CC BY
53
СОЦИОЛОГИЯ. ПСИХОЛОГИЯ. ФИЛОСОФИЯ
УДК 316.4
СОЦИАЛЬНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ РЕЛИГИОЗНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ В УКРЕПЛЕНИИ СЕМЬИ
© 2010 г. Т.П. Белова
Ивановский госуниверситет tpb_ivgu@mail.ru
Поступила в редакцию 26.06.2009
Анализируются социальные программы религиозных организаций по вопросам семьи и брака, характеризуются условия и барьеры для реализации конфессиями своего социального потенциала в качестве субъектов социальной политики.
Ключевые слова: социальный потенциал, социальные программы религиозных организаций, семья, брак.
Под влиянием глобализации происходят неоднозначные перемены с различными социальными институтами, но особенно остро они воспринимаются в отношении семьи и брака. По замечанию крупнейшего западного социолога
Э. Гидденса, «сегодня более удачным определением происходящего в личной жизни является «образование и расторжение пар», чем «брак и создание семьи»« [1, с. 74]. По данным ВЦИОМ, в России за последние 10 лет браков заключается меньше на 4%, а доля людей, живущих в незарегистрированном браке, возросла с 3 до 7% [2].
Преобладающими в нашей стране стали малодетные семьи. Попытки государства стимулировать рождаемость посредством «материнского (семейного) капитала», а точнее, обещаниями «финансовой помощи матери, родившей второго и последующих детей в отдалённом будущем» не может решить всех социальноэкономических и социокультурных проблем [3, с. 14]. Наряду с низким уровнем рождаемости отмечается высокий уровень разводов, рост числа неполных семей, рождений вне брака, «продолжается ослабление функциональных обязательств, снижение уровня ответственности родительского ядра по всем направлениям внутрисемейного взаимодействия», а «моногамная семья не рассматривается больше как исключительное пространство полноценной социальной самореализации» [4, с. 98].
В то же время в России семья и дети находятся вверху списка жизненных целей и у муж-
чин, и у женщин. Согласно результатам опроса ВЦИОМ, проведённого в 2008 г., в 18-24 года респондентам важнее иметь хорошую семью (после хорошего достатка), в 35-44 года - воспитать хороших детей, в 45-59 лет к семейным ценностям добавляется стремление жить в согласии с самим собой.
Кроме того, происходит увеличение доли религиозного населения. По данным социологических опросов, в современной России большинство населения имеет религиозную самоидентификацию. Например, согласно результатам общероссийского исследования Института общественного проектирования (2006 г.,
N = 15000 чел.), православными себя назвали 61.9% опрошенных россиян, мусульманами -6.7%, принадлежащими к другим конфессиям -1.2%, верующими, но не исповедующими конкретного учения, - 14% [5]. Таким образом, почти 70% респондентов являются конфессионально определившимися, а значит, потенциально образующими социальную базу для реализации религиозными организациями программ общественного служения, в том числе в сфере семейных отношений.
Учитывая, что в ходе развития гражданского общества социальная роль религиозных организаций объективно будет возрастать, повышается актуальность вопроса о реализации ими своего социального потенциала. Его научное изучение предполагает выявление, с одной стороны, некоторых свойств, средств, предназначенных для достижения предполагаемой или заданной цели,
а с другой - условий, при которых данный объект становится действительностью, превращается в субъект деятельности [6, с. 317].
Для решения указанной задачи раскроем основные положения социальных учений религиозных организаций, имеющих многолетний опыт функционирования на территории нашей страны.
