CC BY
70
ПРОБЛЕМЫ РОССИЙСКОЙ экономики
МАХМУДОВА Л.Ш., МЕДНИКОВ В.В., ЗОИДОВ Х.К.
ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ И ПЕРСПЕКТИВЫ ИЗМЕНЕНИЯ ОТНОШЕНИЙ СОБСТВЕННОСТИ В РАЗВИТОЙ РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИКЕ
В статье анализируются современные изменения отношений собственности в странах с развитой рыночной экономикой, включая процессы корпо-ративизации, долевого участия, приобщения к собственности наемных работников и т.д. Дается оценка эффективности этих процессов и возможностей их использования вроссийских экономическихреформах.
MAKHMUDOVA Е SH., MEDNIKOV V. V., ZOIDOVКН.К.
MAJOR TRENDS AND PROSPECTS OF CHANGE PROPERTY RELATIONS IN DEVELOPED MARKET ECONOMIES
In the article is analyzed contemporary changes of ownership relationships in countries with developed market economies, including the corporatization processes, equity, involve employees to the property, etc. Assessment of effectiveness these processes and their possible use in the Russian economic reforms.
Ключевые слова: собственность, развитая рыночная экономика, долевое участие, акционирование, корпоративизация, экономические кризисы, предпринимательская активность, оценка эффективности, глобализация, модернизация, государственное регулирование.
Keywords: property, developed market economy, equity participation, corporatization, economic crises, entrepreneurial activity, performance evaluation, globalization, modernization, state regulation
Введение
Бурно протекающие в России и других странах СНГ процессы приватизации, формирования предпринимательского слоя, создания и законодательного обеспечения института частной собственности придают особую актуальность исследованию аналогичных процессов в странах с высокоразвитой рыночной экономикой. Такое исследование показывает серьезные изменения в содержании и функционировании отношений собственности, которые связаны с приспособлением этих отношений к высокоинтенсивному, высокотехнологичному и высокоточному функционированию экономических сис -тем в условиях глобализации международного рынка, резко обострившейся конкуренции и дифференциации масштабов предпринимательской деятельности.
В современной рыночной экономике произошло изменение и существенное расширение самого понятия «частная собственность». Раньше под таковой понималась собственность индивидуальная, принадлежащая отдельному лицу. Сегодня термин «частная» можно трактовать как «суверенная», особенно учитывая то обстоятельство, что в развитых западных странах частная собственность трансформировалась в целый ряд разновидностей на акционерной основе [28, с.19]. Частной собственностью можно считать такую собственность, все правомочия по отношению к которой принадлежат одному суверенному собственнику, который в хозяйственной деятельности руководствуется соображениями личной выгоды и полностью принимает на себя ответственность за возможные риски.
Учитывая глобальный характер современных экономических процессов и меру участия государства в утверждении правил экономической игры, становиться очевидным, что частная суверенная собственность не может наполнять собой все фрагменты экономического поля, она вынуждена сосуществовать с такими противоположными формами собственности, как государственная, муниципальная, индивидуальная, семейная, коллективная, собственность хозяйственных и общественных организаций и т.д. По определению экономистов П. Самуэльсона и В. Нордхауса, «различные общества представляют собой смешанную экономику с элементами рынка, команды и традиций» [28, с.21].
Глубокие расхождения наметились в экономико-правовой науке и по вопросу о роли частной собственности в процессе рыночных преобразований. Здесь также сформировались два конкурирующих альтернативных подхода. Одни ученые считают частную собственность первоосновой (субстанцией) рыночных отношений, отстаивают предпочтительность её развития перед другими формами собственности для обеспечения более интенсивного преобразования переходной экономики в рыночную. Другие, анализируя зарубежный опыт развития отношений собственности, разделение функции собственности констатируют отход стран с развитой рыночной экономикой от классических форм частной собственности как первоосновы классического капитализма, «размывание» частной собственности в процессах образования капитала, разъятые прав собственности и управления, переход определенного количества предприятий в частную собственность коллективов их работников и тем самым преобразование частной собственности в коллективную и т.д. [17].
Таким образом, основная цель статьи заключается в выявление изменения в характере и содержании института частной собственности в развитой рыночной экономике на современном этапе.
Эволюция отношений собственности в развитой рыночной экономике
В современной западной экономике совершенно по-новому трактуется вопрос о собственности на землю и другие нерукотворные объекты хозяйственной деятельности, т.е. природные ресурсы, которые не являются резуль-
татом труда человека. В некоторых развитых странах (Новая Зеландия, Израиль) частная собственность на землю не получила широкого распространения. В других странах - США, Швеция право собственности на землю во многих случаях воплощается в долгосрочной или пожизненной аренде с правом наследования. Это позволяет государству активно способствовать эффективному использованию природных ресурсов и нерукотворных объектов, вплоть до принудительного изъятия при необходимости [28, с.26].
Таким образом, неограниченная собственность на землю почти исчезла с карты экономической географии развитых стран. Современная частная собственность далеко превзошла традиционное землевладение по уровню социализации. Государственная собственность тождественна частной собственности в части формальных признаков. Среди них равенство субъектов; договор как основная форма отношений между субъектами; осуществление права собственности путем владения, пользования и распоряжения и пр. Вто же время государственная собственность в большей степени, чем частная находится в отношениях обоюдной зависимости с моделью политической власти. Поэтому изменение характера и объема государственной собственности (разгосударствление, или наоборот, национализация предприятий и целых отраслей) невозможны без значительного изменения направленности экономической политики.
Государственная собственность отличается сложной иерархической структурой ее субъектов, множеством горизонтальных и вертикальных связей центральных органов управления, центральных и местных органов и между властными структурами и собственно товаропроизводителями. В этих взаимоотношениях государство как хозяйственный субъект не всегда руководствуется интересами производства прибыли, поскольку в качестве политического организма оно должно осуществлять политические и социальные функции. Поэтому государственная собственность не может считаться всего лишь вариантом частной собственности.
В развитых странах Запада часто различают публичную и коммунальную форму государственной собственности. Первая принадлежит центральному правительству, вторая — местным органам. Государственная собственность в чистом виде в ряде случаев уступает место смешанной. Так, акции концерна «Фольксваген» разделены между центральным правительством, правительством земли Нижняя Саксония и частными акционерами [28, с.235].
Государственное участие особенно сильно в сфере инфраструктуры; статистика по ЕС свидетельствует, что 70% занятых в энергетической отрасли, 60% занятых в сфере транспорта и связи, 30% занятых в сфере финансов, работают на государственных предприятиях [28, С.236]. В интересах национального хозяйства создаются буферные и спекулятивные запасы топлива, сырья и продовольствия, определенных стратегических, оборонозначимых ресурсов. Обоснованием для государственного участия в экономике служит необходимость поддержки нерентабельных, капиталоемких объектов, имеющих, несмотря на убыточность, значительную общественную ценность.
Отношения собственности, выходящие за рамки правовой системы одного государства, регулируются международным частным правом. Впервые термин «международное частное право» был использован американским юристом Ф. Стори в его «Комментариях конфликтного права» 1834 г. издания. Корректность термина до сих пор оспаривается, точно так же как и корректность терминов «коллизионное право» и «конфликтное право», применяемых в странах общего права (в первую очередь в США) в отношении законов и норм, регулирующих отношения с иностранными партнерами. Основными источниками международного частного права являются международные договора, фиксирующие согласованную волю государств.
