CC BY
0
Феклистова И.В.
Соискатель кафедры российской истории и документоведения НИУ Белгородский государственный национальный исследовательский университет.
Богданов С.В.
Доктор исторических наук, профессор Губкинского филиала НИТУ «Московский институт стали и сплавов».
Коллаборационизм на оккупированной немецкими войсками территории Курской области: рассекреченные страницы региональной истории
Чуть более восьми десятилетий отделяют современное российское общество от трагических событий Великой Отечественной войны. Однако интерес к этому периоду новейшей истории по-прежнему взывает серьезные споры, научные дискуссии, а порой и - откровенные спекуляции, домыслы и ложь.
События Великой Отечественной войны продолжают волновать значительную часть населения мира не только в силу их непреходящей значимости, но и теми попытками их искажения, которые предпринимаются, как в странах «либеральной Европы», так в США и Канаде. Сносы памятников советским воинам-освободителям Латвии, Литвы, Эстонии, Польши летом 2022 г. ознаменовали новый виток русофобии. Начало российской спецоперации на Украине 24 февраля 2022 г. явилось тем рубежным событием, которое окончательно сбросило маски со всех тех, кто на протяжении всего постсоветского периода превращал Украину в «антироссию», снабжал ее военной техникой и вооружением, помогал финансами и осуществлял массированную идеологическую обработку украинского населения.
Одним из таких вопросов великой трагедии XX столетия явилась проблема коллаборационизма (от фр. соПаЬогаНоп) - добровольное сотрудничество отдельных граждан с немецкими захватчиками и их союзниками на временно оккупированной территории Советского Союза в 1941-1944 гг. Данная проблема в значительной степени актуализируется процессами рефашизации общественного сознания в государствах Прибалтики, Украине при активной поддержке данных процессов властными элитами этих государств.
Необходимо со всей ответственностью признать, что проблема
добровольного сотрудничества части советских граждан с немецкими оккупационными войсками и их союзниками на протяжении практически всего послевоенного периода в советской историографии оказывалась «неудобной» и фактически намеренно избегаемой. Это в свою очередь имело многочисленные негативные последствия. Недосказанность в истории ведет к фальсификациям, намеренной лжи, недомолвкам. Информационный вакуум порождает недоверие к властным институтам, системе образования, пренебрежительное отношение к национальной истории. А это прямой путь к глубокому общественному кризису.
Общественные изменения, сама атмосфера гласности в СССР со второй половины 1980-х гг. подтолкнули советских специалистов к изучению ранее не исследованных граней отечественной истории, в т.ч. и коллаборационизма в годы Великой Отечественной войны. Хотя настоящий исследовательский «бум» в изучении этой темы начинается с конца 1990 - начала 2000-х гг. Это связано с рассекречиванием значительного массива архивных материалов военных архивов, документов спецслужб.
Среди курских специалистов, которые с середины 1990-х гг. начали активно разрабатывать данные «белые пятна» отечественной истории можно назвать С.А. Никифорова, А.В. Шевелева, В.В. Коровина, А.Р. Бормотову1.
Безусловно, при анализе такого явления, как коллаборационизм на временно оккупированных немецкими войсками и их союзниками советской территории следует отмежеваться от той позиции, которая любое сотрудничество (даже продажу немцам продуктов питания из своего подсобного хозяйства или размещение в своем доме на постой солдат вермахта по приказу оккупантов) относило к предательству, измене Родине. Здесь необходимо понимать, что обычные советские граждане, которые не смогли эвакуироваться в советский тыл и оказались на оккупированной захватчиками территории оказались в сложнейшей ситуации выживания. Поэтому к добровольному активному коллаборационизму отдельных советских граждан следует отнести такие формы, как участие в репрессивных органах, создан-
1 Никифоров С.А. Политика оккупационных властей на территории Курской области в 1941-1943 гг.: дис. ... канд. ист. наук. Курск, 2003; Шевелев А.В. Разведывательные, полицейские и пропагандистские формирования оккупационных властей на территории Курской области в годы Великой Отечественной войны: дис. ... канд. ист. наук. Курск, 2004; Коровин В.В. Партизанское движение на территории Курской области: дис. ... докт. ист. наук. Курск, 2008; Бормотова А.Р. Основные особенности развития печати в годы Великой Отечественно войны 1941-1945 гг. (По материалам Курской области) // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: История. Политология. Экономика. Информатика. 2010. № 1 (72). Т. 13. С. 183-190.
