CC BY
37УДК 347.254
DOI: 10.17072/2619-0648-2018-4-118-133
СОСТАВ ЧЛЕНОВ СЕМЬИ СОБСТВЕННИКА ЖИЛОГО ПОМЕЩЕНИЯ
Т.П. Строгонова
Старший преподаватель кафедры гражданского права Пермский государственный
национальный исследовательский университет 614990, Россия, г. Пермь, ул. Букирева, 15 E-mail: stp4@mail.ru
Аннотация: затронуты проблемы правового закрепления понятия члена семьи жилого помещения. Цель: проанализировать вопросы определения понятия «члены семьи собственника». Методологическую основу работы составляют общие методы научного познания, такие как анализ, синтез, аналогия, сравнение, а также специальные научные методы исследования - формально-юридический и технико-юридический. Рассмотрены вопросы субъектного состава членов семьи, выявлены основные юридические признаки членов семьи собственника и раскрыто их содержание. Само понятие «семья» имеет больше социологический, а не правовой характер, поэтому любые попытки вывести значение юридической категории «член семьи» из неправовой категории «семья» влечет за собой проблемы. Автором рассмотрены вопросы субъектного состава семьи, предложены основные юридические признаки членов семьи собственника, а именно: отнесение лица к членам семьи собственника по правилам статьи 31 ЖК РФ; фактическое вселение лица в жилое помещение и проживание в нем; отсутствие иного соглашения (иной правовой природы) о порядке пользования жилым помещением между собственником и вселяемым лицом; отсутствие аналогичного ранее приобретенного права (права пользования) в отношении другого жилого помещения. В статье последовательно раскрывается содержание каждого признака. Ключевые слова: семья; член семьи собственника жилого помещения; право пользования членом семьи собственника; субъектный состав членов семьи, признание членом семьи собственника
© Строгонова Т. П., 2018
THE DEFINITION AND FAMILY COMPOSITION OF THE RESIDENTIAL PREMISES OWNER
T. P. Strogonova
Perm State University
15, Bukireva st, Perm, 614990
E-mail: stp4@mail.ru
Annotation : the paper analyzes the problems of legal regulation and implementation of the definition of family members of residential premises owner. Purpose: to analyze the issues connected with the definition of family members of residential premises owner. The methodological framework of the research is based on the set of methods of scientific cognition such as analysis, synthesis, analogy and comparison and on specific scientific methods such as formal-legal and technical-legal. The main legal features of family members of residential premises owners are revealed and examined. The concept of the "family" has mainly psychological character, not legal character. That is why any attempts to formulate the definition of the "family member" based on not legal category of the family can cause some problems. The research made it possible to define the main legal features of the family members of residential premises owner, such as the necessity to satisfy the requirements of the article 31 of the Housing Code of the Russian Federation; official check-in the residence; absence of any other agreement (other legal grounds) between the person and the owner on using the residential premise; absence of rights of use of the other residential premise obtained earlier. In the paper the content of each feature is examined. Keywords: family; family member of the residential premises owner; rights of use of the owner family member; family composition; acceptance as an owner family member
Российское гражданское законодательство не содержит понятия семьи, следовательно, не определяет понятие члена семьи собственника (собственника жилого помещения). Упоминание о членах семьи собственника имеет место в абзаце втором п. 2 ст. 288 ГК РФ1, где указано, что гражданин -собственник жилого помещения может использовать его для личного проживания и проживания членов его семьи, и в статье 292 ГК РФ, специально посвященной правам данного круга лиц.
1 Гражданский кодекс Российской Федерации: Часть первая от 30 нояб. 1994 г. № 51-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1994. № 32, ст. 3301.
Абзац первый пункта 1 ст. 292 ГК РФ, в частности, устанавливает, что члены семьи собственника, проживающие в принадлежащем ему жилом помещении, имеют право пользования этим помещением на условиях, предусмотренных жилищным законодательством. Иными словами, их основное субъективное право (правомочие) имеет гражданско-правовую природу, а условия его реализации и его конкретное содержание бланкетно регулируются ЖК РФ и иными актами, отнесенными законом к понятию «жилищное законодательство» (ч. 2 ст. 5 ЖК РФ)2.
