CC BY
292
Научная дискуссия
Социальная справедливость или социальный гуманизм?
(К вопросу о применимости в сфере государственного управления)
И.Б. Орлов
В настоящее время в нашей стране вновь забрезжил призрак социальной справедливости, трактуемой как некий ценностный знаменатель, позволяющий судить об оправданности существования социально-политических структур. Звучат заявления о том, что идея социальной справедливости просто «обречена» на постоянное возрождение. Появляются и первые прикладные работы — например, исследующие значение принципа социальной справедливости для гражданского права1. Заметим, что в переводе с латыни }шШ1а означает не только справедливость, но и законность. Видимо, в силу этого для ряда исследователей-юристов справедливость выступает «универсальным мерилом действительности, человеческой практики, социальных институтов», т. к. она не ограничивается «рамками только межличностного общения, а охватывает деловые отношения и социальные институты (право и государство), а также межгосударственные отношения и отношения к будущим поколениям»2. Другими словами, всеобщность и универсальность принципа социальной справедливости выводится из прирожденности и неотчуждаемости основных прав человека3. Впрочем, в юридической науке сохраняется и убеждение в «искусственности» объединения права и нравственности в единую категорию справедливости4.
Одним из наиболее ярких сторонников идеи социальной справедливости выступает Партия социальной справедливости, прообразом которой было
* Рубрика «Научная дискуссия» включает в себя материалы семинаров, проходящих по инициативе Центра проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования.
1 См., например: Вязов А.Л. Принцип справедливости в современном российском праве и правоприменении (теоретико-правовое исследование): Автореф. дис.... канд. юр. наук. М., 2001; Рагузина О.В. Гуманизм и справедливость юридической ответственности в публичном и частном праве: Автореф. дис.. канд. юр. наук. Саратов, 2001; и др.
2 Иванова С.А. Значение принципа социальной справедливости для гражданского права как отрасли частного права // Современное право. 2005. № 5. <http://www. lawmix.ru/comm. рЬр?1д=956>.
3 И это несмотря на то, что категория «справедливость» зафиксирована только в трех статьях Гражданского кодекса РФ (п. 2 ст. 6, п. 3 ст. 451 и п. 2 ст. 1101), да и там ее содержание довольно размыто. Среди принципов, регулирующих семейные отношения (например, в п. 3 ст. 1 Семейного кодекса РФ), справедливость также не упоминается. Хотя ст. 5 Кодекса гласит, что при отсутствии норм права и обязанности членов семьи определяются, исходя из «принципов гуманности, разумности и справедливости».
4 См., например: Четвернин В.А. Демократическое конституционное государство: Введение в теорию. М., 1993. С. 24.
созданное в 1994 г. Всероссийское общественно-политическое движение «Духовное наследие». Лидером партии, зарегистрированной Минюстом РФ 22 октября 2002 г., с момента ее основания является А.И. Подберезкин. Показательно, что руководство партии сделало основную ставку на молодежь страны, считая, что именно ей наиболее близка идея социальной справедливости «как основы существования современного общества». В силу этого партия предлагает основные государственные ресурсы вкладывать в ускоренное развитие образования, науки и культуры и через них — в развитие человека с одновременным обеспечением гарантий медицинской помощи, решением жилищных и социальных проблем каждого человека вне зависимости от его социального положения. Построение «общества социальной справедливости» в России обосновывается тем, что «в основе любой национальной идеи лежит человек, личность». При этом в качестве доминирующей в обществе идеологии предлагается «идеология социального консерватизма»5 как специфическая для российской истории и существующих экономических и социокультурных реальностей идеологическая форма. Сложившиеся за годы президентства В.В. Путина основы этой идеологии включают в себя, по мнению разработчиков, главную идею — развитие человека, выполняющего в условиях глобализации ключевую роль цели и одновременно — средства развития. Среди основных принципов идеологии социального консерватизма (синтез традиций и инноваций, преемственность и национальная традиция, стабильность и стратегическая перспектива, порядок, государственный авторитет и суверенитет, свобода и ответственность, здоровый пессимизм и исторический оптимизм) социальная справедливость занимает одну из ведущих позиций, демонстрируя новый синтез социального и консервативного6.
Еще одним адептом социальной справедливости является Союз социальной справедливости России — некоммерческая организация, зарегистрированная Минюстом РФ 11 мая 2004 г. и имеющая более 60 региональных отделений. В качестве главной программной задачи Союз выдвигает «обеспечение доступа социально незащищенных категорий лиц к благам человеческой цивилизации». При этом поле целей организации выходит за пределы оказания помощи инвалидам и лицам, нуждающимся в социальной защите. Союз декларирует такие установки, как «содействие повышению уровня качества жизни населения и выполнению программ по преодолению бедности в стране» и «укрепление социального согласия и снижение уровня угроз социально-политической безопасности». Реализация приоритетных направлений деятельности Союза должна способствовать созданию эффективной системы социальных гарантий и адресной социальной помощи7.
