CC BY
12
DOI: 10.29001/2073-8552-2018-33-1-66-72 УДК 616.853
СООТНОШЕНИЕ ИНТЕРИКТАЛЬНОЙ ЭПИЛЕПТИФОРМНОЙ АКТИВНОСТИ
В МЕДЛЕННОМ СНЕ И ПРИ ПРОВЕДЕНИИ ФУНКЦИОНАЛЬНЫХ ПРОБ В ПЕРИОДАХ ПЕРЕД ЗАСЫПАНИЕМ И ПОСЛЕ ПРОБУЖДЕНИЯ У ВЗРОСЛЫХ С ИДИОПАТИЧЕСКОЙ ГЕНЕРАЛИЗОВАННОЙ ЭПИЛЕПСИЕЙ С ВАРИАБЕЛЬНЫМ ФЕНОТИПОМ
О. В. Гребенюк*, В. М. Алифирова, М. В. Светлик
Сибирский государственный медицинский университет Министерства здравоохранения Российской Федерации, 634050, Российская Федерация, Томск, Московский тракт, 2
Регистрировали интериктальную эпилептиформную активность у взрослых пациентов с идиопатической генерализованной эпилепсией с вариабельным фенотипом (261 человек) при проведении стандартных функциональных проб (ритмическая фотостимуляция и гипервентиляция) перед засыпанием, после пробуждения и в период медленного сна.
При выявлении интериктальной эпилептиформной активности в период медленного сна у пациентов с ювениль-ной миоклонической эпилепсией статистически значимо чаще регистрировалась интериктальная эпилепти-формная активность при проведении фотостимуляции и гипервентиляции в обоих периодах (перед засыпанием и после пробуждения), что может быть обусловлено патофизиологическими особенностями этого подтипа иди-опатической генерализованной эпилепсии с вариабельным фенотипом. При выявлении интериктальной эпилеп-тиформной активности в период медленного сна у пациентов с ювенильной абсансной эпилепсией с абсансами и генерализованными тонико-клоническими приступами чаще регистрировалась интериктальная эпилептиформ-ная активность при проведении гипервентиляции в обоих периодах (перед засыпанием и после пробуждения). У пациентов с идиопатической генерализованной эпилепсией с изолированными генерализованными тонико-кло-ническими приступами взаимосвязь между регистрацией интериктальной эпилептиформной активности в период медленного сна и при проведении функциональных проб не выявлена.
Полученные данные демонстрируют особенности распределения интериктальной эпилептиформной активности в периодах сна и бодрствования при идиопатической генерализованной эпилепсии с вариабельным фенотипом у взрослых и могут использоваться при проведении продолженного мониторирования электроэнцефалографии для уточнения подтипа идиопатической генерализованной эпилепсии и оценки эффективности противоэпилеп-тической терапии.
Ключевые слова: идиопатическая генерализованная эпилепсия, интериктальная эпилептиформная активность, фотостимуляция, гипервентиляция, сон
Конфликт интересов: авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов
Прозрачность финансовой деятельности: никто из авторов не имеет финансовой заинтересованности в представленных материалах или методах
Для цитирования: Гребенюк О. В., Алифирова В. М., Светлик М. В. Соотношение интериктальной эпилептиформ-ной активности в медленном сне и при проведении функциональных проб в периодах перед засыпанием и после пробуждения у взрослых с идиопатической генерализованной эпилепсией с вариабельным фенотипом. Сибирский медицинский журнал. 2018; 33(1): 66-72. DOI: 10.29001/2073-8552-2018-33-1-66-72
THE CORRELATION OF INTERICTAL EPILEPTIFORM DISCHARGES IN NON-REM SLEEP AND DURING FUNCTIONAL TESTS IN PERIODS BEFORE FALLING ASLEEP AND AFTER AWAKENING IN ADULTS WITH IDIOPATHIC GENERALIZED EPILEPSY
WITH A VARIABLE PHENOTYPE
O. V. Grebenyuk*, V. M. Alifirova, M. V. Svetlik
Siberian State Medical University,
2, Moskovsky tract, Tomsk, 634050, Russian Federation
Registered interictal epileptiform discharges in adults with idiopathic generalized epilepsy with variable phenotype (261 people) during standard functional tests (hyperventilation and intermittent photic stimulation) before falling asleep, after awakening and during non-REM sleep.