Принцип, согласно которому коллизионные нормы национальны и относятся к внутреннему праву страны, впервые был сформулирован в Голландии, которая, завоевав в XVI в. независимость от Испании, представляла собой союз независимых провинций, обладавших государственным суверенитетом и сводами законов, исполнение которых было обязательно для всех лиц, пребывающих на территории провинции. Иностранные законы действовали лишь в той мере, в какой они не умаляли суверенитет провинции и права ее граждан. Этот же принцип был воспроизведен Кодексом Наполеона. Возникшая в XIX в. в Германии школа универсалов пыталась выстроить общеобязательную систему коллизионных норм посредством разграничения законодательной компетенции государств. Англо-американская территориальная доктрина признает главенство собственного права государства в вопросах регулирования отношений собственности. Субъективное право, основанное на иностранном законе, признается лишь на основе международных соглашений. Иностранный закон, на котором основано субъективное право, рассматривается английским судом не как право, а как фактическое обстоятельство.
Современные развитые рыночные экономики существуют в условиях маятникообразной трансформации собственности: концентрация - распыление, национализация - приватизация. Постепенно изменяется само содержание понятия собственности. П. Друкер выделил в качестве двух составляющих современной экономики реальную (потоки товаров и услуг) и символическую (движение капиталов, предоставление кредитов, изменение учетных ставок и т.д.). Современное содержание понятия собственности все больше перемещается из реального сектора экономики, с его устоявшимися формами реализации физических и юридических прав собственности, в «символический» сектор.
Что касается трансформации собственности, то в конце 70-ых ее вектор был перенесен на приватизацию как эффективный способ эффективного оздоровления западных экономик. Одновременно продолжался характерный для всего XX века процесс привлечения наемных работников к владению и управлению собственностью.
Лидерство США с одной стороны определяется объемом ВВП и суммарным показателем конкурентоспособности производимых ими товаров. С другой стороны, это лидерство обеспечено интенсивным развитием инфор-
мационных технологий и коммуникаций, что обеспечивает им устойчивое первенство в перспективе, в условиях общего для развитых стран постиндустриального типа развития. В отличие от европейских стран, США в большей степени придерживаются основополагающего буржуазного постулата о незыблемости частной собственности, и как следствие, меньше экспериментирует с национализацией. Подобная ориентация обусловлена, в первую очередь, социально-экономическим укладом государства, состоявшегося именно как общество независимых собственников, в том числе и собственников земли. Трансформация собственности в США протекает главным образом в корпоративном секторе в виде слияний, дроблений и поглощений корпораций. В то же время, под влиянием опыта Японии в США сначала 80-х годов стал распространяться «партисипативный подход» в управлении, предполагающий участие работников в руководстве своими компаниями. Поначалу этот подход (с введением «кружков качества») регулировал лишь вопросы интенсификации производства, но затем, в рамках программы КТЖ (качество трудовой жизни) в сферу коллективной компетенции вошли вопросы широкого социально-экономического спектра, в том числе и распоряжения собственностью. В США 35% акционеров вышли на рынок ценных бумаг через своего брокера или дилера [25, с.9]. Почти столько же владельцев акций стали участниками фондовых рынков в результате реализации программ продажи акций персоналу.
Таким образом, собственность акционерных компаний во все большей степени переходит в руки институциональных инвесторов: пенсионных и паевых инвестиционных фондов, страховых фирм и т.д. [25, с.31]. По оценкам Дж. Блади и Д. Круза, к 2000 г. более 25% активов большинства корпораций должны были оказаться во владении пенсионных фондов, институциональные инвесторы должны были овладеть 50-75% акций крупнейших компаний. Характерно, компаний, перераспределивших значительную часть собственности в пользу персонала (в среднем 12.19% акций) всего 0.2% от общего числа хозяйственных субъектов. Но именно они производят большую часть товаров и услуг, они обладают 60% рыночной стоимости акций и обеспечивают 50% рабочих мест [25, с.52]. Предоставление акций персоналу, зачастую, являет пример сращения экономических и имущественных интересов работников и владельцев крупных пактов акций; изменение структуры акционерного капитала может служить оружием против враждебных поглощений конкурентами. В противном случае именно позиция рабочих-акционеров может послужить решающим обстоятельством при слиянии или покупке акционированной собственности. Кроме чисто экономических факторов (сбережение времени и ресурсов в результате сокращения количества конфликтов между владельцами и персоналом) программа предоставления работникам акций предприятия напрямую влияет на социальную сферу. Владение акциями позволяет изменить систему доходов и сократить пенсионные программы, следовательно, и прямое государственное присутствие в экономике.
Отличие акционерной собственности от частной собственности состоит в том, что она не имеет одного владельца в качестве физического лица. Собственность АО осуществляется в нраве собственности на фиктивный капитал (акции), в то время как капитал действующий (производственные, товарные и денежные фонды) являются общей, индивидуально не рассредоточенной собственностью. Величина пакета акций определяет объем осуществления правомочий собственности. Лишь владелец контрольного пакета акций в определенной ситуации может действовать как полноправный частный собственник.
Это обстоятельство обусловливает возможность совмещения классической индивидуальной частной собственности с множеством владельцев акционерных частей капитала. Посредством акционирования владелец контрольного пакета акций может приумножить объем своего капитала для осуществления бизнес-проектов, неподъемных для него как индивидуального владельца денежных ресурсов. Акционирование и сопутствующая ей корпо-ративизация (или корпоратизация) частной собственности стала в XX веке основной, ведущей тенденцией ее развития.
Увеличение масштабов производства, повышение его технико-технологической оснащенности, расширение возможностей для монополизации рынков вызвала к жизни постоянно возрастающую потребность в кооперации капиталов и частной собственности на капитал. Если в 1801 г. в США было зарегистрировано лишь 300 корпораций, то к 1817 г. их количество возросло в 6 раз. Первые акционерные фирмы появились во Франции еще в конце XVII в. А уже к концу XIX в. почти все французские предприятия так или иначе привлекали акционерный капитал [14 с.46].
Акционерная частная собственность обладает целым рядом преимуществ по сравнению с индивидуальной частной собственностью. Во-первых, учредители акционерной компании, стремясь реализовать определенную бизнес-идею, объединяют собственные свободные ресурсы и вкладывают их в дело, что позволяет персонифицировать собственность и относиться к ней как своей.
Во-вторых, они совместно с банками проводят эмиссию акций и облигаций, т.е. ценных бумаг, которые объединяют в себе свойства денег и заемных документов (векселей), пуская их затем в оборот.
В-третьих, далее организуется подписка на акции, при которой каждый из потенциальных акционеров делает лишь первый взнос и обязуется остальную сумму вносить регулярно в виде определенного числа взносов. Это делает его в свою очередь, должником компании, связывая с ней его насущные интересы. Причем в случае нарушения данного обязательства, все сделанные взносы присваиваются компаний, а акции продаются, что позволяет дополнительно увеличить капитал.
В-четвертых, акционерная компания является способом демократического согласования интересов и волевых побуждений акционеров, осуществляемого на периодически проводимых общих собраниях или съездах - высших органах компании. Здесь принимаются важнейшие документы, опреде-
ляющие стратегические и «законодательные» основы деятельности корпорации. Для координации текущей деятельности избирается совет директоров (правление) [14, с.47]. Отдельно собирается совет крупнейших вкладчиков компании, которые по праву частной собственности влияют на политику корпорации, назначение на должности и продвижение по службе ее менеджеров, в том числе и президента компании.
В-пятых, сочетание в менеджерах фирмы профессионалов в сфере управления, предпринимателей и участников собственности через обладание пакетом акций, обеспечивает эффективное управление кооперированной частной собственностью акционеров.
В-шестых, получение дивидендов в прямой зависимости от прибылей компании и стоимости пакета акций приобщает акционеров к частной собственности компании и заинтересовывает их в состоянии ее дел.
Значительное множество современных западных исследований экономического и правового содержания категории собственности опирается на чрезвычайно популярную еще в 30-е годы работу американских экономистов А. Берли и Г. Минза «Современная корпорация и частная собственность» [30]. Эта работа, положившая начало новому направлению в развитии западной экономической теории - корпоративизму - рассматривает корпорацию как новое воплощение частной собственности, по отношению к которому прежние формы выступают как архаические.
