CC BY
18
Вестник Нижегородского университета им. Н.И . Лобачевского. Серия: Социальн ые науки, 2022, № 3 (67), с. 101-113 101
УДК 316.4.06
DOI 10.52452/18115942_2022_3_101
СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ АСПЕКТЫ ПРИВЕРЖЕННОСТИ РОССИЯН МОДЕЛЯМ КОЛЛЕКТИВИСТСКОГО И ИНДИВИДУАЛИСТИЧЕСКОГО ПОВЕДЕНИЯ: МЕДИАГЕОГРАФИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ В СОЦИОЛОГИИ
© 2022 г. И.А. Николайчук, М.М. Янгляева, Т.С. Якова
Николайчук Игорь Александрович, к.т.н.; эксперт по международной безопасности Центра специальных медиаметрических исследований (ЦСМИ), Москва
ianiko@yandex.ru
Янгляева Марина Михайловна, к.филол.н.; доц.; сотрудник факультета журналистики Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова marinapavlikova@mail.ru Якова Тамара Сергеевна, к.филол.н.; доц.; сотрудник факультета журналистики Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова t-yakova@mail.ru
Статея поступила в редакцию 30.03.2022 Статея принята к публикации 18.07.2022
Представлены результаты мультидисциплинарного исследования таких социокультурных констант, как коллективизм и индивидуализм. Авторы применяют новый медиагеографический подход к анализу больших данных, который позволяет рассмотреть и критически осмыслить социальное поведение людей в рамках выстраивания коллективной субъектности с учетом современной значимости указанных культурно-философских универсалий. В результате обработки и сопоставления эмпирических данных, полученных из поисковых систем Google и «Яндекс», авторы приходят к выводу, что в России, как и в большинстве стран мира, ключевой тенденцией сегодня является сдвиг в сторону индивидуализма, что требует существенных коррективов в определении приоритетов внутренней и внешней политики для поддержания общественной стабильности и общественного согласия. Авторы исследования предлагают обозначить контуры нового научного направления - цифрового обществоведения, что позволит на ином качественном уровне получать, анализировать и интерпретировать данные социологии, этнографии, социальной психологии, культурологии и других наук.
Ключевые слова: российское общество, социокультурный ландшафт, метасмыслы, коллективизм, индивидуализм, этнометрия, медиагеографический подход, цифровое обществоведение.
Введение
Одной из примет современности является массовый рост настроений социального пессимизма. Людям стало свойственно негативно оценивать свое прошлое, настоящее и будущее. Налицо и такие тревожные явления, как отторжение привычных и фундаментальных оснований общественной жизни и фактически всех форм социальной активности, равно как и всех видов деятельности по организации и руководству общественным прогрессом. Наблюдается дистанцирование, уход индивида от экзистенциального выбора между идеальным или материальным восприятием мира. Духовная жизнь человека определяется в основном принципами гедонизма. В медийном поле разных стран широко дискутируется тезис о неприемлемом вне-этическом характере политики [1—3], обсуждается возможность краха всех экономических моделей [4, 5], глубокий кризис международных отношений [6, 7], агония идеологии [8], поднимаются вопросы о новом «системном ра-
сизме» [9], деградации национального государства [10], неадекватности власти [11], сомнительности религии [12], гибели культуры [13].
При этом возникает парадокс следующего свойства. С одной стороны, мы наблюдаем растущую пассивность человека по отношению к участию в общественной жизни, видим его желание уйти от творения истории, неготовность поступиться стабильностью существования ради даже самых высоких целей. Это выражается в ослаблении коллективистских начал общественного бытия: не формируется классовое или национально-государственное сознание, не возникают новые и эродируют традиционные массовые партии с четкой идеологией, проявляется равнодушие к миропроектированию и ми-ростроительству. С другой стороны, возник невиданный ранее интерес индивида к политике. Стремительно развивается процесс медиатизации политики и политизации медиа [14]. Сложившиеся сегодня системы потребления политических смыслов нацелены в основном на поддержание политического порядка и на решение
проблем национальной безопасности, приоритеты которых устанавливают находящиеся у власти элиты [15]. Такие системы, сами по себе полезные, не задают тем не менее ориентиров будущего и не являются инструментами духовной мобилизации общества.
Радикально расширилась, институционально окрепла и превратилась в прибыльное коммерческое предприятие публичная сфера, призванная обеспечить становление института под названием «общественное мнение». Традиционные и новые медиа как дискурсивные инструменты достижения социального мира и прогресса активно выполняют деструктивную функцию формирования отрицательного консенсуса по любому существенному поводу из области национального бытия. Автор концепции публичной сферы Ю. Хабермас понимал, что его конструкт относится к области идеального, и предупреждал о неизбежной потере публичной сферой своего первоначального предназначения - гармонизатора отношений власти и общества из-за усиления влияния законов рынка на область культурного производства [16].
Масштабный рост «ассортимента» смыслов (и политических в том числе), предлагаемых буквально как блюда в меню, превратил идеологические продукты в бесконечное множество: общество сегодня не познается, а просто интерпретируется, причем в морфологическом, а не в онтологическом ключе. Комплексный анализ системы потребления смыслов, циркулирующих в информационном пространстве, позволит выявить объективные тенденции потребления обществом идеологий и ценностей, воздействующих на мировоззрение современного человека во всем многообразии. Система существования смыслов является динамичной, она развертывается во времени и пространстве. При этом системы смыслов могут иметь свою скорость трансформаций: системы смыслов в политике и культуре, особенно в массовой культуре, могут меняться в историческом масштабе времени чрезвычайно быстро. Научно-технический прогресс, появление цифровых технологий самым драматическим образом расширили возможности выбора конкретным индивидуумом системы смыслов. Сегодня демонстрация личных смысловых предпочтений стала социальной нормой.
Говоря о современном состоянии общества, нельзя обойти вниманием такие социокультурные универсалии, как «коллективизм», «индивидуализм» и «патернализм». Особенно актуальной данная тема является в контексте трансформации российских реалий.
Теоретические подходы и методология исследования
Понятия «коллективизм» и «индивидуализм» являются дихотомическими, противопоставленными друг другу, - как в системе этики, так и в исторической ретроспективе. Вместе с тем они разносущностны, выводятся из несводимых друг к другу оснований. Для целей современной политической практики принято рассматривать коллективизм в качестве характерной черты русского архетипа, а индивидуализм считать разновидностью социальной мен-тальности [17]. В более общем плане активно изучается соотношение принципов коллективизма и индивидуализма в рамках многочисленных философских исследований по поводу примата интересов личности над интересами общества (государства) и наоборот [18]. Коллективизм сводится к стандарту социального в рамках антиэнтропийного прогресса, «коллективизм предполагает такие отношения между личностью и обществом, при которых развитие общества в целом создает благоприятные условия для развития личности, а развитие последней представляет собой главное условие прогресса всего общества» [19].
