CC BY
23Закон и право. 2024. № 1. С. 141-145. Law and legislation. 2024;(1):141-145.
Научная статья УДК 343
https://doi.org/10.24412/2073-3313-2024-1-141-145 EDN: https://elibrary.ru/JEAYUG
NIION: 1997-0063-12/24-029 MOSURED: 77/27-001-2024-12-229
Социальная обусловленность установления и дифференциации уголовной ответственности за злоупотребление должностными полномочиями
Амирхан Ахмедханович Амирханов1, Самира Телхатовна Ахмедханова2,
Рашид Ильясович Илясов3
1 2 3 Северо-Кавказский институт (филиал) Всероссийского государственного
университета юстиции (РПА Минюста России), Махачкала, Россия
1 aaamirhan@mail.ru
2 3 samiratelkhatovna@mail.ru
Аннотация. Современное уголовное законодательство развивается в направлении совершенствования процесса дифференциации ответственности за злоупотребление должностными полномочиями, осуществляемого путем введения специальных норм. Подобные нововведения в уголовное законодательство не всегда основаны на положительном практическом опыте противодействия должностным преступлениям и принципам криминализации, в связи с чем ставится под сомнение необходимость подобных изменений.
В данном исследовании авторами подчеркнута законодательная ошибка при дополнении главы 30 УК РФ новыми статьями 2851, 28 52 и 2861, выступающими специальными по отношению к статье 285 УК РФ.
Указанные нормы не должны без достаточных к тому оснований предусматривать более мягкую санкцию, чем ее основной состав, а также иметь в наименовании вид узкоспециального субъекта преступления, который совершает те же должностные преступные деяния, что и иные специальные субъекты, входящие в данную главу.
Ключевые слова: злоупотребление должностными полномочиями, должностные лица, противодействие, преступность, дифференциация, ответственность, уголовное законодательство.
Для цитирования: Амирханов A.A., Ахмедханова С.Т., Илясов Р.И. Социальная обусловленность установления и дифференциации уголовной ответственности за злоупотребление должностными полномочиями // Закон и право. 2024. № 1. С. 141 — 145. https://doi.org/10.24412/2073-3313-2024-1-141-145 EDN: https://elibrary.ru/JEAYUG
Original article
Social conditionality of the establishment and differentiation of criminal liability for abuse of official authority
Amirkhan A. Amirkhanov1, Samira T. Akhmedkhanova2, Rashid I. Ilyasov3
1 2 3 North Caucasus Institute (branch) All-Russian State University of Justice (RPA of the Ministry of Justice of Russia), Makhachkala, Russia
1 aaamirhan@mail.ru
2 3 samiratelkhatovna@mail.ru
Abstract. Modern criminal legislation is developing in the direction of improving the process of differentiating responsibility for abuse of official authority, carried out by introducing special norms. Such innovations in
© Амирханов А.А., Ахмедханова С.Т., Илясов Р.И. М., 2024. LAW & LEGISLATION • 01-2024
criminal legislation are not always based on positive practical experience in countering malfeasance and criminalization principles, which calls into question the need for such changes.
In this study, the authors emphasized the legislative error in supplementing Chapter 30 of the Criminal Code with new articles 2851, 2852 and 2861, which are special in relation to Article 285 of the Criminal Code of the Russian Federation.
These norms should not, without sufficient reason, provide for a milder sanction than its main composition, and also have in the name the type of a highly specialized subject of a crime who commits the same official criminal acts as other special subjects included in this chapter.
Keywords: abuse of official authority, officials, counteraction, crime, differentiation, responsibility, criminal legislation.
For citation: Amirkhanov A.A., Akhmedkhanova S.T., Ilyasov R.I. Social conditionality of the establishment and differentiation of criminal liability for abuse of official authority // Law and legislation. 2024;(1):141—145. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2073-3313-2024-1-141-145 EDN: https://elibrary.ru/JEAYUG
Полноценная уголовно-правовая охрана общественных отношений осуществляется на основе принятия законодательного решения, носящего социальный характер, по дифференциации уголовной ответственности. В уголовном праве законодателем подчеркивается необходимость придерживаться научно обоснованных рекомендаций по криминализации и порядку осуществления дифференциации ответственности.
Согласно мнению Т.А. Плаксиной, основания криминализации деяний, представленные учеными, призваны устанавливать уголовно -правовой запрет, с учетом принципов и правил дифференциации уголовной ответственности на основе уголовного законодательства и решений Конституционного Суда [3].
