CC BY
24СОТРУДНИЧЕСТВО И ИНТЕГРАЦИОННЫЕ ПРОЦЕССЫ В ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ
1. BUYUKAKINCI E. Patterns of integration in Central Asia // Perceptions. - Ankara, 2000. - Vol. 5, N 1. - P. 161-180.
2. HATIPOGLU E. Regional cooperation between the Central Asian republics and integration movements // Eurasian studies. - Ankara, 2000. - N 18. - P. 49-66.
3. HUSEYNOV F. Relations of European Union - Turk republics and Turkey // Eurasian studies. - Ankara, 2002. - N 21. - P. 61-82.
4. ZARDYKHAN Z. Kazakhstan and Central Asia: Regional perspectives // Centr. Asian survey. - Oxford, 2002. - Vol. 21, N 2. - P. 167-183.
5. ДОУЛИНГ М., ВИГНАРАДЖА Г. Экономическое возрождение республик Центральной Азии: Рубеж пройден // Центр. Азия и Кавказ. - Luleâ, 2005. - N 6. - С. 120-133.
6. РАХМАТУЛЛИНА Г. Интеграционные процессы в Центральной Азии. Возможности формирования общего рынка // Там же. -С.133-140.
Э. Бюйюкакинджи (Галатасарайский университет, Стамбул, Турция) (1) определяет положение новых независимых государств Центральной Азии (ЦА) тремя факторами: новым типом взаимоотношений в рамках СНГ, формированием центральноазиатского содружества и привлечением западных компаний.
В советский период торговые связи ЦА были теснее с Россией и Украиной, чем между отдельными республиками ЦА. В январе 1994 г. президенты Казахстана, Узбекистана и Киргизии подписали соглашение о создании Центральноазиатского союза (ЦАС), чтобы усилить региональное сотрудничество. Таджикистан присоединился в 1998 г. Структуры ЦАС в последующие годы оказались более эффективными, чем соответствующие структуры СНГ. Тем не менее в 1997 г. внешняя торговля Казахстана в рамках ЦАС была в 10 раз меньшей, чем с Россией, Узбекистана - в 2 раза, у Киргизии примерно столько же, у Таджикистана доля России в 2,5-3 раза меньше, чем в рамках ЦАС (1, с. 167). Иначе говоря, в целом для ЦА важнее связи в пределах СНГ. Западные компании декларируют намерение осуществить крупные инвестиции в нефть и газ, но
фактически они выжидают упрочения стабильности в ЦА. Проникновению Запада противостоит Россия.
Интеграции ЦА в мировую экономику должна способствовать созданная в 1967 г. Ираном Организация экономического сотрудничества (ОЭС), в которую пять стран ЦА, Азербайджан и Афганистан вступили в 1992 г. ОЭС объединяет все неарабские страны Ближнего и Среднего Востока и ЦА. Она может способствовать разрешению региональных конфликтов, но торговля между странами - членами ОЭС развита недостаточно, прежде всего из-за отсутствия общей транспортной сети. Самое обнадеживающее событие в этой сфере - завершение строительства железнодорожной линии между Тедженом (Туркмения) и Мешхедом (Иран).
Перспективы расширения торговли в рамках ОЭС ограничены. Наилучшие шансы у Турции, которая экспортирует товары текстильной промышленности и одежду. Однако в политике Турции, Ирана и Пакистана по отношению к ЦА отсутствует необходимое согласование. Нет единства мнений и в Организации стран бассейна Каспийского моря, созданной в 1992 г. по инициативе Ирана.
Автор заключает, что восемь лет - слишком маленький срок, чтобы судить о тенденциях интеграции в ЦА.
Э. Хатипоглу (Университет Мармара, Турция) (2) считает, что сейчас следует говорить о сотрудничестве между государствами ЦА, которое может в дальнейшем привести к интеграции. На регулярных встречах президентов обсуждались в основном проблемы экономического сотрудничества, причем с непременным учетом отношений с Россией.
Сотрудничество затруднялось соперничеством за лидерство в регионе между Казахстаном и Узбекистаном, а также различиями в политике: Казахстан и Киргизия более либеральны и стремятся перейти к рыночной экономике, Узбекистан и Туркмения - весьма авторитарны и остерегаются допускать иностранные инвестиции. Еще больше препятствий в вопросах обеспечения безопасности.
