CC BY
42
ВЕСТНИК МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА. СЕР. 9. ФИЛОЛОГИЯ. 2011. № 3
И.В. Чулкова
СОПОСТАВИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ПРОЦЕССОВ АНАЛИТИЗАЦИИ В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ И НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКАХ (на материале смешения падежных форм)
В статье рассматривается общеиндоевропейская тенденция к аналитизму в русском и немецком языках на современном этапе; проведено сопоставление смешения падежных флексий имен существительных в падежных и предложно-падежных конструкциях русского языка и в конструкциях «предлог-артикль-существительное» в немецком, а также описан эксперимент на осознаваемость/ неосознаваемость смешения падежных форм носителями русского и немецкого языков.
Ключевые слова: аналитизация; общеиндоевропейская тенденция к аналитизму в русском и немецком языках; выражение грамматического значения слова вне его пределов; смешение падежных флексий; осознавае-мость/неосознаваемость смешения падежных форм в речи носителей языка.
The general Indo-European analytic tendency in Russian and German is examined in this article in a modern context. Analysis and comparison of confusion of inflexions in "prepositional-case" and "case-case" constructions in Russian and in "preposition-article-noun" constructions in German were made as well as research into conscious/unconscious use of case-inflections by native speakers.
Key words: analytisation of the language, general Indo-European analytic tendency in Russian and German, expression of the main grammatical meaning with the help of auxiliaries, confusion of inflexions, conscious/unconscious use of case-inflections by native speakers.
Как писал В.Г. Гак, «аналитизм — типологическое свойство, проявляющееся в раздельном выражении основного (лексического) и дополнительного (грамматического, словообразовательного) значения слова» [Гак, 1990: 31]. Понятие аналитизма вошло в языкознание после того, как в начале XIX в. братья Август и Фридрих Шлегель впервые сформулировали идею о противопоставлении аморфных (изолирующих), агглютинативных и флективных языков. В конце XIX — начале ХХ в. наблюдался рост интереса к вопросам аналитизма и аналитического строя языка, что объясняется, по мнению В.Н. Ярцевой, тремя причинами: «...во-первых, вниманием, проявленным младограмматиками к проблеме морфологической структуры слова и грамматическим приемам, используемым
в языке; во-вторых, введением в научный обиход большого количества живых языков, по своей грамматической специфике не укладывающихся в традиционную схему латинской флективной грамматики, в-третьих, идеей, наиболее ярко выраженной в трудах О. Есперсена об исторической преемственности аналитического строя по отношению к строю флективному, что якобы связано с прогрессом в языке» [Ярцева, 1965: 58].
В 20-е гг. ХХ в. были сформулированы важные для лингвистики положения — тезис о многовековом процессе развития аналитизма в индоевропейских языках [Сепир, 1993: 150] и гипотеза А. Мейе о принципиальных различиях между именем и глаголом в их отношении к аналитизму (имя потенциально аналитично, глагол стремится сохранить свои флективные признаки); см. подробнее [Брызгу-нова, 2004: 71]. А. Мейе специально отмечал процесс аналитизации в области падежных флексий, который наблюдается в разных языках индоевропейской семьи: «Чтобы понять инновацию, надо знать, что она представляет собой один из моментов универсальной тенденции, присущей индоевропейским языкам, к замене падежной флексии разными способами. Имеются языки — большинство славянских, латышский, литовский, армянский, — где эта тенденция в настоящее время еще далека от завершения, но и здесь наблюдается ее действие» [РЯСО, т. 1: 21].
В русском языкознании изучение тенденции к аналитизму прослеживается в работах И.А. Бодуэна-де-Куртенэ, Н.В. Крушевского, В.А. Богородицкого, В.В. Виноградова, М.В. Панова, В.Н. Ярцевой, М.Ю. Гловинской, Е.А. Брызгуновой и других ученых. В частности, В.В. Виноградов пришел к выводу о том, что «в современном русском языке грамматическая структура многих слов и форм переживает переходную стадию от синтетического строя к смешанному, аналитико-синтетическому, и как в лексике слова перерастают в идиомы и фразы, так и в грамматике слово может обрастать сложными, аналитическими формами, своего рода грамматическими идиоматизмами» [Виноградов, 1947: 37]. Виноградов считал, что распространение аналитических форм в русском языке связано с усложнением системы формообразования, с изменением грамматических границ слова и его объема, с ростом фразеологических единств и сращений. Было показано, что первообразные и непервообразные предлоги ведут себя неодинаково: простые (первообразные) предлоги, ослабляя свои лексические значения, берут на себя функции падежных значений [Там же: 167, 695, 700], что становится одним из факторов смешения падежных флексий, чья роль в выражении семантико-синтаксических отношений ослабляется.
