CC BY
35
УДК 65.0
Н.В. Пржедецкая, канд. экон. наук, доцент, 8-863-291-30-13, 8-918-558-25-02, [email protected], (Россия, Ростов-на-Дону, Донской государственный технический университет)
СОВРЕМЕННЫЕ МАРКЕТИНГОВЫЕ ПОДХОДЫ К УПРАВЛЕНИЮ МОДЕРНИЗАЦИЕЙ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ ПРОЦЕССОВ В УСЛОВИЯХ ИННОВАЦИОННОГО РАЗВИТИЯ
Выделяются общемировые и специфически российские материальные предпосылкиреализации стратегиироста.
Ключевые слова: неоэкономика, новая модель «образование», национальная инновационная система, инновационный путь развития, интеллектуальная рента.
Российская экономика, по меньшей мере, последние 150 лет пытается реализовать стратегию «догоняющей модернизации», стараясь приблизиться по уровню экономического развития к наиболее развитым странам западной цивилизации. Осмысление исторического опыта (как положительного, так и отрицательного), равно как и анализ глобального контекста нынешнего состояния России, позволяет сделать вывод о порочности как стремления ускоренно повторить путь экономического развития более развитых стран, так и попыток форсировать модернизацию, игнорируя сложившиеся закономерности экономического и исторического развития.
Задача формирования неоэкономики может быть поставлена как интеграция двух противоречивых, но поддающихся сочетанию условий: не перепрыгивая через объективные ступени социальной эволюции и даже принимая неизбежность существования более отсталых традиционных социальных структур, содействовать росту наиболее прогрессивных и эффективных социально-экономических форм, способных служить самостоятельным источником (и/или, возможно, «оазисом») «прорыва». Под последним подразумевается создание человеческого потенциала и материальной структуры производства, не копирующих наиболее передовые образцы, а превосходящих последние.
Вместе с тем, если современная капиталистическая индустриальная экономика служила прогрессу, обеспечивая массовое производство вещей, и даже постиндустриальная экономика, расширяя возможности развития самого человека, все же подчиняла это развитие решению все той же задачи, то неоэкономика не может быть такой. Не вещи, а человек, обладающий инновационными знаниями, информационным,
интеллектуальным и организационным капиталом, должен стоять в центре этой экономики.
Стратегия преодоления системного кризиса российского социума предполагает выход на траекторию опережающего развития — формирование «экономики для человека». Главный ресурс и главная цель этой стратегии — человек. Потенциал прорыва в будущее для России — это не только ее внутренние природные и человеческие ресурсы. Это еще и всемирный контекст реформирования нашей экономики и общества, а также теоретически выверенные представления о направлениях и путях опережающего развития такого прорыва.
В данной статье мы ставим задачу выделить общемировые и специфически российские материальные предпосылки реализации стратегии роста.
Первой предпосылкой стратегии роста является развертывание глобального процесса перехода к постиндустриальному, информационному обществу, где наиболее важными и дорогостоящими ресурсами являются know-how, услуги образования и здравоохранения, инновационный потенциал человека и иные культурные ценности. Тот, кто обладает ими, будет хозяином мировой экономики (точнее, «постэкономики») XXI в., как в XIX в. хозяевами мира стали страны, осуществившие индустриальную революцию.
Второй предпосылкой является процесс глобализации, создающий возможности диалога России и наиболее передовых (с точки зрения продвижения к ноосферному типу цивилизации) социумов (не обязательно стран, возможно, некоторых регионов или интернациональных ассоциаций). Решить проблемы «опережающего развития» любая страна (и в том числе Россия) ныне может лишь в диалоге с мировым сообществом.
Эта тенденция развертывается нелинейно, но она существует. Более того, конец 90-х гг. показал, что даже такие квазилевые, как социал-демократы Германии или лейбористы Великобритании, ныне задумываются о поиске «третьего пути», поиске альтернатив обществу потребления. Такая тенденция, по мнению профессора МГУ A.B. Бузгалина, была подорвана «ренессансом» право-либеральных идей и постепенным свертыванием систем социальных гарантий, снижением активности и роли массовых демократических организаций в ряде развитых стран [1, с. 69].