When detecting interictal epileptiform discharges during non-REM sleep, patients with juvenile myoclonic epilepsy were more likely to have interictal epileptiform discharges recorded during photostimulation and hyperventilation in both periods (after awakening and before falling asleep), which may be due to the pathophysiological features of this subtype of the idiopathic generalized epilepsy with a variable phenotype. When detecting interictal epileptiform discharges during non-REM sleep, patients with juvenile absence epilepsy with absences and generalized tonic-clonic seizures were more likely to have interictal epileptiform discharges recorded during hyperventilation in both periods (after awakening and before falling asleep). In patients with idiopathic generalized epilepsy with isolated generalized tonic-clonic seizures the relationship between the recording of interictal epileptiform discharges in non-REM sleep and during functional tests was not detected. The obtained data demonstrate the features of interictal epileptiform discharges distribution in sleep and wake periods with idiopathic generalized epilepsy with a variable phenotype in adults and can be used in the extended Electroencephalography monitoring to refine the idiopathic generalized epilepsy subtype and evaluate the effectiveness of antiepileptic therapy. Keywords: idiopathic generalized epilepsy, interictal epileptiform discharges, intermittent photic stimulation, hyperventilation, sleep
Confict of interest: the authors do not declare a conflict of interest
Financial disclosure: no author has a financial or property interest in any material or method mentioned For citation: Grebenyuk O. V., Alifirova V. M., Svetlik M. V. The Correlation of Interictal Epileptiform Discharges in Non-Rem Sleep and During Functional Tests in Periods Before Falling Asleep and after Awakening in Adults with Idiopathic Generalized Epilepsy with a Variable Phenotype. Siberian Medical Journal. 2018; 33(1): 66-72. DOI: 10.29001/2073-8552-2018-331-66-72
Введение
Идиопатическая генерализованная эпилепсия с вариабельным фенотипом (ИГЭ) характеризуется дебютом в подростковом возрасте и известными вариантами сочетания генерализованных приступов и интериктальной эпилептифомной активности (ИЭА) [1].
ИГЭ является генетическим синдромом и включает в себя три подтипа: ювенильную абсансную эпилепсию (ЮАЭ), ювенильную миоклоническую эпилепсию (ЮМЭ) и эпилепсию с изолированными генерализованными то-нико-клоническими приступами (ГТКП) [2]. Эпилептические приступы и ИЭА при ИГЭ зависимы от хронобио-логических процессов и чувствительны к общепринятым активационным тестам: ритмической фотостимуляции и гипервентиляции [3]. Известно, что миоклонические рывки и эпилептиформные паттерны провоцируются депривацией сна, чувствительны к фотостимуляции и возникают непосредственно после пробуждения [4]. При абсансах, напротив, ИЭА чаще генерируется в функциональных состояниях (ФС), ассоциированных со снижением активации, таких как засыпание, релаксация после функциональной пробы (ФП); как правило, типичные абсансы провоцируются гипервентиляционной нагрузкой [1, 5]. ГТКП могут возникать преимущественно при пробуждении или засыпании, причем вечерний пик приступов более характерен для взрослого возраста [6].
Несмотря на то что клинически ИГЭ характеризуются исходной фенотипической вариабельностью, высокой частотой приступов и ИЭА, в последующем у части взрослых пациентов могут наблюдаться длительные ремиссии, а часть пациентов остаются резистентными к проводимой терапии [7]. Также известно, что во взрослом возрасте у пациентов с ИГЭ наблюдается снижение частоты и нерегулярность ИЭА, тогда как чувствительность эпилептиформных паттернов к гипервентиляции и фотостимуляции, являясь показа-
телем генетической предиспозиции к возникновению приступов, изменяется в меньшей степени [8], но может возрастать при повторном проведении ФП и длительной регистрации ЭЭГ [9].
С развитием методов продолженного мониториро-вания ЭЭГ и изучением хронобиологических аспектов распределения ИЭА в циклах различной длительности было показано, что регистрация эпилептиформных паттернов в ФС сна при ИГЭ может являться предиктором рецидива и фармакорезистентности приступов [10, 11]. Также плохой прогноз ИГЭ может быть связан с различными изменениями ЭЭГ: частой презентацией ИЭА, высокой чувствительностью эпилептиформных паттернов к фотостимуляции [12].
Однако опубликованные работы, посвященные применению ЭЭГ при определении прогноза ИГЭ, единичны, трудносопоставимы и носят противоречивый характер, что обусловлено гетерогенностью эпилептического синдрома и методическими проблемами проведения нейрофизиологических исследований [13]. В литературе не освещен аспект соотношения ИЭА, регистрируемой в медленном сне и при функциональных нагрузках, проведенных в ФС бодрствования в утреннем и вечернем периодах при различных подтипах ИГЭ у взрослых.