ных немцами на захваченных территориях (русская вспомогательная полиция, жандармерия), служба в рядах вермахта, тайной полевой полиции (ГФП), секретное сотрудничество с абвером, СД. Сюда же следует причислить тех, кто занимал ответственные должности в гражданских органах управления.
Уже в первые недели войны политическое и военное руководство СССР развернуло большую работу по получению разнообразной информации о ситуации на захваченным немецкими оккупантами советской территории.
В соответствии с директивой НКГБ СССР №187 от 6 июля 1941 г. органам государственной безопасности прифронтовой полосы о срочном предоставлении информации о положении на территории, занятой противником, проводимых немцами мероприятиях, отношении их к населению, территориальные органы НКГБ-НКВД начали систематически предоставлять в центр требуемую информацию. К началу осени 1941 г. в центральный аппарат НКВД СССР начали поступать такие материалы.
Согласно докладной записке НКВД Белорусской ССР в НКВД СССР о результатах разведывательно-диверсионной деятельности в тылу противника от 10 сентября 1941 г., приводились сведения о характере проводимых германским командованием мероприятий среди населения оккупированной территории2.
В соответствии с этими данными было установлено, что немцами на временно оккупированной территории начали создаваться органы местного управления. Во главе этих учреждений немцы назначали местных жителей из числа лиц, находившихся в немецком плену в годы империалистической войны, кулаков и лиц, наиболее враждебно настроенных к Советской власти.
Руководство территориальных органов НКВД постоянно ориентировало своих сотрудников на усиление работы по выяснению ситуации в районах, занятых противником, всех вопросов, связанных с действиями немецких властей, их отношению к населению и местного населения к оккупантам.
Поэтому уже конце ноября 1941 г. в 4-й отдел УНКВД по Курской области начали поступать первые разведывательные сведения о ситуации на захваченной немецкими войсками и их союзниками территории региона.
Территориально-административное деление на местах осу-
2 Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Сб. документов. Т. 2. Кн. 2. Начало. 1 сентября - 31 декабря 1941 года. - М.: 2000. С. 77-78.
ществлялось на основании того, что существовало здесь при советской власти.
Районные, городские, общественные и сельские управы создавались сразу с приходом немецких войск по всей зоне военной администрации. Персональная ответственность за работу этих органов возлагалась на начальников управ, бургомистров и старост. Все они должны были обеспечить «спокойствие и безопасность» на подчиненной территории, противодействовать проявлению сопротивления мероприятиям власти, диверсиям, саботажу, создать надлежащие условия для деятельности германских служб, изымали сырье и сельскохозяйственную продукцию.
Полная зависимость и безусловное выполнение всех немецких распоряжений гарантировалось тем, что руководители районов назначались на должности и снимались с них с санкции полевой комендатуры, командующего оперативного тылового района армии или группы армий.
Все кандидаты на руководящие должности в местных органах управления проходили тщательную проверку и в дальнейшем находились под пристальным наблюдением немецких спецслужб. Они вынуждены были подписывать документы, возлагая на себя персональную ответственность по соблюдению всех предписаний немецкого руководства, добросовестному выполнению их указаний и приказов.
Бургомистр и население должны были полностью отвечать за спокойствие, порядок и охрану дорог, запасов, зданий и сооружений на подконтрольной территории. Радиусом до половины расстояния данного населенного пункта от ближайшей деревни, необходимо ввести полицию для поддержания порядка; временно вооружить огнестрельным оружием лишь после проверки органами службы охраны тыла или тайной полевой полиции3.
Таким образом, одним из наиболее активных направлений деятельности немецких разведывательных органов на территории оккупированных районов Курской области являлось создание собственной разветвленной агентурной сети. Упоминания об этом довольно часто можно обнаружить в признаниях бывших активных пособников немецких захватчиков, которые начали выявляться и арестовываться органами государственной безопасности на освобожденной от немецких захватчиков территории Курской области.
Материалы отдельных архивно-следственных дел, находящихся на хранении в архивах Управлений ФСБ России по Курской и Белгородской областям, свидетельствуют о том, что на оккупированной
3 АУФСБ РФ по Курск. обл. Ф. 4-го отдела УНКВД КО. Д. 25. Л. 52.
