CC BY
119
ОБЗОРЫ
©Т. Б. Лебедева, А. Н. Баранов СОВРЕМЕННЫЕАСПЕКТЫ РЕПРОДУКТИВНОГО
ЗДОРОВЬЯ ДЕВОЧЕК И ДЕВУШЕК
Северный государственный медицинский университет: кафедра акушерства и гинекологии, Архангельск
■ Обзор экологических, социальных, экономических, медицинских факторов, влияющих на репродуктивное здоровье девочек в период полового развития.
■ Ключевые слова: половое развитие девочек; антропогенные факторы
В настоящее время в Российской Федерации проживает 31,6 млн. детей, в их числе 15,5 млн. девочек в возрасте от О до 18 лет. Доля девочек 15-17 полных лет, которых можно рассматривать в качестве ближайшего и наиболее реального резерва воспроизводства населения страны, оказалась минимальной как в структуре всего женского населения (4,72 %), так и среди женщин потенциально репродуктивного возраста, т. е. 15-49 лет (8,16 %) [41].
На рубеже веков Россия наряду с другими европейскими странами очутилась на грани демографического провала. Коэффициент рождаемости с 1987 по 1999 годы упал более чем в 2 раза (с 17,2 до 8,3), к 2005 году вырос до 10,2 и сравнялся с его значением в странах Евросоюза. Отсутствует значимая положительная динамика естественного прироста (-5,6), продолжает сокращаться общее число детей в возрасте от 0 до 18 лет (на 3,8 млн. человек). Доля здоровых детей снизилась за последние 5 лет с 45,5 до 33,89 %. По данным всеобщей диспансеризации 2002 года, в группе здоровья оказалось 27 % детей городской и 37 % детей сельской популяции. В последнее десятилетие отмечается снижение абсолютно здоровых девочек с 28,6 % до 6,3 %, общая заболеваемость девочек 15-17 лет выросла почти на 32,2 %. Основные показатели состояния соматического и психического здоровья девочек-подростков в 1,5-2 раза хуже, чем в возрасте от 0 до 10 лет, и, как правило, на 10-15 % хуже аналогичных параметров у юношей [20, 41].
Центральное место среди факторов, ведущих к нарушениям репродуктивного здоровья, принадлежит экстрагениталь-ной патологии и неблагоприятным социально-экономическим условиям [7, 14, 18, 20]. В исследованиях многих клиницистов отмечена высокая распространенность гинекологических заболеваний среди подростков — 120-350 %о, причем регистрируется дальнейший рост [14, 28, 32, 38]. В России хронические заболевания органов репродуктивной системы выявляются у каждой десятой девочки, начинающей обучение в школе. У школьниц начальных классов гинекологические заболевания обнаруживаются в 5-6 % случаев, к 17 годам жизни 18-35 % девушек имели или страдают теми или иными проявлениями патологии репродуктивной системы. За последние пять лет почти в 10 раз возросла частота пороков развития матки и яичников у девочек [20, 38], в 5,4 раза возросла доля острых воспалительных заболеваний [18]. Следует отметить, что если у девочек дошкольного и раннего школьного возраста наибольшее число обращений к детскому гинекологу обусловлено воспалением нижних отделов половых путей (35-70 %), то у старшеклассниц в структуре гинекологических заболе-
■ ЖУРИМ* АКУШЕРСТВА " ЖЕНСКИХЪ БШИЗНЕЙ
том т выпуск 4/2007
issn 1684-0461
ваний преобладают нарушения менструального цикла (20-54 %) с потерей трудоспособности. Увеличилось число девушек, являющихся группой абсолютного или относительного риска бесплодия [20, 38, 44]. Среди нарушений менструальной функции особое место занимают ювенильные маточные кровотечения (от 2,5 до 29 %), так как являются начальной стадией повреждения репродуктивной системы [27, 55].
На современном этапе формирование здоровья происходит под воздействием комплекса неблагоприятных факторов — антропогенных, социально-экономических, биогеохимических и других. Также отрицательную роль играет отя-гощенность популяции «генетическим грузом». Ухудшение здоровья детей обусловлено не только экономической нестабильностью и нарастающими масштабами загрязнения окружающей среды, но и широким распространением вредных социальных привычек и болезней, недостаточно эффективным внедрением здорового образа жизни. При этом следует отметить, что качество здоровья каждого последующего поколения ухудшается по нарастающей, снижаются резервные возможности организма и, как следствие, затрудняются процессы адаптации [4, 9, 22, 29, 30, 35, 45]. Более половины школьников не соблюдают режим питания, дефицит ряда важнейших витаминов составляет от 25 до 90 %. Проведенные исследования по оценки фактического питания детей и подростков показали, что основным нарушением питания следует считать увеличение потребления кондитерских изделий, сладостей, которые вытесняют продукты с высоким содержанием белка и полисахаридов [19, 21, 30].
