CC BY
0Феклистова И.В.
Соискатель кафедры российской истории и документоведения НИУ Белгородский государственный национальный исследовательский университет.
Богданов С.В.
Доктор исторических наук, профессор Губкинского филиала НИТУ «Московский институт стали и сплавов».
Советская агентура на оккупированной немецкими войсками территории Курской области: успехи и неудачи*
Аннотация. Одной из самых закрытых тем в деятельности спецслужб любой страны является агентура - та совершенно скрытая от постороннего взгляда часть «айсберга», с которым иногда сравнивают органы государственной безопасности. В настоящей статье анализируется процесс развертывания агентурной сети УНКВД по Курской области на территории региона накануне оккупации области немецкими войсками и их союзниками. Работа базируется на архивных документах, извлеченных автором из архивного фонда 4-го Управления НКВД по Курской области. Подавляющее большинство используемых документов вводится в научных оборот впервые. Из документов можно получить представление об успехах и неудачах советской агентурной сети, которая начала действовать на оккупированной частями вермахта и их союзниками в различных районах Курской области осенью 1942 - зимой 1943 года.
Ключевые слова: органы государственной безопасности, агентурная сеть, немецкая оккупация, разведывательная и диверсионная деятельность.
Bogdanov S.V.
Doctor of Historical Sciences, Professor of the Gubkin branch NUST "Moscow Institute of Steel and Alloys".
Feklistova I.V.
Candidate of the Department of Russian History and Documentation of the National Research University of Belarus.
*
© Феклистова И.В., Богданов С.В., 2024.
Soviet agency in the territory of the Kursk region occupied by the German troops: success and failure
Abstract. One of the most closed topics in the activities of the special services of any country is agents - that part of the "iceberg" completely hidden from prying eyes, with which state security agencies are sometimes compared. This article analyzes the process of deploying the NKVD agent network in the Kursk region on the territory of the region on the eve of the occupation of the region by German troops and their allies. The work is based on archival documents extracted by the author from the archival fund of the 4th Directorate of the NKVD in the Kursk region. The vast majority of used documents are introduced into scientific circulation for the first time. From the documents one can get an idea of the successes and failures of the Soviet agent network, which began to operate in the occupied parts of the Wehrmacht and their allies in various parts of the Kursk region in the autumn of 1942 - in the winter of 1943.
Key words: state security organs, intelligence network, German occupation, intelligence and sabotage activities.
Одной из самых закрытых тем в деятельности спецслужб любой страны является агентура - та совершенно скрытая от постороннего взгляда часть «айсберга», с которым иногда сравнивают органы государственной безопасности. В настоящей статье анализируется процесс развертывания агентурной сети УНКВД по Курской области на территории региона накануне оккупации области немецкими войсками и их союзниками.
К моменту вторжения немецких захватчиков на территорию Курской области в соответствии с указанием 4-го Управления НКВД СССР Управление НКВД Курской области имело в своем составе 2699 человек специальной агентуры, которые на случай оккупации противников этой области должны были остаться в соответствии с полученными указаниями, и проводить работу в тылу противника. Всего была создана 501 резидентура, объединившая 1576 человек.
Кроме того, из числа старой агентуры было выделено 979 агентов-одиночек, завербовано 39 связных и организовано 72 конспиративно-явочные квартиры. Около 30% резидентур были снабжены оружием и взрывчатыми веществами, необходимыми для проведения диверсионно-террористиче-ской работы. Нелегалам на связь было передано 89 резидентур в составе 318 человек. Каждому нелегалу было выдано в среднем по 50 кг взрывчатых веществ, по 10-15 гранат «РГД» и по 10 револьверов, которые были зарыты в нескольких местах для использования в последующих диверсионно-тер-
рористических актах1.
Для руководства разведывательной и боевой деятельностью агентуры в тылу немецких войск руководством УНКВД по Курской области были переведены на нелегальное положение работники УНКВД (в основном из негласного состава 3-го спецотдела), которые для прикрытия были устроены на рядовую работу в различные советские организации и соответствующим образом законспирированы. Резиденциями для нелегалов были избраны города: Белгород, Льгов, Грайворон, Дмитриев, Дмитров, Рыльск, Обоянь, Суджа, Фатеж, Малоархангельск, Валуйки, Шебекино.