Опираясь на общемировую тенденцию социализации и гуманизации, в диалоге с массовыми демократическими организациями развитых стран, прогрессивными (ищущими выход на дорогу опережающего развития) силами третьего мира, — в союзе с такими ассоциациями на пороге XXI в. можно и должно искать путь выхода на дорогу «экономики для человека».
Третья предпосылка. Наша страна до сих пор обладает достаточными возможностями для того, чтобы реализовать названную стратегию. К числу таких ресурсов относятся: высококвалифицированные (хотя и ускоренно деградирующие вследствие выбранного курса реформ)
кадры в таких сферах, как наука, образование, высокие технологии и др.; сохраняющиеся традиции коллективной и новаторской деятельности на направлениях «прорыва» («энтузиазма»); предприятия с элементами высоких технологий; значительные природные ресурсы и экологически чистые территории. Россия, ряд других стран Восточной Европы, наши граждане в социально-культурном отношении подошли ближе всех к «стандартам» постиндустриального общества, а этот параметр имеет первостепенное значение для перехода к обществу, где ключевым ресурсом и целью прогресса является свободное всестороннее развитие человека.
К настоящему моменту ученые России обладают и определенными теоретическими предпосылками для выработки стратегии опережающего развития. В ближайшее время Россия сможет войти в разряд не отстающих, а развитых систем, определив тренд формирования неоэкономики, лишь при реализации следующих трех основных условий:
- обеспечения опережающего развития наиболее передовых сфер до уровня наиболее развитых стран образца 2015 г.;
- для функционирования этих систем как открытых должны быть созданы социальные формы (институты), обеспечивающие прорыв ныне существующей монополии глобальных игроков на производство и реализацию такого рода продукции;
- для народа России реализация этих задач должна нести улучшение качества жизни.
Первое условие означает, что необходимо найти такие сферы, в которых возможно обеспечить взрывные темпы развития, позволяющие (за счет использования новых, пока не задействованных механизмов) обеспечить радикальное (на 1-2 порядка) увеличение отдачи от имеющихся ныне крайне ограниченных ресурсов. Обществу удастся найти такие сферы, в которых возможны такие механизмы, либо у России нет шансов на опережающее развитие.
В области индустрии и основанного на индустриальных технологиях сельского хозяйства необходимы механизмы увеличения эффективности использования ресурсов. К тому же это отрасли, уже сегодня не определяющие прогресс. Доминирующими технологическими системами в мировой экономике в течение ближайших лет станут не просто постиндустриальные или даже информационные, но обеспечивающие мировой уровень производства главных ресурсов развития ближайшего будущего: «человеческих качеств» (прежде всего, новаторского
потенциала, а не только высокой профессиональной квалификации), knowhow и способов их производственного использования.
Следовательно, для формирования неоэкономического тренда необходимо развивать высокоскоростными темпами именно эти сферы. Реализуя стратегию развития неоэкономики, Россия за первые 5-7 лет
должна решить проблему поголовной информациональной грамотности, следующие 5-7 лет — всеобщего среднего (8-10-летнего) и общедоступного массового (около 20-30 % обучающихся) среднего специального и высшего образования. Для настоящего момента речь должна идти, скажем, о создании в течение первых нескольких лет системы университетов, обеспечивающих мировой уровень высшего образования (с суммарным числом учащихся порядка нескольких миллионов), при адекватной системе подготовки учащихся в средней школе.
На следующем этапе, по мнению A.B. Бузгалина, необходимо приступить к решению более сложной задачи — созданию атмосферы не только всеобщей доступности, но и всеобщей востребованности непрерывного образования и воспитания, обеспечивающего решение следующих качественных задач [1, с. 67]:
- широкое и универсальное образование, обеспечивающее способность самостоятельного поиска знаний и культурных ценностей;
- адекватное требованиям высоких технологий профессиональное обучение для всех, обеспечение высшего и послевузовского образования для всех желающих и способных его получить;
- систематическое переобучение взрослых.