Как известно, наиболее основательно социальная доктрина проработана в католицизме. Начало ей положила энциклика папы римского Льва XIII <Жегаш novarum» (1891 г.), а в завершенном виде она получила название «Компендиум». Его русский перевод был представлен в Санкт-Петербурге и Москве в конце ноября -начале декабря 2005 г. Семья в нём определяется как главный социальный институт, как «жизненно важная клетка общества», как «изначальное пространство «гуманизации» личности и общества», «колыбель жизни и любви», «школа социальной ответственности и солидарности» [7, с. 178, 149, 151]. Подчеркивается, что она «основана на неотменимом брачном союзе и структурирована отношениями, проистекающими из рождения или усыновления детей», и именно такое понимание определяет идентичность семьи [7, с. 151, 178]. В отношении фактических союзов в «Компендиуме» говорится, что они «основываются на ложном представлении об имеющейся у индивидуума свободе выбора и на сугубо собственнической концепции брака и семьи», поэтому их законодательное уравнивание с семьями «привело бы к дискредитации семейной модели» [7, с. 160]. Акцентируя внимание на ответственном отцовстве и материнстве, католическая церковь призывает «отказаться от контрацепции и обратиться к естественным методам регулирования рождаемости» [7, с. 165].
Над своей социальной программой (первой в православном мире) Русская православная церковь начала работу в декабре 1994 г. Она была официально принята на Юбилейном Архиерейском соборе РПЦ в августе 2000 г. под названием «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви». Далее аналогичные документы разработали и приняли другие религиозные организации России.
В социальной концепции РПЦ указывается на то, что «высоко оценивая подвиг добровольного целомудренного безбрачия, принимаемого ради Христа и Евангелия, и признавая особую роль монашества в своей истории и современной жизни, Церковь никогда не относилась к браку пренебрежительно и осуждала тех, кто из ложно понятого стремления к чистоте уничи-
жал брачные отношения» [8, с. 70]. В отношении межконфессиональных браков допускается возможность совершения браков «православных христиан с католиками, членами Древних Восточных Церквей (например, Армянской. -Т.Б.) и протестантами, исповедующими веру в Триединого Бога, при условии благословения брака в Православной Церкви и воспитания детей в православной вере» [8, с. 74]. Если у католиков никаких условий расторжения брака не оговаривается, т.к. католическая церковь занимает в отношении разводов наиболее жёсткую позицию, то в концепции РПЦ указывается целый перечень оснований, начиная с прелюбодеяния и заканчивая современными дополнениями: «заболевание СПИДом, медицински засвидетельствованные хронический алкоголизм или наркомания, совершение женой аборта при несогласии мужа» [8, с. 75, 76].
Согласно социальному учению крупнейшей протестантской организации России (и мира в целом) - объединенного Союза христиан веры евангельской (пятидесятников), Библия допускает только два основания для развода: прелюбодеяние и желание неверующей стороны развестись [9]. Однако в целом взгляды пятидесятников на семью как на домашнюю церковь, на материнство и отцовство, их социальную значимость, превосходящую успехи мужчин и женщин в профессиональной области, на вопросы воспитания детей практически совпадают с положениями православного социального учения.
При сопоставлении последних с «Социальной позицией протестантских церквей России» (евангельских христиан-баптистов, адвентистов седьмого дня и пятидесятников) отличительным моментом оказывается положение о допустимости протестантами контрацепции при обоюдном согласии супругов, но без использования контрацептивов, обладающих абортивным действием (прерывающих жизнь эмбриона после зачатия) [10, с 28]. В православной концепции этот вопрос не ставится.
Наиболее подробно тема семьи и её общественной роли раскрывается в «Основах социального учения Церкви Христиан Адвентистов Седьмого Дня в России». В них, в частности, подчеркивается, что «семья является сердцем общества» и от её состояния зависят «благополучие общества и успех Церкви» [11, с. 21].
