CC BY
130
4.2. СОЦИАЛИЗАЦИЯ ПРАВОВОГО ПОЛОЖЕНИЯ РАБОТНИКОВ ПРЕДПРИЯТИЙ НА ОСНОВЕ КООПЕРАТИВНЫХ ПРИНЦИПОВ В ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАНАХ И В РОССИИ
Палладина Мария Ильинична, д.ю.н., профессор, почетный работник высшего профессионального образования. Должность: профессор кафедры экологического и природоресурсного права. Место работы: Московский государственный юридический университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА). E-mail: kafedra120006@yandex.ru Воронина Наталья Павловна, к.ю.н, доцент. Должность: доцент кафедры экологического и природоресурсного права. Место работы: Московский государственный юридический университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА). E-mail: nvoroninamgua@yandex.ru Аннотация: В статье проведен историко-сравнительный анализ воззрений зарубежных и отечественных теоретиков и практиков на проникновение кооперативных начал и принципов в иные правовые формы экономической (предпринимательской) деятельности за рубежом, СССР и РФ. Изучены модели участия работников в распределении прибыли. Сделан вывод о необходимости перехода на трудовую модель реализации принципа участия работников в распределении прибыли в сельскохозяйственных предпринимательских организациях любой организационно-правовой формы, включая сельскохозяйственные производственные кооперативы.
Ключевые слова: распределение прибыли, ко-партнершип, приватизация, народный капитализм, промышленная демократия, ESOP
SOCIALIZATION OF LEGAL STATUS OF WORKERS OF FIRMS BASED ON COOPERATIVE PRINCIPLES IN FOREIGN COUNTRIES AND IN RUSSIA
Palladina Maria Ilyinichna, Dr of Law, professor, Honored Worker of Higher Professional Education. Position: professor at Environmental & Natural Resources law chair. Place of employment: Moscow State Law University named after O.E. Kutafin. E-mail: kafedra120006@yandex.ru Voronina Natalia Pavlovna, PhD at law, associate professor. Position: associate professor at Environmental & Natural Resources law chair. Place of employment: Moscow State Law University named after O.E. Kutafin. E-mail: nvoroninamgua@yandex.ru
Annotation: This article provides a comparative study of the views of foreign and domestic scholars and practitioners on the penetration of cooperative sources and principles into other legal patterns of economic (business ) activities abroad, in the Soviet Union and Russian Federation. Employee share profit schemes have been surveyed. The conclusion has been made on the need to move on to labor-managed model of workers' participation in profit sharing in the agricultural business entities of any organization and legal form, agricultural production cooperatives included.
Keywords: profit sharing, copartnership, privatization, popular capitalism, industrial democracy, ESOP.
1. ПРОНИКНОВЕНИЕ КООПЕРАТИВНЫХ НАЧАЛ И ПРИНЦИПОВ В ИНЫЕ ПРАВОВЫЕ ФОРМЫ
ЭКОНОМИЧЕСКОЙ (ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ) ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЗА РУБЕЖОМ
В мировом кооперативном движении, особенно в странах Европы и США, в последние три-четыре десятилетия произошли социально-экономические и правовые явления, результатом которых явилась утрата чистоты, отлаженных общей теорией и «обкатанных» практикой принципов кооперации и соответствующих организационно-правовых моделей кооператива.
Это касается основополагающих принципов кооперации: 1) распределение прибыли по труду, а не по капиталу и 2) равенство членов кооператива в управлении его делами. И тот, и другой принципы означают «акапиталистический», как говорят французские специалисты, вернее - социалистический характер, что соответствует «трудовой теории» К. Маркса, основанной на тезисе: новая стоимость создается живым трудом. Иначе говоря, произошла в России и в бывших социалистических странах Центральной и Восточной Европы, осуществивших земельную и аграрную реформу, результатом которой явилась «капитализация» сельскохозяйственных кооперативов и всего организационно-экономического социалистического строя в сельском хозяйстве под флагом всеобщей «приватизации» государственной и кооперативной собственности.
Одновременно в Великобритании, США, Франции и других «классических» капиталистических странах при приватизации государственного имущества происходила, хотя и не всеобщая, «социализация» капиталистических компаний и отдельных предприятий. Этот процесс выражался в разных рассматриваемых ниже правовых формах и моделях, общей чертой которых являлись допуск работников предприятий к управлению их делами и участию в распределении прибыли, то есть тех принципов, которые присущи кооперативным организациям.
В Великобритании, которая явилась пионером приватизации государственного имущества в масштабе всей страны и послужила образцом при «приватизации», то есть капитализации земельного и экономического строя в России, властью были поставлены три сочетающихся цели: а) экономия бюджетных средств, расходуемых на функционирование малоэффективных государственных компаний; б) пополнение государственной казны путем продажи принадлежащего им государственного имущества и 3) создание так называемого «народного капитализма». Последняя, безусловно, как и вся программа приватизации, носила политический характер и «за кадром» была связана с борьбой за власть партии консерваторов во главе с М. Тэтчер.
Т.В. Черноморова [6, с.254-288] выделяет несколько форм приватизации, объединенных понятием «народный капитализм»: 1) создание армии акционеров; 2) выкуп компаний служащими; 3) фонд акций работников предприятий (ESOP); 4) система участия в прибылях компаний; 5) промышленная демократия.
Однако понятие «народный капитализм» представители британской науки трактовали по-разному. Проф. социологии Суссекского университета П. Сондерс и представитель Брайтоновского университета К. Хар-рис считают, «что «народный капитализм» должен быть в двух формах: 1) персонал владеет акциями своего предприятия, 2) население владеет акциями частных компаний. Народный капитализм должен характеризоваться следующим. В отличие от государст-
венных компаний, ориентированы на защиту интересов производителей и находящихся под сильным влиянием давлением профсоюзов, приватизированные компании должны были учитывать только интересы потребителя, поскольку «при народном капитализме» именно потребитель является «сувереном». Во-вторых, приватизация должна была положить конец так называемому классовому разделению в промышленности на «боссов» и «рабочих», на «них» и «нас». При «народном капитализме» наемные работники не отделяю себя от интересов компании, где они работают. В-третьих, консерваторы надеялись, что рост числа акционеров среди широких масс населения подорвет существующую в стране «коллективистскую идеологию». И, наконец, у новой армии акционеров будет создано и новое отношение к частному предпринимательству и получению прибыли. Таким образом, традиционно сложившееся в политической культуре Великой Британии двойственное отношение к капитализму и даже антипатии к новому будут преодолены, что усилит моральные основы рыночной экономики [6, с. 255-256].