Период полового созревания — это достижение организмом биологической половой зрелости. С окончанием периода детства в организме происходит активация половых желез, которая проводит к быстрому соматическому и половому развитию девочки (формированию вторичных половых признаков, наступлению менструации). К концу периода полового созревания организм девушки в анатомическом и функциональном отношении готов к деторождению [14, 18, 20, 28]. В этом возрасте организм оказывается перед новым большим физическим скачком, характеризующимся количественным и качественным ростом большинства органов и систем и их трансформацией.
Пубертатный период является своеобразным критическим жизненным этапом онтогенеза, который часто определяет репродуктивное здоровье женщин. По времени он занимает около 10 лет, возрастные границы от 7-8 до 17-18 лет [14, 18, 20]. Большинство авторов в периоде полового созревания различают две фазы: первую — препу-
бертатную (от 7-8 лет до наступления менархе), вторую — пубертатную (от менархе до завершения формирования вторичных половых признаков) [14, 18].
Первая стадия — препубертатная — характеризуется усилением секреции и выделения гона-дотропинов под влиянием нейросекреции гипо-таламических структур, что проявляется: скачком роста, развитием костей таза, появлением вторичных половых признаков, распределением жировой клетчатки по женскому типу, ростом матки. Эта стадия заканчивается появлением менархе.
Вторая стадия — пубертатная — обусловлена цирхоральным ритмом секреции гонадотропных релизинг-гормонов, что сопровождается дальнейшим физическим развитием, особенно увеличением массы тела, таза, становлением ритма менструаций с овуляторными циклами [14, 18].
В пубертатном периоде вторичные половые признаки развиваются в строгой последовательности, что является критерием «правильного течения полового созревания». Признаки формируются в следующей последовательности: развитие молочных желез, лонное и подмышечное оволосение, наступление менархе.
Возраст появления каждого признака варьирует. В большинстве случаев начальные стадии увеличения молочных желез соответствуют возрасту 10 лет (интервал от 8 до 13 лет). Наиболее интенсивный рост соответствует 11-12 годам и у большинства школьниц к 16-17 годам достигает последней стадии. Общая продолжительность развития молочных желез составляет 4-5 года [14]. Другие случаи идеопатического телархе, описанные в литературе, в возрасте с двух месяцев и с двух лет, оцениваются авторами как первый признак преждевременного полового созревания [12, 18].
При обследовании населения Ненецкого автономного округа Губкина 3. Д. (2006) указывает, что появление вторичных половых признаков у большинства школьниц в 71,1 % случаев имеет оптимальную форму: сначала телархе, далее оволосение лобка и подмышечных впадин, появление менархе [13]. У коренного населения НАО и приезжих нормальная форма полового развития встречается реже. Быстрее завершают свое развитие андрогензависимые признаки (пу-бархе, адренархе), чем телархе. Полиморфизм различий по отдельным признакам свидетельствует о тенденции к дисгармоничному развитию, повышает вероятность патологии репродуктивной системы [18, 37].
Вторым признаком полового развития является оволосение лобка, которое начинается несколько позднее телархе, в среднем на 5 месяцев. В 12-13лет отмечается наиболее быстрый рост,
окончание — к 14-16 годам. Оволосение лобковой области формируется быстрее, за 2,5-3,0 года [18, 20,37].
Оволосение подмышечных впадин наблюдается в среднем через 1,5 года после первой стадии телархе. Активное развитие оволосения происходит в 13 лет, достигает окончательной стадии к 18-19 годам [37].
Нарастание стадий признаков полового развития идет параллельно как с увеличением календарного, так и менструального возраста.
Анализируя полученные данные, установлено, что в XX веке возраст наступления менархе уменьшается каждые 10 лет примерно на 4 месяца и в настоящее время в среднем составляет 12,5-13,5 лет [10, 13, 14, 40, 59, 60].
Губкина 3. Д. (2006) указывает, что у жительниц Архангельской области и Ненецкого автономного округа возраст менархе за последнее десятилетие в разных возрастных группах уменьшился на 0,36-0,50 года, не отличаясь от показателей средних и южных широт [13].
Особый интерес представляют сводные данные о возрасте менархе, появляющиеся в литературе. В странах Европейского региона менструация наступает в 12,2-13,2 года, в Индии — в 12,6 года, в Северной Америке — в 12,3 года [47, 49, 56, 58].
Година 3. Е. и соавт. (1995) приводит данные о возрасте менархе женщин ряда городов России в аспекте влияния климатогеографичес-ких и этнических факторов, а также факторов урбанизации. Диапазон колебаний этого показателя соответствует двум годам и более от — 12,6 года в Калуге до 14,8 лет в сельских районах Коми-Пермяцкого национального округа. В разных климатических условиях срок наступления первых регул у русских женщин соответствует 12,9-13,1 года. Для сельского русского населения этих же территорий диапазон колебаний возраста менархе более значительный и составляет 13,0-13,8 года [10].
Возраст менархе у жительниц села снижается медленнее, чем у городских (средний возраст — 13,4 года и 13,0 соответственно). Наглядным примером влияния урбанизации на возраст первых регул служат данные, полученные при обследовании жительниц Архангельска и сел Архангельской области, других регионов нашей страны, различия в сроках появления составляют 0,6 года [10, 16, 40].