При изучении метасмыслов «индивидуализм» и «коллективизм» нельзя пройти мимо уже имеющихся многочисленных результатов исследований в области этнометрии, или теории культурных измерений. Основатель теории культурных измерений нидерландский социолог, специалист по теории управления Герт Хо-фстеде для получения количественных оценок уровней индивидуального и коллективного сознания в разных странах предложил использовать культурологические индикаторы, основанные сразу на нескольких базовых показателях: самоидентификации, субъектах деятельности, правосознании, роли государства и др. [20].
С нашими подходами этнометрию сближает то, что эта научная дисциплина предусматривает охват большого числа стран социологическими опросами для сбора необходимой статистики по культурным различиям и нанесение результатов на географические карты, т. е. имеются элементы и медиастатистики, и медиа-географии. Г. Хофстеде при разработке базовых параметров для измерения феноменов культу-ры1' (культурные характеристики разных народов) уже в самом первом своем исследовании предусмотрел и такой критерий, как «обособленность» («коллективизм»-«индивидуализм»).
Коллективистская культура характеризуется доминированием групповых целей и ценностей над индивидуальными. Коллективизм присущ
обществам со строгой социальной структурой, четким разделением на социальные группы, внутри которых каждому индивиду гарантированы забота и внимание остальных в обмен на безоговорочную лояльность группе. К типу коллективистских культур (развитое коллективное начало), по Хофстеде, относится большинство традиционных азиатских и африканских культур, а также католических стран Южной Европы и Латинской Америки, которые отличает повышенное внимание к семейным и общинным отношениям и ценностям.
В настоящее время попытки классификации стран в указанных культурных координатах продолжаются. Особенно это касается России: наша страна, как и другие страны социалистического лагеря, не была охвачена начальными (пионерными) опросами, которые проводились в середине 1970-х гг. Для нас важно отметить, что с самых первых шагов этнометрических исследований подчеркивалась дихотомичность пары рассматриваемых нами метасмыслов, то есть фактически искалось расположение страны на оси значений пропорции числа ответов «я скорее индивидуалист» к числу ответов «я скорее коллективист», хотя сами эти индексы строились на основе свертки разнообразных косвенных исходных данных методом факторного анализа. Сегодня в ходу именно такие карты классификации стран по этому критерию, причем, поскольку статистика Хофстеде по фирмам была привязана к местным географическим локациям (городам), имелась возможность составить трансграничные карты или привязать культурные особенности не к странам, а к территориям'
Сегодня имеется уже несколько модифицированных методик изучения вариативности культурных констант по географическим локациям, равно и множество конкретных исследований в этой области. Наиболее полный разбор их особенностей имеется в работах «Этномет-рические измерения: теория и практика» [21] и «Открытия и парадоксы этнометрического анализа российской хозяйственной культуры по методике Г. Хофстеда» [22]. Подчеркнем, что общей частью различных этнометрических методик являются показатели, характеризующие ментальные ценности индивидуализма.
Вместе с тем до сих пор не имеется канонической культурной картины мира в этом сегменте этнометрии, причем главной проблемой является не столько наличие «белых пятен», сколько неоднозначность и плохая сопоставимость результатов. Разрабатывая методологию исследования, мы дополнили традиционные социологические подходы медиагеографиче-ским: анализом ментальных ландшафтов раз-
личных стран и всего мира с привлечением интернет-статистики. Ментальный ландшафт, как и физический, изменяется во времени. И если физический ландшафт является результатом трансформации природных ресурсов, то ментальный ландшафт - это результат трансформации духовного и материального мира человека, общественной идеологии и символов государства. В широком смысле слова, ментальный ландшафт выступает как смысловой центр в создании иерархии идентичности (национальной, региональной, местной, локальной) и создает чувство принадлежности и территориальную идентичность, которая особенно сильна в некоторых странах (например, в Испании, Португалии) и является ключевым моментом, который следует учитывать при осуществлении различных общественных проектов, в том числе и при решении политических задач [23].
В данном исследовании мы отходим от утверждения о дихотомичности, разнонаправ-ленности метасмыслов «коллективизм» и «индивидуализм». Мы рассматриваем эти два ме-тасмысла как равнозначные, не погашающие друг друга морфоскульптуры на ментальных ландшафтах стран. В качестве морфоскульптур мы рассматриваем персоны, события и явления, другие символы и знаки, укоренившиеся в массовом сознании. Подобные ментальные маркеры в первую очередь используют образы выдающихся деятелей из разных областей общественной жизни, современных политиков, популярных представителей культуры и искусства. Характер ландшафта в данном случае будет определять стратегию воздвижения, инфу-зии в него новых морфоскульптур в пределах актуальной политической и пропагандистской практики, например внедрение смыслов про общечеловеческие ценности [15].
Основной эмпирический материал нашего исследования составили данные big data, извлеченные из поисковых систем Google и «Яндекс». Такой подход базировался на новом понимании интернет-библиометрии и активного интернет-поведения индивидуумов, которое учитывало массовый интерес пользователей к различным темам, что выражалось в числе запросов по тем или иным ключевым словам или фразам за определенный период времени. Результаты анализа собранной статистики (в том числе и по методикам рангового и факторного анализа) позволяют наглядно продемонстрировать ход процессов конструирования ментального ландшафта разных стран, регионов, городов.
Наше исследование является продолжением серии публикаций, связанных с изучением современных явлений в области массовой коммуникации, политики, социологии [24-28].
В условиях цифровизации назрела необходимость интерпретировать показатели динамики внимания к различным темам со стороны пользователей мирового Интернета. Существующие до настоящего времени социологические методы исследования не раскрывают всей глубины и спектра общественного интереса. Потребители знаний и информации из Мировой Паутины представляют собой актуальный объект исследований, результаты которых могут повлиять на ход принятия решений в разных сферах общественной жизни. Например, Стив Фуллер в своей работе «Постправда. Знание как борьба за власть» [29, с. 33-42] убедительно продемонстрировал, как изучение поведения интернет-пользователей (их предпочтений) привело к преобладанию антиэкспертной линии брекзита и кампании в его поддержку, в результате чего Великобритания вышла из ЕС.
