CC BY
43
УДК 37.035.7 ББК 88.573.9
DOI 10.24411/2073-0454-2019-10430 © С.П. Поляков, А.В. Деникин, А.А. Рыжков, 2019
СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ ОДИНОЧЕСТВО КАК ЗНАЧИМАЯ ПРЕДПОСЫЛКА СУИЦИДАЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ
ВОЕННОСЛУЖАЩИХ
Сергей Павлович Поляков, профессор кафедры психологии, доктор педагогических наук, профессор ФГКВОУ ВО «Военный университет» МО РФ (123001, Москва, ул. Б.Садовая, 14) E-mail: sppolyakov@mail.ru
Анатолий Васильевич Деникин, доцент кафедры педагогики, доктор педагогических наук, профессор ФГКВОУ ВО «Военный университет» МО РФ (123001, Москва, ул. Б.Садовая, 14) E-mail: andenikin@yandex.ru
Александр Анатольевич Рыжков, адъюнкт кафедры педагогики
ФГКВОУ ВО «Военный университет» МО РФ (123001, Москва, ул. Б.Садовая, 14)
E-mail: ryzhk-olga@yandex.ru
Аннотация. Рассматривается социально-психологическое одиночество как значимая предпосылка суицидального поведения военнослужащих. Раскрываются различные эмоциональные оттенки окраски социально-психологического одиночества. Особое внимание уделено анализу проблемы переживаний в психологии и их влиянию на суицидальное поведение военнослужащих. Делается вывод о том, что социально-психологическое одиночество является значимой предпосылкой к суицидальному поведению военнослужащих, а практическое внедрение методов психолого-педагогической диагностики и коррекции данных предпосылок снизит уровень суицидоопасности в Вооруженных силах.
Ключевые слова: суицидальное поведение военнослужащих, социально-психологическое одиночество, пси-халгия.
SOCIAL AND PSYCHOLOGICAL LONELINESS AS A SIGNIFICANT PREREQUISITE OF SUICIDAL CONDUCT OF MILITARY PERSONNEL
Sergey P. Polyakov, Professor of Department of psychology, doctor of pedagogical Sciences, Professor Military University of the Ministry of Defense of the Russian Federation (123001, Moscow, B. Sadovaya ul., 14) E-mail: sppolyakov@mail.ru
Anatoly V. Denikin, associate Professor of pedagogy Department, doctor of pedagogical Sciences, Professor Military University of the Ministry of Defense of the Russian Federation (123001, Moscow, B. Sadovaya ul., 14) E-mail: andenikin@yandex.ru
Alexander A. Ryzhkov, adjunct of Department of pedagogy
Military University of the Ministry of Defense of the Russian Federation (123001, Moscow, B. Sadovaya ul., 14) E-mail: ryzhk-olga@yandex.ru
Abstract. Considered social social and psychological loneliness as a significant prerequisite for suicidal behavior of servicemen. Various emotional shades of coloring of social and psychological loneliness are revealed. Special attention is paid to the consideration of psychalgia experiences and their impact on suicidal behavior of servicemen. Concluded that social and psychological loneliness is a significant prerequisite for suicidal behavior of military personnel, and the practical implementation of methods of psychological and pedagogical diagnosis and correction of these prerequisites will reduce the level of suicide risk in the Armed forces.
Keywords: suicidal behavior of servicemen, social and psychological loneliness, psychalgia.
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Для цитирования: Поляков С.П., Деникин А.В., Рыжков А.А. Социально-психологическое одиночество как значимая предпосылка суицидального поведения военнослужащих. Вестник Московского университета МВД России. 2019;(7):333-6.
В настоящее время в Вооруженных силах России суицидальное поведение военнослужащих является серьезной проблемой, которая имеет самые разнообразные аспекты (например, философский, нравственный, медицинский, правовой, психологический и т.д.). Одной из предпосылок, способствующей суицидальному поведению военнослужащих, является социально-психологическое одиночество.