Молодежное общероссийское движение за свободу и социальную справедливость «Победа» объединяет молодежные движения Российской партии Жизни («Энергия ЖИЗНИ» и «Жизнь молодая»), молодежные крылья Народной
5 В отличие от социализма, социальный консерватизм ориентируется на традиционные ценности и укрепление государства и на конкретного, а не абстрактного человека. Вся политика государства и общества рассматривается прежде всего под углом зрения возрастания материальных, интеллектуальных и духовных возможностей каждого человека.
6 <http://pp-pss.ru/main. php?ID=381627>.
7 <http://www. runion.ru/index. php?p_id=7>.
партии, партии «Родина», Российской партии пенсионеров, Социал-демократической партии России, Социалистической единой партии России, общественного движения «Гражданское общество», а также многочисленные общественные и студенческие организации левого политического спектра. Из названия движения видно, что ключевыми для нового поколения политиков являются ценности свободы и социальной справедливости. Другими словами, свобода является условием справедливости, а социальная справедливость — условием политической свободы. Ведь только свободный человек может равным образом уважать права других людей, а справедливость — это прежде всего политическая чистоплотность со стороны чиновников и государства8.
Тем не менее в последнее время концепт социальной справедливости все больше подвергается критике как «справа», так и «слева». Во многом критика связана с неопределенностью и идеологической перегруженностью, противоречивостью и относительностью (исторической и цивилизационной) данного понятия, не способного стать интегрирующим ценностным основанием социального государства в современном понимании этого слова. Заметим, что даже записанные в адепты социальной справедливости К. Маркс и Ф. Энгельс считали бессмыслицей говорить о «естественной справедливости» и подчеркивали историческую и идеологическую изменчивость представлений о ней. Если западный подход основан на том, что атрибутивным свойством человеческого общества является неравенство, то для восточной традиции, наоборот, таковым свойством выступает равенство. Отсюда и разное понимание сути социальной справедливости.
Да и само понятие справедливости включает в себя множество смыслов и мировоззренческих образов различных ступеней цивилизационного развития, которые проходят страны (в том числе и Россия) в своей истории. Как категория морально-правового и социально-политического сознания, справедливость представляет собой широкий спектр значений, содержащих требование соответствия между значимостью индивидов или социальных групп и их социальным положением, между их правами и обязанностями, трудом и вознаграждением, преступлением и наказанием и пр.
Здесь можно обнаружить и уравнительно-распределительное понимание справедливости, имеющее своим истоком общинную жизнь и трансформировавшееся в идеал «коммунистического общежития» в советскую эпоху. Кстати, критика партийных привилегий второй половины 1980-х гг. во многом опиралась на такое понимание справедливости. Как это ни парадоксально, но этот же «бренд» использовали пропагандисты рынка, представляя его в образе западного супермаркета, исключающего дефицит, а значит, и несправедливые закрытые распределители. В условиях «олигархического капитализма» гуманными представлялись даже гарантии личной свободы, которые дает крупная собственность.
Любые принципы справедливости имеют смысл только на фоне определенным образом структурированной социальной реальности, особенности которой представляют возможности поиска справедливой системы взаимоотношений между членами общества. Например, в СССР, где несколько поколений людей выросли с верой в социализм как справедливый строй, идея социальной
8 <http://www. zapobedu.ru/strategy/>.
справедливости воспринималась одновременно как вектор движения в прогрессивном направлении. В свою очередь, для реализации чувства справедливости необходим мощный внешний ресурс — распределяемых материальных благ или легитимной власти. Неслучайно в системе смыслов, определяющих архетип понимания справедливости, имеется слой, восходящий к идеалу сильной центральной государственной власти, олицетворяемой справедливым правителем.
Многие исследователи исходят из возможности и необходимости сформулировать единую и единственную теорию обоснования справедливого распределения, из которой должен следовать единый и единственный дистрибутивный принцип. Однако до сих пор однозначной связи между ними так и не сформировалось. В сфере социально-экономического распределения выделяются по крайней мере три основные дистрибутивные парадигмы, которые задают различные критерии распределения благ:
- эгалитаристская парадигма, где критерием является приблизительное равенство человеческих потребностей9;
- меритократическая концепция распределения по заслугам10;
- либертарианская традиция, согласно которой справедливость состоит в правомочном обладании собственностью и использовании связанных с этим социальных преимуществ.
Что касается различных логик обоснования справедливости, то они могут быть представлены следующими основными моделями:
- интуитивистской: апелляция к рационально очевидным отправным положениям, которые заставляют нас предпочесть тот или иной вариант распределения как наиболее справедливый11;
- утилитаристской, восходящей к формуле этического равенства Дж. Бен-
тама12;
- натуралистической, согласно которой эффективность социальных механизмов распределения ресурсов определяется не гарантией неотъемлемых прав или максимизацией предпочтений, а реализацией субстанциональных человеческих потребностей и созданием условий для достижения совершенства или добродетели;
- контракторной, в основе которой лежит теория гипотетического контракта Дж. Ролза.