Примечательно, что гражданское законодательство не дает легальной дефиниции и такому базовому понятию, как «собственник», указывая только, что собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом (п. 1 ст. 209 ГК РФ). Член семьи собственника, таким образом, это «уравнение с тремя неизвестными», где необходимо определить, кто такой собственник, что такое семья и в силу каких юридически значимых обстоятельств лицо является членом этой семьи.
Применительно к жилым помещениям действует правило о возникновении титула собственника недвижимого имущества с момента государственной регистрации возникновения (перехода) такого права (ст. 131 ГК РФ, федеральный закон «О государственной регистрации недвижимости»)3. Системное толкование норм указанных выше статей ГК РФ позволяет утверждать, что собственник жилого помещения - это лицо, которому в силу акта государственной регистрации права (сделки) принадлежат права владения, пользования и распоряжения конкретным жилым помещением.
Собственником жилого помещения в Российской Федерации могут быть физические и юридические лица, а также публично-правовые образования, перечисленные в законе (ст. 19 ЖК РФ, ст. 211-215 ГК РФ). Очевидно, что понятие «член семьи» применимо только к одной категории собственников жилья - физическим лицам.
Вообще понятие семьи имеет больше социологический, а не правовой характер, поэтому любые попытки вывести значение юридической категории «член семьи» из неправовой категории «семья» влечет за собой, как минимум, две проблемы.
Во-первых, логическая ошибка кроется в том, что родовое понятие «семья», включающее в себя групповое - «член семьи», будучи общесоци-
2 Жилищный кодекс Российской Федерации от 29 дек. 2004 № 188-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2005. № 1, ч. 1, ст. 14.
3 О государственной регистрации недвижимости: Федер. закон от 13 июля 2015 г. № 218-ФЗ //Собр. законодательства Рос. Федерации. 2015. № 29, ч. 1, ст. 4344.
альным, не может в отдельной своей части стать правовым. Целое (в данном случае - родовое понятие) должно обладать всеми признаками включаемых в него частей (в данном случае - свойств группового понятия «член семьи»). Поэтому в соответствии с законами логического мышления понятие «член семьи», выводимое из понятия «семья», не имеющего нормативного определения, также не будет наполненным юридическим содержанием.
Во-вторых, законодательство распространяет права члена семьи не только на кровных родственников или лиц, состоящих в браке, но и на членов семей супругов. С точки же зрения социологии в данном случае наблюдается несколько самостоятельных семей (микросоциальных групп), а не одна, как это имеет место при оценке родственных связей с позиций права. И уж совсем не вписывается в социологическую теорию вселение собственником на свою жилую площадь посторонних лиц-неродственников на правах членов семьи, что предусмотрено ч. 1 ст. 31 ЖК РФ.
Нетрудоспособные иждивенцы (лица, содержимые собственником добровольно по его личному решению и при отсутствии у него соответствующей юридической обязанности) в ЖК РФ приравниваются к членам семьи в силу своего особого положения в семье нанимателя и его воли на их вселение. Называя нетрудоспособных иждивенцев членами семьи нанимателя, законодатель использует некоего рода фикцию, так как ни по родству, ни по свойству для собственника помещения такие лица членами его семьи не являются, однако в силу одностороннего морально-нравственного обязательства собственника включены им в состав проживающих в его жилище на общих для всей семьи условиях.
Конечно, собственника и его нетрудоспособных иждивенцев могут связывать и отношения, неотличимые от семейных, но в семью с юридической и социальной точек зрения они не входят, поэтому признаются специальным образом носителями субъективного права на жилище в помещении у конкретного собственника, так как и после решения суда о признании за нетрудоспособным иждивенцем права на проживание в жилом помещении одной семьи с собственником они не составят. Даже если при исключительных обстоятельствах признано право на жилплощадь за лицом, состоящим в фактических брачных отношениях с титульным владельцем, как за нетрудоспособным иждивенцем, это не повлечет за собой возникновение брачного правоотношения.
По указанным причинам ранее неоднократно предпринятые попытки определения члена семьи собственника на основе понятия «семья» не были верны и приемлемы для целей правоприменения.
