CC BY
24
Вестник Восточно-Сибирского института МВД России. 2021. № 4 (99). С. 239—247. Vestnik of the East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2021. no.4 (99). P. 239—247.
12.00.14. Административное право. Административный процесс.
Научная статья УДК 342.9
DOI: 10.24412/2312-3184-2021-239-247
СОЦИАЛЬНАЯ РОЛЬ И СОДЕРЖАНИЕ АДМИНИСТРАТИВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ
Константин Александрович Власов 1, Александр Павлович Беликов 2
Дальневосточный юридический институт МВД России, Хабаровск, Россия, vka-mail@mail.ru
2Всероссийский научно-исследовательский институт МВД России, Москва, Россия, a.belikov13@mail.ru
Введение: в статье на основе анализа действующего законодательства и научной литературы рассматриваются отдельные проблемы, связанные с пониманием сущности и социальной роли административной ответственности как правового института.
Материалы и методы: нормативной основой исследования являются действующие нормативные правовые акты; методологическую основу составляют дедукция, индукция, общий диалектический метод научного познания, системный, логический, формально-юридический методы исследования, анализ, синтез и обобщение.
Результаты исследования: основные идеи по решению отдельных, на взгляд авторов, доктринальных и практических проблем представлены в виде анализа мнений ученых правоведов и действующего законодательства, а также предложений правового (регламентационного) и организационного характера.
Выводы и заключения: делается обоснованный вывод об ослаблении социальной роли административной ответственности в виду изменений внешних и внутренних детерминант существования общества, расхождения законодательного и научного понимания смысла и роли исследуемого правового института.
Ключевые слова: административная ответственность, наказание, штраф, символ, правосознание, цели наказания, охрана правопорядка, правовое воздействие.
Для цитирования: Власов К. А., Беликов А. П. Социальная роль и содержание административной ответственности // Вестник Восточно-Сибирского института МВД России. — 2021. — № 4 (99). — С. 239—247. DOI: 10.24412/2312-3184-2021-239-247
© Власов К. А., Беликов А. П., 2021
12.00.14. Administrative law. Administrative process
Original article
SOCIAL ROLE AND CONTENT OF ADMINISTRATIVE RESPONSIBILITY Konstantin A. Vlasov 1, Aleksandr P. Belikov 2
1 Far Eastern Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Khabarovsk, Russia
2 National Research Institute of the Ministry of Interior of the Russian Federation, Moscow, Russia
Introduction: the article, based on the analysis of current legislation and scientific literature, examines certain problems associated with understanding the essence and social role of administrative responsibility as a legal institution.
Materials and methods: the normative basis of the research is the current normative legal acts; the methodological basis is deduction, induction, the general dialectical method of scientific knowledge, systemic, logical, formal legal research methods, analysis, synthesis and generalization.
The results of the study: the main ideas for solving some doctrinal and practical problems in the opinion of the authors are presented in the form of an analysis of the opinions of legal scholars and current legislation, as well as proposals of a legal (regulatory) and organizational nature.
Findings and Conclusions: a well-grounded conclusion is made about the weakening of the social role of administrative responsibility in view of changes in the external and internal determinants of the existence of society, the discrepancy between the legislative and scientific understanding of the meaning and role of the legal institution under study.
Key words: administrative responsibility, punishment, fine, symbol, sense of justice, goals of punishment, law enforcement, legal impact.
For citation: Vlasov K. A., Belikov A.P.. Social role and content of administrative responsibility // Vestnik of the East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. -2021. —No. 4 (99). — pp. 239—247. DOI: 10.24412/2312-3184-2021-239-247
В различных теориях возникновения права и государства центральным отличием является способ передачи власти от ее непосредственного носителя — народа, объединенного в общество, но цель их создания одна — установление желаемого порядка. Иначе говоря, установление неких ориентиров, границ, рамок поведения, придания отношениям, подпадаемых под правовое регулирование, удобной, желаемой, оптимальной и т. д. формы и содержания. Во всеобщности и обязательности данных представлений от том, как должен быть устроен мир людей (имеется в виду мир социальных отношений между людьми), во всей их совокупности, только правом, возможно описать модель (образ, систему) существования и жизнедеятельности данного общества. Право закрепляет порядок, государство его обеспечивает. Соответственно, государственная власть обязана уделять основное внимание дисциплине и общественному порядку, т. к. это и есть его предназначение, а к лицам, допустившим дезорганизацию этого порядка, применяет определенные меры.
