CC BY
166
Социальная философия
и науки об обществе
ш
В. Г. ФЕДОТОВА
Обозначенная в заглавии статьи тема сегодня активно обсуждается1. Среди отечественных философов заметна некоторая растерянность в понимании социальной философии. Чаще всего она трактуется как дисциплинарно выделенная область философского знания, институционально закрепленная в структуре высшего образования и научных институтов философского профиля. Относительно ее содержания после истматовского монизма в советской
См.: Философская интеграция современного социально-гуманитарного знания. Круглый стол // Вопросы философии. 2004. № 7; Современная социальная философия: Предмет и пути развития (материалы заочного обсуждения) // Личность. Культура. Общество. 2002. Т. IV. Вып. 3-4 (13, 14). С. 50-106; Современная социальная теория // Личность. Культура. Общество. 2003. Т. V. Вып. 1, 2 (15, 16). С. 33, 83; Апель К.-О. Трансформация философии. М., 2001; Хабермас Ю. Философский дискурс о модерне. М., 2003. Примыкают к данной дискуссии и работы, в которых ставится вопрос о контексте создания и применения социальных теорий, об изменении парадигм социального знания. См.: Багатуров А. Десять лет парадигмы освоения // Pro et Contra. Зима 2000. Т. 5 и последующие дискуссии в указанном журнале: Весна 2000, Т. 5; Зима-весна 2001. Т. 6; Лето 2001; Осень 2001. Т. 6; Весна 2002. Т. 7; а также: Miles S. Social Theory in the Real World. L. Thousand Oaks, New Delhi, 2001; Wallerstein 1. Unthinking Social Science. The Limits of Nineteenth Century Paradigms. Cambridge, 1991.
IP
I
2 m a. о
x го
У
философии сегодня единства нет. Более того, многие специалисты легко перешли в политическом плане к новому демократическому мировоззрению, но методологически и эпистемоло-гически остались на позициях исторического материализма. Эта проблема отечественных философов - трудности теоретической реакции на новые социальные процессы — не миновала и западных ученых в связи с процессом радикальных социальных трансформаций и смены парадигм социального знания. Полагаем, что обсуждение способов связи социальной философии с науками об обществе создает контекст, позволяющий выявить как взаимосвязи социально-гуманитарных наук с социальной философией, так и содержание последней, по крайней мере, ее познавательных функций.
Основные модели взаимодействия философии
и социально-гуманитарных наук
В ходе имевших место дискуссий сложилось несколько моделей взаимодействия философии и социально-гуманитарных наук сегодня. Среди них:
- отвергаемая ныне большинством модель иерархической связи социальной философии с теоретическим уровнем конкретных наук об обществе, некая пирамида, если использовать геометрические образы, на вершине которой находится социальная философия в качестве методологического регулятива для теорий в конкретных науках об обществе и человеке2. Данная модель в глазах российских коллег неразрывно связана с марксистскими коннотациями, помещением исторического материализма на вершину указанной пирамиды. Это верно, но не является единственно возможным истолкованием. На Западе данная пирамида ассоциируется с концепцией Р. Мертона, который считал, что есть верхний уровень абстрактных, универсальных, генерализирующих и всеобъемлющих теорий (уровень социальной философии) и теории среднего уровня (теории Зе среднего ранга действия) как предельные генерализации, свой-ственные конкретным дисциплинам, изучающим общество;
2 См., например: Капустин Б. Между философией и политикой // Неприкосновенный запас. Дебаты о политике и культуре. 2003. № 31. С. 8.