Подавляющая часть людей входит в Мировую Сеть для осуществления индивидуальной и групповой коммуникации. Примерно столько же используют Сеть для личных развлечений и поиска информации, в том числе новостей. Количество пользователей, которых можно характеризовать как активных граждан, способных через запросы выразить свое отношение к социальным объектам и явлениям, на порядки больше, чем респондентов в самом представительном опросе. Приложение Google Trends аналитического сервиса системы Googk Analytics показывает, как часто определенный термин ищут по отношению к общему объему поисковых запросов в различных регионах мира и на различных языках. На горизонтальной оси основного графика представлено время, а на вертикальной - как часто термин искали по отношению к общему числу поисковых запросов во всем мире. В России популярен сервис «Яндекс Wordstat», позволяющий определить популярность поисковых запросов. Здесь мы имеем статистику показов заданного пользователем слова или словосочетания, а также запросов, которые делали искавшие его люди. Имеется возможность уточнить регион или посмотреть помесячный и понедельный срезы. Психологический базис мотивации для конкретного пользователя системы произвести поиск информации по пищевому продукту, бытовой услуге, политическому смыслу и т.д. один и тот же. В любом случае такой акт поиска и последующего использования информации носит добровольный или добровольно-принудительный характер и происходит в момент, когда такая потребность реально возникла. Этим такой акт принципиально отличается от ответа респондента на вопросы при социологическом опросе или при
заполнении анкеты в ходе рекламной акции. Важно, что мы имеем дело с реальной потребностью, интересом. В такой парадигме между потребительскими конструктами «горячий хлеб» и «права человека» нет никакой разницы.
Укажем на следующее. Словосочетание «права человека» для «Яндекса» является императивом поиска. Это так называемый поисковый запрос, которому результаты выдачи должны строго соответствовать. К результатам прикладывается статистика по похожим запросам, но не более того. В Google все устроено более гибко: «права человека» на русском языке рассматриваются как поисковый запрос (именно, как в «Яндексе»), однако в Google встроен эффективный переводчик, поэтому можно отследить, что' про права человека спрашивают, как часто и на каких языках2. Если запрос выходит на уровень тега или темы, это значит, что количество запрашиваемой информации статистически большое (запросы многочисленны, устойчивы, формулируются по-разному, но вокруг одного предмета), и на основе анализа запросов искусственный интеллект начинает форматировать и предлагать свои версии лексических единиц, что позволяет резко увеличить точность выдачи.
Результаты исследования
В проведенном исследовании мы проанализировали динамику интереса интернет-пользователей к запросам по темам «индивидуализм» и «коллективизм» для всех стран мира, определили уровень относительной региональной популярности тем в различных областях Российской Федерации, сравнили уровень индивидуализма в российских городах и регионах. Укажем, что интерес собственно к конструктам «индивидуализм» и «коллективизм» нельзя назвать массовым, запросов сравнительно мало. Процессы можно считать стационарными, хотя интерес к коллективизму медленно снижался в последнее десятилетие. Мир, как оказалось, заметно сдвинут в индивидуализм. Эта морфо-скульптура на глобальном ментальном ландшафте в 1.7 раза мощнее «коллективизма» (рис. 1, см. сравнение на левой части графика).
Наша ментальная карта мира для ценностей или метасмыслов «индивидуализм» и «коллективизм» выглядит следующим образом (рис. 2).
Эта карта существенно отличается от тех карт, которые лежат в основе современной эт-нометрии. Пример представлен на рисунке 3.
Какие совпадения следует в этой связи отметить? Во-первых, фактически полное отсутствие интереса к индивидуализму в странах арабского мира, что, действительно, можно свя-
Рис. 1. Сравнение динамики популярности запросов «Индивидуализм - тема» и «Коллективизм - тема» для всего мира в период с 01.01.2010 по 03.12.2021. Система Google. Дата запроса 03.12.2021
Рис. 2. Деление стран мира по относительной популярности запросов «Индивидуализм - тема» и «Коллективизм - тема» для всего мира в период с 01.01.2010 по 03.12.2021. Система Google. Дата запроса 03.12.2021. По цвету: светло-серый - нет данных, синий - индивидуализм, коллективизм - красный на карте
Рис. 3. Дифференциация населения мира по отношению к индивидуализму. Один из многочисленных вариантов карты Хофстеде 1980-1990 гг. По цвету: белый - нет данных, светло-серый - низкая степень индивидуализма, серый - средняя, темно-серый - выше среднего, черный - высокая степень индивидуализма [30]
зать с цивилизационными различиями. Во-вторых, повышенное пристрастие к индивидуализму продемонстрировали страны Латинской Америки, что совершенно не соответствует выводам Хофстеде, отметившим здесь приверженность принципам традиционализма.
Укажем, что, в отличие от ситуации социологического исследования, где этнокультурные стереотипы выявляются на основе множества разовых ответов на батарею сложно составленных вопросов, которые после математической обработки (в основном используется факторный
и кластерный анализ) преобразуются в интегральные этнокультурные критерии, интернет-статистика характеризует состояние дел на длительном интервале времени (в нашем случае 12 лет) и предусматривает прямую постановку вопроса. Если в первом случае проявленную реакцию конкретного индивида (респондента) стимулирует другой конкретный индивид (социолог), то во втором случае эту реакцию стимулирует общество, так или иначе заставляя опять же конкретного человека обратиться к знаниям по индивидуализму и коллективизму,
Таблица 1
Приверженность резидентов различных стран _индивидуалистическим ценностям_
Страна Опрос Поиск Д
Израиль 89 54 35
Нигерия 74 34 40
Канада 71 80 -9
США 69 70 -1
Чехия 68 73 -5
Дания 68 71 -3
Швейцария 66 74 -8
Нидерланды 65 65 0
Финляндия 64 80 -16
Австрия 62 74 -12
Испания 62 79 -17
Великобритания 61 62 -1
Швеция 60 70 -10
Россия 60 67 -7
Болгария 59 90 -31
Венгрия 56 88 -32
Венесуэла 53 80 -27
Германия 52 71 -19
Италия 51 81 -30
Южная Корея 43 77 -34
Сингапур 42 62 -20
Индия 41 77 -36
Китай 41 58 -17
Франция 40 86 -46
Филиппины 40 64 -24
Бразилия 40 91 -51
Япония 38 89 -51
Индонезия 37 92 -55
Мексика 32 87 -55
Египет 30 2 28
причем именно социум, исходя из своих интегральных культурологических пристрастий, в конечном счете ответственен за пропорцию интереса к этим двум метасмыслам.
Рассмотрим в сравнении данные для ряда стран по таким показателям, как процент респондентов, выбравших при опросах индивидуальную независимость3 (обозначим этот ряд как «опрос»), и относительную популярность темы «индивидуализм», полученную при обращении в систему Google на интервале за последние 12 лет (обозначим как «поиск»). Поясним, что если, например, для США этот индекс равен 70, то это означает следующее: в общей сумме запросов в поисковую систему Google с территории Соединенных Штатов за 12 лет по тегам «индивидуализм» и «коллективизм» 70% пришлось на «индивидуализм» и только 30% на «коллективизм» (табл. 1).