Человек существо социальное и поэтому существовать может только в социуме. Отсутствие общения лишает человека привычного для него образа жизни, блокирует его человеческие проявления, вырывает из жизни. Следовательно, если потребность в общении не удовлетворяется или удовлетворяется недостаточно, у военнослужащего возникает бремя одиночества.
В основе переживания одиночества лежит неразделенное сослуживцами мировоззрение, жизненные ценности, недовольство реализацией своих социальных наставлений, жизненных намерений, религиозных взглядов и др. Вследствие того, что духовные ценности не разделяются другими, и отсутствуют поддержка и сострадание со стороны других, военнослужащий чувствует себя в изоляции и переживает острое чувство одиночества. Эмоциональная изоляция — тяжелое испытание для любого человека, но, если она усиливается еще и переживаниями конфликтной ситуации, тогда это становится настоящей трагедией.
После неограниченной свободы межличностного общения в гражданской жизни оказывается, что жесткие нормы уставного общения подавляют личность, а если военнослужащий еще имеет и слабую физическую, психологическую или профессиональную подготовку, то он оказывается под влиянием традиционных норм взаимоотношений (со всеми перенесенными из гражданской жизни конфликтными ситуациями), с одной стороны, и уставными и неуставными нормами общения в военной среде — с другой. В этих условиях военнослужащий попадает в эмоциональную изоляцию, которая, в свою очередь, усиливает внешнюю конфликтную ситуацию.
Могут возникать различные оттенки окраски эмоции одиночества. Самым интенсивным и субъективно тяжелым является переживание одиночества с окраской тоски, безнадежности, нанесенной обиды, совершенной несправедливости, связано обычно со случаями, когда в разряд основных ценностей военнослужащего попадают интимные проблемы, когда в роли ценностей выступают сексу-
альные ощущения, родственные связи, дружеские отношения и предпочтения. Потеря или угроза таким ценностям исключает возможность замены. В таких случаях активность деятельности и уровень контактности военнослужащего резко снижается. Переживание одиночества оказывается пассивной эмоцией, провоцирующей изоляцию, отказ от деятельности, безнадежность. Это не наиболее суицидальный из всех типов переживаний одиночества, поскольку он в наибольшей степени исключает из жизни.
Важной является и степень осознания военнослужащим неполноценности общение, понимание угасания активности имеющихся личных контактов или разрыва отношений, сужение круга контактов. Чем яснее и острее он осознает свое одиночество, тем военнослужащий больше фиксирован на ситуации, вызвавшей это осознание, тем интенсивнее само переживание, тем острее страдание одиночества.
Нередко основой неблагополучия контактов, причиной нетерпимости к затруднительным ситуациям и склонности к переживанию и одиночеству, что при этом легко возникает, является пониженная самооценка военнослужащего.
Она провоцирует неуверенность в себе, неустойчивость форм поведения в общении с сослуживцами, замкнутость, возникающую в результате недовольства своими возможностями, свойствами собственного характера, своими способностями, навыками и умениями. Постепенно это закрепляет у него убеждения собственной неполноценности. Потом это порождает нечеткость требований, предъявляемых к себе и партнерам, размытость критериев, по которым оцениваются другие, непонимание их намерений, установок и возможностей, а вслед за этим — растерянность, пассивность, безынициа-тивность[2]. В таком состоянии военнослужащий окружающим представляется менее ярким, чем он есть на самом деле, неинтересным человеком; его психика видится упрощенной. Военнослужащие с заниженной самооценкой склонны к пониженному фону настроения по незначительным поводам, как правило, тревожные, ранимые. У них постепенно вырабатывается защитное поведение в виде замкнутости, нечестности — за обесценивания в собственных глазах своих намерений, мыслей, знаний. Эта защитная замкнутость, что выполняет функцию охраны своих, якобы неполноценных, возможностей от постороннего взгляда, от справедливого, по мнению таких людей, осуждения, нередко ошибоч-
но воспринимается другими как надменность или недоверие, как отсутствие интереса к людям. Во многих ситуациях такая позиция и способ поведения приводят к отказу окружающих от общения с воином, и он опять-таки оказывается в изоляции.