Цель работы: изучить взаимосвязь частоты возникновения ИЭА в ФС сна и при функциональных нагрузках в периодах перед засыпанием и после пробуждения у пациентов с ИГЭ с вариабельным фенотипом.
Материал и методы
Проведено проспективное пилотное исследование пациентов с ИГЭ с вариабельным фенотипом. Протокол исследования был подготовлен в отделе клинической нейрофизиологии кафедры неврологии и нейрохирургии СибГМУ Минздрава России. В исследование вошли пациенты с генерализованными судорожными присту-
пами, соответствующие критериям ИГЭ с вариабельным фенотипом.
Клинические критерии включения:
1. Диагноз ИГЭ, верифицированный данными клинической истории, ЭЭГ, МРТ.
2. Возраст от 18 до 45 лет.
3. Частота ГТКП 1 в мес. и реже.
4. Отсутствие ГТКП в течение 10 дней перед исследованием.
5. Прием ПЭП в стабильной дозе в течение 1 мес. перед исследованием.
Клинические критерии исключения:
1. Симптоматические или криптогенные эпилепсии.
2. Документированные парциальные приступы.
3. Актуальная соматическая и неврологическая патологии (за исключением эпилепсии).
4. Гравидарный период и лактация.
5. Психические расстройства.
Протокол нейрофизиологического исследования Амбулаторный этап включал в себя 24-часовую депри-вацию сна непосредственно перед исследованием. ЭЭГ-исследование проводилось в лаборатории видео-ЭЭГ-мониторинга отдела клинической нейрофизиологии кафедры неврологии и нейрохирургии СибГМУ Минздрава России. Регистрацию ЭЭГ с применением стандартного расположения электродов по системе 10-20 проводили на аппарате «Нейрон-Спектр-4ВП» фирмы «Нейрософт» в ФС бодрствования в периодах перед засыпанием и после пробуждения и физиологического сна. В период бодрствования перед засыпанием и после пробуждения проводили стандартные ФП [14]: ритмическую фотостимуляцию в полосе 1-20 Гц на частоты, кратные 2 Гц (длительность предъявления стимула 10 с с паузой 7-10 с) и гипервентиляцию с подсчетом дыхательных движений в течение 3-5 мин. Данные ЭЭГ использовались для выявления ИЭА в исследуемых ФС. Первичная обработка результатов ИЭА квалифицировали согласно общепринятой классификации [15]. ИЭА (комплексы пик-, полипик-волна и ритмические вспышки комплексов пик-волна частотой 3 Гц) выявляли при визуальной оценке нативной ЭЭГ в исследуемых ФС. Исследуемые ФП маркировали как фо-
тостимуляция перед засыпанием (ФПЗ), фотостимуляция после пробуждения (ФПП), гипервентиляция перед засыпанием (ТВПЗ), гипервентиляция после пробуждения (ГВПП). ФС сна обозначали как функциональное состояние медленного сна (ФМС), включавшее в себя запись ночного сна за исключением быстрой фазы. Нейрофизиологические критерии включения Регистрация ИЭА в одном из исследуемых ФС. Формирование клинических групп В исследование включен 261 пациент с ИГЭ с вариабельным фенотипом с зарегистрированной ИЭА (158 женщин и 103 мужчины). Из них, согласно критериям ILAE [2], были выделены группы пациентов с ювениль-ной абсансной эпилепсией (группа А) и ювенильной миоклонической эпилепсией (группа Б) (90 и 91 человек соответственно). В группу В вошли пациенты с эпилепсией с изолированными ГТКП (80 человек). Сравниваемые группы были однородны по полу и возрасту. Статистическая обработка результатов Составляли таблицу, где зарегистрированную при проведении ФП ИЭА распределяли по следующим позициям: период перед засыпанием, период после пробуждения и оба периода. Проводили сравнение частоты регистрации ИЭА в выделенных подгруппах пациентов с ИГЭ при проведении ФП в периодах перед засыпанием и после пробуждения по отношению к эпилептиформ-ной активности в ФМС. Для проведения сравнения применяли непараметрические методы х2, Фишера с использованием пакета Statistica 6.0. За статистически значимый принимался уровень значимости р<0,05.
