CC BY
130
УДК 81'23
еще раз о категории пАДЕЖА: «общий падеж» в современном немецком языке
Бабенко наталия сергеевна
Зав. сектором германских языков Института языкознания РАН 125009, Москва, Б. Кисловский переулок, 1 e-mail: babenkons@yandex.ru
Статья посвящена лингвистическим и психолингвистическим проблемам функционирования падежной системы немецкого языка. Исходя из фактов развития современного немецкого языка, автор считает целесообразным выделять в узусе общий падеж как категорию с нулевой маркированностью.
ключевые слова: падежная система, узус, общий падеж, синтетизм, аналитизм, языковая система, психолингвистическая реальность.
Идея данной статьи навеяна исследованиями Н.В.Уфимцевой в ее ранних работах, прежде всего в кандидатской диссертации, посвященной анализу концепций грамматического значения падежей и описанию опыта их выделения психолингвистическими методами. С разработки этой тематики началось движение от грамматики в ее системном понимании к грамматике в ее психолингвистической реальности [Уфимцева 1976].
При всей очевидности существования падежей как носителей морфологических значений, образующих парадигматические оппозиции, и как регуляторов синтаксических отношений, выражающих связи существительного с другими словами в предложении, категория падежа считается одной из наименее рациональных частей языка, конструктом, возникшим в результате довольно сложной абстракции и не отвечающим прямо каким-либо целям, имеющимся в сознании носителей языка [Уфимцева 2011: 17-18].
Вывод Н.В.Уфимцевой о том, что именительный падеж занимает в парадигме русского языка особое место - он противопоставлен совокупности всех остальных падежей, - представляется универсальным и для других языков с разветвленной падежной системой, в том числе и для немецкого: и в узусе, и в языковом сознании носителей языка присутствует представление о свойственной именительному падежу многозначности на фоне его полифункциональных свойств.
В немецком языке трактовка именительного падежа теснейшим образом сопрягается с вопросом выделения «общего падежа» как явления немецкой грамматики (см. [Шубина 2004: 4-5]. Существование данной проблемы лежит не столько в плоскости традиционного грамматического описания, сколько в плоскости изменений некоторых строевых признаков немецкого языка, которые происходят под влиянием множества внутренних и внешних факторов и фиксируются в языковом сознании его носителей как тенденция, направленная на упрощение флективной морфологии имени в составе субстантивных групп.
Категория падежа в немецком языке теснейшим образом связана с категорий артикля и артиклеобразных слов, которые чаще всего являются носителями морфологических показателей падежа существительного при его употреблении в
высказывании. При этом выражение падежных форм корреспондирует с родовыми характеристиками существительных, что оказывается значимым для разграничения субъектно-объектных отношений, возникающих в высказывании при употреблении существительных среднего или женского рода в именительном и винительном падежах, поскольку они не несут различительных грамматических признаков, как например, в предложении Das Kind küsst die Mutter, где имеет место омонимия средств выражения именительного и винительного падежей для обоих существительных, и лишь правило порядка слов в высказывании устраняет эту омонимию: первое место занимает субъект в именительном падеже.
В немецком языке грамматическая выразительность существительного в высказывании достигается разными средствами, среди которых центральное место занимают артиклеобразные слова, включая атрибуты в виде местоимений и прилагательных, в позиции перед существительным: In der Krise der liberalen Demokratie wird die Krise des autoritären Charakters sichtbar [Jungle World, 11, 2016, 11, 4] - прикрытая позиция существительных, позволяющая идентифицировать их падеж по грамматическим показателям сопровождающих слов. Jetzt steht nicht mehr Dekonstruieren auf der Hitliste, sondern Konstruktivität [Jungle World, 11, 2016, 11, 2] - неприкрытая позиция существительных, характеризующаяся отсутствием грамматических показателей падежа.
Отсутствие формально выраженного грамматического маркера у имени не является нарушением словоупотребления, но несколько противоречит строю немецкого языка, в котором сохраняются флективные элементы даже на фоне усиления аналитических тенденций. Развитие этих процессов имеет глубокие исторические корни, и в современном немецком языке они находят подтверждение именно в прогрессирующем распространении падежно амбивалентных словоформ существительного [Pavlov 1995].