Неблагополучие сферы контактов во многом зависит от уровня и характера социализации военнослужащего. Степень включенности в социум определяется его характерологическими особенностями, а также уровнем усвоения им общих для определенной группы, признанных в ней ценностей, установок, тенденций, правил и стереотипов социального поведения. Чем больше различие между ценностями и правилами, которые управляют жизнью определенной группы, и индивидуальными ценностями, тем больше опасность попрания его членами социума, тем больше оснований для его непринятия, направленного на него со стороны других. Диапазон поиска внутренне близких сослуживцев, с которыми можно было завязать индивидуальные, эмоционально значимые взаимоотношения, в этих случаях оказывается резко суженным. Это приводит к возникновению одиночества.
Основание для появления неполноценности контактов также образуется при отсутствии или значительном снижении способности к сопереживанию. Это может произойти вследствие эгоцентризма, выраженной демонстративности, глубокой шизоидности (из-за которой резко снижается сама потребность в общении), по эмоциональной реактивности или пониженной реактивности, не-дифференцированности эмоций, переживаемых с повышенной агрессивностью, которая порождает недоброжелательность, опасение, зависть.
Например, причиной возникновения переживаний одиночества считаются случаи, когда человек попадает в среду с пониженной коммуникативностью или в усложненные ситуации (распад семьи, конфликтные взаимоотношения в семье и др.). Одной из таких ситуаций можно считать также призыв молодого человека в ряды Вооруженных сил для прохождения военной службы по призыву.
Анализ условий, препятствующих формированию удовлетворительной системы взаимоотношений личности военнослужащего, свидетельствует о необходимости комплексного подхода к их оценке. Однако чаще встречаются случаи разрушения нормальных личностных связей, порождающие горе, мучительное переживание одиночества, которое иногда доходит до уровня психалгии через неожиданную потерю близких, крах личностно
значимых взаимоотношений.
Это — смерть от болезни, гибель в транспортной катастрофе или в результате стихийного бедствия, развод, оборванные любовные связи, ссоры с близкими друзьями, родственниками. Внезапная потеря значимого контакта лишает индивида людей, разделяющих его взгляды и принимающих его жизненные ценности. Потеря, смерть близкого человека создает пустоту, которую невозможно заполнить, и которая меняет мировосприятие, даже непосредственное восприятие действительности, лишает человека привычного и необходимого эмоционального отклика, создает, усиливает готовность к переживанию эмоций негативной окраски — мрачности, подавленности, однообразия, растерянности.
Именно в таких ситуациях чаще всего мы встречаемся с переживаниями психалгии — невыносимой душевной боли. А это уже само по себе повышает суицидоопасность таких ситуаций, добавляя к обычным при переживании одиночества изменениям характера деятельности и мировосприятия — еще и новые, которые привносит пси-халгия.
Среди переживаний пресуицидального периода обращает на себя внимание частое описание состояния, которое большинство исследуемых обрисовывали как «невыносимая душевная боль».
Еще Сергей Корсаков (1854-1900 г.г.) отмечал: «...смена настроения доходит до огромного отчаяния, до степени настоящего душевной боли («NeuralgiapsycЫca»), которого больной не в состоянии выдержать, и чтобы избавиться от него, решается на самоубийство»[3].
Психалгия, как феномен масс, имеет определенную структуру, которая существенно отличается в своих конкретных проявлениях от структуры патологических состояний. Из-за психалгии не нарушается режим основных вегетативных, витальных проявлений, биологических потребностей: не наблюдается нарушений сна, аппетита, неизменным остается индивидуальный темп моторики. При психалгии сохраняется возможность эмоциональной дифференциации внешних раздражителей; сохраняется система интерперсонального общения и часто появляется даже характерная для этого феномена стратегия поведения, направленного на сознательное сокрытие своего состояния и предотвращения нежелательного вмешательства. Нередко развивается гиперактивность.