Результаты
На первом этапе оценивали распределение ИЭА при проведении ФП в период перед засыпанием и после пробуждения. Распределение эпилептиформной активности при проведении фотостимуляции в исследуемых группах пациентов с ИГЭ приведено в таблице 1.
При выявлении эпилептиформных паттернов в ФМС ИЭА статистически значимо чаще регистрировалась проведении фотостимуляции у пациентов из группы Б как в периоде перед засыпанием, так и после пробуждения. У пациентов из группы А и В при фотостимуляции эпи-
Таблица 1
Распределение эпилептиформных паттернов при проведении фотостимуляции в периоде перед засыпанием и после пробуждения среди пациентов с ИГЭ
ФП Группа А Группа Б Группа В
Число больных (N/n) 69/53 66/53 51/31
ФПЗ 34 (52%) / 32 (60%)*
Число больных с зарегистрированной ИЭА (N/n — абс. значения (%)) 11 (16%) / 9 (17%) р-00039 3 (6%) / 1 (3%)
Число больных (N/n) 83/66 89/74 73/43
ФПП 65 (73%) / 58 (79%)*
Число больных с зарегистрированной ИЭА (N/n — абс. значения (%)) 19 (23%) / 17 (26%) v р-'о0167 П (15%) ' 1 (16%)
Примечание: здесь и в таблицах 2 и 3 N/n — число наблюдений в группе/число наблюдений с зарегистрированной ИЭА в ФМС; абс. значения — абсолютные значения; % — относительное значение от числа больных в группе; * — представлены статистически значимые различия в частоте регистрации ИЭА при проведении ФП в зависимости от выявления эпилептиформных паттернов в ФМС (при сравнении использовался критерий х2 Фишера).
лептиформные паттерны регистрировались реже, чем в группе Б, и независимо от выявления ИЭА в период медленного сна. Распределение эпилептиформных паттернов при проведении ГВ в периоде перед засыпанием и после пробуждения в исследуемых группах пациентов с ИГЭ представлено в таблице 2.
При выявлении эпилептиформных паттернов в ФМС ИЭА статистически значимо чаще регистрировалась у пациентов из группы Б как в периоде перед засыпанием, так и после пробуждения. Несмотря на то что в группе А частота регистрации ИЭА при проведении гипервентиляции не отличалась от группы Б, зависимость от генерации эпилептиформных паттернов в период сна не выявлена.
У пациентов из группы В при гипервентиляции эпи-лептиформные паттерны регистрировались реже, чем в группах А и Б, и независимо от выявления ИЭА в период медленного сна. На следующем этапе оценивали особенности распределения ИЭА при проведении ФП с совместным учетом результатов регистрации эпилептиформных паттернов, полученных в периоде перед засыпанием и после пробуждения (табл. 3).
У пациентов из группы А и В взаимосвязь между регистрацией ИЭА в ФС сна и при проведении ФП не выявлена. Напротив, у пациентов из группы Б с зарегистрированной ИЭА в ФМС чаще выявлялись эпилептиформные паттерны при проведении ФП в обоих периодах (как перед засыпанием, так и после пробуждения).
Обсуждение
ИЭА является нейрофизиологическим критерием ИГЭ, специфична по морфологии, сенситивна к ФП при
различных типах генерализованных приступов и имеет циркадианную приуроченность преимущественно к периоду пробуждения [9]. Особенности распределения спонтанной ИЭА в ФС сна изучаются с целью выявления клинико-электроэнцефалографических закономерностей, позволяющих спрогнозировать течение заболевания и ответ на проводимую фармакотерапию [13]. Многие авторы рекомендуют проведение повторных стимуляций и депривации сна для выявления ИЭА у взрослых. Однако опубликованные результаты носят противоречивый характер, что обусловлено применением различных протоколов исследования и критериев при формировании клинических групп.
Считается, что взаимосвязь между ФС медленного сна и бодрствования обеспечивается таламо-кортикаль-ной системой, в свою очередь, нарушение взаимодействий коры с подкорковыми структурами является основным патофизиологическим механизмом генерации ИЭА при ИГЭ. В период медленного сна возникает синергия физиологической и патологической активности: нарастает нейрональная синхронизация, что инициирует возникновение приступов и более высокую частоту генерации ИЭА [16].
В настоящем исследовании была изучена чувствительность общепринятых ФП (гипервентиляции и фотостимуляции) у пациентов с ИГЭ, проведенных в периоды перед засыпанием и после пробуждения в зависимости от выявления спонтанных эпилептиформных паттернов в период медленного сна.