9 Воплощением такого равенства могут считаться: а) равная индивидуальная собственность, преимущественно трудовая (руссоистский идеал); б) равный потребительский доступ к коллективной (общенародной) собственности (марксизм); в) частичная уравнительная коррекция результатов функционирования тех общественных институтов и природных процессов, которые генерируют неравенства в потреблении.
10 Если радикальный вариант настаивает на разрушении институтов, которые продуцируют незаслуженные неравенства (в первую очередь семьи и индивидуальной собственности), и на жестком формальном ранжировании индивидов в соответствии с их способностями, то в умеренном варианте функционирование институтов, связанных с незаслуженным распределением, всего лишь корректируется в сторону большего соответствия заслугам.
11 Примером является концепция справедливости, построенная на основе неотчуждаемых индивидуальных прав и свобод, которые должны быть обеспечены в рамках любой социальной системы.
12 Впрочем, степень эгалитарности утилитаристских концепций зависит от множества условий, варьирующих совокупную полезность, порождаемую тем или иным вариантом распределения ресурсов.
Впрочем, даже в последней модели, претендующей на преодоление противоречий предыдущих построений, однозначность выводов находится под серьезным вопросом. Например, Дж. Харсаньи предположил, что участники воображаемого договора выберут утилитаристский принцип распределения, хотя они пользовались в ходе выбора неутилитаристскими посылками. В силу вышесказанного, главным условием реализации идеала справедливого общества для сторонников социальной справедливости представляется «искусство контекстуального уравновешивания интуиций, фиксирующих объективные ценности этики справедливости, и уравновешивания отдельных аспектов этих ценностей, которые выделяются разными интеллектуальными течениями». При этом главным табу оказывается запрет на полное аннулирование какой-то одной из сторон справедливости13.
По мнению ряда исследователей, высшая справедливость состоит в преодолении самой необходимости справедливости. Впрочем, идея преодоления обстоятельств справедливости на основе апелляции к самой этой ценности попадает под действие аргументов, условно обозначаемых как аргументация «скользкого склона»14. Следует учитывать и сложность примирения различных форм справедливости с абстрактным инвариантом «справедливости как таковой». Пример такого рода демонстрирует попытка Шаима Перельмана выделить шесть концепций справедливости15:
- каждому — одно и то же;
- каждому — по заслугам;
- каждому — по труду;
- каждому — по потребностям;
- каждому — по рангу;
- каждому — то, что положено по закону.
В длинном ряду основных концептов социальной справедливости находятся «презумпция равенства» И. Берлина и «сферическое» понимание распределительной сферы у М. Уолцера, справедливость как пропорциональность «дохода» «вкладу» у Дж. Мейерса и «справедливость как честность» в понимании Дж. Ролза, справедливость как выбор между «неравным распределением богатства» и «равным распределением нищеты» по Дж. М. Кейнсу и т. п. И этот перечень можно продолжать.
Кроме того, социальная справедливость предстает в разных форматах для разных политических партий, политиков и представителей различных катего-
13 Элементы подобного плюралистического отношения к различным парадигмам распределения можно найти у Дж. Кекеса и Дж. Грея. Подробнее по этому вопросу см.: Прокофьев А.В. Человеческая природа и социальная справедливость в современном этическом аристотелианстве // Этическая мысль: Ежегодник. Вып. 2. М.: ИФ РАН, 2001. С. 42-69; Его же. Справедливость или преодоление человеческой природы? (метанормативный контекст понятия «справедливость») // Этическая мысль: Ежегодник. Вып. 4. М.: ИФ РАН, 2003. С. 24-49.
14 В последней трети XX столетия на фоне относительного консенсуса по поводу вопросов политической справедливости, требующей демократического общественного устройства, формального гражданского равенства и обеспечения ряда фундаментальных личных свобод, дискуссионным остается вопрос о справедливом социально-экономическом распределении. Эта тематика и маркируется как «социальная справедливость». Подробнее по этому вопросу см.: Прокофьев А.В. Социальная справедливость: нормативное содержание и история становления понятия // <http://ethics. iph.ras.ru/research/prokofiev_1.html>.
15 Perelman C. Justice et raison. Bruxelles, 1963. P. 13-20.
рий населения. Так, опрос, проведенный ВЦИОМ 10 июля 2007 г. в 153 населенных пунктах 46 областей, краев и республик России, показал, что 38% опрошенных затруднились ответить на вопрос, что они понимают под «социальной справедливостью». Среди тех же, кто сумел сформулировать свое понимание сути данной категории, 19% продемонстрировали явно либеральные предпочтения («социальное равенство, равноправие и законность для всех»), а 14% проявили себя сторонниками коммунистического подхода («это когда всего у всех поровну и нет ни бедных, ни богатых»). Тогда как 13% опрошенных говорили о благополучии народа, достойных зарплатах, пенсиях и доступном жилье. Для 6% респондентов главными показателями социальной справедливости выступают социальная защита и поддержка нуждающихся слоев населения. Только 3% опрошенных отстаивали «принцип социализма»: «от каждого по способностям — каждому по труду», 2% ратовали за бесплатную качественную медицину и доступное для всех образование, 4% граждан заявили, что социальной справедливости не может быть в принципе, и только 44% полагали, что социальную справедливость нужно развивать во всех сферах жизни общества.