Аналогичные качественные скачки (т. е. взрывообразный рост при достижении качественно новых результатов каждые 5-7 лет) должны быть реализованы в области фундаментальной и прикладной науки и культуры. Для формирования стратегии неоэкономического роста это — требования, которым должно удовлетворять образование в стране, если Россия хочет через 10-15 лет занять ведущие позиции в «обществе знаний».
Решение задач институционального проектирования новых форм инновационного образования человека известными сегодня методами экстенсивного привлечения ресурсов с целью создания механизмов решения этих задач (инвестиции для повышения доходов профессоров и ученых до уровня мировых, закупка, главным образом за рубежом, в соответствующих масштабах оборудования, строительство зданий и объектов инфраструктуры и т. п.) в России невозможно. Для этого только в проект «образование» необходимы инвестиции порядка десятков миллиардов долларов. Следовательно, наряду с поиском финансовых ресурсов необходимо формировать новые организационно-экономические инструменты и механизмы, позволяющие принимать инновационные решения. Иными словами, если денег для решения задачи нет, то можно (а) считать ее неразрешимой и (б) найти способ решить ее без денег (так, например, решают проблемы социальные движения, экологические и т. п.).
Сформулируем задачу развития новой модели «образование» в неоэкономике несколько иначе, какими могут быть механизмы развития образования мирового уровня, не требующие от России значительных
единовременных вложений дорогостоящих ресурсов. Ответ в принципе прост: необходимо создать такие отношения в сфере образования, когда обеспечивалось бы как минимум одно из следующих условий (или оба):
1) образовательные задачи решались без затраты крупных материальных средств (в том числе за счет добровольной или относительно низкооплачиваемой, но инициируемой при помощи иных стимулов) деятельности;
2) значительные ресурсы в сферу образования передавались бесплатно (или по символическим ценам).
Аналогичным образом можно переформулировать и задачу нахождения ресурсов для производства know-how. (Мы в данном случае оставляем в стороне ключевую социально-экономическую проблему — как обеспечить приоритетное использование имеющихся средств для приоритетного развития «человеческих качеств», вообще Человека).
Мировой опыт знает примеры решения каждой из этих задач. Отметим, что ресурсы для развития образования и науки на рынок заинтересованы предоставлять те структуры, кто знания главным образом не производит, а покупает (конкретно, это страны третьего мира, но не только они). Эти структуры согласятся передавать нам ресурсы для образования, науки дешево (радикально ниже, чем по мировым ценам) или бесплатно при условии, что они гарантированно через оговоренный срок получат от нас образованных специалистов и инновации также по низкой (в сравнении с мировыми) цене или бесплатно, так что в конечном счете это обеспечит им в обмен на единицу ресурсов большее количество знаний и образованных лиц, чем при взаимодействии с ТНК по ценам мирового рынка.
Для России этот механизм может быть выгоден в том случае, если страна будет производить такой товар, который при передаче покупателю не теряет сама. Как известно, знания являются именно таким феноменом: затраты на производство инноваций для одного потребителя и для нескольких (в пределе — для всех) одинаковы. Продав знания одному, другим их можно отдать бесплатно, или можно использовать механизм равного распределения издержек.
Следовательно, производя знания для третьей страны за ее деньги, мы производим их и для себя (и для всех наших друзей) бесплатно. Плюс к этому мы получаем у себя на Родине такой «побочный» (а на самом деле
— главный для общества будущего) результат, как развитие творческих способностей и самореализация всех тех, кто эти знания производил, и кто у них при этом учился. Для того чтобы «заработал» этот механизм, необходимо отсутствие частной собственности на инновации и доверие к России как гарантированно выполняющему свои обязательства партнеру, способному создавать новые знания и «человеческие качества» на высочайшем мировом уровне.