Депривация сна является важным механизмом активации ИЭА при ИГЭ у взрослых. Чувствительность эпи-лептиформных паттернов к депривации сна при генера-
Таблица 2
Распределение эпилептиформных паттернов при проведении гипервентиляции в периоде перед засыпанием и после пробуждения среди пациентов с ИГЭ
ФП Группа А Группа Б Группа В
Число больных в группах (N/n) 76/59 76/63 48/28
ГВПЗ Число больных с зарегистрированной ИЭА в период перед засыпанием (N/n — абс. значения (%)) 41 (54%) / 31(53%) 38 (50%) / 37 (59%)* p=0,0007 10 (21%) / 4 (14%)
Число больных в группах (N/n) 85/68 85/71 73/ 44
ГВПП Число больных с зарегистрированной ИЭА в период после пробуждения (N/n — абс. значения (%)) 53 (62%) / 42 (62%) 55 (65%) / 52 (73%)* p=0,0004 24 (33%) / 10 (23%)
Таблица 3
Распределение эпилептиформных паттернов при проведении ФП среди пациентов с ИГЭ при совместном учете результатов регистрации эпилептиформных паттернов, полученных в периоде перед засыпанием и после пробуждения
ФП Группа А Группа Б Группа В
Число больных в группах (N/n) 50/37 46/37 40/25
ФПЗ+ФПП Число больных с зарегистрированной ИЭА в обоих периодах (перед засыпанием и после пробуждения) (N/n — абс. значения (%)) 5 (10%) / 4 (11%) 31 (67%) / 29 (78%)* p=0,0029 0/0
Число больных в группах (N/n) 38/33 50/38 27/19
ГВПЗ+ГВПП Число больных с зарегистрированной ИЭА в обоих периодах (перед засыпанием и после пробуждения) (N/n — абс. значения (%)) 24 (63%) / 20 (61%) 30 (60%) / 29 (76%)* p=0,00001 0/0
лизованных приступах достигает 77% [17]. В исследуемой группе пациентов с ИГЭ ИЭА чаще регистрировались в ФМС и после пробуждения, что также соответствует данным литературы [9]. Выявляемость ИЭА при регистрации ЭЭГ в ФС бодрствования после депривации сна в исследуемой группе пациентов с ИГЭ оказалась сопоставима с литературными данными.
При анализе частот распределения ИЭА в группах пациентов с ИГЭ оказалось, что у пациентов с ЮМЭ эпи-лептиформные паттерны чаще регистрировались во всех исследованных ФС (в период сна и при проведении ФП в периодах перед засыпанием и после пробуждения) по сравнению с пациентами с ЮАЭ и эпилепсией с изолированными ГТКП.
Фотосенситивность является нейрофизиологическим маркером ИГЭ, имеющим строгий генетический компонент в своем происхождении. Эпилептогенность визуальных стимулов варьирует при разных вариантах ИГЭ, достигая 30-40% при ЮМЭ [18]. У пациентов с ЮМЭ частота регистрации ИЭА достигала 73% при ФПП, что могло быть связано с предшествующей сенсибилизацией патологической активности депривацией сна. Эпилеп-тиформные паттерны в этой группе чаще регистрировались при фотостимуляции после пробуждения, чем перед засыпанием, что соответствует имеющимся представлениям о хронобиологическом распределении приступов и ИЭА при ЮМЭ. В то же время при выявлении ИЭА в ФМС у пациентов с ЮМЭ эпилептиформные паттерны чаще регистрировались не только ожидаемо при ФПП, но и при проведении фотостимуляции в период перед засыпанием.
Чувствительность абсансов к визуальным стимулам вариабельна в зависимости от синдрома и снижается с возрастом (от 18% при пикнолепсии до 8% при абсан-сах в подростковом возрасте). Известно, что примерно у трети пациентов с ЮАЭ наблюдаются нерегулярные миоклонические рывки, также в литературе описаны абсансы, ассоциированные с фотостимуляцией, включенные в изучаемый подтип ИГЭ как Visual sensitive IGE [18]. В группе пациентов с ЮАЭ, так же как и пациентов с ИГЭ с изолированными ГТКП, чаще регистрировались эпилептиформные паттерны при проведении ФПП, чем ФПЗ, однако взаимосвязи с ИЭА в медленном сне не выявлено. Согласно литературным данным, регистрация ИЭА при фотостимуляции является негативным фактором при ЮМЭ [19]. Напротив, в исследовании [20] показано, что прогноз ГТКП при назначении ПЭП не связан с фотосенситивностью.