Чрезвычайно велик интерес к теории аналитизма в 60-е гг. ХХ в., когда была сформулирована идея о неоднородности аналитических конструкций; в это время разрабатывались четкие критерии образования аналитических форм, выявлялись признаки грамматикализации аналитических конструкций. В.Н. Ярцева, отмечая, что характеристика аналитического строя чаще всего сводится к двум положениям: четкий порядок слов и широкое использование служебных слов, писала: «...черты аналитизма обычно сочетаются в каждом данном языке с грамматическими приемами других типов, и поэтому возникает закономерный вопрос, какого рода «пропорция» различных грамматических приемов должна считаться достаточной для отнесения языка в ту или иную рубрику морфологической классификации? Может быть, нельзя говорить о языках аналитического строя, а можно говорить об аналитических конструкциях, присутствующих в большей или меньшей степени в различных языках?» [Ярцева, 1965: 59].
Различные проявления аналитизма в русском языке были детально рассмотрены в коллективной четырехтомной монографии «Русский язык и советское общество: Социолого-лингвистическое исследование», изданной в 1968 г. под общей редакцией М.В. Панова. Основным признаком аналитических единиц по М.В. Панову является то, что у них «грамматическое значение передается вне пределов данного слова, то есть средствами контекста (в широком смысле слова)» [Русский язык., 1968: 11]. Развитие элементов аналитизма в данном исследовании рассматривается на материале несклоняемых существительных, несклоняемых аббревиатур, новых слов общего рода типа врач и двувидовых глаголов, аналитических прилагательных; отмечается рост употребительности нулевой флексии родительного множественного, например, комментариев — комментарий, апельсинов — апельсин) и развитие аналитизма в падежных формах числительных, тенденция к несклоняемости которых сопровождается стремлением к обобщению и унификации форм косвенных падежей у некоторых числительных: пятидеся-тью вместо пятьюдесятью, шестистами вместо шестьюстами1.
1 Нужно заметить, что существует и другая точка зрения на уменьшение роли флексии. Ю.П. Князев, исходя из того что основным признаком языков аналитического строя является аналитическая грамматическая форма, подчеркивает, что количество аналитических форм в русском языке за последние столетия сокращается, а не увеличивается. На основании этого автор приходит к выводу, что русский язык развивается в направлении не аналитических, а. изолирующих языков [Князев, 2007: 171—177]. Мы полагаем, что контекстная дифференциация лексем типа наш врач пришел — наш(а) врач пришла и многие другие грамматические новации XX века, опирающиеся на флексию зависимых слов, не имеют никакого отношения к типологическим особенностям изолирующих языков. Поэтому в нашем исследовании аналитизм понимается традиционно, не сводится исключительно к аналитическим словоформам.
Новым этапом в изучении проблемы аналитизма стали работы М.Ю. Гловинской, в которых она обращает внимание на тенденцию к ослаблению падежных функций, на рост аналитических способов передачи падежных значений, на использование неизменяемых форм слова в ущерб косвенным падежам, на неправильный выбор падежа (именительный вместо косвенного, например: мы рассматриваем это не просто как та или иная возможность; родительный вместо предложного: о некоторых своих наблюдений, в трех километров) и др. [Русский язык..., 1996: 239].
Примечательно, что этот материал оценивался автором сначала как массовые ошибки, но уже в статье «Просто оговорки или тенденция к аналитизму?» М.Ю. Гловинская относит ненормативные колебания во флексиях к числу проявлений тенденции к аналитизму, которые ранее не учитывались в работах по «микроистории» русской грамматики ХХ в., в частности в указанном выше четырехтомнике под редакцией М.В. Панова.