Хатипоглу высказывает предположение, что более тесное сотрудничество в ЦА может начаться, так же как в ЕС, с энергетических проектов, но это требует значительных капиталовложений. Одновременно необходимо создать совместные проекты по спасению Аральского моря и лучшему использованию водных ресурсов региона.
Пока сотрудничество в рамках СНГ или ОЭС не слишком эффективно. Если внутренние события в России сделают ее угрозой в глазах республик ЦА, их может сплотить общая история и культура. «Однако при всех обстоятельствах сотрудничество и интеграция республик Центральной Азии вызовет беспокойство в регионе, если будет способствовать тюркской и мусульманской иден-тичностям, напоминающим о пантюркистском и панисламистском движениях» (2, с. 65). Так же, как в свое время при создании ЕС, очень важно, чтобы лидеры республик ЦА имели желание и волю к сотрудничеству, перестали использовать в собственных политических целях этнические меньшинства.
Ф. Хюсейнов (Анкарский университет) (3) напоминает о решениях 1990-1992 гг. Европейского союза (ЕС) помочь республикам СНГ в экономических реформах. Вначале во внешней политике ЕС республики ЦА и Закавказья не занимали особого места, но постепенно положение изменилось.
На встрече в декабре 1995 г. в Мадриде определено, что ЕС имеет в регионе геополитические и экономические интересы, что в нем «сосредоточены значительные сырьевые запасы; он является важным связующим звеном Европы с Азией и Дальним Востоком; обладает обширным потребительским рынком и потенциалом развития; из-за нестабильности стал воротами для международной организованной преступности, прежде всего торговли наркотиками и оружием; здесь фокус интересов России, США, Китая, Ирана и Турции; регион хочет иметь более тесные отношения со странами -членами ЕС» (3, с. 62).
ЕС, особенно заинтересованный в энергетических ресурсах региона, предоставляет ему финансовую и техническую помощь в рамках программы TACIS (Technical assistance to the Commonwealth of Independent States), принятой на встрече ЕС в Риме в декабре 1990 г. Ее задачи: переход к рыночной экономике и демократии; развитие сотрудничества и двусторонних отношений на всех уровнях; интеграция стран СНГ в мировую экономику. К тюркским республикам непосредственно относятся два проекта TACIS-TRACECA и INOGATE.
Проект TRACECA (Transport corridor Europe - Caucasus - Asia) утвержден на конференции в мае 1993 г. в Брюсселе с участием
министров торговли и транспорта республик ЦА и Закавказья. Его цели: увеличить возможности этих республик выйти на мировой и европейские рынки, используя альтернативный (помимо Москвы) путь в Европу и способствуя тем самым их независимости; поощрить межрегиональное сотрудничество; послужить катализатором капиталовложений международных финансовых институтов и частных инвесторов; связать маршруты TRACECA с трансевропей-ской сетью дорог. За первые пять лет по этому проекту профинансировано 22 программы технической помощи и пять инвестиционных программ реконструкции инфраструктуры; кроме того, на транспортные цели выделили 200 млн. долл. Европейский банк реконструкции и развития и 50 млн. долл. Мировой банк (3, с. 65).
Проект INOGATE (Interstate oil and gas transport to Europe) считается одной из важнейших программ ЕС в СНГ, подготовлен в 1995— 1997 гг., затем в него включены некоторые страны Центральной и Восточной Европы. Его цели: модернизация региональной системы транспортировки нефти и газа; создание альтернативных (минуя Россию) путей их доставки с Каспия и из ЦА на Запад. В проекте участвуют 50 стран, на совещании в Брюсселе в декабре 1998 г. они поддержали маршруты Баку - Супса и Баку - Джейхан для азербайджанской нефти и Каспий - Баку - Батуми для казахстанской.
В начале XXI в. Европа на % зависит от импорта ближневосточной нефти, в 2020 г., по прогнозам, импорт энергоносителей приблизится к 60-70% по газу, 90% - нефти и 80% - угля (3, с. 69). Поэтому ЕС заинтересован в ресурсах ЦА и Закавказья, основная трудность их использования - транспортировка в Европу, что отразилось в обоих проектах TACIS. Тем не менее включение тюркских республик в ЕС может произойти лишь в очень отдаленном будущем. Правда, автору внушает оптимизм решение ПАСЕ в июне 2000 г. о включении Азербайджана в Совет Европы (3, с. 72).