немецкими войсками и их союзниками территории Курской области, были созданы различные репрессивные органы, которые тесно сотрудничали с немецкими специальными службами.
Особенно репрессивная деятельность германских спецслужб фиксировалась в районах Курской области, где отмечалась наибольшая активность партизанского движения.
Сводки областных органов государственной безопасности СССР свидетельствовали, что сразу же после освобождения территорий страны от немецко-фашистских захватчиков и их союзников была проведена огромная работа территориальных УНКВД по выявлению и проведению следственных действий в отношении бывших активных пособников оккупационных властей. Перечень этих лиц был довольно широким: начиная от сотрудников городских и районных управ и заканчивая начальниками созданных, с согласия немецкого командования, местных органов русской вспомогательной полиции.
В соответствии с докладной запиской УКР «Смерш» Центрального фронта № 3/13365 в ГУКР «Смерш» НКО СССР о разоблачении агентуры противника, предателей и пособников на освобожденной территории за время наступательных операций на Орловско-Кур-ском направлении от 15 августа 1943 г. были созданы оперативные группы для проведения мероприятий по отработке и фильтрации подозрительных лиц с целью выявления контрреволюционного шпионского элемента из числа жителей, находившихся на территории, ранее оккупированной немцами.
Аресту были подвергнуты лица, занимавшиеся шпионажем, изменники Родины и предатели, которые по категориям распределились следующим образом: шпионов - 12 чел.; диверсантов - 4 чел.; власовцев - 1 чел.; старост - 37 чел.; полицейских - 62 чел.; переводчиков - 2 чел.; предателей, служивших в немецкой армии, - 13 чел. Всего - 131 чел. Из указанного выше количества арестованных 68 человек (бывшие старосты и полицейские) были переданы в территориальные органы НКГБ, поскольку на этих лиц в НКГБ имелись компрометирующие материалы, и к тому же окончание следствия по этим делам было связано с местным розыском лиц, проходивших по показаниям арестованных4.
Еще 19 апреля 1943 г. Председатель Президиума Верховного Совета СССР М.И. Калинин подписал чрезвычайно жесткий по содержанию Указ Президиума Верховного Совета ССР «О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязани-
4 Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Сб. документов. Т. 4. Кн. 2. - М.: 2008. С. 247-248.
№
ях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников родины из числа советских граждан и для их пособников». В документе констатировалось: «В освобожденных Красной Армией от немецко-фашистских захватчиков городах и селах обнаружено множество фактов неслыханных зверств и чудовищных насилий, учиненных немецкими, итальянскими, румынскими, венгерскими, финскими фашистскими извергами, гитлеровскими агентами, а также шпионами и изменниками Родины из числа советских граждан над мирным советским населением и пленными красноармейцами»5.
Постановление Пленума Верховного Суда СССР № 22/16/У/сс от 25 ноября 1943 г. «О квалификации действий советских граждан по оказанию помощи врагу в районах, временно оккупированных немецкими захватчиками» вносило ясность в практику судебных органов страны по возбужденным в массовом количестве судебным процессам по делам изменников Родины, пособников немецко-фашистских захватчиков. В данном документе давалась четкая квалификация таких преступлений, как «измена Родине», «пособничество врагу»6.
В справке, подготовленной Управлением Народного комиссариата государственной безопасности (НКГБ) по Курской области о проделанной работе по состоянию на 1 октября 1945 г., содержалась следующая статистическая информация. Всего органами государственной безопасности было арестовано 13552 человека, в том числе 381 агент немецких спецслужб, действовавших на территории области в период ее оккупации, 12898 активных пособников фашистской Германии и бывших полицейских7.
При этом необходимо принимать во внимание, что эти цифры пособников фашистской Германии даже в масштабах отдельно взятой области страны были далеко не полными, т.к. на протяжении всех послевоенных десятилетий органы госбезопасности вели очень кропотливую и масштабную работу по выявлению и преданию суду бывших активных коллаборационистов. В то же время даже эти показатели служат подтверждением тому, что масштабы измены Родины и перехода на сторону гитлеровской Германии носили отнюдь не единичный характер. Деятельность органов госбезопасности страны по розыску и преданию суду активных пособников немецких окку-
5 Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 4. Оп. 11. Д. 75. Л. 568-570. Подлинник.