Можно предполагать, что выявленные особенности распределения ИЭА при ЮМЭ при проведении фотостимуляции определены патофизиологическими особенностями данного подтипа ИГЭ с вариабельным фенотипом.
Гипервентиляция является наиболее эффективной ФП при ИГЭ [21] и применяется для экзацербации ИЭА при генерализованных припадках во всех возрастных группах [22], однако данные об эффективности пробы разнятся, что может быть связано с различной техникой
проведения пробы и применением ПЭП [23]. Эпилепто-генный эффект гипервентиляции обычно ассоциируется с простыми абсансами, достигая 70% при детской абсансной эпилепсии [24]. Согласно литературным данным, миоклонические приступы и ИЭА чрезвычайно чувствительны к гипервентиляции [25, 26]. У пациентов с абсансными и миоклоническими приступами частота регистрации ИЭА при гипервентиляции достигала 64%, причем при выявлении ИЭА в ФМС только у пациентов с ЮМЭ эпилептиформные паттерны чаще регистрировались при проведении гипервентиляции как перед засыпанием, так и после пробуждения.
У пациентов с ИГЭ с изолированными ГТКП частота регистрации ИЭА при гипервентиляции была меньше по сравнению с ЮАЭ и ЮМЭ и не зависела от выявления эпилептиформных паттернов в ФМС. В настоящее время дефиниции этого эпилептического синдрома продолжают уточняться и нейрофизиологические механизмы генерации ГТКП остаются до конца не изученными [2]. Полученные данные подтверждают имеющиеся в литературе сведения о недостаточной специфичности стандартных активационных тестов при этом подтипе ИГЭ с вариабельным фенотипом.
Эпилептогенный эффект гипервентиляции оказался неспецифичен по отношению к миоклоническим и абсансным приступам, что могло быть связано с сенсибилизирующим эффектом депривации сна, однако при ЮАЭ в отличие от ЮМЭ не имел связи с регистрацией ИЭА в ФМС.
В настоящее время известно, что при ЮМЭ генерация ИЭА в ФМС различна по отношению к ультрадиан-ным циклам, характеризующим процессы микроактивации [10]. Можно предполагать, что выявленные различия в распределении ИЭА при проведении ФП связаны с определенными нейрофизиологическими вариантами ЮМЭ.
Заключение
Повторная регистрации ИЭА при стандартных ФП перед засыпанием и после пробуждения при проведении длительной регистрации ЭЭГ в отличие от повторных стимуляций при рутинной записи, предполагающих кумулятивный эпилептогенный эффект, дает возможность получения новой информации для дифференциации подтипов ИГЭ с вариабельным фенотипом.
При эпилепсии с изолированными ГТКП в исследуемых ФС ИЭА регистрировалась реже, чем при других подтипах ИГЭ с вариабельным фенотипом.
При ЮАЭ, как и при ЮМЭ, ИЭА регистрировалась не только при проведении гипервентиляции в период после пробуждения, но и перед засыпанием, причем при абсансной эпилепсии, в отличие от миоклонической, не выявлено статистически значимой связи с генерацией эпилепиформных паттернов в ФМС.
При регистрации ИЭА в ФМС у части пациентов с ЮМЭ эпилептиформные паттерны выявлялись при проведении стандартных ФП в обоих периодах: как перед засыпанием, так и после пробуждения, что может
быть обусловлено особенностями генерации эпилепти-формных паттернов в медленном при этом подтипе ИГЭ с вариабельным фенотипом [10].
Данные, полученные с применением настоящего протокола ФП, демонстрируют особенности распределения ИЭА в периодах сна и бодрствования при ИГЭ с вариабельном фенотипом у взрослых и могут использоваться при проведении продолженного мониторирования ЭЭГ для уточнения синдромального диагноза и оценки эффективности противоэпилептической терапии, поскольку известно, что факт активации приступов при проведении гипервентиляции и фотостимуляции у пациентов с эпилепсией рассматривается в причинной связи с недостаточной противоэпилептической терапией [18, 27].
Благодарности
Авторы выражают благодарность главному врачу клиник ФГБОУ ВО СибГМУ Минздрава России за содействие при проведении исследования.
Литература / References
1. Panayiotopoulos C. P. Idiopathic generalized epilepsies. In: The Epilepsies: Seizures, Syndromes and Management. Ed. C. P. Panayiotopoulos. Oxford: Bladon Medical Publishing; 2005: 271— 348. DOI: 10.1007/978-1-4471-4039-9.