Турция стремится к полной интеграции с Европой, и ее роль как связующего звена между Азией, Ближним Востоком и Европой заметно выросла после распада СССР благодаря тесным связям (язык, история, культура) с новыми независимыми тюркскими государствами. ЕС хочет использовать Турцию в своей политике в ЦА и Закавказье, подобно тому, как он использовал Испанию в
своей политике в Латинской Америке. Турции принадлежит важная роль в проектах ТИАСЕСА и ШООЛТЕ.
Правда, во внешней торговле Турции доля тюркских республик в 1992-1999 гг. не достигала 4% (с. 75). Таможенный союз ЕС-Турция все еще не оказывает на нее достаточного влияния, стоит задача заключить соглашения о зоне свободной торговли. В ближайшем будущем отношения ЕС с тюркскими республиками повлияют на Турцию в экономическом плане, а в перспективе и в политическом.
Какое это окажет воздействие на внешнюю торговлю Турции в целом? Ее основной экспортный рынок - страны ЕС. Кроме того она лидировала в создании организации Черноморского экономического сотрудничества (ЧМЭС), которая планировала учредить зону свободной торговли между своими членами. На эту организацию приходилось лишь 2% мировой торговли, но ее потенциал (325 млн. жителей) достаточно велик (3, с. 80). К тому же ЧМЭС входит в зону действия ТИЛСЕСЛ и ШООЛТЕ, тяготеет к рынку ЕС.
Автор оптимистично оценивает усилия тюркских республик (в частности Азербайджана) интегрироваться с ЕС. Это окажет серьезное воздействие на судьбы региона в XXI в. «И тюркские республики, и Турция должны определять свои стратегии развития с учетом этих обстоятельств» (3, с. 82).
З. Зардыхан (Билькентский университет, Анкара, Турция) (4) констатирует острое соперничество между государствами ЦА, несмотря на риторику о «вечном братстве». Прежде всего, оно проявляется в борьбе за лидерство Казахстана и Узбекистана как наиболее влиятельных сил в регионе - население каждого из них больше, чем трех остальных республик1. Влиянию Узбекистана способствует относительная этническая однородность его населения (более 75% -узбеки) и значительные узбекские общины в других республиках. В конкуренции за региональное лидерство президент Н. Назарбаев выступает инициатором сотрудничества и интеграции, тогда как И. Каримов - отвергает их. Официально подписан ряд соглашений о кооперации, но они существуют только на бумаге.
1 Автор приводит следующие показатели на 1995 г. (U.S. Centr. Intelligency Agency, 1995) по Казахстану и Узбекистану соответственно: население - 17,4 млн. и 23,1 млн., ВВП - 55,2 млрд. и 54,5 млрд. долл., вооруженные силы - 40 тыс. и 25 тыс. (с. 168).
Казахстанско-узбекистанские отношения осложняют пограничные инциденты из-за спорных участков территории и проблема национальных меньшинств (то и другое - советское наследие). По переписи 1989 г. в Узбекистане проживали более 800 тыс. казахов, в Казахстане - 332 тыс. узбеков; сейчас, предположительно, 1,2 млн. и 400 тыс. соответственно (4, с. 171). Однако взаимные претензии обеих сторон регулируются, начата демаркация границ.
Казахстан благодаря отдаленности от наиболее острых очагов конфликтов и отсутствию экстремистских исламских традиций менее уязвим, чем другие государства ЦА для исламских движений. Поэтому, в отличие от Таджикистана и Узбекистана, он не оказывал помощь Северному Альянсу в Афганистане, хотя в целом одобрял курс правительств ЦА. В ряде случаев Казахстан воздерживался от прямых высказываний против талибского режима. «В мае 2000 г. после заявления С. Ястржембского о возможности нанесения Россией превентивных авиаударов в Афганистане президент Назарбаев сказал, что в таких ударах нет необходимости» (4, с. 172)1.