Вменяемая лицу уголовная ответственность должна быть соразмерной общественной опасности преступного деяния, при этом применяемый уголовно-правовой запрет должен отражать криминообразующие признаки посягательства, отличающие его от иных малозначительных деяний.
Согласно мнению Л.В. Иногамовой-Хегай, процесс криминализации и декриминализации должен основываться на принципах уголовного законодательства, что будет способствовать приведению отечественного законодательства в соответствие с международными стандартами и идеями, связанными с соблюдением и охраной прав и свобод человека и гражданина [1].
Порядок введения либо исключения уголовно-правовых запретов осуществляется посредством последовательной и согласованной уголовно-правовой политики государства. Право -применители выделяют определенные обстоятельства, которые необходимо учитывать при установлении уголовной ответственности за преступные деяния: необходимо установить все при-
знаки преступного деяния, позволяющие отграничить преступление от иных правонарушений; необходимо определить степень его распространенности; преобладание положительных последствий несения уголовной ответственности лицом, совершившим преступное деяние, над негативными последствиями принятого решения; необходимо исключить все противоречия с нормами общественной нравственности, с международно-правовыми стандартами, с конституционными положениями; установить все признаки совершенного общественно опасного деяния при помощи процессуальных и криминалистических средств; невозможность применения административных или иных средств противодействия деянию.
Согласно мнению Ф.В. Лапшина, характер и степень общественной опасности преступного деяния выступает определенной категорией, рассматриваемой при разрешении вопроса о криминализации или декриминализации преступного деяния. Каждое общественно опасное деяние, включая и злоупотребление должностными полномочиями, рассматривают, учитывая характер и степень данного деяния. При злоупотреблении должностными полномочиями характер общественной опасности определяется объектом преступного посягательства, в качестве которого выступают интересы государственной и муниципальной службы, а также осуществлением должностным лицом своих полномочий в соответствии с нормами закона, не ущемляя интересы общества и государства [2].
При злоупотреблении должностными полномочиями в первую очередь нарушаются общественные отношения в публично-правовой сфере. Действия должностных лиц по злоупотреблению своими полномочиями выступают обстоятельством проявления коррупции преступности.
Т.М. Сулейманов в своем исследовании подчеркивает повышенную общественную опас-
ЗАКОН И ПРАВО • 01-2024
ность в системе должностных преступлений злоупотребления, превышения полномочиями, поскольку эти деяния выступают основным носителем коррупции во всех странах мира. Если провести сравнительный анализ статей, представленных в главе 30 УК РФ, то видно, что санкция ст. 285 относится к числу наиболее строгих [4].
Если сравнивать общие составы статей, то наиболее строгая санкция содержится в ч. 1 ст. 2854 — злоупотребление должностными полномочиями при выполнении оборонного заказа, а также при обещании или предложении посредничества во взяточничестве по ч. 5 ст. 2911.
Статья 2854 УК РФ выступает специальной по отношению к ст. 285 УК РФ, но законодатель повысил характер общественной опасности преступного посягательства, если деяние сопряжено с выполнением государственного оборонного заказа. Но, согласно нашему мнению, данное обстоятельство можно рассмотреть в качестве квалифицированного к ст. 285 УК РФ.
Внесение заведомо недостоверных сведений должностным лицом в единый государственный реестр по ч. 1 ст. 2853 УК РФ является равной по предельному сроку лишения свободы.
Изучение статьи 285 УК РФ и ее специальных норм наглядно демонстрирует отсутствие необходимости смягчения санкций в специальных нормах, поскольку данное законодательное решение свидетельствует о меньшей степени общественной опасности специальных составов, нежели злоупотребление должностными полномочиями.
Данное положение может иметь обоснование в случае, если специальные нормы содержат определенные привилегированные обстоятельства. Но в рассматриваемых специальных составах отсутствуют какие-либо смягчающие обстоятельства, в связи с чем имеющаяся дифференциация ответственности не является социально обусловленной.
Изучая характер и степень общественной опасности злоупотребления должностными полномочиями как типичного проявления коррупционной преступности, можно с уверенностью сделать вывод, что данное преступное деяние обладает большей степенью общественной опасности, так как совершается должностным лицом, располагающим властно-распорядительными и хозяйственно-управленческими функциями и использующим свои полномочия; при наличии корыстной мотивации и личной заинтересованности такое должностное лицо причиня-
ет вред охраняемым интересам организации, общества и государства.