Если исходить из широко распространенного неюридического определения термина «семья» (это несколько лиц, связанных родством или свойством, совместным проживанием в одном жилом помещении и общим бюджетом либо единством расходов по содержанию жилья4, видно, что при такого рода подходе отсутствуют убедительные различия между нанимателями, арендаторами и самими членами семьи, поскольку единство расходов по оплате квартиры принадлежит всем проживающим лицам, независимо от основания проживания в жилом помещении.
Общий бюджет, как признак семьи, в современных условиях не соответствует ни социальным, ни правовым тенденциям, так как согласно ст. 38 СК РФ5, имущество супругов может быть как совместным, так и раздельным без какого-либо влияния на факт существования семьи. Более того, тип семейного бюджета для судов практически не установим имеющимися в распоряжении суда средствами доказывания.
Наличие же общего бюджета у супругов и их родителей вообще не поддерживается практикой общественных отношений, и потому вряд ли вообще можно допустить существование общего бюджета у супругов, проживающих на одной площади с родителями мужа и жены одновременно. Следовательно, единство бюджета также не является и не может являться специфическим признаком семьи.
В отличие от неправового понятия «семья», термин «член семьи собственника жилого помещения» вполне соответствует критериям нормативной регламентации. Согласно ч. 1. ст. 31 ЖК РФ, к членам семьи собственника жилого помещения относятся проживающие совместно с данным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруг, а также дети и родители данного собственника. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы и, в исключительных случаях, иные граждане могут быть признаны членами семьи собственника, если они вселены собственником в качестве членов своей семьи.
Пленум Верховного Суда Российской Федерации на основании ст. 31 ЖК РФ разъяснил, что вопрос о признании лица членом семьи собственника жилого помещения следует разрешать исходя из следующего:
а) для признания супруга, детей и родителей собственника, вселенных им в жилое помещение, членами его семьи достаточно установления только
4 Бронер Д. Л., Крупицкий М. Л., Бронер Ю. Д. Статистика жилищного и коммунального хозяйства. М.: Высшая школа, 1979, с. 172.
5 Семейный кодекс Российской Федерации от 29 дек. 1995 г. № 223-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1996. № 1, ст. 16.
факта их совместного проживания с собственником в этом жилом помещении; не требуется установления фактов ведения ими общего хозяйства с собственником жилого помещения, оказания взаимной материальной и иной поддержки;
б) другие родственники независимо от степени родства (например, бабушки, дедушки, братья, сестры, дяди, тети, племянники, племянницы и др.), нетрудоспособные иждивенцы как самого собственника, так и членов его семьи, а в исключительных случаях иные граждане (например, лицо, проживающее совместно с собственником без регистрации брака) могут быть признаны членами семьи собственника жилого помещения, если они вселены последним в этом качестве.
При этом следует учесть, что семейные отношения характеризуются, в частности, взаимным уважением и взаимной заботой членов семьи, их личными неимущественными и имущественными правами и обязанностями, общими интересами, ответственностью друг перед другом, ведением общего хозяйства .
Законодательство в понятие «член семьи» вкладывает четыре группы физических лиц:
супруг, дети и родители собственника;
вселенные собственником на правах членов семьи другие родственники; нетрудоспособные иждивенцы (как самого собственника, так и членов его семьи);
иные физические лица.
Однако по характеру взаимоотношений в данной классификации представлены всего две группы:
супруг, дети и родители собственника - относимые законом к членам семьи собственника безусловно;
другие родственники, нетрудоспособные и иные лица, признаваемые таковыми в исключительных случаях и при определенных условиях.
Верховный Суд РФ указал, среди прочего, что отличительным признаком членов семьи из второй группы с формальной точки зрения необходимо считать «содержание волеизъявления собственника на их вселение, а именно: вселялось ли им лицо для проживания в жилом помещении как член его семьи или жилое помещение предоставлялось для проживания по иным основаниям (например, в безвозмездное пользование, по договору найма)»7.
6 О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации: постановление Пленума Верхов. Суда Рос. Федерации от 2 июля 2009 г. № 14 // Бюл. Верхов. Суда Рос. Федерации. 2009. № 9. П. 11.
7 Там же.