Превращение частных компаний в корпорации обусловлено повышением влияния организационного аспекта и менеджеризации управления кооперированной (посредством акционирования) частной собственностью. Возрастающая роль организационного элемента побуждает некоторых аналитиков, в том числе выдающегося американского экономиста Дж. Гэлбрейта, говорить об исчезновении доминирующих личностей и замене предпринимателей бюрократическим аппаратом [14, с.68]. Однако крупнейшие собственники и предприниматели не исчезают, растворяясь в организации многих корпораций, они активно управляют своей частной собственностью через многообразные рычаги влияния. Важным моментом персонификации собственности в корпорации является приобретение контрольного пакета акций, и если в начале XX века для контроля деятельности корпораций необходимо было обладать 51% акций, то в настоящее время достаточно 5-7%.
Как отмечает российский исследователь Н. Расков [22], корпорация есть не что иное, как форма преодоления недостатков индивидуального частного капитала, его ограниченности в объеме, масштабах накопления и т.д. В корпорации преодолеваются и принципиальные недостатки групповой, коллективной, государственной форм собственности, постоянно порождающие безответственность, бесхозяйственность, коррупцию, незаинтересованность в успехе и конечных результатах деятельности. В то же время корпорация представляет собой определенный отход от индивидуальной частной собственности, переход к ассоциированным формам собственности [22, с.50]. При этом ассоциирование частной собственности сопровождается углублением
частнособственнических отношений, поскольку и отношения собственности усложняются, права и функции собственности расчленяются [14, с.51].
Образование корпораций и инкорпорирование капитала порождает такой феномен, как внутрифирменное индивидуальное предпринимательство, которое в работах американского экономиста А. Пиншо получило название интерпренерства.
Важным аспектом изменения отношений собственности при современном капитализме является корпоративизация государственной собственности, ее трансформация в частную собственность, обладающую значительной независимостью от государства, особенно в сфере хозяйственной деятельности. Обладая частной собственностью на принудительно отчуждаемые в госбюджет налоги, государство может позволить себе продавать по заниженным ценам различные товары и услуги с целью усиления ценовой конкуренции и общего ограничения роста рыночных цен. Государство выступает как частный собственник, вкладывающий капиталы в различные проекты научно-технического развития, разнообразные инновации в условиях модернизации. Государственные корпорации очень мало отличаются от частных, они, как правило, акционированы и управляются менеджерами, осуществляющими предпринимательскую функцию. Однако принадлежность к государственной собственности ограничивает предпринимательские возможности государственных корпораций, вызывает сдвиг интересов для «не своей» собственности в условиях «мягких» бюджетных ограничений.
Таким образом, недостатки государственной собственности проявляются и в «очастненных», корпоративных ее формах. Поэтому в отрегулированной рыночной экономике доля госсектора при агрегатной ее оценке (т.е. с учетом занятых, объемов производимой продукции и т.д.) не превышает четверти экономического потенциала страны. В Австрии эта доля составляет 25%, во Франции - 22,8%, в Италии - 20%, в ФРГ - 14% и т.д. [7, с.47].
В корпоративной форме собственности как таковой также заложены определенные недостатки и возможности для злоупотреблений. Корпоративизация создает тенденцию к бюрократизации управления, открывает возможности для использования должностного положения с целью личного обогащения, т.е. превращения частной корпоративной собственности в индивидуальную частную, а также для прикрытия участием в корпорации собственной сомнительной деятельности и даже криминальных доходов [10, с.8]. В крупных корпорациях отдельные владельцы акций «растворяются» как собственники в корпоративной среде, не имеют серьезного влияния на дела фирмы. Транснационализация корпораций иногда приводит к «эффекту спрута», корпорации «опутывают» госструктуры различных стран, побуждая их действовать в интересах ТНК. Изменение структуры частной собственности связано и с бурным развитием малого бизнеса. К^. Ипполитов обращает внимание на социальную значимость малого предпринимательства [9, с.33]. Малое предпринимательство, как никакое другое, есть разновидность частнособственнического сектора экономики. Оно гибко реагирует на спрос населения и конъюнктуру рынка; обеспечивает занятость населения; снижает
социальную напряженность непосредственно в пространстве своего осуществления; вмещает в себя основную долю наличной, «работающей» денежной массы.
За рубежом практически не используется аренда целых промышленных предприятий [8, с.18]. Аренда во множестве ее форм реализуется чаще всего в земледелии. Начиная с 50-х годов, в Западной Европе и Америке происходит процесс целенаправленного укрепления прав арендаторов и участия государства в регулировании арендных отношений. Краткосрочная аренда уступает место долгосрочной, с закрепленным правом арендатора на дальнейшее продление договора. Это право сохраняется, если только он не нарушает условия договора, в состоянии эффективно вести хозяйство, и если собственник не собирается сам осуществлять аналогичную деятельность на арендуемых землях. Арендная плата вносится в фиксированной денежной форме, запрещена субаренда, государство контролирует изменение содержания арендного договора. В 70-е годы были установлены минимальные сроки аренды: во Франции не менее 18 лет, в Италии - не менее 20. Аренда стала наследственной.
Таким образом, правомочия собственности перераспределяются в пользу арендаторов - предпринимателей. Подобный процесс обусловлен, с одной стороны, стремлением арендатора не только окупить вложенные средства, но и, обновив технологическую структуру производства, получить максимальный эффект в виде адекватного прироста дохода. С другой стороны, общество, защищая интересы несобственников, обеспечивает высокоэффективное использование природных ресурсов и производственных мощностей. И, как следствие, высокий уровень социальной и материальной стабильности.
Эффективность лизинговых компаний подтверждается цифрами: в США 18,2% компьютеров, 12,5% самолетов, 8,6% грузовиков и трейлеров, 8,3% электроэнергии, 8,2% оборудования для офисов, 7,8% телекоммуникаций, 5,5% зданий, необходимых для осуществления производственного цикла, не покупается, а берется внаем [8, с.23].
Современное западное промышленное производство является монополистическим. Господство государственно-монополистического способа производства является залогом стабильности экономической системы. «Мирное сосуществование» с коллективными, общественными формами собственности нисколько не противоречит главному принципу: западный рынок, - это регулируемый государством в союзе с крупнейшими монополиями [21, с.97].
Трансформация частной собственности в современном обществе предполагает ее качественное изменение в плоскости экономического содержания. С одой стороны, она отражает общий процесс кооперирования производства, распространяет функции владения, распоряжения и пользования на деперсонифицированную общность, а с другой максимально конкретизирует содержание отношений собственности, превращает частную собственность в личную, формирует отношения собственности, исключающие личную эксплуатацию [29, с.72]. Лауреат Нобелевской премии, английский экономист
Джеймс Мид определяет экономики развитых капиталистических стран как долевые. Современная схема распределения дохода такова, что позволяет урегулировать основную причину социального напряжения — конфликт между трудом и капиталом [29, с.73].
Основу сельскохозяйственного сектора развитых западных стран составляют фермерские хозяйства, чаще всего семейные фирмы с незначительным использованием наемного труда. Для западных сельскохозяйственных ферм характерен высокий уровень специализации и механизации. Размеры фермерских хозяйств различны в зависимости от законодательства страны: в США 91 га, в Великобритании - 72 га, во Франции - 23 га, ФРГ - 17 га. Высокая фондооснащенность - энерговооруженность (в США: 547 л.с. и 142 л.с. на 100 га посевной площади) позволяет обрабатывать почву и убирать урожай на площади в 100 га силами одного человека. Западных фермеров отличает высокий уровень квалификации. В Голландии 50% фермеров имеют среднее и высшее сельхозобразование, и лишь 2% не имеют начального образования. Характерно, что средний возраст вступивших во владение хозяйством составляет 29-30 лет, в то время как средний возраст окончивших сельскохозяйственные школы - около 20 лет. Примерно десятилетие уходит на непосредственное приобретение практического опыта. Высокая производительность труда позволяет сократить количество участвующих в сельхоз-производстве до минимума. Так, один голландский фермер кормит 112 человек, американский - 80, западногерманский - 67, итальянский - 22 чел. В то же время очень высок процент непосредственных владельцев земли среди участвующих в сельхозпроизводстве. В Англии наемные рабочие составляют половину от общего числа задействованных в сельскохозяйственном секторе.
