CC BY
33
УДК 271.2-9
Сазонов Дмитрий Иванович
кандидат богословия Московская духовная академия, Общецерковная аспирантура и докторантура имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, г. Москва
sazonow63.12@gmail.com
СОСТОЯНИЕ ДУХОВЕНСТВА И ВЕРУЮЩИХ В ПРИХОДАХ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ В 1958-1988 ГГ.
КАК ПОКАЗАТЕЛЬ РЕЛИГИОЗНОСТИ НАСЕЛЕНИЯ СССР (по материалам прессы Центральной России)
В статье на основании официальной светской и церковной хроники, архивных данных дается анализ состояния религиозности населения СССР в 1958-1988 гг. Обоснованно указывается, что административный нажим на Церковь и усиление антирелигиозной пропаганды с середины 1950-х годов вызвали движение неорганизованного сопротивления власти, пытавшейся ликвидировать «остатки религиозных предрассудков» у ограниченной части населения. Церковь, нейтрально относящаяся к политике властей, боролась за внутреннюю дисциплину духовенства и верующих, и такая работа давала результаты повышением народного авторитета Церкви и священства. Направленная на ликвидацию Церкви политика властей постепенно нивелировалась по мере дальнейшего развития освободительных процессов в стране, которые наступили после заката советской идеологической системы.
Ключевые слова: иерархия, священнослужитель, религия, печать, атеизм, верующие, религиозность.
Несмотря на меры по дискриминации и дискредитации духовенства и верующих, предпринятые властями, желание вбить клин и посеять рознь между мирянами и священником, церковным советом и прихожанами, Церковь и верующие в основном были единым народным организмом. Высмеивание верующих в прессе [5, с. 11], зарисовки о «нескольких дежурных старушках», находящихся в храме, разбивались о действительность. Реальность свидетельствовала о высоком авторитете среди верующих и неверующих духовенства, Церкви.
Печать была вынуждена констатировать, что советские педагоги не только не ведут борьбу с религией, но и сами «заражены религиозными предрассудками»: крестят детей, венчаются в церкви, носят крестики, а в их домах висят иконы. В прессе отмечалось, что педагоги безразлично относятся к борьбе с религиозными настроениями среди учащихся школ:«Отказываются понять, какое вредное влияние оказывает Церковь на юношество» [13]. Не желают бороться с религией не только школьные педагоги, но и врачи [12]. По посещаемости храмов также можно судить о высокой религиозности населения: уцелевшие от закрытия храмы, особенно городские, были полны народа. Совершалось по несколько литургий, параллельно совершались крестины и отпевания, служились молебны. Городские священники, несмотря на свою многочисленность по сравнению с сельскими приходскими священнослужителями, едва справлялись с большим количеством прихожан, пришедших на исповедь. Среди них были не только люди преклонного возраста, но и, вопреки запретам властей, младенцы и школьники. Корреспондента юмористического и сатирического журнала «Крокодил» И. Костюкова, изучавшего в начале 60-х годов ХХ века религиозную ситуацию во Владимире,
видимо с целью написания фельетона или сатирического репортажа, удивило высокое состояние религиозности людей. В Успенском соборе, куда заглянул Костюков, он обнаружил «далеко не одних старух» [11, с. 6], о которых вещала советская пропаганда. Впоследствии при посещении собора Костюков увидел в храме даже должностных лиц, по факту государственной советской службы не имеющих права посещать церковь, комсомольцев, а также детей школьного и дошкольного возраста. Мало того, Костюков в своей заметке констатировал, что Церкви во Владимире «сочувствуют люди из администрации города», с партийными билетами в кармане [11, с. 6]. Он охарактеризовал религиозную ситуацию в городе как чрезвычайную. Своей статьей он подтвердил факт народной поддержки Церкви, которая проявлялась в 60-е годы (годы гонений. - Д. С.) во всех слоях общества.