При этом чем старше были опрошенные, тем чаще для них социальная справедливость означала «благополучие народа, достойные зарплаты и пенсии» (от 9% в группе молодежи в возрасте 18-24 лет до 17% в группе 60 лет и старше). Для сторонников «Единой России» и ЛДПР социальная справедливость — это скорее равенство всех в правах и перед законом (21-22%). А для избирателей КПРФ это благополучие народа, равенство перед законом и «всем поровну; ни бедных, ни богатых; как при коммунизме» (16-18%). Для электората «Справедливой России» справедливость — прежде всего благополучие народа и «как при коммунизме» (21-24%). Выявлена интересная специфика в оценке приоритетных направлений социальной справедливости жителями разных российских поселений. Справедливости во всех сферах жизни общества взыскуют только 29% столичных жителей — против 39-49% жителей других городов и 51% селян16.
Таким образом, можно констатировать востребованность экспертным сообществом и общественно-политическими силами (Партия социальной справедливости / «Справедливая Россия») обеих категорий, что создает мнение об однопорядковости этих категорий в системе высших ценностей государства и общества. Очевиден и активный поиск государственной модели реализации обоих концептов — социальное государство. Если отбросить претензии на универсализм (кстати, наиболее распространенные именно среди сторонников социальной справедливости), то в «сухом остатке» — проблема соотношения социальной справедливости и социального гуманизма не только и не столько в философской и нравственной сферах, а прежде всего — в области государственного управления.
* * *
Справедливости ради следует отметить, что отношение к гуманизму в наше время также весьма неоднозначное. В частности, в экспертных кругах звучат опасения относительно использования категории «гуманизм» применительно к
16 Большинство россиян не имеют понятия о «социальной справедливости» // <http://www. newsland.ru/News/Detail/id/66598/>.
социальной политике. Так, авторитетный российский экономист А.В. Кашепов аргументирует свою позицию тем, что «для прагматиков во власти — и в первую очередь в министерствах «экономического» блока — это слово (при любом его определении) не просто ничего не значит, но заведомо вызывает враждебность, отторжение». Более того, «апелляция к гуманизму обрекает социальную политику» на финансирование по «остаточному принципу», в силу чего автор предлагает «апеллировать в первую очередь к полезности, во вторую — к справедливости»17.
То есть сегодня социальный гуманизм либо отвергают с порога, либо возводят в высокую степень абстрактности. При этом одни философы твердят о крахе западноевропейской гуманистической философии в связи с невозможностью доказать идею человека как высшей ценности или с приходом «человека-массы». Тогда как для других речь идет о кризисе роста, преодолеваемом путем формирования нового образа гуманизма18. Автор статьи разделяет скорее вторую позицию, связывая новое прочтение гуманизма с концепцией социального государства и идеей социального творчества.
Обращает на себя внимание то очевидное обстоятельство, что гуманизм перестает быть чисто философским понятием и начинает включать в себя не только моральную сферу бытия, но также экономическую и политическую. Показательно, что сегодня концепт «гражданского гуманизма» нередко презентуется как ценностная база «всякой здоровой политики и политической партии»19. Все это свидетельствует о наличии объективной потребности в моральных и интеллектуальных ресурсах гуманистического мировоззрения. Что, в свою очередь, заставляет обратиться к истории развития гуманистической теории и практики.
Гуманизм (от лат. humanus — человеческий)20 — антропоцентристское мировоззренческое течение, возникшее в европейских странах в эпоху Возрождения и в широком смысле обозначающее общий принцип жизнеустройства на основе признания самоценности человеческой жизни. Первым гуманистом считается Петрарка, который в своем творчестве поднял ряд принципиально важных проблем — благородства как места человека в обществе, определяемого собственными заслугами, достоинства как высокого положения человека в иерархии божественных творений и др.
При этом пути этических поисков гуманистов различались в зависимости от следования тому или иному античному автору или тем или иным общественным запросам. Так, гражданский гуманизм, ориентированный на идеи Цицерона и Аристотеля, был этическим и общественно-политическим течением, основными идеями которого считались — принцип общего блага, свободы, справедливости, юридического равенства, а лучшим государственным строем
17 <http://www. rusrand.ru/enotes/enotes_59.html>.
18 Исследования гуманизма в современной России стимулировали острые научные дискуссии на международных научных конференциях: «Наука и гуманизм — планетарные ценности нового тысячелетия» (2000 г.), «Гуманизм, глобализм и будущее России» (2002 г.), «Гуманизм как теоретическая и практическая проблема XXI века: философские, социальные и политические аспекты» (2004 г.), «Системный кризис товарно-денежной цивилизации и гуманистическая трансформация» (2005 г.) и др.
