CC BY
93
УДК 34 DOI 10.24411/2073-0454-2019-10413
ББК 67 © В.Л. Хамизов, 2019
Научная специальность 12.00.12 — криминалистика; судебно-экспертная деятельность; оперативно-розыскная деятельно сть
СООТНОШЕНИЕ ПОНЯТИЙ «РАСКРЫТИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЙ», «РАСКРЫТИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ПО ГОРЯЧИМ СЛЕДАМ» И «РАССЛЕДОВАНИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЙ»
Вячеслав Леонидович Хамизов, 3 отдел 3 оперативно-розыскной части ГУ МВД России по СКФО, оперуполномоченный по ОВД
(123298, Москва, ул. Ирины Левченко, д. 1, Издательство «Юнити-Дана») E-mail: alim.khamizov@bk.ru
Научный руководитель: доктор юридических наук, профессор Кардашевская М.В.
Аннотация. Анализируются основные термины, в которых выражаются результаты деятельности правоохранительных органов. Выявлены существующие на сегодняшний день несоответствия в статистических показателях результатов деятельности правоохранительных органов по уголовным делам, когда преступление считается раскрытым, если возбуждено уголовное дело в отношении конкретного лица, и если дело направлено в суд; при этом стирается разница между терминами «раскрытие» и «расследование».
Ключевые слова: преступление, раскрытие, расследование, «горячие следы», деятельность, проверка сообщения, обвинительное заключение.
THE RATIO OF THE CONCEPTS OF "DISCLOSURE OF CRIMES", "DISCLOSURE OF CRIMES IN HOT PURSUIT" AND "INVESTIGATION
OF CRIMES»
Vyacheslav L. Hamizov, 3 Department 3 operational and investigative part GU MVD of Russia on SKFO, police officer for ATS
(123298, Moscow, ul. Irina Levchenko, d. 1, Unity-Dana publishing house) E-mail: alim.khamizov@bk.ru
Scientific chief: doctor of legal sciences, professor Kardashevskaya M.V.
Abstract. Analyzed the main terms in which the results of the activities of law enforcement agencies are expressed. Noted the discrepancies existing today in statistical indicators of results of activity of law enforcement agencies on criminal cases, thus, a crime is considered solved if a criminal case is initiated against a particular person, and if the case is sent to the court; in the latter case, the distinction between the terms "disclosure" and "investigation" is erased. Keywords: crime, detection, investigation, "hot on the trail», activity, test message, indictment.
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Для цитирования: Хамизов В.Л. Соотношение понятий «раскрытие преступлений», «раскрытие преступлений по горячим следам» и «расследование преступлений». Вестник Московского университета МВД России. 2019;(7):246-50.
28 февраля 2019 г. Президент Российской Федерации В. В. Путин выступил на расширенном заседании коллегии МВД России. Он поставил перед правоохранительными органами задачу повысить
эффективность раскрытия преступлений [1]. Действительно, существующий уровень раскрытия преступлений является неудовлетворительным. Однако прежде чем говорить о возможных путях
исправления ситуации, следует разобраться, что сегодня понимается под «раскрытием преступления». Для этого, нами был проанализирован ряд федеральных законов и нормативных правовых актов, в которых используется термин «раскрытие преступлений», результаты изучения 164 уголовных дел в 16 регионах России, по которым в 2015 — 2018 гг. были выставлены карточки статистического учета по «раскрытию преступления по горячим следам», и мнения ученых по данному вопросу. В ходе исследования применялся сравнительно-исторический, формально-юридический и документальный методы.
Первый вопрос, который подлежит исследованию, — это установление, на ком лежит обязанность по раскрытию преступлений.
В соответствии с УПК РСФСР 1960 г. быстрое и полное раскрытие преступлений являлось первоочередной задачей советского уголовного судопроизводства (ст. 2), для решения которой широко привлекалась общественность (ст. 128); обязанностью суда, прокурора, следователя и органа дознания (ст. 3), при чем в обязанности прокурора входило принятие мер, чтобы не одно преступление не осталось нераскрытым (ст. 211).
Однако одновременно с перестройкой экономики страны произошла и странная трансформация понятия «раскрытия преступлений». Во-первых, раскрытие преступлений перестало быть первоочередной задачей уголовного судопроизводства, это только одна (даже не главная) задача оперативно-розыскной деятельности (ст. 2, 8, 11, 18 Федерального закона от 12.08.1995 N 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности»), причем, исходя из текста, совершенно не понятно, что законодатель при этом понимает. Например, «проведение оперативного эксперимента допускается только в целях выявления, предупреждения, пресечения и раскрытия преступления средней тяжести, тяжкого или особо тяжкого преступления, а также в целях выявления и установления лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших» (ч. 8 ст. 8). То есть выявление, предупреждение, пресечение преступления, а также выявление и установление лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших, по мнению законодателя, — это не раскрытие преступления.