Прослеживается влияние этнических факторов. Коренное нерусское население разных регионов России, как сельское, так и городское (ненцы, коми, якуты и другие), характеризуется замедленными темпами полового развития. Разница между возрастом менархе русских и коренных жителей составляет 0,3-0,4 года [11, 17, 42].
Таким образом, этнический фактор, несомненно, оказывает влияние на уровень полового развития девушки, как и социально-гигиенические факторы, многодетность, особенности питания и другие [13, 23].
В литературе приводятся данные, что для наступления менархе важно достижение определенного веса тела, в среднем 45,5-47,5 кг, при этом рост составляет 157,5 (159,6)-162,0 см [14, 18, 49, 56, 59]. У девушки выделяют два пика прироста массы тела: первый соответствует времени появления менархе, второй — установления регулярных менструальных циклов и переход их к овуля-торным, т. е. в возрасте 14-15 лет [5, 13, 14, 18, 22]. До 14 лет почти синхронно происходит увеличение массы тела и роста, причем масса тела ребенка и подростка в большей степени подвергается действию факторов внешней среды: количества и качества пищи, режима питания, двигательной активности, организации физического воспитания [11, 17,35,51,62].
Достоверно известно, что потеря массы тела, дефицит массы тела приводят к нарушению менструального цикла. Так, у девушек с недостаточной массой тела менархе наступает в среднем на год позже, при достижении массы и при росте, превышающем рост девочек с нормальным росто-ве-совым показателем в среднем на 3 см. У данной группы школьниц в 2 раза чаще встречаются нерегулярные циклы. Девушки с избыточной массой тела начинают менструировать и заканчивают половое созревание несколько раньше, чем с нормальной массой тела [14, 18].
В настоящее время удельный вес школьников с отклонениями в физическом развитии за счет избыточной массы тела снизился с 9,1 до 4,5 %, доля девушек-старшеклассниц с дефицитом массы тела возросла с 13,5 до 19,8 % [45]. Стресс на фоне потери массы тела ведет к аменорее, когда масса тела составляет менее 82,3 % от исходной [7, 11, 27], а девушки с нарушением репродуктивной системы относятся к группе высокого риска рождения детей с хромосомными абберациями. Генетические изменения и средовые факторы способствуют нарушению репродуктивной системы, что в последующем закрепляется в потомстве [48]. К 16 годам практически у всех девушек начинается менархе независимо от массы тела [14, 18, 40].
Преимущественное большинство девушек имеют следующие характеристики менструального цикла: продолжительность 28-30 дней, менструации 3-5 дней, умеренные, безболезненные. Овуляторные циклы формируются на первом или втором году после менархе [14, 40]. Достоверно короткие циклы 21-23 дня имеют коми и ненки. У русских Ненецкого автономного
округа продолжительность цикла составляет 30 и более дней [13, 52].
На развитие детского организма весьма отчетливо оказывают влияние эмоциональные нагрузки, стрессовые ситуации, конфликты в семье, моральное и физическое перенапряжение [9, 15, 31]. В результате острый и хронический стресс приводит к нарушению менструального цикла, что ведет к глубоким изменениям в нейроэндокринной системе, повреждениям репродуктивного аппарата девушки.
В период полового развития происходит рост костей таза. В пубертатный период между показателями роста и размерами таза отмечается положительная корреляционная связь, к 14-15 годам она ослабевает, а к концу пубертатного периода достоверная зависимость отсутствует, общий рост приостанавливается, а таз продолжает расти [14, 18, 42]. Некоторые авторы отмечают, что наиболее интенсивно размеры таза увеличиваются в первые 2-3 года после менархе. При этом до четырех лет высокие темпы роста сохраняют только прямые размеры таза [18].
Таким образом, в течение пубертатного периода в возрасте 12-15 лет у девушек наиболее интенсивно увеличиваются поперечные размеры таза: dis. spinarum, dis. cristarum, dis. trochanterica. У девушек с окончательными стадиями вторичных половых признаков и регулярным менструальным циклом в 17-18 лет поперечные размеры таза достигают параметров взрослой женщины, однако прямой размер продолжает расти [18, 42].
Известно, что организм ребенка уязвим вообще и особенно в моменты активного роста и развития для факторов внешней среды [5, 25]. Длительный (десятилетия) цикл социогенеза привел к кумуляции неблагоприятных средовых факторов, ведущих к нарушению упорядоченности наследственной информации [11, 25, 39].
В течение нескольких десятилетий многие исследователи в мире наряду с улучшением показателей физического развития детей и подростков отмечали процесс выраженного ускорения полового созревания, что получило название акселерация (достижение максимальных показателей длины тела в более раннем возрасте, более ранняя смена молочных зубов и т. д.) [5, 22, 24]. В 80-х годах XX столетия стали появляться данные о стабилизации ускоренного роста и развития организма человека. В настоящее время многие ученые подтвердили эти данные и стали обсуждать новый феномен «отрицательного эпохального сдвига», который проявляется замедлением темпов роста и развития детского организма [5, 28]. С середины 1980-х годов отмечалось уменьшение физиометрических показателей тела и снижение темпа полового со-
зревания. С середины 1990-х годов — стабилизация основных морфологических (длина и масса тела) и уменьшение функциональных (жизненная емкость легких, мышечная сила рук) показателей, а также резкое снижение темпов роста и развития, то есть отмечается процесс децелерации молодого поколения [36].
