что казалось республике даже опаснее с учетом предстоящего брачного союза обеих династий. В итоге венецианской дипломатии, по сути, удалось придать союзническому договору чисто оборонительный характер, смягчив агрессивные намерения других участников соглашения секретными, менее обязательными для исполнения статьями. Кроме того, синьория в обмен на свою поддержку потребовала от Неаполя передачи Венеции нескольких опорных пунктов на апулийском побережье. Наконец 31 марта 1495 года во Дворце дожей был подписан договор об образовании Священной лиги, на следующий день об этом был уведомлен французский посол, а затем во всех европейских столицах были обнародованы радостные реляции по поводу сего события.
Согласно положениям договора [11, р. 55 №96], папа, немецкий монарх, короли Арагона и Кастилии, венецианский дож и герцог Милана обязывались обеспечивать мир и спокойствие в Италии, защищать христианскую веру и Святой престол, охранять имперские права на полуострове, способствовать сохранению территориальной целостности государств-партнеров договора и взаимно оборонять друг друга на срок 25 лет от любого агрессора, под которым, естественно, подразумевался король Франции. Далее в тексте соглашения говорилось, что никто из членов лиги не имел права заключать сепаратный мир с агрессором и что папа и другие союзники, особенно Венеция, окажут поддержку Максимилиану I в проведении императорского коронационного похода в Рим.
Однако осуществление данных положений на практике оказалось довольно трудным. Ведущие государства полуострова, такие как Неаполь и Флоренция, остались исключенными из договора, поскольку Венеция хотела сохранить свои южно-итальянские завоевания и иметь полную свободу действий в Лигурийском море. Тем самым единство итальянских держав и сохранение их целостности было подвергнуто сомнению. Нерешенным оставался и вопрос о руководстве внутри лиги. Хотя глава империи и пользовался некоторым преимуществом, но члены альянса категорически не признавали за ним права на верховное командование. Все решения должны были приниматься консенсусом представителями всех участников договора. Но главное - в тексте соглашения не было четко прописано, когда именно наступал случай агрессии, требовавший немедленного силового вмешательства союзников. По сообщениям Гвиччардини, военное сотрудничество партнеров по коалиции регулировалось рядом секретных статей [12, s. 285]. Так, испанцы должны были
содействовать восстановлению на неаполитанском престоле Арагонской династии, пока венецианцы атаковали французские опорные пункты на побережье. Роль же Милана сводилась к нападению на позиции французов в Асти. Далее Максимилиан I и испанцы собирались нанести синхронный удар по территории самой Франции с севера и с юга, при этом остальные союзники обязывались поддерживать их деньгами и воинскими контингентами. Именно пункт о наступательной войне против Франции в пределах ее границ впоследствии будет играть основную роль в военнополитических планах Максимилиана I о ведении тотальной войны на уничтожение противника.
Известие о заключении лиги произвело во французском лагере под Неаполем эффект разорвавшейся бомбы. Папа отказался инвестировать Карла VIII Неаполитанским королевством. Вскоре испанцы высадились на Сицилии и в Калабрии, а венецианцы заняли важнейшие приморские города на юге полуострова. В мае 1495 г. французы покинули Неаполь и начали отступать из Италии.
Между тем в Вормсе в начале марта 1495 года собрался рейхстаг. Максимилиан I, появившись на нем 18 марта, надеялся после выполнения неотложных дел, максимум через две недели, отправиться с войском в Италию [2, s. 188], чтобы нанести окончательное поражение отступающим французам. Однако король со своими планами и предложениями, продиктованными сложившейся политической ситуацией, не нашел понимания у имперских сословий. Под предлогом необходимости проведения давно назревших имперских реформ, прежде чем может быть санкционирована помощь Италии, сословия упорно затягивали дело, не желая оказывать содействие монарху в итальянском вопросе. К сожалению, германский рейхстаг не обладал политической дальнозоркостью, чтобы воспользоваться благоприятным моментом. Итальянцам была непонятна такая позиция имперских сословий. Немцы потеряли всякий интерес к имперской идее, как она формулировалась во времена Оттонов и Штауфенов. Только собственные владения были дороги князьям и сословиям, а не Италия и не Рим. Участникам лиги пришлось признать, что немецкие феодалы и города никоим образом не собирались помогать Габсбургу в проведении итальянской кампании и что «французская партия» в рейхстаге препятствует ему исполнять обязательства, вытекавшие из Венецианского договора. Из Вормса Максимилиан I пристально следил за отступлением французов. Не имея в распоряжении ни достаточного количества войск, ни финансов, он был вынужден довольствоваться наблюдением за развитием событий на расстоянии, давая своим союзникам советы по ведению боевых действий. Блокируя предоставление помощи монарху, Вормсский рейхстаг фактически играл на руку французскому королю.