М.Ю. Гловинская говорит о смешении падежных флексий в публичной и разговорной речи, что «это не просто оговорки, которые возможны в любой устной речи, но массовые однотипные ошибки носителей литературной нормы» [Гловинская, 1997: 308]. Автором приводятся многочисленные примеры замены форм предложного падежа мн.ч. формами родительного в разных группах слов: о его необыкновенных успехов, о русских и западных писателей, на двух стульев, о журналистов, на предстоящих переговоров, в первых вопросов народных депутатов, о первых депутатов, в строго определенных случаев, в этих материалов, передаю слово о спортивных событий комментатору... Приводятся и примеры обратного смешения: предложный вместо родительного: существовала масса нормативных актах, проводилось по ряду аспектах, на месте этих глаголах, подтверждается в ряде случаях...
О том, что это не просто оговорки, а процесс расшатывания нормы, говорит не только огромное количество подобных примеров в устной публичной речи и многочисленные факты самоисправления правильного употребления на неправильное, но и материал русских диалектов: девки думают об ребят; об стариков не заботились; при людей скажу и т.п. [Кузьмина, Немченко, 1964: 182—183].
Подводя итог, М.Ю. Гловинская отмечает, что «путаница во флексиях указывает на ослабление их роли и на потенциальные участки формального слияния падежей. В свете рассмотренных фактов можно интерпретировать аналогичные явления в говорах как направляемые той же тенденцией и тем самым говорить об общерусском процессе, захватывающем и литературный язык, и диалекты» [Гловинская, 1997: 314—315]. В более поздних работах [Гловинская, 2003; 2008] приводятся дополнительные аргументы в пользу
того, что отмеченное смешение падежных форм необходимо учитывать в качестве одного из весомых аргументов в пользу дальнейшего развития тенденции к аналитизму в развитии русской грамматики на рубеже XX—XXI вв.
Тенденция к аналитизму отмечается не только в славянских, но и в германских языках, в частности в немецком.
М.М. Гухман, О.А. Москальская, Н.А. Филичева и другие германисты характеризуют этапы становления немецкой грамматики, в том числе процессы становления аналитических форм, таких как перфект, плюсквамперфект, пассив, конъюнктив и др. В.М. Жирмунский показал, что общеиндоевропейская тенденция к аналитизму в немалой степени связана с фонетической редукцией флексии, которая способствует смешению падежных форм и «ускоряет падение падежных окончаний и развитие анализа» [Жирмунский 1935: 173]2; однако ученый отмечает при этом, что ведущее значение имеет все же смысловая сторона, которая связана с процессом развития мышления и дифференции средств его языкового выражения.
В 2004 г. вышел сборник "Die europaeischen Sprachen auf dem Wege zum analytischen Sprachtyp" («Европейские языки на пути к аналитическому языковому типу») под редакцией У. Хинрикса. В нем приводится материал языков Европы в аспекте тенденции к аналитизму. В статье "Vorbemerkungen zum analytischen Sprachtyp in Europa" («Предварительные замечания к аналитическому языковому типу в Европе») У. Хинрикс пишет, что на немецкий разговорный язык оказывает сильное влияние современный феномен: быстро и интенсивно прогрессирующая тенденция к аналитизму. Он выделяет следующие «неоаналитизмы» в немецком языке: 1) сокращение числа падежных показателей имен существительных: Das sind wir den Wählerinnen und Wähler shuldig (вместо Wählern);
2) смешение падежей при употреблении местоимений, имен существительных: Das habe ich ihn versprechen müssen (вместо ihm), Die Aussicht auf die nächsten drei Tagen ist wenigerer freulich (вместо Tage);
3) систематическое смешение падежей, обозначающих место (дательный) и направление (винительный), ср.: а) 'направление' вместо 'места': Wir würden uns freuen, Sie bald in einen unserer Züge begrüßen zu dürfen (вместо Einem); б) 'место' вместо 'направления': Man hat ihn jetzt erst mal wieder auf freiem Fuß gesetzt (вместо freien); 4) замена падежа на аналитико-синтетические конструкции (предлог + падеж): Die Verbraucherzentrale hat eine Bilanz über ihre Arbeit gezogen (вместо ihrer Arbeit); Es folgte eine vierstündige politische Erklärung durch
2 Следует отметить, что А. Мейе также обращал внимание на то, что упрощению склонения способствовала утрата роли окончаний [Мейе, 2003: 84].