Со вторым условием — создание институтов и механизмов прорыва монополии глобальных игроков — дело обстоит еще сложнее. Для прорыва на мировые рынки (особенно высокотехнологичной продукции) известными в настоящее время методами необходимы ресурсы еще более масштабные, чем для решения первого блока задач. Основной институциональной формой продвижения в массовых масштабах товаров и услуг на мировые рынки ныне являются транснациональные корпорации, объемы капиталов которых составляют от нескольких десятков до нескольких сотен миллиардов долларов.
Следовательно, как и в первом случае, необходимо начать с иной постановки задачи. Сформулируем ее так: какие институты и механизмы могут обеспечить продвижение знаний и новых технологий в мировую систему (заметим: мы слово «рынок» не случайно заменили более широким понятием: «социально-экономическая система»), не требуя для этого значительных финансовых ресурсов? Эта задача имеет, как минимум, два простейших решения (они могут взаимодополнять друг друга): 1) это может быть система бесплатного (или существенно более дешевого) распространения знаний, know-how и новых технологий. Однако бесплатные или дешевые знания и иные культурные ценности мы сможем распространять в широких масштабах только при условии высокого престижа нашего образования, науки, культуры, доверия и уважения к российским инновационным институтам; 2) развитие экспорта должно идти в тех сферах, которые не могут быть монополизированы ТНК или аналогичными институтами (простейший пример — информационная сеть Интернет).
Для реализации сверхзадач необходима экономика, работающая на новые, не коммерческие цели при затратах на разработку и «доставку» новых знаний. Теперь задача может быть уточнена следующим образом: какими могут быть социальные и экономические механизмы, обеспечивающие создание и распространение знаний в мировых сетях на принципах общедоступности с затратами финансовых ресурсов качественно более низкими, чем у господствующих в настоящее время разработчиков?
Мы считаем, что в большей степени по «инновационному пути» продвинулась Западная Европа. Евросоюз регулярно проводит обсуждение инновационных перспектив при совместном участии как ученых, так и практиков прежде всего из Европейской Комиссии. Это позволяет обнаружить, насколько ученые в некоторых случаях далеки от практики, в том числе практики использования маркетинговых технологий и, напротив, насколько практики нуждаются в стратегических исследованиях (тем более, как подчеркивается, в особенных обстоятельствах расширения границ ЕС).
В отличие от западных стран в эпоху «легких денег» вследствие высоких нефтяных цен в России на самом высоком уровне формулируется общегосударственная задача — уход от сырьевой специализации и развитие по инновационному сценарию. Стратегический вопрос ставится не столько как направление исследований, сколько как направление формирования новой программы действий. И в такой постановке эта задача полностью соответствует самой природе инновационного развития, которое, как известно из мировой практики, происходит по формуле «изучать действуя» (learning by doing).
Задача инновационного развития сформулирована правильно, но что мешает стране развиваться по этому пути? С нашей точки зрения, прежде всего, отсутствие понимания базовых принципов, на которых строится инновационная экономика. Некоторые широко распространенные заблуждения на этот счет мы уже приводили, но выделим, что основным является тезис о том, что инновационное развитие требует значительных финансовых ресурсов.
Опыт западных стран свидетельствует, что дефицит основных ресурсов (прежде всего финансовых) приводит к поиску и внедрению новых, инновационных подходов к развитию как на государственном, так и региональном и предпринимательском уровнях. Традиционный пример
— переход к новой технологической парадигме развития практических всех нефтеимпортирующих стран в конце 1970 - начале 1980-х гг.
Существует утверждение, что инновационное развитие возможно только в условиях стабильного и прогнозируемого развития экономики. Напротив, в условиях кризиса становится необходимым поиск новых технологий, новых методов производства, новых рынков и пр. Известно, что в условиях экономического спада японские компании значительно увеличивали свои расходы на исследования и разработки, пытаясь таким образом найти новые пути развития и выжить в непростой ситуации.