Особенностью данного состава преступления выступает субъект преступления — лицо, наделенное должностным статусом, используемым вопреки интересам службы, общества и государства, при этом области преступного посягательства самые различные: система образования, органы государственной власти, правоохранительные органы, судебные органы. Злоупотребление должностными полномочиями как преступное деяние совершается разнообразными действиями; объективные и субъективные признаки, представленные законодателем, не имеют существенного значения, основным критерием квалификации является использование должностным лицом своих служебных полномочий и наличие корыстной мотивации и личной заинтересованности, способствующей существенному нарушению прав иных сотрудников либо граждан.
Иным критерием криминализации преступного деяния является относительная распространенность, но данный критерий является универсальным и в отдельных случаях, касающихся преступных деяний, представляющих наивысшую общественную опасность, например при геноциде, экоциде, распространенность не принимается во внимание. На сегодняшний день коррупция представляет собой самое злободневное, общественно опасное явление, которое и в сегодняшней обстановке в стране дает о себе знать, она проникла практически во все сферы жизнедеятельности государства.
Официальные статистические данные отражают лишь вершину айсберга, данное явление обладает повышенной латентностью, поскольку участники коррупционных взаимоотношений заинтересованы с обеих сторон в достижении преступного результата. В связи с этим можно прийти к выводу, что критерий распространенности данного общественно опасного деяния свидетельствует о необходимости ужесточения уголовно-правовых запретов, повышения эффективности противодействия коррупционным проявлениям, улучшения работы субъектов профилактики коррупционной преступности в предупреждении любых проявлений.
Злоупотребление должностными полномочиями по критериям распространенности занимает шестое место среди преступных посягательств на государственную власть и интересы государственной службы. В связи с этим общее количество осужденных за злоупотребление долж-
LAW & LEGISLATION • 01-2024
ностными полномочиями на 2022 г. составило 7,12% от всех осужденных (8234) по главе 30 УК РФ; при этом социальная обусловленность дифференциации посредством введения специальных норм вызывает сомнения.
Следующим критерием криминализации злоупотребления должностными полномочиями как преступного деяния и дифференциации ответственности является прогностическая функция теории уголовного права и криминологии, которая позволяет на законодательном уровне разрешить вопросы, связанные с охраной общественных отношений от преступного посягательства.
Проведенное исследование подтверждает необходимость ужесточения запретов, предусмотренных в ст. 285 УК РФ, в целях повышения эффективности в охране общественных отношений, выступающих объектом преступного посягательства, обеспечения дифференциации ответственности с учетом фактических особенностей, основываясь на результатах практики и комплексных научных исследований в данной области.
Все признаки состава преступления, предусмотренного ст. 285 УК РФ, не вызывают трудностей с позиций их установления и доказывания. Единственным исключением, на наш взгляд, являются оценочные понятия: «существенное нарушение», «тяжкие последствия», которые согласно Постановлению Пленума Верховного Суда РФ не предусматривают разночтения при их истолковании.
Вопросы возникают также при толковании такого понятия, как иная личная заинтересованность должностного лица. Данное понятие, согласно нашему мнению, должно предусматривать конкретику в истолковании термина «иная». В уголовном праве наличие оценочных категорий объясняется такими причинами, как: недостаточность знаний об имеющихся формах и последствиях общественно опасных деяний, поспешное принятие норм закона, обусловленное стремлением сконструировать уголовно -правовой запрет в сжатом и обобщенном виде для последующего применения правоохранительными органами.
Постоянное увеличение статей и квалифицирующих обстоятельств в статьях усложняет процесс единообразного толкования и применения норм закона, в связи с чем важным фактором для правоприменителей выступает разъяснение к статьям Пленума Верховного Суда, результаты анализа судебной практики, решения судебных коллегий.
В случае возникновения затруднений при конкретизации признаков составов преступлений необходимо выработать единый подход к толкованию норм, для этого можно проводить постоянные исследования в данном направлении и предлагать свои корректировки норм закона для облегчения процесса квалификации и доказывания при злоупотреблении должностными полномочиями.
Немаловажным обстоятельством при криминализации преступного деяния, которое необходимо учитывать, является установление альтернативы существующей нормы законодательства в целях эффективного противодействия преступному действию или бездействию.