На страницах различных советских изданий наряду с материалами дежурной антирелигиозной пропаганды корреспонденты из разных уголков страны констатировали провал атеистической работы, направленной на дискредитацию религии [9, с. 32-34]. Описанный выше случай показывает, что внешне примирившись с государственной политикой атеизма, народ внутренне не поддерживал ее. С такой поддержкой Церкви властям приходилось считаться, и лозунги об уничтожении или отмирании религии оставались лишь лозунгами, не позволяя властям приступить к решительным действиям по полной ликвидации религиозных организаций. Народ стал опорой Церкви. Протоиерей Дмитрий Константинов писал, что «Церковь - это по крайней мере 50 миллионов людей, а это не менее 25 % от общего населения страны», и они «открыто заявляли о своей преданности Церкви». Причем к этому числу «надо добавить несколько миллионов людей, стоящих на пути к вере, ищущих до-
© Сазонов Д.И., 2018
Вестник КГУ ^ № 2. 2018
55
рогу к Церкви» [9, с. 64]. Приведем пример поиска веры и становления религиозной личности в антирелигиозном государстве там, где, казалось, подобного произойти не должно. Судьба известного богослова, философа и публициста протодиакона А. Кураева, который после окончания философского факультета МГУ по кафедре истории и теории научного атеизма поступил в 1985 году в Московскую духовную семинарию, ярко показывает бесплодность антирелигиозной пропаганды [1, с. 111].
В условиях административных притеснений церковная власть понимала особую ответственность перед паствой и не желала давать «повода ищущим повода» атеистическим пропагандистам (2 Кор. 11:12). В своих требованиях к клиру высшая иерархия стремилась поднять пастырское самосознание и дисциплину.
Со страниц общецерковного «Журнала Московской Патриархии» звучали призывы к священнослужителям по поводу совершенствования дисциплины и соответствия своему служению и авторитету, обращенные к священнослужителям: «Быть же пастырем - значит жить не своею особою жизнью, а жизнью паствы, болеть ее бо-лезнею, нести ее немощи с единственной целью: "послужить ее спасению, умереть, чтобы она была жива"» [15, с. 16]. Среди требований к духовенству руководством Церкви внушался тип поведения священника: скромность, простота, набожность, отзывчивость, опрятность, не зазорная жизнь вне храма, самоотверженное служение на приходе [2, с. 13-15]. Епископа Уфимского Никона патриарх наставлял словами о выборе «соответствующих призванию» сотрудников: «во избежание скандалов и раздоров на приходе [надо] избирать "верных и чистых сотрудников"», не доверяться случайным людям, чтобы между священником и паствой не оказалось «средостения в лице своекорыстных делателей неправды и греха» [14, с. 7].
На протяжении всего описываемого периода руководители Церкви стремились исправить ситуацию с кадрами. В 1960-80-х гг. со страниц «Журнала Московской Патриархии»звучали неоднократные указания пастырям о необходимости соответствующего отношения к храму, заботе о нем, соблюдении церковного устава, о тех или иных деталях богослужебной практики, которые дополняют тот комплекс требований к священнику, который с годами все более конкретизировался и усложнялся. Уже с середины 1950-х годов намечается активная позиция Церкви в сфере повышения квалификации служащего духовенства. С 1955 года на страницах печати ставится вопрос о необходимости организации курсов повышения квалификации для духовенства, образцовых богослужений, богословских чтений и собеседований с клиром, подчеркивается важность совместного обсуждения пастырской практики, разбираются
вопросы об обязанностях и правах благочинных, о финансовой дисциплине на приходах, богослужебной практике, издании богослужебных книг. Становится традиционным вызов приходских священников в кафедральные соборы для проверки их знаний и практики как самим архиереем, так и опытным духовенством, получившим образование в духовных школах. Неоднократно подчеркивалось, что для успеха проповеднической деятельности священник обязан быть широко образованным человеком [7, с. 53-55].
Несмотря на жесткий контроль проповеди со стороны комиссий по соблюдению религиозного законодательства, когда каждое неосторожное слово влекло за собой вызов к областному уполномоченному по делам религий, со страниц уже цитируемого «Журнала Московской Патриархии» звучал призыв святителя Тихона Задонского к священнослужителям: «Крайне берегитесь молчать!», а также слова епископа Феофана Вышенского: «... молчащее пастырство - что за пастырство!» Такими словами патриархия призывала священников к неуклонной проповеди [3, с. 23-24].
Несмотря на «кадровый голод»,«испытание тысячами глаз и языков», то есть исключительная требовательность со стороны верующих, заставляло Патриархию и епархиальных архиереев в 1960-1980-е гг. принимать меры воздействия «для исправления поврежденных нравов или для исправления неисправимых. Святейший патриарх Алексий, обращаясь к рукополагаемым епископам, наставлял их такими словами: «Церковное управление бывает твердо, доколе мы [сами] страшимся переступить через рубеж правил, коль скоро по какому-либо произвольному рассуждению однажды нарушим грань, трудно уже будет определить, где остановиться» [14, с. 7-8].