НИШ ■И ш
- модель концентрических кругов, в которой внутренний круг характеризует повседневность как базовое основание, второй, внешний по отношению к первому круг - уровень философского (социально-философского) знания и следующий за ним круг - социально-гуманитарное научное знание (модель В. Е. Кемерова). Смысл этого подхода - антиредукционизм, подчеркивание серединной медиирующей функции философии во взаимоотношении повседневного опыта (я бы добавила - и специализированных практик) и конкретных социально-гуманитарных наук;
- модель сдвига от интеграции наук и философии к меж-дисциплинарности, увеличению значимости философии в открытии новых контекстов и создании более широкой панорамы знаний. По отношению к предыдущей модели круги частично пересекаются между собой. Не только философия дает импульс конкретным наукам, но социально-гуманитарные науки воздействуют на философию и дают импульс ее развитию (модель И. Т. Касавина). Сходную мысль развивает И. Валлерстайн, по мнению которого определяющей тенденцией является меж-дисциплинарность, ибо выделение и разделение общественных сфер и соответствующих им наук - экономики, политики, социологии - безнадежно устаревший продукт либеральной идео- ¡¡| логии;
- модель своего рода «вращения» треугольника (пирамиды из первой модели), при котором место философии занимает социология, другие дисциплины и, наконец, данный треугольник описывает полный круг и возвращает социальную философию на ее прежнее место на вершине треугольника (пирамиды) (модель Н. М. Смирновой). Я бы назвала это моделью смены лидирующих дисциплин, но обычно это относят к конкретным социально-гуманитарным наукам, среди которых явное лидерство в настоящее время отдается наукам о культуре.
С моей точки зрения, применимость обозначенных моделей зависит от того, о каких науках идет речь, с каким типом философской рефлексии они связаны. Например, вторая модель подходит к феноменологическим и герменевтическим пара- ^ дигмам в социально-гуманитарных науках, но имеет слабое О отношение к позитивистским подходам, которые остаются ад сильными в социальных науках. Необходимы более общие ха- 155
рактеристики влияния философии на социальные и гуманитарные науки, которые может дать понятие исследовательской программы. Эту задачу сформулировал Г. Риккерт, когда написал, что «можно сделать попытку понять мировое целое, исхо-^ дя из объекта, т. е. достигнуть единства посредством вовлече-lj|j ния субъекта в мир объектов, или, наоборот, можно, основыва-|||j ясь на субъекте, искать объекты во всеобъемлющем мировом К субъекте. Так возникают два противоположных мировоззре-> !' ния... и большинство философских споров и проблем, постоянно возникающих вновь, можно было бы до известной степени свести к понятому таким образом противоречию объективизма и субъективизма как к последнему основанию спора»3. Это «последнее основание спора» заложено и в упомянутых выше моделях. Поэтому имеет смысл рассмотреть взаимодействие социально-гуманитарных наук и социальной философии ||| с учетом этих оснований.
Основные исследовательские программы
социально-гуманитарных наук
Будучи философской программой развития науки, исследовательская программа не тождественна тому или иному философскому направлению (не всякое философское направление послужило базой развития научных теорий, ряд философских ориентаций объединялись для формирования исследовательской программы). Исследовательская программа содержит в себе характеристику предмета, метода исследования, общих предпосылок научной теории, способов перехода от философской системы к научным построениям4. Отличаясь от философской системы, научная (исследовательская) программа не тождественна и научной теории тем, что «претендует на всеобщий охват всех явлений и исчерпывающее объяснение всех фактов, т. е. на универсальное толкование всего существующего» . Сегодня вопрос о парадигме социальных наук сталкивается ^ с двумя трудностями: 1) избрание масштаба исследования
а -
§ 3 Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре. М., 1998. С. 15.
•5., 4 Гайденко П. П. Эволюция понятия науки. М., 1980. С. 11.
Н 5 Гайденко П. П. Указ. соч. С. 10.
(идет ли речь о дисциплине, теоретическом построении известного ученого определенной специальности, обсуждается ли способ решения некоторой проблемы или речь идет о социальных науках в целом, о своего рода «метапарадигме», как удачно определяют исследование такого уровня П. П. Гайденко и Ю. Н. Давыдов6) и 2) перспектива многопарадигмальности, совершенно очевидно господствующая сегодня в социальных науках. При этом надо знать, каковы способы взаимодействия и совмещения многообразия, выявить «метапарадигмы» и обсудить плюрализм при взаимодействии «метапарадигм», опира- '|1|Г ясь на историю философии и историю науки.