Отметим, что корреляция между значениями рядов «Опрос» и «Поиск» отсутствует. Это говорит о несовместимости результатов исследований по различным методикам. Мы можем интерпретировать данный факт как отражение драматического несоответствия в первом и вто-
ром случае характера социально-психологической коммуникации. Если исследовать разницу значений соответствующих индексов (это ряд Д в табл. 1), видно, что при прямом опросе за редким исключением респонденты сильно занижали свою приверженность индивидуалистическим ценностям, хотя в обществе в целом именно эти ценности и превалируют. К таким странам относятся в первую очередь государства Латинской Америки, Япония, Франция, Индонезия. В меньшей степени это относится к Италии, Южной Корее, Болгарии, Венгрии, Индии. В зоне «исследовательского комфорта» сосредоточены страны, где социология является своего рода научной манией. Наименьшая Д зафиксирована для государств англосферы (Канада, США, Великобритания), стран Западной и Центральной Европы и России. Выпавшие точки - Египет и Нигерию - отнесем к случаям ненадежной интернет-статистики.
Для России зафиксирован следующий результат социологических опросов: «Современный сотрудник организации - это индивид, не выражающий приверженности какой-либо одной из аксиологических альтернатив. Для современных работников характерен и индивидуализм, и коллективизм, выбор между ними зависит от конкретной ситуации, возникающей в организации» [33]. Этот вывод может являться поводом к критике всех результатов замеров степени предпочтений россиян по части ценностей коллективизма и индивидуализма. Мы имеем в виду, что популярные среди этнологов, обществоведов и социологов утверждения, что Россия занимает некоторое промежуточное положение между индивидуалистическими культурами Запада и коллективистскими культурами Востока, во многом лишены оснований. Россия, согласно нашей классификации, тяготеет именно к западноевропейскому стандарту набора социально-культурологических констант, или (при больших упрощениях) к ценностям протестантской трудовой этики. Отчасти это подтверждается тем, что российские специалисты, сменившие гражданство и трудоустроившиеся в зарубежные фирмы и научные организации, не испытывают никакого психологического дискомфорта. Более того, этнические русские оказались неспособными (за ненадобностью сохранять идентичность во враждебной среде «плавильных котлов») создавать устойчивые криминальные сообщества за рубежом. Разговоры про т. н. «русскую мафию» (голливудский симулякр) в США на самом деле подразумевают постсоветскую мафию, включающую представителей в основном кавказских, еврейской, армянской, грузинской и украинско-
Таблица 2
Данные по степени урбанизации федеральных округов РФ и относительной региональной популярности
4
_запросов по тегам «индивидуализм» и «коллективизм» _
Урбанизация Индивидуализм Коллективизм
Центральный федеральный округ 82.3 100 83
Приволжский федеральный округ 72.1 92 102
Северо-Западный федеральный округ 84.5 90 90
Сибирский федеральный округ 84.3 118 147
Уральский федеральный округ 81.6 116 120
Южный федеральный округ 62.7 94 98
Дальневосточный федеральный округ 72.9 119 119
Северо-Кавказский федеральный округ 50.1 89 90
Расчеты авторов. Система «Яндекс» за период с 15.11.2021 по 15.12.2021. Дата запроса 15.12.2021
галицийской этнических групп с малозаметной великорусской прослойкой. Кончаются неудачей и все попытки создать политическое лобби для поддержки русских диаспор, в то время как еврейские, армянские, индусские, украинские лобби имеют большое влияние в политической жизни стран мира - от ЮАР до Канады.
В российском обществоведении нет единого мнения относительно реального соотношения коллективистских и индивидуалистических начал в современном социуме и характера происходящих сдвигов. С одной стороны, утверждается, что российское общество в своей социальности более коллективистское, чем индивидуалистическое, и, несмотря на существенные сдвиги в социальной культуре, его коллективистская природа сохраняется [34]. С другой стороны, появляется все больше исследований, которые указывают, что коллективистские установки в России уже воплощаются слабо, а ориентация на равенство доходов все больше уступает место ориентации на равенство возможностей. По своей социально-культурной составляющей Россия является сегодня страной, ориентированной на индивидуализм и во многом вестернизированной, скорее по американскому, чем по европейскому, образцу. [35]
Интернет-статистика позволяет проверить и некоторые частные выводы из этнопсихологических исследований. Например, тот тезис, что российская молодежь, проживающая в неурбанизированной среде, в большей степени, чем молодежь, проживающая в урбанизированной среде, демонстрирует предпочтение коллективистических ценностей [36].
Поиск связи между данными по степени урбанизации федеральных округов России с относительной региональной популярностью запроса по тегу «индивидуализм» (табл. 2) такой зависимости не выявил (й=0.47). Нет и корреляции между рядами «урбанизация» и «коллективизм» (^=0.35).
Для современной российской молодежи характерно предпочтение индивидуалистических ценностей [36]. При этом такая ориентация
представляет собой два отдельных содержательных конструкта: «легитимный индивидуализм», социально одобряемый и связанный с определенными нормативами и паттернами социального поведения, и «эгоцентрический индивидуализм», социально осуждаемый и не выраженный в нормативах и паттернах социального поведения. Это подтверждается тем, что общее число запросов в России в системе «Яндекс» за период с 15.11.2021 по 15.12.2021 по «индивидуализму» в 1.53 раза превосходило число запросов по «коллективизму». Если же брать соответствующую пропорцию региональной популярности аналогичных запросов из системы Google, то она составит для России величину 2.01. Мы находим совпадение вполне удовлетворительным.
Медиагеографический подход дает нам возможность сравнить индексы индивидуализма, найденные путем социологических опросов, с характеристиками актуального интернет-поведения жителей российских регионов по отношению к таким метасмыслам, как «индивидуализм» и «коллективизм». В таблице 3 приведены соответствующие данные. Связь между сравниваемыми рядами отсутствует; коэффициент корреляции между столбцами 3 и 5 таблицы 3 составляет всего 0.47, хотя это только качественная иллюстрация несходимости результатов, поскольку расчеты велись всего на восьми парах точек.