2. Engel J. Jr. A proposed diagnostic scheme for people with epileptic seizures and with epilepsy: Report of the ILAe Task Force on Classification and Terminology. Epilepsia. 2001; 42: 796-803. DOI: 10.1046/j.1528-1157.2001.10401.x.
3. Карлов В. А. Эпилепсия у детей и взрослых, женщин и мужчин: руководство для врачей. М.: Медицина; 2010: 720 [Karlov V. A. Epilepsy in children and adults, women and men: a guide for doctors. Moscow: Medicina; 2010: 720] (In Russ).
4. Janz D. Epilepsy with impulsive petit mal (juvenile myoclonic epilepsy). Acta Neurol. Scand. 1985; 72(5): 449-459. DOI: 10.1111/j.1600-0404.1985.tb00900.x.
5. Coenen A. M. L., van Luijtelaar E. L. J. M. Genetic animal models for absence epilepsy: a review of the WAG/Rij strain of Rats. Be-hav. Genetics. 2003; 33: 635-655.
6. Janz D. Epilepsy with grand mal on awakening and sleep-waking cycle. Clin. Neurophysiol. 2000; 111(2): 103-110. DOI: 10.1016/ s1388-2457(00)00409-0.
7. Sillanpaa M., Schmidt D. Natural history of treated childhood-onset epilepsy: prospective, long-term population-based study. Brain. 2006; 129: 617-624. DOI: 10.1093/brain/awh726.
8. Aurlien H., Gjerde I. O., Eide G. E., Brogger J. C., Gilhus N. E. Characteristics of generalized epileptiform activity. Clin. Neurophysiol. 2009; 120(1): 3-10. DOI: 10.1016/j.clinph.2008.10.149.
9. Seneviratne U., Cook M., D'Souza W. The electroencephalogram of idiopathic generalized epilepsy. Epilepsia. 2012; 53(2): 234248. DOI: 10.1111/j.1528-1167.2011.03344.x.
10. Halász P. How sleep activates epileptic networks? Epilepsy Res. Treat. 2013; 2013: 1-19. DOI: 10.1155/2013/425697.
11. Гребенюк О. В., Алифирова В. М., Светлик М. В., Евтушенко И. Д., Бочков Ю. А., Степанов И. А. Клинико-электроэнце-фалографические предикторы учащения генерализованных судорожных приступов в гестационном и постгравидарном периоде. Бюллетень сибирской медицины. 2013; 5(12): 24-31 [Grebenyuk O. V., Alifirova V. M., Svetlik M. V., Yevtushen-ko I. D., Bochkov Yu. A., Stepanov I. A. Clinical and EEG predictors of increased frequency of generalized seizures in gestational
and postgravidarum period. Bulletin of Siberian Medicine. 2013; 5(12): 24-31] (In Russ).
12. Kamel J. J., Christensen B., Odell M. S., D'Souza W. J., Cook M. J. Evaluating the use of prolonged video-EEG monitoring to assess future seizure risk and fitness to drive. Epilepsy Behav. 2010; 19: 608-611. DOI: 10.1016/j.yebeh.2010.09.026.
13. Seneviratne U., Cook M., D'Souza W. J. The prognosis of idiopathic generalized epilepsy. Epilepsia. 2012; 53(12): 2079-2090. DOI: 10.1111/j.1528-1167.2012.03723.x.
14. Зенков Л. Р. Клиническая электроэнцефалография (с элементами эпилептологии). М.: МИА; 2011: 368 [Zenkov L. R. Clinical electroencephalography (with elements of epileptol-ogy). Moscow: MIA; 2011: 368] (In Russ).
15. Мухин К. Ю., Петрухин А. С., Глухова Л. Ю. Эпилепсия. Атлас электроклинической диагностики. М.: Альварес Паблишинг; 2004: 440 [Mukhin K. Yu., Petrukhin A. S., Glukhova L. Yu. Epilepsy. Atlas of electric clinical diagnostics. Moscow: Alvares Publishing; 2004: 289-304] (In Russ).
16. Steriade M. Impact of network activities on neuronal properties in corticothalamic systems./. Neurophysiol. 2001; 86: 1-39. DOI: 10.1152/jn.2001.86.1.1.