den Bürgermeister (вместо des Bürgermeisters); Der Beruf von meinem Vater geht immer mehr zurück (вместо meines Vaters); 5) десемантиза-ция предлогов, при этом управляемый падеж также утрачивает свою значимость: Der Interregio nach Potsdam fährt heute um 17.10 von/auf/aus/in/an/ab/-/Gleis 3/; 6) смешение предлогов: Ich habe volles Vertrauen für die Lehrer in meiner Schule (вместо zu); Schumacher konnte den Vorsprung auf Häkkinen noch ausbauen ( вместо vor); Dort hinten befindet sich die Grenze zu Polen (вместо nach); Im nächsten Jahr werde ich mir das alles am Kalendar ankreuzen (вместо im); Sie haben Anschluss zum Interregio nach Stendal (вместо an); Ich war enttäuscht über die Entscheidung der Jury (вместо von); 7) употребление аналитико-синтетических форм в компаративе: mehr interessanter.
У. Хинрикс отмечает, что это все не случайные ошибки или оговорки, а регулярное употребление форм, которое уже постепенно становится частью субнормы (или Pränorm). Важным для представления масштаба процесса является тот факт, что все эти «смешения» встречаются и в письменной речи. У. Хинрикс обращает внимание на то, что так называемые неоаналитические процессы могут привести к двухпадежной системе, которая соответствует среднеевропейскому стандарту. Автор называет тенденции, способствующие такому переходу: 1) неправильное или нерегулярное использование определенного артикля; 2) смешение употребления номинатива и аккузатива, особенно в функции предиката: Dann hat er mir daraus tatsächlich noch ein Vorwurf gemacht (вместо einen); 3) выравнивание парадигм склонения и спряжения, например: brech! ess! helfe!; schwören-schwörte-geschwört; 4) заимствованный из английского языка порядок слов.
Подводя итог, У. Хинрикс отмечает, что скорость развития аналитизма связана с расширением языковых контактов, а также с тем, что в Европе многие языки находятся сейчас на пути к аналитизму (например, польский, чешский).
В том же 2004 г. вышла книга Б. Сика названием "Der Dativ ist dem Genitiv sein Tod" («Датив — смерть генитиву») ( см. о ней подробнее [Чулкова, 2008]. Надо отметить, что проблема исчезновения родительного падежа интересовала лингвистов еще со времен младограмматиков, а в 20-е гг. ХХ в. О. Бехагель заявлял о «гибели родительного падежа», выдвигая фонетическую трактовку этого явления: «Формальный процесс, который лежит в основе гибели родительного падежа — это ослабление полных гласных в окончании слова в конце древневерхненемецкого периода» [Behaghel, 1923: 531—541]. Его современник В. Хорн предлагал другую интерпретацию процесса исчезновения родительного падежа, объясняя это тем, что родительный падеж в древних германских языках был перегружен различными функциями, поэтому и лишился устойчивости [Horn, 1923: 117 ff.].
Б. Сик приводит материал по аналитизации языка, который перекликается с наблюдениями У. Хинрикса и других лингвистов, автор детально анализирует случаи утраты генитивных падежных показателей типа Die Kulturgeschichte des Kaffee (вместо Die Kulturgeschichte des Kaffees), Vorsitzenden des Komitee (вместо Vorsitzenden des Komitees)3.
В работе [Illgner, 2001] также отмечается, что носители языка избегают употребления родительного падежа и заменяют его в своей речи все чаще и чаще дательным, о чем свидетельствует большое количество примеров: Auf Empfehlung vom Küchenchef; etwas während der 66 kältesten Tagen des Jahres; Bloße Schenkel und große Dekolletes waren dem sozialistischen Frauentyp unwürdig; Mit mehreren Filmen wird am Wochenende dem 100.Geburtstag von Humphrey Bogart gedacht. Чтобы избежать склонения существительных, конструкции с родительным падежом пишутся через дефис: Der Clinton-Besuch in Gaza; Die Wirkungen der Walser-Rede; Die left of center-Politiker. Прилагательные употребляются в неизменяемой форме: Asien interessiert (вместо ein asieninteressierter Mensch), wer sich einem Pavian ähnlich verhält (вместо der zeigt ein pavianähnliches Verhalten), ein Gebiet, das frei von Tollwut ist (вместо ist ein tollwutfreies Gebiet).