Иную точку зрения высказал проф. экономики Бристольского университета П. Гроут: «под «народным капитализмом» нужно понимать лишь свободную продажу акций на фондовом рынке, где нет прямых связей между акционерами с «улицы» и компаниями. Выкуп же приватизируемых предприятий персоналом не является в полной степени «народным капитализмом», поскольку в данном случае акционер рассматривает свое предприятие как основной источник доходов» [6, с.253-254].
Второе суждение ограничивает понятие «народный капитализм» лишь первой из названных форм приватизации.
Подводя итог проделанного анализа, отвечая на вопрос - а был ли создан «народный капитализм»? -Т.В. Черноморова делает следующий вывод. «Правительство приложило много усилий для создания «народного капитализма» и расширения числа акционеров среди населения и среди служащих приватизированных предприятий, прибегая к разным способам стимулирования. Однако, доля акционерного капитала, принадлежащего непосредственно индивидуальным подписчикам акций, имела тенденцию к снижению и уже к 1995 г. составляла в ведущих компаниях от 11 до 25%. Покупка акций большинством населения была не более, чем быстрой реакцией на процесс приватизации. Даже те, кто длительное время владеет акциями, выпущенными в процессе приватизации государственных компаний, не проявляют интерес к приобретению новых акций» [6, с.281,283,285]. Идеология «народного капитализма», созданная П. Сондерсом и К. Харрисом, на наш взгляд, содержащая элемент социализации в процессе ожидаемых результатов приватизации государственных компаний, оказалась иллюзорной.
Однако, полагаем, что элемент социализации капиталистического способа осуществления экономической (предпринимательской) деятельности выявляется в иных формах, имеющих отношение к «народному капитализму», о чем речь пойдет ниже.
Т.В. Черноморова особо выделяет в качестве «новой формы владения акционерным капиталом ESOP -«Employee share ownership plan», - называя ее фондом акций работников предприятия (в других литературных источниках ESOP именуется как «акционерная собственность работников»)». Эта правовая модель
была в свое время небезразличной для советского и российского законодателя (о чем речь идет ниже).
ESOP впервые появился в США в 1974 г., когда Конгрессом был принят ряд законов, которые и составили основу программы EsOP. Согласно им, «налоговые льготы предоставлялись тем частным компаниям, которые передавали часть или весь пакет акций своим работникам. Таким образом, отмечают американские авторы, надеялись гармонизировать социальные отношения, и в то же время повысить производительность и улучшить качество труда. В литературных источниках отмечается, что модель ESOP появилась как вариант предотвращения банкротства большинства предприятий от банкротства. Эта форма действует до сих пор, и в настоящее время в США около 12% работников трудятся на предприятиях, частично или полностью им принадлежащим» [6, с.269-270].
В 80-е гг. XX в. ESOP получила широкое распространение в Великобритании, а затем Нидерландах, Венгрии, Польше и др. странах Европы.
Заслуживает особого внимания тезис автора о том, что «вполне допустимо, что работникам принадлежит лишь определенный процент стоимостного эквивалента имущества предприятия. Это означает, что система ESOP может представлять собой не только самостоятельную модель приватизации, но и использоваться в качестве встроенного элемента при применении других способов приватизации (по нашему мнению, это можно проиллюстрировать на примере СССР, о чем речь пойдет ниже). При этом для «максимальной реализации преимуществ системы ESOP необходимо, чтобы доля собственности, подлежащая распределению между работниками, составляла не менее 30-40% имущества предприятия» [6, с. 270].
По описанию автора, модель ESOP предусматривает учреждение внутрифирменного фонда работников предприятия. При приватизации члены ESOP - работники предприятия - объявляются владельцами своего предприятия и обязуются в течение, например, пяти лет выплатить государству полную стоимость основных фондов и определенный процент годовых. Весь акционерный капитал записывается на счет данной ESOP и депонируется. Ежегодно по мере выплаты пятой части стоимости фондов соответствующая часть акций снимается с депонентского счета и перечисляется на счета сотрудников. Каждому выделяется часть всего акционерного капитала, соответствующая доле его заработной платы в отношении ко всему фонду заработной платы предприятия за истекший год.
Стало быть, акционерный капитал распределяется с рассрочкой в пять лет между всеми работниками предприятия. Размер индивидуального пая устанавливается пропорционально сумме заработной платы, полученной за те же пять лет.
Если работник увольняется, ему будет принадлежать только та часть акций, которая к моменту увольнения уже им выкуплена.
Все акции, перечисленные на счет работника, хранятся в фонде ESOP. При этом, если работник является его членом в течение 10 и более лет, то он имеет право продать определенную долю (до 50%) тому же фонду в течение пяти лет при 6% годовых. Остальная часть акций хранится в фонде до достижения работников возраста 60-ти лет, даже если он увольняется или переходит в другую фирму. При достижении этого возраста по желанию работника акции могут быть выкуплены фондом с тем же процентом годовых.
Программы ESOP вводили самые различные компании в разных сферах деятельности, в том числе в производстве химикатов, пивоваренной промышленности, в продаже товаров почтой и даже брокерские фирмы.
Автор отмечает целый ряд преимуществ ESOP: а) пользование работником неличным (что затруднительно), а кооперативным кредитом; б) действительно справедливый порядок распределения акционерного капитала, основанный на принципе личного трудового участия и учете трудового стажа; в) гарантированный внутрифирменный рынок акций; г) возможность участия работников в управлении, что делает его неформальным, а реальным хозяином своего производства и создает заинтересованность в результатах хозяйственной деятельности; д) сбалансированное сочетание высокой экономической эффективности с социальной ответственностью работников. Давая высокую общую оценку ESOP, автор утверждает, что такая форма собственности позволяет решить ряд социальных проблем, ослабить социальную напряженность в обществе, а также как факт непосредственной связи производительности и качества труда с участием работников в принятии конкретных управленческих решений.
Из вышесказанного, вполне очевидно, что система ESOP как новая организационно-правовая форма капиталистического производства, основанная на акционировании капитала, включает в себя три важнейших принципа кооперативной организации: а) материальная заинтересованность работников - членов ESOP в результатах деятельности предприятия; б) распределение акций первоначального капитала пропорционально заработной плате работников, что означает принцип справедливости, являющийся «краеугольным камнем» в совокупности принципов кооперативного общества «Родчельского общества справедливых пионеров», признанной всем кооперативным движением мира, в том числе Международным кооперативным альянсом, - принцип распределения прибыли по труду, а не по капиталу; в) принцип равноправного участия работников в управлении деятельностью предприятия.