Отметим, что инновационное развитие отнюдь не является моделью создания особо благоприятных условий для бизнеса, который готов внедрить «привлекательные» технологии. В отсутствие побуждений со стороны бизнеса, который рассматривает инновации как одно из направлений инвестирования, любые попытки создать такие особые условия косвенно приведут к негативным экономическим результатам. Ошибкой является, как мы уже доказали, ограниченность рассмотрения перспектив инновационного развития только сферой предпринимательства, в то время как важнейшим условием является создание среды, в которой национальные частные компании вынуждены осуществлять инновационную деятельность, чтобы устоять и развиться в рыночных условиях.
Следовательно, «вход» в инновационное развитие находится со стороны формирования новой макроэкономики, не финансовой, как
прежде, а технологической, после чего возможно проводить институциональное проектирование бизнеса методами налоговой, кредитной, таможенной и пр. политики. Исходя из природы технологий, инновационное развитие требует стратегического, долговременного подхода, в отличие от развития в рамках монетаристской идеологии, которая ориентирует на получение краткосрочных результатов и тем самым способствует технологической деградации национальной экономики.
Нам также требуется новый подход к пониманию области знания, в которой следует искать рецепты инновационного развития. Инновационная экономика представляет собой «стык наук» (как
«биотехнология», «физическая химия» и другие области знания).
Институциональный механизм этой интеграции должен быть создан на основе сочетания технологий и экономики. В этом направлении поиска мы не можем больше быть имитаторами, заимствуя рецепты из западных научных изданий. По многим существенным причинам мы должны стать инноваторами в разработке и внедрении стратегического курса на инновационное развитие.
Вместе с тем, если побуждения к инновациям появляются в самой низшей точке экономического спада, когда становятся очевидными провалы и деформации предыдущего развития («вытягивание» экономики под нефтяные цены, ажиотажный спрос на недвижимость, перетекание населения из отдаленных регионов в несколько центральных городов и пр.), когда происходит их болезненный разрыв, снимаются барьеры для нового развития и создаются условия для прихода новой элиты [3, с. 234]. Такую элиту необходимо готовить уже сегодня, поскольку процесс подготовки профессионалов занимает не один год. Но, к сожалению, приходится констатировать, что в атомизированном обществе ни один из основных субъектов не видит в этом своего интереса.
Таким образом, процессы внедрения в сознание и общественную жизнь необходимости инновационного развития имеют под собой объективную, следовательно, не зависящую от обстоятельств, основу. Чрезвычайно важно, что постановка проблемы как основная стратегическая задача страны сформулирована Президентом РФ. Это в значительной степени активизирует процесс поиска решений данной задачи различными структурами, в том числе Министерством науки, промышленности и технологий, Фондом научно-технического развития, вовлекает все большее число ученых и специалистов, эти усилия не консолидированы, не объединены.
Проблема состоит и в том, что инновационная экономика — это вполне объективное явление в условиях сложной, гетерогенной экономики. Именно поэтому в реализации этой стратегии необходим региональный уровень, на котором должно произойти пересечение теории
и действия под углом реально поставленных целей экономического развития. Проектирование этого уровня позволит создать реально действующую модель инновационного развития России.
По мнению зарубежных специалистов [4, с. 127; 3, с. 210], те страны, в которых высоко развиты фундаментальные исследования, налажены процессы создания новых технологий, как правило, отстают в сфере коммерциализации данных технологий, а страны-имитаторы, не способные развивать фундаментальные исследования на высоком современном уровне, достигают во многих случаях высокого коммерческого результата от внедрения заимствованных технологий в свое производство. Основной причиной их успеха является грамотная политика, осуществляемая в направлении решения конкретных задач, именно в направлении преодоления барьеров на пути их экономического развития.