Из приведенных выше примеров становится ясно, что определение путем социологических опросов отношения резидентов различных географических локаций к индивидуализму - дело весьма трудоемкое и сложное в организационном отношении: нужны запланированные программы, финансирование, человеческие ресурсы для реализации исследований. С другой стороны, возможности сервисов поисковых систем позволяют без всякого труда, мгновенно получить ответы на некоторые вопросы, связанные с популярностью индивидуализма и коллективизма в российских регионах. Можно, например, исследовать статистику на предмет выяс-
Таблица 3
Данные для сравнения уровня индивидуализма российских городов и регионов
Этнометрия Интернет
Число респондентов «Национализм» (по Хофстеде) Число запросов Региональная популярность
1 2 3 4 5
Россия 321 36±2 27148 100
Москва и Санкт-Петербург 170 36±3 5513 97.5
УФО, СФО, ДФО 63 35±4 7097 117.3
ЦФО 22 36±7 9633 99
ЮФО, СКФО 4 33 2738 71.5
СЗФО 62 35±5 2754 91
Нижний Новгород н/д 43 359 78
Ярославль н/д 52 162 109
нения: а) какие российские города являются лидерами или аутсайдерами по интересу к двум рассматриваемым метасмыслам и б) сбалансирован ли этот интерес по предмету запросов, или тот или иной метасмысл превалирует. Необходимые данные для подобного анализа представлены в таблице 4 для 29 городов. Их выбор определялся только тем обстоятельством, что для них имела место хорошая статистика по запросам - не менее 120 запросов в месяц (цифры в первых двух столбцах означают региональную популярность запросов в относительном выражении, она представлена не в процентах, а в доле относительно среднего значения популярности для всех регионов, откуда приходили подобные запросы). Например, интерес к индивидуализму среди интернет-пользователей из Казани точно равен среднему (1.00), а в Белгороде он почти в два раза выше среднего (1.91); с другой стороны, тема коллективизма сравнительно мало интересует москвичей (0.83), зато в городе ученых Томске эта тема в три раза выше средней по России (2.98). Города упорядочены по интересу к индивидуализму. Для наглядности значения чисел в ячейках представлены в виде цветных диаграмм. Это позволяет визуально сравнивать «портреты» городов.
Итак, городами, интернет-пользователи которых наиболее активно в относительном выражении потребляют знания об индивидуализме, в конце 2021 г. являлись: Белгород, Барнаул, Иркутск, Новокузнецк; наименее - Челябинск, Нижний Новгород, Самара, Воронеж. Максимальные индексы по коллективизму свойственны Томску, Белгороду, Волгограду, Иркутску, Красноярску, минимальные - Краснодару, Ярославлю, Москве, Перми. Параметр Д (разность между индексами по индивидуализму и коллективизму для конкретного города) с учетом разброса в границах среднеквадратичного отклонения (жирные красная и голубая линии на поле рис. 4) демонстрирует, что интерес к рассмат-
риваемым метасмыслам в основном уравновешен. Тем не менее выпавшие точки указывают, что городами, резиденты которых могут считаться «индивидуалистами», являются Новокузнецк, Тверь, Ярославль. Коллективистское начало свойственно Белгороду, Томску, Екатеринбургу, Красноярску, Волгограду, Тюмени, Челябинску, Самаре. Обратим внимание, что Нечерноземье в этом отношении как бы противопоставлено регионам Поволжья с преобладанием этнических русских, Уралу, Сибири, хотя этот вывод и не основан на изучении всего массива соответствующих данных.
Кратко рассмотрим ситуацию с пропорциями интереса мировых пользователей Интернета к триаде метасмыслов «индивидуализм - коллективизм - патернализм». Результаты расчетов с использованием данных системы Google (см. рис. 5) дают основания утверждать, что традиционное представление о России как о стране стихийного коллективизма требует определенной корректировки. Хотя системой Google пользуется всего чуть больше половины россиян, оказалось, что повышенным спросом пользуется все-таки «патернализм». Примечательно, что сегодня, если рассматривать триаду указанных метасмыслов, коллективизм стал информационным ориентиром англосаксонских стран. Франция продемонстрировала приоритет в восприятии такой социальной установки, как индивидуализм (эта морфоскульптура на местном ментальном пейзаже не уравновешена), практически игнорируя при этом коллективизм. Граждане ФРГ отдают предпочтение в своих социальных ожиданиях патерналистскому государству упорядоченной социальной справедливости. В этом они, кстати, похожи на россиян.
В контексте изучения пропорции приверженности индивидуализму и коллективизму в мире нельзя пройти мимо такого метасмысла, как «сотрудничество» (cooperation), который может являться показателем степени социальной капитализации общества. Метасмысл «со-
Таблица 4
Данные по относительной региональной популярности запросов по фразе «индивидуализм» (И) и «коллективизм» (К) для городов России
№ Город И К Д
1 Белгород 1,91 2,57 -0,66
2 Барнаул 1,88 1,74 0,14
3 Иркутск 1,85 1,86 -0,01
4 Новокузнецк 1,78 0,95 0,83
5 Томск 1,66 2,98 -1,32
6 Хабаровск 1,53 1,54 -0,01
7 Тверь 1,47 0,95 0,52
8 Курск 1,37 0,96 0,41
9 Екатеринбург 1,29 1,8 -0,51
10 Балашиха 1,26 1 1,1 0,16
11 Красноярск 1,21 1,75 -0,54
12 Киров 1,20 0,99 0,21
13 Ростов-на-Дону 1,14 1,22 -0,08
14 Омск 1,09 0,98 0,11
15 Ярославль 1,09 0,67 0,42
16 Уфа 1,01 0,99 0,02
17 Казань 1,00 1,05 -0,05
18 Санкт-Петербург 0,99 0,89 0,10
19 Саратов 0,97 0,89 0,08
20 Москва 0,96 0,83 0,13
21 Волгоград 0,96 1,49 -0,53
22 Пермь 0,94 0,86 0,08
23 Новосибирск 0,93 0,94 -0,01
24 Краснодар 0,89 0,68 0,21
25 Тюмень 0,88 1,56 -0,68
26 Челябинск 0,83 1,27 -0,44
27 Нижний Новгород 0,78 0,94 -0,16
28 Самара 0,71 1,13 -0,42
29 Воронеж 0,69 0,95 -0,26
Расчеты авторов. Статистика из системы «Яндекс» за ноябрь-декабрь 2021 г. Дата запроса 17.12.2021. В столбце Д дается разность между значениями индексов И и К. В графическом виде эта разность для конкретных городов показана на рис. 4.
циальный капитал» (его еще называют «культурный капитал» или «гражданский капитал») определяет качество социальных связей в обществе. На бытовом уровне это в первую очередь готовность прийти на помощь незнакомым людям. Сегодня социальная капитализация рассматривается как характеристика общества, определяющая качество жизни в той или иной стране. Более узкий термин «сотрудничество» мы рассматриваем с точки зрения готовности людей присоединяться к социально значимым действиям на основе объединения, то есть аккумуляции и усиления общественно значимых индивидуальных энергий в рамках добровольных организаций и движений, созданных для достижения конкретных целей в различных областях человеческой деятельности. Спектр таких организаций достаточно широк - от политических партий до клубов футбольных фанатов. Наиболее активно подобные процессы изучает относительно новая наука - клиодинамика, которая дает обществоведам и социологам ценный эмпирический материал, позволяющий де-
лать заключения, опираясь на количественные данные.