Организм человека филогенетически развивается в определенных условиях внешней среды, имея собственные механизмы адаптации и компенсации на определенную силу воздействия внешней среды. При практически равнозначном воздействии негативных факторов далеко не у всех детей развиваются клинически выраженные нарушения здоровья. У определенной части мор-фофункциональные изменения остаются на доно-зологическом (субклиническом) уровне, у других происходит адекватная адаптация. Чем выше адаптационные возможности организма, тем меньше риск болезни, поскольку более надежна защита. Срыв адаптации проявляется резким снижением функциональных возможностей организма в связи с нарушением механизмов компенсации. Преморбидные состояния характеризуются снижением функциональных возможностей организма. [2, 5, 8, 22]
Развитие промышленности, неадекватная утилизация отходов производства, проживание населения в так называемой «промышленной зоне» способствуют снижению здоровья, резервных возможностей организма. В этих районах происходит загрязнение атмосферы: пылью, сажей, токсическими раздражающими веществами, фотохимическими веществами, производными углерода, серы, фтора, фенола, ртути [11, 13, 53, 57, 61].
Однако, исследуя гормональные взаимоотношения гипоталамо-яичниковой системы у девушек, проживающих в условиях Европейского Севера, установлено значительное напряжение репродуктивной системы. Это ведет к более частым отклонениям в половом развитии в виде задержки, более быстрому завершению андро-гензависимых признаков, более раннему развитию возрастных инволютивных процессов репродуктивной системы [13, 26].
Загрязнение водных (морских и речных) экосистем происходит и в результате выбросов целлюлозно-бумажных комбинатов [6, 8, 53]. Загрязняющие воздух и воду вещества активно (через почву) проникают в овощи, грибы, ягоды или пассивно (в виде отложений на листья растений) проникают в организм человека через дыхательные пути и с пищей, накапливаясь в нем [50, 52, 54].
Выделяют ряд факторов, в наибольшей степени влияющих на физическое развитие, к ним от-
носятся: плотность сети магистралей, загрязнение атмосферного воздуха, плотность жилого фонда, плотность земных насаждений [29].
Установлено, что загрязненный атмосферный воздух вызывает задержку физического развития [1, 3, 52]. Загрязнение населенных пунктов медью, сурьмой, цинком, свинцом, мышьяком приводит к снижению массы и длины тела в детском и подростковом возрасте, в 2 раза чаще встречаются отклонения в физическом развитии, в 2,5 раза — в нервно-психическом [1, 11,41].
Последние 30-40 лет прогрессивно ухудшается экологическая обстановка во многих регионах РФ, вызванная бурным развитием производства и недостаточным использованием природоохранительных мероприятий, крупными технологическими авариями на химических комбинатах, нефтепроводах, атомных электростанциях. Состояние окружающей среды, как свидетельствуют данные эколого-физиологических исследований последних лет, непосредственно влияет на здоровье человека [1, 35].
Загрязнение окружающей среды достигло к настоящему времени существенных, а в некоторых регионах страны катастрофических размеров. Международный регистр содержит уже сотни потенциально токсических и экологически вредных веществ, оказывающих сенсибилизирующее, токсическое, раздражающее, иммунопатологическое, тератогенное и мутагенное действие [25, 29, 34, 46].
Среди антропогенных экологических факторов особое значение приобретают металлополютанты. Загрязнение почв тяжелыми металлами промышленных городов с развитой сетью транспортных магистралей происходит в результате трех основных процессов эмиссии полютантов: нерегламен-тированного сброса твердых отходов производства, жидкого стока с растворенными и взвешенными токсическими соединениями и посредством атмосферной эмиссии. Второй и третий пути загрязнения экологически наиболее опасные [1].
В естественном виде металлы встречаются в природе, присутствуя в горных породах, почве, растениях и животных. Они могут быть также связаны в молекулах органических или неорганических веществ, сорбированы на воздушной пыли. В специальной научной литературе существует термин «тяжелые металлы», это группа химических элементов, имеющих плотность более 5 г/см3. Необходимыми для человеческого организма являются такие тяжелые металлы, как медь, цинк, молибден, кобальт, марганец, железо [1]. К наиболее токсичным тяжелым металлам относят ртуть, кадмий, свинец, талий. Вместе с тем, они считаются наиболее вероятными и опасными загрязнителями
окружающей среды, так как широко используются в промышленности и на транспорте [35].
