CC BY
47
дав ей этико-аксиологический акцент - «образец, на который ориентируется человек в своем поведении, действующая причина поступков»1. Таким образом, национальная идея и государственная идеология суть «единое во многом, духовная сущность, объединяющая индивидов в общность: нацию или тело государства, дающая этой общности смыслы и ориентиры»2.
Таким образом, государственная идеология решает две жизненно важные задачи: 1) скрепляет граждан в единую общность - государство (это особенно важно в силу разобщения, индивидуализации последних лет); 2) сообщает высшую цель государству, определяет его место и роль в мире. Без осознания высшей цели невозможна полноценная жизнь ни личности, ни нации, ни государства.
Необходимость общегосударственной идеологии обусловлена и ментальными особенностями российской нации. В отличие от европейца, американца, для которых аутентична либеральная идеология, ставящая во главу угла личность с ее частными интересами, россиянин - типичный государственник. Многовековые патерналистские традиции русского народа, российской нации обусловлены социально-исторически, политически. Без крепкой централизованной власти, единой скрепляющей нацию идеологии наша страна, занимающая самую большую и самую разреженную в мире территорию, имеющая беспрецедентный этнокультурный, конфессиональный состав, не выжила бы в течение десяти веков. Власть, государство, государственная идеология всегда имели и будут иметь для граждан России большое значение.
Мы полагаем, что наиболее адекватна для России евразийская идеология. Классическое евразийство и его современное продолжение - неоевразийство трактуют Россию как уникальный евразийский культурно-исторический тип, государство-цивилизацию, сумевшую интегрировать более ста народов, народностей разных культур и вер. При этом каждый народ, вошедший в общероссийскую семью, сохранил свою уникальную этнокультурную идентичность. Данный принцип - взаимного культурного обогащения, бережного и внимательного отношения к иным традициям, без навязывания собственных культурных ценностей в качестве обязательных, - евразийцы закладывают в основу межцивилизационного диалога3. Евразийство адаптирует к современности известную идеоло-гему XIX века С.С. Уварова - «самодержавие, православие, народность». Только «самодержавие» трактуется как государственность, единство народа и власти; «православие» - приоритет духовного начала перед материальным в цивилизационном строительстве, «народность» - общность всех населяющих Россию народов, уважение национально-культурных особенностей каждого. Евразийская государственная идеология выражает мировую миссию России, ее геополитическую сверхзадачу - стать лидером межцивилизационной солидарности на духовной основе. И в этом смысле евразийская идеология является значимой альтернативой глобализации, суть которой - единение на основе меркантильных интересов, ценой утраты национально-культурной идентичности; обществу постмодерна, воплощающему всеобщую эклектическую разобщенность.
Таким образом, мы уверены, что необходима выработка и конституционное закрепление общегосударственной идеологии. Какая это будет идеология - здесь поле, открытое для полемики.
Аблеев Сергей Рифатович, доктор философских наук, доцент, начальник кафедры философии Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя;
Золкин Андрей Львович, доктор философских наук, доцент, профессор кафедры философии Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя
Социальное право и современные цивилизации
Развитие общества в XX - начале XXI века определялось тремя основными социально-политическими проектами: либеральным, коммунистическим (марксистским) и консервативным. Защитники каждого из проектов надеялись на окончательную победу, которая примет форму универса-
1 Кант И. Соч.: в 8 т. М.: «ЧОРО», 1994. Т. 3. Кн. 1. С. 286.
2 Парилов О.В. Русская идея: от Древней Руси к Новому времени: монография. Н. Новгород: Нижегородская правовая академия, 2005. С. 32.
3 Парилов О.В. Консервативная форма русского национального самосознания: становление и основные этапы развития: дис. ... д-ра филос. наук. Н. Новгород, 2006. С. 315.
лизации соответствующей социальной системы. Различие этих проектов опиралось на специфику понимания соотношения индивидуального права, гражданского общества и государства.
Либеральная доктрина рассматривала индивидуальное право как основу общественной системы. Политическая система должна быть очищена от моральных идеалов, а также должна предполагать лишь эгоистическую природу человека. Социальным идеалом этой модели стал рынок как механизм, заставляющий частные интересы служить общему благу.
Георг Гегель как один из основоположников консервативного проекта предложил обуздать эгоизм основанного на индивидуальном праве гражданского общества с помощью государства, опирающегося на социальную этику дворянства и монархической традиции. Он считал, что движущей силой истории является именно государство, а не гражданское общество. На уровне гражданского общества человек преследует только частные интересы, на государственном - общественные, поэтому сословное общество сохраняет свою жизнеспособность.
Карл Маркс не поверил в перспективность этого решения и отверг тезис о первичности государства по отношению к гражданскому обществу. Гражданское общество создается экономическими интересами, вытеснив дворянство из экономической жизни, буржуазия подчинит себе государство и поставит его на службу своим классовым интересам. Общественный интерес, по Марксу, может выражать только пролетариат, поскольку этот интерес совпадает с его классовым интересом. Революционная этика борьбы за бесклассовое общество прочно опирается на закономерности развития социума.
К концу XX века почти везде победу одержал либеральный проект. В результате понимание общества как определенной целостности, характерное для марксистской и консервативной мысли, стало неправомерно отождествляться с «тоталитаризмом» и правовым нигилизмом. В популярной форме эту идею выразил Фукуяма, объявивший о завершении идеологической эволюции человечества и универсализации западной либеральной демократии. Все это означает «конец истории» в принципе, хотя человечество пока еще делится на либеральные общества, выражающие идею права как такового, и на остальной мир, попадающий в группу «тоталитарных государств».
