CC BY
81УДК 343.2/7 DOI 10.51980/2686-939X_2021_2_41
СООТНОШЕНИЕ СОСТАВОВ МОШЕННИЧЕСТВА, ПРЕДУСМОТРЕННОГО СТАТЬЕЙ 159.3 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ, И КРАЖИ С БАНКОВСКОГО СЧЕТА
THE RATIO OF FRAUD UNDER ARTICLE 159.3 OF THE CRIMINAL CODE OF THE RUSSIAN FEDERATION TO THE COMPOSITION OF THEFT FROM A BANK ACCOUNT
Шугалей Полина Борисовна,
главный специалист-эксперт
правового отдела МУ МВД России «Красноярское», магистрант Юридического института Сибирского федерального университета (г. Красноярск)
Ключевые слова: В статье рассматриваются проблемные аспекты квалифика-
мошенничество, кража с банковского ции хищений безналичных денежных средств с использовани-счета, электронное средство платежа, ем банковских карт. На основе анализа сложившейся судебной уголовная ответственность. практики автором сделан вывод о том, что на данный момент
имеются существенные проблемы разграничения правоприменителями составов мошенничества с использованием электронных средств платежа и кражи с банковского счета, что требует от законодателя целенаправленного совершенствования норм уголовного законодательства и разъяснения по вопросам их применения судами.
The article deals with the problematic aspects of the qualification of theft of non-cash funds using bank cards. Based on the analysis of the existing judicial practice, the author concludes that at the moment there are significant problems in distinguishing between fraud with the use of electronic means of payment and theft from a bank account, which requires the legislator to purposefully improve the norms of criminal legislation and clarify their application by the courts.
Keywords:
fraud, theft from a bank account, electronic means of payment, criminal liability.
Развитие информационных технологий в современном мире неизбежно влияет на все сферы жизни общества, охватывая в том числе товарно-денежные отношения. Возможность оплаты товаров и услуг с использованием платежных карт, с одной стороны, упрощает жизнь современного человека, с другой - создает благоприятную почву для роста преступности, связанной с хищениями с использованием таких карт, например путем бесконтактной оплаты, когда от виновного лица не требуется знание ПИН-кода либо иной информации для получения доступа к денежным средствам.
В последние годы рынок платежных карт в России активно развивается, количество эмитированных платежных карт, как и количество проводимых с их помощью операций, неуклонно растет.
Так, согласно статистике национальной платежной системы Банка России, количество всех платежных карт, эмитированных кредитными организациями, по состоянию на 1 января 2020 г. составило 285 832 тыс. единиц, а на 1 января 2021 г. эта цифра выросла до 305 623 тыс. единиц. Общий объем операций с использованием платежных карт в 2019 г. составил 89 107,4 млрд руб., а в 2020 г. вырос до 102 792,5 млрд руб.1
Увеличение объемов операций с использованием платежных карт повлекло и рост числа преступных посягательств, совершаемых с их помощью, что обусловило введение в УК РФ специальной статьи, предусматривающей уголовную ответственность за мошенничество, совершенное с использованием платежных карт (ст. 159.3 УК РФ). Федеральным законом от 23 апреля 2018 г. № 111-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации» наименование ст. 159.3 УК РФ и диспозиция ее ч. 1 были изложены в новой редакции: «Статья 159.3. Мошенничество с использованием электронных средств платежа. 1. Мошенничество с использованием электронных средств платежа».
Одновременно была усилена и уголовная ответственность за преступления, предусмотренные ч. 1 ст. 159.3 УК РФ, - наказание в виде ареста на срок до четырех месяцев заменено на лишение свободы на срок до трех лет. Также указанным Федеральным законом ч. 3 ст. 158 УК РФ дополнена п. «г» в следующей редакции: «г) с банковского счета, а равно в отношении электронных денежных средств (при отсутствии признаков преступления, предусмотренного статьей 159.3 настоящего Кодекса)».