Раннебуржуазная философия, а также классическая фило- ! софия были ориентированы на природу и изучающие ее науки, на вытекающую отсюда натуралистическую парадигму. Они использовали образ природы как основы познания, реально и I логически первого. Последователи натуралистической иссле-довательской программы полагают, что либо предмет наук об обществе тот же, что и у естественных наук, либо предметы ] различаются, по методы наук об обществе те же, что у ее- I тественных наук. Согласно натуралистической парадигме мир рационален и есть то, что он есть или чем он кажется, но не иная «вещь». Это относится к предметам как естествознания, так и наук об обществе. Например, есть человек. Он думает и говорит, он живет в обществе, он производит духовную и |(]| материальную культуру. Можно рассмотреть эти и другие параметры человеческого существования как нечто, что постоянно и является неизменным, подобно природной основе его существования. Слово «вещь» упомянуто тут далеко не случайно. Классик натуралистического подхода в социологии Э. Дюрк-гейм прямо определяет сущность натуралистического метода как превращение исследуемого объекта в вещь: «Положение, согласно которому социальные факты должны рассматриваться как вещи, - положение, лежащее в самой основе нашего метода, - вызвало больше всего возражений. То, что мы уподобляем --я
6 Гайденко П. П., Давыдов Ю. Н. История и рациональность. М., 1991. ^
С. 125. Здесь удачно обсуждены споры об исследовательской программе д
М. Вебера, парадигме его исследования на уровне его профессиональной .10
деятельности, мы бы сказали, «микропарадигмы». 1Я
реальность социального мира реальности мира внешнего, нашли парадоксальным и возмутительным. Это значит глубоко заблуждаться относительно смысла и значения данного уподобления, цель которого - не низвести высшие формы бытия до уровня низших форм, но, наоборот, востребовать для перво-¡'>, го уровня реальности, по крайней мере равного тому, который
!Ч < I т
ф все признают за вторыми. На самом деле мы не утверждаем, К! что социальные факты - это материальные вещи; это вещи того 1 ■ же ранга, что и материальные вещи, хотя и на свой лад»7. Как I показывает современный немецкий исследователь К.-О. Апель, | «основная черта того, что в Новое время со времен Ренессанса развивалось в качестве науки, заключается в том, что одно сущее в своем фактическом проявлении объясняется из другого сущего. Это мышление находит свое классическое выражение в причинно-аналитическом методе исследования естествознания. Его основной мотив и его подтверждение заключено в техническом овладении природой как средством...»8. Но этот подход распространяется и на науки об обществе, игнорируя достигнутую немецким идеализмом возможность объяснять явления духа из них самих. «19 век, - по мнению Апеля, - знал только две формы действительности вообще: физическое и психическое, причем то и другое, разворачивающееся во времени»9.
Главный результат применения натуралистической исследовательской программы к обществу - объяснение. Генетически первой исследовательской программой обществознания Нового времени была натурачистическая программа, которая формировала идеап и нормы научности наук об обществе по образцу естественных наук. В рамках натуралистической исследовательской программы со временем происходит осознание нетождественности предметов социальных наук изучаемым объектам природы. Программа трансформируется, но не сдает своих позиций. Натурализм в методологии социальных наук XX в. связан с развитием всех разновидностей позитивизма, со структурно-функциональным подходом. Антинату-
ственного труда. Метод социологии. М., 1991. С. 394.
8 Апель К.-О. Указ. соч. С. 8.
9 Апель К.-О. Указ. соч. С. 12.
Дюркгейм Э. Метод социологии // Дюркгейм Э. О разделении обще-
ралистическая исследовательская программа появляется в условиях, при которых найдена иная онтологическая реальность, отличная от природы, но столь же самостоятельная и значимая, как первая. Такая новая реальность была найдена в культуре, получившей признание в качестве столь же самостоятельной сферы, что и область природы. В качестве ведущей черты неклассической (современной) философии многие исследователи отмечают переход от ориентации на каноны наук, изучающих природу, к признанию равноправия с природой культуры, социальной сферы и соответственно равноправия изучающих их наук с естествознанием.
Кризис натуралистической программы в конце XIX - начале XX вв. (не помешавший, между тем, ее оживлению в конце XX в.) был связан с осознанием различий природы и культуры, отличия природных объектов от общественных. С развитием капитализма разрушались первоначальные природные зависимости людей и создавались все новые связи, определяемые совокупным общественным трудом. Открытие второй, по сравнению с природой, онтологической реальности - культуры - означало отказ от ее понимания как деятельности, направленной на реализацию природной сущности человека. Культура была !|1 теперь понята как формирование человека и общественных ¡.¡¡|| связей, как продукт истории и сама история, как самоосуществление человека, в ходе которого меняется его собственная природа. На той ступени развития, когда отношение к природе предстает как общественное отношение, получающее «всеобщее (универсальное) развитие, впервые и полагается объективное различие между природой и культурой», — справедливо отмечает В. М. Межуев10.