Чтобы установить действие окружающих нас химических веществ на человека, используют целый ряд подходов, например место проживания, близость к источнику заражения, измерение уровня заражения окружающего воздуха, уровня отобранных загрязняющих агентов или их продуктов обмена в жидкостях или тканях организма (кровь, плацента, волосы и другие). Так как ядовитые вещества имеют разнообразную структуру и биологическую активность и могут вовлекаться в различные патогенетические звенья, невозможно определить время влияния загрязняющих веществ. Для некоторых веществ критическим периодом может быть время, предшествующее беременности, этап внутриутробного развития или даже младенчество, детство, подростковый возраст [25, 33, 34].
Влияние антропогенных факторов на организм зависит не только от количества, но и от трансформации химических веществ в атмосферном воздухе под воздействием температуры, влажности, ультрафиолетового излучения, озона и других факторов [50, 54].
В отличие от природных биогеохимических систем, где влияние на человека ограниченного круга распространенных микроэлементов осуществляется через пищевую цепь, то для городов, где широко распространены тяжелые металлы, преимущественно преобладает ингаляционный путь поступления [5,8,35].
Антропогенные процессы, определяющие экологию городов, сопровождаются комплексной полиэлементной химизацией и металлизацией. Выбросы отходов, содержащих тяжелые металлы, в атмосферу приводят к формированию загрязненных потоков, которые выпадают на земную поверхность. Поверхностный сток с почв приводит к смыву загрязнений и включению их в водно-миграционную цепь. Почва, которая находится на пересечении всех транспортных путей миграции ксенобиотиков, — наиболее чуткий индикатор геохимической обстановки в регионе [1, 35].
Опасное воздействие тяжелых металлов из окружающей среды проявляется, прежде всего, на детях. Это связано с рядом физиологических особенностей детского организма: незрелостью ферментных систем, низкой величиной клубочковой фильтрации почек, повышенной проницаемостью кожи, слизистых оболочек желудочно-кишечного тракта и дыхательных путей, гематоэнцефаличес-кого барьера, низкой кислотностью желудочного сока, незрелостью системного и местного иммунитета [2, 25, 33, 34].
Многие исследования, изучающие влияние загрязнения почвы и воздуха тяжелыми металлами на здоровье детей, показали, что общая заболеваемость на 1,5-5,3 % выше, чем в относительно чистых районах. В структуре заболеваемости детей преобладают болезни органов дыхания, нервной системы, органов чувств, аллергические и инфекционные заболевания. Широко распространены заболевания лор-органов, эндокринные нарушения, болезни желудочно-кишечного тракта, кариес [3, 25, 33, 34, 43, 50].
Большое внимание в настоящее время уделяется изучению воздействия свинца на организм человека и путям его проникновения. Свинец накапливается в печени, почках, селезенке и скелете. При поступлении в костный скелет для выведения его потребуется до 20 лет. Свинец повреждает центральную нервную систему, желудочно-кишечный тракт, повреждает эритроциты, вызывая анемию. Свинец способен проникать через плаценту, повреждая развивающийся плод, вызывая преждевременные роды. Основной источник — этилированный бензин, горнодобывающая и металлургическая промышленность, боеприпасы и сжигание мусора [3, 25, 33, 46].
Если усвоение металла больше, чем способность организма выводить его, то металл аккумулирует в органах. Накопление происходит в течение всей жизни организма и является основной причиной хронической токсичности. Известно, что металлы накапливаются в белковых тканях и костях, а не в жирах, как органические токсиканты [2, 25, 33, 46].
Известно, что ртуть вызывает нейротоксичес-кое действие на головной мозг и особенно мозг плода и новорожденного. Основными источниками ртути являются: сжигаемое ископаемое топливо, отходы, а также, хлор-щелочная промышленность и цветная металлургия.
Кадмий токсичен для большинства форм жизни. Поступает в организмы с водой, пищей, из воздуха; накапливается в растениях, особенно грибах, в организмах животных. Большие дозы кадмия приводят к повреждению почек и нарушают обмен кальция и витамина Д, вызывая декальцифи-кацию скелета. Из организма кадмий выводится очень медленно, период полураспада составляет десятки лет. Крупными источниками являются: сжигание ископаемого топлива, отходов, производство красителей, металлических покрытий, батарей электрических элементов, электронная промышленность, химическиеудобрения [1, 35].
Таким образом, анализ проведенных литературных источников показал, что за последние десятилетие отмечена тенденция к ухудшению репродуктивного здоровья детей и подрост-
ков. Дальнейший мониторинг динамики физического и полового развития у девочек и девушек позволит выделить значимые факторы и приоритетные направления, касающиеся охраны репродуктивного здоровья женщин. Вместе с тем, на современном этапе особое внимание должно быть уделено социальным мерам профилактики и укрепления здоровья девочек. Во многих случаях должна быть определена позиция населения в отношении осознания здоровья как ценности начиная с детского возраста, а действия, направленные на его поддержание и укрепление, окажут положительное влияние на состояние здоровья подрастающего поколения [41, 45].
Литература
1. Абдурахманова Ф. М. Физическое и половое развитие девочек и девушек при хронической фтористой интоксикации / Абдурахманова Ф. М., Муратов Э. К. // Мать и дитя: материалы IV Рос. форума. — М., 2002. — Ч. II. — С. 3-5.