Однако история вовсе не закончилась, а либеральный проект теперь стремительно теряет свою универсальность. На новом этапе своего развития Китай возродил конфуцианство и продолжил разрабатывать марксизм с целью построения капитализма и превращения в ведущую экономику мира. Основываясь на марксистском тезисе о развитии производительных сил как главном факторе общественного прогресса, Китай попытался оградить себя от любых форм нестабильности, вызванных «левым» (профсоюзы, рабочее движение) или «правым» (многопартийная демократия) уклонами.
Коммунистическая партия Китая поставила перед собой конфуцианскую цель создания «гармоничного общества» на основе сильного государства, контролирующего построение капитализма без политической демократии, традиционно считавшейся его необходимым условием. Сегодня западные авторы бьют тревогу, подозревая, что авторитарный капитализм Китая - это не архаичное наследие прошлого, а новый интегральный проект будущего.
Подобный проект можно привычно назвать тоталитаризмом, поскольку принцип целостности общества становится первичным по отношению к принципу индивидуальной самореализации. Однако заметим, что главной целью Китая становится обеспечение развития общества в условиях капитализма на основе культурной традиции, при этом конфликты выносятся за пределы общества и объясняются «конфликтом цивилизаций», а не внутренними причинами. Фактически Китай нашел свой оригинальный способ цивилизационного синтеза марксистского, либерального и консервативного проектов общественного развития.
Хантингтон определял цивилизации по религиозному критерию. Такой подход вызвал критику в силу проблематичности положения религии в современном мире, тем более что в случае Китая мы имеем дело с социальной этикой, а не религией. На наш взгляд, цивилизации различаются не столько религиями, сколько типами социального права, которое формируется в процессе конкретно-исторического синтеза общественного единства этих цивилизаций.
В отечественной научной традиции идею социального права стремился осмыслить Г.Д. Гурвич, понимавший его как право интеграции, обеспечивающее единство общества. При этом социальность понимается как духовная общность, социокультурное единство, а не как простая коллективность. В отличие от религии, действующей иррационально, социально право устанавливает
288
Юридическая наука и практика
общность через рациональный компромисс, а не через безусловное доминирование. Целью социального права является не просто интеграция, но также и справедливость, которая достигается в результате реализации на эмпирическом уровне жизни общества цивилизационных ценностей путем многостороннего императивно-атрибутивного регулирования социального развития, основанного на неразрывной связи между правопритязаниями и обязанностями.
Универсального метода построения цивилизационных типов социального права, по-видимому, не существует в силу исторической уникальности самих цивилизаций. Каждая цивилизация должна создать свой тип социального права, обеспечивающий социокультурное единство и перспективу развития.
Марченя Павел Петрович, кандидат исторических наук, доцент, заместитель начальника кафедры философии Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя;
Стрелкова Нина Владимировна, кандидат социологических наук, доцент, заместитель начальника кафедры философии Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя
Русский марксизм и массовое правосознание в России: встреча философии и права в контексте системных кризисов государства и общества
В 2018 году наложились друг на друга два больших исторических юбилея, связанных между собой не только хронологически: это наступившее 200-летие со дня рождения К. Маркса и продолжающееся 100-летие событий, и сегодня имеющих для нас огромную значимость в контексте проблем социальной стабильности и безопасности, за которыми в современной научной и учебной литературе официально закреплено наименование «Великой российской революции 19171922 гг.»1. Идеологической основой победы этой революции как раз и стал адаптированный под российские реалии марксизм, который, несмотря на свое европейское происхождение и западо-центристский характер, парадоксальным образом вступил в резонанс с искавшей самобытного пути и традиционно обзываемой на Западе «азиатской» Российской империей. И именно этим резонансом оказалась вызвана к жизни Советская империя, противостоянием которой с породившим марксизм, но не принявшим его Западом во многом и определялся весь XX век.
Еще в самом начале такого таинственного воссоединения Запада и Востока через «русский марксизм» отечественной мыслью делались попытки объяснить этот феномен (например, В.В. Розановым) через особенности «брачного» взаимодействия «мужественного» европейского и «женственного» русского начала2. Еще более жесткий подход удивительным образом можно обнаружить в философских трудах русских философов, изданных (разумеется, на другую тему) уже после «победы социализма». Так, в работе А.Ф. Лосева с внешне безобидным названием «Очерки античного символизма и мифологии» (впервые изданной в 1930 г.) можно найти запрятанное от цензоров ближе к концу огромной по объему книги следующее заключение автора: «Католицизм извращается в истерию, казуистику, формализм и инквизицию. Православие, развращаясь, дает хулиганство, разбойничество, анархизм и бандитизм. Только в своем извращении и развращении они могут сойтись, в особенности если их синтезировать при помощи протестанско-возрожденско-го иудаизма, который умеет истерию и формализм, неврастению и римское право объединять с разбойничеством, кровавым сладострастием и сатанизмом при помощи холодного и сухого блуда политико-экономических теорий»3.
1 См.: Столетие Русской революции в контексте проблем социальной стабильности и безопасности: материалы Всероссийского круглого стола // Философские исследования и современность. Вып. 6. М.: ИПЛ, 2017. С. 292-322.
2 См., напр.: Кочеров С.Н., Парилов О.В., Кондратьев В.Ю. Философия русской идеи. Н. Новгород: Мининский университет, 2018. 288 с. URL: https://publications.hse.rU/mirror/pubs/share//direct/218372320 (дата обращения: 05.11.2018); Парилов О.В., Треушников И.А. Проблема «Запад - Восток» в русской религиозной философии. Н. Новгород: Нижегородская академия МВД России, 2002. 198 с.
3 Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии. М.: Мысль, 1993. С. 891-892.