Копартнершип, или система участия в прибылях компании, как уже сказано, Т.В. Черноморовой относится к одной из форм «народного капитализма» в Великобритании, классическим примером которой является крупнейшая компания «Джон Люис», созданная в 1864 г. и ставшая товариществом в 1929 г. Эта компания насчитывает около 30 тыс. служащих, которые с 1970 г. получают от 13 до 24% своего заработка в виде выплачиваемого наличными бонуса, представляющего собой определенный процент отчисления от прибыли, которые составляют 13%. Остальные компании, которые, как правило, применяют эту систему в виде распределения акций своего предприятия, которые отчисляют около 3% от фиксированной заработной платы.
Формально компания «Джон Люис» принадлежит трасту, а управляется Советом директоров во главе с его председателем и Центральным советом, куда избираются и представители персонала.
Деятельность этой компании, особенности влияние на участие прибылях и рабочего представительства на занятость является предметом исследования многих британских экономистов.
Система участия в прибылях, по мнению Д. Джонса и Дж. Плискина [6. с. 274-276] «имеет три основных преимущества перед остальными. «Во-первых, изменение отношения рабочих и служащих к своей компании ве-
дет в увеличению производительности труда. Во-вторых, улучшение климата на производстве, снижает текучесть кадров, что, в свою очередь, сокращает расходы на профессиональное обучение и увеличивает человеческий капитал. В-третьих, гибкая система заработной платы и вознаграждения (бонуса) смягчает колебания спроса и предложения рабочей силы» [6. с. 276].
В рамках темы настоящего исследования особое значение имеют проблемы «промышленной демократии».
Международная организация труда (МОТ) еще в начале 80-х гг. определила, что в своей простейшей форме участие может начинаться с момента предоставления работникам или их делегатам информации, касающейся предстоящих изменений в составе рабочей силы. Более высокий уровень предполагает совместную консультацию или обсуждение, в ходе которого лица, принимающие решения, выслушивают мнения работников или их представителей; при этом право принятия окончательного решения остается за работодателем. Наиболее же развитой формой участия - промышленной демократией - является совместное принятие решений и представительство работников в таких органах управления предприятием, как советы директоров или наблюдательные советы.
Такая форма промышленной демократии, оформленная в законодательном порядке, существует почти во всех европейских странах, чему способствовала Директива европейских сообществ, выдвинутая еще в 1980 г. и получившая название «план Вределинга», в котором «содержались положения о законодательном оформлении информировании и консультировании наемных рабочих» [6, с.277].
Великобритания же проявила особое, отрицательное отношение к институту промышленной демократии, к законодательному оформлению вовлечения наемных работников в процесс управления предприятием. Правительства консерваторов и даже лейбористов в течение всего периода действия оказывало сопротивление почти всем статьям Социальной хартии Маастрихских соглашений, где содержатся вопросы управления работниками своим предприятием, создания рабочих советов как на уровне страны, так и на общеевропейском уровне [6, с.277]. В основе такой позиции находились: постоянная и острая борьба с профсоюзами как единственными представителями интересов наемных работников и сохранение «национальной самобытности». М. Тэтчер считала и заявляла, что промышленная демократия в том виде как это принято в европейских странах, неприемлема для условий Великобритании, что она подходит для Германии, что самое лучшее рабочее участие - это расширение акционерной собственности.
Таким образом, Великобритания отрицала промышленную демократию во всех частных предприятиях и компаниях, кроме только тех, которые создавались на основе государственных структур в процессе приватизации с использованием ESoP, которые составляют всего 12% в составе персонала рабочих и служащих.
Лишь в конце XX в. лейбористы объявили о своей поддержке Социальной хартии Маастрихских соглашений, а также Директивы ЕС по созданию рабочих советов.
2. ПРАВОВЫЕ ИНСТИТУТЫ «УЧАСТИЯ РАБОЧИХ В ПРИБЫЛЯХ ПРЕДПРИЯТИЯ» И «УЧАСТИЯ
РАБОТНИКОВ В УПРАВЛЕНИИ ПРЕДПРИЯТИЯМИ» В СССР И РОССИИ
Для рассмотрения озаглавленной темы использована Великобритания потому, что в данной стране сконцентрированы все четыре социально-экономических и правовых явлений, имевших место в России социалистической и капиталистической: 1) участие работников в прибылях; 2) использование программы ESOP в законодательстве о правовом статусе народного предприятия; 3) институциональное участие работников в управлении предприятием и 4) широко - масштабная приватизация государственного сектора экономики, в которых при определенных различиях организационно-правовых форм наблюдается пересечение капиталистических (акционерных) и кооперативных начал.
1. Система ESOP проявила себя в полном объеме или частично как в советской, так и в российской правовых систем. В советский период эта система была закреплена в двух судьбоносных для кооперации законах - Законе СССР от 25 мая 1988 г. № 8998-Х «О кооперации в СССР» и Закон СССР от 4 июня 1990 г. № 446-1 «О предприятиях в СССР», которые по своей сути явились предтечей последующей приватизации имущества не только государственного, но и кооперативного секторов экономики.
Основные идеи, задачи и принципы ESOP в аграрном законодательстве и правоприменительной практике в России развивалось поэтапно, по крайней мере, три из них характеризуются разной направленностью развития и сочетания социально-экономических процессов и их правового регулирования, а также достигнутыми результатами, которые происходили в рамках следующих периодов: первый этап - 1960-1965 гг., второй - 1965-1987 гг., третий - 1987-1990 гг., четвертый - 1995 - по настоящее время. Каждому из указанных этапов присущи определенные идеологии, соотношение кооперативных и административных правовых начал в системе внутреннего и внешнего управления государственными, кооперативными и частноправовыми (акционерного типа) субъектами сельскохозяйственной деятельности, но все они носили в той или иной мере реформистский характер.
Первый этап экономической реформы характеризуется серьезными противоречиями экономической, юридической и философской теории и практических действиях властей. Наука выдвинула две фундаментальные концепции, которые легли в основу нормо-творческой и государственной деятельности государства: 1) превосходство государственной (общенародной) собственности над колхозно-кооперативной (мелкогрупповой) собственностью; 2) достигнутый уровень развитого (зрелого) социализма утверждался как факт.