Мы пытались проверить динамику запросов в системе Google по дескриптору «сотрудничество», но нормализованной темой этот поисковый термин не стал - его надо задавать только на национальных языках как поисковый реквизит. Нет и слов-синонимов, подходящих для формирования запросов для всех стран мира. Единственной добротной альтернативой подходу к изучению коллективистского сотрудничества является анализ интереса к теме «международное сотрудничество». Динамика интереса к этой теме представлена на рис. 6. Как видно, даже «коллективизм» дипломатического характера переживает сегодня серьезный кризис: стремление к сотрудничеству между странами катастрофически быстро снижается.
В США, например, относительный интерес к указанной теме упал с 2004 г. по 2022 г. в 10 раз, причем основной поток запросов шел только из Вашингтона. Кстати, в ФРГ земли, входившие в состав ГДР, полностью игнорируют указанную тему.
Анализ интернет-пространства позволил выявить, что в последние годы заметно выросло значение такой качественной характеристики человеческого поведения, как лояльность (рис. 7). Она может рассматриваться как категория, дополняющая метасмыслы «коллективизм» и «индивидуализм» в социальной практике.
Феномен лояльности проявляется по отношению к политическому режиму, закону, к фирме или организации, поставщику товаров, банку, магазину, бренду, конкретной личности или коллективу. Лояльность можно рассматривать как симулякр коллективизма, сплоченности, солидарности. Более того, это своего рода маскировка равнодушия к тем или иным официально одобряемым идеалам. Коллективизм за деньги не создашь, это часть традиционной культуры. Лояльность же можно купить. Именно поэтому практически все торговые сети практикуют «программы воспитания лояльности» для привлечения покупателей и увеличения товарооборота. Сегодня термин «лояльность» часто используется и в компьютерных играх. Проявление лояльности дает игроку определенные тактические преимущества в «сражениях». В любом случае лояльность подразумевает неискренность, смирение перед обстоятельствами и конформизм. В определенном смысле она (лояльность) является политическим условием подключения индивида к социальным программам патернализма.
Показательно, что популярность запроса по лояльности гораздо выше интереса пользовате-
Рис. 4. Приоритетность тем в паре «индивидуализм» и «коллективизм» для различных регионов Российской Федерации
лш
Россия СШЛ Великобрит. Франция Германия
0,32 1,27 1,00 1,30 1,10
0.4} 1,46 1,53 О,« 1,11
0,65 0,79 1,11 1,0? 1,44
■ индиеидуализм
■ коллективизм
= патернализм
США Великобрит. Франция Германия
1,27
1,00
1,30
1,10
Рис. 5. Уровни относительного интереса интернет-пользователей к темам «индивидуализм» (серый), «коллективизм» (темно-серый) и «патернализм» (светло-серый). Расчеты авторов. Исходные данные пропорций получены из системы Google и нормированы относительно средних значений для каждой из стран для приведения к единому масштабу. Период с 01.01.2010 по 08.02.2021
Рис. 6. Динамика изменения популярности запросов «Международное сотрудничество - тема» для всего мира в период с 01.01.2004 по 26.12.2021. Система Google. Дата запроса 26.12.2021
лей к коллективизму и даже к индивидуализму. Особенно это касается стран англосаксонского мира. Например, пропорция «лояльность/коллективизм/индивидуализм» для США составляет 83/5/12, для Великобритании - 91/3/6, Канады - 83/6/11, Австралии - 88/4/8. В славянских странах картина несколько иная - здесь традиции лояльности в менталитете существенно ниже: Польша - 60/12/28, Украина - 74/8/18, Россия - 74/9/17. К странам, население которых относительно слабо реагирует на призывы к
лояльности, относятся и те, где сохранилась достаточно самобытная культура, социальный темперамент и суверенная ментальность. Это прежде всего Финляндия (63/6/30), Япония (70/3/27), Израиль (70/13/17), Италия (71/5/24), Венгрия (73/3/24), Франция (74/3/24).
Заключение
Сегодня модели коллективного поведения в социокультурном отношении ориентированы в
Рис. 7. Динамика изменения популярности запросов «Лояльность - тема» для всего мира в период с 01.01.2004 по 26.12.2021. Система Google. Дата запроса 26.12.2021
основном на следование принципам индивидуализма, что требует серьезного переосмысления подходов к идеологическому обеспечению национальной безопасности, особенно в тех странах, где политический класс делает ставку на возрождение традиционных ценностей, включая и продвижение идей о коллективистских принципах организации общественной жизни.
Взаимодействие индивида с социумом в рамках следования моделям поведения индивидуализма, коллективизма, лояльности и ориентации на государственный патернализм в настоящее время носит сложный динамический характер. В условиях постмодерна и исторической беспроектности его динамика в первую очередь зависит от проявления конформизма в ситуациях необходимости формирования личной реакции и рефлексии на социальные и политические вызовы. Фактически нельзя говорить о наличии устойчивых социально-культурных стереотипов и констант в этих вопросах. Тем не менее статистика показателей, характеризующих интернет-поведение пользователей, которые описывают интерес отдельных людей к тем или иным смыслам, дает основание утверждать, что в мире превалирует ориентация на индивидуализм.
В России и в ряде других стран принципы индивидуализма сочетаются с настроениями патернализма, т.е. существуют ожидания, что государство должно решать личные проблемы индивида (в первую очередь материального плана), а не помогать социальным группам вообще. Это формирует достаточно сложную социально-психологическую обстановку, в которой манипуляция общественным мнением и электоральными настроениями со стороны разных политических групп значительно облегчена. Данное обстоятельство значительно осложняет решение задач по поддержанию общественной стабильности, общественного консенсуса.
В отсутствие массовых объединяющих идеологий и при преимущественной ориентации на индивидуализм актуальными становятся попытки предложить обществу такие модели динамического управления, которые не были бы связаны с серьезными рисками потери ста-
туса, психологическими перегрузками, принуждением к гражданской активности и пр. Современный массовый индивидуалист болезненно реагирует на публичные элитные конфликты, поскольку они могут нарушить его личный социальный комфорт и даже безопасность. При этом ставится под вопрос потенциал мобилизации общества. Для России, как и для мира в целом, ключевой тенденцией сегодня является сдвиг в сторону индивидуализма, что требует существенных корректив в определении приоритетов политики национальной безопасности и защиты жизненно важных государственных интересов. В методологическом плане с учетом результатов нашего исследования и других работ, в которых приводится анализ big data, необходимо говорить о новом научном направлении - цифровом обществоведении, в рамках которого возможно глубокое критическое осмысление данных социологии, этнометрии, социальной психологии, медиаметрии, клиодинамики, культурологии, медиагеографии, характеризующих социальное поведение людей при выстраивании коллективной субъектности с учетом современной значимости культурно-философских универсалий.
