CC BY
37
ЗАРУБЕЖНЫЙ ОПЫТ
УДК 343.988 С. 53—67
КвашисВ. Е. Дунаева О. Н.
СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ И АКТУАЛЬНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ПОДДЕРЖКИ ЖЕРТВ ПРЕСТУПЛЕНИЙ В ЯПОНИИ
В статье рассматривается комплекс правовых и организационных мер, направленных на оказание помощи жертв преступлений и обеспечение их реального участ ия в процессе отправления правосудия, а также их этапы. На основе проведенного анализа показаны наиболее актуальные для Японии в настоящее время проблемы, связанные с увеличением количества насильственных преступлений. Статистика свидетельствует об увеличении жертв домашнего насилия, жестокого обращения с детьми, роста преступности несовершеннолетних, преступлений сексуального характера против женщин. В статье приведены примеры, показывающие роль правительства, полиции и общественности в преодолении негативных проявлений. На основе междисциплинарного подхода обосновываются культурно-обусловленные причины данных негативных явлений и предлагаются возможные направления их решения.
Ключевые слова: жертвы преступлений, уголовное правосудие, полиция, семейное насилие, жестокое обращение с детьми, сексуальные преступления, гендерная проблематика, виктимная профилактика, поддержка жертв преступления, преступность в Японии.
Введение
В настоящее время в мире все более актуальными становятся вопросы, связанные не только с поиском и реализацией наиболее эффективных мер противодействия преступности, но и сопряженные с последствиями данных явлений, а именно аспектами правового обеспечения и организации поддержки жертв преступлений, а также разработка профилактических мер.
Важную роль в развитии международного правового обеспечения противодействия преступности в целом н по отдельным направлениям деятельности в данной сфере играет ООН. При анализе Конгрессов ООН очевиден факт, что
вначале был сделан акцент на положение преступника, соблюдение его прав и законности предпринимаемых мер. Только с 1985 года, когда VII Конгресс ООН принял Миланский план действий по укреплению международного сотрудничества в борьбе с преступностью, фокус внимания переместился на пострадавшего (жертву преступления). В этом же году ООН была принята Декларация основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотреблений властью [1] н Минимальные стандартные правила ООН, касающиеся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних, так называемые Пекинские правила (1985 год) [2].
53
С течением времени пришло понимание, что противодействие преступности без защиты лиц, жертв преступлений, не может привести к желаемым результатам. Поэтому на международном уровне были приняты нормативные правовые акты и документы, направленные на возмещение причиненного ущерба, предупреждение виктимного поведения жертв (о чем свидетельствует повторная виктим-ность). В международных актах и документах закреплены следующие основные права, сфокусированные на поддержке жертв преступлений: на физическую защиту, защиту частной жизни, реституцию, компенсацию и социальную помощь, возмещение государством ущерба и внимательное отношение полиции и иных структур к жертве. На этой основе выстраиваются национальные законодательства и разрабатываются направления оказания помощи и поддержки жертв преступлений.
В период с середины 80-х гг. прошлого века и по настоящее время происходит разработка и реализация механизмов, способов и мер воздействия в данной сфере. Меры виктимологиче-ского характера осуществляются на всех уровнях, но основным субъектом в данной сфере является государство, которое реализует законодательную защиту прав и меры поддержки жертв преступлений. Формируются общественные движения, создаются организации, оказывающие различные виды помощи жертвам преступлений и домашнего насилия. В научном знании стали активно разрабатываться вопросы, связанные с викти-мологической теорией и практикой, что привело к формированию новой научной области — виктимологии, этапы становления которой сопряжены с общим процессом развития данной сферы [17]. Выделены наиболее уязвимые гендер-но-возрастные группы населения (женщины, дети, пожилые люди), а также лица, ставшие жертвами по расово-наци-ональным признакам и/или относящиеся к нижней страте общества (не имеющие постоянного места жительства, безработные и т. п.). Анализ круга рассматриваемых проблем и проводимых в настоящее время научных исследований, позволяют
выделить четко выраженную тенденцию развития системы виктимологической профилактики.
Оказание более действенной помощи жертвам преступлений и применение профилактических мер стало возможным также вследствие развития социально-гуманитарных наук и их прикладного применения в виктимологической практике:
1) открытая информация и обсуждение данной тематики, в том числе в СМИ;
2) формирование нетерпимости к данным проявлениям во всех слоях общества;
3) активное развитие феминистского движения за равные возможности мужчин и женщин, как в публичной так и приватной сферах;
4) изменение педагогических практик воспитания детей и детско-родительских отношений;
5) изучение личности преступника и «особо» складывающихся отношений и взаимосвязи «жертва и преступник»;
6) многообразие факторов и условий формирования виктимности личности;
7) возрастающий потенциал оказания психотерапевтической и консультационной помощи жертвам преступлений и домашнего насилия, с целью исключения повторной виктимности.
Рассмотрим совокупность выше перечисленных аспектов в рамках современного состояния правового обеспечения, организации и актуальных направлений развития поддержки жертв преступлений, оказания им помощи, а также сопряженных с этим проблем в Японии. Выбор данной страны, в контексте анализа данной темы, является не случайным, так как по международным рейтингам и статистическим данным в Японии констатируется один из самых низких уровней преступности, что не однократно становилось предметом анализа научных исследований последних лет [14; 15; 16].
На основе данных за 2020 год Международного центра тюремных исследований (ICPS) известно, что из 223 стран мира Япония находится на 207 месте по количеству заключенных—48 802 человека, что в расчете на 100 тыс. жителей составляет 39 человек. Для очевидности, США—анти-лидер в данной сфере, так как находится на первом месте данного
исследования (2 094 000 заключенных, что в расчете на 100 тыс. жителей составляет 639 человек). Как известно, многие, особенно североевропейские, страны отличаются высоким уровнем профилактики преступлений [22]. В Японии эффективность в этой сфере обусловлена не только деятельностью полиции и ее высокопродуктивной связи с населением, но и исторически сложившимся культурологическим фоном социальной жизни, который служит надежным гарантом правовой интеграции общества [10].
Цели исследования
Во-первых, в рамках данной статьи рассмотрим правовые и организационные аспекты поддержки жертв преступлений в Японии и как они реализуются, то есть где проходит граница между декларацией и реальным положением вещей. Как право жертв преступлений на обеспечение информацией, связанной с их вик-тимизацией, сочетается с особенностями уголовного процесса в целом и спецификой судопроизводства по различным категориям правонарушений. Во-вторых, предпримем попытку прояснить, почему в последние годы наблюдается статистическая динамика роста семейного насилия и жестокого обращения с детьми. В-третьих, в связи с чем увеличилось количество женщин, ставших жертвами сексуальных преступлений. Как эти факты связаны с трансформацией традиционно-культурных ценностей и гендерно-возрастной проблематикой, существующей в настоящее время в японском обществе?