Психалгия, по мнению А. Г. Амбрумовой, это
явление, которое должно быть выделено в особую категорию — категорию предклинических феноменов, занимающих промежуточное место между условными полюсами «норма — патология» [4].
При психалгии наблюдается сужение мотиваци-онной сферы за счет аффективной заторможенности одного, господствующего мотива. Это приводит к определенному ограничению общения и желания активно вступать в контакты с людьми, до частичного относительного ослабления других высших потребностей (познавательных, творческих, эстетических), в связи с чем произвольная деятельность военнослужащего становится более однонаправленной, менее разнообразной, чем раньше.
Одним из постоянных проявлений психалгии является изменение переживания времени. Нарушается равновесие в соотношении временных периодов — прошлого, настоящего и будущего. Представление о едином времени распадается: воспринимается главным образом период настоящего, «отвлекая» военнослужащего от воспоминаний о прошлом, то есть дезактивируя, таким образом, его прошлый опыт, лишая возможности применить имеющиеся социальные и адаптивные навыки и умения, критерия, наставления. Это обусловлено интенсивностью негативного переживания, которое переключает психическую деятельность на эмоциональный регистр. Происходит резкое сужение ряда представлений; часть направлений постоянной деятельности, теряя свою ценность, меняет свое место в иерархии ценностных ориентаций, иногда отпадает совсем, теряя при этом роль возбудителя и определителя социальных потребностей. А при дезактивации потребностей отпадает и деятельность, направленная на их удовлетворение, оставляя место только для деятельностей, так или иначе связанных с переживанием настоящего момента, то есть собственно с психалгией. Таким же образом дезактивируется и период будущего, в некоторых случаях почти полностью выпадая из картины сознательных представлений психики.
Три вероятные последствия психалгии:
1) она может сопровождаться, вслед за появлением суицидальных тенденций, активизацией нормальной личностной защиты, происходящей в формах, присущих определенному военнослужащему;
2) она может дать непосредственный выход в суицидальное поведение;
3) защита, включаемая в момент максимального психического напряжения, может приобрести
патологические формы (реактивное состояние).
Таким образом, социально-психологическое одиночество, а также его различные эмоциональные оттенки окраски являются значимыми предпосылками к суицидальному поведению военнослужащих. Значит, практическое внедрение методов психолого-педагогической диагностики и коррекции данных предпосылок существенно снизило бы уровень суицидоопасности в Вооруженных силах.
Литература
1. Первова И.Л. Асоциальное поведение несовершеннолетних : Социотипологический анализ : диссертация ... доктора социологических наук: 22.00.04. — Санкт-Петербург, 2000.
2. Фельдштейн Д.И. Психология развития человека как личности: Избранные труды: В 2т.- М.: МПСИ; Воронеж: НПО «МОДЭК», 2005.
3. Корсаков С. С. Общая психопатология; Москва: Лаборатория знаний, 2015.
4. Амбрумова, А.Г. Суицид, как феномен социально-психологической дезадаптации личности. — В сб.: «Актуальные проблемы суицидологии». Тр. Московского НИИ Психиатрии, 1978.
5. Веселюк Ф.Е. Психология переживания. М.: Изд-во МГУ, 1984.
References
1. Pervova I. L. Antisocial behavior in minors: Sociodemographically analysis : dissertation ... doctor of sociological Sciences: 22.00.04. — St. Petersburg, 2000.
2. Feldstein D. I. Psychology of human development as a person: Selected works: In 2T. — M.: MPSI; Voronezh: NGO "MODEK", 2005.
3. Korsakov S. S. General psychopathology; Moscow: knowledge Laboratory, 2015.
4. Abramova, A. G. Suicide, as a phenomenon of socio-psychological maladjustment of personality. — In sat.: "Actual problems of suicidology". Tr. MoscowresearchInstituteofP sychiatry, 1978.
5. Vasiluk F. E. Psychology experiences. Moscow: MoscowstateUniversity, 1984.