Адвентисты подробно анализируют кризисное состояние современной семьи и предлагают конкретные практические меры по преобразованию семейных союзов. С этой целью в их общинах создан ряд отделов (семейный, женский,
здоровья, молодежный, детский), которые проводят различные мероприятия, семинары и курсы для членов церкви АСД и всех желающих. Особое внимание уделяется работе с матерями-одиночками, а также с молодежью. Программы «Остановись, подумай!», «Дышите свободно», «Поколение NEXT выбирает» помогают молодым людям «делать правильный выбор, говоря «нет!» наркотикам, табаку, алкоголю и ранним половым связям» [ii, с. 37]. Пасторы помогают руководителям отделов проводить специальные мероприятия: недели семьи; добрачное консультирование для пар, желающих вступить в брак; семейное консультирование супругов; семинары по профилактике насилия в семье; организацию детских и молодежных лагерей, субботних и воскресных библейских школ для детей и молодежи; обеспечение помощи социально незащищенным группам населения и семьям, живущим за чертой бедности; акции милосердия для детей-сирот; посещение членов церкви на дому, оказание им духовной поддержки и помощи.
В соответствии со своим вероучением наибольший акцент адвентисты делают на здоровом образе жизни членов семьи. Однако он характерен и для последователей других протестантских течений. Так, евангельские христиане России в своей декларации о моральнонравственном и социальном служении отмечают, что «Россия, в лице сотен тысяч протестантов и членов их семей, имеет физически самую здоровую часть славянского населения страны. Запреты на потребление алкоголя и курение (не говоря уже о наркотиках), осуждение абортов и внебрачных связей, отказ от разводов делают их семьи самыми крепкими и многочисленными среди коренной части российского населения»
[i2].
С традиционных патриархальных позиций вопросы семьи обозначаются в социальных программах иудаизма и ислама. В иудейской социальной концепции подчеркивается, что «брак обеспечивает эмоциональную и духовную полноценность человека», и указывается на «внутреннюю близость семьи и синагоги». Если в христианстве семья определяется как домашняя церковь, в которой муж выполняет обязанности, аналогичные Христу, а жена - церкви, то в иудаизме семья трактуется как домашняя синагога, представляющая собой «единый организм, члены которого живут и строят свои отношения на основе закона любви», учатся преодолению эгоизма, что закладывает основы гражданственности, формирует и укрепляет «правильное отношение к ближним, а значит, и
к своему народу, к обществу в целом». Поэтому нормой признаётся преемственность поколений и подчёркивается опасность разрушения связей родителей с детьми, которому во многом способствует уклад жизни современного общества [13]. На это указывается и в православной социальной программе.
Однако в иудаизме, в отличие от православия, отсутствует предположение, «что безбрачие ведет к особой святости». Но при этом оговаривается, что «синагога не освящает хупой браки, заключенные между евреями и не евреями, одновременно признавая их законность»
[13]. Таким образом, типологическое отношение иудаизма к национальным религиям находит непосредственное проявление в социальном учении о семье и браке.
Ислам, как и христианство, относится к мировым религиям, поэтому никаких этнических ограничений для образования брачных союзов в его социальной программе не содержится. Однако специфической особенностью ислама является то, что в нём отрицается противопоставление религиозного и светского, небесного и земного, поэтому заключение брака, согласно словам пророка Мухаммеда, относится к обстоятельствам, «при которых по милости Господней открываются небесные врата» [14].
В исламе так же, как в протестантизме (за исключением англиканства) и иудаизме, запрещается монашество и в соответствии с изречениям пророка Мухаммеда признаётся, что «одна молитва с двумя поклонами, совершаемая женатым человеком, более угодна Аллаху, чем ночные молитвы и дневной пост, совершаемые холостяком на протяжении всей жизни», а также то, что «добродетельные члены» мусульманской общины (уммы) - «это (как правило) женатые люди, а большинство грешников — холостяки. Ничто так не любо Аллаху Всемогущему, как дом правоверного, что прочно зиждется на законном браке, и ничто не вызывает у Аллаха Всемогущего большего отвращения, чем дом мусульманина, разрушенный разводом» [14]. Но в то же время процедура развода, согласно Корану, более облегчённая, чем в христианстве.