Человеческая цивилизация изобрела множество способов достижения в поведении конкретных людей формализации в окружающей действительности устанавливаемой правом модели поведения, но самым эффективным из ныне применяемых правовых средств в области регулирования общественных отношений является ответственность, т. е. предусмотренные правом условия (обстоятельства) существования делинквента, искусственно для него наступающие, вследствие чего данное лицо испытывает лишения различного рода.
Стоит отметить, что в юридической литературе отсутствует четкое определение понятия «юридическая ответственность» [1, с. 14]. В отечественной доктрине понятие было введено больше пятидесяти лет назад, и до сих пор ученные, не могут прийти к единому мнению понимания содержания понятия юридической ответственности. Это свидетельствует о различных подходах к исследованию.
Так, С. С. Алексеев и Н. А. Стручков вкладывали в сущность содержания понятия данного правового института обусловленное позитивным правом государственное принуждение, базирующееся на организованной государственной силе. Это принуждение обладает известным объемом, пределами реальных методов и средств воздействия. Оно предназначено для установления примата и формализации воли государства. [2, с. 106; 3, а 23].
Н. Г. Салищева, Б. М. Лазарев, Ц. А. Ямпольская, О. М. Якуба высказывали близкое по содержанию понимание, определяя ответственность как невыгодные последствия в виде административных мер взыскания (наказания, лишений, санкций), налагаемых в рамках закона наделенными властными полномочиями государственными органами, за доказанное виновное нарушение норм права [4, с. 97; 5, а 71; 6, с. 167—169].
Процессуальность смыла и самого наказания подчеркивает мнение Б. В. Россинского о том, что «ответственность выражена в четком назначении уполномоченным органом или же должностным лицом наказания лицу, которое совершило правонарушение» [7, с. 13].
Дополнения в содержание, расширяющее значение административного наказания, внесли известные ученые. Так, о наличии не только карательной функции, но и правовосстановительной, говорил Ю. М. Козлов [8, с. 236], на наличие пресекатель-ных свойств указывали А. Е. Лунев, В. И. Попова [9, с. 90—94; 10, а 5]. В. М. Манохин сформулировал определение на обобщенных взглядах [11, с. 198].
В трудах ученых, исследующих познания в области теории государства и права, например, М. Н. Марченко, юридическая ответственность которым воспринимается как закрепленные правом меры принуждения, применяемые к лицам, совершившим правонарушения, в установленном для этого процессуальном порядке [12 с. 369].
Если рассматривать понятие «административная ответственность», то оно считается более узким в значении и распространении, чем понятие «юридическая ответственность», и является разновидностью ее в том аспекте, что применение любого вида ответственности: а) происходит по воле власти (государства, его уполномоченного представителя), б) производится в определенных материально- и процессуально-правовых рамках, в) несет базовый негативный смысл — (предупреждение о возможном претерпевании и сама кара в определенной форме и объеме) [13, с. 64].
Также многие считают, и с этим трудно не согласиться, что в ряду юридической ответственности наибольшее распространение имеет именно административная ответственность, находящаяся в форме сложного и весьма разнообразного социального
и правового феномена, благодаря широте охвата общественных отношений, взятых под охрану государства и допустимых средств правовой защиты.
Чтобы наиболее полно рассмотреть социальную роль административной ответственности, обратимся к ее цели.
Целью юридической ответственности является охрана правопорядка. Предполагается, что с установлением такого состояния в обществе, когда все урегулированные правом общественные отношения имеют предусмотренную форму и соотносятся с заложенным содержанием, а субъекты этих отношений имеют известный правовой результат, наступает правопорядок, а регулятивная динамическая функция права выполняется.
Любое правоотношение есть внешнее проявление воли субъекта по выполнению закрепленных в норме деяний, выражающее мотивацию (в той или иной форме) к получению определенного правового результата.