В морфологической системе немецкого языка наибольшей избыточностью с точки зрения маркирования грамматических форм отличается имя существительное, которое соединяет в довольно сложной («педантичной», по выражению Я. Гримма) комбинации грамматические показатели трех категорий - рода, числа и падежа и обусловливает нагрузку на язык [Браун 1997: 86 и сл.], что с особой очевидностью проявляется при его функционировании как необходимость грамматического выражения синтаксических отношений с помощью разнообразных падежных маркеров, отражающих принадлежность существительного к определенному типу склонения на основании формальных признаков.
Для современного немецкого языка характерно увеличение класса позиций, где существительное оказывается грамматически не оформленным, т.е. выступает в неприкрытой позиции - без зависимых слов, например, после существительного Art, после слов типа als, в некоторых предложных оборотах, в ряде аналитических глагольно-именных конструкций и т.д.: eine Art Mensch, seine Stellung als Lehrer, in Form , Obacht geben, zu Gehör bringen, что дает основание для выделения «общего падежа» как неопределенной формы имени, в которой «разорвана связь с парадигмой» существительного [Ревзин 2009: 98]. Среди образований с «общим падежом» обнаруживается значительная доля устойчивых словосочетаний - nach Hause, zu Hause, mit Hilfe von и др.
И.Ревзин считал, что специфика немецкого общего падежа заключается в его проникновении в позиции стандартных падежей (родительного, дательного, винительного). Поэтому либо надо признать наличие нескольких разных общих падежей (падежа, допускающего формы именительного и родительного, еще одного падежа, допускающего формы именительного и дательного и т.д.), либо просто рассматривать форму общего падежа как вариант формы именительного, а его проникновение в другие позиции связывать с осуществлением тенденции к монофлексии, выделенной В.Адмони [Ревзин 2009: 143]. Трактовка общего падежа как проявления тенденции к монофлексии вполне оправдана в исторической ретроспективе. Однако явления общего падежа в современном немецком языке требуют более дифференцированного подхода, учитывающего широкий круг факторов влияния на расширение присутствия общего падежа в устном и письменном языке.
Немецкий язык является, по всей видимости, единственным языком, в котором показатели падежа предшествуют самому имени, благодаря чему реципиент (слушающий или читающий) еще до появления имени в речевой цепи получает грамматическую информацию о его функциях в высказывании. Поэтому проблема общего падежа в современном немецком языке связана прежде всего с тенденцией к безартиклевому (в широком смысле слова) употреблению имени в группе существительного.
Безартиклевое употребление имени представлено в немецком языке множеством системных и асистемных явлений. При этом сами явления находятся в зоне широкого варьирования языковых форм и способов выражения падежных отношений.
Флексия у существительных в современном немецком языке грамматически мало выразительна, так что обозначение падежа и тем самым синтаксической функции имени осуществляется чаще всего с помощью согласующихся слов, особенно посредством артикля (определенного или неопределенного), который обладает весьма выразительной грамматической флексией. Кроме того, существительные в немецком языке часто выступают в составе предложных словосочетаний, которые являются носителями соответствующих падежных форм. При наличии у имени флективной морфологии, хотя и сильно разрушенной, в немецком языке теоретически сохраняются условия для маркирования синтаксических отношений в группе существительного с помощью флективных средств. Однако данная область грамматики немецкого языка в ее узуальном преломлении демонстрирует существование весьма разрозненных и слабо упорядоченных явлений, многие из которых связаны с проблемой безартиклевости употребления существительного и расширением зоны присутствия общего падежа.