2. АгаджанянН.А. Проблемы адаптации и учение о здоровье / Агаджанян Н. А., Баевский Р. М., Берсенева А. П.— М.: Изд-во РУДН, 2006. — 284 с.
3. Агаджанян Н. А. Химические элементы в среде обитания и экологический портрет человека / Агаджанян Н. А., Скальный А. В. — М.: Изд-во КМК, 2001. — 83С.
4. Баласанян В. Г. Роль гигиенической культуры и практики в формировании и сохранении репродуктивного здоровья девочек и девушек-подростков / Баласанян В. Г. // Мать и дитя : материалы IV Рос. форума. — М., 2002. — С. 10-12.
5. Баранов А. А. Физиология роста и развития детей и подростков. Т. 1 / Баранов А. А., Щеплягина Л. А. — М.: ГЭОТАР-Медиа, 2006. — 414 с.
6. Барашков В. А. Адаптивные реакции организма при различном статусе щитовидной железы / Барашков В. А., Теддер Ю. Р. — Архангельск: Изд-во ПГУ, 2004. — 77 с.
7. Боева А. В. Особенности физического развития детей дошкольного возраста г. Ангарска/ Боева А. В., Лещенко Я. А., Сафонова М. В. // Бюл. Вост.-Сиб. науч. центра Сиб. отд-ния РАМН. — 2004. — Т. 1,№2. — С. 46-54.
8. БузиновР. В. О совершенствовании социально-гигиенического мониторинга натерритории Архангельской области / Бузинов Р. В. // Экология человека: материалы Всерос. конф. с междунар. участием. — Архангельск, 2006.— С. 39-42.
9. Влияние стресса на состояние репродуктивной системы организма / Шевчик Н. В., Зуев В. М., Леонова А. Б. и др. // Мать и дитя: материалы IV Рос. форума. — М., 2002. — Ч. 2. — С. 465-466.
10. Возраст появления первых регул уженщин разных регионов России/ Година Е. 3., Ямпольская Ю. А., Гилярова О. А., Зубарева В. В. // Гигиена и санитария. — 1995. — №3. — С. 30-32.
11. Гафурова Ф. А. Патогенетические механизмы влияния неблагоприятных факторов на состояние репродуктивного здоровья девочек-подростков / Гафурова Ф. А. // Мать и дитя: материалы VII Рос. форума. — М., 2005. — С. 357-358.
12. ГилязутдиновИ. А. Нейроэндокринная патология в акушерстве и гинекологии: рук. для врачей / Гилязутдинов И. А., 3. Ш. Гулязутди нова. — М.: МЕДпрбсс—информ, 2006.— 415 с.
13. Губкина 3. Д. Физическое и половое развитие и функции эндокринной системы у жительниц заполярных районов Архангельской области : автореф. дис. ... д-ра мед. наук/ Губкина 3. Д. — Архангельск, 2007. — 48 с.
14. Гуркин Ю. А. Гинекология подростков : рук. для врачей / Гуркин Ю. А. — СПб.: Фолиант, 2000.—573 с.
15. Долженко И. С. Особенности репродуктивного здоровья девочек / Долженко И. С. // Гинекология. — 2000. — Т. 2, № 3. — С. 35.
16. Иоффе Л. А. Особенности полового созревания городских и сельских девочек-подростков / Иоффе Л. А. // Гигиена и санитария. — 2003. — №2, — С. 53-54.
17. Камилова Р. Т. Влияние социально-гигиенических факторов условий жизни детей школьного возраста на уровень их физического развития / Камилова Р. Т. // Гигиена и санитария. — 2001. — №5. — С. 52-55.
18. Коколина В. Ф. Гинекологическая эндокринология детского и подросткового возраста: рук. для врачей / Коколина В. Ф. — М.: Медпрактика, 2005. — 339 с.
19. Кузнецова И. В. Ожирение в период полового созревания как фактор риска нарушений репродуктивной системы / Кузнецова И. В., Ермакова Е. Е. // Мать и дитя: материалы VII Рос. форума. — М., 2005. — С. 372-373.
20. Кулаков В. И. Практическая гинекология / Кулаков В. И., Прилепская В. Н. — М.: МЕДпресс-информ, 2002. — 717 с.
21. Кулаковский В. А. Медико-социальные аспекты охраны репродуктивного здоровья / Кулаковский В. А., Даутова Л. А.// Мать и дитя: материалы IV Рос. форума. — М., 2002. — С. 50-52.
22. КучмаВ. Р. Гигиена детей и подростков / Кучма В. Р. — М.: Медицина, 2004. — 383 с.
23. Лукина Н. А. Изучение основных показателей репродуктивного здоровья девочек-подростков 15-19 лет крупного промышленного региона / Лукина H.A., Ушакова Г. А. // Мать и дитя: материалы VII Рос. форума. — М., 2005. — С. 581-584.
24. Макарова В. И. Основные морфофункциональные константы здорового ребенка / Макарова В. И., Плаксин В. А. — Архангельск, 2005. — 57 с.