В отличие от норм российского семейного права мусульмане в своей социальной программе обосновывают необходимость многоженства. Для этого используются следующие аргументы: «отношения между супругами не должны быть основаны на принуждении. Обязательная моногамия как институт внешнего принуждения сама по себе не может привести к возникновению любви и гармонии в браке и способствует неофициальной полигамии, при кото-
рой процветают многочисленные социальные пороки, а права женщины никак не защищены. Поэтому мусульмане считают допустимым многоженство с заключением брачного договора, устанавливающего права всех сторон, причём на первое место ставится ответственность мужчины за благо всей своей семьи и справедливое отношение ко всем её членам» [14].
Подводя итог рассмотрения конфессиональных социальных учений по вопросам семейных отношений, следует подчеркнуть, что общими для всех них являются следующие положения: 1) признание первостепенной социальной роли семьи как брачного союза мужчины и женщины, главнейшей обязанностью которого является рождение и воспитание семей; 2) приоритетность для женщин статуса матери; 3) неодобрение безбрачия; 4) отрицание однополых браков; 5) осуждение супружеской неверности и абортов; 6) допущение разводов только в исключительных случаях; 8) ориентация на многодетные семьи.
Таким образом, религиозные организации ориентируют на позитивные демографические установки, что соответствует стратегической линии государственной семейной политики. Однако почему, несмотря на массовую религиозность россиян, образ семьи, представленный в конфессиональных учениях, не является сегодня социальной нормой?
В качестве объяснения обратимся к некоторым результатам анкетного опроса, проведённого в июле 2008 г. в г. Иваново по стратифицированной пропорциональной выборке с соблюдением доли респондентов по полу, возрасту и национальности (К = 620 чел.). Согласно данным этого исследования, почти % всех опрошенных ивановцев (74%) имеют православное конфессиональное самоопределение (61.9% мужчин и 84.3% женщин). Такие показатели конфессиональной самоидентификации весьма характерны для регионов с преобладанием русского населения (для Иванова по официальной статистике оно составляет почти 94%). Так, по результатам всероссийских опросов, организованных сектором социологии религии ИСПИ РАН в 2004 г. (К = 1476 чел.) и в 2006 г. (К = 1497 чел.), среди русского населения православные составляли соответственно 72% и 73% [15, с. 185].
Другие конфессиональные группы оказались очень незначительными: мусульманами себя назвали 1.8%, иудеями 0.2%. Поэтому для проведения корреляций по признаку конфессиональной самоидентификации они не учитывались.
Наиболее высокая доля православных среди мужчин отмечается в возрасте 40-49 лет (67.8%), среди женщин - в возрасте 18-29 лет (89.4%), наиболее низкая - в категории 50-59 лет (67.9%, среди мужчин - 56.3%, среди женщин - 76.6%). Таким образом, во всех половозрастных группах православные респонденты составляют большинство (мужчин более половины, женщин более трёх четвертей), т.е. по количественным показателям в Иванове преобладает население с православной самоидентификацией. Однако только каждый пятый православный респондент считает себя прихожанином, и лишь каждый десятый ежемесячно бывает в храме на службе. Следовательно, процент воцерковленных ивановцев не столь значителен, как общее число называющих себя православными. Но эта тенденция несоответствия уровня и степени религиозности, а также несоответствие религиозных и конфессиональных самоидентификаций регулярно фиксируется социологами как в общероссийских, так и региональных опросах.
По результатам нашего исследования, 12.3% нерелигиозных респондентов (при общей доле в выборке 17.2%) не относят себя ни к одной из конфессий; 7.1% называют себя христианами, но ни с какой конкретной церковью себя не связывают (эту категорию социологи называют «христиане вообще»); 3.9% считают себя верующими, но ни к какому конкретному вероисповеданию себя не причисляют, т. е. являются «верующими вообще»; не дали ответа 0.7% респондентов.
Обратимся также к данным о том, как опрошенные жители г. Иванова представляют роль религиозных организаций в решении многообразных социальных проблем (см. рисунок).