По наблюдениям Б. Сика, процесс смешения падежных флексий не ограничился только родительным падежом — теряют падежные окончания имена существительные мужского рода слабого склонения также в дательном и винительном падежах, ср.: Dann bitte ich jetzt unseren nächsten Kandidat zu mir; Ein Interview mit dem Formel-1-Veteran; Terroristen exekutieren US-Soldat [Sick, 2004, 2005, 2006].
Убедительной иллюстрацией ненормативного смешения падежных форм являются также более 300 фотографий вывесок, указателей на улицах, в магазинах, меню в ресторанах, объявлений в газетах, на сайтах, рекламных плакатов, проспектов и т.п., опубликованные в [Sick, 2007, 2008] и сделанные как самим автором, так и его читателями. Это несомненные свидетельства того, что указанные смешения проникли уже и в деловую письменную речь.
Вызывает интерес отношение Б. Сика и Г. Ильгнера к своему материалу как к проявлению процесса упадка культуры немецкой речи. Между тем, как свидетельствуют работы немецких и российских лингвистов, факты, приводимые этими авторами, можно интерпретировать по-другому, а именно: как проявление общей
3 Б. Сик отмечает смешение родительного и дательного падежей и в книге [Sick, 2007], ср. примеры употребления форм дательного вместо родительного: вместо deinetwegen — wegen dir, вместо wegen des Umbaus — wegen dem Umbau, вместо laut eines Berichts — laut einem Bericht. Подобные факты были уже известны благодаря фильму "Die Feuerzangenbowle" («Пунш», 1944) режиссера Х. Вайса, в котором есть такая сцена: на уроке ученик говорит: ...wegen dem Schild..., и учитель его очень строго исправляет: Es heißt: wegen des Schildes.
индоевропейской тенденции к аналитизму, которую необходимо отличать от фактов снижения культуры речи. Такие употребления, как in den Weiten des Orient (вместо in den Weiten des Orients); in der Breite Straße (вместо in der Breiten Straße); ich stehe hier auf der Hohe Straße (вместо ich stehe hier auf der Hohen Straße); ich gehe auf den Alter Markt (вместо ich gehe auf den Alten Markt); Das ist Peter sein Auto (Peters Auto); der Laura Ihre Freunde (вместо Lauras Freunde); beim US-President (beim US-Presidenten); Dem Patient geht's gut (вместо Dem Patienten geht's gut); Lukas, lass den Elefant in Ruhe (вместо Lukas, lass den Elefanten in Ruhe) и др., можно соотнести с многочисленными фактами смешения падежных форм в русском языке.
Прежде всего это уже рассмотренные нами ранее примеры употребления родительного падежа вместо предложного, ср.: о ближайших планов руководства ЦСКА, разница в процентов, в политических текстов, в роскошных отелей, в 20 департаментов, речь идет о варваров, в конфетов, первая медаль на Олимпийских игров, на последних трехсот метров, в нашей программы. Родительный в русском языке может употребляться, по нашим наблюдениям, вместо дательного: по всей страны, как судьи оценят подходы к элементов. Вместо дательного может использоваться также предложный, например: высказывания по вопросах разоружения и др.
Наблюдения над анализируемым материалом показывают, что процессы аналитизации в области падежных форм в современном русском и немецком языках схожи: в русском языке частотны употребления родительного вместо предложного, родительного вместо дательного, предложного вместо дательного, а в немецком — употребление дательного вместо родительного, смешение дательного и винительного; в русском — именительного вместо косвенного, в немецком — именительного вместо винительного и др.
Отличия же заключаются в осознаваемости-неосознаваемости аналитизированных форм носителями языка. Автором данной статьи был произведен эксперимент, включающий элементы социологического опроса, а также было обсуждение языкового материала с точки зрения нормы. Участниками эксперимента были носители немецкого языка разных возрастов и разного социального положения (студенты, сотрудники различных компаний, пенсионеры). Им были предложены пары таких предложений, как нормативные Ich sehe den Bären, ich sehe den Löwen и аналитизированные Ich sehe den Bär, ich sehe den Löwe. Необходимо заметить, что носители языка в процессе обсуждения отмечали отступление от нормы (причем иногда замечали это не сразу), но при этом добавляли, что в речи, если использовать второй вариант (аналитизированные формы) и специально не обращать на замену внимания, то никто и не заметит отступления от нормы. Что касается носителей русского язы-
ка, то подобный эксперимент показал, что русские без колебаний выберут тот вариант, что нормативен, и назовет грубой ошибкой, безграмотностью аналитизированные формы, если ему предложить выбирать между следующими употреблениями: в политических текстов или в политических текстах; в роскошных отелей или в роскошных отелях.