Описание исследования
1. Правовые и организационные аспекты поддержки жертв преступлений в Японии. В конце 2019 года Министерство юстиции Японии опубликовало сборник документов, регламентирующих различные аспекты деятельности системы уголовной юстиции в процессе отправления правосудия. Наибольший интерес и внимание вызывает раздел этого сборника документов (Support for crime victimsunited), посвященный проблемам защиты и помощи жертвам преступлений в обеспечении их участия
в процессе уголовного правосудия [27]. Суть концепции этого раздела базируется на основополагающих решениях и документах ООН, посвященных правам жертв преступлений и защите их интересов. Общепризнанным является положение о том, что жертвы преступлений имеют законную заинтересованность в информации о ходе и итогах рассмотрения уголовных дел, связанных с их виктимизацией.
Отметим, что публикация в 2019 году вышеуказанного сборника документов, регламентирующих деятельность системы уголовной юстиции, совпала с юбилейной датой—двадцатилетием принятия и внедрения в практику Программы уведомления жертв преступлений (далее — Программа), принятой в 1999 г. по инициативе Прокуратуры Японии. Уведомление, о котором идет речь, содержит информацию о ходе и результатах рассмотрения заявлений потерпевших и возбужденных по ним уголовных дел. Здесь уместно сделать два замечания. Во-первых, уведомления не являются автоматическими — они направляются только по запросам самих потерпевших. Во-вторых, в японской практике существует особенность возбуждения производства по уголовным делам. Кратко ее суть заключается в том, что прокурор, обладая вообще дискретными полномочиями и, в том числе монополией на обвинение, имеет неограниченные возможности для возбуждения уголовного преследования, исходя из обстоятельств дела [20].
Соответственно, если прокурор считает собранные доказательства достаточными, он передает дело в суд; если их, на его взгляд, нет, он может либо прекратить дело, либо приостановить расследование на неограниченный срок. В Программе указано, что в случае подачи заявления о преступлении прокурор обязан уведомить потерпевших о решении преследовать виновного в судебном порядке; если же прокурор отказывается принять такое решение, он обязан по запросу потерпевших уведомить их о причинах такого решения. Но, как отмечает профессор Кэй-ити Мурао, «реальность такова, что прокуратура, одновременно стремясь всеми доступными способами наказать злодеев и осваивая для этого все возможные
методы расследования, в 60 % случаев откладывает предъявление обвинения» [3]. Статистика это подтверждает: в последние годы из общего числа подозреваемых в преступлениях обвинения были предъявлены лишь 31 % [13].
В тексте Программы указывается, что жертва преступления имеет право на получение информации, связанной с ее виктимизацией:
1) рассмотрение дела (возбуждение судебного преследования или отказ от него);
2) место и время судебного разбирательства;
3) результаты судебного разбирательства (в том числе, статус апелляции);
4) основные факты обвинения;
5) сведения о содержании преступника под стражей до и после вынесения приговора (в том числе, место и название тюрьмы, возможный график освобождения преступника по разным правовым основаниям, а также дату фактического освобождения или окончания испытательного срока).
Значительная часть потерпевших (жертв) по понятным психологическим причинам, желая как можно быстрее стереть из памяти случившееся, отказывается от получения такой информации, так как она является дополнительным травмирующим фактором и в то же время психологическим подкреплением связки «жертва—преступник».
На стадии судебного разбирательства потерпевшие от преступлений или их прямые родственники могут участвовать в судебном процессе в качестве жертв преступления. В зависимости от решения суда они могут высказывать свое мнение о фактических обстоятельствах дела и их трактовке в решении суда, допрашивать обвиняемых и опрашивать свидетелей с тем, чтобы установить достоверность их показаний, касающихся смягчающих или отягчающих обстоятельств, заявлять о попытках воздействия на них и т. д.
В целях защиты во время суда потерпевших могут сопровождать их родственники или консультанты; им предоставляется физическая защита от обвиняемых и других лиц; они могут давать показания из отдельного помещения,
а также по видео-трансляции. В случае необходимости меры защиты потерпевших включают также отказ от разглашения личной информации (имени, местожительства, места работы и другой личной информации).
В Японии, как и в других странах, довольно широко используется институт «судебного компромисса». По сути дела, это процедура уголовного процесса, в ходе которой потерпевший и обвиняемый могут достигнуть соглашения по гражданскому иску в конкретном уголовном деле. При этом содержание соглашения в обязательном порядке фиксируется в протоколе судебного заседания по делу.
В Программе содержатся и указания на порядок реституции, когда потерпевший подал иск о выплате компенсации за причиненный ущерб. В соответствии с общепринятой практикой, суд рассматривает такой иск после вынесения обвинительного приговора по уголовному делу в качестве дополнительной процедуры и принимает решение о выплате компенсации.
Следует отметить, что в Японии наряду с выплатой реституции в порядке гражданского иска в уголовном деле, существуют и другие формы компенсации, которые предусмотрены в рамках двух законов. Закон о поддержке жертв преступлений, принятый в 2006 году, предусматривает различные формы компенсации ущерба жертвам или семьям погибших в виде так называемых «пособий» (когда преступник не имеет возможности компенсировать ущерб). Их бенефициарами являются сами жертвы преступлений, получившие серьезные травмы или инвалидность, а в случае гибели жертвы, «пособие» выплачивается ее семье.
Закон о возмещении убытков, также принятый в 2006 году, предоставляет жертвам преступлений право на возмещение убытков с преступных доходов, конфискованных в ходе следствия или судебного разбирательства. Реализация мер этого закона имеет большое практическое значение для жертв все более широкого распространения различных форм мошенничества, в том числе с переводом с банковских счетов. Закон предусматривает
в таких случаях процедуры аннулирования депозитов преступника и распределения их в качестве компенсации ущерба, причиненного жертвам преступлений. Практику применения этого закона важно рассматривать в контексте тенденции быстрого роста этих преступлений. Часть таких преступлений —примитивные, но еще широко распространенные «кражи личности», когда преступники используют украденные документы, кредитные карты, личные печати (их наличие в Японии издавна является обязательным), пароли и т. д., а затем получают кредиты в банках или оплачивают товары в магазинах.