Фактически война в Афганистане и распространение экстре -мизма использовались казахстанским правительством для наращивания своих вооруженных сил (68 тыс.) и подавления внутренней оппозиции; с закупками вооружения в России Казахстан стал «наиболее боеспособной страной» ЦА. Помимо помощи России правительство стремилось получить поддержку НАТО - в декабре 1999 г. подписано соглашение с Турцией о предоставлении 600 тыс. долл. на модернизацию систем связи Министерства обороны Казахстана (4, с. 173). В свою очередь, в 1999 г. Казахстан оказал помощь Киргизии в отражении вторжения исламских мятежников.
Основа экономики республики - нефть и газ Каспия, экспорт идет по российским нефтепроводам. Тесные отношения с Россией дополняются поиском альтернативных связей с региональными державами. Среди них наибольшие преимущества имеет Китай, как рынок для казахстанской нефти и поставщик дешевых потребительских товаров. Кроме того, Китай привлекает своим чудом быстрой модернизации без утраты политического контроля. Наконец,
1 Автор ссылается на казахстанскую газету «Время по Гринвичу» 30 мая 2000 г. (с. 182). Описание здесь и далее по реф. источнику. 160
в отличие от Запада и России, «Китай никогда не убеждал Казахстан вводить демократические институты или защищать права этнических русских в республике» (4, с. 175).
Согласно данным китайской таможенной статистики, объем торговли между двумя странами в 90-е годы увеличивался. Учитывая быстро растущие потребности Китая в нефти, в 1997 г. подписано важное соглашение, согласно которому Китайская национальная нефтяная компания в течение 20 лет вложит 4 млрд. долл. в нефтеразработки, что даст казахстанскому бюджету 3,2 млн. долл., второе соглашение предусматривает строительство нефтепровода Западный Казахстан - Западный Китай (4, с. 175-176).
Для казахстанско-китайских отношений важна ситуация в Синьцзяне с его 60% мусульман, среди которых уйгуры (часть из них бежала в Казахстан в 30-50-е годы) и свыше 1 млн. казахов (по китайской статистике 1 млн. 112 тыс., по казахстанским данным -1,5 млн., с. 176); на начало 90-х годов из 15 млн. населения Синь-цзяна уйгуры составляли 47,5%, китайцы - 37,6, казахи - 7,3% (4, с. 177). Казахстанское правительство воздерживается от выражения озабоченности о положении соплеменников в Китае и несколько раз прибегало к экстрадиции уйгуров, бежавших в Казахстан и просивших здесь политическое убежище. Для экономических отношений двух стран положительное значение имеет растущий объем товарооборота ЦА с Синьцзяном (70% всех внешнеэкономических связей провинции, что способствует росту ее благосостояния).
Казахстан активно участвует в Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), ибо в ее рамках он может контактировать с Китаем и Россией, ШОС позволяет уменьшить бремя его вооружений и открывает новые экономические возможности. 1700-километровая китайско-казахстанская граница - одно из наиболее уязвимых звеньев национальной безопасности Казахстана. Китай, особенно в период правления Мао, неоднократно высказывал притязания на спорные участки приграничной территории. Эти притязания подкреплялись растущей ролью Китая в казахстанской экономике, расселением здесь китайцев (по переписи 1989 г. они не учтены, но уже в начале 90-х годов, по оценкам, проживали 300-350 тыс.1), а также огромным превосходством китай-
1 См.: The new Central Asia and its neighbours / Ed. by P. Ferdinand. - L., 1994. - P. 103.
ских вооруженных сил в приграничном регионе по сравнению с соответствующими силами СНГ в ЦА. Наконец, китайский испытательный полигон в Лоб Норе отстоит только на 900 км. от границы и на 1200 км. от Алма-Аты; «в 1964-1992 гг. здесь было испытано 38 атомных бомб, что имело вредные радиационные последствия для всего региона1. Эта действительно существующая угроза не позволяет Казахстану и другим государствам Центральной Азии слишком дистанцироваться от российской армии - единственной силы, на которую можно положиться в случае китайского нападения» (4, с. 179).
Соглашения о демаркации казахстанско-китайской границы были подписаны в 1996 г. и в 1998 г., по ним Казахстан уступил спорных 157 кв. км.; в июне 2000 г. в Китае состоялись переговоры о проблеме пограничных рек, и китайская сторона заявила «о готовности учитывать интересы Казахстана, разрабатывая проекты строительства любых объектов на/или вдоль берегов рек, пересекающих границу»2.
