СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПО ПРЕДУПРЕЖДЕНИЮ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СВЯЗАННЫХ С ПРИЧИНЕНИЕМ СМЕРТИ (ГОМИЦИДА) Текст научной статьи по специальности «Право»

ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

Противодействие

правонарушающему поведению Counteracting Delinquent Behaviour

УДК 343.9:343.61 © Е. С. Стешич, 2021 DOI: 10.24411/1999-625X-2021-11001

Совершенствование правоприменительной деятельности по предупреждению преступлений, связанных с причинением смерти (гомицида)

Е. С. Стешич, Ростовский юридический институт МВД России Н esteshich@mail.ru

В результате исследования автор приходит к выводу, что статистически фиксируемое количество убийств в России не соответствует их действительному состоянию в силу различных причин. Среди последних: принятие мотивировки за мотив действия; искусственное усечение развития причинно-следственной связи; ограничение ответственности при косвенной каузальной зависимости между деянием и последствием; легковесный подход к проверке фактов суицидов и низкая эффективность розыска без вести пропавших лиц. Как следствие, часть убийств квалифицируются по статьям о причинении смерти по неосторожности или остаются безнаказанными. Данные причины подробно анализируются. Даются рекомендации по совершенствованию правоприменительной деятельности в этой сфере. Развивается мысль о предметном криминологическом изучении гомицидальной преступности и введении в научно-практический оборот концепции возложения риска неблагоприятных последствий на преступника.

Ключевые слова: убийство; гомицид; косвенный умысел; причинная связь; предупреждение преступности.

Improvement of Law Enforcement Activity with regard to Prevention

of Homicides

Е. S. Steshich, Rostov Law Institute of the Russian Ministry of Internal Affairs Н esteshich@mail.ru

The study enabled the author to conclude that statistics on the recorded homicides in Russia does not correspond to their actual state due to different reasons. The latter include considering the motivation instead of the motive of an act; artificial reduction of the development of causation, restriction of the responsibility under indirect causative dependence between the act and the consequence; superficial approach to checking of facts of suicide and low efficiency of detection of missing people. As a result, some homicides are defined according to the Articles concerning negligent homicides or remain unpunished. The mentioned causes are analyzed. The paper contains some recommendations on how to improve law enforcement in this field. The author develops the idea of the subject criminological study of criminal homicides and introducing the conception of imposing risk of unfavourable consequences on the criminal into scientific and practical use.

Keywords: murder; homicide; indirect intent; causative link; crime prevention.

Статистика и проведенные нами эмпириче- связанных с гибелью людей, квалифицируются ские исследования показали, что в настоящее вре- как убийство. Остальные две трети фактов — по мя в России только треть (в 2019 г. — 35%) деяний, другим статьям уголовного закона, в том чис-

ле вследствие неправильной оценки направленности умысла виновного, развития причинно-следственных связей, а также использования ведомственных документов, позволяющих исключать связь телесного повреждения с наступившей смертью.

Сказанное проявляется в следующем.

1. Мотивировка (самооправдание) принимается за мотив действия. Это позволяет оценивать реальные убийства как причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего. По сути, ч. 4 ст. 111 УК РФ стала формулой квалификации убийств.

2. Происходит усечение линии развития причинно-следственных связей при оценке объективной стороны преступления. Часто это наблюдается в тех случаях, когда потерпевший от травмы падает и ударяется головой (о бордюр, мостовую и пр.). Убеждены, считать сам момент удара конечным моментом причинности можно, если виновный принимает меры, исключающие дальнейшее развитие причинно-следственных связей (например, перед нанесением удара расстилает в месте падения жертвы спортивный мат или просит товарищей поддержать падающего после удара потерпевшего). Если подобные меры не приняты, то любой вменяемый человек, особенно владеющий навыками боевых спортивных единоборств, прекрасно представляет последствия своего действия — падение человека и удар о землю (ступеньки, мостовую, бордюр), следовательно, безразлично относится к наступившим последствиям.

3. Судебно-следственная практика абсолютизирует экспертное заключение (судебно-медицинское), которое не подвергается социально-правовому анализу. Тогда в случае смерти жертвы действия виновных с учетом косвенной (непрямой, опосредованной) причинной связи квалифицируются по «льготным» статьям (как причинение вреда здоровью разной степени тяжести), а иногда и вообще не влекут правовых последствий.