Украинские исследователи В.И. Богачев и Э.А. Дидоренко выделяют восемь моделей рынка [4, с.30-33]. И, соответственно, сочетания форм собственности.
1. Французская модель, характеризующаяся сочетанием государственной и частной собственности, как равнозначных компонентов рыночной системы. Государство выполняет функцию стратегического экономического планирования и регулирования цен на социальнозначимые товары и услуги. Стимулирование конкуренции и регулирование объемов производства сочетается с активным привлечением иностранных инвестиций в национальные производства.
2. Югославская модель, для которой характерно разгосударствление экономики, уравнивание в правах всех форм собственности, привлечение иностранных инвестиций, демонополизация производства, функционирование экономики усложнено общей политико-военной нестабильностью и разрушением многоэтажной государственной модели. Это переходная модель в наихудшем варианте.
3. Польская модель, включающая приватизацию, становление многоукладной экономики в условиях системной, кризиса (инфляция, рост цен и задолженности , спад производства). Реформирование экономики сопровождалось «легализованным» снижением уровня жизни населения.
4. Германская модель: ее основной принцип «эффективная экономика эффективно решает насущные проблемы участников экономической деятельности». Реформирование экономики жестко сообразуется с социальными мерами.
5. Шведская модель предполагает осуществление функций «социализма» при сохранении многоукладной экономики со значительным преобладанием частнособственнического сектора. Перераспределение благ достигается за счет высокого налогообложения.
6. Японская модель: включает допущение имущественного неравенства, достижение общественной стабильности по средством высокой самодисциплины и почитание государственных и национальных интересов; экономический рост за счет повышения производительности груда, снижения себестоимости, активного привлечения достижений НТР в производство и повышения конкурентоспособности национальных товаров благодаря формуле «безупречное качество невысокая цена».
7. Американская модель предполагает приоритет личного успеха и государственной поддержки экономической инициативы. Социальная активность государства происходит на грани необходимого.
8. Южнокорейская модель, базирующаяся на активном государственном участии в экономике, особенно в капитало- и наукоемких отраслях. Предполагает свободу деятельности, стимулирование малого бизнеса, экономическое планирование и контроль за ценами, при широкой свободе экономической инициативы для частного капитала.
Подводя итог нашему анализу основных тенденций изменения отношений собственности в развитой рыночной экономике, мы можем констатировать, что именно частная собственность в ее видоизмененных, трансформированных, многообразно ассоциированных и корпоративизированных формах способствовала колоссальному экономическому прогрессу, вызвала небывалое расширение возможностей научно-технического и хозяйственного развития, экономического потенциала стран, повышение качества жизни огромного большинства их населения. Тем самым, бесспорно, развитие частной собственности привело к очень высокому уровню социализации собственности. Таким образом, не уничтожение частной собственности, а ее естественная эволюция, направляемая государственным регулированием, приводит к социализации собственности и повышению общественного благосостояния.
Критикуя марксистскую теорию собственности, С. Алексеев отмечает, что эта теория, претендуя на глубокое проникновение в сущность товарно-рыночных отношений и признавая собственность «ядром» производственных отношений, под влиянием собственных идеологических установок пришла к апологии «общественной» собственности, отрицанию того, что только собственность, принадлежащая самому человеку, затрагивающая его интересы, волю и поступки, способна создавать наиболее сильные стимулы к труду. А это и есть персонифицированная частная собственность, преданная Марксом и его последователями анафеме [1, с.10].
Именно ассоциирование частной собственности на всех уровнях ее функционирования придает ей социализированный, общественно полезный характер, открывает новые горизонты экономического и научно-технического прогресса. При этом необходимо иметь в виду главную закономерность современного развития отношений собственности: социализация и ассоциирование собственности оказываются в практике экономической жизни тем более успешными, чем более частной, индивидуальной, персонифицированной остается собственность в деловой практике.
Обобществление и индивидуализация частной собственности
Эволюция частной собственности в странах с развитой рыночной экономикой привела в XX веке к возникновению неустойчивого равновесия между двумя альтернативными принципами регулирования отношений собственности - принципа нерушимости прав частной собственности и принципа социальной связанности собственности. Последний из них обусловлен формированием социальной рыночной экономики и выражает необходимость ограничения правомочий собственника социальными интересами, направленностью употребления собственности на благосостояние общества и его членов [6, с.80].
Можно говорить также о наличии двух альтернативных и взаимосвязанных тенденциях в эволюции частной собственности - к социализации (или обобществлению) и к дальнейшей индивидуализации (и персонификации) собственности.
Тенденция к социализации частной собственности в странах с развитой рыночной экономикой означает не устарелость или ненужность, не институциональное ограничение и тем более не деформацию частной собственности государственным вмешательством вплоть до ее последовательного устранения, как это полагают некоторые социалистически мыслящие теоретики, а ее последовательное развитие и расширение ее границ. Социализация вполне совместима с расширением свободы собственности и распространением частнособственнических отношений на деятельность наемных работников. Частная собственность остается фундаментальным институтом рыночной экономики и ее институциональное значение по мере движения к информационному обществу не падает, а возрастает. Изменяется лишь характер отношений частной собственности, становясь более гуманным и социально обусловленным.
В частности, концепция социальной связанности, или социальной функции собственности, сформулированная немецкими экономистами и выражающая тенденцию к социализации частной собственности в наиболее полном и теоретически осмысленном выражении, была включена в законодательство ФРГ и стала отнюдь не декларативной, а реально работающей нормой права. В трактовке немецкого законодательства социальная связанность собственности означает не только ограничение правомочий собственника социальными интересами, но и его обязанность использовать частную собственность не как ему вздумается, а лишь в интересах «всеобщего блага».
Таким образом, индивидуальный принцип использования собственности, ее персонификация считается в силе и претерпевает тем меньше социальных ограничений, чем меньше затрагивает интересы других членов общества, также выступающих как частные собственники. Естественно, что социальная связанность частной собственности не могла бы возникнуть и приобрести нормативно-правовое выражение в обществе, разделенном на резко отделенные друг от друга классы частных собственников и пролетариев, лишенных собственности. Она есть констатация того факта, что все общество состоит из частных собственников, и права менее имущих защищаются не менее надежно, чем более имущих.
Одним из наиболее распространенных способов «обобществления» частной собственности является ее муниципализация. Муниципальная собственность представляет собой синтез государственной, частной и групповой собственности. Будучи по своей первоначальной основе государственной собственностью, такая собственность отчуждена от всего государства в целом, обособлена от него и «очастнена» в местное частное владение. Муниципалитеты развитых стран представляют собой выборные органы, представители которых конкурируют за поддержку местного населения как главного суверена и обладателя собственности. Они распоряжаются местными бюджетами, пополняемыми из налогов с местного населения и лишь отчасти - из централизованных фондов. В результате неолиберальных реформ Р. Рейгана в США, М. Тетчер в Великобритании, Г. Коля в ФРГ роль и значение местных органов, их полномочия и функции значительно расширились. По существу они превратились своего рода корпорации, и их руководители - в менеджеров, важнейшей задачей которых является осуществление бизнеса на подведомственной территории.