Одним из способов воздействия на сознание, проецирующееся в реализации воли в определенных деяниях, является наказание или его возможность его претерпевания.
Интерес или отсутствие собственного выбора, как в других правовых способах воздействия на сознание, в санкции, страх быть наказанным более всего мотивирует личность на соблюдение требований к поведению. Однако природа страха (что вынужден претерпеть индивид) исходит из социальной, экономической, политической, психологической составляющих окружающей действительности в настоящее время и место. Акцентируем внимание на данном тезисе, поскольку он имеет значение для собирания общей мысли о цели административной ответственности в ее социальной роли.
Конечно, нравственно-психологический посыл, содержащийся в санкциях, указывая важность для общества взятых под охрану правоотношений (особенно их целевое содержание), в первую очередь, демонстрирует готовность к конкретной карательной рефлексии со стороны государства. Во вторую очередь обеспечивает профилактику, предупреждение и только в последнюю, направлен на исправление сознания нарушителя.
Парадоксально, что административному наказанию, согласно ч. 1 ст. 3.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее — КоАП РФ), несвойственны два важнейших аспекта:
а) наказание — выражение отрицательной оценки, осуждения действий и поступков, противоречащих нормам поведения [14, а 99], нанесение физического, материального или морального ущерба за совершение преступления [15, а 507], Взыскание, налагаемое имеющим право, власть или силу, на того, кто совершил преступление или проступок; кара [16, а 359], тогда как законодатель, закладывая в норму права определение административного наказания, в его цели не упоминает о том, что это все-таки реакция, кара, таким образом, нивелируя значимость института как общественного манипулятора;
б) исправление или восстановление требуемого обществом (прим. авт.: устанавливаемые нормами права, общественной морали и иными социальными регуляторами) набора ценностей, образа мыслей и действий человека, являющегося членом данного общества, в том числе и временно, но свойственно наказанию как правовому институту в целом, частью которого оно является.
Цель наказания проявляется через функции. Правовая доктрина, рассматривая функции ответственности, в том числе и административной, относит к таковым:
— карательную (как некую штрафную публичную реакцию общества в лице государства за причиненный вред, «око за око»);
— превентивную (как информационно-воспитательную, которая оповещает наличием санкции об охране правоотношения, размером и видом наказания определяет значимость правомерного поведения, заставляя понять ценности, заложенные в норме, одуматься и принять общественную волю как собственную);
— правовосстановительную и правокомпенсационную (для настоящего исследования детальное изучение данных функций не имеет принципиального значения).
Главной целью административной ответственности следует считать ту, посредством которой обеспечивается реализации функций права, в нормах которого наказание является средством. Так, регулятивная функция права как способность норм воздействовать обеспечивается превентивной целью, поскольку определяет рамки дозволенного. Охранительная обеспечивается превентивной, обещает кару и определяет охраняемые ценности и т. д. Относительно карательной, правовосстановительной и правокомпенсационной целей следует сказать, что они вторичны, поскольку имеют непосредственное значение и реализуются лишь с момента нарушения права и не направлены на его непосредственную реализацию. Следовательно, ответственность — в первую очередь превентивное средство в функционировании права.
Так как же реализуется превентивная цель? Одной из характерных черт института административной ответственности является его содержание. Оно состоит из мер административного наказания, неких процессуальных, юридически оформленных способов психологического воздействия на сознание, имеющих конкретное (в том числе физическое) проявление, накладываемое на нарушителя.
Каждая из этих мер по-разному воздействует на сознание, обеспечивая сохранение желаемого уклада жизни, социального порядка, используя способы и степени давления, затрагивая личные ценности, отношения субъекта к ним.
В качестве примера рассмотрим несколько видов административных наказаний. В основу санкции в виде административного штрафа заложено страдание от отсутствия возможности распорядиться своими денежными средствами, принудительно отнимаемыми из собственности. Внутренние страдания человека формируются от снижающегося достатка. Воздействие же на сознание таким социальным регулятором, как мораль, со стороны общества не предусматривается, человек не испытывает страданий от общественного порицания.