4. В ряде случаев за самоубийства принимаются такие факты лишения жизни, которые для механизма суицидов не характерны. В одной трети материалов (100 постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела по признакам преступлений, предусмотренных ст. ст. 105-110 УК РФ) усматривались основания для возобновления доследственной проверки, поскольку доводы родственников и других лиц о психических отклонениях погибших не подкреплялись документально, не устанавливались имеющие отношение к делу взаимоотношения в семье погибшего (бытовом, досуговом круге общения). Таким образом, широкие возможности сбора документов лично следователем или посредством поручений,

значительный объем времени, отведенный законом в указанных случаях, не использовались, что свидетельствует о легковесном подходе к установлению обстоятельств гибели человека [1, с. 207-214].

5. Эффективность розыска без вести пропавших оставляет желать лучшего. С 2004 г. почти в 36 раз выросло число лиц, поиск которых окончен в связи с истечением сроков давности (с 278 до 9632). Считаем, что в условиях автоматизированных криминалистических оперативно-справочных учетов, систем видеонаблюдения, возможностей международного сотрудничества неустановление судьбы разыскиваемых с большой вероятностью свидетельствует о том, что человек стал жертвой преступления.

Безусловно, отмеченные негативные тенденции правоприменения снижают значимость человеческой жизни и возможности ее защиты. Наблюдаемое положение не может быть терпимым и требует изменения, что и побудило автора заняться обозначенной проблемой. Мы предлагаем обособление в целях криминологического изучения всего массива уголовно наказуемых деяний, влекущих смерть человека. Объединенные в одну криминологическую группу, они могли бы именоваться гомицидальной преступностью (гомицидом).

В основе предлагаемого определения гомицида находятся положения международной классификации преступлений для статистических целей, где ему соответствует группа деяний, приводящих к смерти или направленных на причинение смерти (Acts leading to death or intending to cause death). Всего в уголовном законе 107 статей, связанных с причинением смерти (159 составов преступлений), помещенных в 18 из 19 глав, которые с учетом уголовно-правовых признаков преступлений и практики их квалификации предлагается структурировать следующим образом:

— собственно гомицид — умышленные преступления, составы которых прямо включают в качестве конструктивного элемента умышленное причинение смерти;

— сопутствующий гомицид — умышленные преступления, результатом которых часто является лишение жизни, что предусмотрено соответствующим составом в качестве неосторожных последствий либо в качестве иных тяжких последствий преступления;

— псевдосопутствующий гомицид — преступления, по формальным признакам сходные с деяниями второй группы, но в действительности смерть потерпевшего в них оказывается следствием не неосторожности, а косвенного умысла;

— неосторожный гомицид — преступления, основные составы которых включают в качестве конструктивного элемента причинение смерти по нео-

сторожности либо связаны с причинением смерти по неосторожности, либо формулировка «иные тяжкие последствия» предполагает возможность наступления смерти по неосторожности;

— псевдонеосторожный гомицид — преступления, по формальным признакам попадающие в группу «неосторожный гомицид», но на самом деле смерть потерпевшего в них является следствием не неосторожности, а косвенного умысла.

В частности, в 87% из 265 изученных нами приговоров и уголовных дел по ч. 4 ст. 111 УК РФ есть основания для вывода об умышленном отношении виновного к наступившим последствиям, что следовало из совокупности объективных и субъективных признаков деяния. Эту часть преступлений, в ходе которых потерпевшего якобы по неосторожности лишают жизни, по нашему мнению, следует отнести к псевдосопутствующему гомициду [2, с. 10].

Ярким примером последнего времени является уголовно-правовая оценка действий похитителей бывшего депутата М. Пахомова в Липецкой области. Последний активно сопротивлялся действиям преступников и был тяжело ранен (три огнестрельных ранения), а затем перевезен за сотни километров. В план заказчиков преступления якобы входило запугивание депутата, поэтому его положили в гроб. Но вскоре он скончался. Тело зацементировали в бочке и сбросили в подвал гаража. Соучастники преступления были осуждены на срок от 3,5 до 14 лет лишения свободы за похищение и умышленное причинение вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего, хотя в их действиях имеются признаки убийства.

Исследование показало, что мотивы неосторожных преступлений (например, ДТП со смертельным исходом) фактически игнорируются (96-100% по материалам уголовных дел, производство по которым окончено) [3, с. 86-94; 4, с. 5-14]. Между тем некоторые аварии с тяжкими последствиями, в которых наблюдаются гедонистические мотивы, мотивы самоутверждения, доминирования, собственной исключительности, демонстрации удали и веры во вседозволенность, следует отнести к псевдонеосторожному гомициду. Наше предложение согласуется с результатом инструментального исследования личности осужденных по чч. 4, 6 ст. 264 УК РФ, для которых характерно понижение параметра тревожности (методика Ганса Шмишека), а у 18% выявлена выраженная спонтанная и реактивная агрессивность. Известно, что если агрессивность выражена избыточно и не уравновешена тревожностью (своего рода локатором от опрометчивых действий), а также нормативностью поведения и должной системой ценностных ориентиров, то активность такого человека часто связана с явной агрессией.