Вторая концепция на практике была реализована в разработанной 20-летней (до 1980) программе строительства коммунизма и практически осуществлялась в системе распределительных отношений на макроуровне таким образом, что значительная часть стоимости жизни всех слоев населения и регионов страны покрывалась за счет фондов общественного потребления, которые по своим размерам достигали 25% национального дохода и более. Поэтому существовало полностью бесплатное медицинское обслуживание (в том числе и лекарствами), образование, обслуживание детских дошкольных учреждений, символическая плата за жилье, транспорт и т.д.
Что же касается первой концепции, то на ней строилась в качестве общегосударственной задачи после-
довательного сближения двух форм собственности в сторону государственной, но с использованием всего лучшего, что было присуще колхозно-кооперативной собственности и кооперативным организациям (колхозам): демократизация управления, самообеспечение, коллективная заинтересованность в эффективности труда и пр. Было выдвинуто даже предложение о создании правовой модели единого (общенародного) предприятия. Эта концепция служила основой всеобщей экономической реформы 60-х гг. прошлого века (именуемой в литературе и обиходе реформой Косыгина), краеугольным камнем которой стал перевод деятельности всех государственных предприятий на принципы хозяйственного расчета: самоокупаемости (самообеспечения), самофинансирования, самоуправления. Основным критерием оценки деятельности предприятий была установлена прибыль, от размера которой зависел уровень заработной платы и социальных льгот работающих. В распределении прибыли сочетались публичные и частные интересы. По объему прав и уровню самостоятельности по централизованно установленным предложенным моделям государственные предприятия в значительной мере были приближены к колхозам. Большими правами наделялись трудовые коллективы совхозов и др. государственных сельскохозяйственных предприятий. В них функционировали на постоянной основе ПДПС - постоянно действующие производственные совещания, которые хотя и имели право совещательного голоса, но на практике играло немалую роль в принятии управленческих решений. Трудовые коллективы избирали не только директоров, но и бригадиров, а также советы бригады.
Второй этап экономической реформы сельского хозяйства ознаменовался переводом с 1967 г. государственных сельскохозяйственных предприятий на полный хозяйственный расчет.
Одновременно государство осуществляло ряд мероприятий по сближению экономического и правового положения колхозов и совхозов. Так, по решению Правительства в 1966 г. была проведена всеобщая компания по переводу всех колхозов на ежемесячную гарантированную государством денежную оплату труда по тарифным условиям, системам и формам вознаграждения за труд по аналогии с совхозами и с участием государственного бюджета (дотаций).
Сближение правовых статусов колхозов и совхозов выразилось также путем введения в административном порядке в совхозах и по рекомендации - в колхозах - единой схемы распределения прибыли - новеллы, которая разумно сочетала в себе метод централизованного (императивного или рекомендательного) правового регулирования распределения прибыли с локальным регулированием, т.е. установлением по решению трудового коллектива (через коллективный договор в совхозах и локальные положения о фондах, формируемых за счет прибыли, - в совхозах, и чистой прибыли - в колхозах).
Речь идет о том, что в централизованном порядке была установлена формула распределения прибыли, а именно на формирование за счет прибыли следующих фондов: 1) фонд материального поощрения - в размере до 15%, 2) фонд социально-культурных мероприятий - до 10% и 3) фонд укрепления и развития хозяйства (ФУРХ) - остальные 75% от распределяемой прибыли. В рамках указанной схемы работники совхозов и члены колхозов определяли (устанавливали) конкретные правила образования и использования
указанных фондов. Эти схемы на практике успешно применялись. Данная хозрасчетная усовершенствованная схема распределительных отношений в рамках внутренней системы управления совхозов и колхозов дополнялась внедрением хозрасчета в систему органов внешнего государственного управления - от районного до союзно-республиканского и даже союзного уровня путем наделения их кроме государственно-управленческих обязанностей (надзор, контроль) отдельными функциями хозяйствующего субъекта с увязкой оплаты в них с результатами деятельности подведомственных структур. Так, была создана система органов отраслевого управления сельским хозяйством на уровне района - РАПО (районные агропромышленные объединения), в областях (краях) соответствующие агропромышленные объединения, в стране - Росагропром СССР. Эта система себя не оправдала и просуществовала до 1992 г.
В целом, период с 1965 по 1986 г. в СССР был последним этапом существования советского строя и взаимопроникновения государственных и кооперативных начал в деятельность субъектов сельскохозяйственной деятельности.
В следующем (третьем) периоде с 1987 по 1990 гг. произошла невразумительная капитализация колхозно-кооперативного сектора на основе Закона СССР «О кооперации в СССР» и государственного сектора (совхозов) на основе Закона СССР «О собственности в СССР». Это было началом краха (кризиса) государственной и кооперативной систем ведения сельского хозяйства.
В Законе СССР «О собственности в СССР» и Законе СССР «О предприятиях в СССР» был сделан значительный шаг в сторону внедрения акционерных начал в формирование имущества и распределительные отношения в государственных предприятиях, а Законом СССР «О кооперации в СССР» - и в колхозах.
Закон «О собственности в СССР» не только признал множественность форм собственности и организационно-правовых форм предприятий (государственные, кооперативные, арендные, коллективные, акционерные общества и др. хозяйственные общества и товарищества, общественные и религиозные организации), но и установил общее для всех их видов право граждан на участие в формировании имущества (уставного, паевого капитала) предприятия и на участие в распределении части прибыли по их вкладам в это имущество. Этот Закон учредил титул права полного хозяйственного ведения (ст. 24) и установил, что к нему применяются правила о праве собственности. Вводилась собственность членов трудового коллектива государственного предприятия, которая формируется путем передачи ему части прибыли и распределении ее между работниками, образуя вклад каждого в имущество предприятия с правом получения дивидендов по результатам деятельности в каждом конкретном году (ст. 25). Налицо сочетание государственной (публичной) и частной (коллективной) собственности на имущество государственного предприятия, то есть смешанная собственность в государственном секторе экономики, что, естественно, размывало экономическую и юридическую природу государственного предприятия. Этот вариант, можно сказать, «мягкой приватизации» уже не содержал идеи сохранения последовательно государственных предприятий и всего государственного уклада экономики.