Сегодня Россия, по мнению экспертов, в результате стагнации инновационной деятельности оказалась на периферии мирового рынка высоких технологий. Для прорыва в высокотехнологичном секторе необходима новая — социально-технологическая парадигма, в основе которой должен лежать социальный фактор, т. е. инновационное развитие должно быть направлено на решение стратегических задач по жизнеобеспечению населения, по переходу национального хозяйства на траекторию устойчивого развития.
A.B. Бузгалин определяет алгоритм создания такого институционального тренда в интеграции механизма распределения издержек на неограниченные по своему содержанию ресурсы (а всякое знание по своей природе есть неограниченный ресурс — его может «потреблять» сколь угодно широкий круг лиц, от знания «не убудет»); отказа от присвоения интеллектуальной ренты корпорацией-собственником нового знания и ориентации творческой части работников на постиндустриальные стимулы (свободное время, самореализация в деятельности, престиж и т. п.) при условии обеспечения им рационального уровня утилитарного потребления, равного, например, потреблению университетского профессора в Западной Европе или США) [2, с. 79].
Условием «задействования» таких стимулов в достаточно широких масштабах является качественное изменение социально-экономической атмосферы в обществе в целом, когда престиж новаторства, творчества, знаний и культуры для гражданина будет, возможно, выше престижа денег и власти. В сочетании с отказом от огромных потерь, связанных, например, с трансакционными издержками на охрану прав интеллектуальной собственности, сверхприбылями ТНК, занятых в этих сферах, расходами на маркетинг, все это может дать качественно новый уровень эффективности использования ограниченных материальных ресурсов для развития новой общедоступной и качественно более дешевой сети распространения знаний и образования.
Кажущиеся неразрешимыми задачи качественного скачка в деле развития нашей страны по траектории, выводящей Россию на уровень развитых стран, можно логически трансформировать (рассматривая проблему как теоретическую на основе институционального проектирования, а не социально-политическую) в систему в принципе решаемых проблем, а именно:
- ориентация в социально-экономическом развитии на те сферы, где не только необходим, но и в принципе единственно возможен качественный скачок в развитии в течение ограниченного времени — образование, науку и культуру;
- обеспечение приоритетного развития образования, науки и культуры главным образом за счет качественно более дешевых (а во многом — получаемых бесплатно) ресурсов;
- обеспечение приоритета постматериальных стимулов для творческих работников при создании в нашем сообществе качественно новой атмосферы приоритета и престижа новаторской, образовательной деятельности;
- создание новых институтов и механизмов распространения знаний и образовательных услуг (общедоступных, основанных на распределении издержек, предполагающих отказ от интеллектуальной ренты сети знаний), разрывающих порочный круг монополии ТНК на развитие «экономики-знания».
Для формирования такого институционального механизма необходимо определить условия, институты, организационноэкономические инструменты, при которых сверхсложная задача превращения России в одно из ведущих в технологическом, экономическом и гуманитарном отношении государств мира окажется «технически» разрешимой. С нашей точки зрения, эта задача имеет решение при условиях «технически» вполне реальных — необходимо создать систему, стимулирующую приоритетное развитие свободной творческой деятельности в России. Однако для реализации этого направления необходимо приступить к проектированию и новой модели мировых социально-экономических отношений, хотя бы в некоторых, достаточно значительных, «анклавах» современной экономики, где будут кооперироваться на основе новых принципов страны второго и третьего миров.
Концепция формирования национальных инновационных систем новой экономики получила свое развитие в начале 80-х гг. прошлого века, при этом определение «национальная» однозначно трактовалась как «государственная» инновационная система. С точки зрения Европы такое определение вполне оправдано, поскольку европейские государства в основном образованы по национальному признаку. В некоторых странах
существует административное деление по национальному признаку. И здесь надо обратить внимание на следующие обстоятельства.
Социально-экономическое развитие отдельных регионов хотя и может существенно различаться, но к ним в пределах государства могут быть применены единые экономические подходы. Вместе с тем в случае высокой дифференциации социально-экономического развития регионов к каждому из них потребуется индивидуальный подход, который должен быть сформирован на уровне государства с участием администрацией заинтересованных регионов. В этом случае в масштабах страны термин «национальная» теряет свой первоначальный смысл.