В кулътур-центристской исследовательской программе этот позже, чем природа, открытый объект - культура - становится логически первым. Главная идея этой новой программы есть отличная от природы самостоятельная реальность — культура, не позволяющая уподобить многие явления социального мира вещам. Теории культуры могут обеспечить солидную ос- ^ нову для научного анализа общества. Они включают в науки об ^ обществе правила и структуры сознания повседневности, что О - »0
»¡Я
10 Межуев В. М. Культура и история. М., 1977. С. 123.
требует специальных методов - индивидуализации, понимания, интерпретации. С позиций этой программы явления не само-тождественны, они всегда другие. Мы находим различную реальность в примитивных обществах, в прошлом, в своем и чу-i! жом обществе. Но тема «другой» реальности не ограничена определенным временем или местом. Дети, женщины - иные, jjjl чем мужчины. Есть другие среди нас. Мы сами всегда другие. ; || В отличие от уподобления социального мира вещам, теперь он уподобляется субъекту, человеку. В культур-центристской программе можно быть ученым не тогда, когда анализируешь jj социальные факты как вещи, а когда включаешь мнения людей, их ценности. По мнению Ф. Хайека, «факт социального анализа - это мнение, конечно, не мнение студентов о социальных явлениях, а мнения тех, чьи действия производят предметы социальных наук»11. Хайек так же, как и Дюркгейм, подчеркивает методологическое значение своих утверждений. Социальные науки, понятые указанным образом, - это лишь другой метод12. Культур-центристская стратегия устанавливает концептуальные границы объяснения и вводит принцип понимания в качестве ведущего методологического средства. Эта стратегия также представляет собой концептуальное упрощение и унификацию социального мира: реальность упрощается и редуцируется до ее культурных элементов, до ценностей индивида, коллектива или социальных групп. Культур-центристская исследовательская программа не столь явным образом, как натуралистическая, опирается на частные науки, ибо общественные науки, на которые она могла бы опереться, сами в существенной мере формируются той или иной исследовательской программой. И все же можно фиксировать присущую культур-центризму ориентацию на антропологию, историю, искусство и науки об искусстве, культурологию, психологию и пр., но в гораздо большей мере - развитие этих наук под влиянием куль-тур-центристских ориентации.
Открытие культуры как особой реальности не разрывает % связей человека с природой. Это - одна из причин, в силу кото-
ie
а -
® " Hayek F. The Counter-Revolution of Science. Studies on the Abuse of
jl Reason. N.Y.; L., 1964. P. 28.
"3 12 Ibid. P. 14-15.
рои культур-центристская исследовательская программа не упраздняет натуралистическую программу. Природа остается в качестве предпосылки деятельности человека, но культур-центризмом не схватывается, оставляя место натурализму. Другой причиной жизненности натуралистической исследовательской программы является вызванное объективными социальными изменениями крушение классических рационалистических установок. Постклассический рационализм существует как представление о тождестве целей и средств.
В силу сказанного натуралистическая исследовательская программа может распространяться и на такой объект изучения, как сама культура. Способ натурализации культуры состоит в рассмотрении ее не как самоосуществления человека, в ходе которого меняется он сам и его социальные связи, а как деятельности, источник активности которой лежит в индивидуальных устремлениях абстрактного индивида. Абстрактный индивид есть продукт натуралистической редукции культуры. Натурализация культуры состоит также в превращении ее из процесса в объект, состояние, лишь результат деятельности, воплощение активности природного существа.