Автор заключает, что в последние годы Казахстан имеет возможность выдерживать более прагматичную экономическую и стратегическую линии во взаимоотношениях с соседями. Их сложность поощряет развитие межгосударственных союзов и одновременно затрудняет их функционирование. Подобно тому как в СНГ Казахстан был инициатором ряда проектов, форумов, сходную активную роль он играет в ШОС. «В этом отношении стоит тщательно исследовать заявление Н. Назарбаева о том, что Шанхайский союз должен заняться и гуманитарными, и экологическими вопросами, помимо политических и экономических, а также должен укреплять сотрудничество с другими международными и региональными организациями - с такими как АСЕАН»3 (4, с. 81).
М. Доулинг (Университет систем управления, Сингапур) и Г. Вигнараджа (Азиатский банк развития, Манила, Филиппины) (5) подчеркивают, что стратегическое положение новых независимых государств Центральной Азии исключительно важно как для Запада, так и для Востока в связи с их значительным потенциалом развития. Однако их переходный период затянулся, экономика развивалась медленно,
1 Laumulin M. Foreign policy and security of the Republic of Kazakstan. - Almaty, 1997. - P. 79.
2 «Kazakh news». - 2000. - 27 June.
3 «Egemen Kazakhstan». - 2001. - 19 June.
росла нищета. В числе причин называются развал производства и прежних хозяйственных связей, утрата помощи со стороны правительства Советского Союза, слабый частный сектор, отсутствие рынка капитала, дефицит рыночных механизмов и инфраструктуры. «Тем не менее государствам Центральной Азии, кажется, удалось перейти этот опасный рубеж» (5, с. 120). Их беспрецедентный экономический рост в последние несколько лет (1997-2001 гг. - 6%, 2002-2004 гг. - 9,7%) был обеспечен повышением цен и спроса на их экспортные товары, особенно на нефть и газ, ростом инвестиций, совершенствованием управления и развитием инфраструктуры. Это стимулировало развитие сферы услуг, особенно строительства и банковского дела, некоторых производственных отраслей, а следовательно, создание рабочих мест и сокращение бедности. По мнению некоторых экспертов, эти страны за десять лет смогут войти в число государств со средним уровнем дохода.
Однако есть различия между экономической структурой и достижениями стран, богатых энергоресурсами, и странами, имеющими их в гораздо меньшей степени.
Таблица 1 (5, с. 122) Основные социально-экономические показатели, 1997-2004 гг.
Страна Реальный рост ВВП в % в год Экспорт промышленных товаров на душу населения в долл. 2003 г. Доход на душу насе- Масштаб нищеты* (% населения) последние данные
19972001 20022004 ления в долл. 2003 г.
Экспортеры
углеводородов Азербайджан 9,5 10,6 16,4 865,0 49,6
Казахстан 5,2 9,5 142,1 1995,1 27,9
Туркменистан 10,2 21,3 46,9 1236,9 29,9
Неэкспортеры
углеводородов Киргизстан 5,3 4,7 38,2 344,0 52,0
Таджикистан 5,9 9,9 39,7 207,0 56,6
Узбекистан 4,4 5,3 30,7 389,0 27,5
ЦА 6,1 9,7 57,1 839,3 40,6
*Так в тексте. - Прим. реф.
Основные факторы, способствующие росту экономики в трех странах-экспортерах энергоресурсов - повышение мировых цен на углеводороды и приток инвестиций в нефтегазовый сектор этих стран. К этому добавилось в Азербайджане - строительство трубопроводов, в Казахстане - диверсификация экономики. Что касается роста в странах-неэкспортерах углеводородов, здесь он тоже ускорился: в Киргизии за счет добычи золота, в Узбекистане - за счет экспорта хлопка, в Таджикистане - в результате окончания гражданской войны. Здесь ускорялся рост ВВП и дохода на душу населения, снижалась инфляция, укреплялась бюджетно-финансовая дисциплина.