Автор в связи с этим приходит к выводу о том, что членом семьи собственника является любое лицо, на которое указывает сам собственник, вселяя его на правах сопользования и совладения жилым помещением, без права распоряжения последним. Основанием возникновения права члена семьи собственника на проживание является односторонняя сделка собственника -указание на лицо как на члена семьи. Каких-либо соглашений устных или письменных, в качестве основания вселения законом не предусмотрено. Этим отличается вселение собственником иных лиц на ином праве, например праве аренды.
В настоящее время юридическими признаками члена семьи собственника, имеющими право пользования жилым помещением этого собственника, являются пять нижеперечисленных условий (4 основных, 1 (последнее) вспомогательное) - по аналогии с позицией, высказанной И. Л. Черкашиной8 в отношении члена семьи нанимателя жилого помещения:
- отнесение лица к членам семьи собственника, по правилам ст. 31 ЖК РФ;
- фактическое вселение лица в жилое помещение и проживание в нем;
- отсутствие иного соглашения (иной правовой природы) о порядке пользования жилым помещением между собственником и вселяемым лицом;
- отсутствие аналогичного ранее приобретенного права (права пользования) в отношении другого жилого помещения;
- регистрация в данном жилом помещении по месту жительства.
Признание лица членом семьи собственника. Для родителей, детей
и/или супруга собственника жилого помещения для возникновения права пользования этим помещением ЖК РФ называет обязательным условием проживание совместно с данным собственником. Представляется, что эта формулировка закона не вполне корректна.
Так, по той же ст. 31 ЖК РФ другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы и, в исключительных случаях, иные граждане могут быть признаны членами семьи собственника, если они вселены собственником в качестве членов своей семьи.
То есть получается, что для лиц дальних степеней родства или вообще такого родства с собственником не имеющих, право пользования жилым помещением возникает из односторонней сделки собственника по вселению этого лица в жилое помещение в качестве члена своей семьи. Совместно проживать с ним, таким образом, не требуется.
8 Черкашина И. Л. Проблемы правоприменения в жилищных спорах // Российский судья. 2002. № 10.
Если идет речь, к примеру, о родителях собственника, вселенных в одну из квартир своего ребенка, при этом собственник проживает в другом жилом помещении, в этом случае конкуренция норм об их семейно-правовой связи и норм об их относимости к членам семьи собственника возникает только при их совместном проживании друг с другом.
Получается, что в такой ситуации нам остается только признание этих лиц судом членами семьи собственника «в исключительных случаях» в качестве «иных граждан». При этом по какой-то причине законодатель, указывая на обязательное волеизъявление на вселение любых лиц в качестве членов своей семьи самого собственника, дополнительно предлагает признавать этот факт в суде.
Возникает резонный вопрос - для чего? Если собственник совершил юридически значимое действие по вселению лица и осознанно высказался при вселении по поводу того, в каком качестве он вселяет в свое жилое помещение конкретное лицо, имеет место признание факта самим собственником. Вряд ли нужно его устанавливать еще раз, тем более что в последнее время судебная практика все чаще делает акценты на непоименованный в процессуальном законодательстве принцип процессуальной экономии.
Когда же речь идет об узком круге лиц ближайшей степени родства, правильным было бы не усложнять их правовое положение установлением факта их совместного проживания с собственником, а сделать четкий нормативный акцент на собственно волеизъявление при совершении сделки по вселению в жилое помещение - односторонней в виде указания собственником на возможность проживать в помещении в особом качестве члена его семьи, или двусторонней - соглашении об условиях проживания между собственником и любым другим лицом, кроме его несовершеннолетних детей и, возможно, - нетрудоспособных родителей собственника.
При совместном проживании с собственником для родителей, детей и/или супруга собственника жилого помещения необходимым и достаточным является факт родства (свойства), для установления которого необходимы документы, выдаваемые органами записи актов гражданского состояния. При отсутствии таковых и объективной невозможности их получения может быть применен судебный порядок установления факта происхождения ребенка от конкретного родителя (родителей).