Административный арест воздействует на свободу физическую. Внутренние переживания человека и его самобичевание выстраиваются на невозможности распорядиться своей свободой, временем, человек стеснен пространственно, не в своем месте обитания, ущемлен бытовых условиях, возможности обеспечивать себя (заработок). Воздействие норм морали на психологическое состояние нарушителя со стороны общества сильнее, это выражается в следующем. Человек помещен в «клетку», в которой его наблюдают другие люди, а в привычной социальной среде, откуда его изымают на время ареста, складывается отношение к нему (т. е. люди получают определенное представление о правонарушителе, и, самое главное, правонарушитель понимает, что будут о нем думать другие люди и от этого станет морально страдать еще больше).
В отбывании обязательных работ, по сравнению с административным арестом, перевес в степени силы воздействия еще больше склоняется в сторону общественного порицания. В силу публичности наказания, привлеченное к ответственности лицо будет испытывать больше (по объему) страдания. Будучи также стесненным в свободе передвижения, пользования социальными благами, добавляется факт того, что другие граж-
дане, будут лицезреть правонарушителя за выполнением общественных работ. Удар по самолюбию сильнее.
Социальная роль административной ответственности заключается в некоем символизме тех мер воздействия на сознание, которые способствуют правопослушному поведению. Это набор чувств, эмоций и переживаний в совокупности с имеющимся ценностным рядом у конкретной личности (группы или социума в целом), которые право воздействует, формируя необходимую мотивацию.
Примеров символизма наказаний, порождавших не просто страх перед нарушением, а производящих психологические переживания такой силы, что отторжение запретного поведения становится физиологической сущностью личности (или почти таковой) в истории цивилизации имеется предостаточно.
Например, Артикул воинский 1715 г. (артикул 164) предписывал тело самоубийцы, волоча по улицам, погребать в «бесчестном месте». Измывательство уже над умершим и быть похороненным без соблюдения религиозного обряда задевает не только морально-нравственные потребности людей, но духовно-религиозные.
Наказание Древнего Китая (ок. 2070 г. до н. э. — 1600 до н. э) Mo (S), также известное как Цин (!й),— нанесение татуировки на лице и на лбу преступника несмываемыми чернилами оставляет позор на всю жизнь.
Римское право знало Poena Cullei — казнь в мешке (встречалось утопление, повешение, заточение в бочку). Преступника умертвляли вместе с животными, олицетворяя его не с самими животными, а с ассоциативными представлениями, увязываемыми с этими животными. Так, например, крыса — обман, собака — не оказывающий должного уважения (собака рождается слепой и не видит своих родителей), обезьяна — существо, схожее с человеком, но не достойное им быть, змея — яд, злость, коварство, петух — само преступление. Так в Древнем Риме обозначалось публичное наложение (присвоение) символов на преступника.
Социальная роль административной ответственности реализуется через его содержание - это осмысление личностью оценки возможного, в случае нарушения или уже наложенного, в результате совершенного проступка наказания и принятие его груза как части собственного бытия. Это испытываемые впечатления правонарушителя или простого человека, которого право знакомит с пределом дозволенного (реальные для первого, возможно грядущие для второго). Эффективность наказания (в первую очередь как профилактической меры и как коррекционной в случае необходимости) зависит от формы и содержания, т. е. от смысловой и эмоциональной нагрузки, испытываемой личностью.
Выбор подхода к человеческому сознанию обеспечивает достижение цели правового регулирования. И в данном аспекте приходится констатировать, что современное состояние общества (имеется в виду некая совокупность установок, принципов, ценностей и подходов к их пониманию и применению), экономики, культуры, политики как элементов одного синергетического организма (государство) сильно изменилось с тех времен, когда формировалось отечественное административно-деликтное законодательство, в частности его дух. Его символический потенциал (в текущем состоянии законодательства) крайне мал.
Так, например, символизм административного штрафа для человека, имеющего достаточно высокий доход, будет отсутствовать. Он не стеснен в деньгах, и от отсутствия незначительной для него суммы не будет испытывать морального страдания.
