CC BY
404
12. Победкин А.В. Теория и методология использования вербальной информации в уголовно-процессуальном доказывании: монография / А.В. Победкин. — М., 2005.
E.B. Grishina
Testimonies as a means of proving in the legal procedure
In the paper the problem of the definition of testimonies in the system of evidences, the correlation of "evidence" and "testimonies" is considered. The author bring the definition of testimonies as a means of proving in the legal procedure.
Получено 11.01.09
УДК 347.93:343.98
Ю.Л. Дяблова, канд. юрид. наук, доцент (Россия, Тула, ТулГУ)
НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ СООТНОШЕНИЯ РАССЛЕДОВАНИЯ И РАСКРЫТИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ
Проанализированы понятие раскрытия и расследования преступлении, их соотношение; сделаны предложения по законодательному закреплению момента окончательного раскрытия преступления и определению промежуточных результатов.
Ключевые слова: раскрытие преступлении, расследование преступлении, момент раскрытия преступления, соотношение раскрытия и расследования преступлении.
Проблема соотношения расследования и раскрытия преступления имеет не только теоретическое, но и практическое значение.
Что касается расследования преступлений, то проблем с определением данного понятия не возникает, поскольку во многом оно четко определяется законодательными рамками.
Расследование преступлений (предварительное расследование) — это стадия уголовного процесса, на которой осуществляется процессуальная деятельность уполномоченных на то субъектов (следователя, дознавателя, органа дознания, прокурора), направленная на получение доказательств по всем обстоятельствам, входящим в предмет доказывания по уголовному делу. Схожие определения приводятся и другими авторами.
Понятие же раскрытия преступлений в литературе встречается давно, но при этом ни единообразного определения в науке, ни четкого обозначения в законе оно не получило.
По мнению И.Ф. Герасимова, понятие «раскрытие преступлений» прочно вошло в юридический язык главным образом из-за своей емкости, содержательности и краткости [1. С. 36].
Впервые данный термин был введен в уголовно-процессуальное законодательство в 1958-1960 гг., первоначально — в законодательство СССР, потом — в УПК РСФСР (ст. 2, 3, 1271, 211), при этом быстрое и полное раскрытие преступлений было названо одной из задач уголовного судопроизводства, а содержания и объяснения сущности раскрытия дано не было. УПК РФ вообще не использует данное понятие.
В толковых словарях, в отличие от многих других терминов, слово «раскрытие» толкуется практически одинаково (раскрыть — обнаружить, сделать известным что-либо неизвестное, скрываемое) [2, 3]. Но при этом в процессуальной и криминалистической литературе относительно понятия и времени раскрытия преступления содержатся многочисленные точки зрения, нередко исключающие друг друга.
При различных подходах к раскрытию преступлений в научной литературе единообразно не определяется момент раскрытия. По данному основанию можно выделить несколько основных позиций.
И.Ф. Герасимовым было высказано мнение, что процессуальным моментом, позволяющим считать преступление раскрытым, является наличие данных, достаточных для предъявления обвинения [4. С. 245-246]. Позднее подобную точку зрения высказали А.И. Михайлов и Л.А. Сергеев [5], А.К. Гаврилов [6. С. 23].
Авторы, придерживающиеся иной позиции, писали, что «и после предъявления обвинения возможны существенные изменения в направлении расследования и, в частности, исключение предъявленного обвинения» [7]. Поэтому была выдвинута точка зрения, что преступление можно считать раскрытым при установлении всех обстоятельств предмета доказывания, когда возникают основания для составления обвинительного заключения [8].
Но, как верно заметил А.К. Гаврилов, «для правильного понимания сущности раскрытия преступления нужно всегда исходить из положений уголовно-процессуального закона и при этом не упускать из виду потребности и опыт органов дознания и предварительного следствия» [6. С. 11].
Законодательная позиция относительно критериев оценки и учета раскрытых преступлений неоднократно менялась с течением времени.
В так называемый «застойный» период раскрываемость определялась путем нахождения удельного веса раскрытых преступлений в общей массе выявленных преступлений общеуголовной направленности. При этом раскрытым считалось любое преступление, по которому выявлено подозреваемое лицо. Для этого достаточно было в отчетный период направить карточку на любое лицо, более или менее подозреваемое в совершении данного преступления. К тому же к раскрытым объективно относились все преступления, даже те, по которым личность виновного была установ-
лена без участия уголовного розыска. Например, при задержании преступника на месте преступления [9].