Находясь в обстановке постоянного контроля со стороны соответствующих органов (областных уполномоченных по делам религий, исполкомов, комиссий по контролю за исполнением религиозного законодательства. - Д. С.), церковная иерархия была вынуждена реагировать на сигналы власти по поводу нарушения священнослужителями законодательства о культах, чем вызывала критику в среде духовенства и народа. Пример с о. Дмитрием Дудко показывает, что церковные власти были вынуждены применять меры воздействия на нарушителей законодательства о культах и церковных диссидентов» [17, с. 43-45].
Следует отметить, что верующие люди не были просто статистами при антицерковной компании властей. Народное сопротивление антирелигиозной политике власти, превратившееся к 1960-м годам в явно выраженное народное движение, было одиноко до появления движения диссидентов в начале 1960-х годов. В дальнейшем они развивались параллельно, частично переплетаясь друг с дру-
гом. И хотя нет прямой связи между процессом А. Д. Синявского и Ю. М. Даниэля или высылкой писателя В.Я. Тарсиса и открытым письмом московских священников Н. Эшлимана и Г. Якунина, но духовная связь между указанными явлениями есть. Открытое письмо патриарху Алексию, как и другие документы, исходящие от священников-правозащитников (например, «Обращение к делегатам V Ассамблеи Всемирного совета церквей», 1975 г.), свидетельствуют, что движение религиозного сопротивления внутри Русской православной церкви достигло значительного уровня, ибо выступление двух священников, рассчитанное на какой-то успех, трудно выполнимо, если за авторами не стояла бы сила, на которую они могли бы опереться. И такая сила была в верующем народе, который не оставался равнодушным и сопротивлялся притеснению религии со стороны властей. Во второй половине 1962 г.верующая часть населения СССР, учитывая административно-антирелигиозный нажим на Церковь через имеющиеся в наличии у государства материальные и административные средства воздействия, перешло в состояние не менее ожесточенной и настойчивой активной обороны. Сопротивление возрастало пропорционально тем усилиям, которые власть делала в отношении разрушения религиозной жизни. Оно не имело ничего общего с распространенными формами известного политического или общественного сопротивления, неуловимо внешне и недоступно для тех, кто привык иметь дело с обычными формами материально выраженного протеста. В основе религиозного сопротивления народа, противодействующего тому, что разрушает его духовную жизнь, лежали факторы не материального, а духовно-религиозного порядка. Человек, не желающий идти на компромисс со своей совестью, начинает бороться всеми доступными ему средствами, часто даже не объединяясь и не вступая в контакт с другими верующими людьми. Форма сопротивления, возникающего как реакция на политику власти, может быть различна, например индивидуальное действие человека или небольших групп верующих людей. Примером борьбы могут служить действия людей при закрытии церквей: у храмов собирался народ, пытавшийся оказать мирный протест. Люди собирались не потому, что были кем-то организованы. Защита храма являлась стихийной реакцией людей на самоуправство власти, что привело к единству их действий без предварительного сговора. Записных антирелигиозников пугал и удивлял тот факт, что даже малочисленные группы верующих оказываются сильнее атеистов и титанических усилий антирелигиозной пропаганды. Если сравнивать описание пасхальной ночи 1966 г. с описанием Пасхи 1965 г., то разница будет кардинальной: в 1966 г. власть уже не оказывала административной поддержки атеистическому активу и даже искусствен-
но ограничивало его, что привело к провалу провокаций, устаивавшихся атеистами. Иностранные наблюдатели считали это доказательством «полного поражения антирелигиозной пропаганды ком-мунистов»[8, с. 21]. Приведем в пример ситуацию, складывавшуюся в начале 1960-х гг. в Троице-Сер-гиевой и Почаевской лаврах, когда, несмотря на все усилия и действия властей и антирелигиозных активистов, не удалось закрыть эти православные святыни. Средства на поддержку монастырей шли со всей страны. Произошло все это благодаря сопротивлению и поддержке народа. Народный голос зазвучал в открытых письмах, направленных руководителям партии и государства, в патриархию и зарубежные организации. В 1966 г. было опубликовано «Открытое письмо верующих Вятской епархии Патриарху Алексию и всем верующим Русской Православной Церкви». В письме приводятся факты вопиющих беззаконий, совершаемых властями по отношению к верующим гражданам