25. Максимов А. ^.Содержание макро- и микроэлементов в волосах девочек 11-17 лет, проживающих в г. Магадане / Максимов А. Л., Луговая Е. А. // Актуальные аспекты жизнедеятельности человека на Севере: материалы Всерос. науч.-практ. конф. с междунар. участием. — Архангельск, 2006. — С. 92-94.
26. Малявская С. ^.Изолированное пубархе как предиктор синдрома поликистозных яичников / Малявская С. И. //
Здоровье женщины: современные аспекты практической гинекологии и эндокринологии: метод, рекомендации. — Архангельск, 2003. — С. 24-28.
27. Мардонова С. М. Физическое и половое развитие девочек и девушек, страдающих ювенильными маточными кровотечениями / Мардонова С. М. // Мать и дитя: материалы IV Рос. форума. — М., 2005. — С. 254-255.
28. Можеко Л. Ф. Роль соматической патологии в становлении репродуктивной функции у девочек-подростов / Можеко Л. Ф. //Актуальные вопросы акушерства и гинекологии: сб. науч. материалов. — М., 2001-2002. —Т. 1. — С. 194.
29. Мыльникова И. В. Современные проблемы охраны здоровья детского населения / Мыльникова И. В., Ефимова Н. В. // Актуальные аспекты жизнедеятельности человека на Севере: материалы Всерос. науч.-практ. конф. с междунар. участием. — Архангельск, 2006. — С. 99-101.
30. Опыт сохранения репродуктивного потенциала девочек села в рамках всероссийской диспансеризации рождении/ Зарицкая Э. Н., Быстрицкая Т. С., Путинцева О. Г. и др. // Мать и дитя: материалы VII Рос. форума. — М., 2005. — С. 572.
31. Особенности становления репродуктивной системы девочек и девушек-подростков с нарушением жирового обмена/Сулейманова С. Д., Апресян В. В., Семятов С. Д. и др. // Мать и дитя: материалы VI Рос. форума. — М., 2004. — С. 497.
32. Период становления репродуктивной функции у девочек и девочек-подростков и соматическое здоровье рождении / Мосолов К. В., Ишпахтин Г. Ю., Григорьева Л. А. и др. // Мать и дитя: материалы VII Рос. форума. — М., 2005. — С. 630.
33. РевичБ.А. Биомониторинг токсичных веществ в организме человека / Ревич Б. А. // Гигиена и санитария. — 2004. — № 6. — С. 26-31.
34. Скальный А. В. Биоэлементы в медицине / Скальный А. В., Рудаков И. А. — М.: Издат. Дом «Оникс 21 век», 2004. — 272 с.
35. Состояние здоровья девочек-подростков, проживающих в условиях экологического неблагополучия / Андреева М. В., Жаркин А. Ф., Сивочалова О. В. и др. //Актуальные вопросы акушерства и гинекологии: сб. науч. материалов. — М., 2001-2002. — Т. 1. — С. 122-123.
36. Состояние здоровья и физическая активность современных подростков / Сухарева Л. М., Рапопорт И. К., Звездина И. В. и др. // Гигиена и санитария. — 2002. — № 3. — С. 52-55.
37. Стандартные принципы обследования и лечения детей и подростков с гинекологическими заболеваниями и нарушениями полового развития / под ред. В. И. Кулакова, Е. В. Уваровой. — М.: Триада-Х, 2004. — 135 с.
38. Таюпова И. М. Варианты нарушения репродуктивного здоровья и современные возможности диагностики и лечения у девочек и девушек-подростков / Таюпова И. М., Г. Р. Мухаметвалеева// Мать и дитя: материалы VI Рос. форума. — М., 2004. — С. 643.
39. Ткаченко Л. В. Алгоритм выявления факторов риска для формирования репродуктивной функции женщин / Ткаченко Л. В. // Мать и дитя: материалы VI Рос. форума. — М., 2004. — С. 505.
40. Трещева Н. Д. Становление менструального цикла у девочек г. Архангельска / Трещева Н. Д., Губкина 3. Д., Козловская Е. М. // Медико-биологические и экологические проблемы здоровья на Севере: сб. материалов междунар. науч. конф. — Сургут, 2002. — Ч. II. — С. 9-13.
41. Уварова Е. В. Репродуктивное здоровье девочек России в начале XXI века /Уварова Е. В. //Акушерство и гинекология. — 2006. — Прил. — С. 27-30.
42. Уварова Е. В. Формирование костного таза у девочек коренной национальности Крайнего Севера рождении / Уварова Е. В., Трокулова А. М., Трокулова Е. Н. // Мать и дитя: материалы VII Рос. форума. — М., 2005. — С. 600.
43. Черепанова Е. Н. Показатели репродуктивной функции у школьниц экологически неблагоприятного региона / Черепанова Е.Н. // Мать и дитя: материалы VII Рос. форума. — М., 2005. — С. 497.
44. Шилова О. Ю. Ювенильный гипоменструальный синдром как отражение эволюции функционального состояния репродуктивной системы современных подростков рождении / Шилова Ю. О. // Мать и дитя: материалы VII Рос. форума. — М., 2005. — С. 502.