Случаи отсутствия артикля при имени существительном являются предметом описания нормативных грамматик. Правила, регулирующие эту область морфосинтаксиса, отражают наиболее очевидные факты языка, поддающиеся объединению в группы по сходству условий, в которых происходит элиминирование артикля при существительном. В грамматиках выделяются зоны немотивированного варьирования артиклевого и безартиклевого употребления существительных, например, в аналитических глагольно-именных словосочетаниях артикль может отсутствовать (Einzug halten) или, наоборот, присутствовать (eine umfrage halten),
что является структурным свойством словосочетания. Вместе с тем в современном немецком языке отмечается не только расширение базы нормативных безартикле-вых употреблений существительного (ср. заголовки, рекламу, институциональные названия и т.д. типа Satirepartei auf Abwegen; Esoterik in Zucker; Ausstieg und Zerfall des deutschen Europa; Vorsicht Volk!; GLS Bank) но и активное формирование новых предпосылок, допускающих отсутствие артикля при существительном.
Попытка сгруппировать некоторые очевидные факты современного немецкого языка и описать их в свете современных тенденций языкового развития, показать их не изолированный, а вполне закономерный характер, который поддерживается комплексов процессов, сопровождающих современную коммуникативную деятельность, - все это представляет собой весьма сложную задачу, отдельные фрагменты которой предлагаются для обсуждения далее c учетом интересов как теоретиков языка, так и германистов-практиков.
Рассмотрению подлежат несколько групп явлений безартиклевости имени в современном немецком языке как проявление системно обусловленных тенденций. Они реализуются с достаточной регулярностью в текстах разной жанровой принадлежности.
Во-первых, безартиклевость существительного выступает признаком целого ряда предложных образований - in Form, unter Druck, auf Dauer, aus Rücksicht, которые по своей структуре и функциям примыкают к сложносоставным предлогам, возникшим из сочетания существительного с предлогом в разные периоды истории немецкого языка и заметно активизировавшимся в современном немецком: ср. in bezug, aufgrund, anhand, angesichts. В данном случае отсутствие артикля даже в потенциально слитной с предлогом форме (zur, vom, beim, im) указывает на особый статус существительного, которое частично теряет свое значение и становится элементом общей с предлогом аналитической формы второго порядка: она выполняет служебные функции внутри субстантивной группы в целом - in Form, unter Druck. Весьма показательно, что именно в связи со случаями такого рода возникает вопрос о периферии в грамматике имени существительного (в нашем случае это феномен безартиклевого имени!), где располагаются образования, типа im Fall, im Gegensatz , im Vordergrund, формально сохраняющие падежные показатели в составе предлога, но по существу тяготеющие к устойчивым конструкциям, а не к свободным словосочетаниям.
Вторая область присутствия безартиклевого имени и, следовательно, упрощения падежного управления у некоторых предлогов связана с их употреблением в неприкрытой позиции, т.е. с неатрибутированным существительным - trotz Streick (род. падеж грамматически не выражен), außer Bewohner und Fahrzeuge ( дат. падеж не выражен). Последний пример имеет сходство с парными оборотами, которые отличаются фразеологической устойчивостью: zwischen Affe und Mensch (вместо zwischen Affen und Menschen), von Mensch zu Mensch (вместо von Menschen zu Menschen) и т.д.; они приводятся в грамматиках как наиболее очевидные случаи общего падежа существительного. Отсутствие падежного маркирования в предложных группах существительного принято объяснять не замещением одного падежа другим, а влиянием разговорного языка, который указывает пути экономии усилий и в рамках письменного стандарта. Такое влияние имеет место и в других
случаях, например, Kein Schut abladen!, где артиклеобразное отрицание при существительном не выражает валентной зависимости от глагола, требующего винительного падежа.
Третья область активного безартиклевого употребления существительного в современном немецком языке связана с образованиями, включающими имена в функции приложения. Приложение как синтаксическое явление представлено в немецком языке разными типами и получило широкое распространение в разных дискурсах - das Thema Rente, die Generation Golf, in Sachen Migration, eine Art Theater, eine Spur Machtlosigkeit и т.п. Безартиклевость имени в таких словосочетаниях с приложением свойственна им по самой природе этого явления, основанного на примыкании одного имени к другому, обладающему устойчивыми функциями. Вместе с тем явления безартиклевости становятся все более частотными и расширяют диапазон своего употребления под действием тех тенденций развития современного немецкого языка, которые указывают на особый способ выделения идентифицирующих символов перед существительным-приложением, обозначающем конкретные сущности при обобщающем имени [Бабенко 2006].