Применение данного Закона о возмещении убытков осуществляется и в сфере компьютерных преступлений (кибер-преступность), позволяющих получить доступ к счетам юридических и физических лиц и извлекать огромные финансовые средства. В 2018 году почти четверть всех фактов мошенничества, причинивших значительный ущерб, приходится на деятельность преступных группировок; в результате 16 тысяч таких преступлений (в полиции они учитываются как «special fraud») причиненный ущерб превысил 318 млн долларов [29]. По данным полиции, число раскрытых дел о киберпреступлениях в 2019 году составило 9519, что на 479 (5,3 %) больше, чем в предыдущем году. Количество выявленных нарушений закона о запрете несанкционированного доступа к компьютерам в 2019 году составило 816, что на 252 (44,7 %) больше, чем в предыдущем году. Количество преступлений, связанных с доступом к информационно-коммуникационным сетям, раскрытых в 2019 году, составило 8267, что на 140 (1,7 %) больше, чем в предыдущем году. О положительном результате также свидетельствует то, что количество консультаций, связанных с киберпреступно-стью, в 2019 году составило 115 010, что на 11 805 (9,3 %) меньше, чем в предыдущем году [26].
Значительное внимание в Программе уделено профилактической деятельности всей системы правоохранительных органов, в первую очередь полиции и ее взаимодействия с населением и координацией работы с общественными организациями.
Это также относится и к «реабилитационным службам», которые предпринимают усилия для повышения информированности жертв преступлений и общественности о важности проблематики реабилитации правонарушителей, улучшения социальной среды и вовлечение широких слоев населения в профилактическую деятельность по предупреждению преступлений.
В рамках таких усилий под руководством Министерства юстиции проводится ежегодная кампания по предупреждению преступности, в том числе и рецидивной, под названием «Движение к более светлому обществу». Планомерная деятельность и мероприятия проводятся течение всего года, но в июле в стране разворачивается обширная специализированная программа по связям с общественностью, ее основной девиз—«Сила сообщества в предотвращении преступлений, в снижении преступности несовершеннолетних, а также в содействии реабилитации правонарушителей».
В октябре 2020 года Министерство юстиции дало указание Бюро тюрем уведомлять жертв преступлений или их родственников (если они хотят получать такую информацию) о дате и месте казни осужденных убийц. Им также же будет сообщаться информация о дате освобождения из тюрем тех осужденных, которым смертная казнь была заменена лишением свободы. Но такого рода уведомления никак не компенсируют и не меняют ситуацию, сложившуюся в судебной практике по делам о преступлениях, наказуемых смертной казнью, когда на стадии принятия решения о наказании убийц, судьи, уступая давлению Ассоциации адвокатов, систематически не допускают к участию в процессе потерпевших и их родственников, мотивируя это желанием исключить эмоциональное давление на судей, принимающих решение о выборе меры наказания. В этом отношении сложившаяся судебная практика вступает в очевидное противоречие с мерами защиты жертв преступлений, которые заявлены в Законе о поддержке потерпевших, и принципами, на которых строилась рассмотренная здесь Программа уведомления жертв преступлений. Однако
особенности, касающиеся назначения и исполнения наказания в виде смертной казни, существующие к настоящему времени в Японии, являются отдельной темой рассмотрения [11].
Особо следует остановиться на так называемой «Системе передачи чувств». Обратим внимание на то, что в Японии, в силу исторически сложившихся и культурно обусловленных обычаев, существуют такое многозначное социальное явление, как публичная «потеря лица» для человека, совершившего какой-то проступок (преступления также относится к этой категории), и сопряженные с этим «стыд», «желание избежать огласки», «извинения», «стремление загладить свою вину». Традиционно японцы очень сдержаны в проявлении своих эмоций, а основным качеством считается самообладание, поэтому в обществе предусмотрена целая система ритуалов, позволяющая показать свои чувства, сохранить личное достоинство. «Система передачи чувств» при этом осуществляется в двух направлениях, от «виновного» к «жертве», и наоборот, в письменной (письмо) или в устной форме, лично или через третьих лиц (например, адвоката, работника службы пробации или других доверенных лиц). Принесение «извинений» обвиняемым жертве или семье жертвы на стадии следствия или в процессе судебного разбирательства является важным фактом, в противном случае это расценивается дополнительным оскорблением и неуважением по отношению к жертве, а также является демонстрацией того, что виновный не испытывает «стыда» за содеянное, что в глазах окружающих только усиливает его вину.
С учетом национально обусловленных особенностей в 2007 году Бюро реабилитации при Министерстве юстиции разработало и ввело в практику поддержки жертв преступлений ряд специальных мер, связанных с процессом реабилитации правонарушителей. Относительно жертвы разработана следующая «система передачи чувств»:
1) практика учета мнения потерпевших (жертв) относительно решения реабилитационных органов о досрочном
и условно-досрочном освобождении осужденного правонарушителя; они могут попросить сотрудника службы пробации передать их «чувства» условно-досрочно освобождаемым или тем, кто осужден условно;
2) схема оповещения жертв преступлений о предстоящем условно-досрочном освобождении осужденного и его испытательном сроке;
3) консультации специалистов и оказание психологической помощи и поддержки потерпевшим (жертвам).
В настоящее время в сфере поддержки жертв преступлений заняты около 80 сотрудника службы пробации и более 100 волонтеров; их функция исключитель-ная—постоянный контакт, информация и специализированная помощь жертвам преступлений.
2. Проблемы насилия в семье и жестокое обращение с детьми. Говоря об эффективности практики защиты жертв преступлений, трудно обойти проблему семейного насилия и жестокого обращения с детьми. Отметим, что рост числа арестов за насилие в семье в Японии продолжается 12-й год подряд. На фоне низкого и ежегодно понижающегося уровня всех видов преступности, данные явления на первый взгляд могут показаться совершенно неожиданным, но их причины кроются не столько в упущениях деятельности полиции, сколько заложены в глубинных процессах трансформации традиционно-культурных ценностей в Японии, которые вместе с положительными несут и отрицательные последствия. В рамках данной статьи отметим только несколько причин и направлений предпринимаемых мер в сфере гендерно-возрастной проблематики семейного (домашнего) насилия и жестокого обращения с детьми, которая достаточно остро встала перед японским обществом и правительством страны в последние годы.