СССР [4, с. 14]. Противодействие политике власти по отношению к религии проявлялось и в неустрашимости перед репрессиями и запугиванием: так, несмотря на квитанционную систему при оформлении треб, на негативные последствия для тех, кто вопреки страху приходил в храмы и оформлял их, предоставляя свой паспорт и сведения о месте работы, рост требоисполнений был налицо. В Ярославской области возросла религиозная обрядность. Из 4238 родившихся было окрещено 1981. В таких районах, как Любимский - 60,8 %, Некрасовский - 96,5 %, Ярославский - 50,3 %, в г. Ростове - 32,4 %, Переславле-Залесском -34,5 %. В то же время в Большесельском - только 7 %, в Гаврилов-Ямском -6,4 %. В некоторых районах и городах производится большое кол-во отпеваний умерших. Например, в Некрасовском -50,3 %, в г. Переславле-Залесском - 42,8 %, в Угличе - 39,9 %». Уполномоченным в отчете приведено количество очных отпеваний в церкви (опять же не учтены получившие практику заочные отпевания и отпевания на дому):в 1970 г. по Ярославскому району были отпеты 297 из 514 умерших (57 %), а в 1973 г. - 330 из 520 (63 %)[6, с. 59], что показывает довольно высокий уровень обрядности, в ко -тором участвовало население. В качестве примера укажем на такой случай. В 1983 г. в селе Саметь Костромского района Костромской области накануне официальных похорон была заочно отпета дважды Герой Социалистического Труда, депутат Верховного Совета РСФСР, кавалер шести орденов В. Ленина П. А. Малинина, которую на следующий день после отпевания в присутствии партийных и государственных деятелей области похоронили в церковной ограде, возле церкви [16, с. 258].
Объективный анализ имеющихся материалов, почерпнутых из советской прессы и архивных источников, убедительно показывает, что власть,
Вестник КГУ ^ № 2. 2018
57
взявшая курс на полное уничтожение религии в недалеком будущем, натолкнулась на народное сопротивление, пусть даже внешне не организованное. В движении протеста принимали участие не только верующие миряне, но и духовенство. Власть убедилась в том, что религия в СССР имеет глубокие народные корни и охватывает четверть населения страны, и не желала возбуждать недовольство среди верующего населения.
С 1966 г. власть начала понимать, что предпринятые ею гонения на Церковь хотя внешне и ослабляют ее, но одновременно ведут к образованию церковного подполья и укрепляют его. По мере развития гонений, закрытия храмов на путь нелегальной церковной деятельности (самиздат, подпольные церковные ячейки) стали становиться духовенство и верующие.
Церковь в этот период при нейтралитете к власти в отношении всех политических и гражданских вопросов отстаивает свои законные права в области духовногоокормления верующих и мирится со своим положением, рассматривая его только как временное, как переходный период, ожидая, что в России формируется новое общество, которое рано или поздно придет к нормальным формам человеческого общежития, что и случилось после 1988 г.
Курс на уничтожение религии получил широкую огласку на Западе. Власть не могла не считаться с западным общественным мнением и предстать перед всем миром не «миротворцами», а «душителями свободы».
Таким образом, на основе предъявленных документальных свидетельств можно сделать вывод о том, что, несмотря на предпринятые властями меры по ликвидации религиозности населения, степень её была высокой. Изменение ситуации в сторону свободного отправления своих религиозных потребностей для населения наступило в конце 1980-х гг. с крахом атеистической идеологии.
Библиографический список
1. Алексеев В.П. Кураев Андрей Вячеславович // Философы России Х1Х-ХХ столетий: Биографии, идеи, труды. - М.: Акад. проект, 2002. - 1159 с.
2. Андреев А. (прот.). Высокое достоинство пастырского служения // Журнал Московской Патриархии. -1955. - № 1. - С. 13-15.
3. Андреев А. (прот.). О проповеди Слова Бо-жия // Журнал Московской Патриархии. - 1955. -№ 1. - С. 23-24.
4. «Высшая церковная власть - перед выбором»: Открытое письмо верующих Вятской епархии патриарху Алексию и всем верующим Русской Православной Церкви // Посев. - Франкфурт-на-Майне, 1966. - 16 дек. -№ 51 (1074). - С. 5-20.
5. Государственный архив Костромской области. - Ф. 2102. - Оп. 5. - Д. 41. - 32 с.
6. Государственный архив Ярославской области. - Р-1033. - Оп. 1. - Д. 81. - 120 с.
7. Иванов А. О необходимости широкого образования для пастырей // Журнал Московской Патриархии. - 1957. - № 1. - С. 53-55.
8. Константинов Д. (прот.). Антирелигиозная пропаганда в СССР // Грани. - Франкфурт-на Майне, 1964. - № 55. - С. 19-34.