Вопрос о роли инвестиций в обеспечении устойчивого экономического развития приобретает особую актуальность и интерес в контексте современного глобализационного процесса, нарастающего огромными темпами мирового движения капиталов. Мир переходит от взаимодействия национальных экономических и политических систем между собой, осуществляемого на всемирном поле, к взаимодействию глобальных экономических агентов на полях национальных государств. В этих условиях деятельность российского государства должна быть направлена на повышение конкурентоспособности отечественного производства. Государство должно выбрать наиболее перспективные и эффективные пути технологического развития, сформулировать долгосрочную инновационно-инвестиционную политику.
Вместе с тем инновации — это не только технические новшества, но и интеллектуальные прорывы в создании институтов, социальном и технологическом конструировании. Поэтому решение сформулированной проблемы предполагает преобразование институциональных составляющих рыночного пространства. Особую значимость приобретает создание интегрированных и сетевых форм организации производства, основывающихся на стратегическом альянсе участников инновационноинвестиционного процесса: государства, научных организаций, предприятий, банков, страховых, консалтинговых и инвестиционных компаний. Для активизации инновационного процесса необходима системная работа как в области экономики, так и права, и политики. Сегодня формируются сравнительные преимущества, которые будут определять геополитическую конкуренцию середины XXI в.
С точки зрения геополитической конкуренции будет усиливаться значение научно-технического прогресса и способности к внедрению новых технологий. Поэтому страны, которые не смогут обеспечить необходимый уровень образования своих граждан, развития науки и качества информационной среды, неизбежно будут обречены на глубокую зависимость от международных финансовых центров, сохранят за собой роль сырьевой провинции и источника человеческих ресурсов для транснациональных компаний и наиболее перспективных стран.
Библиографический список
1. Бузгалин А.В. Инновационные стратегии формирования экономики развития в России // Философия хозяйства. 2004. № 2.
2. Бузгалин А.В. Неоэкономика — как экономика знаний в глобальном инновационном пространстве. М.: ТЕИС, 2004.
3. Вельфенс П. Основы экономической политики. СПб.: ДБ, 2002.
4. Друкер П. Эффективное управление: пер. с англ. М., 2003.
N.V.Przhedetskaja
Modern marketing approaches at management by modernized processes in Russia in conditions of innovative development
The state should choose the most perspective and effective ways of technological development, formulate the long-term innovative-investment policy.
Keywords: neoeconomy, new model «education», national innovative system, an innovative way of development, an intellectual rent.
УДК 339.924:005.591.6
М.С. Барышников, 8-920-802-88-88, аспирант, (Россия, Орел, ОрелГТУ)
УПРАВЛЕНИЕ ТЕХНОЛОГИЧЕСКОЙ МОДЕРНИЗАЦИЕЙ ЭКОНОМИКИ НА ОСНОВЕ РАЗВИТИЯ МЕЖДУНАРОДНОГО ИННОВАЦИОННОГО ПАРТНЕРСТВА
Проанализированы существующие формы и способы развития международного сотрудничества. Выявлены субъективные и объективные факторы, определяющие международную экономическую интеграцию.
Ключевые слова: технологическая модернизация, международное
инновационное партнерство, региональная интеграция.
Курс на кардинальную технологическую модернизацию для целей инновационного развития, безусловно, способен обеспечить переход России к шестому технологическому укладу. Инновационная модель экономического развития позволяет повысить темпы экономического роста, эффективно интегрироваться в глобальное экономическое пространство и успешно решать социально-экономические задачи (рис. 1).
Современный этап мирохозяйственного развития характеризуется ускоренными темпами научно-технического прогресса и возрастающей интеллектуализацией основных факторов производства. Интенсивное проведение исследований и разработка на их основе новейших технологий, выход с ними на мировые рынки и развертывание международной