Подводя итоги, следует отметить, что факты смешения падежных форм, описанные выше, отражают специфику современного состояния тенденции к аналитизму в современном русском и немецком языках. Однако экспериментальные данные позволяют предположить, что у носителей немецкого языка факт аналитизации на этом участке грамматической системы стал более привычным.
Список литературы
Брызгунова Е.А. Э. Сепир и А. Мейе о развитии аналитизма в индоевропейских языках и современные концепции русистов // Сравнительно-историческое и общее языкознание. М., 2004. Виноградов В.В. Русский язык (Грамматическое учение о слове). М.; Л., 1947.
Гак В.Г. Аналитизм // Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990.
Гловинская М.Ю. Просто оговорки или тенденция к аналитизму? // Язык: изменчивость и постоянство (Сб. статей в честь 70-летия проф. Л.Л. Касаткина). М.,1997.
Гловинская М.Ю. Изменения в морфологическом строе // Современный русский литературный язык / Под ред. В.Г. Костомарова и В.И. Максимова. М., 2003.
Гловинская М.Ю. Активные процессы в грамматике // Современный русский язык: Активные процессы на рубеже ХХ—ХХ1 веков / Под ред. Л.П. Крысина. М., 2008. Жирмунский В.М. От флективного строя к аналитическому // Вопросы немецкой грамматики в историческом освещении. М.; Л., 1935. Князев Ю.П. Грамматическая семантика: Русский язык в типологической
перспективе. М., 2007. Куьмина И.Б., Немченко Е.В. К вопросу о конструкциях с формой именительного падежа имени при переходных глаголах и при предикативных наречиях в русских говорах // Вопросы диалектологии восточнославянских языков. М., 1964. Мейе А. Основные особенности германской группы языков. М., 2003. Русский язык и советское общество: Социолого-лингвистическое исследование / Морфология и синтаксис современного русского литературного языка / Под ред. М.В. Панова. М., 1968. Русский язык конца ХХ столетия (1985—1995) / Под ред. Е.А. Земской. М., 1996.
Сепир Э. Язык. Введение в изучение речи // Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М., 1993.
Чулкова И.В. Рец. на кн.: Bastian Sick. Der Dativ ist dem Genitiv sein Tod. Ein Wegweiser durch den Irrgarten der deutschen Sprache // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. 2008. № 5.
Ярцева В.Н. Проблема аналитического строя и формы анализа // Аналитические конструкции в языках различных типов. М.; Л., 1965.
Behaghel O. Deutsche Syntax. Bd. 1. Heidelberg,1923.
Horn W. Sprachkörper und Sprachfunktion / Palaestra, 135. Leipzig, 1923.
Hinrichs Uwe (Hrsg.): Die europaeischen Sprachen auf dem Wege zum analytischen Sprachtyp. Wiesbaden, 2004.
Illgner G. Die deutsche Sprachverwirrung. Lächerlich und ärgerlich: Das neue Kauderwelsch. IFB Verlag. Paderborn, 2001.
Meillet A. Linguistique historique et linguistique generale. Paris, 1936.
Sick B. Der Dativ ist dem Genitiv sein Tod. Ein Wegweiser durch den Irrgarten der deutschen Sprache. Verlag Kiepenheuer & Witsch, Köln u. Spiegel Online GmbH, Hamburg. Вd. 1, 2004; Вd. 2. 2005; Bd. 3. 2006.
Sick B. Happy Aua. Ein Bilderbuch aus dem Irrgarten der deutschen Sprache. Вd. 1—2. Köln, 2007—2008.
Сведения об авторе: Чулкова Ирина Васильевна, аспирант кафедры общего и сравнительно-исторического языкознания филол. ф-та МГУ. E-mail: irina.chulkova @hotmail.com