Согласно полученным результатам, наиболее значимой опрошенные ивановцы считают деятельность религиозных организаций в деле укрепления нравственных начал в людях и в обществе (так ответили 45.0% всех опрошенных и 51.4% православных), а также в упрочении семьи, уменьшении числа разводов (соответственно — 40.3% и 46.0%) и в борьбе с абортами (43.1% и 49.3%). Видят их незначительную роль или вовсе не видят никакой роли в поддержке малообеспеченных граждан (такого мнения придерживаются 79.2% всех опрошенных и 77.2% православных), в решении проблем алкоголизма и наркомании (79.3% и 77.0%), а также в оказании помощи пожилым и больным людям (77.5% и 75.2%). На основе этих результатов можно заключить, что респонденты слабо осведомлены о социальном служении РПЦ.
Укрепление нравственных начал в людях и в обществе
Патриотическое воспитание
Забота об охране памятников истории и культуры
Помощь пожилым и больным людям
Поддержка малообеспеченных граждан
Алкоголизм, наркомания
Помощь беспризорным детям и детям из неблагополучных семей
Борьба с абортами
Укрепление семьи, уменьшение числа разводов
19.7 7
135
СО 3
1 11.7
1 32.6
4 7
18.6
^6
1 2 6.9 3
1
1 2 6.9
|і !
1 25 .4
2. 5
11 . 1 ^
_|5.: >
|24 .8
55
114 5
1 5. 5
I 32 .7 7.
1 ^
12.
—1 .5
11 .4 6. .1
145
30.5
и !
19.8 7
13
29.3
113. 9
18.6
I 40.8
1 2 6.4
114 1
0 10 20 30 40 50 60
2
□ Никакой роли не играют
□ Незначительная роль
□ Значительная роль
□ Определяющая роль
Рис. Взгляды ивановцев на роль религиозных организаций в решении социальных проблем
Наибольшее число мнений об отсутствии какой-либо роли религиозных организаций зафиксированы в отношении патриотического воспитания (в общем массиве 32.6% респондентов, у православных 28.9%). Однако какие смыслы вкладывают опрошенные в этот термин, в анкете не выяснялось.
Важным мы считали выявить отношение ивановцев к наиболее распространенной в городе конфессии. В анкету был включен полузакрытый множественный вопрос об оценках
ивановцами социальной роли Русской православной церкви, шкала которого содержала 12 сформулированных позиций и вариант «Другое». Своих ответов респонденты не дали. Частотность выборов предложенных вариантов в зависимости от конфессиональной самоидентификации отражена в таблице.
Данные таблицы свидетельствуют о том, что опрошенные жители г. Иванова воспринимают РПЦ в первую очередь в религиозном смысле, затем как культурно-историческую
Таблица
Оценки ивановцами социальной роли Русской православной церкви в зависимости от конфессиональной самоидентификации (в %, п = 620)
Конфессиональная самоидентификация
Варианты ответов Православный Христиане вообще Верующие вообще Нерелигиозные без конфессиональной принадлежности Весь массив
Бизнес-организация, ориентированная на собственное обогащение 12.3 29.5 12.5 27.6 15.7
Организация, бескорыстно служащая людям 22.3 4.5 12.5 6.6 18.9
Институт власти, сотрудничающий с государством 28.4 36.4 25.0 28.9 29.0
Организация, независимая от действующих властей 10.7 2.3 12.5 3.9 9.1
Основа культурно-исторического наследия России 34.6 13.6 29.2 17.1 30.6
Душа русского народа 34.4 11.4 29.2 5.3 29.0
Посредник между Богом и человеком 36.8 22.7 25.0 11.8 32.0
Храм, здание, где собираются верующие 58.4 43.2 75.0 60.5 58.6
Религиозная организация России, имеющая определенные привилегии 24.3 27.3 16.7 15.8 23.3
Одна из религиозных организаций России, имеющая равные права с другими 13.3 13.6 16.7 10.5 13.9
Крупнейший институт гражданского общества в России, место взаимопомощи 8.5 0 8.3 1.3 7.1
Организация, отстающая от требований современной жизни 1.5 4.5 0 7.9 2.8
традицию и социально-психологическую основу русского народа, а также как институт власти, сотрудничающий с государством.