6 Сборник законодательных и нормативных актов о репрессиях и реабилитации жертв политических репрессий. - М.: 1993. С. 43-45.
7 Архив Управления Федеральной службы безопасности Российской Федерации по Курской области (АУФСБ РФ по Курск. обл.). Ф. 10. Оп. 1. Д. 5 (1945). Л. 61.
пантов продолжалась и в последующие после окончания Великой Отечественной войны годы, хотя ее интенсивность по вполне понятным причинам постепенно снижалась.
Библиографический список
1. Архив Управления Федеральной службы безопасности Российской Федерации по Курской области (АУФСБ РФ по Курск. обл.). Ф. 4-го отдела УНКВД КО. Д. 25. Л. 52.
2. АУФСБ РФ по Курск. обл. Ф. 10. Оп. 1. Д. 5 (1945). Л. 61.
3. Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 4. Оп. 11. Д. 75. Л. 568-570.
4. Бормотова А.Р. Основные особенности развития печати в годы Великой Отечественно войны 1941-1945 гг. (По материалам Курской области) // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: История. Политология. Экономика. Информатика. 2010. № 1 (72). Т. 13. С. 183-190.
5. Коровин В.В. Организация сопротивления в тылу немецко-фашистских войск на территории областей Центрального Черноземья в годы Великой Отечественной войны: дис. ... докт. ист. наук. - Курск, 2008. 636 с.
6. Никифоров С.А. Политика оккупационных властей на территории Курской области в 1941-1943 гг.: дис. ... канд. ист. наук. - Курск, 2003. 253 с.
7. Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Сб. документов. Т. 2. Кн. 2. Начало. 1 сентября - 31 декабря 1941 года. - М.: Русь, 2000. 718 с.
8. Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Сб. документов. Т. 4. Кн. 2. - М.: Русь, 2008. 810 с.
9. Сборник законодательных и нормативных актов о репрессиях и реабилитации жертв политических репрессий. - М.: Республика: Верховный Совет Рос. Федерации, 1993. 223 с.
10. Шевелев А.В. Разведывательные, полицейские и пропагандистские формирования оккупационных властей на территории Курской области в годы Великой Отечественной войны: дис. . канд. ист. наук. - Курск, 2004. 210 с.
References
1. Archive of the Office of the Federal Security Service of the Russian Federation for the Kursk Region (AUFSB of the Russian Federation for the Kursk Region). F. 4th Department of the NKVD KO. D. 25. L. 52.
2. AUFSB of the Russian Federation in Kursk. region F. 10. Op. 1. D. 5 (1945). L. 61.
3. Russian State Military Archive (RGVA). F. 4. Op. 11. D. 75. L. 568-570.
4. Bormotova A.R. The main features of the development of printing during the Great Patriotic War of 1941-1945. (Based on materials from the Kursk region) // Scientific bulletins of Belgorod State University. Series: History. Political science. Economy. Computer science. 2010. № 1 (72). Vol. 13. P. 183-190.
5. Korovin V.V. Organization of resistance in the rear of Nazi troops in the regions of the Central Black Earth Region during the Great Patriotic War: dis. ... doc. ist. Sci. - Kursk, 2008. 636 p.
6. Nikiforov S.A. Policy of the occupation authorities on the territory of the Kursk region in 1941-1943: dis. ...cand. ist. Sci. - Kursk, 2003. 253 p.
7. State security bodies of the USSR in the Great Patriotic War. Sat. documents. Vol. 2. Book. 2. Beginning. September 1 - December 31, 1941. - M.: Rus, 2000. 718 p.
8. State security bodies of the USSR in the Great Patriotic War. Sat. documents. Vol. 4. Book. 2. - M.: Rus, 2008. 810 p.
9. Collection of legislative and regulatory acts on repression and rehabilitation of victims of political repression. - M.: Republic: Supreme Council of Russia. Federation, 1993. 223 p.
10. Shevelev A.V. Intelligence, police and propaganda formations of the occupation authorities on the territory of the Kursk region during the Great Patriotic War: dis. ...cand. ist. Sci. - Kursk, 2004. 210 p.