Велики расхождения экономистов, как отечественных, так и зарубежных, по вопросу о роли частной собственности и важнейших тенденциях изменения этой роли в странах с развитой рыночной экономикой. Так, ряд западных экономистов, среди которых Р. Даль, Я. Ванек, М. Вайцман, выделяют две основных тенденции - дальнейшую индивидуализацию и обобществление собственности. В России эту же точку зрения отстаивает В. Рутгайзер. Другая группа специалистов, включая Б. Уорда и М. Нути, оспаривает сколько-нибудь серьезную роль обобществления и рассматривает ассоциирование как форму развития частной собственности. Такую точку зрения разделяет П. Бунич, ссылаясь на негативный опыт использования «коллективных» форм собственности в Югославии [6, с.7-8].
Особенно дискуссионной является проблема интерпретации постоянно ускоряющегося, расширяющегося и приобретающего все более разнообразные формы процесса наделения акционерной собственностью наемных работников.
Часть исследователей видит в этом процессе осуществление социалистических идеалов и ненасильственную «коллективизацию» капитала. Так, С. Голубев считает, что такая тенденция к «коллективизации» наиболее рельефно проявилась в экономике США [6, с.105]. А. Колганов, напротив, считает,
что осуществление в США программ наделения собственностью работников создает не коллективную собственность, а, наоборот, индивидуальное владение каждым работником долей акционерного капитала [12, с.77], т.е. по существу, частная собственность на определенную часть фиктивного капитал.
В связи с распространением долевого участия и частной собственности работников, как на Западе, так и на Востоке высказываются и самые оптимистические ожидания, и весьма скептические рассуждения. Например, американский ученый Д. Эллерман определяет смешанную экономику как такую, где доминируют демократически управляемые компании, принадлежащие их работникам. По его мнению, такая система «отличается от капиталистической в первую очередь ликвидацией отношений найма» [26, с.12]. А венгерский экономист Ласло Самуэли, опираясь на конкретный опыт самых различных стран, считает очевидным вывод, что в поведении и сознании трудящихся по-прежнему доминирует менталитет работников, а не собственников [19; с.8]. Самуэли отмечает, что участие наемных работников в акционерном капитале создает право собственника на участие в прибыли и определенную, весьма незначительную часть имущества предприятия. Такое право лишь теоретически обусловливает партиципацию, т.е. участие в принятии решений. Но практически достаточно сильное влияние на руководство для мелкого акционеранеосуществимо [23, с.3-4].
Прежде всего, отметим, что именно корпоративизация частной собственности сделала возможной и полезной наделение собственностью работников. Индивидуальный буржуа классического типа при наличии у него достаточного капитала не нуждался в капиталовложениях внешних инвесторов, а тем более своих работников, ему в большинстве случаев выгоднее было взять кредит в банке и самому получать всю прибыль, получая дополнительные доходы от монопольно низкой оплаты труда своих рабочих и клерков (труд специалистов уже тогда оплачивался по максимуму возможного, так как от качества их деятельности зависел уровень прибыли). По мере развития технологий и возникновения новых требований к качеству труда стало невыгодно обогащаться за счет работников, гораздо выгоднее стало развивать партнерские отношения с ними на условиях взаимной выгоды. Расширение полей приложения капитала потребовало вовлечения в него инвесторов путем распродажи фиктивного капитала в виде ценных бумаг частной фирмы. Тогда и возникла идея привлечь работников к совладению, чтобы связать их интересы с интересами предпринимателей на основе совместного обладания частной собственностью.
В современной западной экономической теории все большую популярность завоевывают концепции, базирующиеся на изучении тенденций развития долевой собственности. В наиболее разработанном виде теория долевой собственности представлена в трудах выдающегося английского экономиста, лауреата Нобелевской премии Джеймса Мида. В его получившей значительную известность работе, представленной в Общественно-политический центр Великобритании в 1987 г., он рассматривает развитие долевой собственности как ведущую тенденцию прогресса стран с развитой рыночной экономикой и
даже характеризует хозяйственную систему этих стран как долевую экономику [6, с.73]. Долевая экономика, по Дж. Миду, бурно развивалась в этих странах особенно во второй половине XX века и постепенно вытесняла экономические структуры, основанные на других формах собственности вследствие своей высокой конкурентоспособности. На ее основе происходит разрешение и примирение конфликта между наемным трудом и капиталом вследствие наделения наемных работников долевым участием в капитале и приобщения их к предпринимательской и управленческой деятельности [15, с.90].
Дж. Мид выделяет четыре типа долевой экономики:
❖ оплата труда путем установления доли наемных работников в прибыли или доходе фирмы на основе соглашений о долевом распределении, но без участия работников в управлении;
❖ долевое участие работников в собственности фирмы или предприятия в виде владения акциями и осуществления частичного контроля;
❖ долевое участие работников в распределении прибыли или дохода и в управлении предприятием или фирмой на основе контроля над различными операциями менеджеров;
❖ долевое владение работниками всей или значительной частью собственности с их доминирующей ролью в управлении предприятием или фирмой в качестве основных акционеров.
Соответственно этой классификации Дж. Мид формулирует четыре типа схем долевого участия - схемы долевого распределения оплаты труда, долевого участия в собственности, сотрудничества труда и капитала и трудовой кооперации.
Попытки наделения собственностью работников весьма разнообразны и в количественном, и в качественном отношениях. Начиная с 50-х годов, в США осуществлялась специальная программа привлечения наемных работников к владению акционерных капиталом, которая в 70-е годы получила ускоренное развитие и широкую известность в мире под звучным названием ESOP. Это название представляет собой аббревиатуру, образованную первыми буквами своего развернутого названия «Employee Stock Ownership Plan» (ESOP). На русский язык это переводится как «План рабочей акционерной собственности» (ПРАС). Аббревиатура хорошо западала в память благодаря своему созвучию с именем великого древнегреческого баснописца Эзопа (по-гречески Эсопа), который, как известно, был рабом у знатного афинянина Ксанфа, но благодаря своему уму управлял своим хозяином.
С 1974 г. конгресс США утвердил 20 законодательных актов, ставших основой повышения заинтересованности, как фирм, так и их работников в приобретении последними участия в акционерном капитале. В результате работники полностью или частично владеют 10500 компаниями США, на которых занято 11 млн. чел., или около 10% работающих [6, с. 105-106]. Из них в 1500 компаниях с общим числом занятых более миллиона работники составляют большинство держателей акций [18, с.360].
Развертывание программы ББОР и других подобных программ началось с идеи использования коммерческого кредита для выкупа акционерного капитала, которую выдвинул и широко разрекламировал известный энтузиаст «народного капитализма» глава инвестиционного банка Луис Келсо. Идеи Келсо были подхвачены губернатором штата Луизиана Расселом Лонгом, который разработал, соответствующие законопроекты и «пробивал» их на всех уровнях прохождения через законодательные инстанции [3, с.41].
В своих работах, среди которых наибольшую известность получила книга «Капиталистический манифест», Л. Келсо рассматривал свои идеи именно как позитивную альтернативу социализму и коммунизму (отсюда и название книги, альтернативное «Коммунистическому манифесту» К. Маркса и Ф. Энгельса). Он связывает преобразование капитализма не с экспроприацией част ной собственности, а совсем наоборот - сее распространением среди наемных работников. Не капиталисты должны исчезнуть как класс, а наемные работники стать капиталистами. Недостатком капитализма он считает чрезмерную концентрацию частной собственности, тогда как более равномерное распределение собственности может сделать экономику еще более эффективной, а отношения между рабочими, ставшими частными собственниками, и представителями бизнеса — доверительными и партнерскими [11, с.72].
Суть программы ББОР заключается именно в создании доверительного фонда, в котором накапливаются любые денежные взносы для последующего выкупа акций. Уже приобретенные акции также поступают в фонд и хранятся в нем на именных счетах работников.