Во-первых, увеличивающееся количество заявлений, поступающих от самих жертв или других лиц (соседей) в полицию, о фактах семейного насилия и жестокого обращения с детьми свидетельствует о том, что из сферы латентной и тщательно скрываемой «домашней» преступности данные явления переходят
в «открытую» и фиксируемую часть преступлений, так как недопустимость данных явлений все больше осознается обществом. Также следует отметить высокую эффективность социально ориентированной модели деятельности полиции Японии, направленной на профилактику преступлений, что предполагает тесное сотрудничество с населением и ориентацию на решение проблем в каждом микрорайоне [18]. Полиция в шаговой доступности, а номер экстренного звонка в полицию «110» известен каждому японскому ребенку. Ежегодно, полиция принимает около 9 млн звонков от населения, в том числе о нападениях, кражах, различных происшествиях и преступлениях.
Во-вторых, явно обозначились отрицательные последствия, связанные с демографическим дисбалансом. Это две возрастные группы «жертв» — дети и пожилые люди. Япония — страна долгожителей, около 2 млн чел. находятся за возрастной границей 90-летия. Вместе с увеличением продолжительности жизни возникли и проблемы — одиночество и ненужность старых людей, что вызывает либо опасное безразличие к их нуждам, либо вспышки насилия и агрессии в их адрес. Пропасть непонимания между поколениями особенно увеличилась в XXI веке, под натиском информационных технологий, трансформации традиционных ценностей и распространением «вестернизированных» (упрощенных, грубых, агрессивных) моделей поведения подрастающего поколения. Быстро стареющая Япония столкнулась и с обратной стороной низкой рождаемости, количество детей до 15 лет, составляет 13 % в возрастной структуре населения.
В-третьих, самые значительные изменения произошли в сфере семьи, что японским обществом и старшим поколением переживается очень болезненно, так как традиционные семейные ценности и взаимоотношения экстраполируются в Японии на уклад всей общественной жизни и социального взаимодействия. Современная семья становится нукле-арной, изменяются содержательные характеристики семейной жизни, традиционное распределение гендерных ролей,
малодетность, что приводит к изменению практик воспитания и конфликтным дет-ско-родительским отношениям [7]. Изменения в ценностных приоритетах «семья» или «карьера» привели к неустойчивости и к многочисленным негативным явлениям в семейной сфере: поздние браки, частые разводы, различные формы сожительства. Единственный поздно рожденный ребенок, на которого возлагаются непомерные ожидания нескольких поколений родственников, не всегда в силах справиться с таким бременем, именно в Японии высок уровень суицидов среди подростков. Разлагающее влияние оказывает массовая культура, предлагающая шаблонное мышление и стереотипные модели «вестернизированного» поведения, что усложняют позитивную социализацию несовершеннолетних. Подростки, вырастая эгоистичными и «отчужденными» совершают акты насилия по отношению к родителям, увеличивается общее количество немотивированных правонарушений и актов агрессии [8].
В-четвертых, другая сторона проблемы связана с тем, что дети начинают восприниматься как обуза или преграда к самореализации или свободе, что вызывает либо «небрежное» воспитание, либо «опасное» безразличие, либо акты агрессии и насилия по отношению к детям со стороны взрослых членов семьи. Данные процессы дезинтегрируют основы семьи, в которых заложен изначальный смысл формирования базовой безопасности для всех ее членов, но в первую очередь для детей. Практически все перечисленные аспекты можно проиллюстрировать следующим примером: «Полиция арестовала мужчину, подозреваемого в избиении и утоплении в ванне трехлетнего ребенка. Известно, что мужчина находился дома по уходу за двумя детьми, одним из которых являлся трехлетний сын подруги, с которой проживал мужчина, в данное время она работает за границей. Полиция устанавливает степень вины мужчины, который настаивает на несчастном случае и своей непричастности к произошедшему» [4]. По данным исследования Министерства благосостояния, за 2018 и начало 2019 года в Японии от жестокого обращения погибло 73 ребенка. А в целом
за 15 лет смертность детей в результате жестокого обращения выросла до 833 случаев, причем в 47,4 % случаев речь шла о гибели детей в возрасте до 1 года.
В-пятых, в последние годы значительные усилия правительства и полиции Японии направлены на прекращение жестокого обращения с детьми, все случаи тщательно расследуются, применяются меры оказания помощи детям, но в полном объеме проблема не решена. Полиция Японии в настоящее время предоставляет ряд бесплатных социальных видов поддержки, ориентированных на несовершеннолетних, нуждающихся в помощи и защите. Активно действуют центры ювенального консультирования, «Молодежный телефон доверия», где подростки и юношество (официально совершеннолетие в Японии наступает в 20 лет) получают бесплатную консультацию психолога, медика, социального работника. По результатам деятельности в 2019 году полиция ^РА) осуществила 69 932 случаев ювенального консультирования [25]. В Японии достаточно много—более 50 активно действующих общественных организаций, в том числе деятельность которых направлена на виктимологиче-скую профилактику несовершеннолетних, например, «Ассоциация старших братьев и сестер», «Ассоциация родителей и учителей».
3. Гендерная проблематика в Японии и рост сексуальных преступлений. В чем кроются причины того, что в последние годы резко увеличилось количество «гендерных преступлений», а именно актов насилия в отношении женщин: нанесение телесных повреждений (вред здоровью и побои), изнасилование, сексуальные домогательства, преследования и другое. Здесь также нужно отметить, что из сферы латентной преступности данные явления переходят в фиксируемую часть преступлений, что автоматически увеличивает их количество. Многие ответы кроются в понимании сочетания многовековых культурных традиций и их трансформации под воздействием современных тенденций развития экономики, политики, права во всех сферах общественной жизни, где актуализировалась гендерная проблематика.
В нашем представлении эта проблема заслуживает самостоятельного системного анализа. В рамках статьи отметим только несколько реперных аспектов и причин данного явления в Японии.
В Японии проблема гендерного неравенства решается достаточно давно, но медленно, что объясняется рядом причин. Впервые она актуализировалась в трудовой деятельности. Исторически сложилось так, что активная вовлеченность женщин в трудовую сферу в Японии наступила значительно позже, чем, например, в России и странах Европы [21]. В 1985 году Японское правительство приняло Закон о равных возможностях при найме на работу (далее—Закон), в котором указывалось, что все должны получать одинаковую зарплату за выполнение одинаковой работы, но закон носил исключительно рекомендательный характер. Первый пересмотр Закона состоялся в 1997 году, его целью было прекращение любой дискриминации на рабочем месте; в числе изменений впервые было введено понятие «сексуальное домогательство». Второй пересмотр Закона (2006—2007 гг.) был направлен на усиление защиты молодых матерей и изменение условий декретного отпуска, а также требовал от работодателей принимать более серьезные меры против сексуальных домогательств на рабочем месте [9]. В дополнение к вышеуказанному закону, в 2010 году вышел уже третий по счету Базовый план по обеспечению гендерного равенства. Несмотря на то, что с тех пор расширяется спектр профессиональных сфер (женщины работают в полиции, в медицине в других отраслях), однако, например, женщин-юристов — 2,5 %, инженеров —1,8 %. Очень мало женщин на управленческих должностях, как правило, женщины занимают подчиненную роль, не связанную с принятием важных решений. В Базовом плане предполагалось за десятилетие к 2020 году увеличить количество женщин-руководителей до 30 % [23], а по оценке Министерства экономики, труда и промышленности Японии, более сбалансированное управление человеческими ресурсами, то есть активное привлечение женщин в сферу труда, способно повысить ВВП Японии на 10 %.