Явления безартиклевого употребления существительного обнаруживают сильные колебания, что свидетельствует о неустойчивости оформления грамматических отношений в группе существительного. Однако сама тенденция к без-артиклевости проявляется достаточно отчетливо и поддерживается сходными процессами в целом ряде случаев других употреблений существительного в немаркированной (нулевой) форме.
Отмечается усиление колебаний в управлении падежами у предлогов вторичного (производного) порядка - betreffend des Ranges betreffend dem Produktionswerk, что свидетельствует о существовании в современном немецком языке широкой альтернативы для довольно значительного класса предлогов, которые допускают вариативность родительного, дательного и винительного падежей [Di Meola 2005].
Тенденция к устранению регулярного окончания -s в род. падеже ед.числа у заимствованных существительных мужского и среднего рода: Die Kulturgeschichte des Kaffee. Сюда же относятся и случаи монофлективности при выражении винительного падежа: Jetzt gibt es den neuen Swiffers-Staubmagnet, когда вин.падеж отчетливо выражен в атрибутивной части словосочетания, что является основанием для отсутствия нормативной флексии -en у заимствованного существительного.
Тенденция к безартиклевому употреблению существительного довольно определенно проявляется в современной немецкой разговорной речи и даже выступает ее характерной чертой. В одной из последних работ по культуре немецкой речи данная тенденция получила обозначение Kurzdeutsch 'укороченный немецкий' [Marossek 2016]. Он оказывает влияние и на письменный стандарт. Однако в случае последнего артикль в силу сложности решаемых коммуникативно-когнитивных задач выступает все же нормой грамматического оформления существительного. В примере, приводимом ниже из интервью студента, отчетливо прослеживаются предпочтения в употреблении артикля в зависимости от регистра речи. В стиле официального языка артиклевость присутствует в полном объеме: Ich übe mich als guter Demokrat und versuche, dem Willen der Mehrheit die Vorfahrt zu lassen. При
переходе в регистр разговорной речи артикли оказываются избыточными: Ich habe Moment mit Diplomarbeit und Prüfungen genug in Kopf.
Многообразные случаи отсутствия артикля у имени существительного в современном немецком языке не являются грамматической новацией. Они в той или иной степени были представлены и в другие периоды истории языка и отражали закономерные процессы постепенного сужения сферы действия флективной морфологии в направлении к расширению возможностей аналитической морфологии, которая минимизирует участие флективных маркеров в выражении грамматических отношений. Расширение сферы безартиклевого употребления существительных представляется важным аргументом в пользу выделения «общего падежа» как нулевой формы имени, которая по сути является психолингвистической реальностью, поскольку активно проявляет себя в разных языковых средах и ее существование осознается носителями немецкого языка [Marossek 2016].
Литература
Бабенко Н.С. аналитические тенденции в современном немецком языке взгляд на некоторые грамматические процессы в группе существительного//Анали-тизм в языках различных типов: сорок лет спустя. К 100 - летию со дня рождения В.Н.Ярцевой . Материалы чтений памяти В.Н.Ярцевой. Выпуск II. - М.: Эйдос, 2006. - С. 183-192.
Ревзин И.И. Структура немецкого языка. - М.: ОГИ, 2009. - 399 с.
Уфимцева Н.В. Лингвистический и психолингвистический анализ структуры падежной системы (на материале русского языка): дис... канд. филол. наук. -М.: 1976.
Уфимцева Н.В. Языковое сознание: динамика и вариативность. - М., Калуга: Институт языкознания РАН (ИП Шилин И.В.), 2011. - 252 с.
Шубина Э.Л. Словосочетания типа Nquant+ AdjN и eine Art+ AdjN в языке немецкой художественной литературы XX века: особенности грамматического оформления и лексического наполнения. - М.: Компания спутник , 2004. - 204 с.