19 <http://atheismru. narod.ru/humanism/journal/32/givishvili. Ыш>.
20 Первенство в использовании этого термина обычно отдают Цицерону, а в эпоху Возрождения его использовал Ф. Петрарка. В широкий научный оборот данный термин был введен в 1808 г. немецким педагогом Ф. Нитхаммером.
признавалась республика. В свою очередь, обращение к Эпикуру дало начало этическому гуманизму, в котором моральным критерием выступал принцип личного блага, выводимый из естественного стремления каждого человека к удовольствию и избеганию страданий. Однако это стремление не вступало в противоречие с благом и пользой других людей, ибо его регулятором являлся выбор большего блага, в качестве которого выступали любовь, уважение и доверие ближних.
Временем тяжких испытаний для гуманизма оказался XVI в., когда подвергалась сомнению сама вера в человека, переосмысливалась его «абсолютно добрая» природа, а отход от абстрактных идей сопровождался обращением к опыту жизни. Именно так выстраивалось политическое учение Н. Маккиавел-ли. Конечно, традиционные вопросы (антропоцентризм, идея достоинства и «добрая» природа человека) продолжали обсуждаться, но они дискутировались с желанием придать высоким идеям сугубо земное выражение. Ведь в XVI в., наряду с гуманизмом и активно влияя на него, развивались наука и натурфилософия, предметом обсуждения которых стали темы, считавшиеся ранее гуманистическими. Постепенно уступая им место, гуманизм в Италии как самостоятельное явление уходил с исторической сцены. Тогда как в других странах Европы мировоззрение гуманизма оказалось теснее связано с проблемами национальной жизни.
В частности, гуманистов волновали проблемы политического объединения страны (У фон Гуттен) и сохранения государственного единства и сильного единовластия (Ж. Боден). Одновременно они начали откликаться на острые социальные проблемы — бедность и лишение производителей средств производства (Т. Мор, Х.Л. Вивес). Кроме того, развитие реформационного движения обусловило больший, чем в Италии, интерес к раннехристианской литературе и привело к появлению христианского гуманизма (Д. Колет, Э. Роттердамский и др.) — этического учения, в основе которого лежали любовь к ближнему и активное преобразование общества на основе учения Христа, не находившееся в противоречии с требованиями природы.
Однако гуманисты того времени, в отличие от своих предшественников, считавших основой развития социума совершенствование человека, больше внимания обращали на науку и производство, полагая их главным локомотивом развития человечества (Л. Леруа, Ф. Бэкон). Человека начали воспринимать как существо сложное, постоянно меняющееся и противоречивое (М. Монтень, У Шекспир). Уже в это время Т. Мор поставил вопрос о влиянии на человека общественных отношений и политики государства. Однако, отталкиваясь от человека и возлагая на него ответственность за устройство общественной жизни, гуманисты пришли к идее государства, отвечающего за человека21.
Социальный гуманизм своим появлением обязан Новому времени с его решительной критикой нарождающейся капиталистической системы. Совершенно очевидно, что глубочайшим историческим источником марксизма является гуманистический протест против угнетения человеческой личности, на что обращали внимание не только «классики» марксизма, но и другие мыс-
21 <http://slovari.yandex.ru/dict/krugosvet/article/krugosvet/2/1012418.htm>.•
лители (например, Э. Фромм и Ч. Миллз)22. Очередной кризис гуманизма, во многом связанный с Первой мировой войной, а позднее с антигуманной практикой большевизма и фашизма, был в ряде случаев (Ф. Ницше и О. Шпенглер) интерпретирован как крушение ценностей европейской цивилизации. Примечательно, что в это же время в Европе шел процесс становления гуманизма индивидуальности, переросшего со временем в гуманизм полезности. Тогда как идеи этического гуманизма в европейском обществе начали реанимироваться только во второй половине XX в. Например, П.А. Сорокин писал о возможности интегрального общества, в котором сочетались бы положительные стороны капитализма и социализма и мог бы реализоваться гуманистический идеал.
Основы гуманистического сознания, сочетавшего в себе черты этического и христианского гуманизма, были заложены в России в XVII в. В частности, русский православный философ В. Несмеянов утверждал, что центром русской духовности является идея достижения всеобщего счастья и добра, осуществляя которую человек одновременно достигал бы личного счастья и совершенства23. Но в XIX в. в российском обществе появилась идея построения социально справедливого государства, ставшая идеологией разночинской интеллигенции. Возникшее противоборство этико-христианского и социального гуманизма просуществовало до Октября 1917 г. и предопределило взлет русской духовной мысли конца XIX — начала XX вв. Так, Н.А. Бердяев отмечал, что в силу того, что на Западе гуманизм исчерпал себя, то повторять с запозданием западные формы гуманизма Россия не может. Говоря о том, что «социальный гуманизм имел слишком ограниченный и слишком поверхностный базис», философ, конечно, имел в виду не гуманизм эпохи Возрождения, а гуманизм, «доведенный в XIX веке до своих последних выводов, соединившийся с позитивизмом, отвергнувший все ценности, кроме человеческого блага», антирелигиозный по своей природе24.