Подъем во всех странах был вызван структурными изменениями в экономике, что было результатом курса на повышение производства промышленных товаров и на рост добычи полезных ископаемых, но в то же время упали темпы развития сельского хозяйства. Хотя приоритетным направлением было развитие нефтегазового сектора, увеличилась доля промышленного сектора в ВВП и добавленной стоимости в промышленности. К 2003 г. Казахстан имел наиболее мощную индустриальную базу, Киргизия - самую незначительную. Промышленный экспорт рос очень быстро - в 19982003 гг. примерно на 10% в год, при этом в экспортерах углеводородов на 11%, а в неэкспортерах - на 7,8% (5, с. 124). В Таджикистане и Туркмении более 80% промышленного экспорта приходится на продукцию текстильного и швейного производства (частично за счет инвестиций из Турции и Южной Кореи), а в Казахстане преобладает продукция черной металлургии, химикаты и изделия из пластмассы, механическое и транспортное оборудование.
В результате подъема экономики во всех странах региона увеличились доходы бюджета, активизировалась финансовая деятельность и снизилась зависимость от внешних займов, сократился долг. Растет приток прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в страны-экспортеры углеводородов, большая часть из них направляется в Казахстан (2,2 млрд. долл. в 2003 г.); на первых порах они сосредотачиваются в нефтегазовом секторе, но затем постепенно направляются в электроэнергетику, горнорудную и обрабатывающую промышленность и в банковское дело. В странах, не экспор-
тирующих нефть и газ, объем прямых иностранных инвестиций намного ниже (107,5 млн. долл. в 2003 г.).
Несмотря на все успехи стран ЦА, доходы на душу населения остаются низкими, хотя и несколько увеличиваются. С повышением бюджетных доходов правительства смогли увеличить расходы на социальные нужды, на здравоохранение и образование, улучшились показатели развития человеческого капитала и уровня бедности.
Главный вопрос, стоящий сегодня перед странами ЦА, -продолжится ли в следующем десятилетии экономический бум, начавшийся в конце 90-х годов? В первую очередь это зависит от того, по какому пути пойдет мировая экономика. Принимая во внимание ресурсы стран ЦА, рост ВВП в них в 2005-2015 гг. будет стабильным и довольно высоким, в среднем 7,2% в год.
Таблица 2 (5, с. 127)
Экономический прогноз
Страна Реальный рост ВВП за 20052015 гг. (% в год) Экспорт промышленных товаров на душу населения в 2015 г. (в долл.) Доход на душу населения в 2015 г. Масштаб нищеты* в 2015 г. (%
(в долл.) населения)
Экспортеры
углеводородов
Азербайджан 11,2 37,4 2829 26,6
Казахстан 7,5 365,3 5248 16,3
Туркменистан 5,8 136,2 1959 18,1
Неэкспортеры
углеводородов
Киргизстан 5,8 57,4 593 32,9
Таджикистан 6,1 83,0 375 31,3
Узбекистан 9,2 82,3 591 17,8
ЦА 7,2 141 1933 23,8
*Так в тексте. - Прим. реф.
Такой прогноз позволяет предполагать, что через десять лет ЦА превратится в один из самых динамично развивающихся регионов мира. При этом страны региона обладают значительным потенциалом для структурных преобразований. Ожидается, что к 2015 г. объем экспорта нефти и газа составит примерно 32 млрд. долл., в три раза больше, чем сейчас - 12 млрд. долл. (5, с. 128). Нефть и газ будут «мотором» экономического роста и динамического развития трех стран-экспортеров. В среднесрочной перспективе развитие нефтегазового сектора немного замедлится, но все же он будет расти более быстрыми темпами, чем ВВП. С увеличением промышленного экспорта ускорится диверсификация экономики; рост экспорта произойдет, по всей вероятности, за счет пластмассы и нефтехимических товаров, металлоизделий, продукции машиностроительной, текстильной и швейной промышленности. Возможна также и диверсификация экспортных рынков: с увеличением спроса со стороны Китая и Индии российский рынок окажется не единственным.
В расчетах платежного баланса стран-экспортеров углеводородов поступления от них преобладают, доходы этих стран относительно высокие, и ПИИ поступают в достаточных объемах, чтобы можно было обращаться на рынок капитала за дополнительными ресурсами. В Киргизии и Таджикистане, напротив, прогнозируется рост дефицита текущих статей платежного баланса в связи с ростом спроса на импортные товары для создания инфраструктуры и промышленных проектов. Сохранится накопленный внешний долг и ограниченность источников финансирования. В Узбекистане сохранится профицит текущего платежного баланса в результате значительного роста экспорта в Китай и дальнейшего, хоть и замедленного, увеличения импорта; будет продолжена ограничительная экономическая политика, отнюдь не содействующая либерализации торговли. Ожидается медленное снижение внешнего долга в Киргизии и Таджикистане, несколько более быстрое в Узбекистане, увеличение притока ПИИ во все эти три страны, реструктуризация долга в Киргизии и, возможно, в Таджикистане.