Первоначально культур-центристская программа форми-ровачасъ только применительно к обществознанию. Она, по существу, указывала на границы натуралистической программы. Культур-центристская исследовательская программа охватывала такие области действительности, где качества субъекта были неэлиминируемы и интересовали как наиболее характерные, исключительные, способные дать ключ к среднетипично-му. В конечном итоге, культур-центристская программа, так же как натуралисическая, приобрела общенаучное значение, отчасти фиксируя некоторые тенденции естественных наук, отчасти забегая вперед и утрируя эти тенденции. Общей причиной распространения культур-центристской стратегии на методологию естествознания являлась назревшая потребность рассматривать развитие естественных наук как воплощение у^ деятельной активности общественно-исторического субъек- ^ та (Т. Кун, П. Фейерабенд, М. Малкэй, Штарнбергская группа ^ социологии науки). Имеется и другая объективная причина О превращения культур-центристской программы в общенауч- т ную и метода понимания - в универсальный метод научного И
и
познания. Она коренится в научно-технической революции, основным содержанием которой является технологическое применение фундаментальных наук и открытие посредством науки новых видов производственной практики. В этих условиях наука оказывает огромное непосредственное влияние на общество, и сама, в свою очередь, испытывает его влияние, проявляющееся, в частности, в организации и финансировании науки, в создании системы приоритетов. Обнаруживается методологическая роль социально-культурных факторов не только в обществознании, но и в естественных науках. Думается, что введение проблематики понимания в методологию естествознания, как в целом ориентация на культур-центристскую исследовательскую программу, имеет своей причиной повышение интереса к истории естествознания, прежде всего к логическому воспроизведению этой истории, представленному в конкурирующих схемах. Как соотнесен современный опыт науки с ее традицией? Подобные вопросы возникли в связи с качественно новым этапом развития науки, переходом от классической механики к квантовой, от описательных методов биологии и других естественных наук к теоретическим.
Натуралистическая и культур-центристская программы направлены на изучение одного и того же объекта, но превращают в свой предмет исходно разные части этого объекта в соответствии со своей методологией (исследовательской программой): натурализм позволяет изучить «жесткий каркас», «скелет», взаимодействие частей социальной системы, культур-центризм — «мягкие ткани» общества, вплоть до того, чтобы построить историю без героев (школа Анналов), социологию без общества13.
Существование названных программ в дисциплинах имеет философские предпосылки - наличие в философии, в том числе и философии культуры, натуралистических и гуманистичен ских подходов. Первые призывают «верить в незнающую исключений закономерность», вторые - в изменчивость челове-3: ческого духа. Как показал Э. Кассирер, «натурализм (в философии q_ культуры. - В. Ф.) пропитан фаустовской жаждой знания и апо-О _
X 13
nj Mayre W. W. Ethnomethodology: Sociology without Society? // Under-
;■■ standing and Social Inquiry. L., 1977. P. 262-279.
if
феозом науки, которая одна только может принести человечеству избавление. Однако вера, будто наука способна не только познать человеческую природу, но и призвана излечить ее слабости и недостатки, иссякает тем больше, чем дальше представители натурализма как историки и психологи проникают ¡и;-.
с 14 11!
вглубь этой природы» . jlp
Натуралистическая и культур-центристская исследователь- rf ские программы, несущие на себе глубокую печать философского противоречия между объективизмом и субъективизмом, доминируют в методологии обществознания. Попытки создания дисциплинарных программ, как правило, характеризуются тяготением к одной из названных. Так, в психологии все дело в том, какие аспекты психологического знания и самой психики оказываются преобладающими при редукции. Если это психофизиологические (субстанциональные) или поведенческие (функциональные) аспекты, то психологизм выступает как проявление натуралистической научной программы (Ж. Пиаже, 3. Фрейд, бихевиоризм). Если психика интересует в ее историческом, социальном, душевно-духовном аспекте, то тогда налицо поворот к культур-центристской исследовательской программе. Попытки построить экономическую исследовательскую программу тоже характерны креном в экономический материализм, либо структурно-функциональным поворотом (т. е. тягой к натурализму), либо обращением к индивидуальным, исторически изменчивым экономическим мотивам (т. е. культур-центристской ориентацией).