Практической основой программы ББОР является особая форма распоряжения пенсионными фондами. Обычно пенсионные фонды, накапливаемые компаниями из прибыли для выплаты пенсий своим сотрудникам, либо хранятся на счетах банков, принося относительно невысокие проценты, либо пускаются в оборот в диверсифицированном виде, чтобы не подвергать финансовые средства риску потери в случае неудачного вложения. На них закупаются акции компаний, приносящие высокие дивиденды и т.д. Программа ББОР, по существу, предполагает просто иной способ распоряжения средствами пенсионных фондов, еще более выгодный и надежный для каждой компании, если только она не стремится вложить эти средства в какой-либо весьма доходный бизнес-проект.
Взносы, поступающие в доверительный фонд из прибыли компании, полностью освобождаются от налогов, а для увеличения этих взносов коммерческие банки охотно выделяют льготные кредиты, поскольку с полученной за предоставление таких кредитов прибыли они выплачивают государству лишь половину от положенного на ту же сумму налога.
В результате таких взносов каждый работник компании, по подсчетам американских экономистов, может накопить на своем именном счету акций в среднем за 10 лет на сумму 31 тыс. долл., за 20 лет, с подключением процентов на проценты 124 тыс. долл. Таким образом, за 20 лет хорошей работы в компании каждый работник, помимо заработной платы, может накопить
сумму, достаточную для безбедного существования во всю последующую жизнь. Кроме того, он становится совладельцем своей компании и прямо заинтересован в ее процветании, предполагающем рост дивидендов от акционерного капитала.
Механизм ESOP имеет как свои неоспоримые достоинства, так и недостатки. При всех его особенностях это все-таки пенсионный фонд, обеспечивающий владельцу именного счета лишь весьма опосредованную связь с собственностью компании. Выкупленные фондом у фирмы акции остаются в фонде, и хотя они накапливаются на именных счетах, их владельцы не могут распорядиться ими в качестве реальных собственников, пока не уволятся из компании или не выйдут на пенсию. Лишь тогда они могут получить свою собственность в акциях или их денежном эквиваленте. Вряд ли такой подход может способствовать формированию «чувства собственника» своей корпорации. Скорее это форма хранения сбережений и дополнительного поощрения наемных работников.
Не обладают работники, получившие акции по программе ESOP и правами обычных акционеров. Лишь при слиянии, поглощении или закрытии компании они наделяются правом голосовать за или против того или иного решения. И даже когда собственность на предприятие полностью переходит по схеме ESOP в руки его работников, это отнюдь не гарантирует переход к таким собственникам полноценных прав управления и контроля. Ведь их акции по-прежнему отчуждены от них, они хранятся в трасте, управляемом попечительским советом, куда входят менеджеры компании, представители банков, выдавших кредиты и другие представители предпринимательского слоя.
Такое положение сохраняется в значительном большинстве фирм, охваченных программой ESOP, причем большинство американских исследователей признает, что наибольший экономический эффект эта программа дает не там, где работники владеют большей долей акций, а там, где они способны оказывать большее влияние на распоряжение собственностью, на процесс принятия управленческих решений. Это обстоятельство вполне соответствует первоначальному замыслу Л. Келсо, который рассматривал экономическую власть как недостающую половину демократического устройства общества и постоянно повторял изречение американского политика С.Харрингтона: «Власть идет следом за собственностью» [11, с.35].
Л. Келсо определяет собственность как совокупность прав, которая в юридической сфере и экономике определяет владение и распоряжение каким-либо производственным активом [11, с.49]. Таким образом, главное в собственности - владение и распоряжение производственным активом, а не присвоение с целью личного потребления. Это положение Л. Келсо нуждается в уточнении. Собственность начинается с присвоения ограниченных ресурсов именно для личного потребления, жизнеобеспечения индивида и его рода. Но это присвоение распространяется на производственные ресурсы, обеспечивающие воспроизводство и приращение потребляемых ресурсов.
Далее Л. Келсо отмечает, что в случае, если какое-либо из прав, входящих в целостную систему собственности, урезается, то собственность на такой объект уменьшается или сводится к нулю. При этом «собственность на основной капитал включает право получать все произведенное носителем собственности, будь то капитал или личный груд» [11, с.49]. Это получение обеспечивается, по Л. Келсо, участием в капитале, соответствующем вкладу либо денежному, либо трудовому [11, с.50].
Такая экономическая философия собственности и положена в основу плана ББОР. «Правильно составленный и реализуемый ЭСОП, - пишет Л. Келсо, - позволяет использовать получаемый кредит для финансирования роста корпорации и приобретения активов, а ее работникам как естественным акционерам компании - для покупки ее акций за счет дохода от приобретенного нового капитала, а не заработной платы, как это сложилось исторически» [11, с.78].
Значительный импульс «эсоповскому» движению придала широкая популярность и поддержка со сторон общественности. Однако, несмотря на широкую рекламу и размах движения, система ББОР не обеспечивал работникам полноценного права собственности и соответствующих стимулов. Такое право, как подчеркивав' польский экономист Р. Кравчик, «это не столько предоставление возможности владеть капиталом, сколько формирование мощных стимулов для умножения имущества путем капиталовложений, инноваций, динамизации экономического роста и т.д.» [13, с.90]. Иными словами, владение долей собственности без возможности ее употребления для предпринимательской деятельности не дает эффекта повышения заинтересованности наемных работников до уровня предпринимателей. Эффекты созидательной роли частной собственности проявляются в полной мере лишь в соединении с лидерством в бизнесе.
Проводимые в США социологические обследования реального экономического положения в компаниях принявших программу ББОР, показали, что около 80% таких компаний контролируются и управляются не работниками, а частными держателями акций. Около 40% компаний, принявших ББОР, сделали это ради получения денежных займов на выгодных условиях, а около 2% были близки к финансовому краху [16, с.39]. Доля акционерного капитала, принадлежащая, работникам в компаниях с ББОР колеблется в пределах от одного до 100%. Лишь около трети компаний с ББОР уступили работникам большую часть своих акционерных капиталов [16, с.40].
Наряду с программой «ББОР» в США есть и другие источники приобщения к собственности на предприятиях их работников. Американские исследователи Д. Блази и Д. Круз выделяют три таких источника: 1) приобретения акций в индивидуальном порядке; 2) программы покупки акций работниками фирмы; 3) пенсионные программы. Первый из них состоит в конвертации личных сбережений в акции наиболее перспективных компаний с высокими дивидендами. Для купленных таким образом акций, по оценкам Д. Блази и Д. Круза составляет 10-20% акционерной капитала, а из всего объема
акций, находящихся в собственности персонала фирм США, доля акций, приобретенных таким образом, составляет всего 5% [3, с.12].
Второй источник заключается в распространении акций компаниями, заинтересованными в привлечении работников к обладанию собственностью. В таких случаях акции приобретаются работниками в специальной службы компании со скидкой в 10-15%, что создает у них выгоду от предпочтения ценных бумаг своей фирмы перед чужими. По тем же оценкам, данный источник распространяется на 10-15% от общего объема акций, находящихся в собственности персонала [3, с.13-14].
Важным источником приобретения персоналом акций своих предприятий выступают и программы пенсионных фондов, среди которых ведущее место занимает программа 401-к. Суть программы - в расходовании части взносов работников в пенсионный фонд на покупку акций своей компании [3, с.14-15].
Отличие плана ESOP от этих частных инициатив состоит в мощной поддержке приобретения работниками собственности со стороны государства. По существу, этот план превратился в форму государственного регулирование на микроуровне, посредством которой государство вкладывает средства налогоплательщиков в поддержу находящихся в сложном финансовом положении компаний, а укрепив тем самым эти компании, получает вдобавок расширение налогооблагаемой базы в лице миллионов новых собственников. Причем вклады государства образуются не прямо и непосредственно, а из налоговых льгот, т.е. путем временного недополучения государством определенных налоговых сборов.