При этом уголовный закон за совершение такой кражи предусматривает до шести лет лишения свободы, таким образом относя указанное преступление к категории тяжких во всех случаях, даже тогда, когда размер похищенного составляет не более 2 500 рублей, в отличие от мошенничества с использованием электронных средств платежа, которое относится к категории преступлений небольшой тяжести.
1 иЯЬ: https://www.cbr.ru/
42
Согласно пояснительной записке к законопроекту № 186266-7 «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации» необходимость таких изменений законодатель обосновал увеличением операций с использованием электронных средств платежа и банковских карт, потребностью повышения уголовно-правовой защиты граждан и организаций от подобного рода хищений путем усиления уголовной ответственности за их совершение, а также их эффективного предупреждения2.
Однако указанные изменения, несмотря на актуальность и необходимость в современном обществе и правовом поле, породили для правоприменителя трудности при квалификации деяний по ст. 159.3 УК РФ и п. «г» ч. 3 ст. 158 УК РФ, что наглядным образом демонстрирует анализ сложившейся судебной практики.
Так, действия виновных лиц, которые заключаются в хищении денежных средств, принадлежащих потерпевшему, с банковского счета, открытого на его имя, путем использования кредитной банковской карты с функцией бесконтактной оплаты для оплаты товаров в магазине, квалифицируются судами в различных регионах по-разному.
Восьмой, Седьмой и Шестой кассационные суды общей юрисдикции в своих определениях от 27 августа 2020 г. № 77-1617/2020, 12 августа 2020 г. № 771549/2020, 5 октября 2020 г. № 77-697/2020 соответственно квалифицировали такие действия по ч. 1 ст. 159.3 УК РФ, указав, что обман как способ совершения мошенничества в данном случае заключается в умалчивании осужденным незаконности использования им карты, выдача ему наличных денежных средств посредством банкомата не производится, поэтому состав кражи отсутствует. Суды также указали на то, что неиспользование осужденным в ходе совершения преступления ПИН-кода банковской карты, как и отсутствие обсуждения ее принадлежности с представителями торговых организаций, в данном случае не имеют правового значения для квалификации преступления, ссылаясь на положения ст. 158 УК РФ в новой редакции, согласно которой п. «г» ч. 3 ст. 158 УК РФ имеет место только при отсутствии признаков преступления, предусмотренного ст. 159.3 УК РФ, и п. 17 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате».
Однако Девятый и Второй кассационные суды общей юрисдикции в своих определениях от 15 сентября 2020 г. № 77-1498/2020 и 6 августа 2020 г. № 77-1793/2020 настояли на квалификации аналогичных действий по п. «г» ч. 3 ст. 158 УК РФ, указав, что способ совершения преступления в виде обмана или введение в заблуждение потерпевшего или третьих лиц в данном случае отсутствуют, так как хищение денежных средств происходит с использованием
2 ИЯЬ: https://sozd.duma.gov.ru/
функции бесконтактной оплаты, которая не требует каких-либо активных действий со стороны продавца по осуществлению операций по списанию денежных средств с банковского счета и не предполагает проверки сведений о принадлежности банковской карты. Таким образом, такие действия виновных лиц имеют тайный характер и должны квалифицироваться как кража, поскольку лица, присутствовавшие при незаконном изъятии денежных средств с банковской карты, не осознают противоправность этих действий. Также суды обратили внимание на то, что разъяснения, содержащиеся в п. 17 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» были даны применительно к редакции ст. 159.3 УК РФ, действовавшей до внесения в нее изменений, а значит, ссылка на них в настоящий момент является необоснованной.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, рассмотрев дело по схожим обстоятельствам, в определении от 29 сентября 2020 г. № 12-УДП20-5-К6 указала на сомнительность правильной квалификации действий виновного по ч. 1 ст. 159.3 УК РФ, и привела доводы, аналогичные изложенным Девятым и Вторым кассационными судами общей юрисдикции, отправив дело на новое рассмотрение.