Как отмечают курские специалисты: «Особые требования руководством УНКГБ по Курской области предъявлялись к порядку вербовки резидентов и агентуры. Осуществлять ее необходимо было после всесторонней проверки, в том числе и путем обязательного личного знакомства с вербуемым. В ходе вербовки кандидат должен был ответить на вопрос о его способности остаться на оккупированной территории для уничтожения врага путем террора и разрушительных диверсий. Завербованные лица давали специальную подписку, после чего их объединяли в резидентуры.
При объявлении области прифронтовой с резидентами проводился повторный инструктаж, им выдавались оружие, взрывчатые материалы и отравляющие препараты. Резиденты получали пароль для связи и фиктивные документы. Завербованные резиденты с момента передачи им агентуры должны держать с ней непрерывную связь, а после занятия территории противником разрабатывать и давать своей агентуре диверсионно-терро-ристические задания, контролируя их выполнение»2.
Согласно справке о проделанной работе оперативной группы тылового управления УНКВД по Курской области за период с 5 по 11 октября 1941 г., всего было завербовано агентуры для оставления в тылу противника на участке Курского отделения НКВД 12 чел., для переброски и тыл противника в район города Орел - 10 чел3.
Безусловно, самым сложным в деятельности советской агентуры на оккупированной территории Курской области явился первоначальный период после захвата территории немецкими войсками и их союзниками. Не случайно до весны 1942 г. информация о боевой деятельности негласной агентуры и переданной им на связь диверсионной агентуры в УНКВД по Курской области носила обрывочный характер.
В отдельных случаях попытки руководства УНКВД по Курской области связаться с отдельными нелегалами успеха не имели, т.к. часть связных во-
1 АУФСБ РФ КО. Ф. 4-го отдела УНКВД КО. Д. 19. Л. 8.
2 Замулин В.Н. Роль органов государственной безопасности в формировании партизанских отрядов и разведывательно-диверсионной сети летом 1941 года // Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2013. № 1 (25).
3 АУФСБ РФ КО. Ф. 4-го отдела УНКВД КО. Д. 13. Л. 15.
все не вернулись, а часть - не смогли их найти по прежним адресам.
Выявились также сложности со связью 4-го отдела УНКВД с самостоятельными диверсионно-террористическими резидентурами, оставленными в тылу противника. Многие из посланных связных с задания вовсе не вернулись, а часть резидентов по прежним адресам были также не обнаружены.
В сообщениях агентуры, поступавшей в Управление НКВД Курской области, приводились фамилии конкретных лиц, членов ВКП(б), которые открыто проживали в оккупированном Курске и пытались наладить дружественные отношения с оккупационными властями4.
В целом, первоначальный период становления и активизации деятельность советской разведагентуры на оккупированной территории Курской области характеризовался наличием серьезных объективных обстоятельств, которые сказывались негативным образом на данном участке работы территориального УНКВД.
Осенью 1941 г. отдельные населенные пункты на территории Курской области по несколько раз в результате боевых действий переходили от немцев к Красной Армии и наоборот. После того, как немецкие части покидали тот или иной населенный пункт, туда прибывали оперативные группы УНКВД по Курской области. Их основной задачей являлось в т.ч. установление и розыск лиц, назначенных германскими оккупационными властями в качестве представителей гражданской власти, а также лиц, активно сотрудничавших с немецкими захватчиками.
В то же время просто уничтожением отдельных руководителей коллаборационистских органов гражданского управления, полицейских деятельность сотрудников УНКВД по Курской области, членов диверсионных групп и партизан не ограничивалась.
По мере становления коллаборационистских органов управления на оккупированной территории Курской области советские органы государственной безопасности стали разрабатывать широкий спектр оперативных мероприятий в отношении руководителей этих профашистских структур5.
Также 4-м отделом УНКВД по Курской области проводились мероприятия по внедрению советской агентуры в Белгородские административные органы, сформированные из числа местных коллаборационистов. В этих целях была намечена вербовка через советского агента «Донец» инженера Розенталя, работавшего в качестве заведующего бюро виз и пропусков в Белгородской Городской управе, а затем заведующим городской электростанцией. У советских органов госбезопасности существовало мощное средство воздействия на Розенталя - его жена и двое детей находились на
4 АУФСБ РФ КО. Ф. 4-го отдела УНКВД КО. Д. 136. Л. 31.