К 2015 г. средний доход на душу населения в странах ЦА (по прогнозам, 2000 тыс. долл.) позволит региону войти в категорию государств со средними доходами, а Казахстану - в группу стран с
доходами выше среднего уровня. Таджикистан останется в группе стран с низкими доходами. Разница в уровнях экономического развития двух групп стран - экспортеров энергоносителей и неэкспортеров - будет увеличиваться. Казахстан, Азербайджан и Туркмения будут трансформироваться в центры притяжения трудовых мигрантов из более бедных стран ЦА, которые в свою очередь будут нуждаться во внешней помощи.
Быстрый рост доходов в регионе будет способствовать устойчивому снижению уровня бедности: к 2015 г. он сократится с сегодняшних 40,6% до примерно 23,8% (5, с. 130). Это сравнимо с нынешним показателем в Польше и чуть меньше показателя в сегодняшней России. Беднейшей страной в регионе останется Таджикистан - за чертой бедности будет жить почти треть его населения. В Киргизии масштабы бедности будут чуть меньше, в других республиках она сократится до 15-18%; во всех странах показатели бедности в сельской местности будут выше, чем в городах, что будет стимулировать миграцию сельских жителей (5, с. 130).
Прогнозные оценки могут быть подвержены рискам, связанным с процессами в мировой экономике, особенно в развитых странах, и с экономическими изменениями в самих странах ЦА. Самая большая непосредственная угроза - устойчиво высокие цены на нефть, что может замедлить рост экономики в США и других развитых странах и привести к неблагоприятным последствиям в мировой торговле. Еще один риск связан с Китаем: резкий подъем его экономики может смениться резким спадом, что повлияет на мировую экономику и азиатские страны в особенности. Риски, связанные с развитием ЦА, включают вялый рост или падение цен на энергоресурсы, падение спроса на хлопок, алюминий, золото, терроризм, этнические конфликты, политическую нестабильность и плохое управление. Реализация структурных и экономических реформ может замедлиться или вообще быть отложена.
Формирование внутренних товарных и трудовых рынков невозможно без развития регионального сотрудничества и трудовой миграции. Есть три приоритета, которые должны быть приняты на национальном и региональном уровнях: дальнейшее развитие ресурсной базы региона и диверсификация экономики, создание кон-
курентоспособной инфраструктуры и развитие регионального сотрудничества, снижение уровня бедности.
Г. Рахматуллина (Институт стратегических исследований при Президенте Республики Казахстан, Алматы, Казахстан) (6) пишет, что глобализация втягивает в свою орбиту и страны ЦА и что преимущества глобализации реализуются именно на интеграционном и региональном уровнях. Поэтому актуально создание Централь-ноазиатского общего рынка (ЦАОР). Однако интеграционные процессы в регионе еще не достигли желаемых темпов, не решены многие вопросы взаимодействия стран в реальном секторе экономики, в социальной и культурной сферах.
Важнейшая проблема экономического сотрудничества стран ЦА - рациональное использование их водно-энергетических ресурсов. Так, из-за недовыполнения Узбекистаном и Казахстаном своих обязательств электростанции Киргизии не могут достичь заданных параметров, т.е. механизм взаимных поставок воды и энергоресурсов практически не работает. Между Казахстаном и Узбекистаном сохраняются противоречия, связанные с превышением Узбекистаном лимитов забора воды из Сыр-Дарьи и ее загрязнением. Это может вызвать обострение межгосударственных отношений. Для решения подобных вопросов предусматривалось в рамках Центральноазиатского экономического сообщества (ЦАЭС) создание Международного водно-энергетического консорциума, но этот проект еще не вышел из стадии обсуждения.