Таким образом, проанализировав вышеизложенные судебные акты, можно сделать вывод о том, что в настоящее время на территории Российской Федерации аналогичные по способу исполнения объективной стороны деяния квалифицируются судами по-разному, что влияет не только на меру пресечения, которая может быть избрана виновному, вид рецидива, возможность освобождения от ответственности при примирении с потерпевшим, но и в конечном счете на наказание, срок погашения судимости и т.д., что нарушает принцип справедливости уголовной ответственности.
При этом видится, что основные трудности правоприменителя связаны с установлением способа хищения, а именно тем, имел ли место обман. Стоит отметить, что в научном сообществе также не сложилось единого мнения по данной проблеме. Так, П.С. Яни отмечает, что, совершая хищение с банковской карты путем бесконтактной оплаты, преступник вводит кассира в заблуждение, умалчивая о принадлежности карты иному лицу. При этом преступник учитывает обязанность кассира верить любому покупателю, что тот использует карту на законных основаниях, которая возложена на кассира п. 5 ст. 10 ГК РФ, согласно которому «добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются», а значит, действия виновного должны квалифицироваться как мошенничество с использованием электронных средств платежа [4].
Другие авторы (например, С.В. Скляров, Л.В. Боровых, Е.А. Корепанова, С.А. Петров) полагают, что у лица, совершающего оплату бесконтактным спо-
собом, отсутствует обязанность сообщать уполномоченному работнику торговой организации сведения о принадлежности платежной карты (что наглядно демонстрирует на практике любой поход в магазин в повседневной жизни), соответственно, умалчивание не является способом изъятия имущества, а лишь облегчает доступ к денежным средствам, находящимся на банковском счете. Само же изъятие происходит тайно от собственника, следовательно, указанное деяние подлежит квалификации по п. «г» ч. 3 ст. 158 УК РФ [1, 2, 3].
Таким образом, учитывая разнообразие мнений судов и научного сообщества по рассматриваемой проблеме, представляется, что единственным эффективным способом преодоления трудностей по вопросам применения ст. 159.3 УК РФ и п. «г» ч. 3 ст. 158 УК РФ будет лишь целенаправленное совершенствование законодателем указанных норм уголовного законодательства и разъяснения Пленумом Верховного суда РФ по вопросам их применения и квалификации.
В частности, назрела необходимость в получении ответов на следующие вопросы: в чем может быть выражен и на кого направлен обман при совершении преступления, предусмотренного ст. 159.3 УК РФ, как надлежит квалифицировать хищение денежных средств путем бесконтактной оплаты товаров с использованием чужой банковской карты.
Также законодателю необходимо разрешить вопрос о целесообразности существования ст. 159.3 УК РФ в таком виде, в каком она существует сейчас, так как в случае появления разъяснений Пленумом Верховного суда РФ о квалификации хищений путем бесконтактной оплаты банковскими картами по п. «г» ч. 3 ст. 158 УК РФ данная норма может стать неиспользуемой.
Библиографический список
1. Боровых, Л.В. Направленность обмана в составе мошенничества с использованием платежных карт / Л.В. Боровых, Е.А. Корепанова // Вестник Пермского университета. - 2016. - № 1(31).
2. Петров, С.А. Проблемы квалификации хищений безналичных денег / С.А. Петров // Законность. - 2020. - № 7.
3. Скляров, С.В. К вопросу о конкуренции норм, предусматривающих уголовную ответственность за кражу, совершенную с банковского счета, и мошенничество с использованием электронных средств платежа / С.В. Скляров // Вестник Университета прокуратуры Российской Федерации. - 2019. -№ 4(72).
4. Яни, П.С. Хищение с использованием чужой банковской карты в магазине следует квалифицировать как мошенничество / П.С. Яни // Законность. - 2020. - № 10.