Кроме того, о глубоком проникновении акционерных начал в государственный сектор экономики свидетельствует еще одно законодательное нововведение: право государственных, как и иных организационно-правовых форм хозяйствующих субъектов на выпуск ценных бумаг предприятия с определенным режимом акций (в рамках предприятия).
Если спроецировать на указанную ситуацию отмеченную выше модель системы ESOP, то можно обнаружить следы этой системы, но отнюдь не в лучшем варианте.
При этом особенно трудно, а вернее, невозможно, объяснить теоретически и оправдать практически установление Законом СССР «О кооперации в СССР» (п. 4 ст. 22) право кооперативов и их союзов (объединений) выпускать акции для продажи членам кооператива (с преимущественным правом), лицам, работающим в нем на условиях трудового договора, и предприятиям (в пределах размера валового дохода). Что это означает? Прямую метаморфозу кооператива в акционерное общество (без процедуры преобразования) или нечто иное, совершенно невразумительное.
Данный Закон содержал еще ряд экономически и юридически несостоятельных конструкций: 1) право колхоза создавать в его рамках так называемые «первичные» кооперативы, действующих на основе общих правил Закона (п. 4 ст. 33); 2) право государственных, кооперативных или иных общественных предприятий, организаций и учреждений создавать «кооперативы» при них, что означало неограниченную возможность (свободу) широкомасштабной коррупции, практически реализованную уже в 1989-1990 гг.; 3) право колхоза часть имущества зачислять в так называемый «долевой фонд» (неясно, что это?) членов кооператива (ст. 36) с отнесением его стоимости на лицевые счета членов кооператива пропорционально их трудовому вкладу и с ежегодной выплатой соответствующих процентов (то есть по новой терминологии - дивиденда). Все эти конструкции носят, несомненно, акционерный характер, основательно разрушали фундамент колхозов как кооперативных организаций, извращали их кооперативную природу, отработанную мировой теорией и практикой кооперации, и как показала практика последующего периода экономических реформ уже в рамках РФ, причинили неоценимый и неустранимый, огромный вред кооперативному строительству.
Все названные законы не просто несовершенны, но они лукавы, мнимы, разрушительны. Представители теневой экономики негласно оценили Закон «О кооперации» как «божественный» подарок.
2. Институт «участия рабочих в прибылях», который, как выше сказано, получил в научных изысканиях признание как одной из форм «народного капитализма» действительно впервые возник в Великобритании, где получил термин «партнершип», в русской литературе - «копартнершип», во Франции - «рабочее акционер-ство».
В процитируемой выше работе не затронут вопрос о юридической природе самого термина «участие рабочих в прибылях». Между тем, этот вопрос имеет существенное значение, особенно в свете настоящей темы.
Дело в том, что исторически этот термин был связан с возникновением в Великобритании термина «копартнершип» («партнершип»), имеющим более узкое значение, чем термин «участие рабочих в прибылях». К тому же в современной справочной и научной литературе даются разные толкования понятия «копартнер-
шип». Так, в Англо-русском словаре (1956) «копартнершип» (copartnership) означает: 1) товарищество, 2) участие в прибылях (предприятие), а «партнершип» -1) участие, 2) товарищество, компания. В более современном Англо-русском юридическом словаре (2009) «копартнершип» (copartnership) - это товарищество, «partner» - член товарищества, компании, контрагент. В первом случае дается двойное толкование, которое можно рассматривать и как раздельное, и как взаимосвязанное. Притом как раздельное можно рассматривать «товарищество» просто как наименование какого-либо объединения. В таком же понимании может восприниматься и перевод юридического словаря. С позиции современной российской правовой системы и то, и другое толкование не связано с юридической квалификацией термина «товарищество» в качестве организационно-правовой формы юридического лица.
В связи со сказанным необходимо обратиться к истории эволюции понятия «копартнершип».
Данное понятие занимает особое место в эволюции кооперативной мысли. Это наиболее совершенная форма системы участия рабочих и служащих в распределении прибыли, которая обеспечивает не только участие в распределении прибыли, но и в завладении и владении предприятием. Как простая система участия в прибыли, так и одна из ее организационно-правовых форм - копартнершип - возникли на Западе во второй половине XlX в. в целях избежания стачек и ослабления противоречий между трудом и капиталом. Ее появление затронуло и теорию, и практику кооперации на всем историческом пути ее развития за рубежом и России, т.е. до программы ESOP.
Система участия рабочих в прибылях как новая система вознаграждения за труд рабочих впервые теоретически была обоснована в 1832 г. английским профессором математики Ч. Бэббеджем. Затем широко была поддержана экономистами Франции. Существовало мнение о возможности почти повсеместного распространения этой системы на капиталистически предприятиях и даже кооперативных.
Американский экономист Уолкер обосновал неизбежность этой системы в кооперации, считал производительную кооперацию почти не существующую без переходной формы «полукооперации», как он называл систему участия рабочих в распределении прибыли. Как средство перехода от капиталистической промышленности к кооперативной признавали и некоторые итальянские экономисты. Торнтон в своем исследовании «Труд» писал, что кооперативы без участия рабочих в прибылях является недоразумением.
Наиболее активными идеологами и пропагандистами введения в кооперативы принципа участия рабочих в прибылях были Д. Холиок и Вансильтарт-Нил. Под их влиянием этот принцип находил отражение в ряде решений Конгрессов МКА, хотя четкой разработки сути этого принципа и механизма его реализации не было дано в них.
Систему «копартнершип», при которой рабочие не просто участвуют в рапределении прибыли, но, будучи совладельцами средств производства, они участвуют и в покрытии убытков, и в управлении. Французский экономист Ш. Жид назвал эту систему «рабочим ак-ционерством» (кстати, этот термин распространен сейчас в США и др. странах).
В дореволюционной России этот вопрос был непопулярен как с теоретической, так и практической точек зрения.
К.А. Пажитнов, классифицируя кооперативы по их отдельным видам, включил в их совокупность и «ко-партнершип», признав за ним юридическую
природу организационно-правовой формы кооперативной организации. Поскольку это явление получило уже в 20-е гг. прошлого века распространение в Европе очевидно, постольку известный представитель русской школы В.Ф. Тотомианц провел специальное научное диссертационное исследование [5] этой практики с выездом в европейские страны. Его выводы, представляющие большой интерес сегодня, сводятся к следующему. Он различает понятия системы участия работников в прибылях и копартнершип.