Ю.В. Трунцевский отмечает, что процесс противодействия коррупционным преступлениям осуществляется при помощи комплекса связанных мер разной отраслевой принадлежности, которые во взаимосвязи должны дополнять друг друга, а также учитываться при применении специальных норм к ст. 285 УК РФ [5].
Уголовная ответственность за злоупотребление должностными полномочиями осуществляется на основе разработанных критериев: общественная опасность преступного посягательства, распространенность, соответствие принципам и нормам Конституции и международного права, учет при квалификации процессуальных и криминалистических признаков, отсутствие возможности использования альтернативных, более мягких уголовно-правовых мер.
В ходе проведенного исследования мы установили, что, несмотря на адаптационную способность ст. 285 УК РФ, необходимо проведение дальнейшего совершенствования нормы касаемо уголовно-правовых запретов, а также целесообразно конкретизировать признаки объективной и субъективной стороны преступного деяния, соблюдение требований правовой определенности и системности при дифференциации уголовной ответственности.
Особенности дифференциации уголовной ответственности при злоупотреблении характеризуются наличием как общего, так и частных уголовно-правовых запретов, распределенных по разным главам и разделам уголовного законодательства.
В целях повышения эффективности уголовно-правовых инструментов противодействия злоупотреблению должностными полномочиями необходимо подготовить и внести законодательные изменения, разработать дополнительные разъяснения Пленума Верховного Суда РФ,
ЗАКОН И ПРАВО • 01-2024
которые обосновываются и формулируются с учетом уголовно-правового законодательства и криминологии.
Список источников
1. Иногамова-Хегай Л.В. Концептуальные основы конкуренции уголовно-правовых норм: Монография. М.: НОРМА, ИНФРА-М, 2015. 288 с.
2. Лапшин В. Ф. Уголовное наказание: социально-правовой анализ, систематизация и тенденции развития: Монография. М.: Юрлитин-форм, 2018. 408 с.
3. Плаксина Т.А. Конституционный принцип равенства и совершение умышленного преступления сотрудником органа внутренних дел как обстоятельство, отягчающее наказание: теоретические и практические аспекты соотношения / Т.А. Плаксина, А.Е. Баньковский // Вестник Омской юрид. академии. 2017. № 2. С. 16—23.
4. Сулейманов Т.М. История ответственности за злоупотребление должностными полномочиями по российскому уголовному праву (XVII — XX вв.) // История гос-ва и права. 2013. № 13. С. 54—58.
5. Трунцевский Ю.В. Дисциплинарная и судебная практика по делам об увольнении за кор-
рупционное правонарушение в связи с утратой доверия // Журнал рос. права. 2020. № 11. С. 155-173.
References
1. Inogamova-Hegai L. V. Conceptual foundations of competition of criminal law norms: Monograph. M.: NORM, INFRA-M, 2015. 288 p.
2. Lapshin V.F. Criminal punishment: socio-legal analysis, systematization and development trends: Monograph. M.: Yurlitinform, 2018. 408 p.
3. Plaksina T.A. The constitutional principle of equality and the commission of an intentional crime by an employee of the internal affairs body as an aggravating circumstance: theoretical and practical aspects of the relationship / T.A. Plaksina, A.E. Ban-kovsky // Bulletin of the Omsk Law Academy. 2017. № 2. Pp. 16-23.
4. Suleymanov T.M. History of responsibility for abuse of official powers under Russian criminal law (XVII — XX centuries) // History of the state and law. 2013. № 13. Pp. 54—58.
5. Truntsevsky Yu. V. Disciplinary and judicial practice in cases of dismissal for a corruption offense due to loss of trust // Journal of Russian Law. 2020. № 11. Pp. 155—173.
Информация об авторах
Амирханов А. А. — кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права Ахмедханова С.Т. — кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права Илясов Р.И. — магистр
Вклад авторов: авторы сделали эквивалентный вклад в подготовку публикации. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Статья поступила в редакцию 09.11.2023; одобрена после рецензирования 08.12.2023; принята к публикации 14.12.2023.
Information about the authors
Amirkhanov A.A. — candidate of law, associate professor of the department of criminal law Akhmedkhanova S.T. — candidate of law, associate professor of the department of criminal law Ilyasov R.I. — master's degree
Contribution of the authors: the authors contributed equally to this article. The authors declare no conflicts of interests.
The article was submitted 09.11.2023; approved after reviewing 08.12.2023; accepted for publication 14.12.2023.
LAW & LEGISLATION • 01-2024