17. Navas P., Rodríguez-Santos L., Bauzano-Poley E., Lara J. P., Bar-bancho M. Á. The importance of sleep deprivation as a mechanism for activating interictal epileptiform paroxysms. Rev. Neurol. 2016; 62(7): 289-295.
18. Kasteleijn-Nolst Trenité D. G. A., Guerrini R., Binnie C. D., Genton P. Visual Sensitivity and Epilepsy: A Proposed Terminology and Classification for Clinical and EEG Phenomenology. Epilepsia. 2011; 42(5): 692-701. DOI: 10.1046/j.1528-1157.2001.30600.x.
19. Matsuoka H. The seizure prognosis ofjuvenile myoclonic epilepsy. Jpn. J. Psychiatry Neurol. 1992; 46: 293-296. DOI: 10.1111/ j.1440-1819.1992.tb00861.x.
20. Verrotti A., Fiori F., Coppola G., Franzoni E., Parisi P., Chiarelli F. Idiopathic generalized tonic-clonic epilepsy and photosensitiv-ity: a long-term follow-up study. Acta Paediatrica. 2009; 98(12): 1999-2001. DOI: 10.1111/j.1651-2227.2009.01486.x.
21. Mendez O. E., Brenner R. P. Increasing the yield of EEG. J. Clin. Neurophysiol. 2006; 23: 282-293. DOI: 10.1097/01. wnp.0000228514.40227.12.
22. Kane N., Grocott L., Kandler R., Lawrence S., Pang C. Hyperventilation during electroencephalography: Safety and efficacy. Seizure. 2014; 23: 129-134. DOI: 10.1016/j.seizure.2013.10.010.
23. Montalenti E., Imperiale D., Rovera A., Bergamasco B., Benna P. Clinical features, EEG findings and diagnostic pitfalls in juvenile myoclonic epilepsy: a series of 63 patients. J. Neurol. Sci. 2001; 184: 65-70. DOI: 10.1016/s0022-510x(00)00496-2.
24. Wirrell E. C., Camfield P. R., Gordon K. E., Camfield C. S., Dool-ey J. M., Hanna B. D. Will a critical level of hyperventilation-in-duced hypocapnia always induce an absence seizure? Epilepsia. 1996; 3(7): 459-462. DOI: 10.1111/j.1528-1157.1996.tb00592x
25. Beniczky S., Guaranha M. S. B., Conradsen I., Singh M. B., Rutar V., Lorber B., Wolf P. Modulation of epileptiform EEG discharges in juvenile myoclonic epilepsy: an investigation of reflex epileptic traits. Epilepsia. 2012; 53: 832-839. DOI: 10.1111/j.1528-1167.2012.03454.x.
26. Panayiotopoulos C. P., Obeid T., Tahan A. R. Juvenile myoclonic epilepsy: a 5-year prospective study. Epilepsia. 1994; 35: 285296. DOI: 10.1111/j.1528-1157.1994.tb02432.x.
27. Jonas J., Vignal J.-P., Baumann C., Anxionnat J.-F., Muresan M., Vespignani H., Maillard L. Effect of hyperventilation on seizure activation: potentiation by antiepileptic drug tapering. J. Neurol. Neurosurg. Psychiatry. 2011; 82: 928-930. DOI: 10.1136/ jnnp.2009.200329.
Поступила 05.01.2018 Received January 05.2018
Сведения об авторах
Гребенюк Олег Валерьевич*, канд. мед. наук, доцент кафедры неврологии и нейрохирургии Сибирского государственного медицинского университета Министерства здравоохранения Российской Федерации. E-mail: [email protected].
Алифирова Валентина Михайловна, д-р мед. наук, профессор, заведующая кафедрой неврологии и нейрохирургии Сибирского государственного медицинского университета Министерства здравоохранения Российской Федерации.
E-mail: [email protected].
Светлик Михаил Васильевич, канд. мед. наук, доцент кафедры медицинской и биологической кибернетики Сибирского государственного медицинского университета Министерства здравоохранения Российской Федерации. E-mail: [email protected].
Information about the authors
Grebenyuk Oleg V.*, Cand. Sci. (Med.), Associate Professor of the Neurology and Neurosurgery Department, Siberian State Medical University.
E-mail: [email protected].
Alifirova Valentina M., Dr. Sci. (Med.), Head of the Neurology and Neurosurgery Department, Professor, Siberian State Medical University.
E-mail: [email protected].
Svetlik Michael V., Cand. Sci. (Med.), Associate Professor of the Medical and Biological Cybernetics Department, Siberian State Medical University. E-mail: [email protected].