Примечания
1. Следует помнить, что в данном случае исследовались только культурные особенности предпринимательской деятельности, причем целью являлась оптимизация организации труда и ведения бизнеса в странах с различными традициями культуры и трудовой морали. Сбор исходной статистики состоял в анкетировании 1000 специалистов, работающих в транснациональных компаниях в нескольких десятках стран мира.
2. Кроме того, отслеживается и синонимия, например «права граждан». Система сама предлагает пользователю сделать выбор из стратегии поиска информации: будет ли он искать «права» как поисковый запрос (строго) или как тему (максимальная выдача). При очень популярных запросах система начинает делить реквизит на дополнительные кластеры, например «Права человека» - запрос»; «Права человека - тема», «Международная федерация за права человека - международная организация» и т.д.
3. Данные по распространению в разных странах индивидуалистических ценностей взяты из работ
Ф. Тромпенаарса и Ч. Хэмпден-Тернера [31, 32]. Будем считать, что процессы изменения отношения к индивидуализму происходят крайне медленно (это культурные константы), поэтому подразумеваются одинаковые исходные условия для замеров.
4. Данные в рядах «индивидуализм» и «коллективизм» представляют собой региональную популярность (в %) запросов по соответствующим фразам в систему «Яндекс» в различных федеральных округах за январь 2022 г. Данные по степени урбанизации ФО РФ 2019 представлены на сайте «Статистика России: информация Росстат, разделы, показатели» [37].
5. Данные по результатам этнометрических исследований взяты из работ Н.В. Латовой [21]; данные по числу запросов по фразе «национализм» и их региональной популярности - из системы «Яндекс» за декабрь 2021 г.; число запросов при объединении городов и федеральных округов суммировалось, а значение региональной популярности бралось как среднее.
Список литературы
1. Гусейнов А.А. Мораль и политика: уроки Аристотеля // Ведомости прикладной этики. 2004. №24. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/moral-i-politika-uroki-aristotelya (дата обращения: 07.04.2022).
2. Руженцев С.Е. Этическое измерение современной политики // Интеллектуальный потенциал XXI века: ступени познания. 2015. № 30. URL: https:// cyberleninka.ru/article/n/eticheskoe-izmerenie-sovremen noy-politiki (дата обращения: 07.04.2022).
3. Костюк И.Н. Политическая мораль и политическая этика // Вопросы философии. 2000. № 2. С. 32-42.
4. Котц Д.М. Взлет и падение неолиберального капитализма / Под ред. издания на русском языке С.Д. Бодрунова. М.: ИНИР им. С.Ю. Витте; Центрка-талог, 2022. 261 с.
5. Лосев А. Смена модели капитализма, распад, война и революция: что ждет мировую экономику / Forbes. 13 сентября 2019 г. URL: https://www.for bes.ru/finansy-i-investicii/383399-smena-modeli-kapita lizma-raspad-voyna-i-revolyuciya-chto-zhdet-mirovuyu (дата обращения: 07.04.2022).
6. Громыко А.А. Пандемия и кризис системы международных отношений // Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. 2020. №5. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/pandemiya-i-krizis-sistemy-mezhdunarodnyh-otnosheniy (дата обращения: 07.04.2022).
7. Егоров В. Кризис и качество международных отношений. 2003. URL: https://cyberleninka.ru/article/ n/krizis-i-kachestvo-mezhdunarodnyh-otnosheniy (дата обращения: 07.04.2022).
8. Корнев В.В. Идеология после конца идеологии: в лабиринтах современного политического сознания // Лабиринт. Журнал социально-гуманитарных исследований. 2014. № 4. URL: https://cyberleninka.ru/ article/n/ideologiya-posle-kontsa-ideologii-v-labirintah-sovremennogo-politicheskogo-soznaniya (дата обращения: 07.04.2022).
9. Merry R.W. What Is 'Systemic Racism,' Really? // The American Conservative. 08.06.2020. URL: https://
www.theamericanconservative.com/articles/what-is-sys temic-racism-really/ (дата обращения: 07.04.2022).
10. Логинов А.В. Кризис современного государства и идеология космополитизма // Вестник РГГУ. Серия: Философия. Социология. Искусствоведение. 2011. № 15 (77). URL: https://cyberleninka.ru/article/ n/krizis-sovremennogo-gosudarstva-i-ideologiya-kosmo politizma-1 (дата обращения: 07.04.2022).
11. Сеньшин Е. Полная неадекватность власти, как будто мы с ней живем в разных мирах. 20.05.2019. URL: https://www.business-gazeta.ru/article/ 425056 (дата обращения: 10.04.2022).
12. Тихомиров Д.А. Кризис религиозности и либерализация половой морали в современной западной цивилизации // Знание. Понимание. Умение. 2016. № 1. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/krizis-religioznosti-i-liberalizatsiya-polovoy-morali-v-sovreme nnoy-zapadnoy-tsivilizatsii (дата обращения: 07.04.2022).
13. Ерзаулова А.Г. Кризис современной культуры // Ученые записки Крымского федерального университета им. В.И. Вернадского. Социология. Педагогика. Психология. 2008. № 2. URL: https://cyberlenin ka.ru/article/n/krizis-sovremennoy-kultury (дата обращения: 07.04.2022).
14. Новая власть США. Медиатизация политики. М.: Фак. журн. МГУ, 2018. 98 с.
15. Николайчук И.А., Янгляева М.М., Якова Т.С. Потребление смыслов. Массмедиа, идеология, политика. М.: Издательство ИКАР, 2021. 364 с.
16. Хабермас Ю. Структурное изменение публичной сферы. Исследования относительно категории буржуазного общества / Под ред. М.М. Беляева; пер. В.И. Иванова. М.: Весь мир, 2016. 344 с.
17. Телегин А.М. Коллективизм и индивидуализм в современной России // Символ науки. 2016. № 4-3. URL: https://cyberleninka.ru/article/n7kollektivizm-i-indi vidualizm-v-sovremennoy-rossii (дата обращения: 12.02.2022).