Судебных процедур для решения задачи подтверждения происхождения ребенка от предполагаемых лиц две. В рамках искового производства возможно рассмотрение дел об оспаривании и установлении отцовства и об оспаривании материнства живых лиц. Юридический факт биологического
рождения ребенка конкретной женщиной исключает производство по возможному спору об установлении материнства, но оспаривание такового допустимо (например, при обоснованных сомнениях матери в подмене ребенка в роддоме и т. п.).
Допустимо также установление факта происхождения ребенка от конкретного отца, которое признавало себя отцом ребенка, но которого уже нет в живых, в рамках особого производства. Это возможно при условии отсутствия зарегистрированного брака между таким лицом и матерью ребенка. Согласно ст. 50 СК РФ, устанавливаемый судом в этом случае юридический факт - это факт признания отцовства.
Как указывает О. Косова9, до появления данной статьи в процитированной редакции судами в течение длительного времени по тем же самым основаниям устанавливался факт отцовства, не его признания. Пленум Верховного Суда Российской Федерации эту практику сохранил, отметив, что суды вправе устанавливать как факт признания отцовства, так и факт отцовства, поскольку положения СК РФ прямо не запрещают именовать устанавливаемый факт несколько иначе.
Оба вида решения порождают для ребенка, чье происхождение было спорным, жилищные права и обязанности в отношении с лицом, признанным его родителем.
Верховный Суд Российской Федерации отметил также, что для детей, родившихся после 1 октября 1968 г., в случае смерти предполагаемого отца, не состоявшего в браке с матерью ребенка, могут быть использованы любые доказательства, допускаемые ранее действовавшим семейным законодательством, в частности, подтверждающие факт совместного проживания родителей ребенка. Если же ребенок родился после 1 марта 1996 г. (даты вступления в силу СК РФ), для установления факта отцовства необходимы только доказательства, с достоверностью подтверждающие происхождение ребенка от данного лица (ст. 49 СК РФ)10, аналогичные доказательствам при установлении отцовства в исковом порядке.
Дальние родственники, иждивенцы и иные лица, упомянутые в ст. 31 ЖК РФ, приобретают право пользования жилым помещением посредством их признания в качестве члена семьи собственника жилого помещения. По мысли законодателя, вселение таких лиц является производным от их признания
9 Косова О. Установление факта происхождения ребенка в особом судопроизводстве // Российская юстиция. 1998. № 1.
10 О применении судами Семейного кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел об установлении отцовства и о взыскании алиментов: постановление Пленума Верхов. Суда Рос. Федерации от 25 октября 1996 г. № 9 // Российская юстиция. 1996. № 12.
(легитимации) в качестве члена семьи собственника, так как на стадии вселения собственник уже должен выразить свою волю относительно основания для проживания в его жилом помещении конкретного лица. Следуя этой логике, собственник вступает в семейно-правовые отношения с будущими пользователями его жилым помещением до их вселения, так как статус проживающих в жилом помещении лиц дифференцируется собственником исходя из его жизненной ситуации и соответствующего волеобразования.
Представляется, что в ст. 31 ЖК РФ в этой связи требуется внесение изменений, отражающих отказ от необходимости учета факта ведения общего хозяйства и/или факта совместного проживания собственника и вселенного им лица, если последнее вселено именно в качестве члена семьи. Возможно, для этих целей требуется усиление законодательной регламентации этого обстоятельства и создание нормы, прямо указывающей на то, как именно должно быть оформлено соответствующее волеизъявление собственника или его уполномоченного представителя.
Фактическое вселение лица в жилое помещение и проживание в нем - признак, характерный для возникновения жилищных правоотношений, так как жилое помещение в смысле ГК РФ и ЖК РФ должно приобрести для конкретного лица также конституционно защищаемые признаки жилища.
В отличие от ситуации, когда член семьи собственника в силу прекращения семейных отношений приобретает статус бывшего члена семьи собственника и потому, как правило, утрачивает право пользования жилым помещением этого собственника, лицо, которое не вселилось в жилое помещение при наличии к тому оснований, должно быть признано не приобретшим право пользования этим помещением.
Именно такой позиции длительное время придерживается судебная практика. Вот один из примеров такого рода дел.