Гомицид как социальное явление — не только правовая проблема. За последние годы Управлением Организации Объединенных Наций по наркотикам и преступности проведено три широкомасштабных исследования преднамеренных убийств (2011, 2013, 2019 гг.). Опубликованы основательные международные монографические издания, среди которых Справочник по европейским исследованиям убийств (2012) и Справочник по убийствам (2017). В работах описываются культурные, психологические, демографические, геополитические, экономические и иные проявления гомицида с крайне негативными последствиями.

Таким образом, на основании результатов проведенного исследования, опирающегося на передовую практику в борьбе с гибелью людей от криминальных действий и международные стандарты в области защиты прав человека, предлагаем:

1. Ввести в научно-практический оборот термин «гомицид» (гомицидальная преступность), под которым следует понимать совокупность умышленных и неосторожных общественно опасных деяний, посягающих на жизнь человека. Связь общей преступности, гомицидальной преступности и входящих в нее преступлений имеет соотношение общего, особенного и частного.

2. Предметное криминологическое изучение го-мицида для целостного представления о феномене гибели людей от противоправных действий и выработки на этой основе теоретико-методологических подходов по его целенаправленному изучению и разработке предупредительных мер борьбы.

3. Гомицидальные преступления с учетом уголовно-правовых признаков и особенностей правоприменения структурировать на пять групп: собственно гомицид, сопутствующий гомицид, псевдосопутствующий гомицид, неосторожный гомицид и псевдонеосторожный гомицид. Знание особенностей каждой группы позволяет снизить латентность убийств, исследовать структуру и внутрисистемные связи гомицида, а также определить наиболее результативные предупредительные меры борьбы.

4. В ходе подготовки нового проекта уголовного закона пересмотреть систематизацию преступлений, связанных с причинением смерти, объединив их в одну главу. В настоящее время более 90% гоми-цидальных преступлений находятся за пределами главы 16 УК РФ «Преступления против жизни и здоровья». Таким образом, право человека на жизнь из основного объекта становится дополнительным или факультативным, что противоречит иерархии объектов уголовно-правовой охраны.

5. Ввести в научно-практический оборот концепцию возложения риска неблагоприятных последствий на преступника. Ответственность за насту-

пившие при развитии причинно-следственной связи более тяжкие последствия должна быть возложена на преступника, т. е. отклоняющаяся «дельта» преступных действий должна возлагаться на него самого. Поэтому в уголовном законе следует закрепить положение о том, что в случаях, когда для квалификации закон требует наступления определенных последствий, они могут вменяться в вину лицу, если деяние было необходимым условием их наступления. Все последующие вопросы привлечения к уголовной ответственности лежат в плоскости психического отношения лица к совершенному общественно опасному деянию (установление его вины). Изучение зарубежного опыта показывает, что теория необходимого условия находит применение не только в странах общей системы права, но и в некоторых государствах романо-германской правовой семьи (Италия, Франция, Турция).

6. Основной акцент при определении формы вины в преступлениях, связанных с причинением смерти, сосредоточить на содержании событий, составляющих цепочку причинно-следственных связей между преступным деянием и преступным результатом. В случаях, когда действия виновного были непосредственно направлены на причинение вреда жизни и здоровью другого лица и развитие причинно-следственных связей привело к наступлению смерти этого лица, если не будет доказано обратное, следует исходить из того, что действия виновного совершались с умыслом на причинение смерти.

7. Насытить нормы уголовного закона профилактической составляющей. В частности, нужно вернуть первоначальную редакцию статей «Побои» и «Хулиганство», призванных препятствовать формированию антиобщественной направленности личности. Если раньше бытовым убийствам более чем в половине случаев предшествовали побои, причем правовая оценка имела место и в единичных случаях, то теперь единичные случаи редко наказуемы в уголовном порядке. А это провоцирует лиц, сколонных к насилию, к совершению более общественно опасных деяний. Например, резкому сокращению числа убийств в Нью-Йорке (1991-1997 гг.) способствовала полицейская тактика, получившая название «теория разбитых окон» (broken windows theory) или «нулевая терпимость» (Zero tolerance). Несмотря на критику в излишней строгости к нарушителям при одновременной слабой социальной профилактике проблем (нищета, неравенство, распространение наркотиков и оружия), теория подтвердила связь между безнаказанностью малозначительных нарушений и укреплением антиобщественной направленности личности.