Простая система участия работников в прибылях характеризуется следующими свойствами: 1) это не новая форма предприятия, а только форма заработной платы, которая может быть применена в любом предприятии; 2) как форма заработной платы, которая может быть применима там, где рабочие влияют на результаты или где качество и интенсивность труда значительную роль; 3) как форма заработной платы в роли возбудителя трудоспособности оно уступает премиям за интенсивность труда и за экономию на материале, поэтому применима там, где нельзя использовать премирование за эти показатели; 4) система участия в прибылях практически нигде не смогла удержать рабочих от стачек.
«Копартнершип» В.Ф. Тотомианц квалифицирует как более глубокую систему, придавая ей уже не просто форму заработной платы с участием рабочих в прибылях, а форму предприятия.
М.И. Туган-Барановский также считал копартнершип особым типом предприятия и подчеркивал его капиталистический характер.
Система участия рабочих в прибылях как экономико-правовое явление не образует самостоятельную организационно - правовую форму (по нашему мнению, что касается копартнершип, то по смыслу Англо-русского юридического словаря (2009), он утратил свое существование как система участия в прибылях, т.к. ему на смену пришла модель ESOP), а является лишь составной частью института заработной платы.
Этой указанной позиции фактически придерживался и советский законодатель уже на первом этапе экономических реформ в связи с введением полного хозяйственного расчета в государственный сектор экономики и внедрением его принципов в колхозную жизнь. Речь идет об установлении в законодательном порядке единой формулы распределения прибыли в совхозах и рекомендованной колхозам путем отчислений из нее: 15% - в фонд материального поощрения, 10% - в фонд жилищного строительства и культурных мероприятий и остальной части (т.е. 75%) в фонд укрепления и развития хозяйства (ФУРХ).
Наиболее отвечающим интересам рабочих и служащих совхозов, а также членов колхозов отвечал фонд материального поощрения, который в совхозах и других государственных предприятий сельского хозяйства формировался на основании постановлений ЦК КПСС и Совета министров СССР от 13 апреля 1967 г., от 20 ноября 1973 г.и от 14 ноября 1980 г. и соответствующем им Положения о фонде материального поощрения совхозов и других государственных предприятий, последнее из которых было принято в 1981 г.
Фонд материального поощрения формировался до 1981 г. за счет отчислений до 15% от общей суммы фактически распределяемой прибыли, а в убыточных предприятиях - по тому же нормативу от суммы сни-
жения убытка против среднего размера его за последние три года (при условии увеличения производства сельскохозяйственной продукции за этот же период). Если же в убыточных совхозах формирование фонда невозможно, то для них и для низкорентабельных хозяйств предусматривалась возможность его создания (с разрешения вышестоящей организации) в размере 2% годового планового фонда заработной платы всего персонала.
С 1981 г. эта схема была модернизирована: фонд формировался по двум стабильным нормативам в зависимости от прироста производства продукции и получения прибыли или снижения убытка.
В прибыльных совхозах первый норматив устанавливался в процентах от прибыли за каждый процент прироста объема производства валовой сельскохозяйственной продукции по сравнению со среднегодовым уровнем за предшествующие пять лет, а второй - за получение прибыли. В низкорентабельных и убыточных хозяйствах фонд материального поощрения образовывался из расчета до 0,3% суммы годового планового фонда заработной платы за каждый процент прироста объема сельскохозяйственной продукции по сравнению со среднегодовым уровнем за предыдущие пять лет; кроме того, за снижение убытка против среднегодового уровня за те же пять лет в этот фонд отчислялся 15% общей суммы снижения убытка, а при получении прибыли от нее также производились отчисления от нее в размере 7,5% прибыли. Если же на этих условиях формирование фонда было невозможно, то он образовывался в размере до 2% годового планового фонда заработной платы всего персонала.
Фонд материального поощрения частично предназначался и фактически использовался на выплату премий за достижение отдельных показателей, оказание материальной помощи, а главная его функция состояла в вознаграждении всего персонала рабочих и служащих за общие годовые результаты работы совхоза (аналогично колхоза). В связи со сложным назначением этого фонда в литературе широко обсуждалась его правовая природа, высказывался широкий набор мнений. Основными из них являлись две формально взаимоисключающие позиции: относится ли фонд материального поощрения к системе заработной платы (оплаты труда) или являются формой участия рабочих и служащих в распределении прибыли предприятия [2].
В рамках рассматриваемой темы представляется обоснованным квалификация В.Ф. Тотомианцем системы участия рабочих и служащих в прибылях как составной частью заработной платы, что подтверждается детальным анализом установленной и широко применяемой в советский период модели формирования и использования фонда материального поощрения в совхозах (а равно и в колхозах). В литературе отмечался двойственный характер фонда материального поощрения: с одной стороны, он носил поощрительный характер, относящиеся к субъективным правам отдельных граждан, с другой - в большей мере гарантирован в совхозах в качестве «тринадцатой зарплаты», как это и было обозначено в Инструкции «Как исчисляются налоги с заработной платы рабочих и служащих», утвержденной в 1976 г Минфином СССР и ВЦСПС, вознаграждения по итогам работы за год включено в состав ежемесячного заработка, облагаемого налогом [3, с.43].
Присоединяясь к данному выводу при анализе современной действительности, следует подчеркнуть особую, подтвержденную многолетней практикой, социально-экономическую значимость этой «13й заработной платы»: а) последовательной реализации ныне конституционного права на вознаграждение за труд по его количеству и качеству из фонда заработной платы (оплаты по труду), но и в участии в распределении прибыли; б) во всеобщем охвате прав не только членов колхозов, но и работников совхозов как государственных предприятий того периода, так и всего персонала так называемых (про ГК РФ и Федеральному закону «О сельскохозяйственной кооперации») потребительских кооперативов, ибо вся его деятельность осуществляется по трудовому договору.
Иначе говоря, формирование и использование фонда материального поощрения как формы участия рабочих в прибылях, затрагивает в настоящее время все категории граждан, осуществляющих свою трудовую деятельность на предприятиях любой организационно-правовой формы, и, прежде всего, хозяйственных обществ, государственных предприятий и, несомненно, кооперативов, без существования которых немыслимо развитие всего сектора крестьянских (фермерских) хозяйств. Данная проблема касается также прав граждан, работающих по трудовому договору в производственных кооперативах.