Ш. обратилась в суд с иском к С. Д. В. о признании его не приобретшим право на жилое помещение и снятии его с регистрационного учета. Истец указывала, что в ее квартире с ее согласия как собственника был зарегистрирован С. Д. В., муж дочери истицы - С. Е. Ю. В данную квартиру С. Д. В. фактически не въезжал, в разное время проживал с супругой и детьми в других жилых помещениях, также принадлежащих истице и ее мужу.
Во встречном исковом заявлении С. Д. В. просил суд вселить его в спорное жилое помещение на том основании, что в спорной квартире он имел право проживать как муж дочери истицы, но по общей договоренности с родителями жены он с семьей выехал в другую квартиру.
Решением Мещанского районного суда г. Москвы от 6 декабря 2002 г. в иске Ш. было отказано, встречный иск С. Д. В. был удовлетворен. Опреде-
лением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 4 марта 2003 г. и определением президиума Московского городского суда от 22 июля 2004 г. данное решение было оставлено без изменения, жалобы Ш. - без удовлетворения.
Верховный Суд Российской Федерации счел необходимым отменить данные судебные акты в связи со следующим. Вынося решение, суд первой инстанции указал в нем, что ответчик, зарегистрировавшись в спорном жилом помещении в качестве члена семьи с согласия истца и всех остальных членов семьи, приобрел право пользования этим жильем. Фактическое вселение ответчика в другое помещение было обусловлено взаимной договоренностью между истцом и семьей С. о том, что они будут проживать отдельно на жилой площади, которая принадлежала мужу истца, но приобреталась специально для С. Д. В. и его супруги, чтобы они могли проживать отдельно как молодая семья. Однако из приведенных обстоятельств, по мнению высшей судебной инстанции, должно было следовать прямо противоположное решение.
Так, приобретение С. Д. В. права на пользование спорной квартирой суд первой инстанции связывает с его регистрацией в этой квартире. Между тем, юридически значимыми обстоятельствами по требованию о признании ответчика не приобретшим право пользования жилым помещением являются те, которые свидетельствуют о вселении и проживании С. Д. В. в квартире, о которой возник спор, несении им всех установленных законом обязанностей в отношении данного жилого помещения, возникающих из факта вселения.
Верховный Суд Российской Федерации отметил, что, в соответствии со статьями 1 и 3 Закона Российской Федерации «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации»11 сам по себе факт регистрации или отсутствие таковой в жилом помещении не порождает для гражданина жилищных прав и обязанностей в бесспорном порядке. В связи с этим суду необходимо было установить, вселялся и проживал С. Д. В. в квартире или нет, указать об этом в решении, дать оценку доказательствам, на основании которых сделаны были бы выводы об этих обстоятельствах12.
Кроме позиции высшего суда, имеет место и многочисленная типовая региональная практика судов по делам такого рода.
11 О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации: закон Рос. Федерации от 25 июня 1993 г. № 5242-1 // Ведомости СНД и ВС РФ. - 1993. № 32, ст. 1227.
12 Определение Верховного Суда Российской Федерации от 29 марта 2005 г. № 5-в04-129 [Электронный ресурс]. Документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс».
Так, истица Е. обратилась в суд и просила признать ответчика Л. не приобретшим право пользования жилым помещением, снять его с регистрационного учета. В обоснование своих требований указала, что истцу принадлежит на праве собственности жилое помещение - квартира, ответчик был зарегистрирован в спорной квартире в качестве члена семьи - супруга внучки истца - Л. А. И. Место жительства ответчика истице неизвестно, из города он выехал с целью поиска работы, с июня 2016 г. прекратил общение с Л. А. И., не явился в суд по расторжению брака. С момента регистрации в спорной квартире ответчик никогда не проживал, его вещей в квартире не имеется, оплату коммунальных услуг не производит, никаких соглашений о праве пользования жилым помещением с ответчиком не заключалось.
Решением Асбестовского городского суда Свердловской области от 4 августа 2017 г. исковые требования Е. были удовлетворены. Удовлетворяя исковые требования истца на основании положений ст. 55, 68, 209, 288, 301, 304 Гражданского кодекса РФ, подп. 2 п. 3 ст. 11 Жилищного кодекса РФ, суды первой и второй инстанции указали, что, поскольку ответчик в спорное жилое помещение не вселялся, членом семьи истца в настоящий момент не является, как и не является членом семьи внучки истицы - Л. А. И., совместно с ними не проживает, общего хозяйства не ведет, соглашения о порядке пользования спорным имуществом между сторонами не заключено, соответственно, ответчик не приобрел право пользования спорной квартирой.