18. Зеленцова М.Г., Павлова Е.С. О подлинной природе человека (индивидуализм или коллективизм?) // Вестник КГУ. 2010 № 1. URL: https://cyberleninka. ru/article/n/o-podlinnoy-prirode-cheloveka-individualizm-ili-kollektivizm (дата обращения: 12.02.2022).
19. Пискорская С.Ю. Коллективистский тип общества и его стандарты // Сибирский аэрокосмический журнал. 2006. № 3 (10). URL: https://cyberlenin ka.ru/article/n/kollektivistskiy-tip-obschestva-i-ego-stan darty (дата обращения: 15.02.2022).
20. Hofstede G. Cultures and Organizations. Software of the Mind. Harper Collins Publishers, 1994. 279 р.
21. Латова Н.В. Этнометрические измерения: теория и практика // Социология: методология, методы, математическое моделирование (Социология: 4М). 2003. № 17. С. 142-166.
22. Латов Ю.В., Латова Н.В. Открытия и парадоксы этнометрического анализа российской хозяйственной культуры по методике Г. Хофстеда // Мир России. Социология. Этнология. 2007. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/otkrytiya-i-paradoksy-etnometricheskogo-analiza-rossiyskoy-hozyaystvennoy-kultury-po-metodike-g-hofsteda (дата обращения: 15.02.2022).
23. Якова Т.С., Янгляева М.М. Медиагеография. М.: Изд-во «ИКАР», 2019. 188 с.
24. Николайчук И.А., Янгляева М.М., Якова Т.С. Крылья хаоса. Массмедиа, мировая политика и безопасность государства. М.: ИКАР, 2018. 352 с.
25. Николайчук И.А., Янгляева М.М., Якова Т.С. Национальная идентичность как морфоскульптура и фактор ментального общественного ландшафта в контексте национальной безопасности. Медиагео-графический подход // Социально-гуманитарные знания. 2018. № 12. С. 141-157.
26. Николайчук И.А., Янгляева М.М., Якова Т.С. Управление прошлым. Массмедиа, мифотворчество, идентичность. М.: ИКАР, 2020. 339 с.
27. Николайчук И.А., Янгляева М.М., Якова Т.С. Поиск новой российской идентичности: медиагео-графические исследования ментального ландшафта // Вопросы теории и практики журналистики. 2020. Том 9. № 4. С. 642-659.
28. Николайчук И.А., Янгляева М.М., Якова Т.С. Национализм или глобализм. Новая старая дилемма мировой политики // Проблемы национальной стратегии. 2021. № 2. С. 51-69.
29. Фуллер С. Постправда. Знание как борьба за власть. М.: ВШЭ, 2021.
30. Gorodnichenko Y., Roland G. Which Dimensions of Culture Matter for Long-Run Growth? // American Economic Review. Papers and Proceedings. 2011. Vol. 101 (3). P. 492-498.
31. Trompenaars F. Resolving International Conflict: Culture and Business Strategy // Business Strategy Review. 1996. Vol. 7 (3). P. 56.
32. Тrompenaars F., Hampden-Turner C. Riding the Waves of Culture: Understanding Cultural Diversity in
Business. Second Edition. London & Santa Rosa, Nicholas Brealey Publishing Limited, 1997.
33. Гулянская Е.А. Ценности индивидуализма и коллективизма в организационной культуре современной России: Дис. ... канд. социол. наук. Ставрополь, 2009. URL: https://www.dissercat.com/content/ tsennosti-individualizma-i-kollektivizma-v-organizatsio nnoi-kulture-sovremennoi-rossii/read (дата обращения: 16.02.2022).
34. Скворцов И.П. О солидаристской перспективе утверждения российской социальности // Вестник КРУ МВД России. 2014. № 2 (24). URL: https://cyber leninka.ru/article/n/o-solidaristskoy-perspektive-utverzh deniya-rossiyskoy-sotsialnosti (дата обращения: 16.02.2022).
35. Шубкин В.Н., Климов И.А. Социальная разобщенность как феномен массового сознания // Россия реформирующаяся: Ежегодник - 2004 / Л.М. Дроби-жева (ред.). М.: Институт социологии РАН, 2004. С. 245-261.
36. Жарова Е.Н. Сравнительный анализ индивидуалистических и коллективистических ценностных ориентаций как социально-психологических характеристик молодежи: на примере урбанизированной и неурбанизированной среды: Дис. ... канд. психол. наук. М., 2010. 218 с. URL: https://www.dissercat. com/content/sravnitelnyi-analiz-individualisticheskikh-i-kollektivisticheskikh-tsennostnykh-orientatsii-/read (дата обращения: 16.02.2022).
37. Урбанизация в России. 2020. URL: https:// rosinfostat.ru/urbanizatsiya-v-rossii/ (дата обращения 10.04.2022).
SOCIOCULTURAL ASPECTS OF RUSSIANS' COMMITMENT TO MODELS OF COLLECTIVIST AND INDIVIDUALISTIC BEHAVIOR: MEDIAGEOGRAPHICAL ANALYSIS
I.A. Nikolaychuk,1 M.M. Yanglyaeva,2 T.S. Jacova2
'Center for Special Media Metric Research, Moscow 2Moscow State University named after M.V. Lomonosov
The article contains the results of a multidisciplinary analysis of such sociocultural constants as collectivism and individualism. The authors apply a new mediageographic approach to the analysis of big data, obtained from the Google and Yandex, in order to characterize mental landscapes of different Russian regions: mediageographical approach complements traditional sociological one: the study of mental landscapes, based on Internet statistics, allows deeply comprehend the social behavior of people within the framework of constructing collective subjectivity, making an accent on significance of the constants. The mental landscape, like the physical one, has been changing over time, it is the result of the transformation of the spiritual and material world of a person, social ideology and symbols of the state. The mental landscape can be regarded as a semantic center in the creation of a hierarchy of identity (national, regional, local,) as a key point that should be taken into account when one is implementing various public projects, including political decisions. In this paper, the authors consider the meta-senses «collectivism» and «individualism» as equivalent morphosculptures on the mental landscapes, not canceling each other.
The authors conclude that in Russia, as in most countries of the world, there is a tend shift towards to individualism that in its turn requires significant adjustments in prioritizing in the implementation of internal and foreign policies' tasks, in the process of maintaining of social stability and public consensus. The author also reveal that the principles of individualism are combined with the mood of paternalism, i.e. there are expectations that the state should solve the personal problems of the individual, but should not help social groups in general. The research of the mental landscapes in terms of digitalization and findings of the study give the authors reason to believe that digital social science gives a new opportunities: receiving, analysing and interpreting data of sociology, ethnography, social psychology, cultural studies and other sciences reach a new qualitative level.
Keywords: Russia, meta-senses, «collectivism» and «individualism», mediageohraphical approach, mental landscape, digital social science.