В XX в. противоречие двух исследовательских программ -натуралистической и культур-центристской - явилось одним из источников движения методологического знания, а также самих наук. Эти программы следует признать основными в методологии социально-гуманитарных наук. Они являются системообразующими факторами обществознания, определяющими видение его специфики и его методов. При этом культур-центристская исследовательская программа более многообразна в плане философских предпосылок, чем натуралистическая. % Известно ее проявление как уникальной программы наук о q_ __О
14 Х
Cassirer Е. Naturalistische und humanistische Begründung der Kul- Ю turphilosophie. Goteborg, 1939. S. 25. И
9 3ак. 2250 1 29
>1
культуре и истории, идущей от Г. Риккерта и В. Виндельбанда, как герменевтической программы. Существует феноменологический вариант этой программы, более близкий к платоновскому идеализму. Максима феноменологии, по определению Апеля, состоит в том, что «бытие не редуцируемо к сущему», и». «мир» - к «тому, что происходит внутри мира», «смысл» или |1| «сущность» - к «фактам»15. Здесь наблюдается огромное влияние феноменологии Э. Гуссерля, приведшее к распространению феноменологического метода в социологии А. Щюцем, П. Бергером и Т. Лукманом, его применению в педагогике, психологии и психиатрии. Феноменология предстает как антитеза натурализму, в том числе в форме психологизма. Немецкие философы К.-О. Апель и Ю. Хабермас сформулировали коммуникативную исследовательскую программу, истоки которой лежат в переработке кантовской теории познания Ч. Пирсом. В этой программе бесконечно открытое к коммуникациям общество, неограниченное и критическое коммуникативное сообщество предстают как трансцендентальная предпосылка социально-гуманитарных наук. Ю. Хабермас и другие философы выделяют проект модерна, который считают незавершенным, подчеркивают его нормативную значимость, что делает философскую классику методологическим инструментом социального познания.
Им противостоит проект постмодерна (Ж.-Ф. Лиотар и др.) с присущими ему плюрализмом и микроконтекстами. Можно видеть, что критика модели иерархической связи философии со специальными науками, при которой философия выступает матерью всех наук, характерна именно для культур-центрист-ских программ социально-гуманитарного знания. Но это не делает их менее философски фундированными. Напротив, они представляют многообразие связей философских направлений современности с конкретными науками, плохо поддающимися геометрическим аналогиям, на которые мы ссылались выше, и которые, тем не менее, описали сдвиг в сторону культур-центризма, междисциплинарности, значимости контекста, на-^ правленности на трансляцию и понимание смыслов, смены ли-О дирующих дисциплин, усиления связи с повседневностью и
15 Апель К.-О. Указ. соч. С. 14.
III
специализированными типами деятельности, с прагматикой. Эпистемологически культур-центристские программы отличаются от натуралистических подходов тем, что опираются на неклассическую и постнеклассическую трактовку истины16. Первая вынуждена признать присутствие субъекта в таком объекте познания, как общество, и перейти от формулы О - S к формуле O/S - S. Постнеклассическая трактовка истины признает уже не только наличие субъекта в социальной реальности, но и его практическую роль, в том числе в социальном конструировании самой этой реальности, усложняя процесс получения истины до O/S/P - S, где О - объект, S - практический или познающий субъект и Р - практика. При этом субъектом познания в таких концепциях чаще всего выступает общество.
Существенный вывод, к которому мы приходим в результате этого анализа, состоит в том, что социальная философия может рассматриваться не только и не столько как дисциплинарно выделенный фрагмент философского знания. Филосо- ||jj| фия целиком является социальной. Этика, эстетика, теория познания и прочие направления философского анализа глубоко jfjjij социально обусловлены и социально значимы, эвристичны и интегрируются с социально-гуманитарными науками. Социальная философия демонстрирует намерение осмыслить и включиться в общественную практику, показывает, что и в сегодняшнем социальном контексте существует конкуренция объяснений, в которых участвует и философская классика. Так, XXI Всемирный философский конгресс (Стамбул, 2003) «Философия перед лицом мировых (глобальных) проблем» прошел |||| под знаком применения концепций Т. Гоббса, Дж. Локка, И. Канта, Ю. Хабермаса, Дж. Роулза, К. Шмитта к объяснению терроризма, войн, суверенитета, мирового порядка, мирового неравенства и пр. Поэтому я никак не могу согласиться с В. Е. Кемеровым в том, что общая философия имеет сегодня лишь культурно-педагогическую и бюрократическую функцию17. «Общая» философия является социальной философией. А что касается дисциплинарно выделенной социальной фило-софии, я разделяю определение К. С. Пигрова, по мнению ко- %
__m
--Q.