Во-вторых, раскрытие преступление стало обязанностью подозреваемого (обвиняемого), поскольку это является условием заключения досудебного
соглашения о сотрудничестве (гл. 40.1 УПК РФ), а также обстоятельством, смягчающим наказание (п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ). При этом законодатель также не позволяет даже представить, что он подразумевает под раскрытием преступления — «подозреваемый или обвиняемый указывает, какие действия он обязуется совершить в целях содействия следствию в раскрытии и расследовании преступления, изобличении и уголовном преследовании других соучастников преступления, розыске имущества, добытого в результате преступления» (ч. 2 ст. 317.1 УПК РФ). А что еще можно сделать в целях раскрытия преступления, как не изобличить соучастников и не помочь найти похищенное?
Анализируя данные документы, можно сделать ошибочный, по нашему мнению, вывод, что раскрытием преступления занимаются оперативные сотрудники (оперативно-розыскная деятельность), следователи (дознаватели), которым в этом обязаны содействовать обвиняемые (подозреваемые). Однако в уголовно-процессуальном законодательстве перед следователями (дознавателями) задача по раскрытию преступлений не сформулирована. В этом плане более логичным представляется приказ Генпрокуратуры России от 23 октября 2014 г. № 150 «Об утверждении Инструкции о процессуальной деятельности органов дознания Вооруженных Сил Российской Федерации, других войск, воинских формирований и органов». В ст. 9 данного нормативного правового акта раскрыта сущность розыскной деятельности органа дознания через ее направления:
• предусмотренные уголовно-процессуальным законодательством меры, принимаемые для установления лица, совершившего преступление, места нахождения подозреваемого и обвиняемого,
• общие и индивидуальные профилактические мероприятия,
• сбор данных о личности и местонахождении правонарушителя,
• иные меры раскрытия и предотвращения готовящегося или совершенного преступления.
Из этого положения следуют следующий важный вывод — раскрытие преступлений является составной частью розыскной деятельности органов дознания, т. е., когда мы говорим, что преступление раскрыто, мы оцениваем деятельность именно органа дознания. Об этом косвенно свидетельству-
ют и результаты изучения уголовных дел. Так, следователи (дознаватели) фактически не участвуют в раскрытии преступлений по горячим следам. Они проводят только осмотр места происшествия. По изученным уголовным делам не было обнаружено хотя бы одного другого процессуального документа, запроса, объяснения, сделанного следователем (дознавателем).
Вторым, наиболее важным вопросом, является установление сущности деятельности по раскрытию преступлений, так как от решения данного вопроса зависит, когда надлежит полагать, что преступление раскрыто.
В соответствии с приказом Генпрокуратуры России от 23 октября 2014 г. № 150 «Об утверждении Инструкции о процессуальной деятельности органов дознания Вооруженных Сил Российской Федерации, других войск, воинских формирований и органов» раскрытие преступления заключается в установлении лица, которое совершило преступление, и его местопребывания. Эта позиция отражает и мнения ряда ученых по данному вопросу.
Так, А. С. Ахмадуллин предлагает под раскрытием преступления понимать «деятельность, направленную на установление лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого, а равно деятельность в ходе расследования очевидного преступления, направленную на установление местонахождения подозреваемого или обвиняемого, его розыск, доставление к лицу, производящему расследование» [2, с.45]. А. А. Виноградов считает раскрытым преступление раскрытым, когда установлено и задержано (доставлено) лицо, возможно, совершившее данное преступление, а также имеются доказательства его причастности к совершению преступления [4, с.142].
Приведенные и другие аналогичные мнения ученых основываются на том, что в советские времена карточка на раскрытое преступление выставлялась одновременно с предъявлением обвинения конкретному лицу, что являлось показателем деятельности органа дознания.
У данной точки зрения немало противников. В многочисленных публикациях, вышедших в 70-е годы прошлого столетия, под раскрытием преступления предлагалось понимать установление полной и исчерпывающей картины преступного деяния [11, с.51], т. е. установление путем доказывания времени, места, способа совершения преступления,
лица, его совершившего, его виновности и других обстоятельств [9,с.113; 6, с. 50; 5, с.25]. Окончание раскрытия каждого преступления было связано либо с составлением обвинительного заключения [7, с.136], либо вступлением в законную силу обвинительного приговора суда [11, с.51]. Результатом полемики тех лет стала дефиниция, предложенная Р. С. Белкиным, который под раскрытием преступления понимал «деятельность по его расследованию, направленная на получение информации, дающей основание к выдвижению версии о совершении преступления определенным лицом, когда все выдвигаемые ранее версии проверены и не нашли своего подтверждения» [3, с. 383].