Дабы скрыть собственное поражение в Италии, Карл VIII велел распространить слух, что вскоре он с более сильной армией вернется на полуостров. В некоторых городах, в частности в Остии и Гаэте, оставались французские гарнизоны. Флоренция твердо стояла на стороне Франции. А сам Карл VIII громкими заявлениями и провокационными акциями продолжал держать заальпийские государства в состоянии перманентного напряжения. Всем было понятно, что очередная битва за главенство на полуострове не за горами.
В заключение стоит отметить, что французское вторжение имело необратимые последствия для Италии: была разрушена система «итальянского равновесия» и восстановить ее оказалось уже невозможно. А Венецианская священная лига, несмотря на широко заявленные цели и задачи и солидный состав участников, на практике показала собственную неэффективность, главными причинами которой явились обструкционистская позиция Вормсского рейхстага и разногласия в стане союзников.
The article provides the analysis of the initial stage of the Italian Wars, which were caused by the intrusion of French troops into the Apennine peninsula and which involved a radical change in the Italian political landscape, and the analysis of the attempts of Italian states to establish the anti-French league with the support of the Empire and Spain in order to repel intervention. Special consideration is given to the political differences between the League members. A detailed analysis of the position of imperial estates on the question of giving assistance to Italian states is also provided. The key words: Empire, policy, France, Italy, Italian Wars, Holy League, Charles VIII
Список литературы
1. Fueter E. Geschichte des europaischen Staatensystems von 1492 bis 1559. Berlin-Munchen, 1919.
2. Wiesflecker H. Maximilian I. und die Heilige Liga von Venedig. Graz, 1956.
3. Buser B. Die Beziehungen der Mediceer zu Frankreich wahrend der Jahre 1434-1494 in ihrem Zusammenhang mit den allgemeinen Verhaltnissen Italiens. Leipzig, 1879.
4. Lunig J. Codex Italiae diplomaticus. Frankfort-Leipzig, 1725.
5. Delaborde H. Lexpedition de Charle VIII en Italie. Histoire diplomatique et militaire. Paris,
1888.
6. Simon S. Maximilian I., die Erblander, das Reich und Europa im Jahre 1494. Graz, 1970.
7. Schirrmacher F. Geschichte von Spanien. Band 7. Gotha, 1902.
8. Trenkler D. Maximilian I. und seine Beziehungen zu England in den Jahren 1477-1509. Graz, 1973.
9. Calvi F. Bianca Maria Sforza-Visconti, Regina dei Romani, Imperatrice Germanica, e gli ambascitori di Lodovico il Moro alla corte Cesarea, second nuovi documenti. Milano, 1888.
10. Comminynes Ph. Memoires. T.3. Paris, 1925.
11. Bergenroth G. Calender of Letters, Despatches and State Papers relathing to the Negotiations between England and Spain. London, 1862.
12. Ulmann H. Kaiser Maximilian I. Auf urkundlicher Grundlage dargestellt. Band 1. Stuttgart, 1891.
Об авторе
Фурцев Р. В. - кандидат исторических наук, старший преподаватель кафедры романской филологии Московского гуманитарного педагогического института, Москва. е-mail: marinaio0707@rambler.ru
125480 г. Москва, ул. Туристская, д.33, корпус 2, кв.68 тел. 89262169943
The creation of the Holy League of Venice in 1495
R. V. Furtsev