Ее восприятие как института гражданского общества пока лишь формируется. Но это относится не только к РПЦ, но в целом к складыванию совокупности социальных отношений и институтов, функционирующих относительно независимо от политической власти и способных к самоорганизации и отстаиванию своих интересов.
Таким образом, можно заключить, что в качестве основных барьеров для реализации рели-
гиозными организациями своего социального потенциала в укреплении семьи выступают: во-первых, сложности совмещения традиционных моделей семейных отношений, на которые ориентируются все конфессии; во-вторых, низкие качественные показатели религиозности населения; в-третьих, неразвитость институтов гражданского общества.
Список литературы
1. Гидденс Э. Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу жизнь. М.: Весь мир, 2004. 120 с.
2. Семейные ценности - приоритет для россиян http://wciom.ru/arkhiv/tematicheskii-arkhiv/ item/smgle/9515.html?no_cache=1&cHash=57ad904513 (дата обращения: 17.11.2008).
3. Балабанов С.С. Зачем родителям дети? // В сб.: Семья и семейные отношения: современное состояние и тенденции развития / Под общ. ред. З.Х. Саралиевой. Н. Новгород: Изд-во НИСОЦ, 2008. С. 13-22.
4. Саралиева З.Х. Нижегородская семья - 2007 // В сб.: Семья и семейные отношения... С. 87-98.
5. Тарусин М. Исследование «Религия и общество». Ч. 1: Отношение к религии.
http://www.religare.ru/article34822.htm (дата обращения: 15.11.2006).
6. Ульяновский В.И. Социальный потенциал и социальный капитал в социологическом портрете региона // В сб.: Социокультурный портрет региона. Типовая программа и методика: Материалы конференции «Социокультурная карта России и перспективы развития российских регионов», Москва, 27 июня - 1 июля 2005 г. / Под ред. Н.И. Лапина, Л.А. Беляевой. М.: ИФ РАН, 2006. С. 317-322.
7. Компендиум социального учения Церкви. М.: Паолине, 2006. 623 с.
8. Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. М.: ОВЦС МП, 2001. 128 с.
9. Основы социальной концепции Российского объединенного Союза христиан веры Евангельской. http://www.archipelag.ru/agenda/strateg/konfess/concept ion/roshve/.
10. Социальная позиция протестантских церквей России. М.: Б. и., 2003. 72 с.
11. Основы социального учения Церкви Христиан Адвентистов Седьмого Дня в России. М.: Изд-во «Источник жизни», 2003. 224 с.
12. Декларация о морально-нравственном и социальном служении евангельских христиан России. http://www.religare.ru/document15361.htm (дата обращения: 15.03.2005).
13. Основы социальной концепции иудаизма в
России. http://www.archipelag.ru/agenda/strateg/
konfess/conception/j udaism/
14. Основные положения социальной программы российских мусульман. http://www.archipelag. ru/agenda/strateg/konfess/conception/islam/
15. Синелина Ю.Ю. Возвращение русских к православию // В кн.: Русский вопрос / Под ред. Г.В. Осипова, В.В. Локосова, И.Б. Орловой. М.: ЗАО Изд-во «Экономика», 2007. С. 183-191.
SOCIAL POTENTIAL OF RELIGIOUS ORGANIZATIONS FOR STRENGTHENING THE FAMILY
T.P. Belova
Social programs of religious organizations addressing family and marriage issues are analyzed. The author describes the conditions and barriers for implementing the social potential of confessions as subjects of family policy.
Keywords: social potential, social programs of religious organizations, family, marriage.