В современной России эти идеи советских криминалистов нашли поддержку. Так, ряд ученых полагает, что раскрытие преступлений — это установление всех обстоятельств, входящих в предмет доказывания [8, С.133]. Данная позиция согласуется и с п. 2.11 Положения о едином порядке регистрации уголовных дел и учета преступлений, где определено, что нераскрытым преступлением считается преступление, производство по уголовному делу о котором приостановлено по пп. 1- 3 ч. 1 ст. 208 УПК РФ. Такие преступления исключаются из числа нераскрытых только после принятия решения о направлении уголовного дела в суд либо его прекращении [10]. Следовательно, преступление считается раскрытым, когда уголовное дело по нему направлено в суд либо прекращено. Или, иначе, преступление считается раскрытым, если по уголовному делу сделаны все следственные действия, а собранных доказательств по делу достаточно для составления обвинительного заключения (ч. 1 ст. 215 УПК РФ) либо, независимо от полноты расследования, выявлены основания прекращения уголовного дела и уголовного преследования (ст. 212 УПК РФ). Однако, если раскрытие преступления — это результат эффективного расследования, то не происходит ли совмещение этих понятий, и есть ли вообще необходимость в их разграничении? И не привело ли перемещение акцента в раскрытии преступлений с установления лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого, на сбор доказательств к ухудшению эффективности раскрываемости? Ведь не секрет, что в ряде случаев из-за следственных ошибок производство по уголовным делам приостанавливается даже при наличии обвиняемого, что, естественно, не стиму-
лирует работу сотрудников органа дознания.
Кроме того, такой подход к понятию «раскрытие преступления» привел к тому, что мы не знаем, сколько сейчас в стране лиц, привлеченных в качестве обвиняемых. Анализ Приказа «О едином учете преступлений» показал, что в настоящее время нет карточки, в которой отражались бы сведения о предъявленном обвинении. Может быть, тогда эта стадия уголовного процесса и не нужна? В криминалистике эта стадия всегда связывалась с окончанием первоначального этапа расследования, само постановление о предъявлении обвинения расценивалось как подтверждения факта, что преступление раскрыто.
В тоже время в Приказе «О едином учете преступлений» есть и другой подход к определению, когда преступление считается раскрытым. Так, в случае возбуждения в течении 24 часов с момента регистрации сообщения о преступлении, совершенного неизвестным лицом, уголовного дела в отношении конкретного лица, то считается, что преступление раскрыто по «горячим следам». Таким образом, в приказе момент раскрытия преступления связан с началом уголовного преследования конкретного лица. Не понятно, почему эта правильная, с нашей точки зрения, позиция законодателя не нашла своего логичного продолжения. Ведь если рассуждать логически, то простое (не по горячим следам) раскрытие преступления должно быть связано именно со стадией предъявления обвинения.
Сказанное позволяет сделать следующие выводы:
Деятельность по раскрытию преступлений является составной частью оперативно-розыскной деятельности и соотносится с деятельностью по расследованию преступлений так же, как соотносятся оперативно-розыскная и уголовно-процессуальная деятельность. Нельзя результаты оперативно-розыскной деятельности оценить по результатам уголовно-процессуальной деятельности.
Оценка деятельности правоохранительных органов должна включать в себя:
• раскрытие преступления по горячим следам — учитывается в статистической карточке на возбужденное уголовное дело;
• предварительное раскрытие преступления — следует ввести статистическую карточку на лицо, которому предъявлено обвинения (следствие), или которое уведомлено
о подозрении в совершении преступления (дознание). В случае, когда уголовное дело было возбуждено в отношении конкретного лица, то карточка на раскрытие повторно не выставляется;
• расследование преступления — направление уголовного дела в суд;
• окончательное раскрытие преступления — вынесение обвинительного приговора или прекращение уголовного дела.
Дополнить ст. 5 УПК РФ п. 33.1 следующего содержания: «расследование преступлений — это деятельность следственных подразделений и подразделений дознания по собиранию доказательств, достаточных для принятия итогового решения (составление обвинительного заключения (акта) или вынесения постановления о прекращении уголовного дела), начинающаяся с момента проверки сообщения о преступлении и заканчивающаяся составлением итогового процессуального документа».