8. Объединить массив научных знаний, оптимизировать нормативную базу и деятельность субъек-

тов, включенных в предупреждение гомицида. Считаем необходимым принятие национальной стратегии «Предупреждение гибели людей в результате противоправных действий». Главная цель стратегии состоит в определении концептуальных направлений, задач, а также ключевых механизмов реализации государственной политики по минимизации риска гибели людей. Руководящими принципами информационного обеспечения стратегии могут выступать начала, предложенные ВОЗ в Проекте глобального плана действий по борьбе с насилием (2016 г.).

Применительно к достижению цели стратегии названные принципы находят конкретное выражение в следующих теоретико-прикладных постулатах:

1. Жизнь человека в правовом государстве признается высшей правовой и моральной ценностью, поэтому ее защита должна быть соответствующей и начинаться с усвоения нравственно-правовых норм в духе принятия, уважения и возвышения этой ценности.

2. На уровне правосознания должно быть четкое представление о том, что государство гарантирует безопасность жизни человека при любых формах преступных посягательств, а в случае нарушения запрета действует принципиально жестко.

3. Предупреждение гибели людей является предметом ведения всех федеральных органов власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления и организаций при поддержке общественных организаций и объединений, а также населения страны.

4. Решения, принимаемые органами государственной власти, должны быть открытыми, конкретными и понятными каждому гражданину, должны носить упреждающий характер, обеспечивать равенство всех перед законом и неотвратимость ответственности.

5. Новые риски и угрозы для жизни людей должны восприниматься своевременно и находиться в центре предупредительной деятельности.

6. Основа успешного предупреждения гибели людей от противоправных посягательств — эффективная профилактика, состоящая, в частности, в преодолении всех форм неравенства, дискриминации и бедности, организации занятости населения, гарантированности здравоохранения, обеспечении безопасности от техногенных и других катастроф, привитии интереса к культуре, искусству, спорту, формировании идеологии населения в духе миролюбия, уважения, взаимопомощи, милосердия и сострадания. Ориентация только на силовые методы борьбы не является полноценной и эффективной стратегией [5, с. 94-103; 6, с. 20-29; 7, с. 5-19; 8, с. 184187; 9, с. 327-335; 10, с. 540-544; 11, с. 28-31].

В заключение следует отметить, что процесс глобализации сегодня демонстрирует такую отрицательную сторону, как эскалация информационного и физического насилия (терроризм, организованная преступность, киберпреступность). Она задает поведенческие характеристики всех других связей, оказывает воздействие на массовое, коллективное и ин-

дивидуальное сознание и, в конечном итоге, способствует размыванию ценности человеческой жизни. В связи с этим на пути к снижению уровня гомицида следует наращивать усилия всего международного сообщества по построению миролюбивого, свободного от конфликтов, неравенства, дискриминации, эксплуатации и нищеты общества.

Список литературы

1. Корецкий Д. А., Стешич Е. С. Самоубийства как элемент изучения гомицидальной преступности // Всероссийский криминологический журнал. 2019. Т. 13. № 2.

2. Стешич Е. С. Теоретические и методологические основы криминологического исследования преступлений, связанных с причинением смерти : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Краснодар, 2019.

3. Пикуров Н. И., Баранчикова М. В. Вопросы квалификации преступных нарушений правил дорожного движения в постановлении Пленума и судебной практике // Уголовное право. 2017. № 2.

4. Бавсун М. В., Карпов К. Н., Комарикова С. А. Квалификация преступных нарушений правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств : учеб. пособие. Омск, 2020.

5. Грибанов Е. В. Технологии предупреждения преступлений: проблемы формирования и развития // Государство и право. 2019. № 10.

6. Номоконов В. А., Судакова Т. М. Позитивная криминология в борьбе за человека // Всероссийский криминологический журнал. 2020. Т. 14. № 1.

7. Фадеев В. Н. Теоретико-методологические основы криминологии будущего // Всероссийский криминологический журнал. 2020. Т. 14. № 1.

8. Корецкий Д. А. Феномен «новой нормальности» в юриспруденции // Уголовно-правовое воздействие и его роль в предупреждении преступности (IV Саратовские уголовно-правовые чтения) : сб. тр. / под ред. Н. А. Лопашенко. Саратов, 2019.

9. Игнатов А. Н., Хун А. З. Социальные факторы детерминации насильственной преступности // Ученые записки Крымского федерального университета имени В. И. Вернадского. Юридические науки. 2019. Т. 5(71). № 1.

10. Мацкевич И. М. Риски запретительного законотворчества // Юридическая техника. 2019. № 13.

11. Антонян Е. А., Кпещина Е. Н. О проблемах законодательного регулирования в сфере противодействия кибертерроризму и киберэкстремизму // Юридическое образование и наука. 2019. № 10.