Braun P. Tendenzen in der deutschen Gegenwartssprache. Sprachvarietäten. 3. Aufl. - Stuttgart, Berlin, Köln, 1993. - 265 S.
Di Meola C. Entwicklungstendenzen im deutschen Präpositionalsystem: Rektion entsprechend der Regeln oder wider den Normen// Perspektiven Eins. Akten der 1. Tagung Deutsche Sprachwissenschaft in Italien (Rom, 6.-7.Februar 2004). - Roma, 2005. - S.251-269.
Marossek D. Kommst du Bahnhof oder hast du Auto? Warum wir reden, wie wir neuerdings reden? - München: Hanser Berlin im Carl Hanser Verlag, 2016. - 157 S.
Pavlov V. Die Deklination der Substantive im Deutschen. Synchronie und Diachronie. - Frankfurt a.Main: Peter Lang GmbH, 1995. - 252 S.
Jungel World 2016, 17. März. Еженедельная газета, Берлин.
ONCE AGAIN ABOUT THE CASES:
"THE COMMON CASE " IN CONTEMPORARY GERMAN LANGUAGE
Babenko Nataliya Sergeevna
Head of Sector of the Germanic Languages Linguistics Institute of the Russian Academy
of Sciences
Moscow, Bol'schoj Kislovskij pereulok, 1 e-mail: babenkons@yandex.ru
The paper considers how cases work in German from both the linguistic and psycholinguistic perspectives. Watching the contemporary German language evolve, we might claim that the common case can sometimes be a zero-marked category.
Keywords: cases, the common case, synthetism, analytism , language system, psycholinguistical reality
References
Babenko N.S. Analiticheskije tendencii v sovremennom nemeckom jazyke: vsgljad na nekotoryje processy v gruppe sushhestvitel'nogo [The analytical tendency in modern German language: a look at same of the grammatical processes in the noun group]. Analitizm v jazykah raslichnych tipov: sorok let spustja [Analytism in the languages of different types: forty yars later]. Moscow, 2006, pp. 183-192.
Revzin I.I. Struktura nemeckogo jazyka [German Strukture]. Moscow: OGI, 2009. 399 p.
Ufimtseva N.V. Lingvisticheskij i psiholingvisticheskij analiz struktury padeshnoj sistemy (na materiale russkogo jazyka) [Linguistic and psycholinguistic analysis of the strukture of the case system (based on the Russian language)]. Moscow, 1976.
Ufimtseva N.V. Jazykovoje soznanije: dinamika i variativnost' [Linguistic consciousness: dynamics and variability]. Moscow: Linguistics Institute, 2011. 252 p.
Shubina E.L. Slovosochetanija tipa Nquant+ AdjN i eine Art+ AdjN v jazyke nemeckoj literatury XX beka: osobennosti grammaticheskogo oformlenija I leksicheskogo napolnenija [Phrases like Nquant+ AdjN and eine Art+ AdjN in the language of German literature of the XX century: the peculiarities of the grammatical and lexical content design]. Moscow: Sputnik Company, 2004. 204 p.
Braun P. Tendenzen in der deutschen Gegenwartssprache. Sprachvarietäten. 3. Aufl. - Stuttgart, Berlin, Köln, 1993. - 265 S.
Di Meola C. Entwicklungstendenzen im deutschen Präpositionalsystem: Rektion entsprechend der Regeln oder wider den Normen// Perspektiven Eins. Akten der 1. Tagung Deutsche Sprachwissenschaft in Italien (Rom, 6.-7.Februar 2004). - Roma, 2005. - S.251-269.
Marossek D. Kommst du Bahnhof oder hast du Auto? Warum wir reden, wie wir neuerdings reden? - München: Hanser Berlin im Carl Hanser Verlag, 2016. - 157 S.
Pavlov V. Die Deklination der Substantive im Deutschen. Synchronie und Diachronie. - Frankfurt a.Main: Peter Lang GmbH, 1995. - 252 S.
Jungel World 2016, 17. März.