Для понимания глубины и специфики «гендерной» проблемы, существующей в Японии, обратимся к международным исследованиям, а именно «Индексу тендерного разрыва» (Global Gender Gap Index). Данные исследования проводятся на постоянной основе после состоявшейся Специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН «Женщины в 2000 году: равенство между мужчинами и женщинами, развитие и мир в XXI веке». Индекс измеряет уровень гендерного разрыва, который существует в странах между женщинами и мужчинами, в 4 ключевых сферах: экономическое участие и карьерные возможности; образование; здоровье и выживание; политические права и возможности. По результатам 2020 года в рейтинге из 153 стран мира по уровню возможностей, предоставляемых женщинам, Япония находится на 121 месте, между Объединенными Арабскими Эмиратами (ОАЭ) и Кувейтом [28].
Со времен прогрессивных преобразований, проведенных Императором Мэй-дзи, прошло уже почти полтора века, а постулат «хорошая жена и мудрая мать» (рёсай кэмбо) остается для большинства японских женщин, не смотря на хорошее образование и низкую фертильность, по существу, единственным путем самореализации, и это входит в противоречие с современными условиями жизни. Суть заключается не в том, чтобы женщины «больше» работали, а в том, чтобы сделать более насыщенными их социальную роль и значимость, что не входит в противоречие с постулатом быть хорошей матерью и женой. Исключительная сосредоточенность женщины на роли домохозяйки не способствует повышению ее авторитета, формированию лидерских качеств, развитию способности к принятию важных самостоятельных решений, и данные тенденции длительное время поощрялись обществом [6]. Приниженная значимость женщины делает ее уязвимой, создает виктимные ситуации для семейного насилия, нежелательного сексуального внимания (домогательства, преследования), фактов сексуальных преступлений.
Решение гендерной проблематики в Японии проходит осторожно, так как не найден разумный баланс преодоления
ограничивающих установок, закрепившихся в национальном менталитете и общественном сознании. Исследованием гендерных вопросов обеспокоено научное сообщество (Я. Аоки, Т. Уэно, С. Ямо-гути) [19]. Государственные структуры занимаются распространением и внедрением гендерного дискурса, при правительстве создано Главное управление, Совет и Секретариат по вопросам гендерного равенства.
Гендерная проблематика, связанная с искоренением сексуальных преступлений, правовой защитой женщин и оказанием помощи и поддержки жертвам насилия, актуальна и активно преобразуется в восточноазиатских странах, имеющих сходный исторически культурный контекст, достаточно вспомнить нашумевшее дело 21-летней Дэн Юйцзяо [5]. Данный инцидент произошел в Китае в 2009 году и, можно сказать, послужил началом «нового» правосудия, относительно преступлений на почве сексуального насилия в отношении женщин.
В Японии уже несколько лет назад сформировалось движение «Flower Demo», активисты которого выступают против скептического отношения законодателей к этой проблеме [24]. В марте-апреле 2019 года японскую общественность всколыхнуло сообщение о том, что на судебном заседание несколько обвиняемых в изнасиловании были оправданы и избежали сурового наказания. В октябре 2020 года активисты этого движения представили в парламент петицию с 136 тыс. подписей, в которой содержится настойчивое требование пересмотреть сложившееся положение. Но законодатели, ссылаясь на то, что в 2017 году (впервые за полтора века) уже был пересмотрен архаичный закон о сексуальном насилии и в новой редакции расширено определение таких посягательств и ужесточены меры наказания, отказываются вновь обратиться к данной проблеме. Между тем опросы, проведенные Канцелярией Кабинета министров в 2019 году, показывают, что значительное число женщин в стране по-прежнему подвергается сексуальному насилию.
В рамках проблемы насилия в отношении женщин следует оценивать и отсутствие стабильных решений в практике
борьбы с таким довольно распространенным явлением, как «stalking», в буквальном переводе означающее «преследование» — нежелательное, навязчивое внимание к объекту, стремление к общению и постоянному присутствию в его личной жизни. Фактически, «преследование» представляет собой одну из разновидностей домогательства, зачастую сопряженного с запугиванием «жертвы». В Японии законодатели до сих пор определенного отношения к данному явлению не выработали, несмотря на то, что количество жалоб на преследование, зарегистрированных в полиции, ежегодно составляет более 20 тысяч. В последние годы участились факты преследования женщин с помощью JPS. Принятый в 2000 году закон о борьбе с преследованием несколько раз пересматривался, чтобы охватить более широкий круг правонарушений, но указаний на использование систем JPS в нем нет. По общему правилу преследователям грозит наказание в виде лишения свободы на срок до двух лет, либо штраф до 2 млн иен, однако практика знает лишь единичные случаи его применения. В октябре 2020 года руководство Национального полицейского агентства (NPA) объявило о создании специальной группы для разработки мер защиты жертв преследования [25].
Недопустимость фактов семейного насилия, жестокого обращения с детьми, сексуальных домогательств и преступлений против женщин все в большей степени начинает входить в общественный дискурс, но на основе вышеизложенного представляется, что мер, предпринимаемых законодателем по противодействию и профилактике данных преступлений, а также виктимологической профилактике жертв преступлений и оказания им помощи явно недостаточно. Известно, что «преступление как культурный феномен отражает сложившийся культурный контекст, определенный культурный фон, без учета которого невозможно решение проблемы противодействия преступности» [12, с. 13], очевидно, что одним из базовых ресурсов, заложенных в преодоление сложившегося положения, является изменение культурного вектора
в отношение социально значимой роли женщины в японском обществе.