9. Константинов Д. (прот.). Гонимая Церковь: Русская Православная Церковь в СССР / ред. А.В. Попов. - М.: Ассоциация авторов и издателей, 1999. -360 с.
10. Константинов Д. (прот.). Филатовский скандал // Новое Русское Слово. - Нью-Йорк, 1966. - 13 июня. - № 19453.
11. Костюков И. Плутни лукавого // Крокодил. - 1962. - 30 янв. - № 3 (1653). - С. 6-8.
12. О чем звонили колокола // Известия. -
1961. - 21 июля. - № 172 (13718).
13. Смирнов В. Раздумье атеиста // Правда. -
1962. - 19 ноября. - № 200 (16056).
14. Речь Патриарха Московского и всея Руси Алексия при вручении архипастырского жезла ново-поставленному епископу Уфимскому Никону // Журнал Московской Патриархии. - 1959. - № 4. - С. 7-8.
15. Теплов В. Памяти Патриарха Сергия // Журнал Московской Патриархии. - 1954. - № 5. - С. 16.
16. П.А. Малинина: эпоха и личность / сост. и ред. Н. А. Зонтиков. -Кострома, 2004. - 278 с.
17. Фуров В. Отчет Совета по делам религии членам Центрального комитета коммунистической партии СССР. - Нью-Йорк; Монреаль, 1991. - 80 с.
References
1. Alekseev VP. Kuraev Andrej Vyacheslavovich // Filosofy Rossii XIX-XX stoletij: Biografii, idei, trudy. - M.: Akad. proekt, 2002. -1159 s.
2. Andreev A. (prot.). Vysokoe dostoinstvo pastyrskogo sluzheniya // ZHurnal Moskovskoj Patriarhii. - 1955. - № 1. - S. 13-15.
3. Andreev A. (prot.). O propovedi Slova Bozhiya // ZHurnal Moskovskoj Patriarhii. - 1955. - № 1. -S. 23-24.
4. «Vysshaya cerkovnaya vlast' - pered vyborom»: Otkrytoe pis'mo veruyushchih Vyatskoj eparhii patriarhu Aleksiyu i vsem veruyushchim Russkoj Pravoslavnoj Cerkvi // Posev. - Frankfurt-na-Majne, 1966. - 16 dek. -№ 51 (1074). - S. 5-20.
5. Gosudarstvennyj arhiv Kostromskoj oblasti. -F. 2102. - Op. 5. - D. 41. - 32 s.
6. Gosudarstvennyj arhiv YAroslavskoj oblasti. -R-1033. - Op. 1. - D. 81. - 120 s.
7. Ivanov A. O neobhodimosti shirokogo obrazovaniya dlya pastyrej // ZHurnal Moskovskoj Patriarhii. - 1957. - № 1. - S. 53-55.
8. Konstantinov D. (prot.).Antireligioznaya propaganda v SSSR // Grani. - Frankfurt-na Majne, 1964. - № 55. - S. 19-34.
9. Konstantinov D. (prot.). Gonimaya Cerkov': Russkaya Pravoslavnaya Cerkov' v SSSR / red. A.V Popov. - M.: Associaciya avtorov i izdatelej, 1999. - 360 s.
10. Konstantinov D. (prot.). Filatovskij skandal // Novoe Russkoe Slovo. - N'yu-Jork, 1966. -13 iyunya. - № 19453.
11. Kostyukov I. Plutni lukavogo // Krokodil. -1962. - 30 yanv. - № 3 (1653). - S. 6-8.
12. O chem zvonili kolokola // Izvestiya. - 1961. -21 iyulya. - № 172 (13718).
13. Smirnov V Razdum'e ateista // Pravda. -1962. - 19 noyabrya. - № 200 (16056).
14. Rech' Patriarha Moskovskogo i vseya Rusi Aleksiya pri vruchenii arhipastyrskogo zhezla novopostavlennomu episkopu Ufimskomu Nikonu // ZHurnal Moskovskoj Patriarhii. - 1959. - № 4. -S. 7-8.
15. Teplov V Pamyati Patriarha Sergiya //ZHurnal Moskovskoj Patriarhii. - 1954. - № 5. - S. 16.
16. P.A. Malinina: ehpoha i lichnost' / sost. i red. N.A. Zontikov. - Kostroma, 2004. - 278 s.
17. Furov V. Otchet Soveta po delam religii chlenam Central'nogo komiteta kommunisticheskoj partii SSSR. - N'yu-Jork; Monreal', 1991. - 80 s.
Вестник КГУ № 2. 2018
59