Апелляционным определением Свердловского областного суда от 15 ноября 2017 г. решение оставлено без изменения13.
Автор солидарен также с мнением И. Л. Черкашиной в том, что в ситуации неприобретения права нужно доказать, что оно и не возникало, несмотря на наличие формальностей, которые ложатся в основу возникновения права (например, регистрацию в жилище, письменное согласие нанимателя и членов семьи на вселение и проживание, соглашение о порядке пользования
\ 14
жилым помещением и т.д.) .
Отсутствие иного соглашения (иной правовой природы) о порядке пользования жилым помещением между собственником и вселяемым лицом предполагает невозможность вселения по иным основаниям, предоставляемым в соответствии с наличием иных вещных прав, кроме права проживания в жилище собственника, например прав арендатора и проч. Наличие иных
13 Апелляционное определение Свердловского областного суда от 15 нояб. 2017 г. по делу № 33-19594/2017 [Электронный ресурс]. Документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс».
14 Черкашина И. Л. Указ. соч.
оснований для проживания фактически вступает в конкуренцию с основанием членства в семье собственника, поскольку жилые помещения по-прежнему являются дефицитным объектом и, следовательно, право на проживание обеспечивается еще исходя из минимальных потребностей граждан. Вселение в помещение на правах члена семьи собственника является самодостаточным обстоятельством, исключающим потребность в дополнительных основаниях.
Отсутствие аналогичного ранее приобретенного права (права пользования) в отношении другого жилого помещения выделяется как необходимое условие не только для вселения, но и для факта признания члена семьи собственника. Однако судебной практике известны случаи, когда лицо, являющееся собственником одного помещения, например несовершеннолетний или лицо, нуждающееся в постороннем уходе, вселяется на жилую площадь другого собственника, так как не в состоянии проживать отдельно или обеспечивать самостоятельный уход за собой.
Так, в 2015 году Московский городской суд по требованию лиц, которые на основании договоров дарения являются собственниками спорного жилого помещения, в котором зарегистрированы ответчики как члены семьи бывшего собственника, о признании ответчиков не приобретшими право пользования жилым помещением, снятии с регистрационного учета, указал следующее.
«...поскольку ответчики в малолетнем возрасте были зарегистрированы по постоянному месту жительства в спорном жилом помещении с соблюдением требований жилищного законодательства, с согласия собственника спорного жилого помещения и проживали в другом жилом помещении в несовершеннолетнем возрасте вместе с матерью в силу объективных причин, . само по себе проживание ребенка, который в силу несовершеннолетнего возраста не может самостоятельно реализовать свои жилищные права и обязанности, и его родителей в жилом помещении, не являющемся местом жительства, которое определено ребенку соглашением родителей, не может служить основанием для признания его не приобретшим право пользования жилым помещением»15.
Также представляется правильным признавать лицо членом семьи собственника даже в том случае, если у него имеется другое жилое помещение на праве собственности, но в силу сложившихся семейных отношений это
15 Апелляционное определение Московского городского суда от 24 дек. 2015 г. по делу № 3348523/2015 [Электронный ресурс]. Документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс».
лицо прекратило пользование своим помещением и вселилось к иному собственнику на правах члена его семьи, а позже утратило возможность использования своей квартиры для личного проживания.
Сказанное вытекает из анализа положений ч. 4 ст. 31 ЖК РФ, из которой следует, что у бывших членов семьи собственника имеется право сохранить за собой по решению суда на определенный срок помещение, в котором это лицо проживало до прекращения семейных отношений с собственником (помещение собственника - бывшего члена семьи), если при наличии права на другое помещение имеется доказанная невозможность осуществления права пользования им, а также при наличии иных заслуживающих внимание фактов (например, этаж, на котором расположены жилые помещения, при инвалидности с двигательной дисфункцией, наличие у собственника собственных членов или бывших членов семьи, которым он предоставил свое жилое помещение).