Сторонники идеи обобществления частной собственности вплоть до ее «коллективизации» в поисках примеров успешного функционирования коллективной собственности обращаются, наряду с системой ESOP, к опыту так называемой Мондрагонской группы кооперативов в Испании. Она, как известно, включает 172 производственных потребительских и иных кооперативов с общим объемом продаж более 2 млрд. долл. Производя компьютеры промышленное оборудование, сложную бытовую технику, Мондрагонская группа занимает одну из ключевых позиций в экономике Испании [5, с.122].
Однако, как отмечает Г. Ракитская, горячие сторонники собственности работников, ссылаясь на опыт Мондрагона, обычно «выпячивают» позитивные моменты и умалчивают о негативных. К последним она относит следующие :
❖ производственной демократии в кооперативах Мондрагона практически нет;
❖ уровень социальной защищенности ниже, чем на частных фирмах;
❖ социально-трудовые права не гарантированы государством и не защищаются профсоюзами;
❖ существует жесткая эксплуатация рабочих-собственников руководящими структурами;
❖ кооперативы эксплуатируют труд наемных рабочих;
❖ недовольство рабочих собственников и наемных рабочих не выливается в открытые конфликты из-за боязни потерять работу [20, с.119].
Отмечая преимущества различных форм участия работников в акционерном капитале, многие российские авторы не обращают внимания на проблемы и недостатки. В результате создается миф о небывалых возможностям «коллективной» собственности и торжестве тем самым социалистической коллективистской экономики (но уже не в СССР, а в США). Главной проблемой «капиталистического коллективизма» является то, что американские специалисты Д. Блази и Д. Круз называют «разводнением» капитала. Они выделяют три вида такого «разводнения»:
❖ «разводнение» доходности акций в результате того, что компания увеличивает выпуск акций без соответствующей увеличения прибыли;
❖ «разводнение» рыночной стоимости акций - падение их курса [3, с. 57-58];
❖ «разводнение» акционерного капитала - снижение доли крупных акционеров.
Правильно называть этот процесс не «разводнением», а инфляцией ценных бумаг. По своей экономической сути этот процесс во многом сходен с денежной инфляцией, поскольку с превышением «бумажной» массы на; реальной стоимостью капитала номинальная цена каждой из бумаг не изменяется, а реальная падает.
Уже в конце 50-х годов известный американский экономист Б. Уорд на основе анализа работы югославских предприятий с коллективной собственностью предложил модель, описывающую типичное поведение «самоуправляющейся фирмы». Поскольку основным стимулом для членов такой фирмы он считал максимизации дохода на одного занятого, наиболее характерными чертами данной модели, по Уорду, выступают следующие:
❖ препятствование расширению занятости;
❖ направление максимальной частной прибыли на оплату труда, ведущее к хроническому недоинвестированию;
❖ нежелание расширять производство даже при благоприятном состоянии рынка;
❖ некомпетентное участие в управлении, ведущее к снижению производственной дисциплины, давлению на руководство, повышению издержекуправления, снижению производительности [3, с. 123].
В настоящее время к описанным Уордом проблемам аналитики добавили ряд дополнительных, среди которых наиболее существенными представляются следующие:
❖ сопротивление необходимым сокращениям персонала, раздутость штатов (тезис, обратный тезису Уорда, но часто обе эти альтернативы вполне сочетаемы);
❖ нежелание инвесторов вкладывать капиталы в собственность, не подлежащую их контролю и распоряжению;
❖ сопротивление техническим нововведениям, ведущим к сокращению персонала.
Приводя эти возражения, горячий сторонник коллективной собственности А. Бузгалин пытается их оспаривать, доказывая, что коллективные предприятия проявляют не меньшую конкурентоспособность, чем частные формы [5, с. 123]. Но он сам признается, что такие предприятия не так уж многочисленны и выживают благодаря занятию определенных ниш в многогранной рыночной экономике. Но главное, на наш взгляд, заключается в том, что эффективность предприятий с долевой собственностью определяется не эффективностью коллективного владения, а совсем наоборот - их участием в капитале и прибылях на правах частных собственников. И чем больше влияние из частнособственнических устремлений, тем эффективнее такие предприятия.
Наиболее взвешенной в выявлении современных тенденций обобществления и индивидуализации частное собственности нам представляется позиция Н. Раскова, который выделяет три основных линии в развитии отношение собственности в странах с развитой рыночной экономикой, а вслед за ними и на глобальном уровне:
❖ эволюция от индивидуальной формы к акционерной, групповой, кооперативной и т.д., т.е. к обобществленной с сохранением индивидуальной доли;
❖ развитие отношений функции, все более широкая передача собственником функции пользования, распоряжения владения другим лицам, наемным работникам;
❖ развитие отношений перераспределения посредством государства, местных властей, системы страхования благотворительной деятельности и т.д. [22, с.69-70].
К этому, как мы полагаем, необходимо добавить еще тенденцию, к вторичной индивидуализации выражающуюся в малом бизнесе, выделении отдельных подразделений и групп, контрактной системы интрапренерства (внутрифирменного предпринимательства).
При попытках приобретения предприятий в полную собственность работников возникают другие, не менее сложные проблемы. При создании с этой целью акционерных обществ закрытого типа наблюдается хроническая нехватка капиталов, препятствующая дальнейшему развитию предприятий. В обществах же открытого типа контроль над предприятием в любой момент может перейти к внешнему инвестору. Но самым, пожалуй, существенным недостатком «рабочей» собственности на предприятиях является отсутствие заинтересованных предпринимателей.
Нет сомнения в том, что поиски в направлении приобщения работников к собственности выражают не только возрастающую тенденцию к сглаживанию противоречий между капиталом и трудом, становлению и развитии партнерских отношений предпринимателей с их работниками, не только идеологическими и популистскими ориентациями политиков и т.д. Потребность в наделении работников собственностью проистекает, прежде всего из
нового положения работника в процессе современного производства товаров и услуг, его превращения из объекта колесика и винтика гигантского механизма производственной деятельности в его активного субъекта, от творческой потенциала и заинтересованности которого зависит успех и конечный результат.
Новые отношения собственности, таким образом, являются в значительной мере таким же продуктом НТР, как компьютеры, роботы и автоматические линии. «НТР, - правильно отмечает О. Семенюта, - существенно меняет технологию производства и схему движения деталей (перемещение деталей по конвейеру заменяется движением по кругу), вносит изменения в организацию процесса труда. На смену иерархическому подчинению одних групп работников другим (по вертикали) приходит групповая система, основанная на самостоятельно действующих группах работников» [24, с. 46]. Такая система требует от работников уже не только знаний, умений и навыков, но и предприимчивости, самостоятельности в принятии решений, влияния на принятие решений на самых различных уровнях, включая и компании в целом. Короче говоря, наблюдается тенденция к проявлению производителями предпринимательских качеств, а развитие предпринимательства невозможно без обеспечения предпринимательской процесса овладением частной собственностью.
Главная проблема, в нерешенность которой упираются все попытки практической реализации теории превращения рабочих и любых наемных работников в собственников, состоит в ограниченности функций управления собственностью и невозможности осуществления предпринимательской функции. Именно это обстоятельство закономерно приводит к тому, что наделение акциями не превращает наемных работников в бережливых и рачительных «хозяев производства», непосредственно заинтересованных в успехе дела. Наоборот, участие в акционерной собственности, будучи по своей экономической природе обладанием частью фиктивного капитала выступает не в качестве реального участия в результатах деятельности фирмы, а в качестве специфической формы оплаты труда [6, с.81]. Даже чисто психологически приобретение акций рассматривается работниками как форм; помещения сбережений, а не как овладение капиталом, приобретение собственности на капитал. Конечно, сторонники теории «народного капитализма» в какой-то мере правы, говоря о значительном стимулирующем действии долевое собственности, особенно если оно дополняется различными формами демократического соучастия в управление фирмой. Но одного только соучастия в капиталах, прибылях и управлении, а тем более коллективного владения предприятиями и корпорациями недостаточно для поднятия заинтересованности наемных работников в успехе фирмы на уровень, соответствующий заинтересованности предпринимателей.