45. Юровская В. П. Состояние репродуктивного здоровья у девочек с неблагоприятным социальным анамнезом / Юровская В.П., Давиденко А. А. // Мать и дитя: материалы IV Рос. форума. — М., 2002. — С. 469-470.
46. A time-series analysis of air pollution and preterm birth in Pennsylvania, 1997-2001 /SagivS. K., MendolaP., Loomis D. [et al.]//Environ. Health Perspect. —2005, —Vol. 113, N5. — P. 602-606.
47. Age at menarche and age of onset of pubertal characteristics in 6-14-year-old girls from the Province of L'Aquila (Abruzzo, Italy) / Danubio M. E., De Simone M., Vecchi F. et al. // Am. J. Hum. Biol. — 2004. —Vol.1,N4. — P. 470-478.
48. Artaria M. D .Why did they lie? Socio-economic bias in reporting menarcheal age / M. D. Artaria, M. Henneberg //Ann. Hum. Biol. — 2000. — Vol. 27, N6. — P. 561-569.
49. Bagga A. Age at menarche and secular trend in Maharashtrian (Indian) girls / Bagga A., Kulkarni S. — S. L., 2000. — N 4,— P. 53-160.
50. Buka S. L. Pregnancy/delivery complications and psychiatric diagnosis. A prospective study / Buka S. L., Tsuang M. Т., Lipsitt L. P. // Arch. Gen. Psychiatry. — 2003. — Vol. 50, N2. — P. 151-156.
51. Dollman J. Changes in body composition between 1997 and 2002 among South Australian children: influences of socioeconomic status and location of residence / Dollman J., Pilgrim A. // Aust. N.Z.J. Public Health. — 2005. — Vol. 29, N2. — P. 166-170.
52. Gubkina Z. D. Endocrine factors of premature biological ageing of women organism in the North / Gubkina Z. D. //
Problems of Adaptation of Man to the Ecological and Social Conditions of the North: II International Symposium. — Syktyvkar, 2004. — P. 139-140.
53. Host and Environmental Determinants of Polychlorinated Aromatic Hydrocarbons in Serum of Adolescents / Nawrot T. S., Staessen J. A., Den Hond E. M. [et al.] // Environ. Health Perspect. — 2002. — N7. — P. 583-591.
54. Multiple Metal Contamination from House Paints: Consequences of Power Sanding and Paint Scraping in New Orleans / Howard W. M., Powell E. Т., Shah A. [et al.] //Environ. Health Perspect. — 2001. — N9. — P. 973-978.
55. Neinstein L. Adolescent Health Care: A Practical Guide / Neinstein L. — Philadelphia: Lippincott Williams Wilkins, 2002. — 1312 p.
56. Padez C. Age at menarche of schoolgirls in Maputo, Mozambique/PadezC.//Ann. Hum. Biol. — 2003. — Vol. 30, N4. — P. 487-495.
57. Padez C. Stature and stature distribution in Portuguese male adults 1904-1998: the role of environmental factors / Padez C. // Am. J. Hum. Biol. — 2002. — Vol. 14, N 1. — P. 39-49.
58. Pierce M. B. Age at menarche and adult BMI in the Aberdeen children ofthe 1950s cohort study/Pierce M. В., Leon D.A.// Am. J. Clin. Nutr. — 2005. — Vol. 82, N4. — P. 733-739.
59. Secular change in age at menarche in rural Oaxaca, southern Mexico: 1968-2000 / Malina R. M., Pena Reyes M. E., Tan S. K., Little В. B. //Ann. Hum. Biol. — 2004. — Vol. 31, N6. — P. 634-646.
60. Secular trend in age at menarche for South Korean women born between 1920 and 1986 : the Ansan Study / Hwang J. Y., Shin C., Frongillo E. A. [et al.] // Ann. Hum. Biol. — 2003. — Vol.30, N4. — P. 434-442.
61. Varkevisser С. M. Designing and conducting health systems research projects. Vol. I: Proposal development and fieldwork / Varkevisser С. M., Pathmanathan I., Brownlee A. — Amsterdam: KIT Publishers, 2003. — 357 p.
62. Zhen-Wang B. Secular growth changes in body height and weight in children and adolescents in Shandong, China between 1939 and 2000 /Zhen-Wang В., Cheng-Ye J. //Ann. Hum. Biol. — 2005. — Vol. 32, N5. — P. 650-665.
Статья представлена M. А. Тарасовой НИИ акушерства и гинекологии им. Д. О. Отта РАМН,
Санкт-Петербург
MODERN ASPECTS OF REPRODUCTIVE HEALTH OF YOUNG
ANDTEEN-AGE GIRLS
Lebedeva Т. В., Baranov A. N.
■ Summary: A review of ecological, social, economic and
medical factors which are influencing on the reproductive health
of girls during pubertal period.
■ Key words: sexual development; girls; anthropogenic factors
ItFIUl ШШВРСГВЛ " ЖЕ КС Of ХЪ БОЛЪЗНЕП
tom lvi выпуск 4/2007
issn 1684-0461 ■