5 Богданов С.В. Агентура немецких спецслужб и коллаборационистские органы на юге и юго-востоке Курской области в 1941-1943 гг. // Военно-исторический журнал. 2020. № 4. С. 55-58.
советской территории. В случае отказа Розенталя от сотрудничества с советской разведкой - он подлежал уничтожению.
Параллельно с вербовкой Розенталя были разработаны мероприятия по внедрению в Белгородскую Городскую управу советского агента. Для этого предусматривалось использовать родственников Городского головы Белгорода Г.Х. Пфецера, находившихся на советской территории. Дело в том, что в одном из районов Курской области проживала родная племянница Пфецера, к которой была направлена женщина - агент УНКВД с соответствующей легендой. Ее задачей являлась вербовка племенницы Пфецера для работы на советскую разведку. После родственница Белгородского городского головы должна была проникнуть в дом Пфецера, войти к нему в доверие и получить протекцию при поступлении на работу в Городскую управу. Для розыска племянницы Пфецера и сбора о ней всесторонних данных на место был командирован оперуполномоченный 3-го отделения 4-го отдела Парфенов. Однако из-за отказа племянницы белгородского коллаборанта идти на сотрудничество, данная операция сорвалась.
Сотрудники органов госбезопасности Курской области проводили многочисленные мероприятия по вербовке советских граждан, принятых немецкими оккупационными властями в местные органы гражданского управления (служащие горуправ, помощники сельских старост, работники газет и пр.), некоторые репрессивные коллаборационистские структуры (органы полиции, жандармерии).
Не смотря на принятые меры к сохранению спецагентуры, практически 25% от ее общей численности было призвано в ряды РККА, мобилизовано на оборонительные работы или эвакуировано с госимуществом. По неполным данным, на оккупированной немецкими войсками территории Курской области осталось 347 резидентур, объединявших 110 человек и 663 агента-одиночки6.
Однако и этого количества агентуры не имелось в наличии, и отнести к категории, действующей не представлялось возможным, т.к. многие из агентов вместе с мирным населением самостоятельно эвакуировались за пределы Курской области, многие из агентов вместе с мирным населением были заключены немецкими захватчиками в лагеря. Ряд агентов в связи с проводимыми немецкими оккупационными властями массовыми репрессиями вынуждены были изменить свое место жительства, не известив об этом своих кураторов из территориальных органов НКВД, а часть просто «залегла на дно».
К этому необходимо добавить то, что немецкие развезорганы по мере разрастания военных действий на восточном фронте приобретали собственный боевой опыт применимый к специфике войны против СССР. Так, например, немецкое командование приказывало офицерам после вторич-
6 АУФСБ РФ КО. Ф. 4-го отдела УНКВД КО. Д. 19. Л. 8 об.
ного занятия временно потерянных районов проводить строгую проверку гражданских лиц, оставшихся на территории7.
В отчетных документах руководства УНКВД по Курской области, представляемых в центральное ведомство госбезопасности, отмечалось, что отдельные работники органов госбезопасности, оставленные на оккупированной территории Курской области на нелегальном положении, проявили трусость и, не осуществив ни одного диверсионного или террористического акта, вернулись в расположение штаба НКВД.
Материалы на нелегалов, проявивших трусость, были переданы для расследования в Особую инспекцию НКВД.
В отдельные случаях резиденты и агенты отказывались от выполнения поручаемых им заданий. Также были случаи перехода отдельных агентов НКВД на сторону немецких оккупационных властей. Нередко они назначались на руководящие должности в административных органах оккупационных властей или всячески пособничали захватчикам.
Агенту Солнцевского РО НКВД «Бурцеву», работавшему механиком на мельнице, было поручено сохранить закопанные части машин, а в случае пуска мельницы немцами вывести ее из строя. Вместо выполнения задания «Бурцев» добровольно выдал немцам закопанные части машин. Резидент Советского РО НКВД «Зиборов» был арестован и расстрелян Особым отделом НКВД 87 стрелковой дивизии за то, что в период пребывания немцев в селе оказывал им активное содействие8.
Значительная работа была проведена всем личным составом УНКВД и партийными органами Курской области по организации истребительных батальонов, развертыванию массовой партизанской борьбы на временно оккупированной германскими войсками территории региона. Это обстоятельство оказало свое позитивное влияние на последующее развертывание разведывательной, диверсионной и агентурно-осведомительной деятельности органов госбезопасности СССР на оккупированной немецкими войсками территории области.