Отметим, что ч. 2 ст. 4.1 КоАП РФ предусматривает при назначении наказания, в частности, учет имущественного положения, а ч. 1 ст. 3.1 КоАП РФ указывает на предупреждение совершения правонарушения в будущем. Иначе говоря, предусматривается некое психологическое воздействие санкции, хотя ч. 1. ст. 4.1 КоАП РФ сужает такую возможность до «пределов, установленных законом», а именно определенные или относительно определенные размеры штрафа в денежных единицах (для физических лиц), делая весь регулятивный механизм ограниченным в воздействии. Отсюда наблюдается расхождение смыла, социальной роли, целей и возможностей административного наказания.
Исправление складывающейся ситуации видится в изменении подхода к пониманию роли и возможностей административного наказания.
Терминологическая работа над законодательным определением, с учетом накопленного богатейшего научного представления о данном институте и его возможностях, должна быть закончена.
Решение проблемы соотношения соразмерности и обоснованности конкретного вида санкции, как основная идея символизма ответственности, через которую происходит фактическое достижение состояния сознания индивида как законопослушного, должно повысить эффективность правового воздействия в действующей правовой реалии.
Например, в практике некоторых зарубежных государств административный штраф для физических лиц исчисляется не конкретными суммами или в рамках верхнего и нижнего предела, а в проценте от его достатка (достатка лиц схожей социальной группы, статуса).
Применение системы «социальной оценки» [17], к которой каждодневное поведение лица ставится в зависимость к доступу к социальным благам (проблемы с алкоголем стали причиной административного наказания — запрет на посещение общественных мест: кафе, кинотеатров и т. п., запрет на приобретение алкогольной продукции, пока социальная оценка не поднимется). Данная мера гораздо эффективнее, чем лишение специального права или дисквалификация.
Административная ответственность все-таки является мерой государственного принуждения, ее социальная роль оберегать общественный порядок через страх наказания за правонарушение. Страх претерпевания должен нести в себе смыслы, символы действительно способные воздействовать на сознание.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ
1. Марченко М. Н. Теория государства и права: учебник для акад. бакалавриата. — М., 2015. — 432 с.
2. Алексеев С. С. Социальная ценность права в советском обществе. — М., 1971. —
С. 106.
3. Стручков Н. А. Уголовная ответственность и ее реализация в борьбе с преступностью. — Саратов, 1977. — 288 с.
4. Лазарев Б.М., Салищева Н.Г., Серегин А.В., Студеникина М.С. Вопросы кодификации советского административного права // Советское государство и право. 1967. № 1.
5. Якуба О. М. Административная ответственность. — М., 1972. — 152 с.
6. Ямпольская Ц. А. Об убеждении и принуждении в советском административном праве // В сб.: Вопросы советского административного и финансового права. — М., 1952. — С. 156—181.
7. Россинский Б. В. Административная ответственность: курс лек. — 2-е изд. — М.: Норма, 2009. — 512 с.
8. Административное право / Под ред. Ю. М. Козлова. — М., 1968. — 575 с.
9. Лунев А. Е. Административная ответственность за правонарушения. — М., 1961. —
187 с.
10. Галаган И. А. Основные проблемы совершенствования законодательства об административной ответственности // Ученые записки ВНИИСЗ. — М., 1965. — Вып. 5. — С. 39-42.
11. Манохин В. М. Советское административное право. — Саратов, 1968. — 232 с.
12. Марченко М. Н. Теория государства и права: учебник 2-е изд. перераб. и доп. — М.: Проспект, 2016. — 640 с.
13. Матузов Н. И., Теория государства и права: курс лек. / Н. И. Матузов, А. В. Малько. — М., 2018. — 528 с.
14. Педагогика: учеб. / Под ред. Л. П. Крившенко. — М., 2010. — 432 с.
15. Аберкромби Н. Социологический словарь / Н. Аберкромби, С. Хилл, Б. С. Тернер; пер. с англ. И. Г. Ясавеева под ред. С. А. Ерофеева. — 2-е изд., перераб. и доп. — М.: ЗАО «Изд-во «Экономика», 2004. — 620 с.