С 1986 г. (после внесения изменений в Инструкцию о едином учете преступлений) преступление стало считаться раскрытым с момента предъявления обвинения. Это не могло не повлечь увеличение количества необоснованно предъявленных обвинений в совершении преступлений.
Неудовлетворенность таким положением дел послужила стимулом для внесения изменений в Инструкцию о едином учете преступлений. В соответствии с указанием прокуратуры СССР и МВД СССР N91/11 от 19 ноября 1987 г. «О введении нового критерия оценки раскрытого преступления...» преступление стали учитывать как раскрытое, если «уголовное дело... закончено производством и обвинительное заключение утверждено прокурором». В связи с этим для целей раскрываемости стали учитывать только те преступления, по которым «в момент возбуждения уголовного дела неизвестно лицо, совершившее преступление, и для его установления и задержания необходимо проведение оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий», т. е. неочевидные преступления.
Вне поля зрения, исходя из понятия раскрываемости, оставались находящиеся в производстве уголовные дела (не законченные производством), а также действия по установлению лица, если в отношении его отказывалось в возбуждении уголовного дела по установленным законом основаниям (если виновный не достиг возраста, с которого устанавливается уголовная ответственность за совершенное им деяние и т. д.).
В соответствии с Инструкцией о едином учете преступлений, утвержденной Приказом Генпрокуратуры РФ от 14.12.1994 г. № 20-1-85/94 (с изм. от 29.10.2003 г.), преступление могло быть учтено как раскрытое только в случаях, когда:
1) уголовное дело по обвинению лица, совершившего преступление, закончено производством и обвинительное заключение либо обвинительный акт утверждены прокурором с направлением дела в суд (ст. 222 и п. 1
ч. 1 ст. 226 УПК РФ);
2) лицо, совершившее преступление, установлено, но с согласия прокурора уголовное дело прекращено с освобождением этого лица от уголовной ответственности;
3) лицо, совершившее преступление (действие, содержащее признаки преступления, не представляющее большой общественной опасности), с согласия прокурора, без возбуждения уголовного дела освобождено от уголовной ответственности;
4) уголовное дело прекращено за истечением сроков давности уголовного преследования (п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ) вследствие акта амнистии, если он устраняет применение наказания за совершенное деяние или же в отношении умершего (п. 3 ч. 1 ст. 27 ип. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ).
Задержание или арест подозреваемого в преступлении лица, применение к нему иных мер пресечения, а также предъявление лицу обвинения в совершенном преступлении не дает оснований для учета преступления как раскрытого (п. «б» § 17 Инструкции).
В настоящее время действует межведомственный приказ «О едином учете преступлений» от 30.12.2005 г. № 7339, в котором не рассматриваются основания учета преступления как раскрытого.
Основным критерием раскрываемости преступлений является количество преступлений, оставшихся нераскрытыми. Нераскрытым считается такое преступление, уголовное дело по которому приостановлено по пп. 1, 2 или 3 ст. 208 УПК (п. 2.11 Приказа).
Таким образом, раскрытие преступления с правовой точки зрения в настоящее время практически совпадает с понятием расследования, так как «преступления, предварительное следствие по уголовным делам о которых ранее было приостановлено на основании пп. 1, 2, 3 ч. 1 ст. 208 УПК РФ, исключаются из числа нераскрытых после принятия решения о направлении уголовного дела в суд либо его прекращении» (п. 2.11 Приказа).
Однако совпадение терминов «раскрытие» и «расследование» преступлений недопустимо, это два самостоятельных понятия, различие которых признается практически всеми учеными.
Так, И.Ф. Герасимов указывал, что раскрытие преступления является лишь частью, этапом в предварительном расследовании, это только то направление, которое обеспечивает изобличение виновного, привлечение его куголовной ответственности [1. С. 28].
С ним соглашался и А.К. Гаврилов: «Раскрыть преступление вовсе не значит закончить расследование по уголовному делу. Очевидно, раскрытие преступления — это только одна первоочередная задача предварительного следствия, вслед за которой (или одновременно) решаются и другие. В процессе этого могут быть раскрыты новые преступления и привлечены к уголовной ответственности новые лица» [6. С. 22].
Мы также согласны с приведенными высказываниями в части несовпадения расследования и раскрытия преступления, но не можем принять высказанных учеными аргументов в пользу их различия.
Можно сделать вывод, что раскрытие преступления рассматривается как часть деятельности по расследованию или одна из многих задач расследования по установлению события преступления и личности преступника и получение изобличающих его вину доказательств, т. е. раскрытие преступления уже понятия расследования.
Но так ли это на самом деле?