16Степин В. С. Теоретическое знание. М., 2000. С. 17-36. §
17 Кемеров В. Е. Социальная философия в современном мире // Лич- (О ность. Культура. Общество. 2002. Т. IV. Вып. 3-4 (13-14). С. 72. Н
торого социальная философия имеет своей целью постижение всеобщего через изучение социума. Философский смысл общества обнаруживается в том, что оно открывает индивиду всеобщее. Я согласна с тем, (в отличие от тех, кто ориентирован на чисто схоластическое теоретизирование), что социальная философия строит понятийную систему изучения общества, устанавливает связь понятий и своих теорий с прагматикой. Вместе с тем выработка концепций для еще несуществующих контекстов, участие в творении мысленных проектов, возможно, является самой практической задачей философии. Я не считаю социальную философию наукой, а признаю за ней статус независимой формы общественного сознания - философии. И, наконец, прагматическая функция философии состоит в том, что она создает пути для экспертного знания, интегрирующего многообразие социально-гуманитарных, философских подходов, повседневности и специализированного знания.
Социальные и гуманитарные науки
Есть общий термин - науки об обществе, или социальные науки (в широком смысле). Однако они неоднородны. С одной стороны, есть экономика, социология, наука о праве. С другой - антропология, науки об искусстве, история, культурология. Первые называют социальными в узком смысле слова, в отличие от вышеупомянутого широкого. Вторые - гуманитарными науками. После этой эмпирической классификации необходимо обсуждение критериев разделения на гуманитарные и социальные науки.
Существует несколько точек зрения: 1) разделение наук по предмету, социальные науки изучают общие социальные закономерности, структуру общества и его законы, гуманитарные науки - человеческий мир; 2) разделение наук по методу: социальные науки - это те, в которых используется метод объ-яснения, гуманитарными называют науки, где базовым методо-% логическим средством является понимание; 3) разделение наук * одновременно по предмету и методу. Это предполагает,
о что специфический объект диктует специфические методы; •С
из 4) разделение наук в соответствии с исследовательскими про-граммами.
щ
Мы придерживаемся последней точки зрения. Следуя ей, к социальным наукам следует отнести те, которые используют натуралистическую программу с присущей ей моделью объяснения, разделением субъект-объектных отношений.
Гуманитарными науками будут называться те, которые применяют культур-центристскую исследовательскую программу с характерным для нее устранением субъект-объектного противостояния посредством раскрытия субъектных характеристик объекта и использованием понимающей методологии.
Научное социальное знание - наиболее объективированный и приближенный к естественным наукам тип знания об обществе, изучающий законы функционирования и развития отдельных социальных сфер и общества в целом, объективные закономерности общественного развития. Здесь субъект-объектное противостояние, противостояние исследователя и изучаемого им фрагмента действительности намеренно и методически заостряется. Иными словами, описанию и объяснению в такого рода науках поддается лишь то, что имеет значение всеобщего и охватывается в форме понятия.
Существует известная свобода в расширении сферы гуманитарного знания путем применения культур-центристских р| стратегий. Она и рассматривается чаще всего как единственный способ увеличения гуманитарной адекватности всего социального знания. Более того, гуманитарные науки выступают в известной мере моделью знания в целом, поскольку техническое знание обнаружило наличие субъекта в своем объекте, естествознание пересматривает свои объективистские идеалы, ориентируется на понимание того, что любая наука работает с наличными культурными средствами и зависит от уровня практики и уровня знания. Социальная природа науки оказывается методологически значимой для определения ее познавательных идеалов. Кроме того, такой традиционно-гуманитарный способ видения предмета исследования, как понимание, проник в естествознание, характеризуя его гуманитаризацию, ибо функция понимания в этом случае состоит в том, чтобы сохранить бытийный смысл вводимых теоретических конструктов при всех аналитических «разъятиях» действительности. ^
Но в таком случае в качестве гаранта гуманитарности бе- О
За
рется индивидуальный опыт исследователя. Последний, одна- ад ко, может расходиться с нашим опытом и может быть навязан Н
И ¡1
щ
>5
< I
МУ'Ч
44«
нам точно так же, как и абстрактная схема. В этом случае наука превращается в рационализацию опыта обыденного сознания. Преимущество такого подхода состоит, тем не менее, в том, что опыт субъекта познания и предлагаемые им выводы могут быть обсуждены широким кругом людей на понятном им языке. При обсуждении сохраняется ценностно-смысловое содержание реальной жизни. Очевидно, что гуманитарное знание, {¡'<3 формируемое таким путем, отвечает своему назначению быть наукой о человеке, достигая тем самым определенного уровня гуманитарной адекватности. Однако представление о том, что это - единственный путь, неверно. Социальные науки несут ответственность перед людьми за состояние социальной жизни, ибо их цель заключается не только в объективном познании, но и в нахождении путей социально необходимых преобразований. Требование понятности, доступности для обсуждения заменяется тут другим - уметь раскрыть социальные механизмы, ¡11 дать возможность их использовать, осуществить не только регуля-■>!;51' тивно-консультативную, но и познавательно-преобразующую, даже технологическую функцию. Социальные науки гуманитарно адекватны, если выполняют эти задачи. Например, экономические науки проявят свою гуманитарную адекватность, если не только выразят экономические устремления людей, но и найдут механизмы и способы реализации этих устремлений на основе изучения объективных экономических законов.