Чтобы быть заинтересованным собственником и обладать чувством хозяина своего предприятия, организации фирмы, необходимо действительно стать хозяином - распорядителем определенного имущества, ресурсов производственных мощностей, причем иметь возможность распоряжаться ими та-
ким образом, чтобы в случае личного успеха умножить свой капитал. О нерешенность этой проблемы вот уже столетие разбиваются как социалистические утопии, так и либерально-консервативные попытки «капитализации» наемного труда. Чтобы превратить наемного работника в заинтересованного собственника и хозяина своего предприятия, нужно не только механически привязать его к акционерной собственности, передавая ему бесплатно или в виде оплаты за труд определенное количестве ценных бумаг, олицетворяющих фиктивный капитал. Нужно реально, а не фиктивно открыть перед ним возможности предпринимательской деятельности, которые позволили бы, опираясь на приобретенный через долевое участие капитал, наращивать его, продавать по самостоятельно предлагаемым ценам на основе контрактных отношений свое товар, вступать в партнерские, а не подчиненные отношения со своим предприятием. Поэтому действительно эффективное решение проблемы превращения наемных работников в собственников мы связываем с совмещением функций производителей и предпринимателей на основе так называемого внутрифирменного предпринимательства. Для обозначения такого типа предпринимательства американский исследователь малого бизнеса А. Пиншо предложил даже специальный термин «интрапренерство», которое предлагает отличать от обычного предпринимательства «антрепренерства». Таким образом, возможности для решения проблемы превращения рабочих и других работников по найму в заинтересованных собственников могут существенно возрасти в связи с использованием внутри крупных предприятий и корпораций развития современного малого бизнеса.
Заключение
Проведенный в настоящей статье анализ позволяет обозначить следующие основные выводы:
1. К основным тенденциям изменения отношений собственности в развитой рыночной экономике относятся акционирование, корпоративиза-ция, широкое развитие малого бизнеса, долевое участие работников в капиталах и прибылях предприятий;
2. Акционированная частная собственность имеет двойственный характер: она означает одновременно и определенную социализацию частной собственности, и расширение возможностей для предпринимательства индивидуальных частновладельцев;
3. Превращение частных компаний в корпорации сопровождается повышением влияния организационного аспекта и менеджеризации управления;
4. Регулирующая роль государства проявляется в социальной связанности собственности, ограничении прав собственников для общественной пользы;
5. Предприятия с собственностью работников в современной рыночной экономике могут быть эффективны лишь в определенных экономических нишах вследствие ограничения возможностей предпринимательской деятельности;
6. Программы наделения частной собственностью наемных работников полезны для стимуляции трудовой деятельности, однако рассматривался работниками лишь как форма премирования, а не предпринимательский доход, делающий их подлинными хозяевами своих предприятий;
7. Американская система ESQP не обеспечивает работникам полноценного права собственности и соответствующих стимулов;
8. Весьма перспективным с точки зрения обеспечения предпринимательской активности работников и развития их частной собственности представляется внутрифирменное предпринимательство.
_Литература_
1. Алексеев С.С. Собственность. Проблемы приватизации в пост коммунистической России. - М., 1993. - 30 с.
2. Андреев И.Л. Связь пространственно-временных представлений с генезисом собственности и власти // Вопросы философии. 1999. - №4. - с. 54-77.
3. Блази Д., Круз Д. Новые собственники. Наемные работники - массовые собственники акционерных компаний. - М.: Дело, 1995. - 320 с.
4. Богачев В.И.. Дидоренко Э.А. Экономико-правовые вопросы рыночных отношений Учебное пособие. Луганск: ЛИВД МВД Украины: Кн. свит., 1998. - 171с.
5. Бузгалин A.B. Переходная экономика. - М.: Таурус, 1994. - 472 с.
6. Голубев С.Г. Эволюция и перспективы развития ассоциативных форм собственности. - М.; Луч, 1993 - 176 с.
7. Еремин А. Теория и практика собственности в современной экономике // Экономист. 1994. - №10.- с.42-51.
8. Иноземцев В.Л. Собственность в постиндустриапьном обществе и исторической ретроспективе // Вопросы философии, 2000. - №12. - с. 3-13.
9. Ипполитов К.Х. Конвергированное общество: мечта или реальность? - М.: Полиори. 1999. - 71 с.
10.Казаков Л.П.. Минаева Н.В. Экономика. Курс лекций. • М., 1996. -396 с.
11.Келсо Л., Келсо П. Демократия и экономическая власть (К демократическому капитализму через акционирование и приватизацию). - М.: Знание, 1993. - 208 с.
12.Колганов А. И. Коллективная собственность и коллективное предпринимательство. - М., 1993. - 176 с.
13.Кравчик Р. Распад и возрождение польской экономики - М.: Новости, 1991. - 237 с.
14.Кудряшов В.П. Современная акционерная капиталистическая собственность: сущность, эволюция противоречия. - Одесса: Лыбидь, 1991. - 197 с.
15.Лобанова Е. Джеймс Мид. Различные формы долевой экономики // Экономические науки, 1991. - №8. - с. 87-92.
16.Лутовинов П.11 Организация и прогнозирование деятельности акционерных предприятий. - Челябинск, 1992. - 62 с.
17.Махмудова Л.Ш. Совершенствование системы экономико-правового регулирования и управления процессом становления и развития института частной собственности в России. - Москва: ИПР РАН, 2002.-407с.
18.Организационно-экономический механизм приватизации госпредприятий. - М., 1992. - 453 с.
19.Приватизация в производственной и социальной сферах Зарубежный опыт. - М.: РАУ, 1992. - 96 с.
20.Приватизация и собственность работников / Вопросы экономики, 1996. -№8. - С. 109-121.
21.Примаченок Г.А Особенности становления систем собственности современных западных стран. (Проблемы реформирования отношений собственности) // Гуманитар. эконом, вестник, 2000. - №1. - с.18-24.
22.Расков Н.В. Эволюция и перестройка экономических отношений. - СПб., 1994.- 164 с.
23.Саруханов Э. Р. и др. Формы собственности и виды предприятий в условиях перехода к рыночной экономике - Андижан, 1991. - 17 с.
24.Семенюта О.Г . Основные принципы функционирования рыночной экономики России - Ростов н/Д: Изд-во Рос ун-та, 1994. - 102 с.
25.Супян В.Б. Эволюция форм собственности в США: Современные особенности II США - Канала: экономика, политика, культура, 2001. - №1. - с. 326.
26.Супян В.Б. Экономическая демократия и эволюция собственности: опыт США // США - Канала: экономика, политика, идеология, 1995. - №6. -с.12-22.
27.Шевцова О.М. Участие наемного персонала в собственности как фактор формирования трудовой мотивации. (На примере акционерных обществ Иркутской, обл.). Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. экон. наук. -Иркутск: ИГЭА, 1999. - 19 с.
28.Шупыро В.М. Преобразование государственной собственности в период экономических реформ. - М.: Инфра-М, 1997. - 244 с.
29.Щербина М. Защита частной собственности в международном праве // Журнал международного частного права, 1999. - №2.-с.3-15.
30.Berle A.A.. Means G.C. The Modem Corporation and Private Property - New York: Macmillan, 1934. - 396 p.