Противоборство между этическим и социальным гуманизмом из духовной сферы перешло в сферу политическую и закончилось революцией 1917 г. и Гражданской войной. Следует заметить, что в годы «строительства социализма» была предпринята очередная попытка внедрить в сознание людей социальный гуманизм с его «группоцентрической» (по определению Б.С. Братусь) направленностью25. Однако реалии индустриального скачка и построения технократического общества привели к тому, что социальный гуманизм в СССР выродился в тот же гуманизм полезности, хотя и на иной, чем на Западе, идеологической основе26.
Впрочем, распад Советского Союза не означал, что социальный гуманизм окончательно прекратил свое существование. Наоборот, как показывает практика
22 Fromm E. Das Menschenbild bei Marx. Frankfurt a/M., 1963. S. 5; Mills Ch. R. The Marxists. Р. 131.
23 Несмеянов В. Смысл жизни: Антология: Сокровищница русской религиозной философской мысли. М., 1994. С. 124.
24 Бердяев Н. Судьба России. Сборник статей (1914-1917) // <http://lib.ru/ HRISTIAN/BERDQEW/rossia. txt>.
25 Братусь Б.С. К проблеме нравственного сознания в культуре уходящего века // Вопросы психологии. 1993. № 1. С. 6-13.
26 Науменко Ю.В. Здоровье и здоровый образ жизни как ценности русской цивилизации // <http:// www.oim.ru/reader. asp?nomer=522>.
проведения социальных реформ (в том числе предпринимаемых в рамках национальных проектов) в современной России, он переживает свое второе рождение. В качестве примера можно привести используемый силами самого разного партийного спектра лозунг построения рыночного государства с «социальным лицом».
Актуализация проблемы человеческого фактора в социальной жизни связана с вступлением развитых стран в стадию «постиндустриального», или «информационного» общества. Это проявилось прежде всего в попытках установления общекультурных, образовательных, просветительских и социальных стандартов общественной жизни. В силу чего многие авторитетные ученые как у нас в стране, так и за рубежом не только считают, что потенциал гуманизма не исчерпан, но и пишут о трансформации гуманизма в постмодернистском пространстве.
В мировой теории и практике государственного строительства в последние десятилетия в качестве комплексной сущностной характеристики все больше утверждается понятие «социальное государство», анализ составляющих которого показывает настоятельную необходимость синтеза социального государства с идеей гуманизма. Сущностью формирующейся современной формы гуманизма является социальное творчество, на основании чего он может быть определен как социальный гуманизм.
Неудивительно, что сегодня идея социального гуманизма начинает подниматься на щит разными политическими силами в качестве ориентира государственного строительства и цели социального развития. Например, возникшее в 1998 г. социально-гуманистическое движение Свердловской области «Берег» в своей Программе декларировало «приоритет «гуманистических ценностей над потребительскими». Однако при ближайшем рассмотрении меры в области государственного устройства представляют собой набор скорее неолиберальных положений: четкое разграничение полномочий между ветвями власти; наделение представительной власти контрольными полномочиями; обеспечение независимости и безопасности судей, адвокатов и свидетелей; законодательное и исполнительное обеспечение реального равенства всех избирательных объединений и кандидатов; свобода слова и т. п. Что касается социальной области, то здесь Программа в большей степени ограничивается призывами к гуманистическому оздоровлению «социальной среды человека», созданию «социальноэкономических условий реализации творческого и трудового потенциала каждого человека на благо общества» и «гуманитарной и культурной инфраструктуры (среды) воспитания и существования человека». В числе предлагаемых мер можно обнаружить такие, как «комплексная трудовая реабилитация трудоспособного населения»; «целевые программы занятости беженцев, уволенных из вооруженных сил, правоохранительных органов, освобожденных из мест лишения свободы»; «реформа пенитициарной системы» и «комплексная программа молодежной политики». В свою очередь, реализация концепции развития отечественного производства как инструмента социальной политики предполагает прежде всего «возвращение отечественного общественного и трудового потенциала к мировому уровню» и «приоритет наукоемкого производства»27.
27 <http://www. super. nnov.ru/cgi-bin/go. cgi?http://www. ostrow.ru/fr_dv. Ыш>.
О программе «гуманизации политической системы, социальных отношений, бытовой культуры» заговорил в свое время заместитель руководителя президентской Администрации Владислав Сурков28. Более того, спикер Совета Федерации, лидер партии «Справедливая Россия» Сергей Миронов намерен строить в России «социальный гуманизм» — некое новое издание «социализма с человеческим лицом». Суть этой концепции, по словам С. Миронова, составляют такие положения, как создание независимой службы социального контроля власти, а также оценка эффективности власти с применением «показателей социальной эффективности» (количества детских садов, состояния дорог, показателей рождаемости, смертности и численности населения)29.