Обе стратегии - натуралистическая и культур-центрист-ская — чаще всего вступают в конфронтацию, но потенциально могут находиться в содружестве, стимулировать развитие друг друга, несмотря на то, что попытки объединить эти стратегии из-за их противоположности обречены на провал. Совместимость - не всегда какой-то особый или определенный способ связи, она только предполагает, что есть две точки зрения на одну проблему, одна исходит из целей субъекта, другая - из объективных процессов, и не слияние этих точек зрения, а совместное использование полученных ими результатов в экспертизе социальных проектов и программ представляется наи-^ более перспективным.
ЗЕ Адекватной является реакция, когда от социального теорб-
ой тика требуют обозначить, какие реальные жизненные пробле-О мы стоят за его построениями и какой вклад в их решение он ЛЦ вносит, а от ученого-гуманитария требуют описания поведения 1Я человека в определенной ситуации, уяснения его мотивов, це-
и:н
лей и ценностей. Гуманитарное знание об экономических процессах- это знание мотивов экономического поведения, это знание поведения человека в экономических процессах. Социальное экономическое знание есть знание законов и механизмов экономической жизни и путей их использования, осуществления экономических целей и мотивов. Как видим, приближение обществознания к жизни и его гуманитаризация связаны с одновременным применением как кулътур-центристской, так и натуралистической стратегий, с совместной работой социальных и гуманитарных наук.
Преодоление антиномий натурализма и культур-центризма достигается при совместной работе двух программ при обсуждении практических проблем. Здесь можно представить две точки зрения. Наша точка зрения', необходимо взаимодействие социальных и гуманитарных наук, т. е. одновременная работа двух программ. Одна программа анализирует цели и ценности субъекта, другая - выявляет закономерности, которые могли бы привести к достижению этих целей. Это может быть основой экспертного знания по поводу социальных проектов и программ при определенном усложнении такой процедуры.
Другая интерпретация принадлежит И. Валлерстайну. Он показывает, что происходит трансформация мировых систем, которая не поддается описанию в терминах «вверх, вниз или прямо»18. Это меняет методологию, соединяя натуралистический анализ макропроцессов с культур-центристским исследованием отдельных точек, т. е. вопрос о соотношении двух исследовательских программ ставится как вопрос о разном масштабе их объяснительной способности в рамках нового подхода, признающего стохастический и не однонаправленный характер будущего. Полагаем, что эти две точки зрения совместимы.
Таким образом, социальная философия, понятая не только как дисциплинарно вычлененный фрагмент философского знания, но и как история философии и философия в целом, является основой выработки макроисследовательских программ. Она лежит ни в центре, ни на периферии конкретных социально-гуманитарных дисциплин, но интегрируется с ними многообразными способами, один из которых - метод исследовательских программ - рассмотрен в данной статье.
<0
—й- й
18 Валлерштейн И. Анализ мировых систем: Современное системное ®
видение мирового сообщества // Социология на пороге XXI века. Новые ад направления исследования. М., 1998. С. 145. ["3