Выводы
1. В Японии, в соответствии с международными актами, документами и рекомендациями, осуществляется правовая защита и поддержка жертв преступлений. Подтверждением тому служит опубликованный Министерством юстиции Японии сборник документов, один из разделов которого, регламентирующий различные аспекты деятельности системы уголовной юстиции в процессе отправления правосудия, посвящен проблемам защиты прав и поддержки жертв преступлений, в том числе: право на получение информации, связанной с их виктимизацией; физическую защиту; защиту частной жизни; реституцию; различные формы компенсации ущерба жертвам или семьям погибших; получение консультаций специалистов, в том числе психологической помощи; внимательное отношение полиции и иных структур к жертве.
2. Увеличение в последнее десятилетие фактов семейного насилия, жестокого обращения с детьми, сексуальных преступлений, что подтверждается статистически, в первую очередь свидетельствуют о том, что данные преступления из латентной, тщательно скрываемой преступности (семейная, личная сфера), перешли в «открытую», фиксируемую преступность, так как, во-первых, недопустимость данных явлений все больше осознается обществом; во-вторых, это позволит расширить спектр профилактических мер и оказания помощи жертвам преступлений; в-третьих, консолидирует деятельность правительства, государственных структур, полиции, общественных организаций в решении данных проблем на системном уровне.
3. Имея длительные и значительные успехи в противодействии преступности в целом, Япония столкнулась в настоящее время с преступлениями, которые можно обозначить как гендерные и возрастные (жестокое обращение с детьми, рост преступности несовершеннолетних, сексуальные преступления против женщин). Данные явления разворачиваются на определенном культурном фоне,
который одновременно сочетает негативную трансформацию семьи и семейных ценностей и в тоже время пытается уйти от архаичных социально-обусловленных гендерных конструктов. Решение данного вопроса с учетом культурно-обусловленных особенностей видится в нахождение
разумного баланса традиций и инноваций, и Япония, несомненно, найдет решение данных проблем, что уже многократно подтверждалось успехами в истории ее развития, главный вопрос заключается в том, сколько на это потребуется времени.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Декларация основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотреблений властью : принята резолюцией 40/34 Генеральной Ассамблеи ООН от 29 ноября 1985 г. // Сборник стандартов и норм Организации Объединенных Наций в области предупреждения преступности и уголовного правосудия. — Нью-Йорк : ООН, 2016 г. — 550 с. — URL: https://www. unodc.org/documents/justice-and-prison-reform/R_ebook.pdf (дата обращения: 01.12. 2020).
2. Минимальные стандартные правила Организации Объединенных Наций, касающиеся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (Пекинские правила) : приняты резолюцией 40/34 Генеральной Ассамблеи ООН от 29 ноября 1985 г. // Сборник стандартов и норм Организации Объединенных Наций в области предупреждения преступности и уголовного правосудия. — Нью-Йорк : ООН, 2016 г. — 550 с. — URL: https://www.unodc.org/documents/ justice-and-prison-reform/R_ebook.pdf (дата обращения: 01.12. 2020).
3. Беседы о японском уголовно-процессуальном праве // nippon.com. Современный взгляд на Японию : [сайт]. — URL: https://www.nippon.com/ru/series/c054/ (дата обращения: 01.12.2020).
4. В Японии ужесточат наказания за насилие над детьми // Российская газета : [сайт]. — URL: https://rg.ru/2019/03/19/v-iaponii-uzhestochat-nakazanie-za-nasilie-nad-detmi.html (дата обращения: 01.12. 2020).
5. Дело Дэн Юйцзяо // Википедия : Свободная энциклопедия. — URL: https://ru.wikipedia. org/wiki/Дело_Дэн_Юйцзяо (дата обращения: 01.12.2020).
6. Дунаева, О. Н. Гендерный ресурс общества: карьера и лидерство / О. Н. Дунаева // Вестник Тюменского государственного университета. Социально-экономические и правовые исследования. —2016. — Т. 2, № 3. — С. 8—18.
7. Дунаева, О. Н. Гендерный ресурс общества: супружество и родительство / О. Н. Дунаева // Вестник Тюменского государственного университета. Социально-экономические и правовые исследования. — 2016. — Т. 2, № 4. — С. 38—49.
8. Дунаева, О. Н. Трансформация традиционных ценностей как социальный риск молодежной преступности и виктимизации несовершеннолетних в современной Японии / О. Н. Дунаева, А. В. Майоров // Виктимология.—2019.—№ 4 (22). — С. 84—93.
9. Закон о равных возможностях // История Японии : [сайт]. — URL: http://clng.ru/zakon-o-ravnyx-vozmozhnostyax/ (дата обращения: 01.12.2020).
10. История Японии : учебник / под ред. Д. В. Стрельцова. — Москва : Аспект Пресс, 2015.—557 с.
11. Квашис, В. Е. Архаика в стране роботов. Смертная казнь в Японии как политический феномен / В. Е. Квашис // Общество и право. — 2019. — № 2 (68). — С. 12—17.
12. Квашис, В. Е. К проблеме культуры противодействия преступности / В. Е. Квашис // Вестник Краснодарского университета МВД России. — 2016. — № 2 (32). — С. 13—20.
13. Квашис, В. Е. О некоторых особенностях правосудия в Японии и России (сравнительно-правовое исследование) / В. Е. Квашис // Научный портал МВД России. — 2019. — № 1 (45) — С. 28—36. — URL: https://mvd.ru/upload/site163/folder_page/008/109/567/Nauchnyy_portal_MVD_ Rossii_1_45_2019.pdf (дата обращения: 01.12.2020).
14. Квашис, В. Е. О тенденциях в динамике самоубийств и убийств в Японии / В. Е. Ква-шис, И. М. Настуев // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. — 2017.—№ 6 (67). — С. 99—103.
15. Квашис, В. Е. Преступность в Японии: вчера, сегодня завтра / В. Е. Квашис // Вестник Калининградского филиала Санкт-Петербургского университета МВД России. — 2020. — № 1 (59). — С. 39—45.
16. Квашис, В. Е. Сравнительный анализ преступности, уголовной политики и правоприменительной практики в России и Японии / В. Е. Квашис, Н. В. Генрих // Общество и право. — 2016.—№ 2 (56). — С. 108—120.
17. Майоров, А. В. Общество и преступность: зарубежный опыт виктимологического воздействия / А. В. Майоров, А. А. Хашимов // Вестник Уральского института экономики, управления и права. — 2017.—№ 1 (38). — С. 62—72.
18. Майоров, В. И. Современные концепции взаимодействия полиции и общества как средства противодействия преступности: опыт зарубежных стран и России / В. И. Майоров, О. Н. Дунаева // Юридическая наука и правоохранительная практика. — 2017. — № 1 (39). — С. 145—153.