16. Толковый словарь русского языка: В 4 т. Т. 2 / Под. ред. проф. Д. Ушакова. — М.: ТЕРРА, 1996. — 520 с.
17. Власов К. А. Противодействие коррупции в органах внутренних дел: разнообразие средств и поиск новых решений / К. А. Власов, А. Е. Олейник // Бизнес. Образование. Право. — 2019. — № 4 (49). — С. 325—331.
REFERENCES
1. Marchenko MN Theory of state and law: a textbook for acad. bachelor's degree. - M., 2015, 432 p.
2. Alekseev S. S. Social value of law in the Soviet society. M., 1971, 106 p.
3. Struchkov N. A. Criminal responsibility and its implementation in the fight against crime. — Saratov, 1977, 288 p.
4. Lazarev B.M., Salishcheva N.G., Seregin A.V., Studenikina M.S. Questions of the codification of Soviet administrative law // Soviet state and law. 1967, no. 1.
5. Yakuba OM Administrative responsibility. - M., 1972, 152 p.
6. Yampolskaya Ts. A. On persuasion and coercion in Soviet administrative law // In collection: Questions of Soviet administrative and financial law. - M., 1952, pp. 156-181.
7. Rossinsky BV Administrative responsibility: course of lectures. - 2nd ed. - M .: Norma, 2009, 512 p.
8. Administrative law / Ed. Yu.M. Kozlova. M., 1968, 575 p.
9. Lunev AE Administrative responsibility for offenses. - M., 1961,187 p.
10. Galagan IA The main problems of improving the legislation on administrative responsibility // Scientific notes of VNIISZ. - M., 1965. Issue. 5, pp. 39-42.
11. Manokhin V. M. Soviet administrative law. - Saratov, 1968, 232 p.
12. Marchenko MN Theory of state and law: textbook 2nd ed. revised and add. —M .: Prospect, 2016, 640 p.
13. Matuzov NI, Theory of State and Law: a course of lectures. / N. I. Matuzov, A. V. Malko. - M., 2018, 528 p.
14. Pedagogy: textbook. / Ed. L.P. Krivshenko. M., 2010, 432 p.
15. Abercrombie N. Sociological Dictionary / N. Abercrombie, S. Hill, B. S. Turner; per. from English I. G. Yasaveev, ed. S. A. Erofeeva. - 2nd ed., Rev. and add. - M .: JSC "Publishing house" Economics ", 2004, 620 p.
16. Explanatory dictionary of the Russian language: In 4 volumes. Vol. 2 / Under. ed. prof. D. Ushakova. - M .: TERRA, 1996, 520 p.
17. Vlasov K. A. Anti-corruption in the internal affairs bodies: a variety of means and the search for new solutions / K. A. Vlasov, A. E. Oleinik // Business. Education. Right. - 2019. - No. 4 (49), pp. 325-331.
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРАХ
Власов Константин Александрович, кандидат юридических наук, доцент кафедры государственно-правовых дисциплин. Дальневосточный юридический институт МВД России. 680020, Россия, г. Хабаровск, пер. Казарменный, 15. ORCID: 0000-0003-3263-8247
Беликов Александр Павлович, кандидат юридических наук, ученый секретарь совета. Всероссийский научно-исследовательский институт МВД России. 121069, г. Москва, ул. Поварская, д. 25, стр. 1 ORCID: 0000-0001-6569-9180
INFORMATION ABOUT THE AUTHOR
Vlasov Konstantin Aleksandrovich, Candidate of Law, Associate Professor of the Department of State and Legal Disciplines. Far Eastern Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of the Russia. 15, Barrack lane, Khabarovsk, Russia. 680020. ORCID: 0000-0003-3263-8247
Belikov Aleksandr Pavlovich, Candidate of Law, Scientific secretary, National Research Institute of the Ministry of Interior of the Russian Federation.1, d. 25, Povarskaya st., Moscow, Russia, 121069.
ORCID: 0000-0001-6569-9180
Статья поступила в редакцию 23.06.2021; одобрена после рецензирования 01.07.2021; принята к публикации 02.12.2021.
The article was submitted 23.06.2021; approved after reviewing 01.07.2021; accepted for publication 02.12.2021.