Таким образом, трансформация понятия «гуманизм» в обществе постмодерна включает в себя:
- попытки установления общекультурных, образовательных, просветительских и социальных стандартов общественной жизни с применением «показателей социальной эффективности» государственного управления;
- синтез конструкта социального государства с идеей гуманизма;
- новое понимание сущности социального гуманизма, в основу которого положена идея социального творчества;
- приоритет гуманистических ценностей над ценностями потребления;
- гуманистическое оздоровление «социальной среды человека»;
- развитие отечественного производства как инструмента социальной политики;
- гуманизацию политической системы и социальных отношений и прежде всего признание равенства человеческого достоинства всех участников общественных отношений.
Однако в этих и других конструкциях социального гуманизма (не говоря уже об его управленческой платформе) очевидны попытки совместить несовместимые в своих принципиальных установках понятия «социальный гуманизм» и «социальная справедливость». Показательно, что до сих пор категории социальной справедливости и гуманизма рассматриваются как однопорядковые в системе высших ценностей государства и общества. Именно на этом основано данное в Энциклопедическом словаре «Конституция Российской Федерации» определение правового государства30. Более того, категория социальной справедливости, превратившаяся в «разменную монету» для разных политических сил, выступает одной из основных составляющих социального государства в конституциях западных стран. Основатель Римского клуба А. Печчеи объявил справедливость «условием sine gua non самого существования человеческого общества», полагая, что «без справедливости нет и не может быть никакого стабильного мира или безопасности, никакого социального развития, никакой свободы личности, человеческого достоинства и приемлемого качества жизни для всех»31. А Ватикан в марте 2008 г. пополнил католический список смертных грехов,
28 Сурков В.Ю. Национализация будущего // <http://www. expert.ru/printissues/expert/2006/43/nacio-nalizaciya_buduschego/>.
29 <http://www. mironov.ru/events/publications/5906.html>.
30 <http://slovari. yandex.ru/dict/konst/article/const/19001/00196.htm>.
31 Печчеи А. Человеческие качества. М., 1985. С. 217.
в число которых — наряду с генной инженерией и опытами на людях, загрязнением окружающей среды и употреблением наркотиков, доведением до бедности и неумеренным обогащением — вошла и социальная несправедливость. Как видно, к прежним грехам индивидуального характера добавились грехи общественного значения. Впрочем, Русская православная церковь отнеслась к этому нововведению достаточно прохладно, отметив, что жесткая регламентация противоречит духовному понятию греха32.
Думается, что философская основа социального государства нового типа должна опираться на некую ценностную идею, а выстроенная в соответствии с ней социально-экономическая модель — проецировать ее в конкретные институты, механизмы и инструменты. В качестве интегративной формы взаимодействия экономики и социальной политики предлагается концепт государства социального гуманизма, тесно связанный с удовлетворением социально-экономических прав человека. Под государством социального гуманизма понимается правовое демократическое государство, политика которого направлена на создание условий и механизмов обеспечения гражданам достойной жизни, социальной защиты и социального гуманизма, минимизацию социальных рисков, а также создание условий для самореализации творческого (трудового) потенциала личности. В свою очередь, социальный гуманизм представляет собой целенаправленность, организованность и результативность государственной политики (общей и частных) в реализации целей человеческого развития (жизнь, здоровье, уровень и продолжительность жизни, психологический комфорт, степень нравственного духовного восхождения, достоинство, гражданские права и свободы человека) для всего населения страны33. Являясь одной из ценностей государственной социально-экономической политики высшего порядка, он прямо коррелирует с потребностями в устойчивом экономическом и политическом существовании социума и государства. Более того, гуманизация российской действительности становится настоятельной потребностью обеспечения национальной безопасности страны.
Самое главное то, что принцип социального гуманизма, основанный на признании равенства человеческого достоинства всех участников общественных отношений, выступает адекватной инструментальной категорией в целях государственного управления. Он является интегрирующим и, что важно, мониторируемым в управленческом плане показателем. Тогда как инструментальный потенциал социальной справедливости сводим к возможности ее использования для манипулирования социальной активностью масс.
К числу количественных критериев социального гуманизма могут быть отнесены такие показатели, как:
- соотношение доли накопления и потребления в бюджете;
- структура доходов и расходов населения;
- доля инвестиций в социальные отрасли (в том числе расходы на образование и науку, здравоохранение и спорт);
- ВВП и доходы на душу населения;
32 <http://www. interfax-religion.ru/>.
33 Постановка задачи разработки Концепции экономической политики России. М.: Научный эксперт, 2006. С. 15.
- доля зарплаты (пенсий) в ВВП;
- соотношение пенсии к зарплате;
- показатели занятости населения;
- основные демографические параметры (продолжительность жизни, рождаемость и смертность);
- ведущие социальные показатели (количество дошкольных и образовательных учреждений, больничных койко-мест на душу населения) и пр.