19. Мирча, А. В. Распространение гендерного дискурса в условиях культурной глобализации Японии /А. В. Мирча // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: Философия. —2010. — Т. 8, Вып. 4. — С. 101—105.
20. Морозов, Н. А. Япония. Преступность и уголовная политика : монография / Н. А. Морозов ; под ред. В. Е. Квашиса. — Санкт-Петербург : Юридический центр, 2016. —400 с.
21. Мосакова, Е. А. Гендерная дискриминация на рынке труда России и Японии / Е. А. Мо-сакова // Информационное общество. — 2017. — № 6. — С. 11—16.
22. Список стран по количеству заключённых // Википедия : Свободная энциклопедия. — URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/Список_стран_по_количеству_заключённых (дата обращения: 01.12.2020).
23. Assmann S. (2014) Gender Equality in Japan: The Equal Employment Opportunity Law Revisited. The Asia-Pacific Journal. Japan Focus (electronic journal), vol. 12, Issue 45, no. 2. Available at: http://japanfocus.org/-Stephanie-Assmann/4211/article.html (accessed 1 dec. 2020).
24. Flower Demo. Available at: https://www.flowerdemo.org/ (accessed 1 dec. 2020).
25. National Police Agency. Available at: https://www.npa.go.jp/english/ (accessed 1 dec. 2020).
26. Police of Japan 2020 (electronic journal). Available at: https://www.npa.go.jp/english/Police_ of_Japan/2020/P0Jcontents.html (accessed 1 dec. 2020).
27. UNAFEI (2019) Criminal Justice in Japan. 2019 edition, Tokyo: UNAFEI, pp. 31—55.
28. WEF (2020) Global Gender Gap Report 2020, Geneva, World Economic Forum. Available at: http://www3.weforum.org/docs/WEF_GGGR_2020.pdf (accessed 1 dec. 2020).
29. White Paper on Crime 2018. Available at: http://hakusyo1.moj.go.jp/en/67/nfm/mokuji.html (accessed 1 dec. 2020).
Дата поступления статьи в редакцию: 28.12.2020.
Сведения об авторах:
КВАШИС Виталий Ефимович. Доктор юридических наук, профессор, Заслуженный деятель науки Российской Федерации, главный научный сотрудник ВНИИ МВД России; главный научный сотрудник Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации.
121069, г. Москва, ул. Поварская, д. 25, стр. 1.
E-mail: kvashis@mail.ru.
ДУНАЕВА Ольга Николаевна. Старший преподаватель. Институт открытого и дистанционного образования, Южно-Уральский государственный университет (национальный исследовательский университет).
454080, г. Челябинск, пр. Ленина, д. 76.
E-mail: dunaevaon@gmail.com.
Для цитирования:
Квашис, В. Е. Современное состояние и актуальные направления поддержки жертв преступлений в Японии / В. Е. Квашис, О. Н. Дунаева // Виктимология. — 2020. — № 4 (26).—С. 53—67.
Kvashis V. Ye. Dunaeva O. N.
CURRENT STATE AND CURRENT DIRECTIONS OF SUPPORT FOR VICTIMS OF CRIME IN JAPAN
The article considers a set of legal and organizational measures aimed at providing assistance to victims of crime and ensuring their real participation in the process of justice, as well as its stages. On the basis of the analysis, the most relevant problems for Japan at the present time are shown, related to the increase in the number of violent crimes. Statistics show an increase in victims of domestic violence, child abuse, an increase in juvenile delinquency, and sexual crimes against women. The article provides examples showing the role of the government, the police and the public in overcoming negative manifestations. On the basis of an interdisciplinary approach, the culturally determined causes of these phenomena are substantiated and possible directions for their solution are proposed.
Keywords: victims of crime, criminal justice, police, family violence, child abuse, sexual crimes, gender issues, victim prevention, support for victims of crime, crime in Japan.
REFERENCES
1. Deklaratsiya osnovnykh printsipov pravosudiya dlya zhertv prestupleniy i zloupotrebleniy vlastyu : prinyata rezolyutsiey 40/34 Generalnoy Assamblei OON ot 29 noyabrya 1985 g. // Sbornik standartov i norm Organizatsii Obedinennykh Natsiy v oblasti preduprezhdeniya prestupnosti i ugolovnogo pravosudiya. — Nyu-York : OON, 2016 g. — 550 s. — URL: https://www.unodc.org/ documents/justice-and-prison-reform/R_ebook.pdf (data obrashcheniya: 01.12.2020).
2. Minimalnye standartnye pravila Organizatsii Obedinennykh Natsiy, kasayushchiesya otpravleniya pravosudiya v otnoshenii nesovershennoletnikh (Pekinskie pravila) : prinyaty rezolyutsiey 40/34 Generalnoy Assamblei OON ot 29 noyabrya 1985 g. // Sbornik standartov i norm Organizatsii Obedinennykh Natsiy v oblasti preduprezhdeniya prestupnosti i ugolovnogo pravosudiya. — Nyu-York : OON, 2016 g. — 550 s.— URL: https://www.unodc.org/documents/justice-and-prison-reform/R_ebook.pdf (data obrashcheniya: 01.12.2020).
3. Besedy o yaponskom ugolovno-protsessualnom prave // nippon.com. Sovremennyy vzglyad na Yaponiyu : [sayt]. — URL: https://www.nippon.com/ru/series/c054/ (data obrashcheniya: 01.12.2020).
4. V Yaponii uzhestochat nakazaniya za nasilie nad detmi // Rossiyskaya gazeta : [sayt]. — URL: https://rg.ru/2019/03/19/v-iaponii-uzhestochat-nakazanie-za-nasilie-nad-detmi.html (data obrashcheniya: 01.12. 2020).
5. Delo Den Yuytszyao // Vikipediya : Svobodnaya entsiklopediya. — URL: https://ru.wikipedia. org/wiki/Delo_Den_Yuytszyao (data obrashcheniya: 01.12.2020).
6. Dunaeva, O. N. Gendernyy resurs obshchestva: karera i liderstvo / O. N. Dunaeva // Vestnik Tyumenskogo gosudarstvennogo universiteta. Sotsialno-ekonomicheskie i pravovye issledovaniya. — 2016. — T. 2, № 3. — S. 8—18.
7. Dunaeva, O. N. Gendernyy resurs obshchestva: supruzhestvo i roditelstvo / O. N. Dunaeva // Vestnik Tyumenskogo gosudarstvennogo universiteta. Sotsialno-ekonomicheskie i pravovye issledovaniya. — 2016. — T. 2, № 4.—S. 38—49.