Что касается применения кооперативного принципа «участия в прибылях» в системе распределительных отношений современных сельскохозяйственных кооперативов (колхозов и иных сельскохозяйственных производственных кооперативов), то согласно ст. 36 Закона «О сельскохозяйственной кооперации» от ставшей традиционной формулы - формирование фонда вознаграждения за труд по итогам года - не осталось и следа. Вместо вознаграждения из прибыли за труд по итогам года введена категория «кооперативные выплаты» без расшифровки правил ее реализации. Можно лишь предполагать наличие в ней трудового начала в предусмотренном Законом режиме. Ее можно рассматривать как участие членов кооператива и работников в распределении прибыли по модели распространенной на Западе системы использования части заработной платы в качестве бонусов. В то же время Закон предусматривает использование акционерного принципа распределения прибыли по капиталу путем выплаты дивидендов на вклады ассоциированных членов и дополнительные взносы в паевой фонд членов кооператива, что, естественно, разрушает их кооперативную чистоту.
Законодатель нарушил также кооперативную природу колхозов и других сельскохозяйственных производственных кооперативов как абсолютно самостоятельных объединений граждан, установив для них количественные нормативы (предельные) в пропорциях распределения прибыли - до 70% на кооперативные выплаты, до 30% - на дивиденды по вкладам. Такое регулирование неправомерно (кстати, количественные пропорции распределения прибыли по целевому использованию, установленные ранее в Положении о фонде материального поощрения для рабочих и служащих совхозов были отменены еще в 1975 г.).
В заключении следует отметить, что в результате проведенного анализа авторы пришли к выводу, что в капиталистическом мире (особенно в США и Великобритании) используется кооперативный принцип участия работников в прибылях в обеих формах: как в
системе заработной платы через трудовые соглашения, так и в форме ESOP, возникших в США путем преобразования частных предприятий (компаний) в целях предотвращения их банкротства, так и Великобритании - путем приватизации государственных компаний.
Таким образом, система участия рабочих в прибылях установлена для членов производственных кооперативов и не установлена для работающих по трудовому договору всех остальных организационно-правовых форм коммерческих организаций, что означает неравенство их правовых статусов.
В современном трудовом законодательстве нет и намека на право работников на участие в распределении прибыли коммерческих организаций. Единственным руслом, в котором мог бы расположиться институт участия работников в прибылях могло бы быть отраслевое соглашение между представителями работников и работодателей, которое как правовой документ включен в состав механизма социального партнерства. Отраслевое соглашение по агропромышленному комплексу Российской Федерации на 2012-2014 гг., заключенное представителями работников (профсоюза) и работодателей (федерального министерства и его отдельных служб, а также науки и общественных организаций), заключенное 15 декабря 2011 г., не содержит обязательства представителей работодателей ввести в систему регулирования трудовых отношений специальную форму участия работников всех организационно-правовых форм юридических лиц в распределении прибыли, используя элементы модели рассмотренного прежде фонда материального поощрения, в части вознаграждения работников по итогам года, а также элементы кооперативных выплат, установленных Законом в производственных кооперативах.
Что касается ESOP, то как принципиально аналогичной системы в действующих механизмах участия работников в управлении предприятием в России нет. Интересы работников акционерных обществ и обществ с ограниченной ответственностью, созданных в процессе приватизации совхозов и реорганизации колхозов, защищать некому, так как в них профсоюзы вымирают, или уже вымерли, а стало быть, не работает и система коллективного договора и связанных с ним локальных актов, регулирующих трудовые отношения.
Единственным правовым актом, который мог бы способствовать внедрению модели ESOP в части прав работников в управлении предприятием, мог бы послужить Федеральный закон «Ос особенностях правового положения акционерных обществ работников (народных предприятий) от 9 июля 1998 г. (далее - Закон о народных предприятиях).
Но Закон так и остался недействующим, во-первых, потому что он принят с опозданием (приватизация совхозов и реорганизация колхозов, в основном, завершилась уже к 1994 г.); во-вторых, он оказался непопулярным в силу политической конъюнктуры в представительных органах власти: Закон был разработан и принят по инициативе «левых» фракций, составляющих меньшинство в Государственной Думе Федерального Собрания РФ.
Однако приватизация совхозов еще не завершена в ряде субъектов РФ, и момент этого процесса отложен их законами на 10-15 и даже 49 лет.
Поэтому представляется необоснованным предложение отметить действие указанного Закона, обозначенное в Концепции развития гражданского законода-
тельства. Наоборот, сфера действия Закона о народных предприятиях довольно широка, так как Закон определяет особенности создания и правового положения народных предприятий с использованием правил Федерального закона «Об акционерных обществах» в части только акционерных обществ закрытого типа, которые доминируют в числе вновь созданных хозяйственным обществ (по состоянию на 01.01.1995 г. составило: акционерных обществ отрытого типа - 7862; обществ с ограниченной ответственностью - 5000, открытых акционерных обществ - 320).
Народные предприятия могут создаваться путем преобразования любой коммерческой организации, кроме унитарных предприятий и открытых акционерных обществ, работникам которых принадлежит менее 49% уставного капитала. Создание народных предприятий иным способом Закон не допускает.
Закон соответствует ряду принципов, составляющих правовую основу ESOp. В их числе: а) преобладание численности работников-акционеров - не менее 51% всего персонального состава предприятия; б) ограничение права работника - акционера на продажу акций по его воле или при увольнении - только самому предприятию или другим работникам - акционерам данного предприятия; в) ограничение количества акций у одного работника - акционера - не более 5% уставного капитала, а общая номинальная стоимость акций, принадлежащих работникам - акционерам не должна составлять менее 75% уставного капитала; г) и самое главное, кооперативный принцип принятия решений: один член - один голос.
Реорганизация закрытых акционерных обществ, созданных на базе реорганизованных колхозов и совхозов в процессе их приватизации, в народные предприятия объективно необходима, так как по своему фактически сложившемуся правовому положению являются нелегитимными.
Согласно Федеральному закону «Об акционерных обществах» их правовой статус сельскохозяйственных аграрных обществ должен устанавливаться специальным федеральным законом, принятие которого так и не состоялось. АОЗТ создавались на основании Закона РСФСР «О предприятиях и предпринимательской деятельности» и Закона РСФСР «О собственности в РСФСР», которые вскоре утратили силу. Многие положения учредительных документов АОЗТ оказались противоречащими гражданскому законодательству [1, с.236-248].