Но принцип социального гуманизма не только задает количественные параметры при решении проблем урегулирования конфликтов интересов и дает инструмент настройки в обществе гармонии разных групп, государства и групп, но и отводит от искушений социальных утопий типа достижения некой абсолютной справедливости. Качественное изменение функции государства состоит не только и не столько в расширении сферы социальной политики, а прежде всего в ее гуманизационной направленности. К числу приоритетов социального государства нового типа следует отнести сферу занятости и политику доходов, системы жизнеобеспечения и социальной защиты населения, охрану окружающей среды и формирование социокультурной среды, региональную социальную политику и комплекс отраслей социального обслуживания населения. А основным инструментом социализации современного гуманизма в условиях российского общества выступают формирующиеся институты гражданского общества.
Дополненные с учетом идеи социального гуманизма функции социального государства должны включать в себя:
- обеспечение гражданам условий для создания достойной жизни, минимизацию социальных рисков и создание условий для самореализации творческого потенциала отдельной личности;
- установление и поддержку социальных стандартов, т. е. стандартов уровня и качества жизни, обеспечивающих самореализацию и гармоническое развитие личности, включая ее репродуктивное здоровье;
- социальную защиту слабых (через перераспределение бюджетных средств) и предотвращение дискриминации во всех видах;
- защиту социальных групп, требующих государственной поддержки (ученых, учителей и других);
- социальное партнерство и обеспечение баланса экономической свободы и общественных интересов.
Очевидно, что государство, реализующее в своей экономической политике принцип социального гуманизма, гарантирует себе большую степень политической устойчивости и экономической эффективности. Социальный гуманизм выстраивает систему нравственных критериев в организации гармоничных человеческих отношений — как в организации хозяйственной трудовой деятельности, так и в распределении результатов экономической деятельности, т. е. в бюджетно-налоговых процедурах. Следует подчеркнуть то принципиальное положение, что бюджет должен выполнять социальную роль, которая выражается в том числе в инвестировании в долгосрочные социальные программы. Объектом воздействия социального государства выступают — общество, та или иная социальная группа, человек и среда его обитания. Поэтому вложения в образование, науку и культуру представляют собой не социальное вспомощест-
вование, а в первую очередь инвестирование в человеческий ресурс. Например, целевое назначение здравоохранения включает в себя не только лечение больных, но и поддержку здоровья здоровых.
Социальное государство не может не быть инновационным, т. к. в условиях сокращения естественных ресурсов обеспечение социальных программ все больше зависит от технологических, структурных, управленческих и прочих инноваций. В рамках конституционных обязанностей речь идет прежде всего о разработке государственных программ развития, включая программы социально-экономического развития на установленную перспективу; отраслевые и региональные программы, а также целевые программы инновационной деятельности. При этом целевые ориентиры и критерии оценки эффективности выполнения инновационных программ должны быть тесно увязаны с задачами социальной политики.
Одной из важнейших составляющих социального государства должна стать эффективная и гибкая система социального обеспечения граждан. Реализация принципа социального гуманизма раскрывается через охрану труда и здоровья людей, установление гарантированного минимального размера оплаты труда, обеспечение государственной поддержки семьи, материнства, отцовства и детства, инвалидов и пожилых людей, развитие системы социальных служб, установление государственных пенсий, пособий и иных гарантий социальной защиты. Исключительно важной заботой социального государства именно в России должен стать весь комплекс демографических проблем. Принцип социального гуманизма должен лечь в основу социальной политики экономики развития34 как совокупности управленческих мер, решений и действий, осуществляемых в целях обеспечения ресурсного источника экономического развития — человеческого капитала.
В ряду социальных ценностей, понимаемых как духовно-нравственные приоритеты, разделяемые большей частью общества, социальный гуманизм ориентирован на духовное, культурное и нравственное развитие граждан, на бережное отношение к историческому наследию и сохранение самобытности национальных традиций. Духовная атмосфера в социальном государстве должна характеризоваться развитым чувством гражданственности, солидарности и социального гуманизма. Социальность лучше всего формулируется с позиций духовности, т. к. она проявляется прежде всего как гуманное отношение ко всем слоям общества и забота о самых низших его стратах. По мере того как государство делает нематериальную сферу главным предметом своей заботы, оно обретает черты подлинного социального государства, государства социального гуманизма.
Если рассматривать государство как ведущий социальный институт общества, то социально ориентированное государство (где общенациональные функции в области образования, культуры, здравоохранения, пенсионного обеспечения и других форм социального обеспечения и защиты стали приоритетными) по своему предназначению и намеченному пути развития является социальным. Но по факту оно становится таковым, когда эти функции в основном реализованы и обеспечены господство права и принцип социального гуманизма.
34 Термин, введенный в научный оборот Д.С. Львовым, обозначает экономическую политику, в рамках которой ее высшая ценностная цель определена как устойчивый долгосрочный экономический рост и развитие.