8. Dunaeva, O. N. Transformatsiya traditsionnykh tsennostey kak sotsialnyy risk molodezhnoy prestupnosti i viktimizatsii nesovershennoletnikh v sovremennoy Yaponii / O. N. Dunaeva, A. V. Mayorov // Viktimologiya. — 2019.—№ 4 (22).—S. 84—93.
9. Zakon o ravnykh vozmozhnostyakh // Istoriya Yaponii : [sayt]. — URL: http://clng.ru/zakon-o-ravnyx-vozmozhnostyax/ (data obrashcheniya: 01.12.2020).
10. Istoriya Yaponii : uchebnik / pod red. D. V. Streltsova. — Moskva : Aspekt Press, 2015. — 557 s.
11. Kvashis, V. Ye. Arkhaika v strane robotov. Smertnaya kazn v Yaponii kak politicheskiy fenomen / V. Ye. Kvashis // Obshchestvo i pravo. — 2019. — № 2 (68). — S. 12—17.
12. Kvashis, V. Ye. K probleme kultury protivodeystviya prestupnosti / V. Ye. Kvashis // Vestnik Krasnodarskogo universiteta MVD Rossii. — 2016. — № 2 (32). — S. 13—20.
13. Kvashis, V. Ye. O nekotorykh osobennostyakh pravosudiya v Yaponii i Rossii (sravnitelno-pravovoe issledovanie) / V. Ye. Kvashis // Nauchnyy portal MVD Rossii. — 2019. — № 1 (45) — S. 28—36. — URL: https://mvd.ru/upload/site163/folder_page/008/109/567/Nauchnyy_portal_MVD_ Rossii_1_45_2019.pdf (data obrashcheniya: 01.12.2020).
14. Kvashis, V. Ye. O tendentsiyakh v dinamike samoubiystv i ubiystv v Yaponii / V. Ye. Kvashis, I. M. Nastuev // Zhurnal zarubezhnogo zakonodatelstva i sravnitelnogo pravovedeniya. — 2017. — № 6 (67).—S. 99—103.
15. Kvashis, V. Ye. Prestupnost v Yaponii: vchera, segodnya zavtra / V. Ye. Kvashis // Vestnik Kaliningradskogo filiala Sankt-Peterburgskogo universiteta MVD Rossii. — 2020. — № 1 (59). — S. 39—45.
16. Kvashis, V. Ye. Sravnitelnyy analiz prestupnosti, ugolovnoy politiki i pravoprimenitelnoy praktiki v Rossii i Yaponii / V. Ye. Kvashis, N. V. Genrikh // Obshchestvo i pravo. — 2016. — № 2 (56). — S. 108—120.
17. Mayorov, A. V. Obshchestvo i prestupnost: zarubezhnyy opyt viktimologicheskogo vozdeystviya / A. V. Mayorov, A. A. Khashimov // Vestnik Uralskogo instituta ekonomiki, upravleniya i prava. — 2017. — № 1 (38). — S. 62—72.
18. Mayorov, V. I. Sovremennye kontseptsii vzaimodeystviya politsii i obshchestva kak sredstva protivodeystviya prestupnosti: opyt zarubezhnykh stran i Rossii / V. I. Mayorov, O. N. Dunaeva // Yuridicheskaya nauka i pravookhranitelnaya praktika. — 2017. — № 1 (39). — S. 145—153.
19. Mircha, A. V. Rasprostranenie gendernogo diskursa v usloviyakh kulturnoy globalizatsii Yaponii /A. V. Mircha // Vestnik Novosibirskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Filosofiya. — 2010. — T. 8, Vyp. 4. — S. 101—105.
20. Morozov, N. A. Yaponiya. Prestupnost i ugolovnaya politika : monografiya / N. A. Morozov ; pod red. V. Ye. Kvashisa. — Sankt-Peterburg : Yuridicheskiy tsentr, 2016. —400 s.
21. Mosakova, Ye. A. Gendernaya diskriminatsiya na rynke truda Rossii i Yaponii / Ye. A. Mosakova // Informatsionnoe obshchestvo. — 2017. — № 6. — S. 11—16.
22. Spisok stran po kolichestvu zaklyuchennykh // Vikipediya : Svobodnaya entsiklopediya. — URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/Spisok_stran_po_kolichestvu_zaklyuchennykh (data obrashcheniya: 01.12.2020).
23. Assmann S. (2014) Gender Equality in Japan: The Equal Employment Opportunity Law Revisited. The Asia-Pacific Journal. Japan Focus (electronic journal), vol. 12, Issue 45, no. 2. Available at: http://japanfocus.org/-Stephanie-Assmann/4211/article.html (accessed 1 dec. 2020).
24. Flower Demo. Available at: https://www.flowerdemo.org/ (accessed 1 dec. 2020).
25. National Police Agency. Available at: https://www.npa.go.jp/english/ (accessed 1 dec. 2020).
26. Police of Japan 2020 (electronic journal). Available at: https://www.npa.go.jp/english/Police_ of_Japan/2020/P0Jcontents.html (accessed 1 dec. 2020).
27. UNAFEI (2019) Criminal Justice in Japan. 2019 edition, Tokyo: UNAFEI, pp. 31—55.
28. WEF (2020) Global Gender Gap Report 2020, Geneva, World Economic Forum. Available at: http://www3.weforum.org/docs/WEF_GGGR_2020.pdf (accessed 1 dec. 2020).
29. White Paper on Crime 2018. Available at: http://hakusyo1.moj.go.jp/en/67/nfm/mokuji.html (accessed 1 dec. 2020).
Information about author:
KVASHIS Vitaliy Yefimovich. Doctor of Law, Professor, Honored Scientist of the Russian Federation, Chief Researcher of the Institute of Internal Affairs of the Russian Federation; Chief Researcher of the Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation.
25 ul. Povarskaya, str. 1, Moscow, 121069, Russia.
E-mail: kvashis@mail.ru.
DUNAEVA Olga Nikolaevna. Senior Lecturer, Institute of Open and Distance Education, South Ural State University (National Research University).
76 pr. Lenina, Chelyabinsk, 454080, Russia.
E-mail: dunaevaon@gmail.com.
For citation:
Kvashis V. Ye., Dunaeva O. N. Sovremennoe sostoyanie i aktualnye napravleniya podderzhki zhertv prestupleniy v Yaponii [Current State and Current Directions of Support for Victims of Crime in Japan]. Viktimologiya [Victimology], 2020, no. 4 (26), pp. 53—67.