В 1996 г. Министерство сельского хозяйства России своим письмом рекомендовало всем АОЗТ привести их уставы в соответствие с ГК РФ. Но работа в массовом порядке не проводилась. Поэтому и в настоящее время правовой статус АОЗТ не соответствует гражданскому законодательству, а их легитимность в плановом порядке не проверялась.
Такое состояние правового положения сельскохозяйственных открытых акционерных обществ (впрочем, как и закрытых акционерных обществ и обществ с ограниченной ответственностью) не озадачивает властные структуры всех уровней государственного управления. А это-задача общегосударственного значения и масштаба, решение которой должно быть на уровне федерального закона.
Итак, в экономической и правовой зарубежной и отечественной литературе система участия рабочих в прибылях рассматривается в двух ее формах: 1) как элемент (составная часть) системы заработной платы
и 2) как особый тип капиталистического предприятия (и даже кооперативного) [4], а котором рабочие выступают в качестве вкладчиков, то есть участников в формировании уставного капитала с правом голоса в управлении делами предприятия и получения дивидендов из прибыли на свой вклад.
Первая из них носит трудовой характер, вторая - акционерный. Обе формы реализации данной системы получили широкое распространение во второй половине XX в. на Западе (например, во Франции еще в 1917 г. законом было закреплено право предприятий выпускать две вида акций: акции предприятия и трудовые акции (бонусы).
В рамках бывшей мировой социалистической системы по примеру СССР первая форма участия рабочих и служащих в распределении прибыли через систему заработной платы получила повсеместное распространение в государственном секторе в ходе первого этапа экономической реформы 60-х гг. прошлого века. В совхозах, переведенных на полный хозрасчет, она стала неотъемлемым атрибутом экономического механизма. Участие в распределении фонда вознаграждения за труд по результатам года, фонда материального поощрения в целом, фонда социально-культурных мероприятий, именуемых фондами экономического стимулирования и формируемых за счет прибыли, стало правом каждого работника совхоза и иного государственного сельскохозяйственного предприятия.
Аналогичная модель распределения прибыли была воплощена в свое время и в колхозную жизнь.
И сегодня можно с уверенностью сказать, что эта трудовая модель реализации принципа участия работников в распределении прибыли теоретически обоснована и практически оправдана в сельскохозяйственных предпринимательских организациях любой организационно-правовой формы, и, прежде всего, производственных кооперативах.
Список литературы:
1. Аграрное право: Учебник. Отв. ред. М. И. Палладина, Н. Г. Жаворонкова. - Москва: Проспект, 2010. - 432 с.
2. Лившиц Р.З. Материальное стимулирование рабочих и служащих // Сов. гос. и право. - 1968. - № 2.
3. Палладина М.И. Консультация по вопросам заработной платы в совхозах // Учет и финансы в колхозах и совхозах. - 1977. - № 11.
4. Пажитнов К.А. Основы кооператизма. - Петроград, 1917. - 174 с.
5. Тотомианц В.Ф. Участие в прибылях и рабочее ак-ционерство (копарнершип). - М., 1919.
6. Черноморова Т.В. Народный капитализм по-британски. В кн.: Приватизация в Великобритании. Социально-экономический и политический анализ. Под ред. В.А. Виноградова. - М.: ИНИОН РАН. - М., 2000. - С. 254288.
Literature list:
1. Agrarnoe pravo: Uchebnik. Otv. red. M. I. Palladina, N. G. Zhavoronkova. - Moskva: Prospekt, 2010. - 432 s.
2. Livshic R.Z. Material'noe stimulirovanie rabochih i sluzhashhih // Sov. gos. i pravo. - 1968. - № 2.
3. Palladina M.I. Konsul'tacija po voprosam zarabotnoj platy v sovhozah // Uchet i finansy v kolhozah i sovhozah. - 1977. -№ 11.
4. Pazhitnov K.A. Osnovy kooperatizma. - Petrograd, 1917. - 174 s.
5. Totomianc V.F. Uchastie v pribyljah i rabochee akcionerstvo (koparnership). - M., 1919.
6. Chernomorova T.V. Narodnyj kapitalizm po-britanski. V kn.: Privatizacija v Velikobritanii. Social'no-jekonomicheskij i politicheskij analiz. Pod red. V.A. Vinogradova. - M.: INION RAN. - M., 2000. - S. 254-288.
Рецензия
на научную статью Социализация правового положения работников предприятий на основе кооперативных принципов в зарубежных странах и в России, авторы: Палладина Мария Ильинична, профессор кафедры экологического и природоресурсного права Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), д.ю.н., профессор, Почетный работник высшего профессионального образования, Воронина Наталья Павловна, доцент кафедры экологического и природоре-сурсного права Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), к.ю.н., доцент
В представленной на рецензирование научной статье рассмотрены актуальные правовые вопросы организации управления и распределения прибыли в юридических лицах различных организационно-правовых форм как в зарубежных странах, так и Российской Федерации.
Представлена историческая эволюция развития кооперативных принципов и их проникновение в правовые формы экономической (предпринимательской) деятельности за рубежом. Через призму воззрений зарубежных и отечественных ученых, в том числе и классиков кооперации, раскрыты формы взаимодействия предприятий и их работников по вопросам участия в управлении и распределении прибыли, в частности, систем копартнершипа и ESOP. Особый акцент в статье сделан на применение ESOP в Великобритании и США, в странах с традиционными установками на распределение прибыли по капиталу.
Раскрыты правовые институты участия рабочих в прибылях предприятия и участия работников в управлении предприятиями в СССР и в современной России.
Рассмотрена возможность участия работников в управлении организацией и распределении прибыли по модели народного предприятия, статус которого урегулирован специальным федеральным законом. Сделан вывод о необходимости сохранения данного нормативного акта, а также о применении модели народного предприятия, функционирующего на двух важнейших кооперативных принципах: участие работников в управлении и распределении прибыли по труду. Европейский опыт также свидетельствует об этом. В частности, Общеевропейский закон «О компаниях» предусматривает элементы участия работников в управлении компанией, включая участие в распределении прибыли и повышении заинтересованности работников в деятельности предприятия.
Представляют интерес и авторские выводы, отдельные из которых носят дискуссионный характер и приглашают ученых к полемике.
Учитывая изложенное, статья выполнена по актуальной теме, обладает научной новизной и авторской позицией, поэтому рекомендуется к опубликованию в открытой печати.
Рецензент: Жаворонкова Наталья Григорьевна, заведующая кафедрой экологического и природоресурсного права Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), д.ю.н., профессор