В ст. 2 Федерального закона № 144-ФЗ от 1995 г. выделить раскрытие преступлений как самостоятельную задачу, изложив статью в следующей редакции: «Задачами оперативно-розыскной деятельности являются:
• выявление, предупреждение и пресечение преступлений;
• раскрытие преступлений, т. е. выявление и установление лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших, и их местонахождение;» и далее по тексту.
В Федеральном законе № 144-ФЗ следует провести редакционную правку, чтобы исключить дублирование понятия «раскрытия преступления» его синонимами.
Из ч. 2 ст. 317 УПК РФ следует исключить обязанность обвиняемого раскрывать преступления, расширив при этом перечень действий, выполнение которых может служить условием заключения досудебного соглашения о сотрудничестве: предоставление достаточных для предъявления обвинения данных о виновности других лиц в совершении преступлений, в том числе и незарегистрированных, данных о местонахождении лиц, скрывающихся от следствия и суда, и т. п.
Для реализации данных предложений нужна только добрая воля нашего законодателя и понимание конкретными исполнителями, что именно они делают.
Литература
1. КгетНп.ги^/59913 (дата обращения 4 марта 2019 г.)
2. Ахмадуллин А. С. Понятия «раскрытие преступления», «выявление преступления», «очевидное и неочевидное преступления», используемые при формировании официальной правовой статистики // Законность. 2017. № 9 (995). С. 45.
3. Белкин Р. С. Курс криминалистики: в 3-х т. М., 1997. Т. 3. 500 с.
4. Виноградов А. А. Криминалистическое обеспечение расследования угонов автомобилей: дисс.. ..канд. юрид. наук/ М., 2018. 300 с.
5. Гаврилов А. К. Раскрытие преступлений. Волгоград, 1976. 90 с.
6. Герасимов И. Ф. Некоторые проблемы раскрытия преступлений. Свердловск, 1975. 95 с.
7. Донцов А. М. Раскрытие преступления как процессуальная задача // Правоведение. 1975. № 2. С. 136
8. Клюкова М. Е., Рахматуллин Р. Р., Верин А. Ю. Раскрытие преступлений — миф или реальность? // Вестник экономики, права и социологии. 2016. № 1. С. 133
9. Михайлов А. И., Сергеев Л. А. Процессуальная сущность раскрытия преступления// Советское государство и право. 1971. № 4. С. 113
10. О едином учете преступлений: Приказ Генпрокуратуры России N 39, МВД России N 1070, МЧС России N 1021, Минюста России N 253, ФСБ России N 780, Минэкономразвития России N 353, ФСКН России N 399 от 29.12.2005 (ред. от 20.02.2014)
11. Остроумов С., Панченко С. Критерии оценки раскрытия преступлений// Социалистическая законность. 1976. № 9. С. 51.
References
1. Kremlin.ru>d/59913 (дата обращения 4 марта 2019 г.)
2. Axmadyllin A.S. Ponytie "raskritiy prestypleniy", "viyvleniy prestypleniy", "owevidnie I neowevidnie prestypleniy", ispolzyemie pri formirovanii ofiqialnoi pravovoi statistiki // Zakonnost. 2017. № 9 (995). С. 45.
3. Belkin R.S. Kyrs kriminalistiki: v 3 t. М., 1997. Т. 3. 500 с.
4. Vinogradov A.A. Kriminalistiqeskoe obespeqenie rassledovanie ygonov avtomobilei: diss....kand.yrid.nayk. М., 2018. 300 с.
5. Gavrilov A.K. Raskritiy prestypleniy Volgograd, 1976. 90 с.
6. Gerasimov I.F. Nekotorie problem raskritiy prestypleniy Sverdlovck, 1975. 95 с.
7. Donqov A.M. Raskritiy prestypleniy kak proqessyalnay zadaqa // Pravovedenie. 1975. № 2. С. 136
8. Klykova M.E., Raxmatyllin R.R., Verin A.U. Raskritiy prestypleniy — mif ili realnost? // Vestnik ykonomiki, prava I soqiologii. 2016. № 1. С. 133
9. Mixailov A.I., Sergeev L.A. Proqessyalnay sywnost raskritiy prestypleniy // Sovetskoe gosydarstno I pravo. 1971. № 4. С. 113
10. O edinom yshete prestyplenii: Prikaz Genprokyratyri Rossii N 39, MVD Rossii N 1070, MGS Rossii N 1021, Minusta Rossii N 253, FSB Rossii N 780, Minukonomrazvitiy Rossii N 353, FSKN Rossii N 399 от 29.12.2005 (ред. от 20.02.2014)
11. Ostroymov, S. Kriterii owenki raskritiy prestypleniy / S.Ostroymov, S. Panwenko // Sowialistixeskay zakonnost — 1976. — № 9. — С. 51.