Также серьезная работа накануне захвата немецкими войсками территории Курской области территориальные органы НКВД провели большую работу по развертыванию резидентурно-агентурной сети.
Важность захвата Курской области как стратегического направления на Москву неоднократно озвучивалось как немецким командованием, так и нацистскими средствами массовой информации. Статьи о «победоносном наступлении» вермахта на курском направлении осенью 1941 г. нередко печатались в центральных немецких изданиях «Das Reich» и «Völkischer Beobachter».
Ведомство Йозефа Геббельса полностью справлялось с поставленным
7 ЦАМО РФ. Ф. 500. Оп. 12480. Д. 29. Л. 6.
8 АУФСБ РФ КО. Ф. 4-го отдела УНКВД КО. Д. 19. Л. 9.
перед ним задачами по «промывке мозгов» немецким обывателям. Хотя продвижение вглубь СССР вовсе не напоминало те победные марши по Западной Европе, которые стали привычными для повседневной жизни Третьего рейха в 1939-1940 гг.
Многочисленные документы подтверждают тот факт, что на территории Курской области сразу же устанавливался режим всеохватывающего террора и жесточайших наказаний даже за самый незначительный проступок. Именно в этом немецкое руководство видело залог безопасности тылов вермахта.
В то же время, не смотря на жесточайший террор, установленный на временно оккупированной территории Курской области немецким командованием, во многих местах развернулось партизанское движение, а также антифашистская деятельность.
Немецкие оккупационные власти оказались не в состоянии самостоятельно справиться с антифашистскими акциями. Поэтому они вынуждены были все чаще обращаться за содействием к местным коллаборационистским органам управления, создание которых ускорилось после первых поражений вермахта под Москвой и перерастания молниеносной войны на восточном фронте в позиционную со всеми вытекающими из этого неблагоприятными последствиями для фашистской Германии.
Библиографический список:
1. Архив Управления Федеральной службы безопасности России по Курской области (далее - АУФСБ РФ
КО). Ф. 4-го отдела УНКВД КО. Д. 13. Л. 15.
2. АУФСБ РФ КО. Ф. 4-го отдела УНКВД КО. Д. 136. Л. 31.
3. АУФСБ РФ КО. Ф. 4-го отдела УНКВД КО. Д. 19. Л. 8 об.
4. АУФСБ РФ КО. Ф. 4-го отдела УНКВД КО. Д. 19. Л. 8.
5. АУФСБ РФ КО. Ф. 4-го отдела УНКВД КО. Д. 19. Л. 9.
6. Богданов С.В. Агентура немецких спецслужб и коллаборационистские органы на юге и юго-востоке Кур-
ской области в 1941-1943 гг. // Военно-исторический журнал. 2020. № 4. С. 55-58.
7. Замулин В.Н. Роль органов государственной безопасности в формировании партизанских отрядов и раз-
ведывательно-диверсионной сети летом 1941 года // Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2013. № 1 (25).
8. Центральный архив Министерства обороны Российской Федерации (далее - ЦАМО РФ). Ф. 500.
Оп. 12480. Д. 29. Л. 6.
Reference
1. Archive of the Directorate of the Federal Security Service of Russia for the Kursk Region (hereinafter referred to
as AUFSB RF KO). F. 4th Department of the NKVD KO. D. 13. L. 15.
2. AUFSB RF CO. F. 4th Department of the NKVD KO. D. 136. L. 31.
3. AUFSB RF CO. F. 4th Department of the NKVD KO. D. 19. L. 8 vol.
4. AUFSB RF CO. F. 4th Department of the NKVD KO. D. 19. L. 8.
5. AUFSB RF CO. F. 4th Department of the NKVD KO. D. 19. L. 9.
6. Bogdanov S.V. German intelligence agencies and collaborationist bodies in the south and southeast of the Kursk
region in 1941-1943. // Military historical magazine. 2020. № 4. Р. 55-58.
7. Zamulin V.N. The role of state security agencies in the formation of partisan detachments and reconnaissance
and sabotage networks in the summer of 1941 // Scientific notes: electronic scientific journal of Kursk State University. 2013. № 1 (25).
8. Central Archive of the Ministry of Defense of the Russian Federation (hereinafter - TsAMO RF). F. 500.
Op. 12480. D. 29. L. 6.