А.К. Гаврилов, указывая, что раскрытие преступления — только часть расследования, тем не менее замечает, что «в уголовном процессе преступление не может считаться раскрытым, пока не будет доказана ви-
новность лица или, иначе говоря, пока это лицо не будет изобличено» [6. С. 21].
В советском уголовном процессе считалось, что лицо изобличается в момент предъявления ему обвинения, т. е. при получении доказательств, свидетельствующих о причастности лица к совершению преступления.
В настоящее время, согласно ст. 49 Конституции РФ и ст. 14 УПК РФ, каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. То есть вести речь о раскрытии конкретного преступления можно только после вступления в силу обвинительного приговора суда по нему.
Соответственно раскрытие преступления будет являться итогом, результатом уголовно-процессуальной деятельности в целом, а не только результатом расследования.
И. М. Лузгин пишет: «Понятие «раскрытие» преступления характеризует отношение к факту преступления: известен факт — раскрыт он, неизвестен — не раскрыт. Понятие «расследование» характеризует юридическую деятельность, обеспечивающую раскрытие преступления и доказывание в установленном порядке обстоятельств преступления для принятия соответствующегорешения» [10. С. 16].
Суммируя все сказанное, подведем некоторые итоги. Расследование преступления — это стадия уголовного процесса; раскрытие — это цель или результат уголовного судопроизводства в целом. При одновременном упоминании обоих терминов следует сначала говорить о расследовании, и только потом — о раскрытии преступления (например, расследование и раскрытие неочевидных преступлений). Об окончательном раскрытии преступления можно говорить только после вступления в законную силу обвинительного приговора суда, а также в случаях прекращения уголовного дела по указанным законом основаниям. Считаем целесообразным ввести термин «предварительное раскрытие», которым обозначать этап окончания предварительного расследования и направления дела в суд с обвинительным заключением либо обвинительным актом.
Библиографический список
1. Герасимов И.Ф. Некоторые проблемы раскрытия преступлений / И.Ф. Герасимов. — Свердловск: Средне-Уральское книжное издательство, 1976.
2. Словарь современного русского литературного языка. — М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1961. — Т. XII. — 955 с.
3. Владимир Даль. Толковый словарь живого великорусского языка.
— М.: Гос. изд-во иностр. и нац. словарей, 1955. — Т. IV.
363
4. Герасимов И.Ф. Взаимодействие органов предварительного следствия и дознания при расследовании особо опасных преступлений: дис. ... канд. юрид. наук / И.Ф. Герасимов. — Свердловск, 1966.
5. Михайлов А.И. Процессуальная сущность раскрытия преступлений / А.И. Михайлов, Л.А. Сергеев // Советское государство и право. — 1971. — № 4. — С. 113-115.
6. Гаврилов А.К. Раскрытие преступлений на предварительном следствии (правовые и организационные вопросы) / А.К. Гаврилов. — Волгоград, 1976.
7. Майоров Н. Учет раскрытия преступлений / Н. Майоров // Социалистическая законность. — 1970. — № 2. — С. 43.
8. Веселов Ю.И. Понятие полного раскрытия преступлений / Ю.И. Веселов // Сборник статей адьюнктов и соискателей. Вып. 3. — Изд-во ВШМВД СССР, 1971. — С. 24-30.
9. Астапьев Л.В. Оценка деятельности по раскрытию преступлений и ее эффективность: сущность и значение / Л.В. Астапьев // Российский следователь. — 2002. — № 4. — С. 2-5.
10. Лузгин И.М. Расследование как процесс познания / И.М. Лузгин.
— М., 1969.
Yu.L. Dyablova
Some Aspects of Correlation of Crime Investigation and Uncovering
The definitions of crime investigation and uncovering and their correlation are analyzed. Legislative regulation of the moment of final crime uncovering and intermediate result definition is discussed.
Получено 11.01.09
УДК 343.711:629.4.063.2
A.A. Желдакова, аспирант, f1204trgaz.com, (Россия, Тула, ТулГУ)
ПЛАНИРОВАНИЕ РАССЛЕДОВАНИЯ КРАЖ ГАЗА ИЗ ГАЗОПРОВОДОВ
Проводится анализ проблем планирования расследования краж газа из газопроводов, предлагаются рекомендации по совершенствованию планирования расследования преступлении рассматриваемой категории.
Ключевые слова: кражи газа, планирование расследования, организация
расследования, календарное планирование.
Грамотное планирование расследования имеет важное значение для своевременного и полного расследования уголовных дел рассматриваемой категории. Оно является организационным средством обеспечения расследования преступления, позволяет равномерно распределять нагрузку и в
364