Сохраняются проблемы в транспортной сфере, связанные с рациональным использованием транзитного потенциала стран ЦА. Например, тарифная политика Казахстана относительно сети железных дорог не способствует расширению торгово-экономических связей в регионе. Не реализован проект по созданию Международного транспортного консорциума, который способствовал бы формированию общей политики стран региона и эффективному развитию их транзитного потенциала. Нет согласованности в аграрной сфере: например, в середине 90-х годов Узбекистан пытался решить проблему «зернового самообеспечения», тогда как климатические условия Казахстана больше соответствуют выращиванию зерновых культур, чем в Узбекистане. Целесообразно формирование регионального разделения труда и специализация производств
в этой сфере, а также развитие перерабатывающего сектора в пищевой промышленности. Следует принимать меры для реализации проекта Международного продовольственного консорциума. Таким образом, существуют серьезные проблемы в развитии интеграционного сотрудничества в ЦА, несогласованность их экономических политик. Не выполняются принятые договора и соглашения, отсутствует механизм реализации решений.
Важный сдерживающий фактор - разные темпы экономического развития этих стран, в том числе рыночных преобразований. Это влечет за собой ограничение взаимного доступа промышленного, торгового, финансового и страхового капитала на рынки стран-партнеров, низкую эффективность экономических связей и взаимной торговли. Росту товарооборота между странами ЦА препятствует и особая политика Узбекистана, который предпринимает некоторые меры по сокращению товарной номенклатуры торговых операций, изъятия из режима свободной торговли ряда позиций (например, в количестве 100 в торговле с Казахстаном), устанавливает высокие ставки таможенных пошлин, акцизных сборов, запрет на экспорт некоторых товаров, ограничения на регистрацию договоров между хозяйствующими субъектами стран.
В результате торгово-экономические связи стран региона ограничиваются преимущественно поставками энергоносителей и транзитом товаров. Объем взаимного экспорта и импорта промышленных товаров и продовольствия ограничен. В частности, в товарообороте Казахстана на страны региона приходится всего 2%. Правда, в последние годы взаимная торговля стала быстро расти: в
2003 г. товарооборот Казахстана с Киргизией вырос на 47%, в
2004 г. - на 48,4; с Таджикистаном - на 69 и 66%, с Узбекистаном -на 16 и 44% соответственно (6, с. 138). Однако потенциал стран ЦА позволяет поднять эти показатели в значительной степени.
Слабо развито и региональное инвестиционное сотрудничество. Так, в Узбекистане всего около 50 предприятий с казахстанским капиталом. Невысока доля казахстанских предприятий и в Киргизии и Таджикистане, где казахстанские инвестиции было бы целесообразно привлекать в развитие энергетического сектора. «Низким остается уровень реализации принятых решений, т.е. повторяются ошибки СНГ, где подписано много документов, но мало
действий, отчего эти документы остаются невостребованными» (6, с. 138). По многим вопросам выделяется особая позиция Узбекистана, без активного участия которого невозможно эффективное развитие интеграционных процессов в регионе. На практике оно сводится не к взаимному сотрудничеству, а к взаимным опасениям и недоверию.
Для реализации Центральноазиатского общего рынка необходимо создание действующей зоны свободной торговли, развитие предпринимательства и инвестиционного сотрудничества, согласованная таможенная, налоговая и тарифная политика, гармонизация денежно-кредитных и валютных отношений, унификация национальных законодательств. Необходимы конкретные меры для сближения темпов рыночных преобразований экономик, углубление сотрудничества в финансовой и валютной сферах, обеспечение свободы движения капитала, создание совместных производств, формирование финансово-промышленных групп. Развитие экономического сотрудничества стран ЦА, создание реально действующей зоны свободной торговли - важный этап формирования их общего рынка, функционирование которого будет способствовать устойчивому развитию и успешной интеграции стран-участниц в мировое сообщество, созданию в перспективе единого экономического пространства, повышению уровня жизни населения, обеспечению стабильности и безопасности в ЦА.
С.И. Кузнецова, С.М. Макарова
КАЗБЕКОВ Б.К. ИНТЕГРАЦИЯ КАЗАХСТАНА И ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ В МИРОВУЮ ЭКОНОМИКУ. -
Алматы, 2002. - 416 с.
Автор (Институт востоковедения Казахстана) пишет, что экономические и социальные издержки перехода Казахстана к рыночной системе оказались намного выше, чем ожидалось, спад производства оказался гораздо глубже. Все еще не обеспечены многие из «казавшихся очевидными благ, содержавшихся в прогнозах» (с. 7). Глубокий спад производства сопровождался обшир-