Регистрация в конкретном жилом помещении по месту жительства - это производный признак члена семьи собственника этого жилого помещения, который чаще всего выступает в роли доказательства факта вселения лица собственником именно в качестве члена своей семьи. Самостоятельного правообразующего значения факт регистрации лица по месту жительства для признания его приобретшим право пользования жилым помещением не имеет.
Данный вывод многократно подтвержден правоприменительной судебной практикой. Типичное обоснование такого рода выводов суда приведем ниже.
К. Н. Д. обратился в городской суд с иском к К. В. А. о признании ответчика утратившим право пользования домом, ссылаясь на то, что, на основании договора дарения от 25 июля 2009 г., истец является собственником земельного участка площадью 1700 кв. м и жилого дома на нем. В спорном жилом доме зарегистрирован ответчик, который не является и не являлся членом его семьи, никогда не вел с ним совместного хозяйства, не участвовал и не участвует в содержании жилого дома и оплате коммунальных услуг. Ответчик не вселялся в данный дом, не проживает и никогда не проживал в нем постоянно. Его регистрация по указанному адресу носит формальный характер.
К. В. А. основного иска не признал и обратился в суд со встречным иском к К. Н. Д. и К. А. Д. о вселении и нечинении препятствий в пользовании жилым помещением, ссылаясь на то, что невозможность его проживания в
спорном жилом помещении связана с неприязненными отношениями между ним и его отцом - К. А. Д., также проживающим в данном доме.
Свидетель К. А. Ф. показала, что она является матерью К. Н. Д. и К. А. Д., проживает в спорном жилом помещении, собственником которого являлась ранее. В данном доме, на правах ее внука, иногда появляется К. В. А., который постоянно здесь никогда не проживал, но был зарегистрирован в этом доме с ее разрешения. Никаких вещей внука в доме нет.
Отказывая в иске, суд первой инстанции указал, что, в соответствии с ч. 2 ст. 30 ЖК РФ, собственник жилого помещения вправе предоставить во владение и (или) в пользование принадлежащее ему на праве собственности жилое помещение гражданину на основании договора найма, договора безвозмездного пользования или на ином законном основании. Также суд сослался на положения ст. 292 ГК РФ, ч. 1 ст. 31 ЖК РФ и статьи 1 и 3 закона Российской Федерации «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации».
Суд апелляционной инстанции отметил, что факт регистрации К. В. А. в спорном жилом доме, как правильно указал суд первой инстанции, является административным актом и не означает наличия права на эту жилую площадь, а является лишь одним из доказательств, которое оценивается судом в совокупности со всеми обстоятельствами дела. Из материалов дела видно, что К. В. А. никогда постоянно не проживал в спорном жилом доме, а только был зарегистрирован в нем. Доводы последнего о вынужденном непроживании в этом доме из-за ссор с отцом - К. А. Д., а также о чинении ему препятствий в проживании там со стороны ответчиков, не подтверждены какими-либо объективными и достоверными доказательствами. В этой связи Московский областной суд решение Можайского городского суда Московской области от 26 июня 2014 г. оставил без изменения, а апелляционную жалобу представителя К. В. А. - С. С. А. без удовлетворения16.
16 Апелляционное определение Московского областного суда от 1 сент. 2014 г. по делу № 3319016 [Электронный ресурс]. Документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс».
Библиографический список
1. Бронер Д. Л., Крупицкий М. Л., Бронер Ю. Д. Статистика жилищного и коммунального хозяйства: учебник. М.: Высшая школа, 1979.
2. Косова О. Установление факта происхождения ребенка в особом судопроизводстве // Российская юстиция. 1998. № 1.
3. Черкашина И. Л. Проблемы правоприменения в жилищных спорах // Российский судья. 2002. № 10.
Информация для цитирования
Строгонова Т. П. Состав членов семьи собственника жилого помещения // Ex jure. 2018. № 4. C. 118-133. DOI: 10.17072/2619-0648-^ 2018-4-118-133.
^ Strogonova T. P. The Definition and Family Composition of the Resi-^ dential Premises Owner. Ex jure. 2018. № 4. Pp. 118-133. (In Russ.). DOI: 10.17072/2619-0648-2018-4-118-133.
